Одноклассники

Глава 66 ЗАКОН СОБАЧЬЕЙ УПРЯЖКИ

Люда лежала на диване, накрывшись одеялом. Белкин сидел у камина и словно гипнотизировал огонь. Ирина за столом пила чай с булочкой. Она скребла ложкой по стенкам неожиданно опустевшей банки из-под вишневого варенья и думала о том, что надо было прихватить с собой побольше сладостей – кто ж знал, что это варенье так хорошо пойдет.

Она все чаще поглядывала на дверь. Где же Кирилл? Прошло уже не меньше часа, как он со своей подругой вышел во двор. Какая, однако, красивая пара. Они понимают друг друга с полуслова, с одного взгляда. Не сюсюкаются прилюдно, оба держатся с достоинством. Глаз не оторвать! Ирина редко ошибалась в этом смысле. Она сразу видела, подходят люди друг другу или нет. Вот если бы она все же сошлась с Земцовым, то получилась бы не семья, а атомная бомба. Двух лидеров в одной семье быть не должно. От стремления властвовать друг над другом родилась бы колоссальная энергия ненависти и злобы. Ирина прекрасно знала об этом еще в школе, но все равно продолжала домогаться Земцова. Она делала это не ради крепкой и счастливой семьи, а из принципа.

Белкин сунул кочергу в угли. Блики пламени побежали по потолку. Вот кто самый счастливый из всех одноклассников – Белкин. Нет у него ни проблем, ни забот, всегда чистая совесть и чистая, промытая алкоголем кровь. Он прекрасно спит, не страдает от комплексов, не жалеет о прошлом и ничего не ждет от будущего. Люда, в отличие от него, неизлечимый невротик. Все пропускает через себя. Вот она грохнула Пирогова и уже мысленно похоронила себя. А ведь ситуация элементарная, на покойника можно свалить все земные грехи и не довести дело до суда. Ирина так и сделала бы. А Люда лежит под одеялом, мелко дрожит и ни на что не реагирует. Конченый человек.

Ирина выудила со дна чашки лимонную дольку и отправила ее в рот. Время, однако, играет против нее. Надо выходить во двор и искать Кирилла. Только как бы поговорить с ним с глазу на глаз и при этом не вызвать ревность у его подруги? Судя по глазам, она ревнивая…

Ирина взглянула на часы, вытерла губы салфеткой и поднялась из-за стола. Пора действовать. Если Кирилл соглашается с предложением Ирины, она сразу же дает ему деньги и отправляет в лес. Заодно подумает про его алиби. Но это пустяк. Алиби – это ее конек, любимая головоломка. Кажется, она способна придумать алиби самому безнадежному преступнику. И Кириллу придумает. Не первый раз за минувшие сутки…

За ее спиной хлопнула дверь. Ирина обернулась и увидела Веру и Кирилла. Но что это с ними? Неужели поругались? Заметно, как они стараются делать вид, что между ними ничего не произошло. Что ж, легче будет увести Кирилла наверх и поговорить с ним наедине.

– Кирилл, – сказала Ирина. – Я хочу с тобой поговорить.

– Я тоже хочу с тобой поговорить, – произнес он.

Глаза взволнованные, волосы мокрые от снега. Похоже, что Вере очень хотелось уйти, но он заставил ее снять пальто, бережно, но настойчиво провел в комнату и показал на кресло. Какая все же она стройная! А пальто у нее отвратительное. Зачем она напялила на великолепную фигуру такое уродство? Словно нарочно хочет казаться дурнушкой. Будто прячется от кого-то…

Ирина смотрела на Веру уже пытливо-внимательно. Нет, эта девочка появилась здесь не случайно. У нее слишком участливый взгляд. Бесспорно, у нее здесь свой интерес…

Ирина вдруг вспомнила фотографию Веры, которая пришла по факсу. Эта мысль ворвалась в ее сознание подобно вспышке молнии, и Ирине показалось, что у нее на мгновение замерло сердце… Господи, конечно же, это она! Вера, сестра Курги! Выходит, эти остолопы не смогли ее догнать?! Это катастрофа!

