Охота на лис

ГЛАВА 4

Прошел еще один день, но Жюстина никак не могла отогнать от себя мысли о лорде Левингтоне. Взгляд его бездонных голубых глаз и обворожительная улыбка преследовали ее повсюду. «Да пропади он пропадом вместе со всеми ему подобными! Будь моя воля, я бы сослала их всех на необитаемый остров! Пусть там попробуют кого-либо соблазнить…» – Девушка стояла у окна, всматриваясь в видневшийся вдали Ардмор Крест. Отсюда, с третьего этажа дома Алленсонов, владения Левингтонов были видны, как на ладони. Там, в большом старинном доме на холме, жил человек, так безраздельно завладевший ее душой, там витали его чувства, звучала его речь, там он смеялся и грустил, не догадываясь, вероятно, какую глубокую рану оставил в ее сердце. Вековые дубы и вязы, как древние стражи, охраняли покой и тишину Ардмор Крест и его обитателей. Порядок, царящий вокруг поместья, ухоженный тенистый сад – все свидетельствовало о заботливом отношении хозяина к своим владениям. Жюстина поймала себя на мысли, что неплохо было бы раздобыть подзорную трубу и получше разглядеть жизнь обитателей этого укромного уголка, вернее, одного из них. И тотчас готова была возненавидеть себя за свою слабость, за это постоянное, бессознательное влечение к Дамиану.

– Я получила весточку от Клары Траубридж, тетушки Дамиана, – объявила утром за завтраком Нора. – Она сетует на свою глухоту, жалуется на скуку, говорит, что не в силах больше переносить свое «заточение». Мне так хотелось бы утешить ее! Она часто собирала у себя женскую компанию из здешнего общества и скрашивала таким образом свое одиночество. Я была у нее первым гостем! Клара пишет, что понимает мое положение и что я не смогу приехать к ней на этот раз, но очень просит, чтобы я уговорила тебя посетить Ардмор Крест сегодня вечером. У нее будет скромный званый ужин, собираются женщины, и из наших соседей – Импери Данмор, родственница Левингтонов, и ее подруга Моника де Вобан. Они заедут за тобой.

– Ни в коем случае! – воскликнула Жюстина, нервно теребя свое платье. – Ведь это твоя компания, твои друзья, я никого там не знаю. Да и не хочу оставлять тебя одну – вдруг понадобится моя помощь? Думаю, тетушка поймет нас правильно и не обидится на отказ. А после родов, когда оправишься, ты сама нанесешь ей визит, как раньше.

– Если ты боишься, что там будет Дамиан, то напрасно. У тетушки Клары в доме свои апартаменты, и она никогда не приглашает на вечеринки мужчин. К тому же она не выносит разгульных друзей своих племянников, да и их самих не жалует. Она по сей день не изменила своего отношения к Дамиану, должно быть, не может забыть, сколько разочарований он ей принес в жизни! Она, по-моему, не замечает в нем перемен, а все потому, что они практически не общаются друг с другом. Зато теперь Роджер будоражит всех за двоих!

Сообщение сестры взволновало Жюстину, но перспектива встречи с лордом совсем не радовала ее. «Однако что же делать с саквояжем? – в сотый раз подумала она. – А что если принять приглашение, отвезти его в Ардмор Крест и незаметно оставить где-нибудь в доме?»

– Ты не слушаешь меня, сестра, – обиделась Нора.

– Извини, я стала такой рассеянной… Нора терпеливо продолжала:

– Я говорила о том, что буду тебе признательна, если ты навестишь тетушку Клару вместо меня. Это добрая, славная и очень одинокая женщина. Ее племянники заняты собой и почти не уделяют ей внимания.

– По всей вероятности, и она сторонится их. Ее за это нельзя винить.

Приближающиеся роды не прибавили Норе жизнерадостности: как никогда раньше, раздражительность ее проявлялась по любому пустяку, что могло плохо сказаться на здоровье будущего ребенка, а потому Жюстина дала себе слово не тревожить сестру ни по какому поводу. «Ради ее спокойствия надо принять приглашение Клары Траубридж, да и впредь постараться не перечить сестре. Скоро Нора разрешится, а я после этого не задержусь в Олдхэвене надолго, постараюсь поскорее уехать в Бат и забыть обо всех неприятностях», – размышляла Жюстина.

