Ожесточи меня

Глава 42

Армани

Оставив Тиану с мамой и тетей в Академии Святого Монарха, где мы встретились с Алеком, Виктором и Лукой, мы отправились в Россию с армией мужчин.

Собираясь на складе, принадлежащем Братве, пока все не пошло наперекосяк, мои мышцы напряжены, и я не могу дождаться, когда смогу добраться до Макарова.

Сегодня этот ублюдок умрет.

Виктор заполучил в свои руки планы на собственность Макарова.

— Мы атакуем двумя группами. Двадцать человек с задней стороны участка и двадцать с передней, — инструктирует Виктор, указывая на карту. — Лука и Армани, конечно, возглавят мафию. — Виктор поднимает взгляд на Мишу и Алека. — Братва следует за мной.

— Да, сэр, — отвечаем мы все хором.

— Нам нужно действовать быстро, чтобы сохранить элемент неожиданности на нашей стороне, — говорит Лука. — Это если этот ублюдок нас не ждет.

— Было бы глупо, если бы он нас не ждал, — бормочу я.

— Проверьте свое оружие, прежде чем мы отправимся в путь, — приказывает Виктор. — И, ради Бога, блять, не стреляйте в меня, во время всего действия.

Некоторые из нас хихикают.

— Проверьте связь, — говорит Лука, и в течение следующей минуты мы все убеждаемся, что можем общаться друг с другом.

Виктор кивает, затем приказывает:

— Выходим.

Под покровом темноты мы все садимся во внедорожники и, сформировав колонну, едем к дому Макарова. Мы останавливаемся на боковой улочке, и когда все выходим, я замечаю женщину, выглядывающую из-за штор, а затем она резко задергивает их.

Алек тоже замечает это и говорит:

— Не волнуйся, брат. Даже если мы взорвем дом Макарова, никто не выйдет.

— Хорошо, — бормочу я.

— Пойдем убьем пару ублюдков, — ухмыляется он мне.

Миша похлопывает Алека по спине.

— Оставь немного для нас.

Алек пожимает плечами и хихикает.

— Я оставляю Макарова вам. Остальные — честная игра.

Я смотрю на Алека и Мишу, прежде чем присоединиться к Луке и нашим мужчинам. Две группы разделяются, и я перекидываю свой автомат через плечо, держа Glock в руке. Низко пригибаясь, мы все бежим к стене и один за другим взбираемся на нее.

Приземляясь на корточки, я жду, пока Лука даст команду.

Во дворе в основном темно, пока не дойдешь до ближайшей территории вокруг дома. Из окон льется свет, и я насчитал пятерых мужчин, охраняющих заднюю часть.

Это будет детской забавой, если только этот ублюдок не держит большую часть своей охраны внутри дома.

— Все готовы? — Спрашивает Лука в наушник.

— Да, — отвечает Виктор. — По твоей команде.

В моем теле все замирает, и я на сто процентов сосредотачиваюсь на задании.

Найти и убить Макарова.

Я четко дал понять, что тот, кто доберется до ублюдка первым, должен оставить его мне. Я буду чертовски зол, если его убьет кто-то другой.

— Прорываемся! — Лука отдает приказ, и мы все движемся вперед.

Подняв руки и держа ствол пистолета на прицеле, я спешу к дому.

В тот момент, когда охранники замечают нас, начинается перестрелка.

Мы слышим суматоху со стороны дома, в то время как я убиваю ближайшего ко мне охранника выстрелом в голову.

Лука убивает двух охранников, которые начали стрелять из окна на втором этаже.

Последовавшие друг за другом выстрелы и крики наполняют воздух.

— Вход очищен, — слышу я голос Миши, а вслед за ним и Виктора: — Мы прорываемся в дом.

— Заходим сзади, — бормочу я. — Без огня по товарищам, пожалуйста.

Мы входим через раздвижные двери и направляемся к лестнице.

— Блять, — хихикает Алек. — Один из охранников споткнулся о собственные ноги и застрелился. Самое смешное дерьмо, которое я когда-либо видел.

— Сосредоточься! — Рявкает Виктор.

