Охота за полярными конвоями. Скандинавский плацдарм Третьего рейха.

1. Использование немецких надводных сил, подводных лодок и авиации в операции по захвату территории Норвегии

Целью германского командования в Норвежской операции прежде всего являлось создание стратегического плацдарма для борьбы против Англии. Только с началом войны против Советского Союза военно-морские базы и аэродромы Норвегии стали широко использоваться в борьбе против союзных конвоев.

С самого начала решающую роль в проведении Германией Норвежской операции в ходе двухмесячных сухопутных боев сыграли военно-морские и военно-воздушные силы. Именно внезапность нападения обеспечила победу немецкой армии. В связи с этим следует проанализировать успех, достигнутый немецкими вооруженными силами в начальный период операции в результате применения ВВС и ВМС.

10 октября 1939 г. главнокомандующий ВМС Германии адмирал Э. Редер впервые обратил внимание А. Гитлера на значение Норвегии в войне на море против Англии[130].

Оккупация норвежских баз Англией представляла серьезную опасность для Германии. Она означала бы овладение входом в Балтийское море, угрозу с фланга действиям германского флота в Северном море и германской авиации, совершающей налеты на Англию, а также дала бы Англии возможность оказывать сильное давление на Швецию.

Оккупация этих баз Германией, наоборот, открыла бы выход для нее в Северную Атлантику и сделала бы невозможной постановку англичанами минных заграждений, которые могли бы помешать действиям германских подводных лодок. Также это благоприятно отразилось бы на действиях подводных лодок в Атлантике, учитывая сокращение расстояния от мест их базирования до районов боевых действий в результате захвата подходящего порта на западном побережье Норвегии, например Тронхейма или Нарвика. Через месяц, в декабре 1939 г., этот вопрос стал серьезно рассматриваться в руководстве Германии. 14 декабря 1939 г. было принято решение о подготовке к операции по захвату Норвегии[131].

27 января 1940 г. фельдмаршал В. Кейтель по поручению А. Гитлера отдал еще один приказ, содержащий следующие положения:

На основании данного приказа главнокомандующие видами вооруженных сил должны были выделить по одному офицеру, имеющему подготовку в вопросах организации снабжения и планирования операций, для работы в оперативном отделе штаба. Управление разведки и контрразведки выделяло начальника отдела разведки и контрразведки, штаб оперативного руководства — офицера-советника по вопросам транспорта, офицера-связиста и офицера по общим вопросам административного управления страной. Вся дальнейшая обработка материалов осуществлялась под кодовым названием «Везерюбунг». Таким образом, этот приказ практически отстранял главное командование сухопутных сил Германии от планирования и руководства операцией, возложив все на А. Гитлера.

Рабочий штаб собрался 5 февраля 1940 г. и состоял из представителей всех видов вооруженных сил во главе с капитаном 1-го ранга Т. Кранке. ВВС в нем представлял полковник доктор Р. Кнаусс, работавший ранее в дирекции авиакомпании «Люфтганза», группу офицеров сухопутных войск возглавлял майор Генштаба К. фон Типпельскирх. Рабочая группа была изолирована от других штабов, и каждый ее участник давал личное обязательство не разглашать тайну своей работы[133].

В своих разработках рабочая группа учитывала прежде всего специфику театра военных действий, его приморский характер, а также господство противника на море, которое предполагалось компенсировать другими средствами и методами вооруженной борьбы, поэтому в основу плана были положены следующие факторы:

1. Тесное взаимодействие всех видов вооруженных сил, а также взаимодействие сил, привлеченных к операции, с учетом действий «пятой колонны» на территории Норвегии.

2. Внезапность нападения в сочетании с одновременными ударами по важнейшим военно-экономическим и политическим центрам противника.

3. Продуманная система дезинформации, направленная на обеспечение максимальной скрытности подготовки и проведения операции.

Отдел Т. Кранке начал свою работу в очень сложных условиях. Германия не имела опыта организации и ведения таких операций. В этой связи в директивах ОКВ (Главного командования вооруженных сил) и командующих видами вооруженных сил содержались лишь общие указания. Отдел располагал только отрывочными разведданными о норвежской армии и оборонительных сооружениях. Для составления карт и информации по общей обстановке часто приходилось пользоваться гидрографическими схемами, путеводителями, справочниками для туристов и другими подобными источниками. Через три недели был разработан план операции, который учитывал все технические и тактические вопросы.

Он предусматривал одновременную высадку войск в Осло, Кристиансанне, Арендале, Ставангере, Бергене, Тронхейме и Нарвике. Захват этих сравнительно небольших районов означал установление контроля над всей страной, так как данные районы являлись основными центрами сосредоточения населения, промышленности и торговли. Более того, с захватом этих пунктов и находившихся в них гарнизонов Норвегия теряла восемь из имевшихся у нее шестнадцати полков, почти всю артиллерию и почти все аэродромы[134]. В операции предполагалось использовать из состава вооруженных сил Германии один корпус в составе примерно шести дивизий, причем первый эшелон корпуса должен был перебрасываться на военных кораблях и самолетах. Операцию планировалось начать с выброски воздушного десанта. В его первом эшелоне намечалось использовать пять парашютных батальонов, которые будут десантированы с самолетов восьми транспортных групп 7-й авиационной дивизии. Второй эшелон воздушного десанта, высадка которого планировалась на 3-4-й день операции, должна была составить 22-я воздушно-десантная дивизия[135].

1 марта 1940 г. вышла специальная директива за подписью А. Гитлера. В ней определялись цели операции, задачи ВМС и ВВС, количество сил и средств, необходимых для решения этих задач. Целями операции являлись: захват Дании и Норвегии, создание там военно-морских и военно-воз-душных баз и обеспечение транзита железной руды из Швеции[136].

Немецкое командование не теряло надежды на придание этой операции характера мирной оккупации, но предполагало, что если это потребуется, то будут применены все средства вооруженной борьбы. Относительно подготовки операции директива предусматривала одновременность действий в Дании и Норвегии. Большое внимание уделялось элементам скрытности операции. Поскольку подготовительные мероприятия в этом направлении проводились уже в течение нескольких месяцев, распоряжения были сделаны в короткие сроки.

5 марта 1940 г. план операции против Норвегии обсуждался на совещании у А. Гитлера, где присутствовали главнокомандующие тремя видами вооруженных сил. В ходе этого обсуждения возник спор, поскольку главнокомандующий ВВС Г. Геринг выразил недовольство тем, что ничего не знал о намеченной операции, и назвал весь план операции «никчемным»[137]. Однако А. Гитлер заявил, что в ближайшем будущем он ожидает вторжения англо-французских войск в Скандинавию под видом оказания помощи Финляндии, и поэтому было принято окончательное решение об использовании германских вооруженных сил в операции против Норвегии и Дании[138].

1 апреля 1940 г. А. Гитлер издал приказ о начале операции «Везерюбунг» («Учения на Везере»)[139]. Адмирал Э. Редер еще несколькими неделями раньше указывал на то, что необходимо начать операцию как можно скорее, так как 7 апреля 1940 г. наступит новолуние, а после 15 апреля ночи будут очень короткими. С точки зрения командования в случае успеха операции закрепление десантов в многочисленных пунктах западного побережья Норвегии, вплоть до самого Нарвика, да еще на виду у многократно превосходящего английского флота, было невероятно опасным предприятием.

Не случайно в докладе А. Гитлеру в присутствии В. Кейтеля Э. Редер подчеркнул особенности операции в Норвегии. Он отметил, что она сама по себе противоречит всем принципам ведения войны на море. Теоретически операция была выполнима только в том случае, если бы Германия имела превосходство на море. Но у нее не было этого превосходства, наоборот, английский флот имел превосходящие силы[140]. Поэтому Э. Редер считал, что только в случае полной внезапности немецкие войска могут быть и будут доставлены в Норвегию. Критическим моментом выполнения операции являлась возможность миновать береговые укрепления норвежских баз до того, как они откроют огонь. Э. Редер считал, что, по всей вероятности, это пройдет успешно при соблюдении внезапности и что, скорее всего, норвежцы не решатся достаточно быстро открывать огонь, если они вообще будут его открывать. Самой трудной операцией для кораблей становилось их возвращение, так как скорее всего им пришлось бы прорываться сквозь британские ВМС[141].

Непременным условием операции являлось использование всех без исключения боевых кораблей. А поэтому Э. Редер считал, что любые ослабления ВМС нежелательны[142].

При проведении операции было важно, чтобы силы, переброшенные по морю неожиданно для противника, имели достаточно большую численность, необходимую для преодоления сопротивления норвежских войск и, если придется, отражать атаки англичан до тех пор, пока в захваченные порты по суше или по воздуху не будут переброшены подкрепления. Дело в том, что морским путем, через пролив Скагеррак, можно было пользоваться только до тех пор, пока вблизи не было английского флота. Кроме того, было важно впоследствии захватить все крупные порты на западном побережье Норвегии, тем самым затруднив англичанам высадку десанта в будущем.

Движение транспортов, которые должны будут доставлять тяжелую боевую технику и первые грузы для снабжения войск, нужно было организовать так, чтобы суда, доставляющие эти грузы, выходили бы из портов погрузки небольшими группами с такой разницей по времени, чтобы высадка десанта, несмотря на различные расстояния до портов, расположенных между Осло и Нарвиком, происходила везде одновременно, то есть чтобы везде немецкие войска могли использовать элемент внезапности. Таким образом, в соответствии с разработанным графиком еще за несколько дней до 9 апреля 1940 г. (даты начала операции «Везерюбунг») транспорты с артиллерией и тяжелыми грузами, замаскированные под торговые суда, вышли из портов, держа курс на Нарвик. За ними, за один или два дня до начала операции и каждый раз с наступлением темноты, была отправлена основная масса транспортов с временными интервалами, в зависимости от расстояния до портов выгрузки. Так же должны были действовать и корабли ВМФ, имевшие на борту войска, предназначенные для высадки. Одновременно корабли обеспечивали и поддерживали действия десантников.

23 марта 1940 г. на совещании у А. Гитлера (в присутствии В. Кейтеля и А. Йодля) адмирал Э. Редер предложил обсудить вопрос об одновременной оккупации Норвегии с юга с помощью воздушных десантов и с севера — войсками, предварительно доставленными транспортными судами в «Базис Норд» — базу, арендованную Германией у Советского Союза, расположенную недалеко от Мурманска[143].

Хотя документальных данных об этом не сохранилось, можно предположить, что немецкое руководство обсуждало с Советским Союзом вопрос о возможной доставке войск по железной дороге через Ленинград и Мурманск. Подобное предположение можно сделать на основе опровержений ТАСС, опубликованных в газете «Правда» за 12 и 14 апреля 1940 г. и в газете «Известия» за 15 апреля того же года[144].

Так, 12 апреля 1940 г. берлинский корреспондент американской газеты «Нью-Йорк тайме» сообщил, что большая часть германских войск, которые оккупировали Нарвик, прибыла в Норвегию по железной дороге через Ленинград и Мурманск[145].

14 апреля 1940 г. английская газета «Дейли Телеграф энд Монинг Пост» и латвийская газета «Летувос Айдас» напечатали сообщение о том, что германские войска в Нарвик были доставлены через Мурманск[146].

15 апреля 1940 г. английское агентство «Рейтер» со ссылкой на каунасского корреспондента норвежской газеты «Автонбладет» сообщило о том, что германский посол в Москве обращался к народному комиссару иностранных дел СССР В.М. Молотову с просьбой разрешить использовать Мурманскую железную дорогу и город Мурманск для переброски германских войск в Нарвик. Такая просьба была отклонена[147].

ТАСС во всех случаях опровергает эти сообщения иностранных агентств. Кроме того, не имеется никаких данных, подтверждающих переброску немецких войск по советской территории, за исключением прибывшего в Нарвик из «Базис Норд» в Западной Лице танкера «Ян Веллем».

При планировании вторжения в Норвегию особое внимание уделялось как внезапности, так и быстроте выполнения операции, а также решительному пресечению всяких попыток англичан противодействовать вторжению, не считаясь с потерями. При этом расчет немцев исходил не из реального соотношения сил на море, а из традиционного принципа англичан не ввязываться в решительную борьбу с противником, если эта борьба грозит серьезными потерями. Вместе с тем при существовавшем тогда соотношении сил на море немцы заведомо шли на возможные крупные потери. В различных документах на операцию отмечалось, что и при условии полной внезапности вполне вероятны крупные потери, особенно в надводных кораблях. Считалось весьма сложным обеспечить обратный переход кораблей из северных портов Норвегии, поскольку внезапность к этому времени будет уже утрачена.

