Охотник на демонов

Феликс и Вайнона: часть 2

Затаив дыхание, натягиваю тетиву лука и отпускаю ее. Стрела со свистом вылетает, быстро проносится и настигает свою цель… Я крут, я велик! Не найдётся охотник…

*Тюк! *

Стрела попадает в пятачок кабана и просто отскакивает от него. Будто наконечник не из идеально наточенного железа, а из резины в форме шарика…

Молодой кабанчик, пронзительно взревев, помотал мордой и как-то сразу определил кусты, в которых я прятался. И пока он просто смотрел, я, самый великий охотник Арболеса, дал деру, время от времени петляя. Вместе со мной из других кустов выскочил и отец.

— Кья! — кричал я совсем не величественно и мужественно, слыша топот кабана.

— Кья! — оказал мне моральную поддержку отец.

— Виии! — верещал кабан, который стремительно нас нагонял.

Я рефлекторно потянулся к своей Волшебной Силе в Контейнере, чтобы усилить тело, но ничего не добился. Отец блокировал с помощью Письмен мою возможность колдовать. Мол, на охоте это не спортивно. «Вот тебе лук! Учись пользоваться им!» Я учился, я старался, но…

В следующую секунду я вновь ощущаю такой знакомый и уже как несколько месяцев привычный толчок чуть пониже спины, отправляющий меня в полет с приземлением в кроне ближайшего дерева. А в скорее, чуть ниже, приземлился и Феликс.

Похоже можно подвести итоги: кабан — сорок три, Феликс и Венсан — ноль.

— Это не последняя наша битва, пятачок! — кричал я в след мирно удаляющемуся кабану, вовсю тряся кулаком, — Когда-нибудь наша возьмёт! Мы сделаем из тебя шашлык!

Кабан хрюкнул, а потом, словно усмехнулся. Последнее, наверное, показалось. Ну, не может же животное, насмехаться над человеком? Не может же, да? Чёртов кабан…

— Предлагаю в следующий раз сделать волчью яму, — сказал отец, спуская меня с дерева.

Я скептически на него посмотрел, а затем спросил:

— А мы как в прошлый раз не попадём в неё сами?

— Нет, не должны.

Возможно, я бы поверил, если бы он не отвёл взгляд в сторону и не покраснел. Да и прошлые два раза он отвечал точно также. Да, мы попадали в собственную ловушку целых три раза. И это только волчья яма.

— Хорошо, но давай на этот раз без кольев. Упадем, поранимся, и мама опять будет ругаться и кидаться в нас огненными шарами.

Феликса слегка начало трясти от воспоминаний.

— Знаешь, да ну эту охоту, — выдал он, махнув рукой, — Давай лучше займёмся рыбалкой.

— Ага, чтобы мама нас вновь сушила огненными шарами? Давай ты будешь рыбачить, а я лучше устрою ловушку на своего врага номер один, а? Так хотя бы меньше шансов огрести от мамы.

— Да, если я один вернусь мокрым и без рыбы, то и огребу в два раза больше! — резко выдал он, а потом спохватился и понял кому и что сказал, — Я хотел сказать, что на охоту тебя одного не отпущу, ибо я ответственный взрослый и должен за тобой присматривать. И дело совсем не в том, что я боюсь твою мать.

— Верю, — кивнул я с серьёзным выражением лица, а потом бессовестно заржал, видя приободрившегося отца, чем тут же доказал обратное.

— Ах ты мелкий! — обиделся он, — Всё! Сегодня печать не сниму и тренировок магии тоже не будет.

— Эй, это слишком жестоко!

— Будешь знать, как смеяться над своим отцом, — выдал он, задрав нос и надув щеки.

И в таком состоянии он пошёл в сторону выхода из леса. К сожалению, Феликс, в это я тоже не верю, потому что знаю, что тебе сегодня вновь стало хуже и ты едва смог навесить на меня Письмена…

— Что, великие охотники? Много добычи поймали? — встретила нас Вайнона у двери в дом.

— Очень много, — кивнул отец.

— Очень… — кивнул я.

— Добычи было столько, что на руках её никак нельзя было дотащить, поэтому мы решили вернуться в деревню за повозкой.

— Но когда мы пришли на место, где оставили пойманные тушки, то ничего уже не обнаружили.

— Да, все растащили хищники.

— Снова? — спросила мать, пристально на нас глядя.

— Снова, — синхронно произнесли мы с отцом.

— Ладно, я вам верю.

Сказано это было таким тоном, что любому дураку было бы ясно, что нам совершенно не поверили, а просто пытались сохранить остатки гордости.

