Охотник за страхами

Глава 7

Когда-то большой и красивый дом, построенный среди огромного сада, успел превратиться в руины, а сам сад изрядно зарости сорняками. Среди деревьев я узнал несколько яблонь, слив. Были еще несколько неизвестных мне видов деревьев. Все это хозяйство плодоносило, и каждый плод словно бы звал его скорее скушать. Каждый плод был безупречен, не видно было ни пятнышка, ни червоточинки. И это несмотря на заброшенность, когда вот уже который год за садом ухаживать было некому.

— Думаю, говорить не надо, что фрукты здесь лучше не есть? — на всякий случай осведомился я.

Все дружно усмехнулись. Самоубийц в нашем небольшом отряде не было.

— Мне жизнь дорога — хмыкнул Джим.

Но больше всего меня поразили розы. Огромные кусты роз, растущие между деревьев с практически черными цветками, цвета запекшейся крови. Лишь сердце цветков было темно-красным.

На руинах мы провели трое суток, прежде чем нашли вход. И то, не веди меня к нему клинки, едва ли мы нашли бы его и через год. За это время мы успели разбить небольшой лагерь и потерять троих мертвяков, геройски павших жертвами местных тварей.

Обширные подвалы имения Мезмера — это именно то место, где он проводил эксперименты. Вполне логично, как мне казалось, если он считал необходимым поддерживать иллюзию более или менее обычной жизни. Почти половина дня ушла у эрнрасто на расчистку входа, и только к вечеру путь был свободен. Каменная лестница спускалась вниз и терялась во мраке подземелья. Неровные сколотые ступени могли легко стоить жизни, если спускаться неаккуратно: парочка выступов словно только и ждали голову споткнувшегося некроманта, чтобы с большим удовольствием оставить на ней в лучшем случае шишку.

— Я так понимаю, меня первого не пустят? — шутливо спросил Джим, зажигая трясущийся и искрящийся светлячок при одном взгляде на который Ассерус покачал головой, ставя безмолвный диагноз: неуд. Впрочем, на магию Джим не полагался и следом извлек мощный фонарь, чей свет прорезал тьму.

— Извини, Джим, Арта мне голову открутит без анестезии, если с тобой что-то стрясется — отшутился я и, следуя примеру Джима, зажег трех светлячков, не в пример лучше, чем это сделал Джим, а также включил китайский фонарь, купленный недавно в поезде за двести рублей. Взглянув на фонарь, головой уже покачал Джим — он был любителем дорогого фирменного снаряжения. Айрэ чуть напряглась, и воздух среди ее пальцев начал несильно светиться фиолетовым.

— Айрэ, прдемонстрируй, пожалуйста, светляков. Хотя бы одного — придрался Ассерус — а то я не знаю, как мне оценивать твой врожденный дар.

Та послушно зажгла три светлячка в воздухе, а потом погасила.

— Профессор Ассерус, не считаю, что здесь имеет смысл проверять ее умение зажигать светляков, — обратился к старому некроманту я.

— Ну должен же я был хоть кого-то спросить, после той халтуры, которую твой друг продемонстрировал. Ты уже не студент, сам профессор, так что не тебя же мне спрашивать.

— Эй, остыньте — Джим прекрасно знал Алерийский. Как он мне «по секрету» сказал, этим языком пользуются еще в парочке «не в пример более развитых» миров — я сто лет уже не пользовался этими навыками. Я вообще предпочитаю работать в мирах, где первородной энергии много, как в родном мире! И вообще, если в мире нет водопровода как минимум с горячей водой, я туда стараюсь без особой надобности не соваться.

В подземелье было сыро и тихо. Потолки оказались двухметровые, что было для нас хорошо: можно было выпрямиться во весь рост, не боясь стукнуться головой о потолок. Я подошел вплотную к стене и осмотрел камень. Стыков плит я не заметил — ровная гладкая поверхность, практически без трещин. Ассерус подтвердил мое предположение:

— Похоже, что здесь все это в скале высечено. Кому-то явно некуда было девать рабочую силу. Ну, либо этот Мезмер нашим коллегой по ремеслу был.