– Если хочешь, надень мое любимое платье из зеленого шелка и норвичскую шаль. К ним очень подойдут мои серьги с изумрудом.

Лицо мисс Брайерли озарилось улыбкой. Она давно мечтала об украшениях из изумруда, и ради того, чтобы блеснуть в них в обществе, стоило принять приглашение старой леди. Да и тайное любопытство, хотя бы одним глазком взглянуть на «гнездышко» своего обидчика, окончательно сломило ее упрямство.

Спустя два дня, когда солнце уже клонилось к горизонту, к подъезду Ардмор Крест подкатила карета. Дорога заняла немного времени, однако Жюстина успела внимательно рассмотреть спутниц и даже составить о них свое мнение. Леди Импери Данмор, обладательница роскошных форм и не менее «роскошного» языка, оказалась весьма общительной и словообильной. Жюстина даже ненароком чуть не спросила ее, как она успевает дышать за таким потоком слов. Мадемуазель де Вобан была полной противоположностью леди Импери. Необщительная, тихая, она практически не проронила ни слова за всю дорогу, не считая приветствия и ничего не значащих фраз о погоде. Ее худоба и бледность свидетельствовали о том, что большую часть времени она проводит в закрытом помещении без свежего воздуха.

Сгущающиеся на горизонте тучи предвещали приближение дождливой, ненастной погоды. Начинало смеркаться, и усадьба Левингтонов встретила гостей ярко освещенными окнами. Лакей, подоспевший к карете, откинул ступеньки, и женщины спустились на землю. Взглянув на освещенные окна дома, Жюстина неожиданно остановилась – в окне напротив входной двери мелькнула тень, показавшаяся девушке очень знакомой. «Мне везде мерещится этот Дамиан, – подумала она, – не станет же он прятаться от посторонних глаз в собственном доме? Вероятно, кто-то из любопытных слуг выглянул посмотреть на приехавших».

Женщины вошли в дом, где в просторном уютном холле их встретил дворецкий. Он учтиво раскланялся, принял у дам их вечерние шали и пригласил пройти в апартаменты.

– Вы прекрасно выглядите, мисс Брайерли, Вам очень идет это зеленое платье, а какие прелестные изумрудные серьги!! – низвергала словесный поток леди Импери Данмор, внимательно рассматривая Жюстину через стекла лорнета.

– Благодарю Вас, – ответила девушка подчеркнуто вежливо, стараясь изо всех сил не расхохотаться. В последнее время у нее было мало поводов для веселья, зато сейчас, глядя на несуразную фигуру, обтянутую безвкусным зеленым платьем, голову которой венчал уродливый розовый тюрбан с тремя потрепанными страусовыми перьями, Жюстина с трудом подавила смех. Одеяние этой дамы усиленно подчеркивало ее необъятные формы, превращая леди Данмор в ходячую рекламу о вреде жирной, мучной пищи и малоподвижного образа жизни. «Боже, неужели и я когда-нибудь стану такой? – с беспокойством подумала Жюстина, не в силах отвести глаза от громадной туши, затянутой в темный корсаж, от всех этих жирных складок на шее и животе. – Во всяком случае, я тогда не надену такое вот платье и не стану выставлять напоказ свои «прелести».

Как только дамы вошли в гостиную, мисс Брайерли поняла, что была жестоко обманута. Скромный дамский ужин оказался светским приемом, на котором присутствовали мужчины, и это привело Жюстину в смятение. Она не удостоила вниманием лакея, облаченного в парадную ливрею и белые перчатки, предложившего ей бокал вина. Все внутри у нее кипело от ярости. «Зачем понадобилось Норе лгать мне о невинной дамской компании?! Какую она преследовала цель? Зачем она лезет в мою личную жизнь?» Жюстина с трудом подавила в себе желание немедленно покинуть гостиную. Уйти сейчас же – значило бросить вызов всем присутствующим. Приличия света не позволили девушке сделать этого. «Что ж? Придется остаться и постараться сохранять спокойствие», – обреченно подумала Жюстина, готовясь к очередной «неожиданной» встрече.