Отец считает, что хороший и сильный маг должен уметь на всякий случай две вещи: быстро бегать и выживать в дикой местности. С первым у отца все прекрасно. Феликс даже без магии очень быстр для меня. Но вот второй пункт… Он пытался научить меня выживанию в дикой местности, но нельзя научить тому, что сам не владеешь. Наши с ним попытки жизни в дикой местности, словно пособие того, как делать не надо.

Один раз мы пытались из подручных средств соорудить костёр. Закончилось это тем, что по возвращению домой мать спросила, когда это она нас успела поругать, ибо вид у нас был такой, что час уворачивались от её Сверхновых. Или, например, наши попытки найти съедобные растения, когда мы три дня просидели в туалете, съев горсть «малины». О ловушках, в которых чаще всего мы сами и попадаемся, вообще вспоминать не охота.

Нет, отец не безнадежен. Он просто городской житель, который с природой бывал один на один максимум на сутки. И как он вообще не сгинул в своих приключениях до встречи с матерью?

Вот Вайнона как раз и может прекрасно прожить неделю в дикой местности ни в чем не нуждаясь, что она и продемонстрировала однажды в походе.

— Стряхивайте с себя листву и ветки, умывайтесь и идите есть, — после минутной паузы продолжила мама, — Венсан, после обеда мы с тобой займёмся рукопашным боем.

— Опять?! Не хочу! — сразу же возмутился я, вспоминая, как Вайнона без всякой жалости катала меня по земле, — Зачем вообще магу уметь махать руками и ногами? Я закидаю своего противника магией издалека!

— Ага, конечно закидаешь! — с улыбкой на лице, согласилась она, потрепав меня по волосам, — Закидаешь, но драться придётся всё же научиться.

— Ну, мам!

— Живо мыться и есть! — выкрикнула она, зажигая огненный шар в своей руке.

— Есть! — крикнули мы с отцом в ответ, вытягиваясь по струнке, а потом вбегая в дом.

— Ты просто ещё не понимаешь, малыш, в каком мире мы с тобой живём. Драться здесь должен уметь каждый маг, — тихонько бормотала себе под нос мама, но я все прекрасно услышал и даже журчание воды из-под крана мне совсем не помешало.

Вайнона не права. Я уже года четыре знаю, в каком мире живу. Я знаю многое. Например, про потерю большой части Силы отца из-за использования сразу четырёх сложнейших заклинаний Магии Письмен одно за другим. Или о мире. Знаю частичку его прошлого и даже предполагаемое будущее…

Наверное, посчитал бы себя сумасшедшим, если в семейной библиотеке не встречались упоминания о таких как я, пробудивших память прошлой жизни. Случаи очень редкие, но встречающиеся. Но мой даже на их фоне выделяется, ибо весь этот мир для прошлого «я» был черно-белым рисунком. Мангой. Чьим-то творчеством.

Память прошлой жизни у меня пробудилась во время избавления от аурных паразитов. Тогда я думал, что мой мозг потечёт из ушей из-за множества образов и беспорядочных воспоминаний, но благодаря вмешательству Феликса мне удалось все выдержать. Да к тому же привести память в норму.

Смерть для меня была словно длинным сном. В одном мире я засыпаю от остановки сердца и через некоторое время просыпаюсь в другом. Чуть позже узнаю, что во время сна тело действовало само, будто я лунатик.

Никакого конфликта личностей не было. Я из этого мира с большим облегчением уступило управление телом мне из другого, а потом и вовсе добровольно во мне растворилась, даруя свою память и магию. Ребёнок просто устал, намучился за всего пять лет жизни. Аурные паразиты буквально выпили из него все соки… И я вновь чуть не умер от этого.

Жизнь первоначального меня из этого мира была пропитана болью и страданиями, хотя он сам в силу возраста этого и не понимал. Он испытывал жуткую боль, но она была не физической, с которой могли справиться лекари и целители, а духовной. Ребёнок не понимал что это, а я вот все прекрасно понял и разобрал. Аурные паразиты не только жрали ауру и душу, но и заставляли постоянно страдать, насылая негативные эмоции и чувства: печаль, гнев, страх, отвращение и так далее. И все эти эмоции, которые Венсан этого мира, испытывал на протяжение пяти лет своей жизни, резко хлынули в моё сознание. Этот ужасный опыт, я бы никогда не хотел его повторить… Я чётко ощущал, как моя личность разрушается под этим напором.

