Охота на охотников

Глава 7 Гая

Их загнали в огромный грузовой трюм транспортника, предназначенный для перевозки рабов. Высокое помещение было разделено на два уровня палубой. Вверху и внизу плотными рядами стояли четырехъярусные узкие лежанки. Никакой постели рабам не полагалось. Место для отправления естественных надобностей располагалось вдоль свободной стены, представляя собой узкий лоток, по которому непрерывным потоком текла вода. В трюме стоял густой запах дезинфекции.

Заняв места напротив друг друга на нижнем ярусе и немного оглядевшись, Самум категорически заявил:

— Эта гостиница мне не нравится.

— Мы за нее не платили. Так что расслабься и отдыхай.

— Да, но если бы мне предложили выбор…

— Ты бы занял место в капитанской каюте.

— В самую точку, командир.

— Мы подумаем над этим.

— Думай быстрее, потому что, как мне кажется, еда здесь тоже придется нам не по вкусу.

— Не брюзжи, как Колдун. Надо было думать, когда выбирал профессию.

— Похоже, нас пытаются убедить, что поместили в отличные условия для полноценного отдыха.

— Полностью с тобой согласен. Установки пси-подавления работают в штатном режиме. Это понятно с первого взгляда по поведению наших сокамерников.

— Бунт на корабле, капитан. Прекрасная тема для обсуждения. Ее реализация положит конец моему недовольству и поднимет настроение, не говоря об уважении к тебе.

— Значит, в настоящий момент это самое уважение находится на самом низком уровне.

— Я бы назвал это степенью высокого старта.

— Если так, готовь своего мыслебока к походу в рубку. Не все же ему, горемычному, пользоваться слегка подсохшим мозговым веществом хозяина. Пусть получит информацию от тех, кто занимается активной мозговой деятельностью.

— Совсем не ожидал получить такую низкую оценку моим талантам. Мне жаль тебя. С кем ты связался?

— Это не мой выбор. Мне предложили то, что было. Если твой мыслитель сообщит, что мы идем не на Гаю, то ты останешься здесь, а я сойду по дороге.

Шуточная пикировка друзей свидетельствовала о том, что они находятся в хорошем боевом настроении.

Шип-топ заворчал, получив приказ отправляться в рубку к гаюнам. По странной причине он терпеть не мог волновой режим их мозговой деятельности. Только обещание получения новой информации или угроза передать его сурусам, шаманам одной из планет, могла заставить его покинуть тело Самума, где он комфортно устроился пару лет назад.

«Ничего, ничего, — напутствовал его психолог, — все бока уже отлежал, можно немного и поработать».

«У меня нет тела, а следовательно, нет боков», — бесстрастно пояснила сущность.

«Шаман приделает, а если не он, то сурусы», — прозвучал бесшумный ответ.

«От вас всего можно ожидать», — заявил на это информационный вампиреныш, просачиваясь в пространство.

Через полчаса, так же недовольно ворча, он передал диверсантам всю необходимую информацию, между делом добавив, что штурман корабля развелся со своей мегерой женой, проживающей…

На этом месте информационный поток был прерван хозяином.

«Сколько раз я тебя просил не засорять мой мозг ненужными деталями», — мысленно рявкнул на своего агента-невидимку Самум.

«А может, она знает больше, чем ее бывший дурак-супруг», — огрызнулась сущность.

Все было понятно. Шип-топ, как всегда, вернулся с прогулки по чужим мозгам в плохом настроении.

Итак. Диверсанты теперь точно знали, что летят на Гаю. Охрану несет неполная рота штурмовиков. Передача транспортника имперским гвардейцам произойдет через двое суток в закрытом для движения секторе. До столицы империи останется трое суток полета. Начальник охраны готов открыть грузовой трюм с перевозимым грузом по телепатическому каналу.

— Будем захватывать корабль? — спросил Самум.

— Все зависит от информации, которую получим от гвардейцев, — проговорил Шаман.

«Опять работать?» — буркнул Шип-топ.

«Не похудеешь», — огрызнулся психолог.

— У нас есть двое суток, — задумчиво проговорил Шаман. — За это время на всякий случай подберем экипаж для этого корыта, создадим штурмовую группу, а дальше будем действовать по обстоятельствам.

— У тебя есть план?

— У нас нет времени на долгую возню и подготовку к побегу из рабочей шахты, где нас собираются сгноить. Группа будет прорывать охрану космодрома или сдерживать преследующих нас гвардейцев. Ты же не рассчитываешь на посадку у дворца, где нас торжественно встретит сам император.

— Было бы очень неплохо. Я надеялся, что хоть на этот раз стрельба и бег по пересеченной местности нам не грозят.

— Размяться придется. Все, что у нас сейчас есть, так это роба, — Шаман потряс на груди одежду. — Нам нужно будет серьезное прикрытие. Мы оба знаем какое, но его еще нужно найти. Не забывай о томасолах.

— И не только о них. Придется познакомиться и с их гостями.

— Место для встречи лучше не придумаешь, если император, как мы считаем, в доле, — согласился нетрац.

— Без Единственного тут не обошлось. База гостей именно здесь. Зато не придется бегать за ними по всей галактике.

— Захват транспорта будем осуществлять перед самой посадкой на космодром. Посадить его надо где-нибудь в труднопроходимой местности. Объясним диспетчеру уход с маршрута неполадками в маневровых двигателях. Нас, конечно, будут сопровождать топтеры, но зато появится место для маневра. Гвардейцев явно не хватит, чтобы оцепить всю территорию, по которой разбегутся заключенные. Просочимся через редкую сеть облавы и начнем действовать.

— Согласен.

Двое суток прошли для нетрацев в активном рабочем режиме. Пленные были абсолютно безразличны к окружающей обстановке и своей дальнейшей судьбе. Работать приходилось осторожно, учитывая наличие в трюме камер наблюдения. Каждому из диверсантов пришлось провести не меньше сотни гипнотических сеансов. Когда находился нужный по уровню подготовки человек, в его мозг закладывалась программа действий, срабатывающая при выключении установки пси-подавления.

Замена охраны на имперских гвардейцев произошла практически незаметно. Транспортник, выйдя из прыжка, просто сбросил ход. По звукам открытия и закрытия шлюзовых ворот, доносившихся в трюм, диверсанты определили, что на корабле произошла смена власти.

Еще через сутки ворчащий Шип-топ вновь был отправлен на разведку и проведение «вербовки» одного из гвардейцев охраны. «Добровольный» помощник должен был в нужный момент открыть двери грузового трюма, где содержались пленники.

Последние несколько часов перед началом операции нетрацы посвятили отдыху и восстановлению энергетического потенциала своих организмов.

Дверь трюма распахнулась в установленное время, пропустив диверсантов в коридор транспортника. Зомбированный гвардеец стоял у стены, не реагируя на появление пленников. У его ног на палубе лежал оглушенный охранник. Забросив находившегося без сознания гаюна в трюм и вооружившись его парализатором, нетрацы двинулись по коридору к вентиляционному люку. До блока генератора пси-установки им нужно было подняться на две палубы, что можно было сделать абсолютно незаметно только по трубам воздуховодов.

Дежурный офицер блока расслабленно ткнулся головой в поверхность пульта управления режимом работы установки после выстрела из парализатора. Самум несколькими ударами выбил решетку трубы, доставившей их к цели, и оба нетраца спрыгнули на пол генераторной.

Шаман тут же занял позицию у входной двери, сжимая в руках оружие, а психолог склонился над переключателями и верньерами управления частотами генератора.

— Пара минут, и можем спокойно двигаться в рубку, — сообщил Самум о результатах своего труда, подойдя сзади.

— Когда уйдем, нужно будет заблокировать дверь, — проговорил Шаман.

— Сейчас сделаем, — ответил психолог.

Быстро осмотрев замок, он пошарил в карманах потерявшего сознание гаюна и продемонстрировал командиру пластину кодового ключа.

— Проверь, все ли в порядке, и пойдем на мостик, — проговорил нетрац. — Пора брать управление в свои руки.

Режим работы генератора, после того как с ним поработал специалист, не изменился. Установка исправно трудилась в волновом режиме, подавляющем активную мозговую деятельность своих бывших хозяев.

— Все в лучшем виде, — доложил Самум.

Покинув генераторную, нетрацы двинулись пустыми коридорами на мостик, отмечая по дороге то здесь, то там безвольно лежащие тела гвардейцев и членов команды транспортника.

— Полный порядок, командир, — сообщил психолог, первым вошедший в рубку управления.

Действительно, с точки зрения диверсантов, здесь был полный порядок. Дежурная смена мостика находилась в полной прострации на своих рабочих местах. Корабль шел в автоматическом режиме.

— Займись пилотом и штурманом, — приказал Шаман, — за мной капитан, начальник конвоя и связист.

Работать с гаюнами, находящимися в режиме пси-подавления, для профессионалов было детской забавой. Через двадцать минут пилот, штурман, капитан и начальник конвоя, как марионетки, выполняли любой приказ нетрацев.

