Официальное заявление

Эпилог

Спустя двенадцать лет

― Джефферсон, если ты не перестанешь мучить свою сестру, я не разрешу вам съесть мороженое после конференции, ― огрызнулась Лиз на своего девятилетнего сына.

Он был вылитый отец, но перенял дьявольские повадки своего дяди.

― Я ничего не делал, ― сказал он.

Он засунул руки под костюм, словно был не при чем.

Лиз наклонилась и вытерла слезы с лица дочери.

― Все хорошо, Жаклин. Джефферсон извинится. Он не нарочно.

― Он нарочно! Он меня ненавидит, ― резко прокричала пятилетняя девочка.

Ее светлые волосы локонами спускались ей за плечи, и, казалось, они постоянно запутывались, но ее большие голубые глаза держали Брейди у ее ног.

― Нет, любит. Правда? ― спросила Лиз.

Она предостерегающе взглянула на сына.

― Джефферсон.

― Я тебя не ненавижу, тебя ненавидит Джеки [20] , ― сказал он, закатывая глаза к потолку.

Ну, этого будет остаточно.

― Так лучше? ― спросила она дочь.

Она пару раз всхлипнула и кивнула.

― Я получу мороженое?

― Да. Конечно, получишь. Теперь, готовы, присоединиться к вашему отцу? Сегодня значимый день, ― ярко улыбаясь обеим, сказала Лиз.

Лиз выпрямилась и провела руками по кремово-голубому платью. Ее волосы были собраны назад в консервативный пучок. Она сделала глубокий вдох, а затем призвала детей двигаться вперед. Это был действительно значимый день.

― Джефф, возьмешь меня за руку? ― спросила Джаклин, широко открывая свои голубенькие глазки.

― Девчонки отвратительны.

― Я же твоя сестра.

Лиз уже собиралась вмешаться, но Джефферсон вздохнул и протянул руку.

― Ладно.

Держась за руки, они вошли в конференц-зал. Везде толпились сотрудники, с головой погруженные в свои компьютеры, переговариваясь друг с другом, и выглядели безумными. Представитель провел их через всю комнату. Глаза Лиз встретились с Хизер, когда та увидела ее и улыбнулась.

Хизер с легкостью пробралась сквозь толпу и, махнув запястьем, отправила других представителей прочь.

― Лиз, я так рада, что вы здесь.

Она наклонилась, взъерошила волосы Джефферсону, и быстро обняла маленькую Жаклин.

― Как он? ― спросила Лиз.

― О, ты знаешь. Также, ― сказала Хизер, пожимая плечами. ― В восторге увидеть тебя и детей.

― Мы были бы здесь раньше, но у меня был симпозиум, ― сказала ей Лиз, что было на самом деле не обязательно, ведь теперь Хизер знала расписание Лиз также хорошо, как и расписание Брейди. Она получила докторскую степень в Университете Мэрилэнда и заняла должность в Институте Журналистики Университета Северной Каролины в Чапел-Хилл. Последние семь лет она провела, работая в университете со своим куратором, профессором Майрес.

― Конечно. Ну, он ждет вас, ― сказала она, после чего повела Лиз в кабинет Брейди.

Хизер дважды постучала, после чего зашла.

― У меня есть кое-что для тебя.

Голова Брейди оторвалась от карт, которую он смотрел, и он расплылся в улыбке.

― В мире нет ничего лучше.

― Папочка! ― закричали дети, рванув через всю комнату.

Брейди поднял их на руки, и крепко поцеловав их в щеки.

― Я ужасно соскучился по вам двоим.

― Мы тоже по тебе соскучились, ― сказал Джефферсон.

― Да, папочка, ― произнесла Жаклин. ― Мама пообещала нам мороженое, кстати.

Брейди взглянул на Лиз, и ее тело затрепетало от его взгляда. Он приподнял бровь.

― Подкупаешь, детка?

― Мороженое – это традиция. Ты же знаешь.

