Одиночный рубеж 2: Дети Смерти

Глава 27

Глава 27

Цапля улетела, а я задумался. Это что же такое задумала Хильда, что прислала ко мне целую цаплю? Да ещё и говорящую.

Нимфа и ухом не повела. Как и леший. Они вдвоём самозабвенно вкладывали силы в трёх новых феек. Ваял Двухсотый одну, а на оставшихся двух действие дублировалось. Полагаю, и до завершения было недалеко.

Прямо сейчас я к Хильде срываться не намерен. Пока ещё здесь дела есть, да и нимфа занята, не отрывать же её от столь увлекательного занятия. Уверен, хрупкой красавице многое сейчас в новинку.

– Фырк, – снова напомнил о себе косой, привлекая внимание.

Да уж, надо бы эту махину опробовать. Особенно меня интересовало, как ушастый реализовывает навык.

«Взлетает ввысь, чтобы обрушиться на головы врагов»

Крыльев я что-то не наблюдал, а вот каменные колотушки вместо лап меня заинтриговали. Твёрдые бочонки на передних конечностях шириной семьдесят-восемьдесят сантиметров, наверное, бьют смертельно. Почему бы не проверить? Но для чистоты эксперимента лучше уйти в безопасное место с хорошей панорамой.

Я вошёл в ствол Древа и переместился на смотровую площадку в башню с видом на реку.

Тем временем косой, повинуясь команде, спешил поближе к берегу. Остановил пета метрах в ста от реки и, убедившись в том, что никого из соратников рядом нет, активировал его умение «Метеор».

Под зайцем образовался светящийся круг, свободно перемещающийся по моему желанию так же, как и в механике управления шатуном. С одним небольшим отличием: мерцающий пятак менял оттенок. Под питомцем он был молочно-белым, но отдаляясь от него, приобретал более насыщенный зелёный оттенок. Достигнув границы метров в тридцать от косого, пятак приобрёл тёмно-болотный окрас. Дальше от пета я переместить зону атаки не смог, поэтому активировал скилл.

Заяц замешкался лишь на мгновение, вжавшись всей тушкой в землю. Толчок, и вытянутое по струнке тело взмыло ввысь под небольшим уклоном. Когда голова питомца уже почти коснулась нижней ветви, раздался мощный холопок, и пет метеором полетел к земле на цель. Мне показалось, что пол под ногами дрогнул, а ещё, будто бы за короткое молниеносное приземление каменные лапы пета начали разгораться плазмой. То место, куда приземлился заяц, взорвалось комьями земли вперемешку с травой и кустарником. Сам же питомец провалился под землю.

Ну вот, ещё одна землеройка, только с ушами. Ничего другого не остаётся, как наделать вокруг кучу колодцев.

Так, стоп. Где-то здесь как раз находится подземная галерея, распределяющая тоннели. Ну, блин.

Что-то часто шишки сыпятся Гаю Рону на голову. А я ему ещё и работы подогнал по восстановлению метро.

Приказал зайцу допрыгать до пустыни. Косой рванул с места напрямик и…. Исчез в одной из рощ. Иконка пета посерела, показывая обратный отсчет: повторный призыв будет возможен через час. Ну вот что за нафиг. Убил зайца, сам того не желая, жаль зверушку. Похоже, косой угодил в наши же ловушки, припасённые споровицей и лешим до следующего нашествия нежити.

Спустился вниз, к алтарю, обдумывая, что делать дальше. Имея достаточно свободного времени, перекидал яблочки из инвентаря в таверну. На этот раз вышло даже больше, чем я рассчитывал: семьдесят три корзины отправились в наш филиал.

Дверь урги Селесты была чуть приоткрыта – нарочно ли, нет – не знаю, но вонь стояла знатная. Опять шаманка варит что-то термоядерное. Селеста то ли почувствовала моё внимание, то ли просто высунулась посмотреть обстановку.

– Штрих, помоги, пожалуйста, – поманила она.

Я зашёл в ургу. В уголке, ощетинившись костяными наростами, будто дерево, застыл Охотник.

– Убери отсюда эту пакость, – кивая в сторону тентакли, молвила шаманка. – Я уже как только его не просила…

Охотник, недвижимо продолжал стоять, как элемент стильного оформления. Что это с ним такое?

– Охотник, пойдём, ты мне нужен, – мысленно приказал я, но питомец не повиновался. В ответ лишь концы щупалец мелко затряслись, царапая слух костяными перестукиваниями.

Ну ладно. Гриб-Вор с трудом спеленал исполина и погрузил его внутрь Хранилища.