— Боря, выпусти тех, что мы отобрали, остальные должны остаться в трюме, — отдал приказ Шаман. — Нечего им путаться под ногами и шляться по палубам.

— Ты меня обижаешь, командир. Я не вчера тут прогуливаюсь, — ответил Самум.

Шаман не отреагировал на его реплику.

— Наших вооружить и прочесать все палубы. Передвижение группами по четыре-пять человек, не меньше. Во главе поставь ребят, знающих расположение постов и всех важных точек, отвечающих за живучесть и движение этой лоханки. На каждый пост по два человека с оружием. В машинное и энергоблок по пять человек. Экипаж и конвой с палуб убрать. Куда их деть, разберешься сам. Поставь охрану. Обыск всех без исключения помещений. Особое внимание на те, что закрыты. С замками пусть не церемонятся. Найдите арсенал экипажа. Он должен быть где-то недалеко от рубки. Дополнительно вооружи людей и расставь по коридорам.

— Ты чего-то опасаешься?

— Здесь обязательно должны быть томасолы. На их волновой спектр пси-генератор мог подействовать не так эффективно, — нетрац кивнул на лежащий в креслах экипаж. — Эти фанатики могут взорвать корабль, повредить двигатели или сотворить еще что-нибудь в этом же духе. У двери пси-генератора поставь человек пять крепких парней. Лучше, если найдешь, завари туда дверь. Систему вентиляции, ремонтные люки проверить особо.

— Не волнуйся, все сделаем в лучшем виде.

— Я не волнуюсь. Если мы сейчас допустим ошибку, то времени на ее исправление у нас может и не быть. Подбери себе охрану из двух-трех самых надежных. Пришли ко мне пяток парней. И помни, самое главное — найди и нейтрализуй томасолов. Помни, они очень сильные гипнотизеры и психотехники. На Верме я едва не попался. Почувствуешь опасность при контакте, вали их вмертвую. Выстрел из парализатора еще не гарантия, что ты его взял. Обязательно добавь еще два-три, не меньше. Если у тебя получится прихватить хотя бы одного живьем, побеседуем. Действуй быстро. Возьми вот это, — он протянул Самуму дистанционный капитанский пульт. — Разберешься.

Диверсант, согласно кивнув, вышел из рубки, а Шаман закрыл за ним дверь на кремальеру.

— Кодовый замок, само собой, но так надежней, — прокомментировал он свой поступок, опускаясь в кресло за капитанским пультом.

Быстро разобравшись в назначении кнопок и верньеров, нетрац развернул голоэкран, выведя на него все видеокамеры корабля. Пока никакого движения на палубах и важнейших постах не наблюдалось, зато в грузовом трюме, где содержались пленники, творилось что-то невообразимое. Длительное психоподавление было снято, и теперь мозг каждого землянина или босаванца, получивший свободу, работал в режиме некоторого раздрая, проверяя свою работоспособность. Активизируя все спавшие до этого момента центры управления организмом, он бросал тело человека в неконтролируемое ощущение свободы. Одни пытались все вокруг крушить и ломать, бросаясь на стены и сотрясая многоярусные нары. Другие плакали. Третьи смеялись, обнимая друг друга, безостановочно говорили, не обращая внимания на окружающую обстановку. Островок спокойствия наблюдался только у входной двери, где собрались и спокойно стояли около полутора сотен человек. Получившие программу действий после общения с нетрацами терпеливо ждали, когда откроются двери и они, взяв в руки оружие, начнут выполнять заложенную программу-задание.

Самум подошел к двери трюма, сгибаясь под тяжестью пяти футоков, заброшенных на спину и болтающихся у него на шее. Руки нетраца были заняты ремнями с висевшими на них кобурами лазеров и пистолетов. Свалив груду оружия у двери, он стукнул в нее три раза кулаком и, набрав код замка, распахнул створку. Первому появившемуся в проеме пленнику он вручил парализатор и что-то приказал, кивнув в сторону трюма. Мужчина сместился в сторону и взял под прицел дверное пространство. Каждый следующий выходящий, повинуясь жесту диверсанта, то молча отходил к стене, то, наклоняясь, брал в руки оружие и присоединялся к остальным ожидающим. В коридоре скопилось около полусотни человек, когда в трюме возникла драка. До остальных пленников наконец дошло, что путь к свободе открыт, и они толпой бросились к выходу. Боевики, получившие программу внушения, дружно повернулись, подчиняясь приказу и перекрыв выход, активно заработали кулаками и ногами, сдерживая толпу. Человек с парализатором начал стрелять в глубь трюма. Выпустив еще человек двадцать, Самум что-то прокричал в глубь трюма и захлопнул дверь. Оставшиеся в коридоре были быстро разделены нетрацем на группы по четыре-пять человек, и, получив краткие указания, разбежались в разные стороны, повинуясь жестам своего освободителя.

Шаман облегченно вздохнул. Операция по захвату транспортника развивалась успешно. Важнейшие центры корабля скоро будут находиться под полным контролем бывших пленников.

Психолог еще дважды открывал дверь трюма, пропуская в коридор пленников партиями по пятьдесят человек. За это время к нему вернулись две тройки первой отправленной группы. Свалив у стены принесенное оружие, люди молча разворачивались и вновь исчезали в многочисленных коридорах. Теперь Шаману было трудно отслеживать всю информацию, поступающую на экран голографа. Почти все камеры передавали движение в самых различных частях корабля.

— Отправляю к тебе пятерых, — передал Самум, указывая на пятерку мужчин, двое из которых сжимали в руках автоматы.

— Понял. Приму, — ответил Шаман. — Я проверю посты, а ты начинай зачистку.

Психолог шутливо козырнул и, махнув стоящей рядом с ним четверке, быстрым шагом двинулся по коридору.

На капитанском пульте загорелся сигнальный светодиод, и замигала красная лампочка над входной дверью.

Нетрац бросил взгляд на голоэкран. У входной двери рубки стояла пятерка, направленная к нему Самумом.

— Проходите, парни, — пригласил Шаман, распахивая дверь. — Оружие оставьте у входа, оно вам здесь не понадобится. Ваша задача — видеонаблюдение за палубами. Освободите кресла, — махнул он в сторону лежащих на своих постах гаюнов, — и устраивайтесь поудобнее. Сейчас я переведу на ваши экраны палубное наблюдение. Если увидите что-то странное или где-то противник оказывает сопротивление, немедленно докладывайте мне. Просто наведите курсор на нужный квадрат, транслируемый камерой, и нажмите правую верхнюю кнопку панели.

Наблюдатели, не церемонясь с экипажем, заняли места. Нетрац быстро вывел на их экраны зоны палубных камер наблюдения, оставив себе контроль за важнейшими точками жизнеобеспечения корабля.

— Боря, сообщи, как там у тебя дела, — послал он вызов.

— Пока все в норме. Клиентов складируем в малом грузовом отсеке. Нашли арсенал команды. Парни займутся распределением оружия и усилением охраны.

— Что по томасолам?

— Пока безрезультатно. Кроме меня две надежные группы занимаются этим вопросом. Объяснил приметы изгоев. Вскрываем подряд все закрытые двери.

— Хорошо. Продолжай. Помни об опасности.

— Понял.

Первый сигнал ожидаемой Шаманом опасности прозвучал от одного из наблюдателей.

— Капитан, это вы приказали выпустить всех из трюма?

На экране голографа в рубке появилась заставка, где было отчетливо видно, как из грузового трюма, толкаясь в узкой двери, выскакивали в коридор пленники, разбегаясь в разные стороны.

«Они нанесли первый удар», — понял Шаман, быстро нажимая кнопку герметизации грузового сектора и прилегающих к нему коридоров. Мощные аварийные перегородки плотно закупорили подходы, ведущие к грузовому трюму. Бегущая толпа бросалась на препятствия, но, видя бесперспективность своих попыток прорваться, постепенно успокаивалась.

— Всем приказываю вернуться в трюм, — по громкой связи объявил нетрац. — Ваше присутствие мешает нам успешно закончить захват корабля.

Пленники возмущались, размахивали руками, что-то крича. Часть людей, не слушая приказа, расселась вдоль стен и перегородок, другая потянулась к бывшему месту своего заточения.

— Боря, они выпустили пленников. Будь внимателен. Ищи, — передал на капитанский пульт Шаман.

— Всем патрулям и постам, — жестким голосом проговорил он в микрофон. — Прошу особого внимания. На корабле враг. Он свободно перемещается по воздуховодам и ремонтным коллекторам. Его цель — взорвать корабль. Будьте бдительны в наблюдении. Обращайте внимание на своих товарищей. Их поведение может быть неадекватно. Это специалисты, хорошо владеющие не только оружием, но и приемами гипнотехники. Никто из нас не хочет вновь надеть ошейник раба.

— Витя, — вызвал Самум.

— Что у тебя?

— Похоже, их двое. Мы нашли каюту, где они жили.

— Что-нибудь еще?