Но давление на личность было не единственным, что я тогда испытал. Во время ритуала Венсан пробудил из-за постоянно испытываемых им отрицательных эмоций удивительно хорошую предрасположенность к Тьме. Начинающий волшебник в принципе может овладеть любым видом магии, но иногда встречаются и те, кто пробуждают предрасположенность к одному виду волшебства или элемента. Это волшебство или элемент им даётся в освоение гораздо легче, чем другим магам, но у такого пробуждения могут быть и минусы. Некоторые волшебники, пробудившие в себя, например, забытые виды магии, могут просто случайно убиться об своё же волшебство. Или сойти с ума. Бывало и такое.

Был минус и у моей предрасположенности к Тьме. Она по каким-то причинам увеличивала Магическую Силу пользователя, когда тот испытывает что-то отрицательное. Вообще любая магия может усиливаться от эмоций, но именно Тьма находится среди лидеров по КПД. Благодаря Тьме и испытываемым мной тогда чувствам, уровень Волшебной Силы во мне начал стремительно расти, переполняя Контейнер и выплескивая излишки наружу. Но Силы во мне было так много, что всё выплеснуть было невозможно. Часть Волшебной Силы начала просто разрушать тело в попытках вырваться наружу.

Но отец справился и с этим. Он смог подавить все то плохое, что я тогда испытывал. Его последнее заклинание помогло мне избавиться от всего негативного, накопленного мной за пять лет жизни. Точнее не просто избавиться, а изменить этот негатив на нечто положительное. Так много счастья и радости я ещё не испытывал никогда, а затем резко успокоился. Джутсу Шики Феликса на меня все ещё действует, иногда регулируя эмоции. Я не могу долго испытывать что-то отрицательное и сильно негативное, начинают работать руны. Вновь на некоторое время я испытываю положительные эмоции, а потом успокаиваюсь.

Многим, наверное, такой эмоциональный контроль не понравился бы, но лично я всем доволен. Это помогло мне пережить смерть прошлой жизни. Да и не нравился мир, в котором я прожил прошлую жизнь. Мне всегда хотелось прикоснуться к магии, пойти дорогой приключений, исследовать неизведанные земли, биться с монстрами, спасать принцесс от злобных драконов… Контроль помог мне смириться с ценой, которую заплатил отец ради моего спасения. Он помогает мне выбраться из меланхолии и апатии, унаследованной из прошлой жизни. Перековать меня из пессимиста в оптимиста, которым я всегда хотел быть. Тем более Джутсу Шики отца не режет полностью все отрицательные эмоции и чувства. Я могу испытывать, например, страх, но он будет не очень продолжителен, глубок и силен. Он никогда не превратиться в отчаяние, которое будет меня пожирать… Я доволен эмоциональным контролем.

А сам мир… Он мне нравится! Тут есть все, что мне так хотелось. Всё то, о чем я мечтал.

— Что это? — спросил отец.

— Руна, — довольным донельзя выражением лица, ответил я.

— В первый раз вижу, чтобы Тёмное Писание переливалось всеми цветами радуги, — произнёс он озадаченным голосом, потирая свой подбородок с седой бородкой, — А что она у тебя вообще делает?

— Понятие не имею, — ответил я, продолжая быть гордым за свое творение Магии Письмен.

— Ик! Это как?! Ты начертил руну, но не знаешь, что она делает?

— Ну, это руна должна была испускать мягкий белый свет, но не получилось… — уже не столь гордо и довольно ответил я.

— Свет? Но руна света же выглядит совершено по другому…

— Да, должна, но понимаешь, я делал все как писалось в книжках, но все равно получилось это. Руна после напитки Силой сама изменилась…

— У тебя самый ужасный контроль над Волшебной Силой из всех известных мне людей, — убито проговорил Феликс.

Ну, на правду не обижаются. Я и до этого знал, что у меня контроль над собственной Силой ушёл в минус из-за Контейнера больше подходящему магу B ранга и хорошей проходимости магии по телу в целом. И все это всего-то в девять лет, да… Глядишь к двадцатке и правда в число спригганов войду, бу-га-га!

Довольным и гордым собой я был по одной причине: раньше у меня даже такого результата не получалось. Любая напитанная мной руна просто взрывалась из-за переизбытка Волшебной Силы в ней. А это просто покорёжилась и слегка видоизменилась. Я считаю, что это хороший результат. Правда Феликс так не думает. Хотя кого вообще волнует этот старик, когда у меня впервые за несколько лет получилось напитать руну Силой?