В основе немецкого замысла операции лежала идея изоляции норвежской армии от помощи извне посредством захвата основных портов и аэродромов Норвегии и удержания их до прибытия подкреплений. Решение этой задачи возлагалось на передовые отряды наиболее боеспособных войск. В соответствии с директивой от 1 марта 1940 г. требовалось не допустить объединения усилий норвежской армии с англо-французскими войсками[148]. Вторжение в Норвегию немцы намечали осуществить на широком фронте от Осло до Нарвика. При этом десанты планировалось высаживать в норвежской столице и на основных военно-морских базах. Захват этих баз с их штабами, а также узлов железных дорог позволял парализовать жизнь страны и нарушить управление обороной всего побережья. Соответственно числу районов, подлежавших захвату, план операции предусматривал формирование шести оперативных групп из боевых кораблей и размещение на них передовых отрядов десанта. В первый день операции намечалось захватить районы Осло-Хортен, Арендаль-Кристиансанн, Эгерсунн, Ставангер, Берген, Тронхейм, Нарвик и прилегающие к ним аэродромы. Для достижения внезапности высадку во всех пунктах намечалось начать одновременно. Всю кампанию планировалось провести в два этапа. На первом — захват десантом портов и аэродромов, на втором — наступление в глубь страны до полной ее оккупации. При этом, рассчитывая на поддержку фашистских элементов внутри страны, принимались меры к исключению столкновения с норвежскими войсками и «мирному» развитию второго этапа. Переброска необходимых войск должна была осуществляться на военных кораблях, а где это возможно, и на самолетах.

Из-за английского военно-морского превосходства переброска десантных подразделений должна была осуществляться наиболее быстроходными и надежными средствами, а для проведения одновременной высадки они должны были прибыть в точно указанное время. В случае, если бы норвежская армия оказала сопротивление, военные корабли должны были бы не только оказать поддержку десанту при входах во фьорды, но и обеспечить его высадку в портах. Высадку десантов немцы планировали с боевых надводных кораблей, что наиболее полно отвечало требованиям внезапности и быстроты выполнения операции. Однако учитывая ограниченность транспортных возможностей боевых кораблей, переброску боевой техники предусматривалось осуществить на транспортах в первые шесть дней после начала высадки. Поскольку транспорты тихоходнее военных кораблей, они должны были выйти в море раньше. Транспорты нужно было замаскировать под мирные торговые суда, и, при необходимости, они должны были быстро рассредоточиться, чтобы, в случае перехвата англичанами или досмотра норвежцами, их намерения не были бы раскрыты раньше времени.

Дата высадки десантов (9 апреля) была выбрана с учетом наступления периода продолжительных безлунных ночей, штормовой погоды и малой видимости.

Учитывая серьезную опасность, которую представляли для десантных кораблей английские ВМС, немцы провели серию мероприятий по оперативной маскировке. Подготовка операции проходила в строжайшем секрете, к документации по ней допускался крайне ограниченный круг лиц. Даже командиры кораблей, выходивших в операцию, получали приказ в опечатанном конверте, который разрешалось вскрыть только в открытом море с получением условного сигнала. Силы, назначенные в операцию, были рассредоточены в немецких базах Северного и Балтийского морей. Авиация находилась на многочисленных аэродромах Германии в готовности к перебазированию и действию с захваченных в первые же часы вторжения датских и норвежских аэродромов. Чтобы не допустить надводные силы противника в район наиболее интенсивного движения транспортов и конвоев с войсками и техникой, немцы заминировали западные подходы и пролив Скагеррак.

На Нюрнбергском процессе были обнародованы документы, касающиеся методов дезинформации, с помощью которых немецкие корабли должны были ввести в заблуждение силы обороны Норвегии. Так, в «Общей инструкции» от 4 апреля 1940 г. говорилось: «Суда для прорыва линии заграждения должны, не вызывая подозрений, проникнуть во фьорд Осло с зажженными огнями под видом торговых пароходов. Отвечая на запросы со стороны сигнальных и сторожевых постов, следует использовать названия английских пароходов для того, чтобы ввести эти посты в заблуждение»[149].

Еще ранее приказ главкома ВМС Германии от 24 марта 1940 г. «О порядке входа в гавань» гласил:

Норвежская операция для немцев была первой, в которой большую роль играли все три вида вооруженных сил: армия, флот и авиация, поэтому организации взаимодействия сил придавалось большое значение. Впервые в ходе войны предпринимается попытка создания единого руководства под единым командованием представителя армии генерала Н. фон Фалькенхорста, который и возглавил оккупационные силы в Норвегии.

Из двух самостоятельных групп флота: группы ВМФ «Запад» (Северное море) и группы ВМФ «Восток» (Балтийское море) были сформированы отряды для обеспечения перевозки и высадки передовых отрядов десанта в определенных пунктах норвежского и датского побережья. Для перевозки пополнения и тылов десанта были созданы транспортная группа и три транспортные эскадры, насчитывающие сорок пять транспортов и подчиненные командующему силами Западного морского района адмиралу А. Заальвахтеру[151].

Боевая транспортная авиация и воздушно-десантные войска до завершения высадки находились в распоряжении командующего ВВС X авиакорпуса генерала Г. Гейслера.

Приказом главкома ВМФ адмирала Э. Редера, для обеспечения операции по вторжению в Норвегию из состава ВМФ Германии были выделены несколько групп кораблей в составе: двух линейных крейсеров, двух тяжелых крейсеров, броненосца, четырех легких крейсеров, четырнадцати эсминцев, восьми миноносцев и нескольких подводных лодок[152]. При их формировании немецкое командование особое внимание уделяло боеспособности групп, предназначенных для захвата Тронхейма и Нарвика, так как практически только они выходили за пределы радиуса действия немецкой авиации. Она господствовала на подходах к южному побережью Норвегии, куда были направлены другие группы кораблей. Поэтому 1-я и 2-я группы были укомплектованы наиболее быстроходными кораблями, которые могли развивать скорость до 32 узлов.

С учетом особенности операции Верховное командование Германии выделило для ее осуществления мощную авиационную группировку, способную как к обеспечению господства в воздухе, так и к нейтрализации превосходства британского ВМФ. С этой целью был специально создан 5-й Воздушный флот (более 1000 самолетов разных типов)[153]. В него входил X авиационный корпус, в составе которого в качестве ударной силы были 26-я, 30-я, 4-я и 40-я бомбардировочные эскадры и 100-я экспериментальная бомбардировочная группа. Это было сделано для того, чтобы обеспечить возможность проведения дальней разведки и нанесения ударов с воздуха по объектам у берегов Англии. Для прикрытия морских и воздушных десантов, а также для штурмовых действий против сухопутных войск привлекались части 1-й и 76-й эскадр тяжелых истребителей, а также 1-й эскадры пикирующих бомбардировщиков. В действиях против флота противника должна была сыграть свою роль береговая авиация. В силу большой протяженности территории, слабой дорожной сети и господства на море сил союзников к операции привлекалось большое количество транспортной авиации[154]. Боевые самолеты 5-го Воздушного флота (бомбардировщики, разведчики и истребители дальнего действия) должны были прежде всего держать под постоянным наблюдением английские ВМБ, перехватывать боевые корабли на дальних подходах к норвежскому побережью и, таким образом, максимально ограничивать возможность вмешательства ВМС Англии в операцию в Северной Европе.

Немецким войскам, высадившимся в Норвегии, предписывалось сразу же предпринять все меры к тому, чтобы до середины дня 9 апреля не только были приведены в боевую готовность захваченные аэродромы, но и подготовлены новые посадочные площадки для размещения максимального количества боевой и транспортной авиации.

Одним из наиболее ответственных этапов подготовки операции, с точки зрения скрытности, являлся период сосредоточения сил и средств для ее осуществления. Задачей органов немецкой контрразведки в этот период было обеспечение скрытности приготовлений, связанных с погрузкой войск на суда в портах Германии. Это было осуществлено путем слежки за подозрительными элементами, находившимися в портах и около них, а также за счет особо строгой цензуры телеграмм и писем. Кроме того, движение транспортов с войсками, боеприпасами и продовольствием нужно было организовать с таким расчетом, чтобы не вызвать никакого подозрения в пунктах назначения. Оправдали себя и специальные органы разведывательной службы, спешно созданные в Норвегии.

Так, например, когда германские самолеты приземлились в Осло, в порту стояло германское торговое судно, на борту которого находился сотрудник германской разведки с радиостанцией. Во время боев за Осло он мог сообщать о развитии боевой обстановки. Следует отметить, что радиоаппаратура самого судна не использовалась, так как она была опечатана норвежскими властями при прибытии транспорта в Норвегию. При этом без практической помощи кадровых офицеров-агентов и офицеров запаса, живших в Норвегии, и без участия лиц, владеющих скандинавскими языками, быстро выполнить поставленные задачи было бы значительно сложнее[155]. Немецкое командование опасалось, что именно в это время противник сможет разгадать замыслы предстоящей операции. Поэтому были приняты меры к тому, чтобы усилить распространение ложных слухов и максимально сократить период сосредоточения сил и средств. Войска, предназначенные для действий в Норвегии, вплоть до 1 апреля проводили учения в центральных районах Германии и затем были быстро переброшены в северные порты страны. Погрузка войск и техники на корабли, производимая ночью, осуществлялась в несколько этапов с 1 по 8 апреля. Причем личный состав десантов был проинформирован о предстоящей задаче только после выхода в море. Воздушно-десантные войска и авиационная техника стали сосредотачиваться на аэродромах Северной Германии лишь 8 апреля, то есть практически за несколько часов до начала операции[156].

9 апреля в 4.30. германский посланник К. Бройер вручил правительству Норвегии меморандум и список из тринадцати требований. Главное из них — немедленно прекратить сопротивление и обеспечить лояльное сотрудничество норвежских вооруженных сил с немецкой армией[157]. В это время германские войска уже вторглись в страну. Отвергнув ультиматум, норвежское правительство тем не менее колебалось: вступать ему в борьбу или начать переговоры и капитулировать. Генеральному штабу вооруженных сил Норвегии был дан приказ о проведении лишь частичной, и при этом скрытой, мобилизации[158].

Ввиду географических особенностей страны мобилизация проводилась по каждой дивизии самостоятельно. Дивизии дислоцировались в основных центрах страны от Осло на юге до Харстада в пригороде Нарвика на севере[159]. Формально норвежская армия состояла из шести дивизий и по штатам мирного времени насчитывала 19 тысяч человек. Однако фактически в апреле 1940 г. в армии находилось лишь 16 тысяч человек (включая 1800 человек в противовоздушной обороне, 950 человек в ВВС и 300 человек в войсках охраны)[160].

Норвежская сухопутная армия не была современной: ее солдаты по своей подготовке отставали от передовых армий Европы. Армия не имела танков, противотанковой и зенитной артиллерии. Каждая дивизия состояла из двух-трех пехотных полков, одного кавалерийского полка (в трех дивизиях) и одного артиллерийского полка[161]. Армия Норвегии строилась по милиционной системе. Срок пребывания норвежского солдата в армии колебался от 48 до 90 дней, а вместе с учебными сборами 120–140 дней. После мобилизации первого эшелона норвежская армия должна была насчитывать свыше 100 тысяч человек. Максимальная численность армии могла быть доведена до 250–300 тыс. человек[162].

Начало военных действий вскрыло полную неподготовленность норвежских вооруженных сил. Как отмечалось на закрытом заседании норвежского парламента (Стортинга), накануне немецкого нападения многие войсковые части не были укомплектованы личным составом, ощущалась нехватка кадрового офицерского состава и военных специалистов. Неудовлетворительным было положение с вооружением и боеприпасами. Полностью отсутствовала противовоздушная оборона. Военно-морской флот и военно-воздушные силы располагали устаревшей техникой. В армии не хватало патронов и снарядов. Из расчета десять дней боев пехотные войска должны были иметь 140 млн. штук патронов для винтовок и автоматов, а в наличие имелось всего 58 млн. штук. Патронов для станковых пулеметов должно было быть 31 тыс. ящиков, а имелось только 5 тыс[163].

К началу высадки десанта немецких войск норвежская армия насчитывала 15 500 человек, сосредоточенных в различных районах Норвегии. К 9 апреля 1940 г. в районе Нарвика дислоцировались: стрелковая рота, пулеметный взвод, саперная рота, батарея 40-миллиметровых пушек, взвод 65-миллиметровых орудий. В 15 км севернее Нарвика дислоцировались 1-й пехотный батальон, саперная рота, пулеметный взвод. В 80 км севернее Нарвика дислоцировались: 6-я пехотная бригада в составе двух стрелковых батальонов, дивизионная школа сержантов, три дивизиона горной артиллерии, моторизованная батарея 75-миллиметровых полевых орудий, рота связи, рота медицинского обслуживания, автомобильная рота, полевой лазарет[164].

В районе Нарвика были сосредоточены значительные силы ВМФ Норвегии: броненосцы «Норге» и «Эйдсволль», сторожевые корабли «Фритьоф Нансен», «Кельт», «Михаэль Саре», дивизион подводных лодок, эскадрилья морской авиации[165].

