Официальное заявление

Глава 16 Выпуск

Лиз не могла успокоиться после увиденных в газетах их совместных с Хайденом снимков. Виктории пришлось прочесть прилагаемую к ним статью и кратко прокомментировать то, о чем там было написано. К концу, Лиз согнулась от смеха, услышав ту нелепость, которую пересказала Виктория. Как и спрогнозировала Хизер, они не отказались от предположения, что она изменяла Брейди, или о том, что они снова сошлись с Хайденом.

Совершенно очевидно, что ничего из этого не было правдой, но то, что о ней такое пишут в газетах, выставляло ее не в лучшем свете, и, естественно, это было плохо для Брейди. Никакого неодобрения по поводу снимков Брейди не высказал. Она знала, ему не нравилось их видеть, но большая часть его гнева была направлена на Хизер.

Брейди очень сильно поругался с Хизер из-за того, как она относилась к Лиз. Она решила, что Хизер заслуживала того, чтобы ее поставили на место, но Лиз не нравилось видеть раскол в его агитационной кампании как раз перед сезоном предварительных выборов.

К счастью, у нее не было особо много времени, чтобы об этом думать, потому что во второй половине дня приехали ее родители. Они жили в Тампе, где в Университете Южной Каролины на должности преподавателя математики работал ее отец. Ее мать была учителем в местной начальной школе. Еще с Рождества Лиз не виделась с ними, и это воссоединение было переполнено слезами, особенно со стороны ее мамы, ведь ее малышка стала уже такой взрослой.

Они пообедали в неброском ресторанчике, и после чего продолжили общаться до позднего вечера. Казалось, ее родители желали встретиться с Брейди так же, как Лиз не терпелось наконец-то их познакомить. Вероятно, никогда и никому не было просто представить своим родителям действующего конгрессмена в качестве своего парня.

Брейди прилетел ранним утром в субботу, сразу же выехал на своем «Лексусе» из дома, чтобы встретиться с ними за поздним завтраком. Когда Лиз переступила порог небольшой закусочной, она вспомнила о том, как они впервые пришли сюда вместе. Они договорились продолжить их отношения на условиях Брейди. В тот момент они могла встать и уйти, но она этого не сделала. Может, на самом деле она никогда и не могла этого сделать.

Когда они вошли, он сидел в глубине ресторана, и Лиз направила своих родителей в его сторону. Ее сердце затрепетало. Он выглядел невероятно в своей голубой рубашке и брюках цвета хаки. Для него это было очень повседневно.

Он поднялся и заключил ее в быстрые объятия. Она согнулась в его объятиях и была готова остаться стоя вот так целый день, чтобы избежать того, что должно было случиться. Брейди выглядел так, будто его совершенно не заботила эта ситуация. Она безумно нервничала из-за встречи с его родителями, у нее вспотели ладони, и все остальное. Но он делал все на автопилоте.

― Мистер и миссис Доугерти, очень приятно встретиться с вами. Я – Брейди Максвелл, ― сказал он, протягивая руку ее родителям.

― Мы наслышаны о вас, ― сказал ее мать, пожимая его руку.

Она улыбнулась ему, как было известно Лиз, своей «светской» улыбкой.

― Прошу, зовите меня Джулии. Это мой муж, Льюис.

Брейди пожал руку ее отцу.

― Льюис, ― радушно произнес он.

Губы ее отца были плотно сжаты, когда он ответил рукопожатием.

Брейди жестом пригласил всех сесть. Лиз с облегчением вздохнула, когда заняла место рядом с Брейди, и они переплели свои пальцы вместе.

Лиз очень хотелось, чтобы все сейчас оказались в этом месте, даже зная, что Брейди был невероятно обаятельным, но у ее отца по-прежнему были сомнения на счет отношений Лиз и Брейди. Тот факт, что он являлся конгрессменом, то, что из-за него о ней написали в газетах, их разница в возрасте, и резкие перемены в ее карьере, по всем траекториям били удары не в его пользу.

― Как долетели? ― спросил Брейди.

Он с озорством взглянул на Лиз, и она не смогла сдержать ухмылку. Самолеты.

― Не так уж и плохо, ― сказал Льюис, хмуро глядя на них. ― Мы были просто счастливы пораньше прибыть в город, чтобы побольше провести времени с Лиз.

― Она всегда так занята, ― без надобности объяснила Джули.

