Ну вот и случилось то, к чему я шёл 10 лет. Внутри меня всегда жил человечек, который, что бы я ни делал, говорил мне тихим и спокойным голосом: «Это не то… Тебя опять обманули».
21 июня я посмотрел на кресло, в котором сидел тот самый человечек, и не увидел его. Вместо человечка стояла табличка: «Поиск окончен». Я не поверил. Три дня я думал, что табличку уберут, что человечек вернётся и опять заговорит, но он не вернулся…
Я позвонил Ане, потом Мише и понял: «Всё. Это оно». Никакого взрыва, никакой тряски, ничего. Просто тихое и спокойное «ничего»…
Сам момент оказался гораздо проще, интереснее, чем мой ум мог себе представить. Но путь к нему был адом. С другой стороны, любая жизнь вне Этого — ад. Мы все бегаем по раскалённым углям с завязанными глазами от одного столба к другому в поисках спасения. А когда повязка падает, оказывается, что угли были не на земле. Они просто прилипли к нашим ногам ещё в детстве, когда мы играли в жмурки. Но теперь угли отвалились. Всё это время мы бегали по чистой прохладной траве, думая, что находимся в аду. И мы стоим с обожжёнными, но благодарными за чудо спасения пятками и улыбаемся.
• Впервые о Пробуждении я узнал в 2001 году в Питере из книг Кена Уилбера.
• Летом 2009 года я пришёл на встречу с Рубцовым и понял, что мне туда.
• Тем же летом я оставил бизнес, женился на Насте, и мы вместе поехали на семинар к Мише.
• После семинара мы поехали на Алтай к Рубцову.
• После Алтая поехали на семинар к Атману.
• С Атманом нас колбасило довольно долго и жестоко. Мне казалось, что путь должен быть именно таким: боль, кровь и унижение. Так я себе представлял духовный рост — «спасибо» тантре. Но Серёга тут совершенно ни при чём. С тем же успехом я мог биться головой о стену и думать, что духовно развиваюсь.
• После Серёги я (сердцем) ушёл к Мише и остался с ним. Решил: это всё. Метаться надоело.
• Пробудилась Марина. Это дало мне очень многое. Её Пробуждение развернуло моё представление о пути на 180 градусов.
• Прошёл курс «ТМ-Сидхи».
• Пробудились Аня и Вика. Эти люди были настолько близки мне, что мне ничего не оставалось, как пробудиться самому.