Лорд Левингтон стоял возле камина, о чем-то беседуя с незнакомым мисс Брайерли молодым человеком. Оба были одеты в светло-коричневые панталоны и вечерние камзолы из черного бархата.

– Добро пожаловать, мисс Брайерли! – худощавая пожилая дама, улыбаясь, подошла к девушке. – Я так рада, что Вы приехали к нам. Я столько слышала о Вас от Вашей сестры, – Клара Траубридж говорила неестественно громко, что свойственно обычно людям с плохим слухом.

– Нора шлет Вам свои наилучшие пожелания, – произнесла Жюстина, сохраняя невозмутимость, что давалось ей не без труда.

– Нам так не хватает ее приятного общества! – глаза мисс Траубридж, внимательно изучающие девушку, светились добротой. Слегка обняв Жюстину за талию, мисс Траубридж подвела ее к лорду Левингтону.

– Позвольте представить Вам моих племянников – Дамиана и Роджера.

Слова пожилой леди неприятно удивили мисс Брайерли. «Выходит, Дамиан никогда не рассказывал тетушке обо мне? Не много же я для него значила, раз он не счел нужным этого сделать… – грустно подумала Жюстина. – А я-то готова была пойти за ним на край света!»

Дамиан склонился к руке Жюстины. Она почувствовала, как теплая волна пробежала по телу. Отдернув ладонь, она холодно посмотрела на лорда.

– Ну вот, мы снова «нечаянно» встретились, – произнес он насмешливо. – Как мило!

– Милорд, для меня это полная неожиданность, – ответила девушка, краснея.

– А этот юный отпрыск – мой племянник Роджер, – громогласно представила мисс Траубридж своего второго племянника. – Он принес мне немало седых волос!

– Тетушка, ну зачем Вы порочите меня в глазах наших гостей? – мило улыбаясь, Роджер поцеловал руку мисс Брайерли.

С любопытством рассматривая младшего из братьев, Жюстина отметила, что он не производил впечатления неотразимого красавца, но взгляд его темно-карих глаз пленял своей глубиной, притягивал к себе, словно магнит. «Он может вскружить голову ничуть не меньше Дамиана! Но чур меня! С меня довольно одного!»

– Но это истинная правда, – подтвердил Дамиан слова мисс Траубридж. – За исключением тех седых волос, которые принес Вам я!

Слова старшего племянника как будто удивили старую леди – так пристально посмотрела она на Дамиана. «Должно быть, она не ожидала от Дамиана такой самокритичности», – подумала девушка, отмечая про себя, что удивлена ничуть не меньше тетушки.

– Надеюсь, мое поведение больше не доставит ей беспокойства, – добавил Дамиан вполголоса, обращаясь к мисс Брайерли.

– Мне трудно поверить в Ваше перевоплощение, – совсем тихо проговорила Жюстина, чтобы никто, кроме Дамиана, не расслышал ее слова. – Очень удивлюсь, если Вам это удастся.

Поняла ли полуглухая тетушка Клара, о чем говорили молодые люди, но она так красноречиво махнула рукой в сторону братьев, что не оставалось сомнения: никогда и ни при каких обстоятельствах она не поверит их благим намерениям.

– Пойдемте, мисс Брайерли, Вы должны рассказать мне о Норе и ее делах, – с этими словами мисс Траубридж взяла Жюстину под руку, и они покинули мужчин.

– Нора очень обрадуется, если кто-нибудь навестит ее, – сказала мисс Брайерли.