Она провела рукой назад по ее коротким каштановым голосам. Лиз всегда думала, что она больше была похожа на свою мать, с ее яркими голубыми глазами и светлым лицом, но от отца ей достались светлые волосы, хотя сейчас на его висках уже была седина.

― Знаю, ― ответила Лиз. ― Трудно найти время съездить домой.

― Ну, хорошо, что теперь вы все здесь, ― сказал Брейди. ― Со своим отцом я вижусь все время, но, как правило, по работе. Наконец-то мне удалось выделить немного времени, чтобы завтра вечером провести его с родителями. Вы присоединитесь к нам на ужине?

― О, я как раз хотела вам об этом сказать, ― сказала родителям Лиз.

Ее мать одарила ее теплой улыбкой и затем кивнула.

― Звучит прекрасно. Мы бы с удовольствием присоединились, ― сказала Джули, подталкивая мужа. ― Правда, Льюис?

Ее отец кивнул.

― Да. Если у нас нет других планов.

― Я не думаю, что мы что-то планировали? ― спросила Джули, поворачиваясь к Лиз.

― Нет. К тому же, вам понравятся родители Брейди. Они очень милые, ― сказала Лиз.

― Знакомство с парнем и его родителями за одни выходные, ― произнес ее отец, помахивая рукой. ― Не слишком много для нас?

― Очевидно, ― сказала Лиз, качая головой.

Она расплылась в улыбке.

― Для тебя это слишком.

― Даже не говори нам, что ты не нервничала, ― сказала ее мать, с настоящей улыбкой, которую Лиз так любила. ― Ты все выходные нам говорила, что Брейди нравится всем.

― О, да, мы слышали это без перерыва, ― сказал Льюис.

Он наконец-то выглядел расслабленным, откинувшись на спинку стула.

― Убеждая в этом себя или их? ― спросил Брейди.

Он ухмыльнулся и сжал ее руку.

Лиз подняла руки вверх и засмеялась.

― Не наезжай на меня. Я этого не выдержу.

Все рассмеялись, и, казалось, разрядили напряженную обстановку. То, как Брейди удалось довольно легко влиться в их шутливое настроение, было хорошим знаком. Это значило, что ее родители начинали его принимать.

К концу завтрака, стало ясно, что ей совершенно не стоило волноваться.

День с ее родителями и Брейди прошел легко. Они вернулись к ней, и она переоделась в выпускной наряд, чтобы ее родители могли сделать снимки. Они прогулялись по кампусу и ее отец выполнял роль фотографа со своей огромной SLR-камерой [8] . В свободное время он ходил на занятия, и ему хотелось продемонстрировать свои недавно приобретенные навыки. В итоге они оказались возле Старого Колодца [9] , где люди выстроились в очередь, чтобы сделать снимок перед символом университета.

Когда настала ее очередь, он сделал несколько снимков Лиз, после чего ее мать подтолкнула Брейди в кадр. Он подбежал и схватил ее за талию, так же как в аэропорту, и покружил ее. Лиз рассмеялась, когда он поставил ее на землю, и посмотрела на него. Он быстро чмокнул ее в губы и она вздохнула.

Чтобы в газетах ни говорили о Хайдене, было ясно, что они никогда не видели ее с Брейди. Кроме него в ее жизни для нее больше никого не существовало.

Церемония вручения дипломов началась в половину десятого утра на следующий день. Лиз, Виктория, вместе со своими родителями поднялись ни свет, ни заря, чтобы в итоге в последнюю минуту подправлять прически и макияж, нуждаясь в непомерном количестве кофе, с заспанным взглядом, но в возбужденном состоянии.

Лиз оставила своих родителей в гостиной с родителями Виктории, чтобы ответить на звонок в двери, когда около половины девятого приехал Брейди, чтобы отправиться с ними на стадион. Он был в светло-сером костюме и голубом галстуке, оттенка эмблемы Университета Северной Каролины с серебряным зажимом для галстука с надписью УСК.

― Как тебе удалось в такую рань так вырядиться? ― спросила Лиз.

― Это моя работа, ― ответил он.

Он поцеловал ее в щеку.

― Тебе, наверное, даже кофе не понадобилось, ― проворчала она.

― Виноват.

― Так не честно.

Брейди рассмеялся.

― Мы можем минутку побыть наедине, пока мы не ушли?

У Лиз расширились глаза.

― Не думаю…

― Не для этого! ― шокировано произнес он. ― Здесь твои родители.

― А я думала, тебя ничего не остановит, ― сказала она, ведя его в свою спальню.

