Охота аристократов (на клонов и не только)

Глава 30

— Ты в курсе, что это запрещённый стимулятор? — кошусь на Ельцову.

— Где он запрещён? — пренебрежительно фыркает она. — На территории твоего муниципалитета? Или пары муниципалитетов рядом? Это мой вертолёт, на нём свои законы. Что хочу, то и верчу.

— "Воздушное судно, в отличие от морского, не обладает правом экстерриториальности", — цитирую по памяти.

— Барласов, ты свой вопрос задал, я на него ответила. Теперь моя очередь. Какие у тебя планы в мой адрес?

— Э-э-э, — я не на шутку озадачиваюсь. — Если честно, до планов в твой адрес я пока не добрался. Очень сильно пахнет жареным дома, хотел поскорее свалить. Сорри за прагматизм.

— Не врёшь. Но в жилет мне при этом смотришь весьма красноречиво.

— Ань.

— Что?

— Жилет — это физиология, а планы в адрес женщины — что-то более серьёзное. Для такого у нас пока никаких оснований, наверное. И кстати, дальше взглядов в твоё декольте я не захожу.

— Это хорошо, — она абсолютно трезво кивает, сжимая мою ладонь. — Было бы гораздо хуже, если бы ты себе в голове уже что-нибудь распланировал по примеру Максимова.

— Кстати, насчёт планов и этой фамилии, — неожиданно приходит идея. — Давай Максимовых свалим?

— Ты серьёзно? — менталистка ловит мой взгляд на мгновение. — Да, серьёзно. Саш, а как ты это планируешь сделать, если даже мы... — она не договаривает. — Окей, намекну откровенно, наступлю на горло собственной гордости. Он бы мог позволить себе так обращаться со мной в центре города при всех, если бы у меня был хоть малейший шанс, что на них найдётся управа?

— Я бы предположил, что и вы, и они дружно кое-чего не учитываете, — стараюсь остаться как можно более дипломатичным. — Хочешь кино посмотреть?

— Погоди. Планировала один разговор, а ты его увёл совсем в другую сторону. Давай тогда уже протрезвимся.

Из-под сиденья появляются ещё две банки.

— На, это блокиратор предыдущего стимулятора, — Ельцова решительно присасывается к своей посудине и опустошает её в два глотка. — Блин, я сейчас на алкаша похожа, да?

— Ага, — веселюсь. — Но в отличие от него ты намного более привлекательна. Тебя не портит.

— Чего свою не пьёшь?

— На меня твой первый подействовал не в полном объёме, — открываю часть правды. — И я не чувствую, что мне нужно подбирать слова. Дома собрались арестовывать, живым уже не выпустят, если поймают. Стоит ли опасаться сейчас сказать тебе что-нибудь лишнее?

— Логично, — с сомнением в голосе заключает она. — Ладно, дай сюда, раз ты не хочешь. — Чистокровная забирает мою порцию и выпивает её со скоростью первой. — Культура активирована, как только достала тару из холодильника, — буднично поясняет она. — Чего добру пропадать. Стоит не как в Стодвадцатьпятке, но очень рядом.

— А-га-га-га-га, менталистка из непростой семьи, летающая в девятнадцать лет на своём вертолёте, экономит на газировке!

— А тебя взяло, — Анна задумчиво косится в мою сторону. — Вертолёт на бюджете семьи, если что.

— А наркота — из своего кармана? — продолжаю веселиться.

Кажется, несмотря на все возможности, в вопросах обмена веществ носителя браслет далеко не всемогущ. Хотя амнезировать менталистов может, да. Проверено практикой.

Занятное сочетание свойств.

— Да, стимуляторы из моего кармана. Не говори "наркота", неприятно. Это же не совсем так.

Тактично молчу, чтобы не задеть ненароком чужую ранимую психику в несколько нетрезвом состоянии.

— Барласов, а ты сейчас насчёт Максимовых по пьянке брякнул? Или за этим что-то стоит?

— У меня есть мои прикладные задачи. Я их буду решать любой ценой. В проектах такого масштаба всегда стремятся обзавестись союзниками.