— Ох, если бы не твой отрицательный контроль, то ты стал бы когда-нибудь очень сильным магом Письмен.

— Не занудствуй, милый, — присоединилась к разглядыванию переливающейся всеми цветами радуги руны и Вайнона, — Не всем же быть мастерами Магии Письмен. Наш сын вырастет в прекрасного боевого мага!

Последние было произнесено столь мечтательно, что отец не стал с ней спорить на тему того, что он тоже с помощью Письмен может надрать зад почти любому волшебнику. Мама как раз была из тех самых волшебников, которые предпочитали взять побольше Волшебной Силы и жахнуть ею по врагу, поэтому она пришла в восторг, когда я в первый раз под присмотром отца создал шар тьмы с размером с себя и разнес им несколько деревьев. А вот отец не разделял радость матери, считал, что я с таким контролем либо убьюсь от собственного же заклинания, либо останусь калекой, не способным колдовать. Последнее вполне было возможно, ибо я на один этот шарик потратил почти всю свою Волшебную Силу. Да, мой контроль столь плох, что вместо капельки Силы я использовал почти все что есть.

С того самого раза отец перестал обучать меня Магии Тьмы и предпочёл работать над моим контролем. Напитка рун Силой как раз было одним из упражнений. Вообще большинство волшебников начинают учиться контролю с создания конструкций из нейтральной Волшебной Силы, но мне данный способ не подходил. Во-первых, контроль у большинства магов изначально куда выше чем у меня, ибо у них нет Контейнера B ранга и столь хорошей проходимости Силы по телу, как у меня, когда одним всплеском возможно опустошить весь резерв. Во-вторых, моя Волшебная Сила имеет чёткий окрас Тьмы. Она не нейтральна. А делать какие-либо конструкций из Тьмы для увеличения контроля с этим самым нулевым контролем — верный способ самоубийства. Нет, в теории я могу выделить из себя нейтральную Волшебную Силу и даже элемент Света, но для этого мне нужны быть кем-то вроде Айрин или Августа. Вот у кого точно запредельный уровень контроля над своей Силой. Из-за этих двух пунктов мне оставался только один эффективный способ контроля: напитка рун.

— С другой стороны моё наследие в тебе все же сильно. Ты превосходно знаешь теорию любого вида Магии Письмен.

Да, мне было скучно, а отец очень желал передать свои знания, своё наследие, поэтому в теории я хорош. Практика же… Ну, когда-нибудь в старости, наверное, хе-хе…

— Папа, а в чем твой секрет? Как ты добился такого контроля и уровня Силы? И ты же рассказывал, что изначально и у тебя была предрасположенность к Тьме, но Веским Словом и Магией Рукописи ты тоже владеешь прекрасно, а они лучше работают у магов, у которых Волшебная Сила не имеет такого сильного окраса. Как так?

— Годы практики и желание утереть всем носы, — с улыбкой проговорил он, смотря куда-то вдаль.

— А ещё ты не знаешь истинный возраст своего отца, Венсан, — засмеялась мать, прикрывая рот ладошкой.

— А? О чем ты? Я думал, что вы примерно одного возраста, то есть отцу где-то за сорок.

— Нет, твой отец старше меня в два раза, — сказала Вайнона, наслаждаясь выражением моего лица, — Просто он не любит упоминание своего возраста. Потратив столько лет на изучение Магии Письмен, как твой отец, просто невозможно не добиться многого.

— Милая, ты умаляешь все мои старания, — недовольно пробурчал Феликс.

— Я не хотела тебя обидеть, милый, — обняла мать отца, а потом заметила шокированное выражение моего лица, — Что с тобой, Венсан?

— Это же получается, что папе больше восьмидесяти лет… — выдал я.

— Да, так. Он на удивление долго смог сохранить свою молодость.

— И этот старый хрыч все ещё засматривается на молоденьких девушек. А ведь соседке всего пятнадцать… Мой отец извращенец!

— Тебе нельзя говорить такие слова про своего… — хотела меня отругать Вайнона, но вдруг остановилась, и резко развернулась к Феликсу, — Погодите… То есть ты, дорогой, пялился на соседку?

— Нет, это все кле… — пытался оправдаться отец, но я его перебил.

— А ещё он глупо хихикал и краснел. Я видел, когда мы с ним вместе сидели в кустах у озера и подглядывали… — отец хлопнул ладонью себе по лицу, — Ой!

— Взрыв Сверхновой!

— … Кабан! Выходи! Будем говорить! — орал я уже почти час, возле входа в лес, успев надоесть жителям деревни, в которой мы сейчас живём.