Арта Алерийского не знала, поэтому я перевел.

— Из того, что я знаю, некромантом Мезмер не был. К тому же, некромантия в нашем мире строжайшее табу, ее нигде не учат, а книги, случись найти их — методично изничтожались сотни лет.

И опять я перевел.

— Понял — Ассерус поморщился.

Вопреки опасениям, в подземельях ни ловушек, ни тварей не оказалось. И все же всем было не по себе. Будь здесь ловушки, твари, можно было бы где-то расслабиться, зная, чего ждать, но неизвестность была в сотни раз хуже. Отсутствие ловушек лишь заставляло грешить на собственную невнимательность.

Глаза Айрэ немного светились фиолетовым в темноте, этим же цветом она и подсвечивала дорогу впереди себя.

Если бы не глаза… В очередной раз я задумался: кто же эта Айрэ, что меняет внешность, как… Я не знаю кто, и кто без амулета-подавителя сводит окружающих с ума? Личность незаурядная и уж явно нетипичная для Алерии. Она выделяется ярким пятном на фоне обыденностей того мира, как выделялся бы я из толпы, приди мне в голову мысль прогуляться по красной площади в парадной мантии с эскортом из нежити.

Клинки опять отвлекли меня от мыслей, словно захотевший жрать пес, аккуратно тянущий хозяина за штанину в сторону миски.

— Подземелья перевернули вверх дном, когда расправились с воинами Мезмера — подсказала Арта — что мы ищем?

— Не знаю — честно сказал я, осторожно двигаясь вперед, следуя зову клинков. Подумав, я все же пустил впереди себя мертвяка, но он так и остался цел и невредим.

Планировка подземелий была простой и понятной: два параллельных коридора, соединенных сбоку одной большой залой, куда мы попали, спустившись в подземелья, и множество комнат, в которые так и хотелось заглянуть. Мы рассредоточились, если так можно сказать: Айрэ и Ассерус с отрядом из пяти мертвяков пошли осматривать комнаты одного из коридоров, а Джим и Арта и еще пятеро закованных в броню трупов остались со мной. Поначалу мы осматривали каждую комнату, потом перестали: они были пусты в большинстве своем. Лишь иногда встречались останки мебели, не вынесшей времени, проведенного в сыром подвале. В одной комнате проржавевшие стальные клетки давали понять, что здесь был либо зверинец, либо тюрьма. В пользу первого предположения говорили человеческие кости в одной из клеток. Клинки привели меня в одну из последних комнат коридора, где затихли.

— И? — спросил Джим, увидев мое замешательство.

— Если здесь что-то есть, то оно в этой комнате.

— Ладно — пожал плечами Джим — береги глаза, батарейки свежие.

Мой друг приклеил ярчайшие лампы к стенам, и когда их свет рассеял остатки тьмы, мы увидели то, что ускользало от нашего внимания все это время: шикарный диван, немного пыльный, но все же неплохо сохранившийся, стоял у стены и приглашал нас присесть.

Джим, едва его заприметил отбросил всю осторожность и с радостным возгласом плюхнулся на него. А зря: мебель явно не терпела такого обращения к себе, и стоило Джиму присесть, как раздался хруст, и диван развалился. Сырой воздух подземелий не способствует сохранности предметов старины. Джим тихо выругался и почесал ушибленное место, глядя на улыбающуюся Арту, словно побитый пес.

— Что теперь?

— Думаю.

Я изучил и простучал каждый сантиметр стен, прежде чем заметил узор на полу: ровные, напоминающие стебли растений линии образовывали на полу едва заметный узор. В глаза бросались шесть кругов, внутри которых не было ни одной линии.

Стоило встать мне в один из них, как клинки меня потянули ко второму, потом третьему. Наверное, раз тридцать я переходил из круга в круг, прежде чем клинки остановили меня, и противоположная от входа стена ушла вниз, открывая вчетверо большее помещение.

— Джек пот, старина — улыбнулся Джим.