В районе Бергена к 9 апреля находился один пехотный батальон полного состава, три саперные роты, штаб 4-й пехотной дивизии и несколько мелких подразделений. На подходах к городу, на берегах фьорда, было девять береговых батарей крупного калибра и торпедная батарея. Личный состав укрепленного района насчитывал 600 человек.

Кроме того, входы во фьорд охраняли норвежские боевые корабли «Линдос», «Тюр» и «Шторм»[166].

В Тронхейме у входа во фьорд было четыре береговые батареи, насчитывающие 200 человек личного состава. В районе города размещался 12-й пехотный полк, 3-й артиллерийский полк и 1-й саперный батальон[167].

Норвежские ВВС делились на авиацию сухопутных войск и авиацию ВМФ. Сухопутная авиация в 1939 г. состояла из четырех разведывательных эскадр (43 самолета), четырех эскадр истребителей (39 самолетов) и одной эскадрильи бомбардировщиков (6 самолетов) — всего 88 самолетов[168]. К началу военных действий в стране имелось десять аэродромов: Осло, Ставангер, Берген, Тронхейм, Харстад и другие. В Ставангере располагалась основная авиационная база. В составе авиации ВМФ имелось четыре эскадрильи разведчиков, четыре эскадрильи истребителей и две эскадрильи бомбардировщиков — всего 92 самолета[169]. Кроме того, и авиация сухопутных войск, и морская авиация имели по одной авиационной школе. Всего норвежские ВВС имели 120 самолетов разных типов[170]. Норвежская авиация имела на вооружении истребители Глостер «Гладиатор» и Кертис «Хоук-75А», разведчики и легкие бомбардировщики «Фоккер С-5Е» и «Капрони Са-310», морские самолеты «Хевер MF-11» и «Хейнкель Не-115». В состав ВВС входил один зенитный полк с 60 орудиями и одна прожекторная рота[171].

ВМФ Норвегии имел в своем составе четыре броненосца береговой обороны, восемь эскадренных миноносцев, тринадцать миноносцев 1-го класса, двенадцать миноносцев 2-го класса, девять подводных лодок, двенадцать минных заградителей и несколько других небольших кораблей береговой охраны[172].

Подходы с моря к важнейшим норвежским городам прикрывались системой артиллерийских батарей береговой обороны. Она состояла из ряда отдельных фортов и батарей. Для целей защиты портов были созданы три морских укрепленных района: от границы со Швецией на юге и до границы с Финляндией на севере. Штабы этих районов располагались, соответственно, в Хортене, Бергене и Тромсе[173].

На всем побережье береговая оборона была представлена устаревшими образцами орудий и в ограниченном количестве. Исключительно выгодные географические условия для защиты портов со стороны моря так и не были использованы. Например, проходы в Осло-фьорд прикрывали норвежские батареи береговой обороны, расположенные на трех островах. Однако батареи не были полностью укомплектованы личным составом, вместо 2018 рядовых и 227 командиров, положенных по штату, на береговых батареях насчитывалось 97 человек командного состава и 696 рядовых[174].

Аналогичная картина наблюдалась и на других батареях береговой обороны. Командующий ВМФ Норвегии адмирал X. Деессен, который провел в начале войны инспекцию береговых укреплений портов Бергена и Кристиансанна и посетил 25 из 70 кораблей береговой обороны, писал в своем отчете:

Естественно, что такая береговая оборона при огромной протяженности побережья не могла рассчитывать на успешную борьбу против крупных сил морского флота противника, пытавшегося высадить десант на побережье.

Таким образом, становится понятно, что норвежская армия была не готова к серьезной войне и не могла отразить вражеское нападение на страну.

Поздно вечером 8 апреля 1940 г. норвежское правительство на своем заседании решило провести частичную мобилизацию двух батальонов на юго-востоке страны утром 9 апреля, а также начать траление мин утром 10 апреля. Нерешительность и непоследовательность норвежского правительства можно объяснить, с одной стороны, расчетом на скорую помощь союзников, а с другой — возможностью прийти к соглашению с Германией, что дало бы возможность Норвегии существовать при оккупационном режиме. От решения об объявлении всеобщей мобилизации правительство воздержалось[176]. Военное командование телеграфировало военнообязанным, что сообщений о мобилизации сегодня ночью не будет. Ни одна из пяти полевых бригад (около 7 тыс. чел.), составлявших норвежскую армию военного времени в основной, южной, части страны, не была мобилизована. В Северной Норвегии к этому времени было 6 тысяч солдат[177]. Осло-фьорд и морские подходы к Бергену так и не были своевременно минированы, несмотря на принятое решение. ВМФ, хотя и находился (как и служба ПВО) в полной боевой готовности, был разбросан вдоль всего побережья. Команды береговых укреплений были укомплектованы лишь частично, так как приказа о приведении их в боевую готовность не последовало[178].

Боевые действия в Норвегии продолжались 62 дня. Они могут быть подразделены на три этапа.

Первый этап (с 9 по 20 апреля) характеризуется вторжением немцев на территорию Норвегии и нанесением тяжелого поражения главным силам норвежской армии. В начале этого этапа ВМФ Германии провел операцию по переброске и высадке десантов на западное побережье Норвегии, но к середине апреля вынужден был уступить господство в водах этой зоны флоту союзников. К концу этого этапа была закончена высадка на норвежский берег первого эшелона англо-французского экспедиционного корпуса.

Второй этап (с 20 апреля по 3 мая) характерен попыткой союзников развить наступательные действия и остановить дальнейшее продвижение сухопутных сил Германии в глубь Норвегии. Этот этап закончился полным поражением англо-французско-норвежской армии, эвакуацией англичанами и французами своих войск из средней части Норвегии и перенесением борьбы на ее крайний север, в район Нарвика.

Третий этап (май — июнь) — это борьба за овладение Нарвиком при отказе англо-французских войск продолжать боевые действия в других районах.

Захват Дании и Норвегии являлся первым этапом стратегического замысла в борьбе Германии против Англии и Франции. Замыслом операции предусматривалось внезапное вторжение немцев с моря и воздуха и овладение важнейшими норвежскими центрами.

1-я группа кораблей, целью которой являлся Нарвик, состояла из группы кораблей прикрытия (командир группы — вице-адмирал Г. Лютьенс) в составе двух линейных крейсеров и группы из десяти эскадренных миноносцев (командир группы эсминцев — коммодор Ф. Бонте). Дата выхода группы в море — 7 апреля 1940 г.[179]

2-я группа кораблей, целью которой являлся Тронхейм (командир группы — капитан-цур-зее (капитан 1-го ранга) X. Хейе), состояла из тяжелого крейсера и четырех эсминцев. Она вышла также 7 апреля 1940 г.[180]

Еще до начала операции из различных портов Германии были отправлены в Нарвик и Тронхейм транспортные суда с вооружением, боеприпасами, снаряжением и другой техникой. Транспорты отправлялись с 3 по 5 апреля. Для обеспечения топливом на обратный путь боевых кораблей отправлялись танкеры. Они выходили с 3 по 9 апреля из портов Германии, а один танкер — из «Базис Норд»[181].

Десант 1-й группы включал в себя штаб 3-й горнострелковой дивизии (командир — генерал-майор Э. Дитль), усиленный 39-й горнострелковый полк, подразделения морской артиллерии. Десант 2-й группы состоял из 138-го горнострелкового полка (командир — полковник Вайс), роты 183-го отдельного саперного батальона, подразделений морской артиллерии и персонала аэродромного обслуживания[182].

Учитывая возможность высадки немцев в Норвегии, англичане приняли ряд контрмер. К 5 апреля на позициях у южного побережья Норвегии в проливах Скагеррак и Каттегат находилось восемь подводных лодок союзников. 7 апреля воздушная разведка англичан донесла о выходе из портов Балтийского и Северного морей трех соединений германского флота. Все соединения шли курсом на север. С потопленного германского транспорта «Рио-де-Жанейро» взятые в плен немецкие солдаты сообщили, что судно идет в Берген для защиты норвежцев.

В ночь на 8 апреля, после получения сведений о выходе германского флота в море, английское командование выслало на перехват главные силы линейного флота и 2-ю эскадру крейсеров. В это время у побережья Норвегии уже находилась группа английских кораблей в составе линейного крейсера «Ринаун» и пяти эскадренных миноносцев, которые 8 апреля выставили минные заграждения в норвежских фьордах.

В условиях штормовой погоды немецкая эскадра из состава 2-й группы разминулась с английскими кораблями. Только утром 9 апреля германский тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» и два эсминца встретили английский эскадренный миноносец «Глоуворм», который оторвался от английских кораблей, ставивших минные заграждения у норвежского побережья. Английский корабль запросил немецкие эсминцы об их государственной принадлежности, но был введен ими в заблуждение, получив ответ, что корабли являются шведскими. Позже на Нюрнбергском процессе адмирал Э. Редер, оправдывая такую тактику, заявил, что это были «законные военные хитрости, против которых, с юридической точки зрения, не может быть возражений»[183]. В коротком бою английский эсминец был потоплен.

8 апреля 1-я группа немецких кораблей на пути к Нарвику разделилась. Десять эсминцев отделились от основных сил флота, а оба линейных крейсера — «Шарнхорст» и «Гнейзенау» — под командованием адмирала Г. Лютьенса вышли в открытое море, держа курс на северо-запад. Смысл этого действия заключался в том, чтобы отвлечь на себя те английские силы, которые могли находиться вблизи норвежского побережья. Утром 9 апреля соединение английских кораблей, в которое входили линейный крейсер «Ринаун» и эскадренные миноносцы, недалеко от Вест-фьорда обнаружило германские линейные крейсеры, прикрывавшие высадку десанта в Нарвике. После боевого столкновения английских и немецких кораблей, опасаясь скрытых торпедных атак английских эсминцев, немецкие корабли, поставив дымовую завесу, вышли из боя. Назначенная в Северном море встреча немецких линейных крейсеров со своими эсминцами, которые должны были вернуться из Нарвика, не состоялась. Не дождавшись их, линейные крейсеры вместе с подошедшим тяжелым крейсером «Адмирал Хиппер», не встретив на своем пути ни одного английского корабля, через несколько дней вернулись в свои воды.

К рассвету 9 апреля в густом тумане немецкие эсминцы 1-й группы подошли к входу в Вест-фьорд (в глубине которого расположен порт Нарвик) и свободно прошли в Уфут-фьорд. С двух эсминцев был высажен на берег отряд горных егерей для захвата береговых батарей. Три эсминца направились в Харьянгс-фьорд для высадки десанта. Один эсминец был оставлен в дозоре на входе в Уфут-фьорд.

Ранее, еще в Вест-фьорде, немецкие эсминцы были встречены двумя норвежскими сторожевыми кораблями, которые после переговоров не оказали сопротивления. Радиорубки на них были опечатаны, затворы с орудий сняты. Войдя в гавань порта Нарвик, четыре немецких эсминца непосредственно у портовых сооружений обнаружили норвежские броненосцы береговой обороны «Эйдсволль» и «Норге», каждый из которых имел на вооружении два 210-миллиметровых орудия, шесть 150-миллиметровых и восемь 76-миллиметровых орудий[184]. Броненосец «Эйдсволль» из-за ненастной погоды открыл огонь по подходившим эсминцам, но, увидев сигнал: «Высылаю шлюпку с офицером», — прекратил его. Немецкий парламентер сообщил командиру броненосца, что их корабли пришли как друзья и защитники, но тем не менее предложил разоружиться. Командир броненосца отверг это предложение, и тут же его корабль был торпедирован.

Другой броненосец — «Норге», — стоящий в гавани Нарвика, не успев вступить в бой, был потоплен. С двух эскадренных миноносцев, вошедших в гавань, был высажен десант. Все транспорты, находящиеся в гавани и принадлежащие странам-противникам, были захвачены. Через несколько часов после занятия Нарвика туда прибыли немецкие транспорты с вооружением, заранее вышедшие из Германии и пробиравшиеся шхерным фарватером. Единственным танкером, оказавшимся в гавани Нарвика для заправки своих эсминцев на обратный путь, оказался танкер «Ян Веллем», пришедший из «Базис Норд». После высадки десанта немецкие корабли, ожидая атаки английских морских и воздушных сил, рассредоточились в соседних фьордах. Три эсминца находились в Бейс-фьорде (на берегу которого стоит Нарвик), три — в Харьянгс-фьорде (севернее Нарвика), два — в Баланген-фьорде (западнее Нарвика) и один — в дозоре у входа в Уфут-фьорд. Эскадренный миноносец командира группы стоял у набережной, поддерживая связь с сухопутными войсками[185].