– Я непременно заеду к ней при первой же возможности, – пообещала тетушка Клара. Отыскав взглядом среди гостей мадемуазель де Вобан, она продолжала:

– Мне хотелось бы захватить с собой эту бедняжку, ей сейчас так тяжело, что не помешает отвлечься хоть ненадолго. Вы знаете, ее отец Комте де Шамбю, спасаясь от якобинцев, попытался вывезти свою семью из Парижа на крестьянской подводе под сеном. Но все кончилось трагически. Моника, мадемуазель де Вобан, никогда не рассказывает о прошлом, я знаю только, что ей одной удалось уцелеть. Просто страшно подумать, что она пережила! У нас ходили слухи, что ее старший брат тоже остался в живых, но как будто бы примкнул к революционерам. Правда, говорили еще, что он якобы был казнен после поражения революции.

– Но почему она живет у леди Данмор? Они такие разные, что может их связывать? – спросила Жюстина.

– Видите ли, тетя леди Данмор была замужем за дядюшкой Моники. Он жил в Шотландии. Думаю, Импери считала своим долгом позаботиться о бедной сироте. Я поступила бы точно так же на ее месте, – объяснила мисс Траубридж, но, заметив приближающегося к ним Дамиана, сменила тему разговора: – Мы непременно навестим Нору, чтобы развеять ее скуку!

– Могут ли мужчины рассчитывать на участие в этом визите? – спросил лорд, щурясь от дрожащего света свечей.

– Все зависит от того, друзья они или враги, – холодно ответила Жюстина.

– Я надеюсь, что Ваша сестра считает меня своим другом, – улыбнулся Дамиан.

– И это глупо, – тихо отпарировала девушка.

– Она считает меня своим другом, и Ваша ненависть ко мне не помешает нашим добрым отношениям. Я буду посещать Мильверли, как и прежде.

«Зачем только я согласилась приехать сюда? – подумала Жюстина. – Не следовало уступать сестре. Конечно, она не в курсе моих дел, иначе не настаивала бы на своем», – и, повернувшись к лорду, тихо произнесла:

– Знай Нора вам истинную цену, она давно закрыла бы перед Вами дверь!

– Но что плохого я сделал сейчас? – обиделся Дамиан на откровенный вызов, прозвучавший в словах девушки. – Нора не так глупа…

– …Как я? – вспыхнула Жюстина, принимая намек на свой счет.

– Не пытайтесь свои собственные мысли и слова выдавать за чужие, мисс Брайерли. Откровенно говоря, мне уже порядком надоел ваш вечно недовольный, язвительный тон. Может, не стоит превращать каждую нашу встречу в рыцарский турнир: чья стрела быстрее поразит цель?

– По-моему, нам вообще не следует встречаться, – мисс Брайерли резко повернулась и направилась к беседовавшим в сторонке мисс Траубридж и леди Импери Данмор.

– Я слышала, Вы прекрасно вышиваете, – обратилась Жюстина к мадемуазель де Вобан, втайне надеясь, что это окажется правдой и не надо будет искать новый предлог для разговора.

– Вы очень любезны, вышивание доставляет мне огромное удовольствие! – ответила француженка с легким акцентом. Жюстина заметила, как пристально и настороженно посмотрела на нее Моника, словно хотела прочесть мысли девушки. Одного этого взгляда было достаточно, чтобы понять – это тихое замкнутое создание не выпускает из виду ничего происходящего вокруг.

– Сейчас я украшаю новую обивку стульев леди Данмор цветочными узорами, которые придумала сама.

– Для леди Данмор? Но вышивать по чужой мебели – такая ответственная работа!

Мадемуазель опустила свои длинные ресницы, спрятав под ними выражение проницательных глаз.

– Леди Данмор очень добра ко мне, и я счастлива хоть чем-нибудь отблагодарить ее, – Моника украдкой посмотрела в сторону Левингтонов, что не ускользнуло от внимания Жюстины.

– Думаю, леди Данмор сочтет также своим долгом найти Вам достойного жениха.

– О, нет, – мадемуазель безнадежно махнула рукой. – Леди Данмор так нуждается в моем обществе, что едва ли захочет расстаться со мной. А что до меня – то все мои мечты сейчас только о родине. Я так скучаю по ней! Хорошо еще, что я недалеко от Франции. Я часто смотрю на море, пытаюсь мысленно перенестись на тот берег. Иногда, в ясную погоду, мне кажется, что я вижу его.

– Должно быть, Вы еще нескоро вернетесь туда?

