Охота на президента

31

Шел дождь, и «дворники» отбивали такт, не столько очищая сильно загрязненное лобовое стекло, сколько заставляя напрягаться глаза Олега, который после двух часов в пути чувствовал себя все более усталым. Он поглядывал на Надю. Сидя рядом, она то ли спала с открытыми глазами, то ли, как завороженная, следила за пустынным шоссе. Ее лицо возле левого уха все ещё было запачкано кровью. Пиджак тоже весь в бурых пятнах.

Олег волновался. Законно или незаконно, но он только что убил двух человек. Французская полиция скоро поймет, что это граждане России. Этот инцидент свяжут с парой, покинувшей среди ночи аббатство Таллуар, не заплатив по счету, ну, и, конечно, с пропавшей «Нивой». Как они с Надей могут противостоять кому-то, связанному с большими деньгами, в чужой стране? Надо как можно быстрее убираться из Франции первым же самолетом через Лион, Марсель или Ниццу. Погруженный в свои мысли, Олег чуть не заснул. Машина сделала крутой вираж. Он выправил её движение резким поворотом руля.

Впереди замелькала реклама дорожного отеля. Они решили остановиться здесь на ночь. Оставив машину на платной стоянке, они прошли в дешевый отель. Проще не бывает. Только кемпинги. Им пришлось долго звонить в дверь. Наконец появился сторож и портье в одном лице. Он явно был удивлен вошедшей парочкой. Красивая женщина с утомленным лицом в чужой куртке поверх вечернего костюма и усталый мужчина в спортивной одежде.

— Нам, пожалуйста, номер на двоих, — сказал Олег, плохо выговаривая французские слова.

— Я должен посмотреть, есть ли у меня такой номер. Мне кажется, что сегодня все занято.

— Вы знаете, — вступила Надя на очень хорошем французском, — мы решили быстренько доехать до Лазурного Берега. Но поздно выехали. У нас ничего не вышло. Очень устали. Надо передохнуть хоть чуть-чуть.

Портье слегка смягчился и в конце концов протянул им ключи:

— Комната 507. Семьдесят евро за ночь, оплата сразу.

Олег заплатил, и они готовы были бегом бежать к месту отдыха, но все же поинтересовались:

— А завтрак?

— У нас самообслуживание. Здесь автомат с горячими напитками. А там булочки.

Коридор гостиницы был похож на больничный. Настроение меняла только веселенькая ковровая дорожка оранжевого цвета. Комнатка 507 была маленькая. Все её пространство занимала кровать. А на стенах справа и слева висели абсолютно одинаковые литографии, пудели с букетами в зубах. Под ними два одинаковых столика, а в центре в стену на половине её высоты было вмуровано что-то вроде пластикового подноса, очевидно для того, чтобы избежать краж и иметь возможность легче проходиться по комнате пылесосом. Надя повернулась к Олегу. Видя его смущение, она, мило смеясь, сказала:

— Да, Олег. Мне с тобой решительно везет. Вчера в Женеве я провела ночь в гостинице для проституток, а сегодня попала в этот дворец.

— К тому же с видом на автостраду, — добавил он, указывая на окно.

Оба нервно рассмеялись.

— Я чуть не умерла со страху, — продолжала Надя, улыбаясь, — когда этот тип внизу принялся меня разглядывать. Ужас! Мне казалось, он заметил все эти пятна крови, я пыталась как могла закутаться в твою куртку…

— Больше ничего не бойся, — сказал Олег, подходя к Наде. — Я с тобой.

Они долго смотрели друг на друга. Незаметно их губы сблизились. Закрыв глаза, дрожа от волнения, они целовались, как в первый раз много лет назад. Надя почти инстинктивно прижалась к Олегу, когда он гладил её светлые волосы, спину, затем бедра. На него просто нашло озарение, когда он снова увидел её кожу, такую гладкую и мраморно белую, её грудь, оттененную кружевами лифа.

Около шести часов Олег вскочил. Некоторое время он смотрел на спящую Надю, потом тихо сказал:

— Надя, Надя… пора вставать.