Британское Адмиралтейство направило в Уфут-фьорд 2-ю флотилию эскадренных миноносцев под командованием коммодора (капитана 2-го ранга) Б. Уорбертона-Ли в составе пяти кораблей. В переданной ему радиограмме сообщалось только об одном германском судне, якобы пришедшем в Нарвик, которое предлагалось захватить или потопить. Командиру было предоставлено право отложить атаку до подхода более мощных сил. Более подробные сведения англичане узнали от норвежских наблюдателей на лоцманской станции в Тромсе. Английскому командиру сообщили об обнаружении шести больших германских кораблей, о захвате Нарвика и о предположении, что фьорд заминирован. Телеграмма Адмиралтейства возлагала принятие решения об атаке немцев на командира английских кораблей. Его ответ был такой: «Иду в бой. Намерен атаковать на рассвете»[186]. Решение было принято без проведения предварительной разведки, при отсутствии данных о составе, вооружении и расположении сил противника. После смелой и быстро проведенной операции по захвату Нарвика немецкие эсминцы оказались в довольно тяжелом положении. Наличие в море кораблей и самолетов английского флота и сравнительная близость баз противника создавали в ближайшие дни реальную угрозу нападения, и в первую очередь со стороны легких кораблей и авиации. В то же время удаленность района действий от своих баз лишала германские корабли, в случае нападения, помощи со стороны своего флота и создавала, особенно вначале, значительные трудности в бесперебойном снабжении их боезапасом и топливом.

При подготовке операции по захвату Нарвика мероприятий по организации защиты занятых позиций предусмотрено не было. Обеспечению достигнутого успеха уделялось слишком мало внимания. Так или иначе, но организацией непрерывного наблюдения не занимался никто: ни дежурный эсминец, стоящий на входе в Уфут-фьорд, ни наземные посты, имеющие задачу следить за подходами к гавани. Все мероприятия по обороне после захвата Нарвика свелись к установке зенитных батарей и рассредоточению эскадренных миноносцев по фьордам.

Факт внезапного появления английских эсминцев в гавани Нарвика и нападения их на стоящие в ней корабли указывает на то, что немцами не были предусмотрены важнейшие меры обеспечения: разведка и налаженная дозорная служба. Флотилия английских эсминцев находилась с утра и до полуночи 9 апреля в западной части Вест-фьорда в 40–50 милях от Нарвика, и при наличии разведки она была бы неминуемо обнаружена[187].

Темное время суток, снежная и мглистая погода на рассвете и в то же время отсутствие со стороны немцев должной организации наблюдения и системы обороны позволили беспрепятственно осуществить самую трудную для англичан задачу — незаметный подход к объектам атаки. Таким образом, появление английских эсминцев на рассвете 10 апреля в гавани Нарвика и их атака оказались внезапными.

В результате морского боя немецкая эскадра потеряла два эсминца, а один — получил тяжелые повреждения. Англичане также потеряли два эсминца. Командиры как немецкой, так и английской групп погибли[188]. И хотя немцы после боя имели в своем составе семь эсминцев, полную боеспособность сохраняли только два корабля, а на остальных — либо закончилось топливо, либо шло исправление полученных в бою повреждений[189].

Положение немцев в районе Нарвика стало более сложным и в другом отношении. Направлявшиеся сюда транспортные суда с техникой, боеприпасами и продовольствием понесли во время перехода тяжелые потери. Из двух танкеров к месту назначения прибыл один, что привело к острой нехватке топлива[190].

Английское командование, получив от уцелевших после боя 10 апреля кораблей данные о противнике и состоянии его обороны, для уничтожения оставшихся в Нарвике германских эсминцев выслало соединение в составе линейного корабля «Уорспайт» и девять эсминцев[191]. С рассветом 13 апреля английские корабли вошли в Вест-фьорд, а затем в Уфут-фьорд. В морском бою часть немецких эсминцев была потоплена, а другие, не имевшие топлива и боеприпасов, были затоплены самими немцами. Таким образом, в результате боев 10 и 13 апреля немцы потеряли все свои эсминцы, пришедшие в Нарвик[192].

Операция в районе Нарвика является одной из самых противоречивых по своему результату морских операций Второй мировой войны. С одной стороны, немецкие эсминцы быстро и без потерь, воспользовавшись «военной хитростью», захватили Нарвик, с другой — в последующих боях с английским флотом были потеряны все пришедшие туда немецкие корабли. Немцы, отправляя в Нарвик (самый отдаленный пункт высадки) скоростные эсминцы, рассчитывали на то, что они смогут захватить город, высадить десант и уйти обратно, до того как их перехватят англичане. Исход операции решили недостаточное количество танкеров для дозаправки эсминцев, в результате чего они не успели дозаправиться и уйти на следующую ночь после захвата города, и отход крейсерской группы прикрытия, который позволил британскому флоту блокировать и уничтожить немецкие эсминцы.

Тронхейм являлся важнейшим морским портом в западной части Норвегии. Для его захвата 2-я группа в ночь с 8 на 9 апреля прошла по узкому фарватеру в Тронхеймс-фьорд. Его наиболее узкий участок норвежцы освещали прожекторами. Это свидетельствовало о том, что береговые батареи уже успели получить предупреждение о возможном нападении. Крейсер «Адмирал Хиппер» и эсминцы, введя в заблуждение ложными сигналами личный состав береговых батарей, высадили десант, который захватил порт и город. После выполнения своей задачи боевые корабли благополучно возвратились на свои базы[193].

Операция по захвату Тронхейма явилась фактически единственной, в ходе которой сыграли свою роль меры по дезинформации противника, разработанные немецким командованием. Личный состав норвежской береговой артиллерии был введен в заблуждение сигналами немецких кораблей и открыл орудийный огонь только тогда, когда немецкие корабли уже вышли из зоны поражения. Это и решило исход операции в пользу немцев.

Не менее важной целью для немецкого флота являлся город-порт Берген. Для его захвата была предназначена 3-я группа кораблей (командир группы — контр-адмирал X. Шмундт), которая включала в себя два легких крейсера, учебный корабль, два миноносца, плавучую базу и 1-ю флотилию торпедных катеров. Выход в море группы планировался на 8 апреля 1940 г. В ее состав также входили танкер и три транспортных судна[194]. В ночь с 8 на 9 апреля группа достигла Корс-фьорда. На входе во фьорд группа была обнаружена норвежским сторожевым судном, которое запросило об их государственной принадлежности. Попытка выдать себя за англичан не удалась, и внезапность нападения была утрачена.

При подходе к Би-фьорду десантники с «Кенигсберга» были пересажены на торпедные катера для захвата береговых батарей. При попытке пройти Би-фьорд, защищенный 210-миллиметровыми батареями, «Кенигсберг» получил три попадания снарядами, которые нанесли ему тяжелые повреждения. Подавить батареи огнем немецкие корабли не могли, так как из-за темноты цели на берегу не были видны. Крейсер вынужден был отойти. Исход боя решили немецкие солдаты, которые практически без сопротивления захватили батареи, после чего город и порт Бергена оказались в руках немцев. Поздно вечером 9 апреля часть кораблей во главе с крейсером «Кельн» покинула Берген, в порту остались крейсер «Кенигсберг» и торпедные катера. Рано утром 10 апреля крейсер был внезапно атакован английскими пикирующими бомбардировщиками Блэкберн «Скьюа» и в результате трех бомбовых попаданий потоплен[195].

Для захвата портов Кристиансанн и Арендаль 4-я группа кораблей (командир — капитан-цур-зее Ф. Риве) в составе легкого крейсера, трех миноносцев, плавбазы и 2-й флотилии торпедных катеров вышла в море 8 апреля. В состав группы входили четыре транспорта с войсками и снаряжением[196]. При поддержке авиации был высажен десант для захвата береговых батарей и порта. В гавани военно-морской базы Марвикен в руки немцев попали один эскадренный миноносец, пять миноносцев, две подводные лодки и несколько мелких кораблей норвежцев. Легкий крейсер «Карлсруэ» и три миноносца в тот же вечер вышли в обратный путь, но при выходе из гавани крейсер был потоплен английской подводной лодкой[197].

Для захвата порта Эгерсунн предназначалась 6-я группа кораблей (командир — корветтен-капитан (капитан 3-го ранга) К. фон Тома) в составе четырех тральщиков 2-й флотилии тральных кораблей. Она вышла из Германии 8 апреля[198]. Утром 9 апреля немцы обманным путем захватили дежурный норвежский миноносец, и после этого десант легко занял город[199].

Для захвата столицы Норвегии Осло выделялась 5-я группа кораблей (командир группы — контр-адмирал О. Кюмметц) в составе одного тяжелого и одного легкого крейсеров, броненосца, трех миноносцев, одного сторожевого корабля, шестнадцати транспортных судов и двух танкеров[200]. Группа вышла из Германии 7 апреля и должна была без боя прорваться в Осло-фьорд. Размещенные у входа во фьорд две береговые батареи открыли огонь, но немецкие корабли без потерь проследовали далее. В самом узком месте фьорда с очень малой дистанции норвежские береговые артиллерийские и торпедные батареи поразили тяжелый крейсер «Блюхер», в который попало более двадцати снарядов и три торпеды, что привело к его гибели[201]. С броненосца «Лютцов» был высажен десант, который при поддержке авиации захватил береговые батареи. На следующий день, при возвращении в Германию, «Лютцов» был торпедирован английской подводной лодкой и получил тяжелые повреждения. 10 апреля гарнизоны всех внутренних и внешних фортов капитулировали. В этот же день была захвачена норвежская военно-морская база Хортен, при этом немцы потеряли один миноносец. Два броненосца береговой обороны, находившиеся в военно-морской базе, минный заградитель и другие более мелкие норвежские корабли были захвачены немецкими десантниками[202].

Захвату южной части Норвегии и в том числе Осло германское командование придавало большое значение. Это объяснялось следующими соображениями:

1) в Южной Норвегии имелась разветвленная сеть железных и шоссейных дорог, обеспечивающая возможность переброски войск на север;

2) с потерей этого района норвежское правительство фактически утрачивало возможность управления страной и ее вооруженными силами, так как на юге находились главные радиостанции и узлы телефонной связи;

3) в Южной Норвегии находились основные аэродромы, потеря столицы должна была сломить волю населения Норвегии к сопротивлению.

Действия германских надводных кораблей против портов Южной и Юго-Западной Норвегии следует признать неудачными. Дезинформация не ввела норвежцев в заблуждение ни в одном из портов, и береговые батареи открыли огонь вовремя. В Осло и Бергене это привело к тяжелым потерям немцев, а в Кристиансанне — к фактическому срыву операции. Кроме того, немецкое командование недооценило силу береговой обороны противника. Эти порты были захвачены только при поддержке авиации и высадившихся солдат сухопутных войск, которые захватили норвежские батареи, флот же свою задачу не выполнил. Только в слабо обороняемых Эгерсунне и Арендале высадка прошла успешно.

В результате гибели немецких эсминцев под Нарвиком в этом районе сложилась тяжелая обстановка. В конце мая 1940 г. союзники при поддержке флота высадили здесь десант. Бои с превосходящими силами противника вели немецкие горные стрелки, парашютисты и моряки (так называемая «группа Э. Дитля»)[203].

Последние боевые действия, в которых участвовали немецкие надводные корабли, произошли в начале июня 1940 г., когда возникла реальная угроза того, что окруженным в районе Нарвика немецким войскам придется уходить на территорию нейтральной Швеции. Военно-морские силы Германии должны были атаковать опорные пункты англичан в Норвегии, и в первую очередь Харстад. С этой целью немецкие корабли должны были прорваться в Вогс-фьорд и уничтожить находящиеся там суда англичан. В состав соединения, предназначенного для выполнения этой задачи, были включены линейные крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау», тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» и четыре эсминца[204]. Уничтожив по пути четыре английских транспорта, крейсер «Адмирал Хиппер» и эсминцы направились в Тронхейм для пополнения запасов горючего и оказания огневой поддержки сухопутным войскам. На основании данных авиаразведки линейные крейсеры «Шарнхорст» и «Гнейзенау» были направлены в район Тромсе, где находились два английских авианосца и несколько эсминцев. Во время боя английский авианосец «Глориес» и два эсминца были потоплены. Немецкий линейный крейсер «Шарнхорст», несмотря на попадание торпеды, остался на плаву, своим ходом вернулся в Тронхейм и 20 июня направился в Германию для капитального ремонта. Линейный крейсер «Гнейзенау» при выходе из шхерного фарватера был торпедирован английской подводной лодкой «Теймз». Имея значительную пробоину в носовой части, и этот линейный крейсер был вынужден встать на ремонт в одном из немецких портов[205].

Анализ действий германских надводных кораблей показывает следующее:

1) немецкие надводные корабли успешно справились с основной задачей — доставкой десанта и вооружения для захвата норвежских портов;

2) германское командование приняло верное решение, возложив доставку десанта в Нарвик (самый удаленный от Германии порт) на быстроходные боевые корабли (эсминцы);

3) итогом действий надводного флота в Норвежской операции стала потеря одного тяжелого крейсера, двух легких крейсеров и десяти эсминцев, что значительно ослабило военно-морские силы Германии[206], особенно тяжелыми были потери в крейсерах и эсминцах.