— Да. Они не смогут добраться до пульта пси-генератора. Я заварил воздуховод и входную дверь. На воздуховод поставил сюрприз из любимых шуток Колдуна. Теперь у них три пути. Двигатели, энергоблок и рубка.

— Я понял. Действуй дальше.

Присутствующим на борту томасолам не удалось скрыться в толпе блуждающих по всему кораблю пленников, к тому же отвлекающих наблюдателей и посты охраны. Теперь у них оставалось два варианта: либо самим попытаться проникнуть к наиболее уязвимым точкам корабля, либо запрограммировать нескольких пленников, все-таки успевших прорваться в коридоры, и создать из них ударную группу.

Транспортник слегка тряхнуло, но система жизнеобеспечения не включила сигнала тревоги, что означало отсутствие разгерметизации корпуса.

— Боря, что там у тебя случилось? — позвал Шаман.

— Похоже, сработал мой сюрприз. Сейчас проверю, — отозвался психолог.

Через несколько минут он снова вышел на связь.

— Одним меньше, командир, — сообщил Самум. — От головы почти ничего не осталось.

— Ищите второго.

— Ищем.

Немного поразмышляв над ситуацией, нетрац поднялся из командирского кресла.

— Ты и ты, — кивнул он двум наблюдателям, — берете этих паралитиков, — указав на лежащие на полу тела экипажа, проговорил Шаман, — и выносите их в коридор.

Вооружившись парализатором и автоматом, он первым вышел из рубки, контролируя подход к ее двери.

Когда гаюнов вынесли, нетрац лег на пол и прижался спиной к стене.

— Завалите меня этими куклами, и возвращайтесь к наблюдению, — приказал он. — Дверь на кремальеру не закрывать. Контакт со мной голосовой. Связь односторонняя, но пусть вас это не волнует.

Как только все его приказания были выполнены и наблюдатели ушли, закрыв дверь в рубку, Шаман связался с Самумом.

— Боря, меня какое-то время не будет. Я переключил капитанский пульт на тебя. Командуй сам, я на связи.

— Ты что там придумал? Решил в одиночку заняться охотой?

— И да, и нет. Пытаюсь изобразить снайперскую засаду.

— Особо не рискуй.

— Никакого риска. Придет, не уйдет.

— Принял. У меня дел примерно на час.

Нетрац не ответил. Контрольный огонек на его связном устройстве погас.

Шаман повозился, удобнее устраиваясь под наваленными на него телами. Адаптировал свой волновой фон к режиму парализованных гаюнов и замер, наблюдая в узкую щель за коридором.

— Командир, — спустя полчаса раздался в наушнике голос одного из наблюдателей. — Две видеокамеры в двигательном отсеке прекратили передачу.

— В двигательном — что у вас? — тут же прозвучал голос психолога.

— Все в полном порядке, — ответил бодрый голос. — Вырубилось освещение, но мы тут уже разобрались и включили аварийку.

— Крайняя внимательность, если хотите жить. Возможно, это начало нападения. Я иду к вам. Связь не выключайте. Смотрите не подстрелите.

— Ждем, командир, — ответил старший поста.

«Значит, он решил ударить по двигателям», — понял Шаман.

В этот момент в коридоре появились три пленника, успевшие сбежать из грузового отсека до того, как он был загерметизирован. Мужчины едва передвигали ноги, держась друг за друга. Всех троих здорово штормило.

— Капитан, к нам движутся три алкаша, — сообщил наблюдатель.

«Нашла свинья грязи. Сообразили на троих», — с раздражением подумал Шаман.

Троица брела по коридору в сторону рубки, не замечая, что идет в тупик.

Левый крайний, зацепившись ногой за собственную ногу, грохнулся на палубу и остался недвижим. Оставшиеся двое собутыльников, не заметив потери товарища, продолжали двигаться вперед. В этот момент нетрац заметил одну странность. Свободные куртки в области живота на тощих фигурах пленников не болтались, как на вешалке, к чему уже привык глаз диверсанта.

До двери рубки пьяницам оставалось метров пять, и диверсант, не раздумывая, дважды выстрелил из парализатора. Пленники упали на палубу с металлическим грохотом. Оставшийся сзади собутыльник неожиданно резко приподнял голову, а через секунду был уже на ногах. Быстрая реакция не помогла томасолу. Три парализующих разряда сковали мышцы и затуманили сознание. Тело изгоя обмякло и безвольно растянулось на палубе.

— Откуда ты такой смышленый взялся? — проговорил Шаман, когда, сдвинув свое прикрытие, подошел к изгою и перевернул его ногой лицом вверх.

Лицо томасола было почти человеческим, его портил только крупный рот и нос, начинающийся прямо с середины лба. Эмоциональная сфера полностью отсутствовала, что однозначно говорило о глубоком нокауте.

«И рассчитал все точно. Сфокусировал внимание на двигательном отсеке, а сам в полный рост к рубке. Учел даже то, что кто-нибудь обязательно дорвется до спиртного. Что может быть естественней для человека, чем принять сотку, не видя ее годами? С пьяного взятки гладки. По своим стрелять не будут. Где-то тебя этому учили. Сейчас посмотрим, с каким подарком ты шел к нам, урод», — промелькнуло в голове у Шамана.

Диверсант подошел к лежащему на спине землянину и разорвал на его груди куртку. К телу пленника, в области живота, был плотно примотан абордажный заряд, способный направленным взрывом пробить любую перегородку корабля.

— Боря, заканчивай охоту, — проговорил он в мобильный командный пульт. — Второй у меня. Взял тепленьким.

— Везунчик, — отозвался Самум.

— Куда б он делся?

— Да это я не про тебя. Ему здорово повезло, ну и нам, конечно. Скажи, пусть никуда не уходит. Сейчас буду.

— Не торопись. Найди их аптечку.

— Ты что, очень сильно попортил ему здоровье?

— Нет. С этой публикой я уже сталкивался. Произнесет кодовое слово и получает билет до станции «Прощайте, бабушкины шлепки». Нам это надо?

— Понял. Найду что-нибудь подходящее из транков и займусь им по полной программе.

Шаман взвалил тело томасола на плечо и, открыв дверь, вошел в рубку.

— Лихо ты их, командир. Как догадался? — спросил один из наблюдателей.

— Запаха не почувствовал. Трезвые они.

— А выглядели вполне натурально. Я даже позавидовал. Подфартило, думаю, ребятам. Оттянулись немного.

— Можешь поменяться с ними местами, если уверен, что твои яйца выдержат направленный взрыв трех килограммов торлита.

Улыбки в один момент слетели с лиц наблюдателей.

— Так они шли сюда…

— С двумя такими подарками от этого типа, — сбрасывая безвольное тело на палубу, уточнил нетрац.

— А это кто? — рассмотрев лицо лежащего изгоя, спросил другой мужчина.

— Это их поводырь.

— Гипнотизер, что ли? Ну и рожа.

— Кто из вас штурман? — спросил Шаман.

— Я, — ответил высокий худой пленник.

— Посмотри, сколько нам еще осталось до выхода из прыжка.

— Шесть часов, командир, — ответил тот, поработав с минуту за штурманским пультом.

— Отлично, время еще есть.

— Где мой пациент? — спросил вошедший в рубку Самум.

— Забирай, но работать с ним будешь в другом месте. Подбери пару ребят, поставь им гипноблоки. Когда он очнется, не гарантирую, что будет вести себя, как бедная овечка. Очень возможно, попытается взять вас под свой контроль. Потом разговори его любыми средствами. Ты знаешь, какая информация нам нужна.

— Запоет как миленький, — потирая руки, проговорил психолог. — Это для меня вопрос профессионального престижа.

— Вот и престижируйся. Времени у тебя часа четыре. Через шесть часов корабль выйдет из прыжка. Наверняка нас там встретят. Допускаю контрольную проверку. Могут потребовать принять шаттл на борт. В делегации встречающих я буду без тебя как без рук. Так что вытрясай из мутанта все, что сможешь, а я тут познакомлюсь поближе с экипажем.

Психолог распахнул дверь в рубку.

— Заберите, — махнул он в сторону томасола двум вошедшим мужчинам, обвешанным оружием.

Работа с дежурной сменой рубки не заняла у нетраца много времени. Основные блоки, поставленные императорскими психологами, или томасолами, были сняты в первый же час захвата транспортника. Сейчас Шаман устанавливал программы подчинения, одновременно допрашивая и уточняя массу необходимых деталей.

Как он и предполагал, на подходе к Гае транспортник всегда встречал корабль сопровождения императорской эскадры, осуществляя контрольную проверку пришедшего борта перед посадкой. Избежать проверки на борту не удастся, а сделать это было остро необходимо. Шаман, конечно, мог сыграть роль томасола, подорвавшегося при попытке проникновения в генераторную пси-установки, но на этом трудности не исчерпывались. Во-первых, в проверке участвовали томасолы, способные определить программирование экипажа. Во-вторых, любой пленник, попавший под гипнотическое воздействие изгоя, наверняка выложил бы всю правду о захвате транспортника. Второй томасол, с которым сейчас работал Самум, наверняка не будет способен после допроса вполне адекватно себя вести. Нетрац сомневался, что за оставшееся до встречи с контрольной командой время мозг изгоя можно надежно запрограммировать. Последним доводом в его размышлениях оставался не проверенный, но вполне реальный факт личного знакомства томасолов. Проверку необходимо было избежать любым способом. И тут он вспомнил об абордажных минах, едва не прервавших всю операцию проникновения на Гаю.