Мадемуазель де Вобан грустно опустила голову:

– Увы! Больше всего на свете я хотела бы вернуться во Францию, но, к сожалению, у меня там никого не осталось…

– Но я слыхала, у Вас есть брат, – Жюстина запнулась, поняв, что выдала мисс Траубридж, поведавшую ей все это по секрету.

От слов мисс Брайерли француженка вздрогнула, как от удара, на лице как будто появилась непроницаемая маска, взгляд сделался жестким.

– У меня больше нет брата. Вернее, я больше не хочу считать его своим братом, – резко, словно чеканя слова, произнесла Моника.

– Простите меня, я вовсе не собиралась вторгаться в Вашу жизнь, а тем более обидеть Вас, – Жюстина искренне раскаялась за свою оплошность, понимая, что вряд ли получит прощение.

– Ничего, – усмехнулась мадемуазель, поджав губы. – Я привыкла ко всем этим сплетням. Но раз уж мы коснулись этой темы, то знайте, что, несмотря на все наши разногласия с братом, я уважаю его преданность своим идеалам!

– Кушать подано, господа. Прошу всех в обеденный зал! – прервал дворецкий так интересно начавшуюся беседу. Жюстина мельком взглянула на Дамиана. Тот стоял к ней спиной и пристально смотрел в окно…

Лорд Левингтон смотрел на начинающийся дождь и размышлял о том, что погода как нельзя лучше соответствует предстоящей сегодня ночью встрече контрабандного груза. Ему не терпелось покинуть этот званый ужин и лично принять прибывающее французское судно, но его уход не мог остаться незамеченным и не породить всяческих слухов и догадок. Тем более, не следовало обижать тетушку, которая очень просила его посетить ее светский раут. Конечно, для него была полной неожиданностью встреча с мисс Брайерли, он не подозревал, что она будет в числе приглашенных. Дамиан поймал себя на том, что в первую минуту растерялся, как мальчишка. А как она была сегодня хороша! Все его попытки отогнать мысли о мисс Брайерли были тщетны. Он снова почувствовал непреодолимое влечение к этой женщине и злился на себя за слабость, за неспособность обуздать свои чувства. Нет, он не хотел причинить боль Жюстине, он постыдно бежал не от нее, а от себя, не находя иного способа избавиться от поглощающей душу страсти, надеясь на то, что время и расстояние сотрут в памяти ее образ и вылечат от любви. Все напрасно – каждая встреча с новой силой поднимала бурю волнений, подавляя волю, мешая сосредоточиться на неотложных и важных делах. «Вот я и попался в силки», – удрученно подумал лорд.

За столом мисс Брайерли оказалась рядом с лордом Левингтоном-старшим благодаря заботам тетушки Клары, рассчитывающей поближе познакомить Дамиана с этой очаровательной девушкой. Мисс Траубридж втайне мечтала как можно скорее женить своего непутевого племянника, полагая, что семья и дети вернут его на стезю добродетели.

– Еще рыбного супчика, дорогой? – тетушка была сама галантность. Старая плутовка поглубже запрятала свои обиды и недовольство Дамианом, дабы не испортить хорошо продуманный сценарий. Дело стоило того, чтобы на время сменить гнев на милость. – Между прочим, приготовлен он из рыбы, выловленной сегодня утром.

– Спасибо, достаточно, – произнес Дамиан.

– Кстати, моя сестра рассказала мне, что в округе орудуют контрабандисты, среди них – и местные жители, – как бы между прочим вставила Жюстина, обращаясь к мисс Траубридж, – раз в месяц они оставляют на заднем крыльце ее дома бренди, чай и прочую мелочь. Вы что-либо знаете о них?

– Да, я кое-что слышала об их «подарках», но предпочитаю не говорить на эту тему. Мне противно все, что связано с нарушением закона, – старая леди вытерла рот салфеткой, взмахом руки подозвала слугу и распорядилась, чтобы подавали холодную осетрину.

Словно не замечая последних слов мисс Траубридж, Жюстина добавила:

– Я вижу, местные власти не очень-то тревожатся по поводу контрабандистов, если судить по размаху этого бизнеса.