В целом надводные корабли германского флота решили поставленные перед ними задачи и обеспечили решающий успех на начальной фазе Норвежской операции.

В разгар подготовки Норвежской операции 4 марта 1940 г. командиры подводных лодок, предназначенных для действий в Атлантическом океане и операций против торгового судоходства в Северном море, получили следующий приказ от штаба Руководства войной на море:

В основу приказа были положены задачи флота в предстоящей операции. Главная задача подводных сил состояла в том, чтобы обеспечить во время операции прикрытие с моря основных сил, когда они подойдут к пунктам высадки. С этой целью после входа сил вторжения в намеченные для высадки фьорды подводные лодки должны были немедленно занять глубоко эшелонированные позиции. Дальнейшая их задача состояла в действиях против английских десантов.

Точные сведения о местонахождении сил противника позволили бы германскому командованию спланировать операцию так, чтобы немцы могли избежать помех со стороны англичан во время выполнения наиболее трудных этапов операции — перевозки войск морем и высадки их на берег. Для этого требовалось организовать хорошую разведку движения сил противника, установив наблюдение у его баз и на море. Наблюдение за базами противника германское командование могло осуществить с помощью агентуры, подводных лодок и авиации. Однако вследствие большой удаленности английских баз немецкая авиация могла доставлять лишь отдельные сведения о наличии в тех или иных базах кораблей противника. Более точные данные германское командование могло получить с помощью подводных лодок.

Ведение разведки возлагалось на все без исключения подводные лодки, выходящие в море. Для решения задач разведки подводные лодки использовали все доступные им средства и методы: визуальное наблюдение с помощью технических средств, гидроакустическое наблюдение, радиопеленгование и радиоперехват, захват и изучение материалов и документов, а также захват и допросы пленных с потопленных судов.

Немецкому командованию было очень важно получить следующие сведения: данные о военно-морских силах противника, сведения о минных заграждениях, выставленных противником, сведения об обстановке в тех районах, где находились подводные лодки, сведения о погоде и состоянии моря. При этом надо отметить, что за все время Норвежской операции не было ни одного сообщения об атаке или даже попытке немецких подводных лодок атаковать выходящие с английских баз корабли. Германские подводные лодки контролировали общую обстановку, и командованию гораздо важнее было иметь сведения о выходе в море английского флота, чем достичь подрыва или уничтожения одного из кораблей противника.

Подводные лодки в норвежских водах принимали участие только в десантных операциях по захвату Норвегии, обеспечивая высадку ряда десантов с моря, с боевых кораблей и транспортов.

Основными задачами в английских водах для немецких подводных лодок было ведение разведки с целью выявления состава и развертывания английских сил в районе Шетландских и Оркнейских островов, в районе северных баз английского флота и в южной части Северного моря в период, предшествующий операции.

Непосредственно перед началом операции для решения этой задачи были развернуты: в районе пролива Пентленд-Ферт шесть подводных лодок[208], в районе между Оркнейскими и Шетландскими островами — две подводные лодки[209], восточнее Шетландских островов — пять подводных лодок[210].

Учитывая, что в Норвежской операции можно было использовать находящиеся в составе флота двенадцать океанских, тринадцать малых и шесть учебных подводных лодок, а также дальность плавания лодок каждого типа и боевой опыт командиров, был составлен приказ, в котором определялись задачи и состав отдельных групп прикрытия основных сил[211].

Высадка десанта в Нарвике обеспечивалась четырьмя подводными лодками[212], а в Тронхейме — двумя подводными лодками[213]. Десант в Бергене обеспечивался пятью подводными лодками[214], четыре из которых должны были прикрыть оба главных входа в порт, а пятая — занять позицию перед самым портом. В Ставангере десант обеспечивался двумя подводными лодками, из которых одна должна была занять позицию непосредственно перед входом в гавань, а другая — перед внешним входом[215].

Предполагалось образовать две группы резерва для нападения на противника, если он попытается предпринять контрдесантные операции. Была создана Северная группа в составе шести средних подводных лодок[216]. Она должна была занять позиции к северо-востоку от Шетландских островов.

Создаваемая Южная группа в составе трех малых подводных лодок должна была занять позицию к востоку от Оркнейских островов[217]. Группа из четырех малых подводных лодок должна была занять позицию восточнее и западнее Пентленд-Ферта, где было возможно движение боевых кораблей противника[218].

Группа резерва из четырех малых подводных лодок должна была занять позицию к западу от Лин-неснесса на тот случай, если противник попытается прервать немецкие коммуникации[219]. Приказ был разослан командирам подводных лодок в опечатанных пакетах, которые надлежало вскрыть в открытом море при получении условного сигнала.

30 марта 1940 г. командующий подводным флотом адмирал К. Дениц издал совершенно секретный приказ — боевой приказ «Хартмут». В нем, в частности, говорилось:

Далее в приказе указывались цель операции, сведения о противнике, о своих вооруженных силах (предварительное распределение вооруженных сил и транспортных судов, замысел хода боевых действий надводных сил) и оговаривались вопросы взаимодействия надводных и подводных сил.

Чтобы избежать боевого столкновения, суда, которые направлялись в порты, должны были днем иметь на марсе (площадка на корабельной мачте) голубой вымпел, а ночью, если об их местоположении не будет сообщено особыми радиотелеграммами, должны телеграфировать цифру «3» через ночной сигнальный аппарат. Ни один из командиров подводных лодок не знал целей этой операции, для осуществления которой подводные лодки приводились в боевую готовность[221].

Опасаясь высадки английского десанта, в середине марта было принято решение немедленно приступить к развертыванию подводных сил, предназначенных для действий в районе Нарвика и Тронхейма.

2 апреля 1940 г. штаб Руководства войной на море сообщил командованию подводных сил дату начала операции — 9 апреля. 6 апреля все лодки получили приказ вскрыть пакеты с надписью «Оперативный приказ «Хартмут»[222]. Несмотря на своевременное занятие позиций, подводные лодки «прозевали» прорыв английских эсминцев в районе Нарвика 10 апреля и английского линейного корабля с девятью эсминцами — 13 апреля, что и привело к гибели в Нарвике десяти немецких эсминцев[223].

Во время выполнения боевых задач немецкие подводные лодки неоднократно атаковывали боевые и транспортные корабли англичан, но из-за массового отказа торпедного оружия в результате был потоплен только один транспорт. О результатах отказа торпед командиры подводных лодок постоянно докладывали штабу Руководства войной на море. Эти радиограммы после возвращения подводных лодок были дополнены устными докладами командиров.

В общей сложности на основании радиограмм и докладов выявилась следующая картина: в четырех случаях подводные лодки атаковали линейные корабли, в десяти — эскадренные миноносцы и еще в десяти — транспорты[224]. Торпеды и раньше доставляли немало затруднений, однако резкое увеличение отказов торпед в период Норвежской операции приводило к бесполезности пребывания подводных лодок на боевых позициях, и к 17 апреля все лодки получили приказ о возвращении в свои базы.

В период проведения Норвежской операции немецкое командование было вынуждено использовать для перевозки вооружения, боеприпасов, авиационного горючего и других грузов для германских войск и авиации, которые действовали на удаленных участках побережья Норвегии, боевые подводные лодки. Однако германское командование считало, что ущерб боевой деятельности флота от этого вполне компенсировался успехом стратегической операции, в которой подводные лодки решали задачи вооруженных сил в целом[225].

В операциях по транспортировке грузов участвовала значительная группа подводных лодок, причем некоторые из них совершили по несколько походов. Так, в Тронхейм 13 апреля вышли с грузом боеприпасов подводные лодки U-26 и U-43[226]. Попутно им была поставлена задача прикрывать конвой идущих туда транспортов от возможных ударов английского флота.

22 апреля на совещании в ставке А. Гитлера адмирал Э. Редер докладывал о готовности трех подводных лодок к перевозке в Тронхейм авиационного горючего. Он указывал, что подводная лодка U-101 могла доставить 36 тонн бензина, а подводная лодка U-122-90 тонн[227]. На этом же совещании обсуждался также вопрос о дальнейшем привлечении подводных лодок к переброске орудий горной артиллерии и боеприпасов к ним для высадившихся частей и необходимого количества авиационного бензина для обеспечения потребностей немецкой авиации, участвующей на первом этапе операции.

24 апреля из Германии в Тронхейм вышла с грузом орудий и боеприпасов подводная лодка U-32[228]. Артиллерийские установки были приняты на борт за счет уменьшения запаса торпед.

7 мая в ставке А. Гитлера снова обсуждался вопрос об использовании подводных лодок для транспортных целей[229]. При обсуждении предлагалось освободить от перевозок грузов подводные лодки малого водоизмещения, а остальные — использовать до тех пор, пока не будет восстановлена железная дорога из Осло до Тронхейма. Предполагалось также из шести подводных лодок, которые дополнительно готовились к перевозкам, использовать только одну, а остальные пять лодок использовать по назначению. В соответствии с решениями этого совещания последней подводной лодкой, перевозящей груз по этому маршруту, стала вышедшая 20 мая с авиабомбами и боеприпасами подлодка U-26[230].

Чтобы обеспечить размещение груза, все запасные торпеды с подводной лодки были сняты, а помещения частично переоборудованы. Подводные лодки, которые привлекались для переброски грузов, почти во всех случаях переоборудовались. При необходимости любая из таких лодок могла снова выполнять задачи боевого использования. Подводные лодки, как транспортные средства, также применялись для переброски через море и высадки диверсионно-разведывательных групп на побережье Норвегии. В целом ряде случаев они использовались для снабжения топливом других подводных лодок, находившихся в удаленных районах боевых действий.

На основании боевого применения подводных лодок в Норвежской операции можно сделать следующие выводы:

1) в ходе Норвежской операции впервые основной задачей подводных лодок было не их использование против кораблей противника, а обеспечение немецкого командования разведданными о движении ВМС противника;

2) из-за массового отказа торпедного оружия действия подводных лодок по прикрытию своих ВМС, обеспечению высадки десантов и уничтожению кораблей противника оказались малоэффективными; немецкие подводные лодки в ходе Норвежской операции смогли потопить всего пять транспортов союзников, потеряв при этом четыре своих лодки — слишком высокая цена за столь незначительный успех[231].

Готовясь к войне с западными державами, руководство Германии понимало, что в этой борьбе значительные успехи будут зависеть от состояния ВВС. Уже к концу 1938 г. Германия вышла на первое место в мире по выплавке алюминия, обогнав не только Францию с ее богатейшими залежами бокситов, но и США[232]. Немецкие заводы повысили его выплавку настолько, что это позволило развернуть массовое строительство самолетов всех типов. К началу боевых действий Германия имела примерно 4000 самолетов 1-й линии, в том числе 2130 бомбардировщиков, 1215 истребителей, 500 транспортных самолетов[233]. На конец 1939 г. ВВС Германии насчитывали 3600 самолетов, исключая 550 транспортных, из них — 1180 бомбардировщиков дальнего действия и 366 пикирующих бомбардировщиков[234]. В то время немецкие бомбардировщики по своим тактико-техническим данным были лучше бомбардировщиков союзников, а истребители, по крайней мере, не уступали самолетам западных держав.

Слабым местом в организационной структуре авиации было отсутствие собственных самолетов у ВМС Германии. Это решение было принято на заседании ОКВ 27 января 1939 г. по инициативе Г. Геринга, который стремился умалить роль флота вообще, считая, что авиация будет способна самостоятельно решать все задачи на морском театре военных действий[235]. Военно-морскому флоту было обещано, что их действия с воздуха будут обеспечены ВВС. Г. Геринг оставил за флотом только авиационную разведку моря. Все же остальные виды действий: налеты на корабли противника в открытом море, постановка мин с воздуха, нарушение снабжения по морю, бомбардировка баз и портов — руководство ВВС оставило за собой. ВМФ так и не получил обещанные ему самолеты различного назначения в должном количестве. Даже кодировка карт, шифры и радиопозывные были отличными от флотских, что значительно затрудняло достижение взаимодействия на море[236].

До начала Норвежской операции германская воздушная разведка установила систематическое наблюдение над британскими ВМБ. Разведка совершалась на больших высотах и сопровождалась искусным использованием метеоусловий.

В сентябре — октябре 1939 г. были проведены эффективные налеты на базы Ферт-оф-Форт и Скапа-Флоу. К началу Норвежской операции германская разведывательная авиация надежно контролировала бассейн Северного моря и собрала достаточное количество данных, уточняющих время начала действий союзников против Норвегии. Начиная с апреля 1940 г. германское командование установило систематическое (дневное и ночное) воздушное наблюдение за британскими военно-морскими базами на Оркнейских и Шетландских островах, а также за восточным побережьем Англии. Это делалось с целью ожидания оккупации Норвегии противником, и поэтому германское командование стремилось обнаружить места посадки десантов и колонны транспортов на пути в Норвегию.