— Понятно, не развивайся. Мотивация у тебя есть, я на первый взгляд — союзник. А как насчёт возможностей? — она собрана, трезва и серьёзна. — С одной стороны, звучит как утопический бред. С другой стороны, ты и владельцем Вавилона оказался неожиданно. Ещё и единственным.

— Возвращаемся к моему предыдущему вопросу, — разваливаюсь в кресле, ощущая растекающееся по организму тепло. — Кино хочешь посмотреть?

— Показывай.

Через секунду с помощью моего гаджета в салоне возникает голографическая проекция допроса конституционала.

Анна несколько раз прокручивает файл, задумывается, потом спрашивает:

— Удалены фрагменты в самом начале. О чём шла речь?

— О жизни и безопасности третьего лица. В отличие от меня, у него с тобой отношений нет и я бы предпочёл не углубляться.

— Без проблем, просто спросила. Дай сообразить.

Следующую четверть часа менталистка задумчиво барабанит пальцами левой руки по подлокотнику. В переводе на обычные мыслительные процессы — одна или две полноценные рабочие смены размышлений, размышлений, размышлений.

— Мне интересно. — Она наконец поворачивается ко мне. — Хотя и тянет на небольшую революцию. Разумеется, мне немного боязно в этой связи.

— Самое интересное, что я тебе ляпнул исключительно по пьянке, — признаюсь, поскольку запал спал. — Ты упомянула семейство мэра — а у меня к ним свой счёт. Мне с ними всё равно воевать до последнего, вот и брякнул в порыве откровенности.

Пока мы молчали, железяка активно суетилась и таки нейтрализовала последствия принятия мной первой банки.

— Получается, на тебе всё-таки сработало поначалу? — оживляется Ельцова.

— Да, — соглашаюсь. — Но я уже пришёл в себя, могу взять то предложение обратно.

— Это тоже обратно возьмёшь? — менталистка указывает взглядом на замершую перед нами голограмму открывшего рот конституционала. — Я уже всё услышала и запомнила.

— Ты очень надёжная, — пожимаю плечами. — Если мы сейчас договоримся, от тебя ни одна живая душа в мире не узнает.

— Ты предлагаешь возможность действительно что-то изменить, — она сцепляет пальцы, ставит локти на колени и опирается подбородком о соединённые руки. — Знаешь, даже если не верить в бога, после такого поневоле поверишь, — кивок на изображение. — Оказалось, мои с Максом отношения — часть их плана. Они захотели второй муниципалитет, наш. Ты просто не знаешь всего, а мы буквально в последние часы выяснили.

— Не понял? Вы же у себя далеко не главные. Да, серьёзная семья, но я смотрел по сети. Скорее опора нынешнего кабинета. Одна из: серьёзная, мощная, но одна из.

— Ты не в курсе.

— Что-то упускаю?

— Просто не знаешь, не сталкивался на своём уровне. Ельцовы рулят фракцией законодательного собрания вот уже более десятка циклов. Ещё мой дед начинал. Сорок лет.

— И что? Фракция не самая крупная, — я действительно вник по мере сил.

— Это единственная фракция, которая не пропустила ни одного цикла и всё время избиралась.

— Э-э-э, в вашем парламенте есть постоянный и переменный состав? Правильно понял?

— Да.

— И вы относитесь к постоянному, а это о чём-то должно говорить?

— Барласов, — она разворачивается ко мне и снисходительно улыбается. — Мы — ЕДИНСТВЕННАЯ постоянная часть за последние два поколения, остальные — переменные.

— Хм, не учёл. Не поспоришь. Тот случай, когда нужно знать лингвострановедческие реалии.

— Чего?

— Забей. Словечко с предыдущей работы в другом месте. Ань, твой коктейль меня выбил из колеи на какое-то время.

— Пха-ха-ха, я заметила. Меня тоже, но ты от антидота сам отказался.

— Да антидот фигня, я просто теперь не уверен, что мне стоило делать тебе то предложение.

