Охота аристократов (на клонов и не только)

Глава 14

— Он никуда не пойдёт, — набычился один из фискалов, не давая сдвинуть себя с места. — У нас действительно есть уведомление, в том числе по теме.

Наезд наездом, личных интересов никто не отменял; но есть и что-то, что уже зарегистрировано в реестре — перевела себе мысленно Фролова. Тема, за которую и отчитаться надо будет, и не только.

— Превышения не боишься? Земля круглая, — прозрачно намекнула следователь, щёлкая ногтем по жетону. — Мои за минуту подтянутся, даже до выхода дойти не успеете. У нас повеселимся по полной.

— Сбавь обороты!

— Понесу по статье с этого места, — пообещала она, не меняя тона. — Сейчас была конкретная уголовщина, как раз мой профиль. Заявление потерпевший подаст прямо здесь, экспертиза следы ментального принуждения у него обнаружит, веришь? А полицейский искин засвидетельствует, — Светлана снова покосилась на жетон.

Самое интересное, даже изобретать ничего не пришлось — чистая ведь правда.

Утренние концентраторы Вавилона неожиданно пригодились там, где и не думалось. Факт ментального вмешательства в голову Шурика действительно будет налицо, даже с экспертизой специально договариваться не придётся. Но вот кто именно Барласову мозги в стакане ложечкой помешивал — такое останется за кадром.

Эта запись её жетоном противоправных действий коллег в суде переведёт стрелки с утренней пятёрки на фискалов со скоростью звука. Тем более, дело уже в безопасности, значит, в городе упоминание о концентраторах даже не всплывёт.

— Мне им в морду начинать бить? — поинтересовался сзади Барласов.

— Погодите пока, — серьёзно бросила она через плечо, затем повернулась добивать налоговика. — Мне сейчас надо представляться официально?

— Нет, жетон идентифицировал, — хмурый смежник хлопнул себя по карману. — Но в одну сторону себя харить не дам. Не дадим, — поправился он.

— Это хорошо, что моя идентификация у тебя прогрузилась. Значит, в моей процессуальной грамотности сомнений нет, так? — Светлана давила дальше, поскольку и не думала уступать, идти на компромиссы либо принимать во внимание чужие служебные проблемы.

Деньги — штука интимная. Если они уже почти твои, включаются совсем другие механизмы самомотивации, она даже ухмыльнулась этой мысли (несмотря на неподходящий момент).

Справедливость очень хорошо защищается тогда, когда ты в ней сама кровно заинтересована.

— Если б мы знали, что здесь кто-то из ваших... — начал было самый низенький фискал.

— Закон надо соблюдать всегда и везде! — на серьёзных щах повторно подал голос второсортный.

Острит, судя по тону. Несколько невовремя.

— Мой вопрос короткий. Бьёмся лбами и шагаем на принцип, каждый со своей должности? Или как-то будем разводить? — Светлана на фоне собственной беспроигрышной позиции не стала церемониться, а применила силу.

Бустанула мышцы через синапс и протолкнула чистокровных дальше внутрь камеры, всех троих.

— Договариваться можно по одним пунктам, я не отказываюсь, — не стал быковать дальше борец за государственные доходы. — Но другие темы надо отрабатывать, чужие проблемы никому не нужны. Если есть реальные следы, деньги не спрячешь — это не ваши трупы! — огрызнулся он в конце.

— Это ты сейчас типа съязвил? — Фролова очень хорошо знала, как риторикой на коротких участках компенсировать отсутствие реальных аргументов. — Мне поставить вопрос ребром? Выбирай: моя статья тебе прямо сейчас? Или твоё начальство с порицанием когда-нибудь потом? — добиваться нужных эмоций от собеседника при желании она тоже умела.

— Госпожа старший лейтенант, разрешите поучаствовать в беседе? — Шурик, похоже, решил не выходить из своеобразного образа.

— Что хотите сказать? — Фролова чуть подвинулась, давая ему встать рядом.