Действительно, в ночь со 2 на 3 апреля в Северном море, вблизи восточного побережья Англии, германская авиация обнаружила, а затем атаковала отряд транспортов, эскортируемый боевыми кораблями[237]. На рассвете 3 апреля немецкие самолеты атаковали и потопили три британских сторожевых корабля и транспорт, потеряв при этом три самолета. Повреждения получили один эсминец, два сторожевика и пять транспортов[238].

Если учесть то, что подготовительные мероприятия к Норвежской операции должны были проводиться англичанами примерно в период с 1 по 6 апреля, можно предположить, что атакованный немцами конвой мог представлять какую-то часть десантного корпуса. Также 3 апреля состоялся и налет немецкой авиации на корабли на английской военно-морской базе Скапа-Флоу. Поскольку германская воздушная разведка велась систематически, то она обнаружила выход в ночь с 6 на 7 апреля отряда британского флота, шедшего для постановки минных заграждений у Нарвика. Иначе трудно объяснить удачный по времени (в ночь с 6 на 7 апреля) выход германского флота в море, начавшего десантную операцию в Норвегии.

При подготовке вторжения в Норвегию в Кенигсберге при Главном штабе ВВС был создан «Отдел рекогносцировок». Находившиеся в его распоряжении четырехмоторные самолеты «Фокке-Вульф FW-200 «Кондор», имевшие большой радиус действия, были оборудованы дополнительными топливными баками. Они получили задание фотографировать особо важные районы и объекты Норвегии, в том числе аэродромы, береговые укрепления в районе Осло, его окрестности, все побережье от столицы до Бергена, подходы к порту Тронхейм, крепости и береговые укрепления у входа в порт Нарвик в Уфут-фьорде. Выполняя это, германские самолеты неоднократно вторгались в воздушное пространство Норвегии и Швеции, нарушая их нейтралитет. К середине марта аэрофотосъемка всех объектов была закончена[239].

План по обеспечению операций военно-воздушных сил в Норвегии был разработан в специально созданном штабе, куда вошел и теоретик воздушной войны полковник Р. Кнаусс. Для участия в захвате Норвегии и Дании был предназначен X авиационный корпус генерал-лейтенанта Г. Гейслера, который специально создавался для борьбы с кораблями противника. Только для осуществления переброски войск и грузов по воздуху выделялось от 400 до 500 транспортных самолетов всех типов (преимущественно «Юнкерс Ju-52»), сведенных в несколько морских и сухопутных транспортных авиагрупп. Чтобы поднять роль Люфтваффе в планируемой операции, Г. Геринг добился у А. Гитлера согласия на создание еще одного — пятого по счету — Воздушного флота. Командующим флотом был назначен статс-секретарь министерства авиации генерал-полковник Э. Мильх. В его подчинение перешел и X авиакорпус[240].

С точки зрения базирования авиации, территория Норвегии неблагоприятна. Общий горно-лесистый характер страны требует длительных изысканий и больших работ при постройке аэродромов на суше. Постройка и оборудование аэродромов также затруднены из-за крутых и высоких берегов в скалистых фьордах. Например, аэродром в Тронхейме располагался на скалистом плато выше города и порта. Он имел единственную полосу длиной 750 м и шириной 30 м, собранную из деревянных блоков[241]. Именно поэтому борьба за аэродромы составляла существенную часть боевых действий. В первые дни операции боевые действия авиации могли развертываться только с аэродромов мирного времени, которые имелись в районах Осло, Ставангера, Бергена, Тронхейма и еще в некоторых немногочисленных пунктах высадки внутри страны.

Высадка парашютных десантов была сопряжена с не меньшими трудностями. Лесистость страны и изрезанность ее горного рельефа создают здесь возможность наличия в одном и том же небольшом районе одновременно действующих по разнообразным направлениям местных ветров. В этих условиях парашютный десант мог оказаться до такой степени «распыленным», что из-за невозможности быстро собраться подразделение могло легко потерять свое значение как боевая единица, не говоря уже о большом проценте потерь при приземлении на неудобной местности.

В Норвежской операции авиация выступала как самостоятельный вид вооруженных сил, способный решать крупные задачи, и именно здесь немецкая авиация впервые вступила в единоборство с превосходящими силами английского флота. Этот опыт показал, что господство в воздухе способно в определенных условиях компенсировать недостаток в боевых надводных кораблях. Здесь же впервые были предприняты попытки заменить морские сообщения воздушными. Такая практика выявила большие перспективы транспортной авиации в десантных операциях.

ВВС Германии, взаимодействуя с высадившимися на побережье войсками, проводили, начиная с 9 апреля, и самостоятельные действия по захвату норвежских аэродромов, бомбардировке расположения частей норвежской армии, разрушению железнодорожных узлов и т. д. В результате этих операций удалось захватить аэродромы в окрестностях Осло, Ставангере и Тронхейме.

Аэродромы противника захватывались обычно следующим образом. В районе аэродрома выбрасывался небольшой парашютный десант, который быстро захватывал посадочную площадку, подавляя соединения охраны и преграждая подходы к аэродрому. Вслед за этим на аэродром садились транспортные самолеты, доставлявшие подразделения «воздушной пехоты». В процессе десантирования часть немецких самолетов была подбита норвежцами, а некоторые машины терпели аварии при посадке, но в целом все эти операции прошли удачно[242].

Когда в 5.30. 9 апреля началась высадка немецких войск на норвежское побережье, наступило время решающей проверки способностей немецких ВВС завоевать абсолютное господство в воздухе над районами высадки. Одновременно транспортная авиация должна была продемонстрировать свою подготовленность к переброске воздушных десантов и организации их снабжения.

Столица Норвегии Осло имела весьма удобный порт и являлась центром сухопутных коммуникаций, идущих в северном и северо-западном направлениях. Кроме Осло и Нарвика, наиболее важными центрами страны являлись Ставангер, Берген, Тронхейм, Арендаль, Кристиансанн и Эгерсунн. За эти пункты и должна была развернуться упорная борьба. К тому же по всему побережью разбросано бесчисленное множество фьордов различной величины и формы, каждый из которых позволял незаметно подойти к берегу и укрыть там военные и торговые суда, а также гидросамолеты. В интересах последующей активизации боевых действий немецких ВМС и ВВС в направлении Шотландии и Атлантики особенно важно было захватить Ставангер, Берген и Тронхейм. Для действий над всей этой территорией было намечено использовать около 60 бомбардировщиков и до 40 истребителей[243]. Как оказалось впоследствии, англичане не смогли справиться с этими, в сущности, слабыми силами, а что касается норвежской авиации, то она вообще не сыграла никакой роли. После захвата Дании южная часть Норвегии могла прикрываться немецкими самолетами с датских аэродромов, чего не могли сделать английские ВВС.

После 9 апреля транспортировка войск, вооружения и боеприпасов по воздуху, а также прием боевых авиационных частей проходили нормально. Перебазирование их на норвежские аэродромы осуществлялось сначала отдельными звеньями и эскадрильями, а затем — целыми авиагруппами. Основными исходными аэродромами служили аэродромы Дании. Возможность их использования существенно изменила оперативную обстановку в пользу немцев. Датские аэродромы стали использоваться в качестве промежуточной базы бомбардировщиками, действовавшими против английских военно-морских сил.

Во второй половине дня 9 апреля с первых немецких авиабаз, захваченных в Норвегии, стали поступать сведения о приближении значительных сил британского флота, державших курс на Берген. Против английских кораблей были высланы авиагруппы из состава 26-й и 30-й бомбардировочных эскадр, базирующихся в Дании[244]. 9 апреля пилоты 30-й бомбардировочной эскадры в 200 км юго-западнее Бергена атаковали большую группу кораблей английского флота. Сначала в результате атаки 47 «Юнкерсов Ju-88» были повреждены легкие крейсера «Саутгемптон», «Галатея» и эсминец «Гуркха» (эсминец позже затонул). Затем Ju-88 из 30-й эскадры вместе с Хейнкелями Не-111 из 26-й бомбардировочной эскадры повредили легкие крейсеры «Шеффилд» и «Глазго» и тяжелый крейсер «Девоншир». Потери немецкой авиации составили 4 самолета[245].

За короткое время практически вся Южная Норвегия оказалась в руках немцев, которые не встречали серьезного сопротивления. Только в Нарвике немецкие войска оказались в затруднительном положении. Немецкая авиация пока еще не могла оказать высадившимся здесь войскам достаточную поддержку и обеспечить их снабжение. Для переброски подкреплений в Нарвик основными исходными пунктами могли служить аэродромы Тронхейма и Осло. Однако в районе Нарвика не было удовлетворительных посадочных площадок, поэтому вооружение и предметы снабжения могли только сбрасываться на парашютах. Но в первые дни этот способ оказался невозможным из-за сложных погодных условий. Правда, часть солдат и вооружения были переброшены в Нарвик на гидросамолетах.

Немецкая авиация не смогла добиться преимущества над британским флотом в районе Нарвика, так как базы сухопутной и морской авиации, расположенные на территории самой Англии, а также маршруты движения флота не могли быть подвергнуты ее эффективному воздействию. Доставка боеприпасов, личного состава и продовольствия в район Нарвика могла осуществляться только выброской на парашютах с транспортных самолетов. Начиная с момента закрепления первого эшелона десантных войск в районах высадки, немцы присту-пили к массовым переброскам сил и боевого имущества в Норвегию морем и по воздуху. Так, например, уже 11 апреля в Осло на морских транспортах было доставлено 20 тыс. человек. По воздуху из Германии было переброшено до двух дивизий пехоты и некоторое количество артиллерии[246].

Вследствие слабости малочисленной норвежской авиации немецкое командование не планировало организации каких-то серьезных действий против нее со стороны своих ВВС. С самого начала основными задачами немецкой авиации были доставка и десантирование воздушно-десантных подразделений с самолетов «Юнкерс Ju-52». Задача бомбардировочной и истребительной авиации сводилась к воздушному прикрытию десантной операции. Еще в начале 1940 г. немцы сформировали три «посадочно-десантные» дивизии, что и позволило широко использовать их в Норвегии. Воздушно-десантные войска должны были захватить аэродромы в Осло, Кристиансанне, Бергене, Ставангере и Тронхейме.

9 апреля на рассвете два воздушных десанта высадились на гражданский аэродром в Осло и на аэродром в Ставангере. В обоих случаях в начале был высажен 1-й эшелон (группа захвата) в составе 120–130 человек. В Осло группа, прилетевшая на пяти самолетах, высадилась на аэродром в течение пяти минут. Десантники, выпрыгивая на ходу, были готовы к противодействию охраны аэродрома. Истребители сопровождения активно обеспечивали действия групп захвата, уничтожая огневые точки противника на аэродроме и прикрывая группы от возможных атак с воздуха. Первый эшелон десантников обеспечил высадку главных сил воздушного десанта через один час после захвата аэродрома[247].

9 апреля высадку немецких войск в районе Осло поддерживала 1-я группа 1-й эскадры пикирующих бомбардировщиков на самолетах «Юнкерс Ju-87» (командир — капитан П.-В. Хоццель). 22 штурмовика «Юнкерс Ju-87R» атаковали форт Оскарборг в районе Осло, а затем и в районе Ставангер-Сола, где потопили норвежский миноносец «Эгир». Всего эта группа за апрель — май 1940 г. потопила у побережья Норвегии корабли союзников общим водоизмещением 60 тысяч тонн[248].

9 апреля 1-я эскадрилья 76-й эскадры тяжелых истребителей на самолетах «Мессершмитт Bf-110» (командир — обер-лейтенант В. Хансен) получила приказ прикрыть с воздуха высадку немецких парашютистов на аэродромы Ставангер-Сола и Осло-Форнебю. Предполагалось, что после того как истебители очистят пространство над аэродромом в районе Осло, там через десять минут появятся транспортные самолеты с десантом, который должен был захватить аэродром и обеспечить посадку транспортных самолетов с пехотой на борту. Но из-за плохой погоды вместо самолетов с воздушными десантниками прилетели самолеты с пехотой и, чтобы избежать неоправданных потерь, шесть самолетов-истребителей «Мессершмитт Bf-110» сели на аэродром и огнем своих пулеметов обеспечили высадку пехоты[249].

При поддержке штурмовой авиации с транспортных самолетов были высажены десантники, захватившие аэродром в Ставангере. После этого туда на 104 «Юнкерсах Ju-52» были доставлены два батальона пехотного полка. Затем там приземлились девять транспортных самолетов «Юнкерс Ju-52», доставивших горючее, а также пять самолетов «Юнкерс Ju-90» и два «Фокке-Вульф FW-200», доставившие наземный персонал аэродрома и 20-миллиметровые зенитные установки[250].