– Спасибо, – тихо сказала Селеста. – Его странная поза вызывала во мне страх.

– Что же ты сразу не попросила? – удивился я.

– Так а ты был занят. Зайчатину на жертвенник пускал. А этот хоть и жуткий, но всё-таки был недвижимым.

Аргумент.

— И ещё. Мне нужны склянки, которые остались в Алесуне, может, леший пробьёт портал? Первая партия зелий для Омии готова, осталось только разлить.

– Там же нужны были эти… Как их? Слёзы лебедей!

– На наше счастье, я эту траву нашла, – указала на веник зелени Селеста.

И вправду сама травка была похожа на тушку лебедя, а на месте, где по идее, должна быть голова, находился странный цветок с сомкнутыми лепестками. Сквозь них свисали длинные, все в пыльце, тычинки, которые, по-видимому, слезами и назывались.

Лешего сейчас отвлекать не хочется, да и шаманке в Алесуне делать нечего. Теперь я был солидарен с Вальорой: не надо отпускать зеленоволосую ведьму от Древа. Пусть её личностное становление проходит здесь, под тенистой сенью исполина в окружении друзей и под присмотром Редаи.

– Селеста, твоё зелье не испортится, если оставить его в котле на час-полтора?

Шаманка в ответ пожала плечами:

– Ничего с ним не будет. Пойду пока плоды с девчонками пособираю, как Двухсотый будет готов переправить меня в Алесун, позовёте.

– Тебе там делать нечего, по крайней мере, пока немного не окрепнешь в плане умений, – поставил я её в известность. – Я решу вопрос с флаконами.

Селеста на миг перестала дышать.

– Почему?

– Потому что здесь, под Древом, я буду уверен, что тебя никто не обидит. Это не обсуждается. Тем более ты должна быть готова к встрече с Лией, она совсем скоро явится.

Крыть шаманке было нечем. Она, опустив взгляд в пол, тихонько, словно мышь, молвила:

– Хорошо, – и, проскользнув мимо меня, скрылась снаружи.

Я остался в урге, задумчиво разглядывая ядовито-синее до жути душное варево. И какого чёрта я тут встал всё это вдыхать?! Вышел.

Едва переступил порог, оказавшись под самим Древом, в голову осторожно, на цыпочках, закралась идея. Точно. Зачем напрягать лешего с порталами, если есть эффективный механизм грибной сумки?

Открыл инвентарь и перекинул в Алесун Охотника, приказав тому перетаскать склянки к Хранилищу.

Некоторое время ничего не происходило. Я присел, ожидая, когда же тентакля соизволит потрудиться на всеобщее благо. Но питомец упорно не желал что-либо делать.

Только подумал о возможных путях решения проблемы с неповиновением Охотника, как в инвентаре наконец начали появляться флаконы. Только почему произошло такое долгое зависание?

Раздумывая над этим, я начал неспешно выгружать небольшие ящички с бутыльками, выкладывая стройной конструкцией. Занимаясь монотонной работой, не требующей особого ума, чуть не разбил очередной ящик из-за шаманки.

– Ой, спасибо огромное! – мокрый поцелуй в щеку стал неожиданностью. – Отлично! Тогда я вплотную займусь сегодня зельями, – воодушевлённо проинформировала Селеста.

– Да, конечно. Вари сколько нужно.

Охотник продолжал наполнять Хранилище склянками, и я — выкладывать ящики. Селеста подхватила первую партию флаконов и скрылась в урге, оставив дверцу полуоткрытой. Затем шаманка вернулась за второй партией.

А ящички всё не заканчивались…

– Двадцать четыре флакона, – отчиталась шаманка, ставя товар в противоположную сторону от Гриба-Хранилища, чтобы он не мешал мне отгружать пустую тару.

Мимо величаво проплыла нимфа.

– О, Циния, – обрадованно воскликнула Селеста. – Пойдём, ты нужна мне как воздух!

Шаманка бесцеремонно затянула блаженно улыбающуюся нимфу к себе в адскую кухню и плотно закрыла дверь. А леший с новыми фейками где?

Двухсотый не преминул явиться пред мои очи, как только я о нём подумал. В компании трёх ослепительных блондинок. Одна была с внушительной грудью несмотря на общую хрупкую комплекцию. Фигура второй напоминала чем-то нимфу: очень худенькая и похожая на угловатого подростка без ярко выраженных округлостей, третьей досталось всё и сразу: и грудь, и попка орешком. Хебра, Панча и Трама.