— Братва, ваши претензии ко мне делятся на два столбика, так? — второсортный навис над налоговиками, но говорил безупречно вежливо. — Есть что-то, что вы хотите мне впарить, а есть и что-то реальное. С вашей точки зрения реальное, — быстро уточнил Барласов. — Предлагаю: давайте прямо сейчас разберёмся с реальным? Не сходя с места. А всё остально...

— Хорошее предложение, — перебила Светлана. — Поддерживаю. Что скажете, коллеги?

— Попробуем, — старший фискал неуступчиво насупился. — Барласов, ваша сеть "ТОЧКА ЧИСТОТЫ". Контрольным блоком установлено регулярное изъятие крупных сумм из кассы в течение предыдущего месяца. Что скажете?

Светлана удивилась, но виду не подала.

Хренасе, магнат. Так "ТОЧКА ЧИСТОТЫ" тоже барласовская? Ничего особенного вроде, так, сеть автохимчисток и автомоек по городу (с Вавилонами по деньгам явно не сравнить) — но новые объекты открываются регулярно, бизнес на подъёме.

Вроде и эконом-сегмент, в лучшем случае стандарт (причём нижняя его часть) — но тоже растущий бизнес.

— Давайте разбираться, — Шурик как так и надо задвинул её за спину и прошёл к единственному в помещении столику. — Пожалуйста, дайте ваш универсальный сканер для документов. С собой?

Второсортный с черепашьей скоростью принялся расстёгивать сумку. Фролова покачала головой, прикидывая, какой ажиотаж у коллег сейчас вызовет её содержимое.

К счастью, именно в открытом отделении планшета денег не оказалось, (второсортный не такой уж и идиот) — одни документы.

— Проверяйте код, — Барласов хлопнул на стол два нотариально заверенных листка.

Фискал не стал менжеваться, извлёк из кармана служебный гаджет и мазнул датчиком по штрихкоду:

— В государственном нотариальном реестре зарегистрирован, — налоговик слегка напрягся. — Подлинность документа подтверждена. — Он убрал жетон, взялся за бумагу и пробежал по ней глазами. — А почему твёрдая копия?! Зачем на бумаге?! Почему нет в электронном виде?!

Шурик красноречиво наклонил голову к плечу и жизнерадостно ухмыльнулся:

— Дяденька, я сейчас одну вещь скажу, ты только не обижайся. ДАВАЙТЕ ОСТАВАТЬСЯ В РАМКАХ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА? К чему эти ваши вопросы? — добавил он нормальным тоном. — Мне с вами дискуссию открыть? Или ваш интерес ещё не исчерпан?

Светлана хлопнула по руке фискала и решительно забрала листик:

— А где здесь криминал? — с разбегу принялась размышлять Фролова.

В фискальных тонкостях она была в принципе не сильна, но предсказуемо заинтересовалась новым имуществом Шурика. Который, как оказалось, всё больше и больше походил на матрёшку с сюрпризами.

— Второсортный подарил другому второсортному сперва одну автохимчистку, потом всю сеть, — задумчиво продолжила следователь, возвращая бумажку на стол. — Ну да, выглядит странно, тем более что... — она быстрее чем за секунду качнула в интерфейс данные на Огарёва. — ... тем более что Огарёв — бомж. Регистрация есть, но дом тот давно снесли. "Утративший собственность", — пояснила она налоговикам, её доступа к базе, видимо, отсюда не имевшим.

Другие жетоны, другой функционал.

— Но где криминал? — повторила свой вопрос сотрудница полиции.

— Законная дырка, — проворчал старший фискал, мрачнея ещё больше и возвращая бумаги Барласову. — Хотя и не вся схема полностью.

— В чём суть? — Светлане действительно было интересно.

Даже спать после суток перехотелось.

— Я подарил "Точку чистоты", — не чинясь смежников, принялся объяснять Шурик ей, попутно сгребая бумаги обратно. — Сделал это в офлайне, у живого нотариуса. Не практикуется обычно, не очень удобно — но процедура существует параллельно с электронным правительством.