— Что? — прошептала она, открывая глаза.

— Пора ехать. Нам надо как можно скорее покинуть французскую территорию, первым же самолетом. Могут быть неприятности. Если попаду в тюрьму, я не сумею тебя защитить. Позже я сообщу полиции, но сейчас я не могу оставить тебя одну, когда тебя ищут. Одевайся скорей.

— Но куда мы поедем? В Россию? Я не хочу, я боюсь!

— Понимаешь, если ты останешься во Франции, тебя здесь никто и ничто не спасет. Изгнание не спасло даже Троцкого. В нейтральной стране, в доме с высокими стенами и специальной охраной. Только в России можно попытаться защититься. У меня есть какие-то связи в МВД. С прежней нашей жизнью все равно, как ты понимаешь, уже покончено. Надо добиться своего и начать жить заново.

— Но куда мы отправимся сейчас? Может быть, в Ниццу? Оттуда есть ежедневный рейс Аэрофлота в Москву…

— Да, я знаю. Но это рейс, на котором много «новых русских». Слишком опасно. Этот рейс, очевидно, под наблюдением. Кроме того, отсюда это далеко. Столько часов в дороге! Нет, лучше, если мы поедем в Лион — и оттуда первым же самолетом в Лондон, Амстердам или во Франкфурт, а потом в Москву. Мы должны быть там до того, как французская полиция меня разыщет.

Через несколько минут они покинули пустынную стоянку. Раннее утро. Олег решил ехать сначала в сторону Марселя, а потом поменять направление на противоположное, то есть ехать в сторону Лиона. В машине они молчали. Последний раз они были близки десять лет назад. Целая жизнь. А сейчас вообще речь шла о жизни и смерти. Было о чем подумать. Вчерашнее преследование и убийства висели тяжелым грузом. Олег решился набрать номер Максима:

— Извини, старина. Но это срочно. Мне нужна твоя помощь. Меня хотят убить, и я хочу знать, с кем я имею дело…

— Но у тебя есть собственные источники информации…

— Я попытался проконсультироваться вчера. Но в итоге узнал немного… Я знаю, что могу тебя скомпрометировать. Но у меня нет выхода… Сделай это для меня.

— Ну ладно… Хорошо. О ком идет речь? — ворчливо спросил Максим.

— Мне нужны данные на некоего Игоря Костакина.

— Так… а отчество?

— Я не знаю, — сказал Олег, глядя на Надю. — Все, что я знаю… это человек восточного типа, лет сорока, казах по паспорту. Не по лицу. Внешне скорее кавказец. У него на шее глубокий шрам. Один из акционеров компании «Polar Oil».

— О'кей, ладно, достаточно. Когда это тебе нужно?

— Как можно скорее.

— Я тебе сразу перезвоню. В Москве уже девять часов. Думаю, мне удастся что-нибудь раскопать.

— Почему ты ему не сказал, что Костакин хочет убить меня? — спросила Надя.

— Мне хотелось как можно меньше тебя вмешивать в эти дела. Неизвестно, что там будет.

На шоссе в этот утренний час никого не было. Они останавливались в пути, расплачивались за автобан, но никто их не задержал. Все казалось спокойным. Очень скоро их «Нива» въехала на стоянку лионского аэропорта Сент-Экзюпери. Олег протер влажной тряпкой руль, сиденье и дверцы автомобиля. Они прошли в зал ожидания. На табло было обозначено всего два утренних рейса: Люфтганзы во Франкфурт в восемь часов сорок минут и Бритиш эйрвейз в Лондон (Гэтвик) в семь часов двадцать минут с терминала Т1.

— Придется пересаживаться в Лондоне, но что делать, — сказал Олег. — Сядем на этот.

Они купили билет до Москвы через Лондон по Надиной кредитной карточке, зарегистрировались на рейс ВА2353 и пошли на посадку. Олег первый протянул свой паспорт на погранконтроле. Невозмутимый работник аэропорта проверил, есть ли в паспорте виза. Все было в порядке. Олег с облегчением вздохнул, видя, как штемпель опустился на его визу.