― Конечно. Какое вы хотите? ― Брейди поставил Джефферсона на ноги, а Жаклин посадил себе на колени. ― А, красотка?

― Шоколадное! ― закричала она.

― Будет шоколадное! ― сказал Брейди. ― Джефферсон?

― С печением.

― Мое любимое, ― сказала Лиз, подходя к нему сзади и расправляя его волосы.

Глаза Лиз встретились с Брейди, и она почувствовала себя снова расслабленной. Последние двенадцать лет прошли для них хорошо. Несмотря на то, что их двое детей, Брейди Джефферсон IV и Жаклин Мэрилин, всегда будут самым значимым достижением в их жизни, у них было еще столько всего, за что они были благодарны. Брейди пробыл в Палате Представителей еще два срока, после чего отработал два четырехлетних срока в качестве Губернатора Северной Каролины. Работать между Чапел-Хилл и Роли было намного легче, чем из Вашингтона.

― Сколько после этого у нас останется времени? ― спросила она его, пока дети спорили на счет выбора вкуса мороженого.

― До конца недели я проводил переговоры. Я подумал, что мы могли бы отвезти детей к дому у озера.

― Им понравится.

― Нам нужно взять няню? ― спросил он подмигивая.

Она тихо рассмеялась.

― Зная тебя, было бы не плохо.

― Только из-за меня?

Она не смогла сдержать застенчивой улыбки.

― Конечно, нет.

― Люблю тебя, ― произнес он, наклоняясь и целуя ее в губы.

― Я тоже тебя люблю.

Она протянула руку и поправила его синий галстук.

― Ты прекрасно справишься.

― Когда рядом ты.

В этот момент в офис вернулась Хизер.

― Брейди, пора.

― Дети, идем, ― сказала Лиз, направляя их следом за их отцом.

Они дошли до выхода на сцену, и Лиз увидела огромную толпу, которая пришла, чтобы услышать речь Брейди. На ее глаза навернулись слезы, и она попыталась их удержать. Это был счастливый день. Они так давно этого ждали.

После стольких лет, будучи женой политика, Лиз уже была знакома со всей этой суматохой. Пресс-конференции и митинги стали обычным делом. Она почувствовала, что уже подходило время, и крепко обняла Брейди.

― Пожелай мне удачи, ― прошептал он.

― Тебе это не нужно.

― Ты лучшее, что когда-либо со мной случалось.

― Знаю. Я так горжусь тобой, ― слегка посмеиваясь, произнесла она. ― Я всегда буду твоим самолетом.

Он поцеловал ее в щеку.

― Это правда. Самолеты, детка.

Она проглотила ком в горле, а затем отступила от своего мужа. Она ободряюще ему улыбнулась, после чего услышала:

― Губернатор Брейди Максвелл!

Вокруг них взревела толпа, и Брейди вышел на сцену. Лиз последовала за ним, держа детей за руки. Они стояли на сцене по левую сторону от Брейди, который сразу же начал свою заготовленную речь.

Глаза Лиз прошлись по толпе. Аудитория была заполнена под отвязку. Она никогда не устанет от этих возгласов, которые распространялись по толпе. «Макс-велл. Макс-велл. Макс-велл». Это скандирование всегда вызывало на ее лице улыбку. Скандирование, которое когда-то у нее ассоциировалось с успехом ее мужа, теперь же ассоциировалось с их общим успехом. В конце концов, она тоже была Максвелл.

Брейди завершал свою речь и махнул ей рукой. Она улыбнулась и вышла вперед с детьми. Брейди взял ее за руку и улыбнулся своим детям.

Целая жизнь работы в политике сводилась в один момент.

Из динамиков звучал сильный голос Брейди. Лиз вздохнула, когда наконец-то услышала, как он произносит слова, которых она ждала с тех пор, как она познакомилась с ним еще много лет назад.

― Я – Губернатор Брейди Максвелл, и я баллотируюсь на пост президента Соединенных Штатов Америки.