Есть увечья, которые не дают гражданам проводить операции онлайн, сообразила она. Именно для таких и существует ещё институт живых нотариусов, просто нормальные люди туда обычно не ходят.

Впрочем, законом не возбраняется, действие легитимно и действительно эквивалент онлайн регистрации.

— Нотариальный реестр существует отдельно от всего государственного документооборота, — продолжил второсортный. — Нет интеграции баз, уж не знаю почему.

— Я знаю, почему, — Фролова ухмыльнулась. — Продолжайте.

— Сеть два месяца как не моя, — покладисто кивнул Барласов. — Но Огарёв ещё не зашёл в управление юстиции ногами, чтобы зафиксировать смену собственника в едином реестре. С другой стороны, по закону он имеет на это квартал, так что...

— Предъявы по изъятию нала из кассы не по адресу, — хищно улыбнулась следователь фискалам. — Надо лучше с документами работать, чтобы так впросак не попадать. Ещё что-нибудь РЕАЛЬНОЕ есть на него? — она хлопнула Шурика по плечу, подумала и оставила ладонь там.

— Давай договариваться, — опустил взгляд старший налоговик.

Его теоретические козыри в споре с ней только что превратились в тыкву, как та карета из сказки.

— Александр, пожалуйста, подождите нас наверху, — она добавила в мышцы мощности и незаметно для остальных развернула Барласова к лестнице. — Нам с коллегами кое-что обговорить нужно.

Долг платежом красен и долг конкретных налоговиков перед полицейским следствием сейчас нужно аккуратно зафиксировать. Официальных процедур нет, но есть рабочие — в том числе с участием полицейского искусственного интеллекта.

_______

— Мало ли, когда-нибудь и мы к вам обратиться можем, — подвела она итог кратких переговоров через три минуты. — Сделаете нам скидочку, раз всё выяснили по-дружески.

А с этим Барласовым действительно выгодно работать, подумала она, выходя из депозитария.

*****

— С вами приятно работать, — Фролова появляется из хранилища ровно через три минуты (я засёк) и вид имеет удовлетворённо-радостный. — Поехали в следующий банк.

— А отсюда внести не хотите? — указываю глазами на зал расчётно-кассового отделения.

— Да можно и отсюда, в принципе, — она словно натыкается на стену. — Но лучше там. Нет, едем туда.

Следователь даже сама открывает мне двери, забежав вперёд.

— Разбогатели слегка на фискалах? — не могу удержаться от иронии.

Или не хочу. Тем более что наши с ней отношения теперь это позволяют, если делать аккуратно.

— Скорее, оформила бесплатный купон на платную услугу в будущем. Так, Александр, мне не нравится этот блеск в ваших глазах. — Она резко становится серьёзной. — Я отдаю должное вашему уровню бизнесмена, это ж надо додуматься так застраховаться... но я должна знать обо ВСЕХ ваших объектах собственности. Почему не рассказали про "Точку чистоты"?

— Не было команды, — искренне удивляюсь вопросу. — Я понятия не имею, что вам нужно знать, пока вы сама вопрос не зададите. Есть реестр собственников бизнеса, вы при желании наверняка можете получить к нему доступ? — наивное лицо.

— Не так просто, — она успевает сесть в машину до того, как я подхожу к месту пассажира. — Что у вас ещё есть?

— Занятный вопрос от сотрудника правоохранительных органов, — хлопаю дверью изнутри и даже не успеваю пристегнуться, когда меня вдавливает в спинку перегрузкой.

Стрелка спидометра резко прыгает к двум сотням.

— Что смешного в моём вопросе? Я спросила, вы бы лучше ответили.

— Историю одну вспомнил, очень на это всё похоже, — тычу большим пальцем назад через плечо. — В одном далёком месте финансовую полицию как-то переподчинили этим самым госдоходам. А коррупционные преступления государевых людей в той системе расследовали именно они, ещё раньше повелось.

— На югах где-то? — в вопросе сквозит едва уловимая нотка пренебрежения.

— Можно и так сказать.

— И что там?

— Одна из команд финполовцев бомбила своих коллег из МВД.