― Практически ничего, ― произнес он, шлепнув ее по попке, после того как закрыл за собой дверь. ― Я просто хотел вручить тебе часть твоего выпускного подарка наедине.

― Выпускного подарка? ― переспросила она, выгибая брови.

― Ничего слишком грандиозного…но все же.

― О, Боже. Прошу, ничего больше, чем серьги, ― сказала она, показывая ему бриллиантовые серьги, которые он подарил ей Вашингтоне.

― На счет этого ничего не обещаю.

На его лице была дьявольская улыбка, когда он полез в карман костюма и что-то оттуда вытащил.

― Знаю, в том ожерелье, которое я тебе подарил, не было ничего экстравагантного, но это не совсем так…для меня оно имеет особое значение. Мне нравится видеть, что ты до сих пор его носишь, и я подумал, я мог бы кое-что к нему добавить.

Лиз закусила губу и вытащила свое ожерелье из-под нежно-голубого, цвета ее университета, сарафана.

― Ты надела его, ― произнес он, его глаза засияли.

― Я целый год его не носила. Мне не хочется этого повторять.

― Тебе не придется, ― он заверил ее, после чего вручил ей небольшую розовую коробочку. ― Впереди нас ждет еще уйму всего, чем просто ожерелье и несколько медальонов.

Улыбка Лиз стала шире, и она взяла коробочку. Внутри был маленький голубой медальон в форме звезды. Она вопросительно взглянула на него, задаваясь вопросом, как это относилось ко всем остальным медальонам. Самолет – в честь их первой встречи, и он ассоциировал с ней положительные ощущения вопреки тем, которые у него были, когда он был маленьким, номер четыре - в честь Дня Независимости, когда он завоевал ее голос, ключ – в честь того времени, когда он вручил ей ключи от своего дома, и камень топаз, которые обозначал месяц ноябрь, когда они должны были быть вместе. Все случилось не так, как ожидалось, но сейчас они оба были здесь.

― Ты не догадалась?

Она покачала головой.

― Что это значит?

Он провел рукой по ее подбородку и глубоким взглядом посмотрел в ее глаза.

― Для тебе самое романтическое свидание – это лежать в чистом поле и смотреть на звезды, но каждый день с тобой для меня еще более романтичный, чем предыдущий. Если бы не ты, то в романтике не было бы никакого смысла. Поэтому для меня ты как звезды.

Лиз с признательностью держала маленькую звездочку в руке. Брейди всегда выбирал самые продуманные медальоны. Каждый имел сове значение для их отношений. Эта звездочка напомнила ей о том, что она была в его вселенной.

Она надела крохотную звездочку на свою подвеску и всхлипнула. На глаза начали выступать слезы, а она этого даже не поняла.

― О, Боже.

― Не плачь, ― сказал он, вытирая выступившую слезу.

― Я просто так…счастлива. Я никогда не думала, что между нами такое будет, и вот оно есть. Мне очень нравится, Брейди, ― сказала она ему. ― Спасибо.

― Пожалуйста.

Он глубоко поцеловал ее в губы, и она почувствовала, как ее тело растворяется в нем.

Брейди отстранился и секунду просто смотрел на нее. На его лице появилась улыбка.

― Лиз, ― прошептал он. ― Я люблю тебя.

У нее перехватило дыхание.

Она знала. Но он никогда не произносил этих слов. Не ей.

― Я тоже тебя люблю.

― Мне не следовало так долго это скрывать от тебя. Я знал, что я чувствовал, но раньше было не подходящее время, а сейчас…ну сейчас у меня нет причин сдерживаться. Я люблю тебя, и я вижу, что этого ничего не может изменить.

Лиз обняла Брейди, и он какое-то время держал ее, прижимая к себе. Может даже дольше, чем им стоило оставаться закрытыми в ее спальне, когда снаружи их ждали гости. Когда они вернулись обратно в гостиную, Виктория, наконец-то, удосужилась выйти из своей комнаты. Дэниел вышел из гостиной, чтобы посмотреть на нее. Его выпускной в Дьюке прошел вчера, и теперь он присоединился к Виктории, чтобы быть на ее вручении дипломов.

Виктория была в облегающем бело-голубом платье и голубых туфлях. Ее темные волосы были уложены в высокую прическу с извивающимися завитками. Она выглядела великолепно. Если бы Лиз попыталась сделать такую же прическу, то, скорое всего, она бы выглядела смешно, но на Виктории все выглядела как надо.