Своими действиями воздушные десанты способствовали высадке морских десантов и нарушили мобилизационные планы норвежской армии. В дальнейшем переброска немецких войск в Норвегию по воздуху и по морю производилась почти беспрепятственно, благодаря господству в воздухе германской авиации, обеспеченному своевременным захватом аэродромов.

Проведение воздушно-десантных операций в Норвегии носило самостоятельный оперативно-стратегический характер, так как выполнение воздушными десантами своих задач обеспечило успех внезапного нападения и быстрой оккупации Норвегии немецкими войсками и способствовало полной деморализации вооруженных сил страны, ее населения и государственной власти.

В задачу воздушного десанта для обеспечения основных сил с моря входило следующее:

1) захватить пункт высадки морского десанта и обеспечить высадку его первого эшелона;

2) облегчить высадку морского десанта непосредственными действиями с тыла противника на участке фронта высадки;

3) дезорганизовать тыл противника.

Выброске воздушных десантов предшествовали массированные действия немецкой бомбардировочной авиации, которая наносила удары по аэродромам, зенитным батареям и другим военным объектам. Истребители прикрывали район высадки воздушных десантов и сопровождали их на маршрутах полета.

Вся воздушно-десантная операция в Норвегии была рассчитана на внезапность. Внезапность нападения и применение впервые крупных воздушных десантов явились основными факторами, способствующими общему успеху военных действий в Норвегии. Десантники успешно занимали районы Норвегии, часто не встречая сопротивления. Только тогда, когда англичане стали доминировать на морских коммуникациях и в районах Северной Норвегии (в районе Нарвика), доставку личного состава, вооружения и боеприпасов пришлось осуществлять только по воздуху, перебрасывая в день по три тысячи человек и до 400 тонн грузов[251]. По воздуху перебрасывались горно-стрелковые части, артиллерия, легкие танки и т. п. Операцию в Норвегии обеспечивал воздушный флот в составе до 2000 самолетов[252].

Всего за время операции в Норвегии транспортная авиация использовала для этой цели 582 самолета (из них 571 — Ju-52, 8 — Ju-90, 2 — FW-200 и 1 — «Юнкерс G-38»). Ими было выполнено 3018 самолето-вылетов, в том числе для транспортировки войск — 1832, для переброски материальных средств — 1188[253]. Транспортная авиация доставила из Германии 21 пехотный батальон, 9 штабов, горные батареи, средства снабжения, всего — 29280 человек, 2379 тонн средств снабжения, 1178 тысяч тонн горюче-смазочных материалов[254]. Все это сыграло ведущую роль в наращивании сил и снабжении армейской группы в Норвегии.

Пример Норвежской операции показывает, какую большую роль в десантной операции играет взаимодействие морского и воздушного десанта. В Норвежской операции был применен посадочный воздушный десант, осуществляемый как днем, так и ночью. Его преимуществами являются возможность доставки более мощного вооружения (артиллерии, бронетехники) вместе с личным составом десантных групп и возможность производить посадку непосредственно на аэродром противника, а недостатком — необходимость посадочной площадки.

По результатам действий авиации в Норвежской операции можно сказать, что она полностью выполнила возложенные на нее задачи, а именно:

1) обеспечила доставку личного состава и грузов для захвата аэродромов и поддержку сухопутных войск (особенно в Северной Норвегии);

2) совместно с сухопутной армией и флотом сбросила союзные войска в море, заставив флот противника уйти от берегов в море под угрозой уничтожения кораблей.

2. Создание Германией военно-морских баз и немецкая оккупационная политика в Норвегии

9 апреля 1940 г. германский посланник в Москве В. фон Шуленбург посетил наркома иностранных дел Советского Союза В.М. Молотова и передал ему копию германского меморандума, направленного в этот же день датскому и норвежскому правительствам[255]. Он сообщил при этом, что Германия располагала абсолютно надежной информацией о планах Англии и Франции относительно Дании и Норвегии и поэтому должна была действовать без промедления. Германский посол также подчеркнул, что территория Швеции и Финляндии не будет затронута германской армией.

Высадка немцев в Норвегии и захват ими Дании существенно ухудшили военно-политическую обстановку в этом регионе. Опасность вторжения Англии и Франции в Скандинавию также представлялась весьма реальной на фоне их действий в отношении Норвегии, в особенности после минирования ими норвежских территориальных вод.

О фактическом отказе признать правомерность действий Германии в Скандинавии свидетельствует то, что советское правительство продолжало поддерживать дипломатические отношения с законным правительством Норвегии и после оккупации страны. Советский Союз заявил, что не имеет никаких притязаний на северную губернию Норвегии — Финмарк[256].

Несмотря на то что по требованию Германии в июле 1940 г. в Норвегии было ликвидировано дипломатическое представительство Советского Союза (в Осло оставалось лишь советское консульство), в Москве осталась норвежская миссия. Связи с норвежским правительством поддерживались также через советские представительства в Стокгольме и Лондоне[257].

С самого начала Норвежской операции германских вооруженных сил, на Северном флоте велась непрерывная радиоразведка района боевых действий. Еще до начала военных действий 9 апреля 1940 г. по данным радиоразведки стало известно о том, что в Норвегии объявлена всеобщая мобилизация, а 10 апреля была обнаружена группа военных кораблей неустановленной принадлежности, идущих в Нарвик[258]. 11 апреля 1940 г. на основании многочисленных перехваченных радиограмм, направляемых в Тромсе, был сделан вывод, что в город Хамар (Центральная Норвегия) переехало норвежское правительство[259]. 15 апреля 1940 г. норвежский король Хоокон VII выступил по радио. Он заявил, что в создавшемся положении он не может сообщить, где находится король и правительство, во избежание опасности бомбардировки. Король призвал каждого жителя Норвегии отдать все силы за свою свободу[260]. 19 апреля 1940 г. были перехвачены сообщения англичанам с норвежской радиостанции в Бергене о том, что немецкие траулеры и катера в районе Хардангер-фьорда, возможно, осуществляют там постановку мин[261]. По данным войсковой разведки было обнаружено, что маяки Варде, Маккиур, Хавингберг погашены с 10 апреля[262].

Военные действия Германии против Норвегии не могли не беспокоить военное руководство Советского Союза. По словам выдающегося советского флотоводца адмирала Н.Г. Кузнецова, Норвежская операция не осталась им не замеченной:

В связи с этим на Северном флоте регулярно проводились тактические и штабные учения, где отрабатывались взаимодействия родов и видов вооруженных сил. Так, например, 15–16 июля 1940 г. проводились учения на тему «Оборона Белого моря при попытке сил противника прорваться к портам»[264]. При этом за исходную позицию принимались условия, что противник уже захватил порты Северной Норвегии. Другими темами учений являлись «Активная оборона рыбных промыслов в советских водах»[265] и «Оборона Кольского залива при попытке прорыва противника»[266]. Все учения предусматривали проверку степени оперативно-тактической подготовки командиров соединений и их штабов.

Имея достаточную информацию о военных действиях германских вооруженных сил в Норвегии, Советский Союз не предпринимал необходимых мер по усилению своей военно-морской группировки на Севере. Даже сторона «противника» в проводимых учениях Северного флота обозначалась названиями действующих военных кораблей Англии (например, авианосец «Фьюриес», крейсер «Шеффилд» и т. п.)[267].

После захвата Норвегии создались благоприятные условия для развертывания и боевых действий германских военно-морских сил в Северной Атлантике и арктической зоне. Использование территории Норвегии для создания военно-морских баз было одним из условий успешной борьбы против союзников. Еще 9 октября 1939 г. адмирал К. Дениц в своей записке начальнику оперативного отдела штаба Руководства войной на море давал характеристику основных портов Норвегии, пригодных для создания таких баз[268]. Наиболее подходящими для этой цели были Тронхейм и Нарвик. Такие базы должны были отвечать определенным условиям, к которым относились прежде всего удаленность от пролива между Шетландскими островами и норвежским побережьем, незамерзаемость акваторий и наличие железной дороги. Именно таким условиям отвечали Берген, Тронхейм и Нарвик.

В записке К. Деница рассматривались преимущества и недостатки каждого подходящего для этой цели порта. Преимуществами Тронхейма и Нарвика К. Дениц считал их расположение в глубине фьордов (это защищало их от огня надводных кораблей и затрудняло минирование на подходах к ним), наличие нескольких входных и выходных фарватеров и возможность организации береговой обороны на подходах к портам. Для Бергена и Тронхейма преимуществом являлось их расположение в южной части страны и более близкое сообщение с Германией. Недостатками Нарвика являлись значительная удаленность от Германии и отсутствие железнодорожного сообщения с Южной Норвегией. Поэтому К. Дениц предлагал основную базу, например для подводных лодок, создать в Тронхейме, а базы в Нарвике, Бергене и Ставангере использовать как промежуточные для отстоя боевых кораблей и мелкого ремонта.

Создаваемые убежища для подводных лодок представляли собой железобетонные сооружения, расположенные таким образом, что подводные лодки выходили из них прямо на рейд. Длина убежища вдоль береговой черты доходила до 300 метров, боковые стороны — до 200 метров, высота такого сооружения над уровнем моря достигала 15 метров[269]. В убежище, расположенном в Тронхейме, имелось пятнадцать бассейнов: пять из которых имели длину 100 метров и ширину 17 метров и десять бассейнов — длину 120 метров и ширину 10 метров[270]. В них могли размещаться несколько подводных лодок среднего класса. Вход в каждый бассейн закрывался воротами, а в верхней части — броневыми плитами для защиты от волнения моря и ударной волны при взрывах бомб. Внутри убежища размещались склады оружия и продовольствия, запасные части для ремонта подводных лодок. Толщина железобетонных укрытий достигала 4,5 метра, что обеспечивало защиту от взрыва крупной фугасной бомбы[271]. Убежища в Бергене обеспечивали ремонт и докование средних подводных лодок. Они имели бассейны-доки. Укрытий для подводных лодок в Нарвике не предусматривалось. Наряду со стационарными убежищами широко использовались для нужд подводных лодок плавучие базы, расположенные в разных портах Норвегии. Для обеспечения большей автономности плавания подводных лодок для их дозаправки топливом в море были созданы большие запасы его в основных пунктах базирования.

Создавая военные базы и аэродромы на территории оккупированной страны, руководство Германии было заинтересовано, по крайней мере, в лояльном отношении со стороны населения Норвегии.

Нормальное функционирование военных баз было бы невозможным в условиях массового недовольства населения. Планируя захват Норвегии, руководство Германии не могло не думать о том, какой будет политическая обстановка в оккупированной стране. Предполагалось убедить население Норвегии в единстве его интересов и целей с интересами Германии в ее борьбе против Англии. Норвежцев, как относящихся к «нордической расе», предполагалось не только «фашизировать» и «германизировать». Планировалось развернуть широкую пропаганду идей экономического, исторического и культурного родства норвежского и немецкого народов с целью объединения их в единое «германское сообщество»[272]. Эти задачи предполагалось решить с помощью В. Квислинга и его партии «Нашунал Самлинг» («Национальное единство»).

9 апреля 1940 г., когда все основные города Норвегии уже были заняты немцами, почти все норвежские газеты вышли без единого сообщения о нападении на Норвегию. На следующий день они напечатали сообщения В. Квислинга, который потребовал не оказывать сопротивления оккупационным войскам[273].

Однако приход к власти В. Квислинга, объявившего себя 9 апреля главой правительства, способствовал в значительной степени организации сил Сопротивления немецким оккупационным войскам. 11 апреля 1940 г. в рапорте А. Гитлеру немецкого командования в Норвегии указывалось, что до прихода В. Квислинга к власти гражданское население Норвегии относилось к немецким солдатам довольно безразлично. Но после того как он объявил себя главой правительства, «боеспособные мужчины стали группироваться с целью оказания сопротивления»[274].

Всю полноту власти в оккупированной Норвегии осуществлял командующий немецкими войсками генерал Н. фон Фалькенхорст. В области гражданских вопросов верховной властью обладал комиссар (уполномоченный) рейха[275]. Декретом А. Гитлера от 24 апреля 1940 г. рейхскомиссаром Норвегии был назначен гауляйтер Эссена Й. Тербовен, который «с целью успокоения населения» объявил, что он «решился максимально ограничить трудности и тяготы оккупации»[276].