— Как?

— Проституция. Там крышевали криминальные полицейские. Уголовный розыск по-местному, кажется?

— И? — ей интересно, но вопрос она не комментирует.

— Обычный сержант-водитель финпола изображал из себя клиента. Уединялся, к-хм, с девушкой за деньги, потом заявлял ей: "Звони своей крыше, говори, что я над тобой издеваюсь. Пусть сюда едут, тебя спасать. Крыша же".

— Девушка звонила?

— Конечно! Это сержант, даром что сотрудник, рожу такую имел, да и внешность вцелом, что ему сложно было не поверить.

— Потом?

— Приносятся ближайшие сотрудники криминальной полиции и сходу начинают брать в оборот "грубого клиента". Следом входит физподдержка финполовцев и арестовывает уже ментов сразу по нескольким статьям — доказательная база налицо в процессе.

— Хм.

— Я без аналогий! Светлана, вы же просите рассказать вам всё о своих делах? У меня есть мои интересы, сорри.

— К чему вы этот южный случай вспомнили? Что за намёк?

— Оно бы так и шло тихо: районов в городе много, финики из своего городского департамента, ходят по кругу. Пока в одном конце города закончили, в другом уже люди сменились — можно заново начинать.

— Но?

— Но однажды кто-то из ментов полез в бутылку. Стрельба, три трупа, по одному с каждой стороны. Тогда это дело и вылезло наружу, а тамошняя безопасность за сутки всю историю подняла.

— Из мессенджеров? Или искин раскололи? — неподдельно оживляется Фролова.

Мимика говорит, что история зацепила её за эмоции. Занятно.

— Мессенджеры. Там все за пару лет так расслабились, что прям нагло пользовались такими каналами связи...

— Ясно. Вы сказали, три трупа, по одному с каждой стороны. Это то, что я думаю?

— Да. Один финик, один мент и сама девчонка. Которая вообще не при делах.

— А вам её жалко, — кивает следовательша, чуть свысока косясь на меня.

— Безопасность тогда очень глубоко копнула, да и дело резонансным было. Её биографию от журналистов скрывать не дали. Там было в чём сочувствовать, без деталей.

— У абсолютно каждой проститутки есть своя грустная история, как она до этого докатилась. Уж поверьте мне, я тоже понимаю в вопросе.

— Да я не спорю, но это же не отменяет сострадания. И моего намёка.

— Я даю вам честное слово, что мой разговор с фискалами сейчас вас не касался: ваше имя не упоминалось, речь шла совсем о другом и к вашим активам я их близко пускать не собираюсь, тем более делиться. — Чётко говорит она, не сводя с меня глаз.

— НА ДОРОГУ СМОТРИТЕ! ВЫ ДВЕСТИ ЕДЕТЕ! Принял, спасибо. Я именно это и хотел уточнить.

— Я чистокровная, могу ехать даже двести пятьдесят, пф-ф-ф. Хотите, покажу?

— НЕ НАДО! Бога ради.

— Вы кофе в стодвадцатьпятке каждый день хлещете?

— Э-э-э? — переход у неё получается неожиданным.

— У вас словно накапливается его воздействие. Уже сколько времени прошло, а я вашу ауру всё равно почти не вижу.

— Это называется эффект депонирования, — киваю. — Да, именно поэтому пью каждый день.

— Красиво жить не запретишь, если деньги есть... Вы с Огарёвым и нотариатом специально придумали или оно так исторически сложилось? Зачем?

— Специально. Начал подозревать жену, — хлопаю себя по животу. — Рассказал кое-что только ей, с Тимохой давно знакомы. Типа заминировал сигналкой ситуацию на будущее.

В этом месте у меня-нового возникает ещё больше вопросов к предшественнику, но его уже не спросишь.

— А вы жене не сильно доверяли, — отчего-то веселится сотрудница полиции.

— Это были самые загадочные отношения в моей жизни, — заявляю чистейшую правду. — Сейчас, когда всё в прошлом, у меня вопросов к самому себе в миллион раз больше, чем было вчера.