– Не будь акцизные пошлины на ввозимые с континента товары так высоки, не было бы и контрабанды, – вступил в разговор Роджер, сидящий на другом конце стола и поглощающий уже, должно быть, не первый бокал бренди.

– А я не смогла бы носить платье из контрабандного шелка – ведь всякий мог бы догадаться, откуда этот материал и как попал ко мне!

– Ну, об этом не стоит волноваться, дорогая, – засмеялась мисс Траубридж.

– Не все такие щепетильные, как Вы, мисс Брайерли, – прямо глядя в глаза Жюстине, с издевкой произнес Дамиан.

– Уж вы-то наверняка не отказываетесь пропустить стаканчик контрабандного бренди, – понизив голос, чтобы расслышал только Дамиан, парировала девушка.

– Что в этом плохого? Зачем же лишать себя удовольствия? – небрежно бросил в ответ лорд.

– Я слышала, контрабанда – дело довольно прибыльное, – повысив голос, продолжала мисс Брайерли.

– Это опасный бизнес, – вступил в разговор Роджер. – Пойманному с поличным контрабандисту грозит смертная казнь. Стало быть, никто не будет подставлять свою голову, не надеясь получить щедрый куш.

В отличие от младшего брата Дамиан не был расположен продолжать разговор на эту тему, но упорный интерес Жюстины настораживал его – похоже, это было не праздное любопытство, и девушка знала гораздо больше, чем могло показаться. Впрочем, у лорда Левингтона было предостаточно других забот, чтобы забивать голову такими проблемами. Перед ним стояла задача, решить которую он не мог, не найдя потерянного саквояжа, и по иронии судьбы все это, как и контрабанда, было связано с другим берегом Ла-Манша!

Ужин подходил к концу, гости рассыпались в комплиментах, нахваливая кухню тетушки Клары, за столом царила умиротворенность, располагающая к взаимным учтивостям и любезностям. Взяв тетушку под руку, Дамиан проводил ее в гостиную. «Какая галантность», – язвительно подумала Жюстина, наблюдая за ним. Прежде чем дверь за ними закрылась, девушка заметила, что лорд Левингтон направился к выходу из дома, явно не собираясь вновь разделять их компанию.

Поведение Дамиана озадачило Жюстину, любопытство снова взяло верх, и, сославшись на легкое головокружение, она объявила мисс Траубридж, что хотела бы подышать свежим воздухом. Осмотревшись вокруг, она убедилась, что гости заняты друг другом, и незаметно проскользнула в библиотеку, дверь из которой вела на открытую террасу со стороны парка.

Стояла темная безлунная ночь. Пахло жимолостью и розами. Жюстина вдыхала ароматы, наслаждаясь тишиной. После шумного ужина так приятно было остаться наедине с собой, успокоиться и хоть немного привести свои мысли в порядок…

Тайна лорда Левингтона, к которой случайно прикоснулась мисс Брайерли, будоражила ее воображение, упорно толкала на безрассудные действия. Вот и сейчас девушка готова была выслеживать Дамиана в надежде найти объяснение его поведению, всем этим поискам потерянного саквояжа. Она почти не сомневалась, что за этим кроется другая, совершенно неведомая ей жизнь Дамиана. «Так пусть этот чертов саквояж лежит на дне моего комода, пока я не узнаю, какое он имеет отношение к лорду! Пусть это непорядочно, пусть это похоже на месть, но лорд это заслужил!» – зло подумала мисс Брайерли, решительно спрыгивая с террасы на землю.