Видя непопулярность В. Квислинга, немецкое командование в Норвегии настояло перед Берлином о его устранении и согласилось на создание так называемого Административного совета[277]. Членами Административного совета стали известные в Норвегии политические, общественные и религиозные деятели, лояльные к немецким оккупационным силам. Границы деятельности Административного совета были точно определены немецким командованием. Совет занимался исключительно вопросами, касающимися внутреннего положения оккупированных областей. Его основная задача — налаживание снабжения населения, организация торговли, организация восстановления разрушенных в результате боевых действий населенных пунктов и промышленных предприятий. Так, например, город Нарвик был почти полностью разрушен, в ряде приморских городов были разрушены портовые сооружения, железнодорожные пути и жилые здания. Немецкое руководство полагало, что Административный совет будет утвержден королем и Стортингом и станет «правительством», с одной стороны защищающим интересы оккупационных войск, а с другой — выступающим против движения Сопротивления.

Со своей стороны, оккупировав Норвегию, немецкое командование начало проводить кампанию по привлечению норвежцев на свою сторону. Были оставлены в силе норвежские законы, конституция, сохранена административная власть на местах. Немецкие власти в Норвегии разрешили всем беженцам и добровольцам, находящимся в Швеции вернуться домой[278]. Легально действовали все политические партии. Поэтому не случайно 14 апреля 1940 г. лидеры буржуазных политических партий, профсоюзов и различных общественных организаций обратились к норвежскому народу с совместным призывом воздержаться от любых актов саботажа и диверсий, которые могут принести лишь несчастья стране и народу[279]. Таким образом, реальное сопротивление оккупационным войскам на этом этапе практически отсутствовало.

Отстранение В. Квислинга от руководства страной не привело к уходу с политической арены его фашистской партии «Нашунал Самлинг», которая целиком поддерживала оккупационный режим. Дальнейшая «фашизация» всей страны привела к резкому недовольству всего населения Норвегии, что вызвало рост сопротивления оккупантам, хотя и пассивного по своему характеру. Выступления учителей, школьников, студентов, священников, спортсменов против такой политики начали принимать массовый характер, тем более что значительно ухудшилось положение с обеспечением продовольствием населения Норвегии. Например, по сообщению британского информационного агентства «Рейтер» из Осло, муниципальные власти объявили, «что молоко будет отпускаться только детям и больным. Потребление сахара и кофе будет нормировано». Было запрещено покупать в крупных количествах мясо и хлеб, ожидалось введение карточной системы по всей стране[280]. В результате этого участились случаи неповиновения властям, нападения на немецких военнослужащих, отказ населения продавать продукты питания и т. п. Появились лозунги с протестами против оккупации[281].

В конце сентября 1940 г. обозначился перелом в движении Сопротивления. Немецкое командование было вынуждено распустить Административный совет и заменить его «уполномоченными» (комиссарами), непосредственно подчиненными Й. Тербовену. Из 13 «уполномоченных» 10 были представителями партии В. Квислинга «Нашунал Самлинг»[282]. В новом Государственном совете не предусматривалось министерство обороны и министерство иностранных дел. Было объявлено, что оба этих министерства будут восстановлены, «когда Норвегия вновь получит полную свободу и самостоятельность», а до тех пор соответствующие функции в целом брала на себя Германия[283].

Норвежский парламент был распущен, отменена конституция, объявлено о реорганизации профсоюзов, школ, университетов, спортивных и общественных организаций по типу нацистской Германии. Все это вызвало значительный рост сил Сопротивления.

Движение Сопротивления постепенно приобрело военный характер. Боевые операции норвежского подполья (получившие название «Милорг» — «Военная организация»), начавшись в 1942 г., сыграли особенно важную роль в последний год войны[284].

Разведывательная деятельность, осуществляемая местными силами или агентами, засылаемыми из-за рубежа, внесла крупный вклад в борьбу с оккупационными войсками. В связи с ростом движения Сопротивления возникла необходимость координации его деятельности. Такое руководство появилось в 1941 г. под названием «Кретсен» («Кружок») в Осло. Затем был создан координационный комитет («КК»), Ими совместно руководили деятели крупных общественных организаций во главе с председателем Верховного суда П. Бергом. В 1943 г. этот орган был признан норвежским правительством в Лондоне и с 1944 г. именовался «Руководством Внутреннего фронта». Одновременно было сформировано руководство военным Сопротивлением, подчинявшееся главнокомандующему (министру обороны) в Лондоне. С конца 1944 до начала 1945 г. в «Руководство Внутреннего фронта» входили как гражданские, так и военные лидеры[285].

С целью отвлечения населения от политики оккупации была широко развернута пропагандистская кампания, направленная против советско-норвежских отношений, тем более что факты взаимного недоверия между Норвегией и Советским Союзом возникали еще в начале января 1940 г. Так, 5 января 1940 г. советский посол в Норвегии В.А. Плотников вручил правительству Норвегии заявление советской стороны по поводу ведения некоторыми влиятельными кругами и прессой кампании против Советского Союза в связи с Советско-финляндской войной. В заявлении указывалось, что в Норвегии открыто организуются вербовочные пункты добровольцев, через территорию Норвегии, в нарушение политики нейтралитета, идет транзит вооружения. Подчеркивалось, что к этому причастны такие высокопоставленные деятели Норвегии, как президент Стортинга К. Хамбро, генерал Офлит и другие[286]. В свою очередь, правительством Норвегии были заявлены ноты протеста против нарушения норвежской границы советскими самолетами 12 и 14 января 1940 г[287]. Тем более что такие нарушения воздушного пространства Норвегии отмечались еще в октябре 1939 г., что подтвердил министр обороны Норвегии на пресс-конференции в декабре 1939 г.[288] В нотах было указано, что, например, 14 января 1940 г. двумя советскими самолетами были сброшены бомбы на норвежскую территорию[289]. Хотя норвежские власти не получили точных сведений, что именно советские самолеты нарушили норвежскую границу, министерству обороны Норвегии было поручено расследовать случай нарушения границы в районе реки Пасвик со стороны Советского Союза[290].

Даже после начала войны Германией против Советского Союза правительство Норвегии, находящееся в эмиграции, сочло ненужным соглашение о взаимной помощи, предложенное советской стороной. Свое нежелание подписать соглашение о взаимной помощи норвежское правительство мотивировало ссылками на внутриполитическую обстановку в своей стране, то есть опасением, что такое соглашение будет использовано нацистской пропагандой для раздувания антисоветских настроений[291]. В дальнейшем сближению Норвегии и Советского Союза способствовало их участие в важных межсоюзнических актах и совещаниях и дальнейшие успехи Красной Армии. Главное заключалось в надежде на освобождение, которое норвежский народ стал связывать с Советским Союзом, когда увидел, что судьбы войны и Норвегии решаются на Восточном фронте.

Отношение Норвегии к Советскому Союзу резко изменилось с началом войны. Король Норвегии Хоокон VII, выступая по радио 10 июля 1941 г., заявил:

29 августа 1940 г. газета «Норск Ти-денде», издающаяся в Лондоне, написала: «Советский народ является основным борцом за свободу Европы»[293].

Подготовка к нападению на Советский Союз потребовала для немецких войск более надежной обстановки в Норвегии. 19 сентября 1940 г. указом Й. Тербовена была запрещена коммунистическая партия и конфискованы все типографии коммунистических газет. Запрещен выход социал-демократической газеты «Арбейдер бладет». Запрещено объединение четырех самых крупных парламентских партий: социал-демократической, левой (буржуазные радикалы), правой (консервативной) и крестьянской, которые якобы хотели совместно договариваться с германскими властями против «нацификации» Норвегии[294].

25 сентября 1940 г. Й. Тербовен выступил по норвежскому радио с изложением новой политики немцев в Норвегии. Было объявлено о запрещении всех политических партий, за исключением партии В. Квислинга, которая отныне становилась на открытую поддержку оккупационным властям. Все это привело к более активным действиям сил Сопротивления. В ряде районов Норвегии появились партизанские отряды, участились случаи нападения на отдельные гарнизоны немецких войск, не редкими на предприятиях стали акты саботажа и диверсий. По сообщению американского корреспондента агентства «Ассошиэйтед Пресс» в Стокгольме, на железных дорогах Норвегии увеличилось количество аварий (особенно на линии Осло-Берген). В связи с многочисленными случаями саботажа и демонстрациями протеста было введено осадное положение в городе Олесунне[295]. Об обострении положения в городах Норвегии сообщал и лондонский корреспондент газеты «Юнайтед Пресс»[296]. В связи с этим немецкое командование усилило репрессивные меры не только против сил Сопротивления, но и против граждан страны. Были заочно осуждены и конфисковано имущество эмигрировавших в Англию бывшего президента Стортинга К. Хамбро и премьер-министра страны Й. Нюгорсволла. За слушание радиопередач из Англии жители приговаривались к смертной казни[297]. В городах Норвегии был введен комендантский час. В ответ на случаи саботажа, порчи имущества и выступления против немецких военнослужащих на города накладывалась денежная контрибуция, например, на Тронхейм — 60 тыс. крон, на Ставангер и Хагесунн — 500 тыс.[298] В случаях нападения на военнослужащих гражданские лица брались в заложники. На территории Норвегии в 1941 г. было построено восемь концлагерей и созданы военные трибуналы[299]. Во время оккупации Норвегии в результате репрессий против участников Сопротивления, пыток, жестокого обращения, казней в тюрьмах и концлагерях погибли 2100 человек[300].

Немецким командованием была сделана попытка принудить Норвегию принять участие в войне против Советского Союза или как минимум провести мобилизацию для германской армии. Но в Норвегии немцы смогли создать только легион СС «Норвегия», состоящий из членов партии В. Квислинга, который впоследствии был переименован в германский легион СС «Норвегия». Все дальнейшие попытки вовлечь Норвегию в войну успеха не имели.

Как сообщило Германское информационное бюро 14 июня 1940 г., из Ставки Верховного главнокомандования германских вооруженных сил А. Гитлер обратился к войскам, находящимся в Норвегии, с приказом, в котором отмечалось, что поход в Норвегию закончен и что «попытка англичан завладеть этим важнейшим для Германии районом потерпела крах». Этим приказом А. Гитлер объявлял благодарность высшему командному составу, а также «всем солдатам армии, флота и авиации, которые отвели серьезную опасность, угрожавшую Германии»[301].

Захват Норвегии дал Германии серьезные военные, экономические и политические результаты. Германия обеспечила прикрытие своего северного стратегического фланга и контроль над всей Скандинавией, а также изолировала Швецию от английского влияния. В Норвежской операции обе стороны понесли значительные потери в кораблях, преимущественно от действий надводных кораблей и авиации.

Германия лишилась трех крейсеров, десяти эсминцев, миноносца, четырех подводных лодок, одиннадцати транспортов и танкеров и десяти вспомогательных судов[302]. Несколько боевых кораблей, в том числе оба линейных крейсера, получили повреждения. После завершения операции из крупных кораблей немецкого флота в строю остались три крейсера (из них два легких)[303]. И хотя надводный флот Германии получил базы в Атлантике, сил для ведения боевых действий на море вплоть до начала 1941 г. у него не было.

В Норвежской операции немецкое командование впервые широко использовало метод захвата важнейших портов одновременным ударом кораблей и десантов с моря и овладения силами воздушных десантов близлежащих аэродромов. Это позволило сократить сроки решения поставленных задач, чему способствовало и отсутствие серьезного противодействия.

Норвежская операция была первой совместной операцией армии и флота, в которой авиация выступала как самостоятельный вид вооруженных сил, способный решать крупные задачи. Авиация широко применялась для разведки, высадки воздушных десантов, ударов по кораблям противника на базах и в море, поддержки с воздуха и обеспечения изолированных гарнизонов на побережье.

Впервые с начала войны воздушно-десантные войска выполняли задачи не только диверсионного характера, но и более крупные: захват аэродромов противника.

Норвежская операция показала, что при должной организации взаимодействия морских сил с наземными войсками и авиацией страна с более слабым флотом может успешно проводить крупные морские операции на ограниченном театре военных действий.

Немецкие эсминцы успешно осуществили длительный переход морем в условиях тяжелой штормовой погоды. Трудные метеоусловия способствовали успешному переходу в условиях превосходства ВМС Англии. Противодействие со стороны норвежских ВМС было слабым, но там, где оно имело место (в районе Нарвика), немецкие эсминцы действовали быстро и решительно. Потеря целого отряда эсминцев явилась серьезным просчетом германского командования, однако первоначальный успех сыграл решающую роль во всей борьбе за Северную Норвегию.

При отсутствии бесперебойного снабжения боевых кораблей топливом и боеприпасами проведение операций в отдаленных районах ставит их в крайне тяжелое положение в случае непредвиденного затягивания сроков выполнения операции или дальнейшего ее развития. При подготовке операции по захвату какого-либо района должен быть продуман план закрепления в этом районе путем создания системы разведки и охраны. Нападение эсминцев в Нарвике, при отсутствии четко разработанного плана, было обречено на неудачу и привело к гибели всех кораблей.

С захватом Норвегии германское командование обеспечило себе стратегический плацдарм вначале для борьбы с Англией, а в дальнейшем и против СССР.