— Пха-ха-ха-ха-ха, жжёте. Но методы проверки нетривиальные, — она качает головой и становится серьёзной. — Не моё дело, но я бы не хотела, чтобы и меня муж... так же...

Несмотря на её периодические эмоциональные качели, у меня возникает стойкое ощущение, что момент (и маркер в чужом сознании) надо закреплять.

Беззаботно вздыхаю, откидываю спинку сиденья чуть назад:

— Знаете, там на югах и подобный случай тоже был.

— Какой? — с её языка слетает быстрее, чем я успеваю набрать воздух.

Это хорошо.

— Достаточно давно было, там ещё железная дорога вовсю работала.

— Нормальный транспорт в определённых условиях, — замечает Фролова. — И сейчас в центре континента много где используется.

— В общем, в тех краях это было самое богатое министерство: инфраструктура огромная, бюджеты колоссальные. Был ещё один непростой чиновник, который на тендерах очень хорошо себя чувствовал.

— Миллионы или сотни тысяч? — живо интересуется сотрудница полиции, на мгновение становясь похожей на беззаботную девчонку.

— Миллионы. Ему уже за полтинник было, жене также, дочери двадцать три. Начал он встречаться с подругой дочери...

— Пха-ха-ха.

— ... До серьёзного дошло: купил ей квартиру в столице, десять новых машин подарил, по одной в месяц, их ещё ставить некуда было.

А сама девчонка выкладывала это всё в инстаграм, о котором чиновник в силу возраста представление имел весьма отдалённое.

— А-а-ха-ха-ха-ха.

— Да. Парковка под домом многоярусная, но число мест ограничено. В общем, вначале дочь их спалила, потом тут же матери рассказала.

— Интересно, — непосредственно реагирует Фролова. — Потом?

— Приходит этот чиновник как-то домой, а дома сцена: дочь эту подругу типа по-свойски пригласила в гости, затем с матерью избила, волосы налысо обрила, ногти посрезала с маникюром...

— А-А-А-ХА-ХА-ХА!

— Светлана, может, я потом расскажу?

По мне, пора беспокоиться: меньше полутора сотен она не держит, а смотрит куда угодно, только не вперёд.

— Вы что, раньше не ездили с чистокровными?! Не парьтесь, я контролирую ситуацию.

— Именно с этих слов и начинаются самые большие пи*децы, — не кривлю душой ни грамма, поёжившись. — По крайней мере, в моей жизни так.

— ИИИ-ХИ-ХИ-ХИ-ХИ... Зачёт, но нет. Пха-ха-ха... У нас же всё иначе работает, не переживайте. Через минуту приедем. Что там в итоге?

— Супруг, когда увидел такое "вероломство" со стороны дочери и жены, навёл порядок по-мужски: разделил надвое все деньги, он часть дома наличными держа...

— Пха-ха-ха! Как кое-кто в сейфе.

— ... л, со счетов честно тоже поделил, перевёл тут же и ушёл к этой молодой.

— В ту квартиру, что сам купил?

— Да.

— Ну, бывает, чё, — следовательша пожимает плечами, пребывая в приподнятом настроении.

— А на утро сюрприз. Жена, будучи супругой не последнего в государственной иерархии человека, знала, как работает система.

— Пошла и заложила?! — глаза Фроловой вспыхивают детским восхищением.

— Вы умная. Да. Как догадались?

— Почувствовала. И-и-и?! Что утром?

— Утром этот чиновник уже сидел в изоляторе безопасности, а за чуть ли не министром ЖД и серьёзными полицейскими чинами ехали арестовывать.

— Хренасе. А чё так?

— Воровал очень круто, в том числе из бюджета первого человека той территории. Со всеми подряд делился, потому шум не поднимали. До поры.

— А жена как ухитрилась поднять волну? Её ж и не найти могли за такие деньги, если серьёзных людей тронула?

— Говорю же, знала, как система работает. Не поленилась среди ночи прийти в центральный аппарат безопасности пешком, через дежурного вызвала начальника секретариата.

