Одиночество вдвоем или любовь на пятерых

Глава двадцать восьмая. Алька

Алька сидела на полу, перед ней были разложены бумаги. Тут и договора с банками, распечатки графиков оплат, письма с просьбой погасить просроченную задолженность. Во всей этой бумажной кутерьме Алька хотела разобраться. Но руки её тряслись, нервы были на пределе, и она никак не могла сосредоточиться, чтобы разобрать бумаги.

— Мама, — старший сын появился внезапно, будто стоял за дверями.

— Сынок, — жалобно простонала Алька, слезы хлынули из её глаз. — Сынок, как же так?

— Мам, ну ты чего? — Паша наклонился и поднял мать с пола, во все стороны полетели бумажки, что она собрала в подол своего платья.

— Сынок, за что со мной так, что я плохого сделала? — выла Аля. — Я же его любила….аааааа….

— Мам, ну хватит, твой хахаль был брачным аферистом, — резко встряхнул её сын. — Мы нашли, где он живет, пошли в ментовку, заяву на него напишем.

— Сынок, а вдруг…

— Мать, никаких вдруг, совсем мозгами поехала, на тебе кредитов до фига и больше, — огрызнулся сын. — Тем более, что я пробил его по ментовской базе. На нем несколько дел, правда, его ни разу не судили.

— Вот видишь, его оклеветали, — кинулась на защиту горе любовника Алька.

— Мать, он у тебя забрал четыре мульта, а ты, как последняя дура, все твердишь, что это не он, — вспылил сын. — Вот, смотри. Не хотел тебя огорчать, но до тебя не достучаться.

С этими словами сын вывалил на стол кучу фотографий, где её любимый шел под руку с Тонькой. Были фото и неприятней, где он её целовал и мацал за жопу. У Альки затряслись руки.

— Похоже, аферист с аферисткой связался, — пояснил сын.

— Нет, это не может быть, — рыдала над фото Алька. — Он так не мог со мной поступить.

— Ой, мать, вот правильно отец от тебя ушёл.

Сын развернулся и пошёл на выход.

— Ты куда, сынок, — испуганно воскликнула Алька.

— Мать, одевайся, поедем в полицию, писать заявление, — скомандовал он.

— Может…

— Мать, либо ты пишешь заявление на афериста, либо я умываю руки, и дальше с долгами будешь разбираться сама, — зло отчитывает её сын.

Алька и не заметила, как вырос её старший сын. Совсем уже мужчина. Вот и командирский тон и замашки, весь в отца. О Кирилле Альке стала думать иначе, теперь ей так не хватало его. Он с легкостью разруливал любые сложные ситуации, заходил в любой кабинет чиновника высокого ранга. Алька рядом с ним чувствовала себя девчонкой. И вот она все просрала, так бы выразился её сын.

Ей ничего не оставалось, как собраться и посеменить за сыном.

— Садись, — кивнул головой на серый седан, что стоял у подъезда.

— Ты машину купил? — удивилась Алька.

— Да, подержанную, отец помог выбрать, — кивнул головой сын.

— А деньги откуда взял? — Алька с опаской посмотрела на сына.

— Часть отец подарил на днюху, часть заработал, кредит небольшой пришлось взять, — со знанием дела отвечал Павел.

И у Альке в голове пронеслась вновь мысль: Как быстро вырос её сынок, и как он сейчас похож на своего отца.

В полиции их выслушали, дали в руку бумагу и ручку и посадили за стол. Альке пришлось вспоминать, когда и сколько она передавала денег в руки своего любовника. Документы по кредитным договорам она взяла с собой. Хорошо, что есть сын, он подсказал ей, как надо действовать.

Но в полиции на неё посмотрели, как на дурочку с переулочка. И сразу ничем не обнадежили. Таких дел куча, искать брачных аферистов сложно, а доказать ничего практически невозможно. Они ушли из полиции расстроенные.

А через сутки в дверях её дома оказался Кирилл.

Он приехал вместе с сыном. В руках у него была папка с документами. А взгляд был его настолько грозен, что Альку затошнило.

Но Кирилл не стал её ни в чем обвинять, а сразу перешел к делу.

— Квартиру и часть мебели нужно продать, — постановил он.

— К-к-как продать, — у Альки даже язык к небу приклеился. — А где мне жить?

— Мы посмотрим тебе квартиру в новостройке сразу с ремонтом, кухня-гостиная и спальня. Зачем тебе одной хоромы.

— Как одна спальная? — возмущенно воскликнула Аля.

Её безумно нравилась эта квартира. В ней все было обустроено: прекрасная, большая кухня, спальня с гардеробной, огромных размеров зал; комнаты сыновьям они сами планировали, построили их небольшими, разделив одну комнату пополам.

— Аля, тебе одной зачем три спальни? — взорвался Кирилл.

— Как я буду жить? — возмутилась Аля.

— Как все, — отрезал Кирилл. — Надо быстро решить, какую мебель ты заберешь с собой, остальное продать. Сын, займись этим. Я займусь продажей квартиры.

— Я не хочу отсюда уезжать, — пытается взбрыкнуть Алька.

— Аля, не еби мне мозг, — взорвался вновь Кирилл. — Сумела наделать долгов, теперь неси ответственность.

— Вам надо всего-то помогать мне их выплачивать, — всхлипнула она.

— Выплачивать? Ты сейчас серьезно? Ты эти выплатишь за пять лет, будешь с нас пять лет деньги тянуть, чтобы потом очередному аферисту деньги отдать. Аля! Ты как была дура-дурой, так ей и осталась! Научись выбирать мужиков!

И он ушёл. А уже через сутки на пороге Алькиной квартиры топталась симпатичная девушка- риелтор.

Сначала Аля всячески артачилась, но потом позвонили из банка, затем из другого, долги её росли, а отдавать было нечем. Кирилл категорически отказался ей помогать, а сын лишь давал сумму на продукты.

И Алька смерилась.

Она села разбирать вещи, что болтались по многочисленным шкафам. Тут были старые футболки и кроссовки сыновей, их фотоальбомы, игрушки. Невольно перебирая старые фото, она посмотрела на их прежнюю жизнь иначе. И вдруг увидела то, что не ценила раньше.

На этих фото был только Кирилл с сыновьями. Вот они на рыбалке, вот катаются с гор на лыжах, вот в походе, на сплаве, в горах. Где она была все это время?

Аля и сама не помнила. Где она была? Таскалась за очередным мужиком…

Бля…, как жизнь быстро пролетела, а вспомнить ей и не о чем. Просрала она жизнь, просрала. Детям не нужна, она звонит им сама, Кирилл ушёл. Осталась одна мать, да и та больше ворчит на неё.

И в голове у нее вспыхнули слова матери, что останется она одинокой и сдохнет, как и её отец в хосписе. От таких мыслей стало страшно. И она набрала Кирилла.

— Кирилл, привет…

— Да, Аля, что хотела? Риелтор подыскала тебе квартиру?

— Кирилл, может нам того, попробовать ещё один раз?

— Ты о чем? Аля! Я женюсь. А с этим вопросом ты опоздала лет на десять.

И он бросил трубку.