— Говорит капитан, — включив громкую связь по всему кораблю, произнес Шаман. — Мне необходимы два парня, имеющие опыт работы в открытом пространстве. Прошу учесть рост не менее двух метров. Придется выходить в имперском снаряжении. Кандидаты должны немедленно подойти на четвертую палубу к рубке.

Десять минут спустя он уже инструктировал двоих мужчин. Выйдя на корпус транспортника, они должны были установить абордажные мины: одну на воротах посадочного трюма, другую над одним из двигателей.

— Вот теперь полный порядок, — прокомментировал нетрац, когда два взрыва чувствительно тряхнули корабль.

План освобождения от проверки, придуманный диверсантом, был достаточно прост. Транспортник попал под удар двух метеоритов. Один пробил створки ворот на посадочной палубе, повредив механизмы их открытия и разгерметизировав палубу. Другой попал в один из двигателей, взрыв которого повредил второй. На корабле возникла опасность взрыва всего блока двигательной установки. Посадка на космодроме грозила аварийной ситуацией.

«Расстреливать транспортник они не будут. В худшем случае по переходному модулю попытаются снять экипаж, — решил про себя Шаман. — Корабль лоцману с немногочисленным экипажем захватить не представляет никакого труда. Эвакуировать в пространстве с поврежденного транспортника десять тысяч пленников они не будут. Скорее всего, разрешат посадку где-нибудь в пустынной местности вне космодрома, что нам и надо».

До выхода из прыжка оставался еще час, когда в рубку вернулся Самум.

— Что у вас тут происходит? — спросил он, имея в виду сотрясение корабля во время взрывов.

Шаман рассказал о своем плане, получившем полное одобрение психолога.

— Ну а у тебя какие успехи? — поинтересовался капитан.

— Запел как миленький, — сообщил Самум. — Правда, в самом начале чуть не отдал концы, но я это предвидел и успел блокировать приказ на самоуничтожение. Полученную тобой от экипажа информацию полностью подтвердил и сообщил много для нас интересного.

— Отлично. Расскажешь позже, — остановил доклад Шаман. — Сейчас нам необходимо подготовить парней либо к абордажу лоцмана, либо к побегу. Вариант посадки, скорее всего, будет контролироваться топтерами. Побега из трюма десяти тысяч пленников они не боятся, так что десант с вертушек будет немногочисленный. Я уже подобрал место посадки на карте, — нетрац ткнул пальцем в точку на голоэкране. — Местность, как ты видишь, труднопроходимая, ребятам, после того как покинут транспортник, будет где прятаться.

— Лес и горы, — оценил ландшафт Самум. — Жаль, что это ненадолго продлит их жизни.

— Да, отсрочка небольшая, но погибнуть на свободе, прихватив с собой несколько имперцев, все же лучше, чем загнуться в пыльной шахте, как бессловесная скотина.

— Наши действия?

— В горах нам делать нечего. Предлагаю захватить топтер. Когда ребята перестреляют десант, одна машина должна остаться целой. На ней и уйдем в сторону ближайшего дворца. Сократим расстояние, насколько возможно, и десантируемся. Топтер на автомате уйдет дальше, а потом упадет и взорвется. Пока разберутся, что к чему, мы будем уже далеко.

— Совсем неплохо. И горными козлами скакать не придется, и наш след наверняка потеряют.

— Сейчас на случай абордажа подготовь команду. Если вариант не состоится, то позже объясним парням их перспективы.

— Тебе здесь моя помощь не нужна на случай переговоров с лоцманом?

— Справлюсь. Кстати, как освободишься, собери все, что может нам понадобиться в дороге.

— Молодец, что напомнил, а то на подножном корму было бы не очень весело.

Все прошло по сценарию, разработанному и предложенному противнику Шаманом. Лоцманский корабль, увидев повреждения транспортника, первым вышел на связь, интересуясь положением экипажа и груза. Связист с капитаном не подвели. Подчиняясь вложенной в них программе, изобразили неподдельное волнение. Объяснив причину повреждений корпуса, капитан описал последствия повреждений, высказав предположение о возможной аварии при посадке. Лоцман не стал поднимать вопроса о досмотре и, предложив двигаться прежним курсом, вскоре вновь вышел на связь, указав квадрат посадки, как и предполагал нетрац, вне космодрома. Все складывалось как нельзя лучше. Разница в триста километров и посадка на пять градусов в сторону от определенного курса не должны были вызвать таких последствий, как уничтожение корабля системами ПВО.

— Борт «Мезур», говорит диспетчер. Вы отклонились на два градуса от курса.

— «Мезур» диспетчеру. Оба маневровых правого борта не добирают тридцать процентов тяги. Прошу корректировку по массе и скорости.

— Какова опасность взрыва ходовых?

— Пока все в норме.

— Даю новые координаты с учетом сноса, — диспетчер продиктовал ряд цифр.

— Принял. Выполняю, — ответил капитан. — Возможна небольшая погрешность. Сообщите данные по высоте захода и горизонту.

— Не больше двух стомов. По горизонту двадцать.

— Отлично, обезьяна, — пробурчал себе под нос Шаман.

Они уже находились в атмосфере, и место посадки устраивало диверсанта как нельзя лучше.

— Топтеры на хвосте, — сообщил один из наблюдателей.

— Не беспокойся, их встретят, — ответил Самум.

— Говорит капитан, — передал по громкой связи Шаман. — Всем приготовиться. Посадка через пять минут. Гвардейцы, не торопиться. Действовать наверняка.

По предложению Самума среди пленных были отобраны тридцать крупных пленников. Надев форму охраны, вооружившись и опустив забрала боевых шлемов, они должны были покинуть корабль через аварийный люк, усыпив бдительность прилетевшей на топтерах команды.

Транспортник мягко стал на посадочные опоры, и «гвардейцы», энергично скатившись по аварийному трапу, заблокировали подходы к «охраняемому» ими объекту.

Вертушки приземлились через пару минут в сотне метров от корабля. Десантники, покинув машины, безбоязненно зашагали к своим коллегам.

Шквал автоматного огня с расстояния в тридцать метров расшвырял идущих к кораблю гаюнов, как тряпичных кукол. Снайперы тоже не подвели. Экипажи топтеров были расстреляны в своих кабинах. Минута боя, а если быть достаточно точным, то избиения, обеспечила молниеносную победу и почти сотню трупов безжалостных имперских вояк.

Транспортник стоял в широкой котловине, образованной невысокими горами, покрытыми лесом. Шаман опустил аппарель грузового трюма.

— Покинуть борт, — приказал он по громкой связи. — Удачи вам, парни.

— Пора и нам, — проговорил Самум, окончив набирать код и нажимая кнопку самоликвидации корабля.

Забросив на плечи небольшие рюкзаки, диверсанты спустились по аварийному трапу и двинулись к одному из топтеров, оглядывая окрестности. Во все стороны от транспортника разбегались бывшие пленники. Некоторые уже достигли леса и поднимались по склону, скрываясь за стволами деревьев.

Вертушка, выбранная нетрацами, оказалась в полном порядке, если не считать два аккуратных пулевых отверстия в лобовом стекле. В креслах лежали трупы пилота и штурмана.

— Чистая работа, — отметил Самум, распахивая дверь машины и освобождая штурманское кресло.

Шаман проделал то же самое с пилотом. Через пару минут машина была уже в воздухе.

Психолог включил экран штурманского блока и начал изучать карту местности, по которой двигалась красная точка, обозначающая топтер.

— Нас приглашают поговорить, — произнес Шаман, кивая на замигавшую лампочку на пульте. — Может, ответишь?

— Зачем? У нас с диспетчером слишком разные интересы. Позывной у экипажа мы спросить забыли. Наверняка и голосовая идентификация у них работает. Возьми три градуса вправо, мы через пять минут десантируемся.

— Не рановато?

— В самый раз. Тебе персональные подарки от ПВО нужны?

— Без них лучше. За здоровье не надо беспокоиться.

— И я о том же. В десяти километрах слева от нас старый заброшенный город. Отсидимся. Возможно, найдем что-нибудь интересное. А если на след нападут, то пусть попробуют нас там поймать.

— Откуда про город знаешь? Изгой наверняка поделился.

— Куда б он делся? Пел как кенар.

— А не поведал ли он тебе случайно, что это за птицы в пространстве появились, откуда они, чего хотят и другие подробности из жизни императорского дворца?

