Охота на лис

ГЛАВА 6

Дамиан возвращался домой в мрачном настроении. Войдя в библиотеку, он обнаружил там Роджера с незнакомым молодым человеком. Оба были уже навеселе, на столе стояла опорожненная бутылка бренди. В комнате царил ужасный беспорядок, вещи и бумаги валялись где попало – все наводило на мысль, будто здесь что-то искали…

Дамиан обвел взглядом представшую перед ним картину и… взорвался!

– Еще не наступил полдень, а вы уже налакались! Сколько можно? Все, мое терпение кончилось! Убирайтесь отсюда вон, оба!

Роджер медленно поднялся со стула, покачнулся и, заикаясь, проговорил:

– Я здесь такой же хозяин, как и ты. Ты… не имеешь… права выгонять меня. К тому же у меня… гость, и с твоей стороны невежливо так вести себя!

Дамиан подскочил к брату, схватил его за отвороты камзола и с угрозой в голосе проговорил:

– Имею… и на сей сделаю! И тебе, братец, придется подчиниться!

Роджер покачнулся и, чтобы не упасть, схватился за плечо брата:

– Да будь же джентльменом, хотя бы поздоровайся с моим другом. Это – Грэхэм Маунт Хоппер, мы познакомились… в Оксфорде. Хоппи, поприветствуй моего старшего… братца…

Незнакомец был выше Роджера, атлетически сложен, имел здоровый цвет лица. Он учтиво поклонился, и Дамиан с удивлением отметил, что молодой человек совсем не выглядит пьяным.

– Слуга принес нам отличный бренди, – голос Хоппи слегка дрожал, – в погребах хорошие вина.

– Я рассказал Хоппи о контрабандистах, – виновато произнес Роджер.

– Нисколько не сомневаюсь в этом, – проговорил Дамиан и оттолкнул брата. Неопрятный вид Роджера, его пьяное покачивание, запах перегара – все было противно Дамиану. Он отвернулся от брата и обратился к гостю:

– Мы никогда раньше не встречались?

– Не думаю, – Хоппи отрицательно покачал головой, – я бываю в Лондоне не так часто, как хотелось бы…

Он метнул взгляд на Роджера, и Дамиан прочел в нем холодную брезгливость. «Почему он так недружелюбен к брату? Так обычно смотрят не на друга, а на врага», – усомнился лорд Левингтон в дружеских отношениях молодых людей.

– Я пригласил Хоппи погостить у нас. Он ухаживает за одной молодой дамой из Брайтона, а это недалеко отсюда, и Хоппи будет иметь возможность видеться с ней, «…что избавит его от дополнительных расходов на аренду квартиры в Брайтоне, – с издевкой подумал Дамиан. – Вот почему понадобилась ему дружба с Роджером». Однако в следующий момент он усомнился в своих предположениях. Хоппи был одет в красивый, отличного покроя костюм. Во всем его облике и манерах не было ни малейшего намека на то, что он находится в стесненных обстоятельствах. Решительно все было приятно в этом молодом человеке, вот только холодный взгляд настораживал Дамиана.

– Хорошо, я не буду возражать при условии, что Вы не станете пьянствовать по утрам в библиотеке, – сказал лорд Левингтон и обратился к гостю: – Вы случайно не состоите в родстве с Хопперами из Бьеркшира?

Хоппи снова отрицательно покачал головой:

– Я выходец из Оксфордшира. У моего отца собственные владения на окраине Фарингтона, – молодой человек говорил медленно, словно взвешивая каждое слово.

«Он не назвал свое имение, – отметил Дамиан, – но это не значит, что он врет или что-то скрывает. Во всяком случае выглядит он поприличнее моего братца».

Хоппер учтиво поклонился и, взяв Роджера под руку, вывел его через дверь, ведущую на террасу.

«И все-таки нужно будет навести справки об этом Хоппи. Кто знает, в какую еще историю может влипнуть Роджер со своим бесконечным пьянством», – решил Дамиан.