— Власть и деньги любят тишину? — она пронзительно смотрит в глаза.

При этом парадоксальным образом улавливает мои мысли, что ли.

— Типа того. Я расслабился после стресса, а тут ещё твои нано-добавки. Вот и разговорился.

— Саш, — менталистка откидывается назад, перемещая правую ладонь мне на колено. — Знаешь, а бог всё-таки есть.

— Ты это к чему сейчас?

— Можешь рассказать, в чём заключается ТВОЙ план? Как именно ТЫ планируешь подвигать Максимовых? Обещаю, останется между нами. Я ж вижу, что ты из-за моей семьи передумал.

— Ань, ты не можешь гарантировать сохранения тайны, — кошусь на полоску металла на своём запястье. — Как показал даже твой личный опыт с Максом, лучшая гарантия неразглашения — меньше знать. В этом мире мозги читают все, кому не лень, у всех, попавшихся под руку.

— Из любой плохой ситуации нужно уметь делать хорошие выводы.

— А-гр-кхм!

— Чего?!

— Ты сейчас дословно как другой человек заговорила. Продолжай.

— Я уже заказала и себе браслет, — она касается пальцами моего. — У них же. Прилетим — первым делом поеду, выкуплю. Будет блокировка от того, что со мной вытворял Макс: для чистокровных у Ирфе больше функций. Проблема редактуры чистокровными чистокровных актуальна как тенденция, производитель отреагировал.

— Там не всё так просто! — спешу остудить завышенные ожидания. — Там до трёх месяцев тренироваться, чтобы хоть какой-то результат получить! Сам гаджет — не гарантия, только инструмент. Им ещё владеть учиться.

— Следующие три месяца я уже запланировала никуда не выезжать. А на своей территории мне ничего не угрожает.

— Фигасе, ты быстрая в решениях.

— Вопрос разумности, не скорости. После такого урока, — она тычет большим пальцем назад, в ту сторону, откуда мы летим, — надо быть большой идиоткой, чтобы оставить всё, как есть. Саш, что бы ты сказал, если бы я заявила: "Хочу послушать твой план и понять, чем могу пригодиться лично я"?

— Да план простой, — фыркаю. — Этот чел, — деактивирую уже намозолившую глаза голограмму, — сам всё сформулировал.

А я абсолютно случайно имею представление о тех процессах, которые он упомянул. Последнего вслух не говорю.

— Ну так озвучь, — предлагает чистокровная.

— Вавилон — это тусовка, плюс-минус разделяющая идею, что все могут быть равны. Маша — очень хороший пример.

— Та азиатка с сиськами? — недовольно морщится Анна. — Даже имя запомнил.

— Шутишь?! Я всю ночь сидел с человеком за столом, день рождения. Должен был не знать, как зовут?!

— Да это я так, вредничаю... Развивайся.

— А всё. Этот тип из Бюро всё сам подсказал: на базе тусовки Вавилона объявляется инициативная группа в один прекрасный момент. Деньги на первичный промоушн есть, идея в обществе и так витает. А выборы можно и ускорить, четыре года не ждать.

— Как?

— Петиция об утрате текущим составом парламента доверия избирателей. Отзыв их мандатов.

— Хм.

— Реальная процедура, просто никто не заморачивался. Прецеденты в других местах есть, чем мы хуже? Ну и ещё нюанс, конституционал не сказал либо не понимает.

— Какой?

— Это ваше общество сегодня разобщено, не наше.

— Поясни? — тонкие пальцы нетерпеливо сжимают моё колено.

— Максимовы из одного муниципалитета воюют с Ельцовыми из другого, те и те чистокровные. Полиция, где по определению служат только ваши, воюет с безопасностью, где работаете вы же. И так далее.

— Говори дальше, — она с донельзя серьёзным видом заглядывает мне в глаза.

— Ты же уже поняла. По конституции мы, второсортные, тоже голосуем. Имеем право, по крайней мере.

— Право имеете, но никогда им не пользуетесь. Почти.