— Рассказал кое-что интересное, поэтому и летим к городу. Не отвлекай. Сейчас автопилот запрограммирую, пусть повертятся, порыщут. Вертушка такие кренделя напишет, сутки будут местность вылизывать. Потерпи. Как спокойное местечко найдем, все тебе доложу.

Поколдовав с автопилотом, программист убрал с колен его выдвижную панель.

— Сбрасывай скорость, у нас две минуты до включения автоматики.

Шаман вел топтер на небольшой высоте. Через несколько секунд воздушный поток винтов пригнул невысокую траву. Оба нетраца сбросили вниз рюкзаки и благополучно спрыгнули на землю. Машина стала быстро удаляться, поднимаясь вверх и уходя в сторону от места высадки.

— Ходу, Витя, ходу, — прокричал Самум, перекрывая гул моторов, подхватывая и забрасывая за спину свою часть ноши.

Психолог был прав. Следовало поторопиться. В движении на открытой местности диверсанты представляли собой отличную мишень, и не только для топтеров. Если диспетчерская служба подняла тревогу, то вскоре всю местность прощупают зоркие системы висящих на орбите спутников.

— Ты хоть знаешь, под кого здесь можно замаскироваться? — спросил на бегу Шаман.

— Ни малейшего понятия. Можно изобразить камни, но они не бегают и не приблизят нас к цели.

Остаться невидимыми для воздушных охотников и следящих орбитальных наблюдателей можно было, только гармонично вписавшись в степной ландшафт в виде местной козы, мирно щиплющей травку. В ином случае биосканирование и тепловизоры мгновенно выдадут беглецов. Экипажи топтеров не станут жалеть снарядов, уничтожая появившиеся на экране цели.

До зеленой стены леса оставалось около километра, когда грунт под ногами Самума провалился. Он ударился грудью о противоположный край ямы, возникшей под ногами. Выбросив вперед руки, диверсант пытался удержаться за сухие стебли травы, но это не помогло. Трава рвалась, край ямы осыпался под пальцами, и тело исчезло в провале. Бежавший в пяти метрах за психологом Шаман успел среагировать на препятствие и перепрыгнул провал. Сбросив рюкзак, нетрац лег на край отверстия и заглянул вниз, боясь увидеть дно ловушки, утыканное кольями, проткнувшими тело друга. Но ничего похожего не обнаружил. Стены норы были не вертикальными, а уходили под крутым углом в грунт, так что ни психолога, ни дна Шаман не увидел. О том, что это нора животного, а не ловушка, подготовленная человеком, свидетельствовала не только ее форма, но и резкий неприятный запах, тянущийся из глубины.

— Борька-а-а-а, — закричал диверсант, свесив голову в яму.

Ответа не последовало. Стены норы были сухие, а грунт мягок и сыпуч.

Бросить Самума нетрац не мог. Оставалось придумать, каким образом самому безопасно спуститься вниз, не имея в руках ничего, кроме ножа. Быстро принять решение помог знакомый звук, донесшийся сверху. Топтеры гаюнов начали прочесывать местность. Раздумывать дальше было некогда, и Шаман, сбросив вниз рюкзак, спрыгнул в нору. Расставленными в стороны руками и ногами, скользя на спине, он пытался замедлить движение, вглядываясь вперед. По его прикидкам, он удалился от поверхности не менее чем метров на сорок, когда уклон стал более пологим, скольжение замедлилось, а потом и вовсе прекратилось.

Кое-как развернувшись в тесном пространстве, диверсант, сжимая в руке бластер, двинулся на четвереньках по узкому лазу. Ночное зрение позволило рассмотреть дорожку следа с четкими отпечатками носков ботинок, что значительно успокоило. Самум остался жив после падения и так же, как и он, продвигался на четвереньках где-то впереди. Метров через двадцать на грунте обнаружились капли крови, но ни следов борьбы, ни вещей товарища он не обнаружил. Здесь, несмотря на сквозняк, ощущался знакомый запах торса, вещества, аналогичного пороху, применяемого гаюнами в своем оружии. Подземная тварь, роющая норы, явно не пользовалась пистолетом. Охотник нарвался на дичь, которая дала достойный отпор.

Нетрац пополз дальше и метров через сто обнаружил перед собой яму.

— Долго тебя еще ждать? — донесся снизу ворчливый голос психолога.

— А кто тебя просил нырять в вонючие норы? — свешивая голову над краем ловушки, ответил Шаман.

Яма, которой оканчивалась нора, была глубиной метра четыре, и жертва, попавшая туда, не могла самостоятельно из нее выбраться. Шаман, не раздумывая, бросил вниз свой рюкзак и спрыгнул сам.

— С кем это здесь ты войну устраивал? — спросил он, присаживаясь рядом.

— Не рассмотрел хорошенько. Какая-то неприятная морда решила, что пришел ее обед. Пришлось выбить пару клыков, и глаз я ему, кажется, попортил.

— И чего сидим?

Отстегнув лямки рюкзаков и соединив их вместе, они получили прочную веревку. Шаман оперся спиной о стену и подставил напарнику руки. Более легкий Самум перебрался с рук на плечи напарника, а потом встал ему на ладони. Нетрац вытянул руки, вверх поднимая психолога. Голова и руки диверсанта оказались над краем ловушки. Дополнительной опорой послужил нож, вошедший по рукоятку в грунт. Рывок — и Самум лег грудью на край ямы. Подъем наверх рюкзаков и командира не составил большого труда. Еще около часа они ползли проложенной местной землеройкой норой, пока не уткнулись в кирпичную кладку. Ход животного сворачивал влево.

— Кирпич, — доложил Самум, двигающийся впереди, и прижался спиной к стенке, чтобы дать командиру оглядеть препятствие. — Скорее всего, это тоннель подземных коммуникаций города. Идем дальше или попробуем пробиться здесь?

— Будем выбираться, — принял решение Шаман.

— Может, ее из бластера? — видя, что командир достает нож, предложил Гошар.

— Задохнемся. Здесь и так воздуха мало.

Три часа потребовалось диверсантам, чтобы клинками ножей выдолбить раствор, связывающий три слоя кирпичей между собой. Несколько выстрелов из пистолета довершили дело. Все в пыли, кашляя и чихая, они вывалились через неровно пробитое отверстие в тоннель, построенный человеческими руками. Сухой застоявшийся воздух, толстый слой пыли на полу и ни единого следа говорили о том, что это место не посещалось несколько десятилетий, а возможно и дольше.

— Куда идем? Направо или налево? — спросил Самум, когда поднятая пыль немного улеглась.

— Направо.

Психолог пожал плечами, не видя разницы, и начал медленно подниматься с пола.

Прогулка по подземным тоннелям длилась почти два часа. Большинство люков и лестниц, ведущих вверх, были завалены и не поддались усилиям диверсантов. Когда они выбрались в полуразрушенное здание и увидели свет, проникающий через узкие оконные проемы, местное светило уже клонилось к горизонту.

— Ты не заметил по дороге что-нибудь интересное? — спросил Шаман, устаиваясь у остатков покореженной стены и оглядывая пустынную, заросшую кустами и травой улицу.

Местная растительность поглотила город. Остатки стен едва просматривались через густую зелень вьющихся по ним растений. Потеки грунта давно скрыли асфальт улицы. Местами, между листвой, темнели провалы, бывшие когда-то витринами магазинов.

— Ничего интересного, кроме вот этого, — Гошар протянул Шаману гильзу от футока.

— Где нашел?

— Здесь, у себя под ногами.

Нетрац повертел находку в руке, понюхал, будто видел предмет в первый раз.

— Похоже, она лежит недавно, — озвучил он свое заключение.

— Вот именно. Поэтому мы и здесь, — ответил Самум.

— Рассказывай.

— Кроме императорских прихвостней, здесь есть еще население, которое люто ненавидит всю эту банду убийц.

— Это рассказал тебе томасол?

— Да, он. Большую часть населения с Гаи не вывезли, а попросту уничтожили.

— Проблема была не очень сложной, учитывая работу установок пси-подавления, если они тогда уже появились, — проговорил Шаман. — Все это я знаю со слов Ю-Сима. Что там с наличием местных аборигенов?

— До принятия решения о присвоении планете статуса императорской она была недавно открыта. Новый мир только начали осваивать. Колонистов было не больше двадцати миллионов человек. Людей сгоняли в лагеря. Кормили впроголодь, а трудились они с утра до вечера. Маленькие поселки уничтожали техникой, буквально срезая с лица земли. Из больших городов выгоняли трудоспособных, а стариков и детей расстреливали, травили газом.

— Короче. Здесь есть сопротивление или нет?

— Нет. Часть людей успела спрятаться, уйдя в труднодоступные места к северу и югу. В городах типа этого иногда появляются герои-одиночки или мелкие группы мстителей, специально вызывающие на себя патрули охраны. Начинается охота за охотниками. Призом для одних являются свежие трупы, для других — оружие, медикаменты и прочие составляющие экипировки охотников.

— Ты надеешься, что нам повезет, и мы сможем найти здесь проводника?