Сцена с братом окончательно испортила Дамиану настроение. Он в бессилии опустился на стул и невидящим взглядом уставился на бумаги. Ничего не хотелось делать. Саквояж, пьяный брат, Жюстина… – неприятности сыпались на него, словно из рога изобилия! «Да что же со мной происходит? – разозлился вдруг Дамиан и так стукнул кулаком по столу, что боль отозвалась во всем теле. – Пора взять себя в руки!» Он окинул взглядом беспорядочно разбросанные бумаги и с неприязнью подумал: «Кто рылся в них и с какой целью?»

Нора и Генри почти не разлучались и большую часть времени проводили в будуаре. Они были очень счастливы вместе и целыми днями о чем-то шептались, смеялись и походили на беспечных, шаловливых детей. Жюстина иногда даже злилась на них, так их настроение контрастировало с ее собственным. Пользуясь тем, что старшая сестра всецело поглощена своими заботами и не нуждается в ней, Жюстина каждый день, независимо от погоды, подолгу каталась верхом по полям и лугам, в сторону моря, чувствуя, как постепенно в душе наступают умиротворение и покой…

Однажды утром, совершая привычный моцион, она случайно встретила свою старую подругу, Чэрити Торнтон, отец которой содержал небольшой летний дом на окраине Брайтона. Чэрити была очаровательной сероглазой и рыжеволосой девушкой веселого, задорного нрава.

– А я уж думала, что ты не выходишь из Нориной спальни, – глаза Чэрити весело искрились.

– Нора сейчас чувствует себя значительно лучше. Теперь, когда с ней Генри, она не нуждается в моей опеке.

– Я рада это слышать! Значит, ты свободна и можешь бывать у нас в Брайтоне. В нашем летнем домике собирается много молодежи, и мы весело проводим время. Там есть и твои знакомые. В этом в сезоне в Брайтон съехалось много очень приличных молодых людей, я тебя познакомлю со всеми. Вот только погода неважная, ну да это нам не мешает…

– Да, дожди зарядили, видно, надолго. Генри говорит, что урожай сгниет на полях, если ненастье продержится до конца лета.

– Вполне возможно. Будем надеяться, что нам-то это не испортит отдых. Ты, конечно, поедешь с нами к морю на пикник? Ну а в случае дождя мы устроим вечеринку в доме.

– Прекрасно, мне давно хотелось хоть на денек вырваться из Мильверли, а тем более повеселиться с приятными людьми! Спасибо. С удовольствием приеду.

Договорившись о времени и месте встречи, подруги простились, и Жюстина поехала дальше.

Со дня на день Нора ожидала рождения ребенка, но все же убедила сестру не отказываться от приглашения Чэрити.

– Ты побудешь среди молодежи, и твою хандру – как рукой снимет, – сказала Нора. – Да и со мной ничего не случится за день.

– У меня нет никакой хандры, все прекрасно, – нахмурилась Жюстина, недовольная тем, что сестра снова заводит разговор на неприятную тему.

– Я знаю, ты не хочешь говорить о лорде Левингтоне, он, должно быть, сильно обидел тебя в Лондоне, и я зря пригласила тебя в Мильверли.

Жюстина замотала головой:

– Нет, не говори так! А с ним я больше не собираюсь встречаться, и если он пожалует в твой дом, то я скажусь больной и не выйду из своей комнаты! Рано или поздно все это кончится!

Нора положила свою теплую ладонь на плечо сестры:

– Милая, ты стараешься изо всех сил забыть прошлое, но я-то знаю из собственного опыта, как медленно затягиваются сердечные раны!

Сочувствие старшей сестры, ее мягкий, нежный голос взволновали девушку, и она почувствовала, как комок подступил к горлу. Едва сдерживая слезы, Жюстина прошептала:

– Я не страдаю ни от каких сердечных ран, я только прошу тебя не напоминать мне об этом человеке. Он твой друг, и ты защищаешь его, даже если он этого не заслуживает.