Ирина мельком взглянула на Кирилла. Так вот он, «отмороженный чеченец», который помог Вере бежать из подвала! М-да, Вацура, конечно, калач тертый, но сейчас он не опасен, никаким оружием против Ирины он уже не располагает. Зубы обломает, но ничего не докажет! Кишка у него тонка! То, что Курга писал «признание» под диктовку Ирины, никто не видел, никто не докажет, подкопаться здесь не к чему. Значит, Земцова и Вешнего можно «списать» вполне законно. Что еще? По ее приказу взяли девчонку в заложницы? Ну и ладно! Не убили же! А средства вполне оправдали цель: поймали сообщницу террориста, изъяли у нее деньги, которые Курга шантажом и угрозами требовал у мужа Людмилы… Фотографировали ее на полароидные карточки? Ну и что? Ребята всего лишь зафиксировали момент задержания. (Лишь бы эти дебилы ее там не изнасиловали, иначе пойдет встречный иск!) А то, что Ирина получила фотографию по факсу, тоже никто не видел, а сами файлы давно стерты с винчестера, никакой компьютерный гений не восстановит.

Ирина еще раз взглянула на Веру… Анфас. Профиль. Высокий лоб, чуть вздернутый нос. Подвижные, хчетко очерченные губы, великолепная фигура. Рыжая как огонь… Конечно, это Вера, девушка со снимка! Можно отбросить последние сомнения!

И что же? Общая картина становится простой и ясной. Покончивший самоубийством Курга – убийца Земцова и Вешнего. Сопливая Люда – убийца Пирогова. Вера – сообщница брата, его личный «курьер». Вацура – любовник и подельник Веры, убийца двух честных телохранителей. А она, Ирина Юрьевна, мужественная женщина, не потерявшая самообладания в критической обстановке, которая с риском для собственной жизни и ценой жизни двух своих сотрудников смогла перехватить и сохранить деньги заложницы.

Да за такие подвиги она должна награду МВД получить! Медаль «За охрану общественного порядка». А вот Вацуре вместе с Верой придется за свои поступки отвечать перед судом. Он помог преступнице сбежать да еще двоих честных парней замочил… Или одного? Что-то он там про медведя лепетал… Будем считать, что двоих.

Ирина глубоко, с облегчением вздохнула, улыбнулась своим мыслям и вынула сигарету… Теперь можно расслабиться. Можно сесть в кресло и ждать прихода милиции. Хорошо бы и выпить. Если, конечно, Белкин не осушил все запасы.

Кирилл сел на край дивана, чтобы не мешать лежащей Люде.

– И о чем ты хотела со мной поговорить? – спросил он Ирину.

– А я уже передумала, – ответила Ирина с легкомысленной улыбкой. – Мне не о чем с тобой говорить. Десять лет, которые я провела с тобой в школе, исчерпали все возможные темы… Я бы хотела получше узнать твою спутницу. Ты нам ее даже не представил… Что-то я запамятовала, как ее зовут?

Взгляд Кирилла застыл на лице Ирины. «Ага, есть попадание! – с удовольствием отметила она. – Посылаю второй снаряд».

– Знаете, девушка, – обратилась она к Вере. – Вы так похожи на нашего несчастного террориста! Просто копия! Я как увидела вас первый раз, так сразу начала голову ломать, на кого же вы похожи. А сейчас вдруг поняла.

Нет, на Веру эти слова не произвели большого впечатления. Девушка как ни в чем не бывало продолжала сидеть в кресле, спокойно опустив руки на подлокотники. Взгляд гордый и независимый. Статуя богини – ни больше, ни меньше. А вот Белкин шею вывернул, с удивлением рассматривая Веру.

– У тебя прекрасная зрительная память, – похвалил Кирилл. – Наверное, стоит тебе один раз посмотреть на фотографию человека, и ты сможешь опознать его среди нас.

– Не знаю, как насчет фотографий, – скромно улыбнулась Ирина, – но брата и сестру я запросто вычислю! Здесь меня на мякине не проведешь.

– А на события у тебя хорошая память? – с явным желанием поймать на крючок спросил Белкин.

– На события вообще великолепная! Я никогда ничего не забываю.

– Особенно школьные обиды, правда? – на что-то намекнул Белкин.

– Школьные обиды? – переспросила Ирина и, часто заморгав, обратила взор к потолку. – Нет, обиды как раз я забыла. Разве на наших милых учителей можно обижаться?

– Да я не про учителей, – многозначительно произнес Белкин и вновь принялся шурудить кочергой в углях. – А ты не забыла, как на выпускном вечере мы с тобой вдвоем сидели в пустом классе и по очереди пили водку из граненого стакана?