Поднимаясь по лестнице, двое охранников открывают по нам огонь. Я прижимаюсь всем телом к перилам и мне удается уложить одного, в то время как солдат убивает другого.

Поднявшись на второй этаж, мы разделяемся на группы, чтобы обыскать все комнаты. Из планов, которые показал нам Виктор, я знаю, что главная спальня находится в конце коридора. Не теряя времени, я направляюсь прямо к ней.

Я пинком открываю дверь и осторожно вхожу в темную комнату. Достав из-за пояса сигнальную ракету, я поджигаю ее и бросаю в центр комнаты. Мне плевать, подожжет ли она дом или сожжет его дотла.

При свете сигнальной ракеты мои глаза осматривают все вокруг, и, увидев еще одну дверь, я двигаюсь к ней. Найдя потайную лестницу, я хватаю свой фонарик и, держа его рядом с оружием, спускаюсь вниз.

— Армани, местоположение, — звучит голос Миши в моем наушнике.

— Потайная лестница из главной спальни, — бормочу я. — Приближаюсь к двери.

— Я иду к тебе, — отвечает Миша.

Поскольку дверь скрыта, я проверяю ее на наличие ловушек, прежде чем пинком открыть. За долю секунды я осматриваю все.

Фальшивомонетчики, пачки денег, готовые к отправке, и Макаров, который сидит за столом и курит сигару.

Он ухмыляется мне, вокруг него развеваются клубы дыма.

— Я ждал вас раньше, мистер Де Сантис.

Волосы у меня встают дыбом, и мое нутро кричит мне бежать. Развернувшись на пятках, я бегу вверх по лестнице, и когда врываюсь в главную спальню, заходит Миша.

— Вон! Убирайся! — Кричу я и, зная, что у нас нет времени, стреляю в окно, разбивая стекло, и выбрасываю свое тело из комнаты.

Воздух вибрирует, и когда я падаю на траву, дом взрывается, обдавая меня ударной волной тепла и обломков.

В ушах звенит от взрыва, и я качаю головой, поднимаясь на четвереньки.

Иисус.

Мне требуется минута или около того, чтобы сориентироваться, прежде чем беспокойство взрывается в моей груди, и я бросаю взгляд на лужайку. Заметив Мишу в паре ярдов от меня, я подползаю к нему.

Он издает стон.

— Ублюдок.

— Вставай, — бормочу я, поднимаясь на ноги. — Мы должны найти Алека, Луку и Виктора.

Я оборачиваюсь и смотрю на горящий дом, прижимая руку к боку. Она приняла на себя основную тяжесть моего падения и кажется сломанной.

— Вот гребаный ублюдок, — рычит Миша, ковыляя ко мне.

У него огромная рана поперек груди, вероятно, стекло порезало его, когда он выпрыгивал из окна.

Он хмурится, глядя на пламя и обломки.

— Он знал, что его дни сочтены, и хотел собрать мафию и Братву в одном месте, чтобы убить нас всех одним махом.

Я качаю головой, чертовски недовольный тем, что мне не удалось убить Макарова.

Мужчины выбегают из горящего дома, некоторые тяжело ранены, в то время как другие, похоже, остались невредимы.

— Алек, — говорю я в наушник. — Местоположение.

— Я в порядке, спасибо, что спросил, — отвечает Виктор. — Алек со мной в задней части дома. Он без сознания, но выглядит нормально. Есть какие-нибудь признаки Луки?

Он был на верхнем этаже.

Мои глаза дико бегают по выжившим, и, не увидев своего босса, я, не колеблясь, бегу в горящий дом.

Мои легкие мгновенно протестуют от дыма и жара, но я направляюсь к лестнице. С потолка падает балка, рассыпая в воздух тлеющие искры.

Кашляя, я поднимаюсь по лестнице, где перила рассыпаются на куски. Мои глаза горят и слезятся, жар опаляет мою одежду.

— Лука! — Кричу я и тут же снова кашляю.

Я вижу тело, лежащее возле двери спальни, и, поспешив к нему, приседаю. Меня охватывает дрожь от облегчения, когда я вижу, что это мой босс.