– Лорд Левингтон очень переменился с тех пор, как вступил в права владения поместьем. Ты ведь не знаешь, наверное, что он буквально из руин поднял Ардмор Крест! У него нет времени на былые шалости!

– Вот видишь, ты уже защищаешь его. А я, между прочим, видела собственными глазами, как он целовал свою очередную подружку около гостиницы в Ферхэвене! И заметь – совершенно не таясь, при свете дня, на глазах у всех! И ты еще утверждаешь, что он переменился к лучшему. А место, которое он выбрал для свидания? Подумай только – «Счастье рыбака»!

– Ну и что в этом ненормального? Каждый мужчина, особенно неженатый, имеет любовницу – ведь это так естественно! А вот когда они намереваются вступить в брак, завести детей, то порывают свои связи.

– Откуда тебе это известно? – с недоверием спросила Жюстина.

– О, дорогая! Я замужняя женщина, и Генри частенько делится со мной «мужскими тайнами» своих друзей и знакомых. И, поверь, среди них нет отъявленных распутников и гуляк!

– Может быть, ты и права, – сказала Жюстина, вставая, – но мне едва ли пригодятся твои увещевания. Я не хочу больше говорить ни о чем подобном, и если я не нужна тебе, то позволь, я вернусь в свою комнату.

Девушка поцеловала сестру в щеку и быстро вышла.

Новый день сулил неплохую погоду, и хотя тучи по-прежнему заволакивали небо, сквозь них кое-где все же пробивались солнечные лучи. Это было как нельзя кстати – долгожданный пикник, устраиваемый Чэрити Торнтон, мог удасться на славу! И направляясь к конюшне, чтобы оседлать Коломбину, мисс Брайерли радовалась, что погода и оживающая природа благоприятствуют веселому времяпрепровождению.

Жюстина была одета в серебристого цвета костюм для верховой езды с красивым голубым поясом и шляпку из бобрового меха. С нетерпением ожидала она встречи с подругой и всей ее веселой кампанией.

Летний домик Торнтонов расположился на пригорке у самого моря, рядом с прекрасным пляжем. При ближайшем рассмотрении он оказался добротным, внушительных размеров строением с каменными стенами и высокой крышей. «Да, отличное местечко для отдыха», – улыбнулась Жюстина и помахала вышедшей ей навстречу Чэрити.

Подготовка к пикнику шла полным ходом – слуги выносили из дома подносы с блюдами и напитками. Вокруг царила праздничная суета.

Появились первые гости, и Черити представила их девушке:

– Познакомьтесь, это – Роджер Траубридж со своим другом Грэхэмом Маунт Хоппером.

Молодые люди раскланялись.

– А мы уже знакомы, – улыбнулся Роджер. «У него точь-в-точь усмешка и выражение лица старшего брата», – подумала Жюстина, пытаясь держаться легко и непринужденно. Она твердо решила веселиться сегодня и не поддаваться хандре.

– Можете называть меня просто Хоппи, меня так называют друзья, – незнакомый молодой человек, приятель Роджера, улыбнулся и задержал руку девушки в своей руке. – Вы остановились в Мильверли? Да, у сестры.

– А я, по счастливой случайности, отдыхаю в Ардмонт Крест. Значит, мы соседи и не раз еще встретимся, надеюсь…

– Не думаю, – отрезала Жюстина тоном, не терпящим возражений. Все, что было связано с именем лорда Левингтона, вызывало у нее по-прежнему раздражение. – Я буду очень занята.

Сэр Хоппер был явно разочарован, и это не ускользнуло от внимания девушки. «Напрасно я так резка с посторонним человеком, – подумала Жюстина, – в чем он виноват?». Этот юноша произвел на нее вполне благоприятное впечатление: безукоризненный голубой камзол подчеркивал стройную фигуру, ухоженные красивые волосы не оставляли сомнения, что их владелец проводит перед зеркалом не одну минуту, его манеры были изысканны – решительно никаких недостатков не могла обнаружить в нем девушка.