В парке было тихо, и шорох, раздавшийся в траве, испугал девушку. «Должно быть, это мышь», – ужаснулась Жюстина, собираясь вернуться обратно, но жажда узнать тайну Дамиана пересилила страх. Собравшись с духом, она осторожно двинулась по дорожке, ведущей вниз к воротам. Внезапно впереди вспыхнул свет фонаря. Жюстина ускорила шаги и прежде, чем фонарь погас, достигла ворот. Выйдя на проезжую дорогу, девушка направилась в ту сторону, где, как ей казалось, она видела свет. Пройдя несколько метров, Жюстина увидела двоих мужчин, медленно идущих впереди нее. Чтобы не быть замеченной, девушка притаилась за деревом. Мужчины были увлечены беседой, и до нее долетели обрывки фраз: «…Записка…что случилось… сказать Жаку… в другой раз…». Жюстина узнала голос Дамиана. Второй голос, судя по выговору, принадлежал простолюдину, возможно, рыбаку или местному фермеру. Желание поскорее узнать, что заставило лорда оставить дом в столь поздний час, бросить гостей и вести беседу на проселочной дороге, обратило всю ее в слух. Подойти ближе было рискованно, и ей пришлось довольствоваться непонятными словами: «…большие бочки…судно». Внезапно Дамиан оглянулся, словно почувствовав опасность. Жюстина похолодела. Она вся сжалась, боясь пошевелиться и обнаружить себя. Тишина нарушалась только шелестом ветра в верхушках деревьев. Не заметив ничего подозрительного, Дамиан продолжал чуть громче:

– Хорошо, действуйте. Надеюсь, мы выручим за бочки хорошие деньги, и зимой у вас не будет проблем.

– Спасибо, сэр, – услыхала Жюстина хрипловатый голос второго собеседника. – Думаю, Вам пора возвращаться. До скорой встречи, – поклонившись, он исчез в темноте.

Теперь Жюстине надо было поторопиться, чтобы войти в дом раньше Дамиана. Стараясь не шуметь, почти бегом, она вернулась в парк. От быстрой ходьбы лицо ее раскраснелось, в волосах запутались листочки от кустов, прическа растрепалась. Войти в дом в таком виде с парадного входа Жюстина не могла, оставалось возвратиться тем же путем, через библиотеку. Едва она успела привести себя в порядок, собираясь открыть дверь в гостиную, как за спиной услыхала насмешливый голос лорда:

– Мисс Брайерли, уж не меня ли Вы искали? – Дамиан шагнул в комнату через открытую дверь террасы.

Девушка смутилась, все еще боясь разоблачения, и, заикаясь, проговорила:

– Простите… Я ошиблась комнатой… Я хотела выйти подышать свежим воздухом…

Лорд окинул ее недоверчивым взглядом:

– Вы, наверное, уже поняли, что попали в библиотеку, но вид у Вас такой, словно Вы свалились в яму. Что с Вами случилось?

– Со мной все в порядке. А если Вы и заметили какую-либо небрежность в моем туалете, то могли бы и промолчать. Вы же считаете себя джентльменом! – с вызовом бросила ему девушка.

– Я готов извиниться, если обидел Вас, хотя мои «грубости» – для вас не новость. Я беру свои слова назад, мисс. – Дамиан встал между девушкой и дверью, ведущей в гостиную. – Но должен признаться, Вы очень привлекательны с растрепанными волосами и колючками на платье. Если бы я не знал Вас, то подумал бы, что у Вас только что состоялось тайное свидание в саду. Но у меня нет повода думать о Вас плохо, да к тому же в доме, кроме меня, только Роджер мог бы составить Вам партию, а он, я уверен, обнимает сейчас другую, горячо любимую женщину – бутылку бренди!

– Как Вы только что утверждали, у меня не могло быть свидания, значит, Ваше любопытство удовлетворено. А теперь позвольте и мне полюбопытствовать. Что делали Вы вне дома в такой час?

– Вы же знаете, мисс, тайные свидания с возлюбленными мне никогда не были чужды! Вспомните хотя бы наши былые встречи наедине…

– Вы ушли от прямого ответа. Что ж, это Ваше право. Но раз уж Вы коснулись наших прошлых свиданий, то знайте, я очень сожалею, что имела с Вами отношения. Как я была глупа тогда, в Лондоне. Так поверить Вам, Вашим словам, чувствам. Я не сомневалась, что у Вас были самые серьезные намерения. И так ошибиться! Я готова была на все ради Вас, а Вы бросили меня на посмешище свету, не потрудившись даже объясниться! Мне теперь кажется странным, что Вы, человек способный на такие жестокие поступки, не воспользовались моей доверчивостью…

Дамиан приблизился к Жюстине:

– Не в моих правилах, мисс Брайерли, компрометировать светских дам. Так недолго дойти и до дуэли – ведь папаши так ревностно охраняют невинность дочерей! А я молод и не собираюсь подставлять свою голову под пули… Вот почему я стараюсь не покушаться на женскую честь.