– Что? – фальшиво удивилась Ирина. – Мы с тобой?.. Ой, не могу поверить!.. Хотя… хотя что-то припоминаю. Феденька, ты меня вгоняешь в краску перед посторонней девушкой. Надеюсь, мы только пили водку и больше ничего не делали?

Лицо Белкина презрительно скривилось.

– Ты плакала и рассказывала мне душепища… душещипательную историю! – с трудом проговорил он. – Не помнишь какую?

– Ай! – Ирина махнула рукой. – Всех глупостей, конечно, не упомнишь! Наверное, о какой-нибудь неразделенной любви?

Она произнесла последние слова небрежно-иронично.

– О неразделенной, – подтвердил Белкин. – И я могу напомнить…

– Детство, детство, – перебила его Ирина. – Не счесть, сколько раз я влюблялась, сколько раз из-за меня дрались мальчишки. И тогда казалось, что все это очень серьезно, на всю жизнь. А сейчас вспоминаешь свои амурные переживания и смеешься: какая была наивная!.. А ты, Федя, уже тогда пил водку? Наверное, у тебя это заложено на генетическом уровне.

Белкин, задетый ее словами, нарочно кивал, полагая, что если на эти слова горячо возразить, то все поймут, что Ирина права.

– А вы, девушка, – обратилась она к Вере, – влюблялись в школе? У вас такие замечательные данные! От мальчишек, должно быть, отбоя не было?.. Извините за нескромный вопрос: а у вас брат или сестра есть? Должно быть, они такие же красивые, как и вы?

– У меня был старший брат, – спокойно ответила Вера. – Он покончил с собой.

– Правда? Какая жалость! – покачала головой Ирина.

– Ну все, хватит! – не выдержал Кирилл, повернувшись к Ирине. – Смотреть противно на твою фальшивую игру!

– Ой! – Ирина состроила на лице выражение вины. – Значит, тебе не нравится моя игра? Ты хочешь, чтобы я стала серьезной? А не испугаешься?

– Меня пугает только твоя самоуверенность. Это самоуверенность идиотки.

Ирина несколько мгновений молчала, озадаченная заявлением Кирилла.

– Грубо, – наконец произнесла она. – Ты, Кирилл, вообще грубый человек. У тебя нет интуиции. Ты не способен чувствовать приближение событий. Например, заключение под стражу, предъявление обвинения в убийстве и пособничестве преступнице.

И она выразительно, как учительница, грозящая ученику двойкой в четверти, посмотрела ему в глаза.

– Дальше! – кивнул Кирилл, когда пауза слишком затянулась.

– Но ты старательно делаешь вид, что не знаешь, кто эта милая девушка. Правильно! Это, пожалуй, твой единственный шанс не утонуть вместе с ней – изобразить, что ты понятия не имеешь, что она сестра террориста Курги, что она пыталась передать Курге деньги заложников. Покажи всем, что это для тебя – ошеломляющая новость. Подойди к Вере, ударь ее по щеке, плюнь ей в лицо, и тогда мы все подтвердим сыщикам, что ты чистый, святой, только немного глупый… Ну! Смелее же, Кирилл! Ты же охотник, у тебя есть большое ружье!

Вера без натяжки улыбалась. Кажется, ей нравился издевательский юмор Ирины. Белкин, в сердцах швырнув кочергу на решетку, подошел к буфету, с ловкостью фокусника достал оттуда ополовиненную бутылку и со словами: «Лично я ничего подтверждать не намерен», – походкой Петра Первого направился к окну. Кирилл рассеянно кивнул, будто услышал от Ирины некую врачебную тайну, которая для него уже давно не была тайной.

– Мне тебя жаль, – произнес он. – Ты хранишь в своем саквояже написанную Кургой бумагу и думаешь, что это всесильная индульгенция. Ошибаешься. Стоит представить оперативникам одного хорошо известного тебе человека, как эта бумажка не будет стоить ровным счетом ничего. Точнее, она даже станет для тебя опасной. И ты постараешься избавиться от нее любым способом.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – пожала плечами Ирина. Она огромным усилием старалась казаться беззаботной и веселой. – При чем здесь бумажка? Я могу тебе ее подарить. И ты сделаешь то же, что собираюсь сделать я: отдашь оперативникам, чтобы они сгоряча не заподозрили тебя в убийстве Земцова и Вешнего.