— Всего или...?

— Всего, то-то и оно. Генеральская должность. И тому официальным заявлением, с регистрацией в реестре, всё о муже вложила.

Ту последнюю минуту, которую мы едем до банка, я стоически выношу всхлипывания Фроловой, которая на дорогу по-моему вообще не глядит.

Страшно, если честно. Скорость под двести.

— Вы сейчас с таким видом сидите, будто не всё рассказали, — а ещё она полна детским любопытством.

— Да практически всё, там мелочи остались. Жена искренне думала, что ей мужа вернут в итоге: ну как же, это ведь справедливо. Среди ночи только за этим и пошла правду искать.

— ПХА-ХА-ХА! Она что, идиотка?!

— Просто патриархальное общество, — вздыхаю, — своеобразные люди. Ну и не без слепых пятен в сознании конкретного человека, конечно.

— Как это?

— Патологическая психозащита синоним. Когда подсознание дорисовывает картинку вместо сознания.

— Поняла. Всё отобрали?

— Да, в итоге у семьи конфисковали вообще всё, жена с дочерью на улице оказались. Любовница нет, квартира на неё записана, машины тоже.

— Пха-ха-ха! А тот великий железнодорожник в тюрьме?!

— Конечно. Почти двадцать лет дали, он из тюрьмы и не вышел.

— Так, стоп. Вы сказали, сел за пятьдесят. Он что, второсортный был?! Раз до семидесяти не дожил?!

— Однозначно не менталист и не чистокровный, — а что, так и было.

— Пф-ф-ф, ну и дикие места. На такой должности — и инкубаторский.

Даже если и оставались какие-то сомнения, их больше нет: я теперь точно знаю, зачем Саша Барласов завёл этот искусственный интеллект.

Главное сейчас — не заржать вслед за Фроловой, она не поймёт.

А самое интересное, что матрица усвоения информации этим браслетом больше похожа на физиологию, чем на работу машины. Есть над чем задуматься.

— Приехали, — Фролова лихо тормозит на втором ярусе парковки перед небоскрёбом. — Пойдёмте закончим, да я спать поеду.

Вылезаю из машины с твёрдым намерением после этого банка устроить допрос железяке.

_______

Взнос денег на счёт, указанный моей спутницей, происходит буднично и занимает ровно минуту.

— Это кое-кого из наших пенсионеров банк, — практически нормальным тоном сообщает Светлана на улице, открывая машину. — Вас подбросить в центр?

Я собираюсь согласиться и уже открываю для этого рот, когда её грудь взрывается, словно спелый арбуз. Через мгновение, в полном соответствии с теорией, доносится звук выстрела.

— браслет зачем-то подвешивает мне на глазной нерв точную трёхмерную копию окружающей территории. Красной точкой на ней отмечено место на фасаде одного из зданий.

Из Фроловой вырывается небольшой фейерверк, подтверждая заявление железяки о стрельбе зажигательными.

*****

ЗА НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ДО ЭТОГО

Переговоры по внутренней сети концерна МЕДИКОР. Конфиденциальность обеспечивается собственным искусственным интеллектом компании.

Содержание беседы не может быть перехвачено либо расшифровано третьей стороной без предварительного согласия концерна.

# государственной лицензии искусственного интеллекта 000***3862***08***...

— Шеф, они с этой следовательшей вместе в банк поехали! Там она лично фискалов сбрила, которых жена объекта обеспечила! Вот все материалы...

#_пересылка_файла

— ... И фамилия её Фролова. Чёрт. Если они вместе и это не случайность, через её голову до него можем и не добраться. — Начальник задумывается. — А что фискалы говорят?

— Лопухнулся я. Это проверка была, там на самом деле чисто. Вот...

#_пересылка_файла

— Вов, у тебя сейчас есть кто-то в городе из внесписочных?

— Да. А что?

— Вали нахер эту следовательшу, хватит возиться. Пока она рядом с ним, мы его точно не достанем. Будем всё время по граблям скакать, как с этими фискалами...

— Это приказ?

— Да.