— Феликс, извини за такой вопрос, но твой сын точно здоров? — обратился недавно подошедший староста к отцу, — Он целый час орёт, зовя какого-то кабана. Это ненормально… Может ты объяснишь ему, что животные не понимают человеческой речи и прервёшь этот концерт?

— Этот поймёт, — с уверенным видом кивнул отец.

— Ясно, чего ещё надо было ждать от магов… — бурчал себе под нос староста деревни, уходя в сторону поселения. — Хоть Вайнона нормальная. Сжигает правда всё, но не орёт целый час. Надо её позвать, пусть займётся своими оболтусами…

В деревню, состоящей всего из двух десятков домов и отсутствующей на многих картах Арболеса, наша семья переехала практически сразу после моего лечения, так как считала, что паразитов на меня наслал кто-то из врагов отца. Я же был другого мнения. Состояние Венсана из этого мира мне было хорошо знакомо. В прошлой жизни, за пару месяцев перед смертью, со мной было почти тоже самое, но в более лёгкой форме.

Сдаётся мне, что аурные паразиты навесили на меня ещё в прошлом, земном воплощение. Была там одна бабуля, которую люди в разговоре между собой за что-то называли ведьмой. Я считал, что из-за сохранения красоты в семьдесят лет, ведь характером она была очень добренькая, пока я случайно не придавил хвост её кошки дверью от подъезда… После этого случая, мне начали постоянно сниться кошмары, чувствовал я себя плохо, терял вес и тоже практически перестал испытывать положительные чувства.

Через ещё пять минут криков, кабанчик наконец показался. Точнее его морда выглянула из ближайшего дерева и кивнула мне, будто спрашивая, чего я его вообще звал.

— Пятачок, я решил признать полное поражение и прекратить охоту на тебя, — стал я медленно подходить к кабану, — Ты победил меня и моего отца ровно девяносто девять раз и сотой победе не бывать, ибо я хочу сохранить остатки гордости и заключить мир. Прими, пожалуйста, этот скромный дар, как знак моих добрых намерений.

Я протянул руку за спину, чем явно заставил кабана напрячься, но когда вытащил из поясной сумки по пакетику желудей и корешков, тот словно выдохнул от облегченья. Подойдя ещё на пару шагов, я остановился, вытянув руку с двумя пакетиками.

Кабан, не спешил ко мне подходить, поэтому я сам сделал ещё пару шагов вперёд и вновь застыл с вытянутой рукой. Наконец он не спеша потопал в мою сторону, я сделал к нему ещё пару шагов. Кабан аккуратно схватил пастью пакетики, кивнул мне, будто принимая перемирие и стал разворачиваться обратно в сторону леса.

— Попался! — выкрикнул Феликс, активируя ловушку.

Верёвка, под травой, обхватила копыта животного и подвесило его к ближайшему дереву.

— У нас получилось! — выкрикнул отец, поднимая меня на руки и кружа.

— У нас получилось! — повторил я за отцом, смеясь во весь голос.

— Хрю! — визгнул кабан.

— Так-то, животное, мы тебя уделали, — сказал я, когда отец отпустил меня на землю, тыча пальцем в подвешенного кабана… точнее свободно болтающиеся на ветру верёвки. — Где он?!

*Тюк!*

— Ааа! — кричал во время полёта мой отец.

*Тюк!*

— Кья! — присоединился я к нему.

— Ха-ха-ха! — злобно смеялся Феликс, сидя за обеденным столом.

— Хе-хе-хе! — я тоже не удержался от злобного смеха.

Это животное не предполагает, что ловушка на земле была лишь для отвлеченья внимания. На самом деле отец не поленился съездить в ближайший город и купить там снотворное, которое вырубает как нефиг делать даже виверну. Этим снотворным, не имеющим ни запаха ни вкуса, мы неделю пропитывали корешки и желуди. Вечером мы пойдём и просто спеленаем вырубившегося кабана, хе-хе.

— Дорогая, мясо получилось замечательным, — похвалил отец, готовку Вайноны, уминая вторую порцию.

— Да, мама, действительно очень вкусно.

— Спасибо, — мама даже чуть смутилась, — Представьте себе, я сегодня утром вслух рассуждала, что приготовить вам на обед, как услышала стук в дверь. Открыв её, обнаружила на коврике пакет с редкими корнями…

Это было последнее, что мне удалось услышать, ибо потом в глазах потемнело и я упал лицом прямо на тарелку.

А где-то в лесу в это время злобно повизгивал один кабан…