– Давай! – тотчас поймал ее на слове Кирилл и протянул руку.

– Давайте-давайте! – вскочила с кресла Вера и, подбоченившись, встала напротив Ирины.

Кажется, Ирина пожалела о своих словах.

– Ваша суетливость вполне объяснима, – ответила она Вере и на всякий случай положила руку на крышку саквояжа. – Вас одолевает естественное стремление отмыть своего братца. Едва эта бумага окажется у вас в руках, вы ее тотчас съедите.

– Клянусь вам, – с улыбкой сказала Вера, – что я лично передам ее сотрудникам уголовного розыска, а ксерокопию повешу дома на стену.

– Ну, допустим, никакой квартиры у вас нет, повесить ее вы можете только в камере, – как бы между делом заметила Ирина. – Тем не менее вам я это письмо не дам. Я должна побеспокоиться, чтобы не пало подозрение на моих одноклассников.

Люда, которая, казалось, крепко спала, откинула одеяло и приподняла голову.

– Ирочка, солнышко, – произнесла она хриплым голосом. – Я не нуждаюсь в твоих беспокойствах. Можешь отдать бумагу.

– А я нуждаюсь! – ответил Белкин, не оборачиваясь. Он следил за происходящим по отражению в оконном стекле и незаметно подносил бутылку к губам. – Отдай ее мне! Или слабо? – И тебе не отдам, – ответила Ирина. – Ты ее запросто променяешь Вацуре на бутылку водки.

– Тебе не кажется странным, – сказал Кирилл, – что никто не хочет, чтобы эта бумага оставалась у тебя?

– Странным? – повторила Ирина, оглядывая всех. – Ничего странного. Банальная свинская неблагодарность. Вы все сговорились против меня. Вас всех угнетает навязчивая идея. Это бывает. Особенно ближе к весне. Особенно от зависти. Хочется расправиться с человеком, который работает и движет прогресс. Это закон собачьей упряжки. Шавки боятся и ненавидят лидера, но укусить его хватает смелости только тогда, когда он привязан к шесту впереди всех. Они, глупые, кидаются на него, забыв о том, что все в упряжке, и тем самым начинают тянуть сани. Лидер, естественно, вынужден бежать – шест ведь толкает его вперед. Шавки в азарте бегут еще быстрее. А лидер все равно неуязвим. Так и происходит движение вперед.

– У меня нет никакого желания тебя кусать, – признался Белкин. – Просто я не верю, что Земцова убил Курга. Захотел бы он это сделать – завалил бы его выстрелом из своего дупла. Зачем ему нужны были все эти сложности – монтировка, двор, темнота? А ты просто воспользовалась ситуацией и отомстила ему за то, что он предпочел Люду тебе.

Ирина громко рассмеялась.

– Что? – вытирая глаза платком, уточнила она. – Земцов предпочел мне Люду? Да бог ему в помощь, этому самовлюбленному нарциссу, хотя об этом говорить теперь уже поздно. Вы знаете, что он был голубой?.. Не знаете? Для вас это открытие? Ну не повезло мужчине, не нравились ему женщины! Равнодушен он был к ним! И что мне? Кидаться с крыши из-за этого? Мстить убогому за его убогость? Мстить больному за его болезнь?

Она круто повернулась к Кириллу.

– Ну? Теперь твоя очередь! Выкладывай очередной бред про то, как я убила Земцова!

– Хорошо, – кивнул Кирилл. – Я постараюсь изложить все так, чтобы у тебя не возникло никаких лишних вопросов. Но для начала я хочу попросить Федора оставить на несколько минут бутылку и встать ближе к Ирине, чтобы не дать ей порвать, сжечь или съесть письмо Курги… Вера! А ты, пожалуйста, встань с другой стороны… Вот так.

– Это что – конвой?

– В некоторой степени да.

– В таком случае я хочу предупредить, что первый, кто тронет меня пальцем, потом очень горько пожалеет об этом.

– Не бойся ее, – сказал Кирилл Белкину, который топтался рядом с Ириной.

– Да я не боюсь, – неубедительно ответил Белкин. – Просто не хотелось бы выкручивать даме руки. Может, она согласится добровольно отдать письмо?