— Такой вариант не исключен. Мы не можем двигаться дальше по открытой местности. У нас нет технического обеспечения, значит, нам надо найти…

— …подходящий эгрегор и обеспечить себе прикрытие.

— А где, как не здесь, нам стоит его поискать?

— Вот завтра этим и займемся, а сейчас, пока светло, поищем удобное место для ночлега.

Вскоре они расположились на третьем этаже бывшего жилого дома. Лестничный пролет со второго на третий этаж обрушился, что еще больше понравилось диверсантам. Осмотрев соседние квартиры и наметив пути к отступлению, они устроились прямо на полу. Тренированный мозг нетрацев подал команду «Спать». Мышцы расслабились, веки отяжелели, и тела охватил глубокий сон. Ответственность за жизнь спящих взяла на себя охранная система подсознания, не подверженная усталости, сну и другим человеческим слабостям.

Шаман проснулся первым, когда за проемом окна небо начало только сереть. Вчерашний день выдался не из легких, но шесть часов сна в полной мере восстановили его силы. Включив волновое восприятие окружающей обстановки, он в тот же миг уловил напряженность поля, посылающего сигнал агрессии, ненависти и злобы. Отдельной волной его восприятия коснулась частота азарта. Если первые вызывали напряженность, заставляя мускулы тела собираться, готовясь к нападению, то азарт прокатился по нервам теплой волной, напомнив детство, вызвал легкую улыбку на лице, как в преддверии неминуемой победы.

— У нас гости, — не открывая глаз, негромко проговорил Самум.

— Да и, похоже, с обеих сторон. Они пока далеко. Волны принял и усилил эгрегор.

— Ах, молодость, молодость, — проворчал психолог, будто древний, умудренный опытом старик. — Азарт перед смертельной схваткой. Я не испытывал его уже несколько лет.

— Он придает уверенность в победе, — возразил Шаман.

— И делает бойца безрассудным, склонным к неоправданному риску.

— Стареем.

— Жизнь и смерть стали для нас обыденностью. Все подчинено холодному расчету. Пора менять работу.

— Запомни и отложи для мемуаров.

— Никогда. Читатель воспримет героя как хладнокровного убийцу. Это не тот имидж, в котором хотелось, чтобы меня видели окружающие.

— Шевелись, философ, пока не добрался до копайзера, чтобы увековечить свое имя. Придется вмешаться. Нам пригодятся и те и другие.

Самум, делано покряхтывая, стал подниматься с пола.

— С чего начнем утреннюю разминку? — спросил он. — Колдун предложил бы начать с завтрака.

— Мы начнем с невмешательства в местные разборки. Нас могут неправильно понять.

— Вот мудрые слова, продлевающие жизнь.

Оба нетраца сосредоточились на восприятии волновых полей бойцов, чтобы определить силы сторон и направленность их движения.

— Силы, как мне кажется, неравны, — через пару минут сообщил Самум. — Героев-молодцов всего трое, а против них человек двадцать.

— Внимательней, Боря. Подстройся. С этой тройкой еще три особи. Какая-то дрессированная живность, не люди. Скорее всего, роки или мальзы.

— Ты прав, — согласился психолог. — Это не местная живность. Действуют слаженно. Двое, отвлекая, поведут охотников за собой. Четверо попытаются ударить сзади.

— Ничего не получится. У охранников биосканеры.

— Ну, это мы сейчас исправим, — проговорил психолог, раскрывая рюкзак, и, покопавшись в нем, вытащил небольшой прибор с вмонтированным в корпус экраном и несколькими кнопками.

— Что это? — спросил Шаман.

— Возмутитель спокойствия, — ответил спец по электронным системам и программированию.

— А конкретнее?

— Я еще на транспортнике предвидел что-то подобное и немного поковырялся у них на складе, а потом в лаборатории. Мы же с тобой люди не публичные. Нам внимание вредно для здоровья, вот я немного и перемонтировал эту коробочку. Действует на расстоянии километра, если включить, — он вопрошающе посмотрел на командира, — то биосканирование дает сплошной фон, не выделяя отдельных целей.

— Запеленгуют по магнитному полю, — возразил Шаман.

— Пусть тогда жалуются на свое здоровье. Выделят для проверки двоих-троих. Мы ведь все равно хотели с ними познакомиться. И бегать не надо, сами придут.

— Включай, — разрешил нетрац.

— Ты можешь даже не маскироваться, — активируя прибор, проговорил психолог. — Томасола они не тронут. Ты для них, Витя, личность неприкосновенная. Голограмму выключи, сядь напротив проема двери — так безопаснее. Сам знаешь их дурные привычки. Сначала гранату в комнату, а потом заходят: «Здрасьте вам».

В проем окна, с улицы, долетел звук нескольких беспорядочных очередей.

— Вот, пожалуйста, уже волнуются, стрелять начали. Цели потеряны. Теперь каждое движение ветки дерева, каждый звук для них опасность.

— А ты куда? — спросил Шаман, видя, что напарник направляется к дверному проему.

— Прикинусь мусором на лестничной площадке, — щелкая разрядником парализатора, сообщил Самум. — Ты хоть причешись, — намекая на лысый, шишковатый череп командира, предложил он, — или капюшон голограммы набрось. Испугаются. Побегут. Без разговора гостей отпускать нехорошо.

Как и предсказывал Шаман, охотники быстро разобрались в причине отказа работы биосканеров. Определив местонахождение аппаратуры, ставящей помехи, командир группы направил на ее уничтожение четырех человек.

К дому, где располагался генератор помех, охотники подбирались очень осторожно, двигаясь в глубине разрушенных зданий и стараясь зайти с тыла. Нетрац уже за сотню метров подсчитал приближающиеся цели по их эмоциональному спектру, который не мог разрушить ни один прибор.

Предпринятые меры предосторожности не спасли гаюнов от потерь. Пятая цель бесшумно, как призрак, двигалась над ними по остаткам бетонных перекрытий. Это был явно не человек. Эмоциональный спектр чужака по интенсивности резко отличался от человеческого. Преследователь — зверь, не знающий пощады, вставший на охотничью тропу и выбирающий нужное мгновение для решительного прыжка.

О том, что животное нанесло смертельный удар, Шаман почувствовал на секунду раньше, чем на него среагировали охотники, начавшие стрелять.

«Поздно, лохотники, поздно», — мелькнуло в голове у диверсанта.

Он прекрасно знал цену доли секунды ухода с открытой боевой позиции после нанесения удара. Краем глаза в проем окна успел заметить, как гибкое тело, покрытое черной шерстью, преодолев одним прыжком двенадцатиметровую ширину улицы, скрылось во тьме второго этажа здания, стоящего напротив. Мгновения полета животного хватило, чтобы опознать в нем мальза. Черная смерть, которую он видел в клетке на Цесе несколько лет назад. Помесь кошки с обезьяной, четверорукий хищник, практически не поддающийся дрессировке, но, похоже, аборигенам удалось невозможное. Мальз явно выполнял команды людей. Встреча с этим хитрым хищником в его вотчине означала быструю и неожиданную смерть.

Потеряв товарища и обозначив свое место стрельбой, гаюны уже не прятались. Хрустя ботинками по щебню и шлепая по обвалившимся бетонным плитам, они пытались как можно быстрее добраться до места, откуда была зафиксирована работа генератора помех. Лес то и дело оглашался автоматными очередями, восторженными победными криками. Там гибли их товарищи, и это заставляло торопиться.

Обстоятельства изменились. Попадать под автоматную очередь озлобленного охранника Шаман не собирался.

Не обратив внимания на горы мусора, наваленные на площадке перед дверным проемом, охранники бросили в комнату гранату. После того как прогремел взрыв и просвистели осколки, солдаты стали по одному вбегать в комнату. Последнему гаюну это, правда, не удалось. Мусорная куча слева от двери ожила. Куски кирпича, пластика, обломки мебели и бетона бесшумно зашевелились и поднялись на высоту человеческого роста, образовав некоторое подобие фигуры человека. Сюрреализм картины оставался таковым не более секунды, после чего из мусора высунулся очень реалистичный ствол парализатора. Охранник, не успевший войти в комнату, получил разряд в голову. Падающее тело было подхвачено и аккуратно, без шума уложено вдоль стены. Его напарники, занятые обнаружением остатков исковерканного генератора, бродили в не успевшей осесть после взрыва густой пыли, пиная и рассматривая валяющиеся повсюду обломки. Это бесполезное занятие было прервано новыми бесшумными выстрелами. На этот раз гаюнов никто не поддерживал, и они с грохотом повалились на грязный, замусоренный пол.

— Надо прекратить это избиение, — проговорил Самум, кивая в сторону улицы. — Желательно было бы получить для общения несколько живых особей.

— Спохватился. Похоже, с этим вопросом мы уже опоздали.

Действительно, из леса не доносилось ни криков, ни слышалось звуков выстрелов.