Роджер Траубридж, напротив, вызывал чувство неприязни: он нетвердо держался на ногах, от него разило вином, как из бочки, взгляд пьяных глаз с трудом останавливался на собеседнике, он глупо улыбался и лепетал невпопад.

– Если не ошибаюсь, мы уже где-то виделись. Может быть, на той чудной вечеринке у тетушки?

– Чудной?

– У моей тетки очень странный вкус: она собирает в доме кого попало, вроде леди Данмор. Ха-ха!

Леди Данмор, приглашенная на пикник, стояла чуть поодаль под навесом, сделанным специально для гостей, на случай жаркого солнца или дождя, и что-то тараторила. Услыхав, видимо, свое имя, она обратилась к Роджеру:

– Ваша тетушка не почтит нас своим присутствием?

Роджер посмотрел на леди мутным, непонимающим взглядом и, собравшись с мыслями, ответил:

– Кажется, нет, и слава Богу!

Оценив всю неловкость положения и извинившись перед молодыми людьми, Жюстина направилась под навес, где собралось уже довольно большое общество: леди Джеймсон с дочерью Дейвин, леди Станстед, леди Данмор и леди Льюдвиль. Пожилые женщины, все как одна, были более чем упитанны, что опять неприятно поразило девушку. Молодых леди, которых сопровождали их мамаши, мисс Брайерли знала еще по лондонскому сезону. Тут же стояла и Моника де Вобан, постоянная тень леди Данмор, и еще двое незнакомых молодых людей из местных дворян, о чем свидетельствовали их одежда и манеры.

– Моника де Вобан сегодня какая-то расстроенная, – сказала Жюстина Чэрити.

– На ее месте и ты и я чувствовали бы себя не лучше. Тебе рассказывали о ее судьбе? Она еще ребенком осталась в живых одна из всей семьи и совершенно без средств. Леди Данмор «облагодетельствовала» ее, а теперь бессовестно пользует для удовлетворения всех своих причуд и капризов.

– Вот если бы ей удалось найти жениха и выйти замуж, она ушла бы от своей покровительницы и могла бы быть счастлива!

Брови Чэрити поползли вверх от крайнего удивления:

– Что ты?! Леди Данмор никогда не отпустит ее от себя! Кто же тогда будет обслуживать ее и донашивать обноски?

Облик мадемуазель де Вобан красноречиво подтвердил слова Чэрити – на Монике было старомодное, видавшее не одну переделку платье и такая же старая шляпа.

– Если ее приодеть, то, я уверена, не было бы отбоя от женихов, – понизив голос, произнесла Жюстина – девушки почти вплотную подошли к компании.

– Мисс Брайерли! – голос леди Данмор звучал, как всегда, напыщенно. – Как поживает Нора? Если нужно, я могу послать к ней Монику на денек-другой, чтобы развеять ее одиночество.

Моника смущенно улыбнулась и тихо произнесла:

– Да, я могла бы помочь Вашей сестре во время родов.

– С этим я вполне справлюсь сама, – ответила Жюстина и обратилась к леди Данмор: – Но я не буду возражать, если Моника просто погостит у нас в Мильверли. Я буду рада познакомиться с ней поближе. Думаю, ей тоже нужно иногда находиться в обществе сверстников. Вы согласны со мной, леди Данмор?

– Х-м! Я стараюсь делать все, чтобы Моника не скучала. Я уверена, ей хорошо в моем доме и в… моей компании, – леди Данмор взглянула на мадемуазель де Вобан, явно ожидая от девушки подтверждения своих слов.

– О, да… очень хорошо, – пролепетала Моника, улыбаясь, но глаза выражали тоску и еще что-то недоброе.

– И все же я буду очень рада, если Моника составит нам компанию в Мильверли. Прошу Вас, леди Данмор, не откажите мне в этой любезности.

– Если у Моники найдется время, ведь она очень занята.