– Ничего я вам не отдам, – заверила Ирина.

– Ладно, – смирился Кирилл. – Начну с новости, которая ошарашит Федора и Людмилу. Скажи, Федор, когда ты заметил исчезновение Вешнего?

– Часов в шесть утра. Он ушел и не пришел.

– В шесть утра, – повторил Кирилл. – А приблизительно в два часа дня я и Вера встретили Вешнего в поселке.

– Что?! – выкрикнул Белкин и рот раскрыл.

– Как то есть встретили? – спросила Люда, убирая прядь волос с лица.

– Шли по улице и встретили. Он был жив, здоров и, по-моему, очень доволен судьбой.

Ирина покачала головой, усмехнулась и спросила:

– А Земцова с Пироговым рядом с ним не было?.. Мои милые, Белкин, например, каждый день видит зеленых чертиков, которые бегают по его плечам. Но мы же не начинаем их разыскивать по всему дому.

– Что это может означать? – недоуменно произнес Белкин, пропустив мимо ушей слова Ирины.

– Это может означать, что Курга не убивал Вешнего, – пояснил Кирилл. – Но разве по собственной воле он бы признался в том, чего не совершал? Значит, на него было оказано давление. Кому-то очень нужна была бумага с его признанием.

Белкин повернулся к Ирине и посмотрел на нее с такой ненавистью, что Ирина чуть приподняла саквояж и предупредила:

– Тихо, тихо!

– Ну что?! – крикнул Белкин. – Вляпалась?!

– Никуда я не вляпалась! – отпарировала Ирина. – Вы верите словам человека, который идет на поводу у преступницы. Разве не видите, что эта девушка – любовница Вацуры? У них сговор!

– А если они приведут сюда Вешнего? – тихо спросила Люда.

– Вот когда приведут, тогда и разговаривать будем! Но именно на эту тему! Что вы все всполошились? Один видел Вешнего, другой не видел… Сумасшедший дом! Кажется, вы сначала обвиняли меня в убийстве Земцова, а теперь с пеной у рта доказываете, что Курга не убивал Вешнего! У вас не мозги, а винегрет, черт знает что намешано!

– Нет, – возразил Кирилл. – Никакого винегрета, все логично. Если выяснится, что Курга не убивал Вешнего, то у всех появится законное сомнение: а убивал ли Курга Земцова? Не так ли?

– Вы точно спятили! – произнесла Ирина, оглядывая всех. – Неужели вы в самом деле верите, что я взяла монтировку, подкралась к Земцову, перед которым я как пигмей перед великаном, и точным ударом раскроила ему череп?

– Верим, верим! – закивал Белкин и даже попытался аплодировать, но Кирилл остановил его.

– Это не совсем так, – сказал он, прохаживаясь перед Ириной. – Конечно, ты не брала в руки монтировку и не била Земцова по голове. В самом деле, ты просто не достала бы до его головы и в лучшем случае попала бы по плечу. Это было заказное убийство. Земцова убил другой человек, которому ты хорошо заплатила. Он высокий, почти вровень с Земцовым, и сил у него достаточно. Его фамилия Вешний.

Такой тишины в охотничьем приюте еще не было за последние сутки.

– Ты не только заплатила ему, но и обеспечила ему железное алиби, – продолжал Кирилл. – А лучшее алиби может быть только у мертвеца. И ты распустила слух, что Вешний тоже убит. Обстановка была нервная, все в это поверили. А бумажка, которую написал Курга, убедила всех в смерти Вешнего окончательно.

– Боже мой! – ахнула Люда.

Белкин присвистнул и покачал головой.

– Гадом буду, – пробормотал он, – но я в самом деле подумал, что Вешнего грохнули.

Вера с изумлением смотрела на Кирилла. Его вывод и для нее оказался полной неожиданностью.

– Это все слова, – медленно произнесла Ирина, напрягая губы. – А где доказательства?

Все смотрели на нее и видели, что она впервые за весь вечер выглядит растерянной.

– Короче! – рявкнул Белкин. – Надо отобрать у нее письмо!

– Я предупреждала… – произнесла Ирина, но Белкин схватил ее за руку и попытался выдернуть саквояж.

В это же мгновение входная дверь с грохотом распахнулась и прогремело несколько оглушительных выстрелов.

– Всем стоять!! – раздался чей-то истошный вопль. – Руки за голову!!