— Переключи программу голомаскировки, а то так и умрешь мусорной кучей, — напомнил Шаман. — Если в таком виде тебя увековечат петроглифом где-нибудь на стене пещеры, то историкам потом придется долго разбираться, что хотели изобразить аборигены. Можешь гордиться. Сейчас твой вид достоин кисти Сальвадора Дали. Сними с них ремни и свяжи.

— Зачем? Они и так никуда не денутся.

— Сейчас сюда заявятся победители. Надо завоевывать их доверие хорошей работой. И не держи оружие в руках, это не прибавляет симпатии к незнакомцам.

Они успели спеленать гаюнов, когда почувствовали приближение к их пристанищу трех человек.

— Не будут они меня рисовать, — произнес психолог. — Просто выжгут бластером профиль на стене.

— Пусть так, лишь бы не бластером по профилю, — поддержал товарища Шаман.

Последнюю фразу он произнес на языке гая, отметив появление в дверном проеме одного из участников схватки.

Высокий худой гаюн был одет в куртку из шкуры какого-то животного, сквозь полу которой просматривался край бронежилета. Одежда доходила до середины бедер и была перетянута в талии армейским ремнем, где крепились ножны с увесистым тесаком. На ногах боец носил сапоги из мягкой кожи, доходившие ему до колен. Длинные черные волосы на голове были стянуты в пучок на затылке. За спиной молодого парня на ременной перевязи висел арбалет, а правая рука уверенно сжимала пистолет, ствол которого был направлен на нетрацев.

Гаюн молча оглядел помещение и едва слышно свистнул. В комнате значительно потемнело.

Самум скосил глаза и увидел сидящего на подоконнике мальза.

— Не вздумайте двигаться, он убьет вас раньше, чем вы успеете пошевелить пальцем, — сообщил абориген.

Уверенно убрав пистолет за пояс, парень наклонился и осмотрел лежащие трупы охранников.

— Они живы, — проговорил он, выпрямляясь.

— От трупов нет никакой пользы, — высказал свое мнение Шаман.

— Вы убежали с транспортника, — утвердительно проговорил гаюн, — но вы не из тех людей.

— Точнее не скажешь, — ответил нетрац.

— Что вам здесь нужно?

— Совсем немного. Убить императора и уничтожить корабли, недавно появившиеся здесь.

«Займись мальзом, пока я налаживаю дипломатические отношения», — мысленно отдал приказ Шаман.

— Это невозможно, и я тебе не верю, — ответил гаюн.

— Можешь не верить, но ты сам сказал, что мы не из тех людей.

— Вы пойдете с нами и расскажете все старейшинам.

— И далеко нам идти?

— Неделя пути, если вы сможете идти очень быстро.

— У нас нет такого времени. Мы должны сделать все, что я сказал, гораздо раньше.

— Вы пойдете с нами или останетесь здесь мертвыми. Я сказал. — Гаюн достал из-за ремня пистолет, направив его на нетрацев.

«Что там у тебя с мазьзом?» — спросил Шаман.

«Полный порядок, командир», — сообщил Самум.

— Ты не можешь нас убить, — уверенно проговорил нетрац.

В ответ прогремел выстрел, но пуля только вспорола пол в полуметре от ног Шамана. Гаюн очень удивился своему промаху. Подозрительно посмотрев на оружие, он попытался поднять руку выше, корректируя прицел. Рука почему-то не слушалась хозяина, а один из незнакомцев, непринужденно поднявшись с пола, подошел вплотную и забрал пистолет.

— Чакама ба, — крикнул юноша.

— Похоже, он приказал своему зверю разорвать нас на части, — сообщил Самум, тоже поднимаясь и отряхивая свой костюм.

Мальз по-прежнему неподвижно сидел на подоконнике.

Боец как-то сразу поник и преданно взглянул в лицо инопланетника.

— Вот такие дела, парень. У тебя своя жизнь, а у нас своя. Если умрет император, разве это плохо?

Было отчетливо видно, какие усилия прилагает гаюн, чтобы убежать, но ноги будто приросли к полу.

— Я спрашиваю, будет плохо, если умрет император? — повторил Шаман.

— Нет. Будет хорошо, — растерянно произнес парень.

— Вот и я так думаю. Где твои товарищи?

— Недалеко.

— Сейчас мы пойдем к ним, и ты расскажешь, что здесь произошло.

Боец с трудом сглотнул слюну и, соглашаясь, молча кивнул.

— Вы убили всех, кто на вас охотился?

— Нет. Живые должны взойти на ритуальный костер, — сообщил он.

— Как быстро дичает народ, — произнес на унитарном Самум. — Каких-то сто лет — и вот, пожалуйста, костры и прочая средневековая дребедень.

— Ты зря иронизируешь. Бластер и духи — вполне совместимые вещи, или чем мы тогда занимаемся? — спросил Шаман.

— Ты прав. Да будет Шатох твоим покровителем, — рассмеялся психолог.

— Как появились в городе охотники? — спросил нетрац.

— Прилетели с неба.

— Где их машина?

— Она улетела, но ее можно вызвать. Мы захватили их разговорник.

— Отлично. Не надо будет ломать голову, как добраться до нужного нам места, — подвел итог Шаман. — Давай веди к своим.

Гаюн почувствовал легкость в ногах и даже проверил их подвижность, переступив с одной на другую.

— Этих, — нетрац кивнул на обездвиженных охранников, — придется взять с собой.

— Пусть его друзья сюда идут, — предложил Самум. — Таская эти туши, обязательно наживешь себе грыжу. Генералу это не понравится.

Шаман вернул пистолет гаюну, и тот, удивленно повертев его в руке, засунул за пояс.

— Как тебя зовут? — спросил диверсант.

— Чекум.

— Сокол, значит, — перевел Шаман. — Так вот Чекум. Этих, — он кивнул на охранников, — нужно перенести на вашу стоянку. Зови своих и объясни им, что мы ваши друзья.

— Я могу идти?

— Давай иди и действуй побыстрее.

Юноша низко поклонился, вышел из комнаты и, бесшумно спрыгнув во тьму лестничного пролета, исчез.

— Будем работать по обычной схеме? — спросил Самум.

— Только на первоначальном этапе. Нам во дворце понадобится прикрытие. Не забывай о томасолах и их Обогане. Получим информацию, найдем подходящий эгрегор, а там и до Зыкыра рукой подать. Сейчас нам шум не нужен. Необходимо найти и перекрыть пространственный переход. Вот после этого можно будет навести здесь должный порядок без учета наличия шумовых эффектов.

Тройка бойцов появилась бесшумно, демонстрируя свой профессионализм разведчиков. Низко поклонившись нетрацам, они без разговоров взвалили на плечи могучие тела охранников и, не обращая внимания на препятствие в виде отсутствия лестничного пролета, спрыгнули вниз на лестничную площадку. Уже выходя из комнаты, Шаман поманил за собой мальза, и хищник, потершись о его ногу, спрыгнул за диверсантами.

Гаюны вели пришельцев через развалины, ни разу не выйдя на открытое пространство. Причина такого передвижения диверсантам была вполне понятна. Разведчики исключали возможность орбитального наблюдения и слежки с воздуха тепловизорами. Поход по развалинам закончился спуском в подземные коммуникации, тоннели которых привели их в обширный зал, пол которого устилал мелкий песок.

Охранников уложили у стены. Рядом с ними, по знаку диверсанта, лег мальз, не спуская с пленников немигающего взгляда.

— Где остальные? — спросил Шаман, имея в виду оставшихся в живых охранников.

— Есть еще трое, но они висят, как не сорванные ананасы на деревьях.

— А если убегут?

— Никто не может убежать от мальза, — уверенно проговорил молодой предводитель.

— Их надо доставить сюда.

— Слушаюсь, мазан.

Юноша повернулся, подавая сигнал своим партнерам следовать за ним.

— Подожди, — остановил его диверсант. — Где разговорник, о котором ты говорил. Он работает?

— Чекум хитрый, — улыбнулся абориген. — Он знает, что разговорник может сказать, где он находится. Чекум его потушил.

— Молодец, соколенок. Разговорник принеси сюда.

— Это опасно.

— Когда он потушен, нет. Земля не позволит ему сказать, где он. — Шаман поднял палец к потолку, давая понять, что они глубоко под поверхностью.

— Хорошо, мазан, Чекум принесет.

— Как быстро человек может скатиться в средневековье, — сочувственно проговорил Самум.

— Да, выживание на первом этапе важнее отвлеченных знаний, тем более что ты забыл прихватить с собой голограф. Не переживай, это для них поправимо. Давай приступать к нашим играм.

Оба нетраца подошли к стене, где лежали охранники, и каждый выбрал себе свою жертву. Двадцатиминутный сеанс подсознательного внушения — и теперь солдаты просто спали, четко помня, как ловили убежавших солнечников. Нескольких даже убили. Но неожиданно появился большой отряд местных туфогов. Бой был неравный, но они сделали все что могли. Передатчик был потерян. Позже его отбили и вызвали подмогу. В подтверждение своих слов они привезли два трупа солнечников, остальных пришлось бросить при отступлении.

— Их надо отпустить, — убежденно проговорил Шаман, сидя у костра, освещавшего подземный зал.