― Эй, стерва, ― произнесла Виктория. ― Ты такая горяченькая.

Лиз покачала головой.

― Мои родители в гостиной.

― Мои тоже, ― в замешательстве пожала плечами Виктория. ― Пошли получать дипломы. Нас столько всего ждет впереди.

― У тебя совсем нет никакой ностальгии?

― Я еще не уехала. Какая ностальгия? ― спросила она. ― Не будь сентиментальной.

― Я постараюсь.

Виктория взялась с ней за руки и направила всех к входной двери. Идти было не так уж и долго, а парковка в университете была небольшой, поэтому не было смысла ехать на машине. Соседи придерживались такого же мнения, и их компания прошла десятки людей в выпускных колпаках и мантиях.

Сзади к ней подошел Брейди и взял ее за руку. Временами было странно, что теперь она вот так просто могла быть с ним на людях, но она не жаловалась. По крайней мере, если сегодня их застигнут папарацци, то на снимках будет видно, что они вместе и счастливы.

На входе они увидели Саванну, и к удивлению Лиз, она была с Истоном.

― Кто этот парень? ― спросил Брейди у Лиз.

― Мой инструктор по теннису.

― Так вот к кому ты ходила на занятия?

― Горяченький, правда?

Он бросил на нее пристальный взгляд.

― Шучу. На него запала Саванна. Думаю, это я их случайно свела.

― Ну, он выглядит лучше, чем предыдущий. Как его звали? Что-то смешное.

― Форрест [10] ,― предложила Лиз.

― Да. Точно.

― Ну, Истон – хороший. Он поступает в юридический и хочет стать политиком. Так что веди себя хорошо.

Она толкнула его в бок локтем.

― Это я политик, детка. И я всегда веду себя хорошо. Ты должна это знать, ― сказал он, его голос звучал соблазнительно.

― Таким хорошим ты можешь побыть позже, ― прошептала она.

― Именно так я и сделаю.

К тому моменту они подошли к Саванне, и Брейди обнял свою младшую сестренку. Истон немного надулся, пока не посмотрел на лицо Брейди.

― Вы – Конгрессмен Максвелл, ― с восхищением произнес он.

― Это я, ― сказал он, протягивая руку.

― Честь встретиться с вами, сэр.

Лиз рассмеялась и немного покачала головой.

― Истон, это мой парень, Брейди.

Истон пожал руку Брейди, после чего опустил ее, словно он не мог понять, что именно сказала Лиз.

― Я знал, что ты с кем-то встречаешься, но…

― Мда, а ты не слишком наблюдательный, ― посмеиваясь, произнесла она.

― Выходит ты…― он указал на Саванну.

― Его младшая сестра, ― сказала Саванна.

― Я нахожусь в присутствии политической династии.

Саванна просто рассмеялась.

― Думаю, да.

― Ну, очень приятно с тобой познакомиться, ― сказал ему Брейди, ― и во всем разобраться.

К ним подошла Виктория, и отодвинула Лиз.

― Народ, шоу окончено. Увидимся после вручения дипломов!

Брейди поцеловал Лиз в щеку, после чего Виктория потащила ее на футбольное поле. Они нашли свободные места и начали листать свои выпускные буклеты. Вскоре весь стадион был заполнен выпускниками, их друзьями и семьями.

На сцену поднялся ректор и произнес вступительную речь, затем начался бесконечный поток выступлений, который завершился выступлением основного докладчика, каким-то баскетболистом, который играл в команде университета во время учебы, и ушел в профессиональный спорт, играя за команду Чикаго Буллз. После этого поднялись студенты, которым вручили дипломы, после чего они переместили кисточки с одной стороны колпака на другую, прозвучали поздравления, и после чего их отпустили. Вокруг Лиз все одновременно подбросили свои головные уборы в воздух. Она рассмеялась и обняла Викторию, слезы ручьем лились по красивому лицу ее подруги.

― Я думала, у тебя не было ностальгии, ― прокричала Лиз.

― Мы тогда еще не выпустились, ― сказала ей Виктория. ― Я так буду скучать по этому.

― Я тоже.

Они снова обнялись. Четыре года проведенных вместе официально подошли к концу, и теперь они должны были выйти в реальный мир. Это было тяжело, страшно, и в то же время волнующе. Лиз улыбнулась Виктории и подбросила свой колпак в воздух.