«Конечно, штопает твои обноски да распарывает платья, в которые ты не влазишь», – подумала Жюстина, метнув в сторону леди злой взгляд. Девушка не переносила людского эгоизма, тем более, если его жертвой становились беззащитные существа, вроде мадемуазель де Вобан.

Роджер Траубридж не спеша приблизился к женщинам.

– Мисс Брайерли, позвольте показать Вам чудное местечко, откуда открывается изумительный вид на море, – прошептал он на ухо Жюстине и мягко взял ее за локоть. Жюстина не противилась, хотя мысль побольше узнать Монику не покидала ее.

Остальная компания двинулась вслед за Роджером и Жюстиной. Там, на берегу, уже все было готово для пикника. Слуги вынесли из дома легкие плетеные кресла, и Роджер галантно помог дамам расположиться в них.

– Ну разве не чудесный день для пикника под открытым небом? – радостно воскликнула Чэрити, надевая на голову легкую шляпу с широкими полями, чтобы защититься от солнца, пробившегося наконец сквозь облака. Жюстина раскрыла над собой зонтик.

– Да, денек просто восхитительный! – сказала мисс Брайерли. – А я не знала, что ты знакома с Роджером Траубриджем. Вы познакомились здесь?

– О, нет. Это было в Олдхэвене, – засмеялась Чэрити. – Он сразу воспылал ко мне страстью и с тех пор частенько навещает нас. Ты знаешь, он вполне безобидный и приятный молодой человек.

– Скажи, ты неравнодушна к нему? – Жюстина второй раз видела Роджера в нетрезвом состоянии – у нее сложилось вполне определенное мнение о «достоинствах» этого джентльмена, и она не на шутку опасалась, как бы Чэрити не поддалась его природному обаянию.

Чэрити снова рассмеялась:

– Я бы нашла его неотразимым, если бы он не так часто заглядывал в бутылку! Я знаю Роджера давно, мы – давние друзья. Я много раз пыталась воздействовать на него, но все бесполезно.

– Ты сказала, что он оказывает тебе особые знаки внимания. Тебя не удручает его навязчивость?

– Отнюдь! Я очень спокойно отношусь к его ухаживаниям, да и он не придает им большого значения. Я же говорю тебе, что мы – скорее друзья, а остальное – от лукавого… Да, дорогая, приятель Роджера, этот Хоппи, интересовался тобой. Леди Стенстед порассказала ему о твоих лондонских «победах» – ты знаешь, как любят сплетничать эти старые дамы! Так вот это, должно быть, произвело на него впечатление. Думаю, он уже очарован тобой!

– Меня все это мало интересует. Он, при всей его внешней привлекательности, вовсе не в моем вкусе. Ты обратила внимание на его глаза? Такой холодный, хищный взгляд!

– Ну, дорогая, тебе трудно угодить! Какие же мужчины тебе нравятся – маленькие, толстенькие с невыразительными глазами? Или худые и стройные?

Жюстина усмехнулась.

– Внешняя привлекательность – это немаловажно, но, на мой взгляд, еще не самое главное. Возьми, например, мужа моей сестры – Генри. Не красавец, но какая у него душа! «Рассказать подруге о лорде Левингтоне?» – подумала девушка и тотчас решила, что делать этого не стоит.

– В общем, я могу сказать совершенно определенно, каким должен быть мой избранник, но чувствую, что сердце подскажет мне, если я встречу его!

– А как насчет лорда Левингтона? Ты была очень расстроена, когда он покинул Лондон?! Или я ошибаюсь?

– Нет, этот человек не стоит моей любви! – твердо произнесла Жюстина, чувствуя, как предательская волна заливает лицо краской. Она расстегнула воротничок блузы.

– Когда он улыбается мне, – продолжала Чэрити, – у меня слабеют колени. И почему мы вечно боготворим джентльменов, одна улыбка которых может довести до обморока?

– Мне тоже хотелось бы получить ответ на этот вопрос. Неужели мы так слабы, что не в состоянии противостоять обольщению таких вот повес?