— Старейшины проклянут Чекума. Мы должны их убить, — возражал юный вождь.

— Почему?

— Так гласит закон.

— Почему такой закон?

— Оставшись в живых, они будут убивать нас.

— А если я докажу, что они больше никого никогда не убьют.

Такая постановка вопроса поставила юношу в тупик, но он быстро нашел ответ.

— Они все равно убьют.

Логики в этом ответе не было никакой. Шаман тяжело вздохнул. Придется доказывать, что солдаты ему нужны живыми и они больше не опасны. Он поднялся со своего места у костра.

— Подойди сюда, — указал он пальцем на одного из пленников.

Будто сомнамбула, солдат прошел вперед и остановился в метре от нетраца.

— Дай пистолет, — попросил он у Чекума.

Передернув затвор оружия, чтобы продемонстрировать, что патрон в патроннике, Шаман протянул его солдату.

— Стреляй в меня, — приказал он.

Пленник неуверенно взял в руки оружие и поднял его на уровень глаз. Шаман, будучи гораздо ниже гаюна, отошел на два шага, давая ему возможность более удобно целиться.

Все сидящие у костра встали, а Чекум направил автомат на гаюна.

— С ним ничего не случится, — проговорил Самум, мягко отводя ствол оружия в сторону.

Грохот выстрела в закрытом помещении заложил уши. Шаман по-прежнему стоял на своем месте, а пленник, не зная, что делать с оружием, бросил его себе под ноги. Пленник стрелял почти в упор, но в последний момент изменил прицел. Пуля прошла в нескольких сантиметрах от головы инопланетника, о чем можно было судить по отверстию, оставленному ею в кирпичной кладке.

— Ты великий боган, — проговорил Чекум. — Об этом узнают все, когда мы вернемся домой.

— Они никогда больше никого не убьют. Можешь сам попробовать, — предложил вождю нетрац.

— Я не боюсь и верю тебе, — ответил воин, — но у меня еще слишком много дел.

— Ты веришь мне?

— Верю, боган.

— Почему ты зовешь меня боганом?

— Боган — это человек, который может все в этом мире. Тебя слушаются мальзы. Тебя не смог убить твой враг. Ты не позволил мне тебя убить.

— Тогда скажи, а кто такой Обоган и откуда он взялся?

Сокол начал тревожно оглядываться. Лица двух других воинов тоже застыли, а глаза забегали из стороны в сторону.

— Его лучше не вспоминать, — тихо проговорил Чекум, не произнося при этом запретного слова.

— Кто он?

— Он тот, кто правит другим миром, но очень часто приходит в наш.

— И давно он приходит?

— О нем говорили деды наших Дедов. Он убивает ночами, портит посевы, насылает мор на селения, отбирает разум у людей.

— И все это он делает ночью. Значит, он боится появляться днем. Кто его видел?

— Мой прадед видел и поэтому лишился глаз. Говорят, что в наш мир его пропустили томасолы.

— Похоже на то, что правду говорят. Вот мы вашего Обогана и загоним туда, откуда он пришел. Никто его сюда не звал. Пусть в своем копарнике своим копарам хвосты крутит и томасолов с собой забирает, если им так навоз нравится.

После таких слов воины еще больше заволновались. Их губы стали безостановочно шевелиться. Скорее всего, они читали про себя охранную молитву, спасающую их от гнева Обогана.

— Да не бойтесь вы, ребята, — пытался успокоить воинов психолог. — Раз боган сказал, что изведет эту нечисть, то так оно и будет. Лучше скажите, где в городе храм и кладбище? И еще нам нужно взглянуть на трупы охранников.

С большой неохотой Чекум согласился показать местное кладбище, но сразу оговорился, что сам туда не пойдет. Разрушенный храм находился рядом, так что с посещением этих объектов у нетрацев не возникло никаких сложностей.

Покинув подземелье с Чекумом и одним из мальзов, в качестве проводников, диверсанты сначала прошлись по городским развалинам. Трупы обнаруженных охотников интересовали их с точки зрения использования внешности погибших при голомаскировке. Наконец попетляв по разрушенным зданиям, Чекум остановился.

— Храм там, — он указал рукой направление, куда нужно было двигаться. — Дальше идите сами, мы подождем вас здесь, — он положил руку на голову мальза, присаживаясь рядом с животным на корточки.

— Мы быстро, — ответил Шаман.

Церковь была основательно разрушена. Стены, пробитые снарядами, обрушившийся купол, размытые росписи стен создавали гнетущую обстановку. Опытные нетрацы не обращали на это никакого внимания. Их интересовала энергетика здания. Эгрегор, созданный сотнями тысяч верующих, посещавших храм и создававших его неповторимый энергетический фон.

Нетрацы сели спиной друг к другу и начали настраиваться на энергетику пространства. Вскоре в их головах послышались шумы, из которых временами выплывали четкие слова, а потом и целые фразы. Пятнадцати минут им вполне хватило, чтобы войти в эгрегор и прослушать звучавшую проповедь. Святой отец призывал паству к покорности, чистоте помыслов и терпению. Сейчас диверсанты знали всех присутствующих в храме по именам, роду занятий, положению в обществе и многому другому.

— Подставь горло под нож, и ты будешь счастлив, — прокомментировал проповедь Самум, когда они покинули поле эгрегора. — Еще хорошо, что не призвал сущность, как на Бугасе, чтобы устроить массовое харакири во славу императора.

— А какая разница: сущность Или гвардейцы? Через несколько часов или дней всех их убили и зарыли, как скот, в одной могиле.

— Если бы они знали правду, то все было бы иначе.

— Куда мы лезем и что творим, — согласился Шаман. — Сколько крови, подлости и грязи выкапываем, и ведь, что главное, именно это нас и интересует. Фактически от таких, как мы, ничего нельзя спрятать. Историю любой цивилизации после нескольких подобных сеансов можно переписать от корки до корки. Правда подменяется целесообразностью. Если показать ее народу, то любой нормальный человек ужаснется, а добрая половина паствы окажется в психушке или возьмется за оружие, чтобы скинуть императора.

— Последнее меня вполне устраивает. Наводили бы сами порядок в своем доме, а то приходится работать в качестве экстренной помощи. Благодарности тоже не дождешься, все норовят отправить к прабабушке, а мне и здесь неплохо.

— Вот мы им прабабушек и прадедушек и подкинем, чтобы прошлое не забывали да жизнь сегодняшняя медом не казалась.

— Колдун все время пристает, предлагая открыть фирму по предсказаниям, заняться букмекерством или азартными играми. Закончим эту заварушку, наверное, так и сделаю.

— Ладно. Давай не отвлекаться. Мы, к сожалению, сюда не для философских диспутов пришли. Пообщайся с двумя-тремя, этого будет вполне достаточно. Общую программу возмущения поля активизируем вместе перед уходом.

Без труда в дальнем конце кладбища они нашли братскую могилу. Войти в эгрегор мертвой энергетики не доставило нетрацам никакого удовольствия, но они успешно выполнили поставленную перед собой задачу. Теперь это место захоронения человек с нормальной психикой будет бессознательно обходить стороной, почувствовав холодное поле смерти.

Через несколько суток улицы городка надежно обживут призраки, а на базе ПКО, что недалеко от города, начнут твориться удивительные вещи.

На голоэкране сопровождения цели вместо ее параметров движения может появиться надпись: «А-Сат, привет от твоей бабушки, я с нетерпением жду тебя». Внучок-то схоронил бабульку лет двадцать тому назад и думать о ней забыл. А настырная старушка нет, не забыла. Все помнит. К себе зовет. И у О-Чима глюк. Вчера в коридоре столкнулся со своим отцом. Погрозил предок пальцем: «Кому служишь?» — спросил осуждающе. Оглянулся оператор пуска. Нет никого в коридоре. Вроде и не пил вчера, а руки потные, дрожат, рот сухой, а в голове все звучит не переставая: «Кому служишь? Кому служишь?» Попробуй заикнись командиру, враз спишут. Хорошо, если в охрану или пехоту, а если в лабораторию на опыты? Какая уж тут внимательность и работа, когда все предки за спиной выстроились, и каждый что-то свое бормочет.

— Уходите из города и больше сюда не возвращайтесь, — проговорил Шаман Чекуму, когда они вернулись в свое убежище и расположились у костра. — Я беседовал с духами ушедших. Они разгневаны и скоро вернутся в город. Для их изгнания могут прийти томасолы и привести с собой обогана. Здесь будет очень опасно.

— Богану ничего не надо? Мы можем уйти сейчас?

— Да. Или утром, если вам так удобней.

Юноши начали быстро собираться. Трофейное оружие они сложили на самодельные носилки.

— Мы уходим, — сказал Чекум, когда сборы были закончены. — Старейшины будут знать, что ты встречался с нами. Если хочешь, приходи. Все с радостью встретят тебя.

Молодые воины поклонились, и вскоре их уходящие шаги уже не слышались из темноты тоннеля.