– А вот и ваш господин, – довольный плодами своих совместных трудов с Цинией, сказал леший. – От важных дел не отвлекать, пустой болтовнёй не заниматься, и, возможно, он великодушно уделит вам время. Всё поняли?

– Поняли, дядюшка леший, – склонили головы блондинки.

– Тогда марш работать, – одной из феек достался смачный хлопок по идеально круглому заду.

Девчонки смиренно поклонились, пряча улыбки, и улетели вверх, исчезая в кроне. Глядя на прекрасных феечек, в голову пришла очередная мысль об Охотнике. И пока я вспомнил о своенравной тентакле, решил от греха подальше отозвать пета. Мало ли что в его жидкий мозг взбредёт? У Селесты в урге Охотник вообще перестал на приказы реагировать, да и в Алесуне отвис не сразу…

– Ну, друид, не томи, давай мне моего кабанчика, – леший, дав задания феям, переминался с ноги на ногу от нетерпения.

Мана ещё не восстановилась, но на шее болтался наполовину разряженный амулет, наследие Сальвира, трофеем перешедший в мой лагерь.

Воплотил здоровенного вепря. Двухсотый тут же восторженно замолчал, заходясь в приступе благоговения. Я же смотрел на здоровенного кабана более равнодушно. Привыкать, что ли, стал?

– … Я назову тебя Курт, – с придыханием молвил леший, наглаживая сотканного будто из корешков, вепря. Хрюндель, конечно, получился знатный. Подозреваю, у него есть иммунитет к проникающему урону, ибо в некоторых местах туша просматривалась насквозь. Вообще хрюндель больше напоминал статуэтку из проволоки. Разве что эта самая проволока была скрученными волокнами дерева, а в глазах играл адский огонь, из широких ноздрей на выдохе валили красные клубы дыма. Особенное наслаждение доставляли бивни: три ряда толстых, гнутых коряг.– Нам предстоит много свершений, – продолжал шептать Двухсотый в потоке восторга. – Мы вместе…

Да господи. Он говорит так, будто у него не ездовое животное, а, как минимум, невеста.

Пока не забыл, надо будет у шаманки попросить зарядить амулет, он меня выручил в битве с цевитатниками, думаю, пригодится ещё.

Кстати, о шаманке. Деликатно постучался и вошёл, застав нимфу и Селесту за колдовским бубнежом и в клубах белого дыма.

– Вам ещё долго?

– Не очень, – откликнулась шаманка. – А что?

– Мне Циния нужна, так что как закончите, пусть меня найдёт.

– Хорошо, – мягким, ласковым голосом откликнулась нимфа. – Как только зелье будет готово, я вся ваша.

Заманчиво. Так, что ещё нужно сделать?

Направился в кузню к Рону, и застал того за сосредоточенным перекладыванием железяк. Сидел он как раз над горкой доспехов бывших воинов Цевитата.

– Чего унылый такой? – выдернул я Гая из медитации.

– Да вот чёрт знает что делать с этим железом, – поделился тот. – Вроде, и все качества есть: и крепкое, и лёгкое. Но, зараза, плавиться не хочет. Может, торгашам в Алесуне по цене лома сдадим? – взгляд Рона был полон надежды на избавление.

– Думаю, металл с такими качествами стоит дороже лома. Нам ничего не нужно из амуниции? Может, я мастерам на переплавку отдам?

– Древо подарило нам броню, во много раз превышающую по защите, чем какой-либо доспех, созданный мастерами. Ну, разве что Кокон Духа… Но это уже мечты. Такую броню может себе позволить далеко не каждый прихвостень Императора.

– Значит так, Рон, – заключил я, открывая Хранилище и начиная вытаскивать из Гриба мачете и прочий смертоубийственный лут. – Найди кого-нибудь из нехебкау и посоветуйся. Уж они-то должны знать, хотя бы поверхностно, как работать с железом ящеров. Не дадут внятного ответа – покажем мастерам в Алесуне. Но вот сбрасывать ценный металл торгашам на лом точно не будем.

– Кто …с-с-с-с-с….з-з-з-звал нас-с-с-с-с? – загробным хоровым голосом прошипели Ержин и Шурнен, вырастая из-за кустов.

Вот ёпрст. Я вроде как и принял для себя их внешний облик, но внезапность вкупе с сатанинским выговором это нечто страшное.

– Да вот… – начал Рон, подхватив с пола мачете. – Никак не возьму в толк, как это всё переплавить.

– Обожди, – приказал один из ящеров-стихийников и обратился ко мне: – Командир. Я чувствую, как вдалеке тебя ждёт ведьма. Не испытывай её терпения.