– О, Жюстина, ты так мрачно говоришь об этом! Надеюсь, нам все-таки не грозит сойти с ума от одних только обольстительных улыбок? – засмеялась Чэрити.

Жюстина тоже рассмеялась.

– Будем надеяться. Твой оптимизм вселяется и в меня! – она перевела дух и посмотрела на подругу долгим взглядом.

– Так ты неравнодушна к лорду Левингтону? Ну и как, удалось тебе заманить его в свои сети?

– О, нет! Он никогда не обращал на меня внимания. Сейчас я увлеклась Джереми Брэндоном из соседнего поместья – очень интересный молодой человек, и мои родители благоволят ему. Надеюсь, я не разочаруюсь в нем. Мне кажется, он станет надежной поддержкой в жизни!

Мисс Брайерли согласно кивнула.

Между тем слуги разнесли угощения. Пригубив для аппетита вина, Жюстина принялась за еду.

Обед подходил к концу, когда Роджер подсел к Жюстине и, влюбленно поглядывая на Чэрити, завел разговор о красотах окружающей их природы. Он, видимо, надеялся, что Чэрити поддержит беседу, но она была погружена в спои размышления и хранила молчание.

– Мне нравится здесь, – сказала мисс Брайерли, ощущая неловкость за молодого человека, не удостоившегося даже взгляда своей «пассии». – Пока моя сестра не появилась в Мильверли, я даже не догадывалась, что Суссекс – просто жемчужина здешних мест! А еще большую привлекательность создают все эти загадки, тайны, легенды об этом побережье!

– Вы, наверное, имеете в виду контрабандистов? – хитро улыбнулся Роджер. – Этот бизнес процветает здесь издавна. Благодаря ему и мы имеем возможность наслаждаться хорошим вином и чаем…

Слова Роджера не добавили ничего к тому, что и так уже знала Жюстина о «джентльменах». «Впрочем, если братья действительно как-то замешаны в незаконных делишках, то Роджер вряд ли войдет в подробности, – подумала девушка, и вновь вспомнила о саквояже. – Что делать с этой находкой? Чем дальше, тем труднее возвратить ее владельцу».

– Мисс Брайерли поднялась и объявила, что хотела бы пройтись по берегу моря, чем немало обрадовала Роджера, оставшегося наедине с предметом своего обожания.

Жюстина подошла к самой кромке воды. Прикрыв ладонью глаза от солнца, она стала пристально всматриваться в далекие скалы, как будто надеялась увидеть в них таинственные пещеры, в которых прячутся загадочные контрабандисты, потом нагнулась, зачерпнула руками чистый песок и стала любоваться красивыми камешками и ракушками, этими завораживающими взгляд дарами моря! Она отошла довольно далеко от веселой компании, но смех и шум доносились сюда, в тишину, достаточно хорошо. Неожиданно она явственно различила голос, который узнала бы среди миллиона, и подумала, что у нее слуховые галлюцинации. Внимательно посмотрев в сторону гостей, она сразу же увидала знакомую фигуру лорда Левингтона, возвышающуюся над женскими головками. Сердце мисс Брайерли тревожно забилось, внутри все похолодело. Охваченная смятением, она быстро пошла вперед, в сторону утесов и скал, лишь бы поскорее скрыться от своего мучителя. «Почему Чэрити не сказала, что он будет среди гостей? Не хотела ли она сделать «сюрприз»?»

Жюстина тщетно искала тропинку, которая привела бы ее к дому Торнтонов с какой-либо другой стороны, чтобы подойти незамеченной и постараться не встретиться с лордом. Нет, путь к дому был один – назад, и ничего уж тут нельзя было придумать. Покоряясь судьбе, девушка собралась было вернуться, но услыхала за спиной приближающиеся шаги.

– Вы, наверное, прячетесь от меня, Жюстина? – улыбка играла на губах Дамиана.

– Ошибаетесь! Я хотела побыть в одиночестве и попросила бы Вас лишить меня своего общества!

Лорд Левингтон уходить не собирался.