Позже после выпускного, в тот же вечер компания приехала в “BIN 54”, чтобы отпраздновать. Родители Виктории уехали в тот же вечер, чтобы добраться до Нью-Джерси, так что они с Дэниелом присоединились к ним. Из-за выпускного в ресторане творился настоящий дурдом. К счастью, родители Брейди зарезервировали комнату в винном погребе заранее, и у них было достаточно места для всех.

Саванна поднималась по лестнице в уборную, когда приехала их компания. Она схватила Лиз за руку, и прошептала:

― У тебя есть минутка?

― Я здесь с родителями. Я должна их представить, ― извиняясь, сказала Лиз.

― Все в порядке? ― спросил Брейди, смотря на девушек.

― Все хорошо, ― тут же произнесла Саванна. ― Просто хотела поговорить с Лиз. Ты можешь их представить?

― Конечно, Сави. Ты уверена, что с тобой все в порядке?

― Я же сказала, да.

Она выпрямилась и показала ей наилучший вариант Максвелловской уверенности.

Брейди кивнул.

― Хорошо. Скоро увидимся.

Лиз поднялась за Саванной на пару ступенек выше, и затем с любопытством остановилась.

― Что все это все значит?

― Я пригласила Истона.

Несмотря на то, что все это было неожиданно, так как Саванна только недавно познакомилась с Истоном, для Саванны это было не так уж неслыханно.

― И что?

― Здесь Лукас, ― прошептала она, оглядываясь через плечо Лиз.

― О.

Ну, теперь все было понятно. Насколько Лиз знала, у Саванны с Лукасом были странные отношения. Саванна по уши в него влюблена, но он проявлял свой интерес к ней только тогда, когда ему было это удобно.

― Что мне делать?

― Что значит, что тебе делать? Ты пригласила Истона, прекрасного парня, на ужин со своими родителями, зная его всего неделю. Теперь ты не можешь просто так его вышвырнуть.

― Знаю, ― сказала Саванна, отмахиваясь рукой. ― Но что мне делать с Лукасом?

― Он до сих пор тебе нравится?

Ответ был написан у нее на лбу.

― Думаю… да.

Она пожала плечами.

― Хорошо. А тебе нравится Истон?

― Я только с ним познакомилась… ― Саванна отвела взгляд. ― Но да, он мне нравится. Он не похож на других парней из университета.

― Тогда, думаю, лучшим вариантом, наверное, будет сосредоточиться на Истоне. Если ничего не получится, то ничего не случиться, кроме того, что ты заставишь Лукаса ревновать, ― предложила Лиз.

Она сомневалась, что она была лучшим вариантом, у кого можно было спросить совета на счет того, как поступить, когда тебе нравились два парня одновременно. Ее ответом всегда был Брейди… даже когда так не должно было быть.

Саванна раскованно рассмеялась, что очень ей шло. Она так часто была сдержанной из-за своего воспитания. В такие моменты как этот, она была потрясающей.

― Хорошо. Спасибо, ― сказала Саванна.

Она посмотрела вниз, а затем снова на Лиз.

― Ты помнишь, как я когда-то сказала, после того, как Эрин набивалась мне в сестры, что мне никогда не будут нравиться девушки моего брата?

― Да.

― Ну, думаю, я соврала. Ты одна из моих лучших друзей, и я на самом деле не против, чтобы ты была моей сестрой, ― призналась Саванна.

Лиз положила свою руку на сердце, после чего обняла Саванну.

― Спасибо. Может, мы немного опережаем события, но спасибо.

― Прости, что не дала тебе представить своих родителей. Боже, я расчувствовалась.

― С тобой все хорошо. Не переживай на счет этого. Ты, наверное, спасла меня.

― В любом случае, Брейди прекрасно умеет знакомить людей.

Саванна пожала плечами.

― Верно, но ты никогда не можешь быть полностью уверен, ― сказала Лиз.

― Хорошо. Через минуту увидимся. Я войду позже, так чтобы это не выглядело, как будто мы что-то замышляли.

― Мы что-то замышляли?

― Просто спускайся вниз, ― сказала Саванна, аккуратно толкая ее к лестнице.

Лиз рассмеялась, после чего побежала обратно в обеденный зал.

На самом деле она была не готова к такому количеству людей, которое собралось за ужином. Это было больше похоже на вечеринку. Во главе стола сидели родители Брейди. Ее родители сидели напротив них, рядом сидели Дэниел и Виктория, пустое место для нее, а затем Брейди. По другую сторону стола сидели родители Лукаса, с которыми она познакомилась в прошлом году, их младшая дочь, Элис, пустое место для Саванны, между Лукасом и Истоном. Как ни странно, напротив Истона сидела девушка Клэйя, Андреа, что могло означать только одно…

― Привет, красавица, ― сказал Клэй, обнимая Лиз за талию и притягивая в объятия.