Он без сознания, и, не теряя времени, я поднимаю его тяжелое тело с пола. Обхватывая его рукой за плечи, я принимаю на себя его вес и тащу к лестнице.

— Где, блять, Лука? — кричит Виктор в наушник.

Не в силах отпустить своего босса, я не могу ответить, что он у меня, и продолжаю спускаться по лестнице. Его мертвый вес выводит меня из равновесия, и мы падаем. Боль пронзает мою правую руку, но я игнорирую ее, хватая Луку за запястья, чтобы протащить его остаток пути.

Как только я чувствую спиной прохладный ночной воздух, Миша хватает Луку за руку и помогает мне вытащить его на лужайку, подальше от опасности.

— Лука у меня, — наконец отвечаю я. — Он без сознания.

Когда я проверяю его дыхание и ничего не нахожу, ледяной страх разливается по моим венам. Не раздумывая, я начинаю искусственное дыхание и, блять, не останавливаюсь, пока он не начинает кашлять и хрипеть.

Спасибо, черт возьми!

Сидя на заднице рядом с ним, я хлопаю его по спине, пока усталость пробирает меня до костей.

— Мы должны уходить, — говорит Миша.

Он хватает меня за правую руку, и я стону от боли.

— Только не эта рука. Она сломана.

— Блять, прости.

Я с трудом поднимаюсь на ноги и помогаю Луке подняться. Он все еще в полубессознательном состоянии, поэтому Миша помогает мне оттащить его к внедорожникам, где ждут Виктор, Алек и выжившие.

Виктор немедленно забирает у нас Луку и усаживает его на пассажирское сиденье внедорожника.

— Поехали, — кричит Алек, садясь на водительское сиденье другого автомобиля. Мы с Мишей забираемся внутрь, и когда отъезжаем, я смотрю на дом, который рушится до основания.

Может, я и не убил этого ублюдка, но, по крайней мере, он мертв, пусть и по собственной вине.

Как сказал Миша, Макаров знал, что его дни сочтены, и он хотел забрать с собой как можно больше из нас.

_______________________________

К тому времени, как мы возвращаемся в Академию Святого Монарха, я начинаю привыкать к боли в моей сломанной руке.

Во время перелета из России в Женеву мы пытались позаботиться о раненых, но я испытал такое гребаное облегчение, когда мы передали их на попечение врачей Академии Святого Монарха.

Я весь в саже, когда вхожу в замок, но прежде чем успеваю направиться в апартаменты, где находится моя семья, Лука хватает меня за левое плечо.

— Нет. Тащи свою задницу в лазарет и пусть они осмотрят твою руку, — приказывает он.

Когда мы входим в лазарет, там полно народу.

— Я вернусь позже, когда они закончат ухаживать за ранеными.

Лука качает головой и подзывает врача поближе.

— Проверьте его руку.

Это занимает некоторое время, потому что мне делают рентген, а когда подтверждается, что предплечье сломано, на него накладывают гипс.

Просто охуенно. Шесть недель ходить с этим дерьмом на руке.

Лука стоит, скрестив руки на груди, с выражением "Я же тебе говорил" на лице.

— Да, вы были правы, — говорю я, просто чтобы угодить своему боссу.

Когда я, наконец, покидаю лазарет, Лука тащит мою задницу в офис и закрывает за нами дверь.

— Спасибо, Армани. — Он подходит ближе и, положив руку на мое левое плечо, сжимает его. — Ты спас мне жизнь. Я никогда этого не забуду.

— Я просто выполнял свою работу, сэр. Без вас мафии пиздец, — честно отвечаю я.

Его глаза встречаются с моими, и я вижу в них благодарность.

— Я отдаю тебе север Италии. Франко присоединится ко мне в Америке.

Иисус.

Мои губы приоткрываются от шока. Контролировать северные территории — это охренительно важно. Чтобы добиться такого высокого положения, нужна целая жизнь.

Он похлопывает меня по плечу.

— Ты доказал свою преданность, когда ради меня вбежал в горящий дом. Ты заслуживаешь повышения.

Чувствуя себя чертовски счастливым, я улыбаюсь своему боссу.

— Спасибо, сэр. Я вас не разочарую.

Он отвечает на мою улыбку своей.