– Думаю, нам пора заключить мир. Вы не устали от этих постоянных баталий? Честно говоря, я не ожидал встретить Вас здесь, и если бы знал, что так может случиться, то, клянусь, выбрал бы другой путь или остался бы с гостями!

– Я изо всех сил стараюсь ходить так, чтобы не встречаться с Вами, но Ваши перемещения в пространстве столь непредсказуемы, что я не знаю, куда мне от Вас скрыться. И не моя вина, что мы не можем мирно сосуществовать. Причина, видимо, в том, что мы едва терпим друг друга, и лучший выход – держаться друг от друга подальше.

– Есть еще один выход – вести себя при встречах вежливо и терпимо…

– Вы хотите упрекнуть меня в том, что я позволяла в отношении к Вам какие-то непристойности?

– Конечно, нет, – Дамиан грустно улыбнулся. – Я только хотел сказать, что мы могли бы быть друзьями, такими же, какими для меня стали Нора и Генри. Давайте забудем прежние обиды.

– Не думайте, что меня занимают прошлые обиды. Моя голова занята совсем другими мыслями, и поверьте, там нет места для Вас.

Жюстина пыталась пройти, но Дамиан загородил ей дорогу.

– Ваше лицо обгорело на солнце, – сказал он, проводя пальцами по шее девушки. Жюстина встрепенулась и испуганно посмотрела в сторону гостей – не видит ли кто происходящее на берегу? К счастью, гости были заняты собой, да и огромный валун, лежащий неподалеку, скрывал собеседников от посторонних глаз.

– К сожалению, я не могу прикрыться зонтиком, он остался там, – приглушенно произнесла Жюстина, отодвигаясь. Лорд Левингтон переменился в лице, глаза потемнели, яркий румянец выступил на щеках, дыхание стало учащенным.

– Вы прекрасны, мисс Брайерли!

– Не забывайтесь, лорд, я – не одна из Ваших «подружек»!

– А я разве когда-либо говорил Вам подобное?

– Нет… но Вы не можете так непристойно смотреть на светскую даму!

Не в силах совладать с порывом страсти, Дамиан сильно привлек к себе девушку. Жюстина сделала попытку оттолкнуть его, но ее движения были беспомощны, земля как будто ушла из под ног, воля была парализована, и, прижавшись всем телом к Дамиану, она прошептала:

– Что подумают о нас гости?

– Не волнуйтесь, – Дамиан страстно целовал девушку. – Жюстина, моя любовь к Вам доводит меня до безумия! – лорд терял власть над собой, все крепче сжимая девушку в объятьях.

Безумный блеск глаз, эти настойчивые сильные руки, эти горячие ищущие губы – весь он, грубый и нежный одновременно в своем порыве страсти, – Жюстина вдруг испугалась. Да он потерял над собой контроль! Собрав все силы, она оттолкнула Дамиана и бросилась бежать прочь от него, от этого наваждения, от себя…

От быстрого бега перехватило дыхание, Жюстина остановилась. «Что подумают гости, если увидят меня, бегущей по берегу?», – успокаиваясь, она пошла медленно. Пусть гости думают, что она просто прогуливается.

Чэрити помахала ей рукой. Кажется, там, наверху, никто ничего не заметил. И слава Богу! Сердце все еще не унималось после пережитого волнения, походка не обрела еще уверенности, но девушка изо всех сил старалась сохранить внешнее спокойствие, дабы не доставить посторонним радости от своего смятения и пищи для досужих разговоров!

Жюстина слышала за собой шаги Дамиана, и это подгоняло ее в стремлении достичь спасительной компании, избавиться наконец от ужаса охватившей ее страсти.

Лорд Левингтон покорно следовал за девушкой, понимая всю нелепость происходящего. Жюстина, безусловно, не безразлична к нему, но бесконечная борьба с ним и с собой ставила его в тупик – где граница между страстью и здравым смыслом, какие найти слова, чтобы объяснить силу чувств, безраздельно завладевших его душой? Все его попытки сделать это натыкались словно бы на непроницаемую стену, и вместе с тем в поведении девушки не ускользало от него отчаяние сломленной чувственностью души.