Лиз рассмеялась, слегка обнимая его в ответ. Она чувствовала на себе взгляд Брейди.

― Я не знала, что ты будешь здесь.

― Как я мог пропустить твой выпуск?

― Я была не в курсе, что ты знал о моем выпуске.

― День с семьей и все такое, ― произнес он, показывая позади себя. ― Ты же помнишь Андреа?

Лиз посмотрела на его девушку, которая была высокой и стройной, слишком накрашенная, с выбеленными волосами, и в одежде, которая, вероятно, стоила больше чем весь гардероб Лиз. Андреа взглянула на них, после чего улыбнулась Клэйю.

― Да, я помню. Приятно снова встретиться, ― сказала Лиз.

Она посмотрела на Лиз, как будто та была инопланетянкой.

― Мы встречались? ― спросила Андреа.

― Да, на выставке Джейми, в Вашингтоне.

― Ах, Джейми! ― пропела Андреа.

Ее лицо полностью изменилось. Оно засияло как лампочка.

― Я обожаю ее работы. Она мега талантливая. Ее работы стоят таких затрат. Действительно, они стоят как огромные брюлики. Я хочу держать ее у себя дома, и заставить ее рисовать только для меня, чтобы я смогла заполнить ее работами весь дом.

― Ты уже и так это сделала, ― подразнил ее Клэй.

На секунду их взгляды встретились, после чего Андреа высмеяла его замечание.

― Не смотри на ее работы. Она же полное дерьмо, Клэй.

Клэй поднял руки вверх, чтобы парировать.

― Кто я такой, чтобы обсуждать то, что ты обожаешь в этой жизни? ― с дразнящей улыбкой спросил он.

Лиз оставила их и направилась к Брейди, как раз когда в комнату вошла Саванна.

― Что все это значит? ― спросил Брейди, когда она села на свое место.

― Женские секреты.

― Я про Клэйя, ― уточнил он.

― Наверное, ему хочется позлить свою девушку, ― предположила Лиз.

― Или меня.

― Не все вертится вокруг тебя.

Она взглянула на Клэйя и Андреа, и увидела, что они сверлят друг друга взглядом, и между ними было что-то такое, из-за чего можно было сказать, что они не были безразличны друг другу. Может быть, это из-за лет, которые они провели вместе, или, может, ей это просто показалось, но она была уверена, что между Клэйем и Андреа она заметила что-то, что почти выглядело, как привязанность.

Саванна заняла свое место между Истоном и Лукасом, и хитро улыбнулась Лиз. Застрять между двумя парнями - жизнь тяжелая штука.

Обведя взглядом стол, она посмотрела на своих родителей, на семью Брейди, и на всех их друзей, Лиз не могла не восхититься такой компанией. Все, самые дорогие для нее люди, сейчас сидели за этим столом, и всем на вид было вполне комфортно. Ну, всем, кроме Саванны.

Родители Лиз непринужденно беседовали с родителями Брейди. Виктория вела приятную, хотя и неуместную беседу с Лукасом. Дэниел перегнулся через стол, чтобы поговорить с Мэрилин об их с Викторией решении поступить в Университет Джона Хопкинса. Брейди пытался поближе познакомиться с Истоном, а Саванна только что сказала, что была бы не против, если бы Лиз была ей сестрой. Все казалось таким правильным.

Официант подошел и наполнил бокалы шампанским, всем, кроме Элис, которой было только шестнадцать.

― Прошу прошения. Я бы хотел произнести тост, ― сказал Брейди, отодвигая свой стул. ― За Лиз Доугерти, за самую красивую, умную, волевую, заботливую, и обходительную женщину из всех, которую я когда либо встречал в своей жизни. Поздравляю с получением образования. Вы всегда будите с любовью вспоминать эти дни, но это только начало вашей очень успешной и плодотворной карьеры, ― Брейди поднял бокал. ― За Лиз и Викторию.

Все подняли свои бокалы, и чокнулись за окончание обучения девушек.

Улыбка Лиз не могла стать еще шире, когда она смотрела на мужчину, которого она любила. Видя обожание в его лице, сделало этот день еще более значимым. Он был прав. Она почувствовала это на церемонии. В ее жизни все только начиналось.