Теперь была очередь Нади. Он ждал её на контроле. Надя, бледная от недосыпа и стресса, почти утонувшая в Олеговой куртке, едва подняла глаза на пограничника. Женский голос тем временем объявил, что посадка на рейс Бритиш эйрвейз заканчивается. У Нади звенело в ушах, как будто вокруг была пустота… Через несколько мгновений, которые ей показались вечностью, она судорожно схватила протянутый ей паспорт. Они пересекли границу.

Надя быстро купила себе кое-какие вещи в duty free, чтобы переодеться. Вскоре они заняли места в «Боинге-737» и углубились в газеты. Было ещё слишком рано, чтобы ежедневные газеты сообщали о происшествии в Аннеси. Но «Файнэншл таймс» публиковала статью под впечатляющим заголовком «Sunset for the Oligarchs».[16]

— Посмотри, — сказала Надя, показывая Олегу газету. — Прокурор начал наступление сразу на трех олигархов, и прежде всего на президента Росгаза за налоговое правонарушение. Он должен покинуть территорию России. Двоих других засунули в камеру.

— Кажется, Президент начал наводить порядок.

— Тут ещё написано, что у Ульянина тоже есть причины для беспокойства.

— Надо же… Могла ли ты это предположить? — спросил Олег, не скрывая радости.

— Никогда. У него были такие хорошие отношения с Кремлем. Несколько дней назад. Он был там при подписании соглашения с Украиной и Туркменистаном.

— Все течет, все меняется. Откуда теперь дует ветер, хотелось бы знать.

— Если Президент затронул интересы всех олигархов, у них теперь найдутся причины подорвать его авторитет в стране.

— Как ты себе это представляешь?

— Я не знаю. Я только могу вообразить, что можно, например, ускорить финансовый кризис в стране. Именно так было в девяносто восьмом году. Раззадорить фундаменталистов в республиках, где большинство составляют мусульмане, или подлить масла в огонь чеченской войны. Это «слабое звено» Президента. Война продвинула его к власти. Однако ему не удается из неё выпутаться. Что нужно чеченцам? Оружие… Вспомни, куда Ульянин должен был перевести колоссальную сумму, в Ливан!

— Именно, я это тебе сказал ещё вчера. Ливан — подходящее место, чтобы покупать подобные «игрушки». Обрати внимание, минуя все официальные пути торговли.

— Когда хочешь это сделать незаметно от властей, втайне от Президента, лучше всего, конечно, оснащаться за границей.

— Абсолютно верно, в Москве мне надо будет переговорить со своими бывшими коллегами из МВД. Я попытаюсь им позвонить уже из Лондона.

— Неужели ты расскажешь им все по телефону?

— Нет, конечно, но я попрошу их о встрече уже сегодня. Ну и надо попросить охрану для нас в аэропорту — простая предосторожность…

В это время раздался звонок мобильного телефона Олега.

— Алло!

— Это Максим.

— Спасибо, что не забыл. Есть новости?

— Да, я тебя удивлю. Твой «друг» — чеченец!

— Что? Я думал, он казах.

— Казах по паспорту. Русские из Караганды его подобрали, когда он остался сиротой. Ему было девять лет.

В этот момент к Олегу подошла стюардесса. Она потребовала выключить мобильник. Олег кивал головой, но продолжал слушать Максима:

— Костакин был замечен ещё во многих темных делах за последние годы коммунизма в Казахстане ещё при прошлом режиме, потом в Москве. Состояние он сделал на черном рынке, в частности на нефти, на нефтепроводе, что проходит через Чечню в Грозный… Это такой уровень, который требует серьезной политической защиты.

— Отключите наконец ваш мобильник! — нервничала стюардесса.

— О'кей, Максим, мы взлетаем, я тебе перезвоню через несколько часов. Ничего себе! — воскликнул Олег, отключая телефон.

Взглянув на Надю, на лице которой играл свет от иллюминатора, он подумал, что за эти годы она стала ещё красивей.