Жюстина шла молча, опустив голову и глядя себе под ноги. Приблизившись к ней на почтительное расстояние, но так, чтобы она могла слышать его, он сделал еще одну попытку поведать ей о своих чувствах:

– Милая мисс Брайерли, поймите же меня наконец. Никогда раньше я даже не пытался разобраться в себе. Однажды я уже говорил Вам, какие мотивы движут моей душой. Теперь я снова испытываю потребность исповедаться перед Вами, только, ради Бога, выслушайте меня. Мой отец оказал на меня в свое время тлетворное влияние. Он был распутником и своим поведением свел в могилу мою мать. В нашем поместье перебывало множество сомнительных женщин, и все это на моих и Роджера глазах. Но отец внушил нам и страх, и любовь, и повиновение – одновременно и до определенного возраста был для нас кумиром. Не исключено, что его пример бессознательно засел в наших душах, и мы с братом повторили все ошибки и пороки предка. Поверьте, мне трудно говорить все это Вам, тем более, если Вы несерьезно отнесетесь к моим словам. Я малодушно расписываюсь в своих слабостях, а это совсем мне не свойственно. Но я исчерпал все способы внушить Вам всю серьезность своего к Вам отношения…

Голос, догонявший девушку, звучал искренне и раскаянно, но глубоко засевшая в сердце заноза поруганной гордыни не позволяла внимать словам без злорадства и ироничности:

– Ваш отец умер совсем молодым. Не суждено ли Вам то же самое?

Дамиан встряхнул головой.

– Нет, я понял всю пагубность беспутства и пересмотрел свою жизнь. Теперь я не злоупотребляю ни пьянством, ни карточными играми, да и времени на эти развлечения у меня нет.

– Но я же собственными глазами видела Вас около «Счастья рыбака», а Вы стараетесь внушить мне, что как-то переменились в своих поступках! Я не верю Вам, Ваше поведение красноречивее Ваших слов! И прекратите свои жалкие попытки внушить к себе добрые чувства. С меня довольно! – Жюстина остановилась и посмотрела лорду в глаза. – Я просто не верю Вам!

– Но, Боже мой! Я не нахожу слов, чтобы снова и снова объяснить Вам, в какую западню я попал! Сначала я испугался своих чувств и решил, что проще всего – порвать отношения с Вами. Этому научил меня весь предыдущий опыт, вся моя жизнь, начиная с детских впечатлений от поведения моего отца. Потом я понял, что прожитая впустую жизнь с ее легковесными удовольствиями не имеет права быть, и твердо сделал вывод – только серьезность в отношениях и чувствах достойна существования в этом мире. Вы стали моим идеалом, я ценю в Вас добропорядочность, цельность, искренность и… все-все, чем наградил Вас Господь, я люблю Вас и готов принести себя Вам в жертву. Моя душа в Вашей власти!

– Лорд, Вы так искренне изливаете мне свою душу, что я почти готова поверить Вам, – проговорила Жюстина с усмешкой, понимая, что ранит Дамиана своим саркастическим тоном, однако малая малость мешает мне преодолеть сомнения: и там, в Лондоне, и здесь, в «Счастье рыбака», Ваше поведение свидетельствовало о том, что Вы остаетесь верным себе и своим страстям! Испытайте чары своего обаяния на ком-нибудь другом. Уверяю Вас, желающих – хоть отбавляй, и оставьте меня в покое. К тому же я очень сомневаюсь, что за Вами не тянется еще и шлейф темных делишек! Так что живите, как Вам подсказывает совесть, но уж без меня!

– Вы, должно быть, намекаете на контрабандные дела? Ну, что ж? Ваше право подозревать, но знайте, что моя голова мне дорога, и я не собираюсь подставлять ее под топор палача.

«Может быть, он и не лжет мне, – подумала Жюстина. – А саквояж? А шифр?»