— Это только потому, что нам не за что было голосовать до последнего времени. Отгадай, монолитно настроенные второсортные что скажут? Если им объявить: "Братья, вот первая в истории партия, которая РЕАЛЬНО будет защищать наши интересы. Надо только этот парламент отозвать, наших там всё равно нет"?

— Слушай, а ведь вроде на поверхности лежало, — заторможенно роняет она через долгую минуту. — Вас же тоже немало, порой больше половины, смотря по каким районам и отраслям. Если вы ВСЕ проголосуете за единую строку в избирательном бюллетене, эта партия и правда взлетит. Хрена се. А ведь вас никто всерьёз не принимает.

— Аналогично, мы и текущий парламент проводить вон за сутки можем. Мир меняется, — повторяю чужую фразу, указывая взглядом на браслет. — Рабство целой социальной категории — всегда временный этап. Рано или поздно без вариантов наступает равноправие. Вопрос, кто конкретно взлетит на этом. Почему бы не нам?

— Я не спорю, звучит логично. Остаётся актуальным единственный вопрос: обеспечение точного подсчёта голосов. Бывают, знаешь ли, прецеденты.

— У меня есть понимание, как решать именно этот технический нюанс. Пока без подробностей.

Браслет говорит, тот искин более чем прост в контроле. Надо лишь озаботиться.

— Саш. Как насчёт брачного партнёрства второй категории? — вопрос задан без паузы и без перехода.

— Нам с тобой? Или кому-то другому?

— Идиот! — она вспыхивает и к моей голове несётся раскрытая ладонь.

Еле успеваю перехватить.

— Шучу! — хихикаю на фоне остаточных явлений первого коктейля. — Ты не сильно торопишь коней?

— А пофиг. В одной книге читала, что самые тупые и сумасбродные решения иногда оказываются в перспективе единственно верными. Кстати, вторая категория партнёрства именно для того, чтобы каждый иметь возможность соскочить в любой момент. Если вдруг не уживёмся.

— Мне это дорого обходится обычно, как оказалось, — передергиваю плечами. — Прошлый раз остался без квартиры, собираются клуб отбирать — хорошо, на Фролову успел переписать.

— В случае со мной именно тебе опасаться нечего, — веселится менталистка. — Взять с тебя сейчас нечего, тьху, тавтология — кроме приговора суда. Так что моя искренность в твой адрес вне подозрений. Ты же теперь беден, как церковная мышь. Активы если и были, остались на территории Макса, так?

Вообще-то есть как минимум нал в трех сейфах, но она не знает. И фактическим бенефициаром Точки и клубов остаюсь я, но опять же, Анна не в теме.

— М-да уж. Ещё никогда не женился таким нахрапом.

— Да не ври! — она вспыхивает возмущением повторно. — На! — активация видео. — Сволочь!

Голограмма чужого аккаунта соцсети показывает меня, делающего предложение бывшей супруге через четверть часа после нашего знакомства.

Ирина, оказывается, очень гордилась этим фактом. Поэтому о нём теперь знает если и не весь мир, то пара миллионов подписчиков бывшей финалистки конкурса красоты, точно.

, — перебиваю.

— Ань, мысль неожиданная, хотя и интересная, — улыбаюсь через пару секунд. — Я не то чтоб сходу против, просто слишком старомоден, чтобы...

— СКОТИНА! Я по-твоему недостойна?! Эту бывшую свою сам через десять минут уже убалтывал!

— И чем там дело кончилось в итоге? — напоминаю. — К тому же, это некорректно с твоей стороны. Летим в твоей машине, к тебе, я от тебя полностью зависим.

— Сделать тебе приятно прямо тут, чтоб успокоился и не напрягался из-за херни?! Заодно стресс сбросишь; говорят, вам помогает...

— Э-э-э? Пардон?

— Ладно. — Анна берёт себя в руки и откидывается на спинку кресла. — Жить где у нас в городе будешь?

Рука её, правда, с моей ноги никуда не делается.

А наоборот перемещается выше. Кажется, случайно и по рассеянности.