— Я знаю.

Наконец-то я направляюсь в номер, и как только вхожу внутрь, раздается хор криков моих женщин.

— Dio! Dio! Что с тобой случилось? — волнуется мама.

— Господи, Армани, — выдыхает Тиана, подбегая ко мне. — Иди сядь. Тебе оказывали медицинскую помощь? Где болит? Что я могу сделать?

Я опускаюсь на диван и улыбаюсь своей семье, которая суетится вокруг меня.

— Я в порядке, — говорю я, чтобы успокоить их всех. — У меня всего лишь сломана рука.

Когда мама убеждается, что я не умру, она говорит:

— Тебе нужно поесть. — Они с Zia Джадой просматривают меню и заказывают половину блюд из него.

Тиана продолжает осматривать каждый дюйм моего тела, ее пальцы нежно касаются свежего гипса на моем предплечье.

— Я в порядке, bella, — успокаиваю я ее.

— Миша и Алек? — спрашивает она, в ее глазах все еще пляшет беспокойство.

— С ними тоже все в порядке.

Она вздыхает с облегчением.

— Я так волновалась.

Я целую ее в губы и притягиваю ближе, пока она не прижимается ко мне.

— Макаров мертв.

Мистер Асланхов отправился на территорию Макарова и уведомил нас незадолго до того, как мы приземлились в Женеве. От его тела осталось достаточно останков, чтобы его опознали, но недостаточно, чтобы заполнить гроб. Виктор потребовал фотографию в качестве доказательства, и я мельком увидел обугленное тело.

Излишне говорить, что я был чертовски рад увидеть мертвое тело Макарова.

Надеюсь, этот ублюдок страдал.

И снова облегчение омывает ее прекрасные черты.

— Наконец-то мы от него избавились.

Я целую ее волосы и прижимаюсь щекой к шелковистым прядям.

— Теперь мы можем продолжать жить своей жизнью.

Она кивает.

— И жить долго и счастливо.

Я кладу руку ей на живот.

— С нашим ребенком.

— И с нами, — бормочет мама, затем на ее лице появляется удивление. — Ребенком? У нас будет ребенок?

Когда я киваю, Zia Джада и мама издают радостные крики и подходят, чтобы поднять нас с дивана и обнять.

Когда они успокаиваются, я говорю:

— Пойдем домой. Сегодня я хочу спать в своей постели.

— Но я заказала еду, — протестует мама.

— Я отменю заказ, — говорю я и звоню на кухню, чтобы попросить их не беспокоиться.

Выпроваживая мою семью из номера, мы проходим мимо Миши в коридоре.

— Мы едем домой, — говорю я ему.

Он быстро обнимает Тиану и встречается со мной взглядом поверх ее головы.

— Сообщите мне, когда будете дома. Я привезу Аврору погостить у вас на выходных, как только закончу обучение.

— Значит, увидимся через неделю.

Алек выходит из комнаты, и я спрашиваю:

— Ты тоже приедешь в гости, когда закончишь здесь?

Он качает головой.

— Извини, не смогу. Я уезжаю с Виктором и присоединяюсь к нему в Лос-Анджелесе.

Сократив расстояние между нами, я по-братски обнимаю своего друга.

— Не пропадай. Приходи в гости, когда будет возможность.

— То же самое касается и тебя, — бормочет он.

Когда я отстраняюсь, то вижу, что он рад присоединиться к Виктору в Америке. Думаю, смена обстановки пойдет ему на пользу. И он уедет подальше от отца.

Радуясь за Алека, я спрашиваю Мишу:

— Ты знаешь, чем будешь заниматься, когда закончишь обучение?

Кивая, он говорит:

— Буду курировать Чехию, Словакию и Венгрию.

Мои брови взлетают вверх.

— Это огромная территория, брат. Я рад за тебя.

Алек и Миша провожают нас до главного входа в замок, и мы останавливаемся, чтобы попрощаться. Пообещав оставаться на связи, я сажаю свою семью во внедорожник, и пока мы едем, надеюсь, что, во имя всего святого, мне больше никогда не придется возвращаться в Академию. За последние три года я сыт по горло этим местом.