– Вы всегда думаете только о себе!

– А кто же должен думать обо мне?

– Вы – слепец! Я не только думала о Вас, но готова была отдать Вам всю себя, свою жизнь. Может быть, это и смешно и глупо, но я верила в любовь! – Жюстина понимала, какой опасный поворот принял разговор. Она столько раз убеждала себя не возвращаться к этой теме, не ворошить прошлое, не видеться с Дамианом, и вот все повторяется снова и снова, открываются старые раны, душа разрывается от боли! И зачем ему ее откровения? Еще один повод посмеяться над ней? А может быть, излив душу, она снимет наконец проклятие с этих воспоминаний, перестанет испытывать ненависть и к нему, и к себе, камень свалится с души, ляжет всей тяжестью на прошлое, и оно уже никогда не воскреснет!

– Вы были готовы принадлежать мне? – волнение девушки передалось Дамиану. Он посмотрел на нее нескончаемо долгим взглядом, ощущая, как погружается куда-то в бездну, как земля уплывает под ногами, и испытывая пьянящую сладость падения.

– Тогда – да! Для меня это было бы продолжением моей мечты! Я не противилась своему чувству, оно слишком бурно, слишком необузданно поднималось во мне! Но вы отрезвили меня, и теперь я не повторю своих ошибок.

Губы Дамиана, обычно сжатые в язвительной усмешке, были полуоткрыты и дрожали, глаза горели, не отрываясь от ее лица.

«Распутник, повеса, контрабандист», – как заклинание, твердила Жюстина, не в силах оторваться от этого гипнотического взгляда. Дамиан обнял ее. Бессильно, не сопротивляясь, девушка приникла к нему, и он вдохнул влажный аромат ее волос. Дамиан коснулся губами ее лица, она не отшатнулась. Прижимая ее к себе, он ощущал в своих объятьях ее стройное тело, теплое и податливое, целовал ее горячие, сухие губы, волосы, плечи… «Только бы это никогда не кончалось!» – думала Жюстина, упиваясь наслаждением.

– Зачем Вы бросили меня в Лондоне? – прошептала девушка прерывающимся голосом. – Вы должны мне это объяснить!

Внезапно, словно пробудившись от небытия, Дамиан выпустил Жюстину из своих объятий и отошел в другой конец комнаты. Голос его звучал ясно и чисто:

– Я очень испугался глубины своих переживаний. Раньше я увлекался приманками страстей ради собственного удовольствия, жадно поглощая чужие чувства, чужую нежность, чужие радости и страдания, – и никогда не мог насытиться ими. Я почти ничем не жертвовал для тех, с кем был близок. Я жил, как блудный сын, любитель выпить и поволочиться за женщинами, принося этим вред только самому себе. Встреча с Вами все перевернула. Меня поразила в Вас та радость, которую Вы сообщаете другим без всяких слов. Я был пленен. Но тот, другой, который жил во мне для своего собственного удовольствия, помешал мне отдаться своему новому чувству. И я постыдно бежал от самого себя! Теперь я понял – от себя не уйдешь. Ваш образ стал частью моего существа, и я не в состоянии избавиться от этого наваждения!

«Он сохраняет трезвость мысли, когда я в тумане, да еще говорит, что хочет отделаться от меня, как от наваждения, – в Жюстину вновь проникло сомнение. – Эта встреча – еще один повод для расстройств и волнений».

– Я должна уйти, – уже спокойно произнесла девушка, не глядя на Дамиана. «Если я не хочу в ближайшем будущем сойти с ума, мне следует как можно дальше держаться от этого человека. Упаси меня Бог снова довериться его соблазняющим ласкам и нежным словам».

– Не уходите! – крикнул ей вслед Левингтон.