Небольшие и весьма странные ниши в стенах напоминали стенные вместилища для саркофагов, которые я видел в пустынных гробницах Алерии, где откапывал себе воинство. Я насчитал двадцать четыре ниши. Непримечательные, как и все здесь, каменные колонны в два ряда держали трехметровый поток комнаты, а по центру располагалась огромная каменная плита, похожая на алтарь.

Подойдя у ней, я увидел нечто, чему здесь было явно не место.

— Окурок — констатировал факт я, разглядывая оный и вертя в руках.

— произнес шутливо Джим старый стишок.

— Табак не растет в этом мире, — произнесла Арта — Здесь вообще не курят.

— Интересно, кто же здесь побывал до нас? — задал риторический вопрос я, пока Джим расставлял по углам фонари.

Клинки повели меня к одной из ниш, в которой мое внимание привлек лежащий в углу перстень. Стоило мне увидеть его, как клинки замолчали. Перстень был даже не золотой — медь, местами позеленевшая, местами иссеченная царапинами. Никто на такой даже не позарится.

— Джим. Кажется, тут колечко нашлось.

— Хочешь примерить?

Над нишей я обнаружил высеченную в камне надпись и, закончив с кольцом, рассматривал ее.

— Думаю, да. Арта, а что написано здесь возле ниши? Я по-Вашему не шпрехаю.

— Сейчас.

Я смахнул пыль с надписи и зажег рядом пару светляков.

— Кетария.

— Что это значит?

— Имя — пожала плечами та — женское. Достаточно часто встречается здесь.

Я обошел комнату еще раз, но больше ничего не нашел. Только кольцо, которое привлекало мое внимание непонятным образом. Рискнуть?

— Джим.

— Аюшки.

— Я это колечко сейчас надену, а ты приготовься меня отключить, если вдруг что.

— Понял.

Перстень был явно изготовлен не под мою лапищу и налез только на мизинец, но этого было достаточно. В голове, словно что-то взорвалось, и я, наполовину оглушенный, хватая ртом воздух, а рукой упираясь в нишу слушал чей-то шепот.

«Перстень хранит твой разум, перстень гарантирует, что тебя не обманут лишив памяти. Храни его, ибо он часть тебя.», «Ты слишком забывчива, Кетария.», «Клинки — продолжение твоего я, созданное из плоти и крови твоей, помни это и люби их как своего сына. В ответ и они будут любить тебя.» Голос говорил на неизвестном мне языке, но смысл доходил до сознания каким-то неизвестном образом, вместе с болью.

Не выдержав, я сдернул перстень и, когда из глаз ушла темнота, а пол перестал шататься, ошалело обвел глазами комнату.

— Ну, как оно?

— Неприятно — произнес я, рассматривая руки: они тряслись, словно принадлежали не мне, а какому-нибудь пьянице — похоже, это колечко — одно из тех, что принадлежали воинам Мезмера.

— Это уже давно ясно — махнул рукой Джим — Назови имя нашей глубоко уважаемой начальницы?

— Илона. И дай-ка мне из аптечки чего-нибудь от головной боли. У меня бошка сейчас взорвется.

Джим, сохраняя дистанцию, за что получил испепеляющий взгляд Арты, кинул мне таблетки от головной боли и флягу.

— Не смотри на него так, Арта, правильно делает — отметил я, запил таблетку жидкостью из фляги и поморщился.

— Джим?

— А что в этой фляге, а?

Вопрос был риторическим, так как надпись на фляге гласила: «Не валяй дурачка, отхлебни коньячка.»

— Черт, перепутал. С курорта привез.

Материться при Арте было неудобно, поэтому я промолчал. Коньяк, наверняка какой-нибудь дорогой, иного у Джима и не водится, оказался на вкус жуткой дрянью.

Стоило одеть кольцо, шепот продолжился. «Перстень убьет любого, не связанного с тобой кровными узами», «Ты слаба. Умей наслаждаться болью и слабостью и обращать их в свое оружие.» и так далее. Назвать это воспоминаниями нельзя было — просто слова, дополненные смутными образами, эмоциями и ощущениями. Боль, покорность и лютая ненависть к врагам Мезмера, Великого Отца. Наставления, пожелания, оплеухи и просто похоть Мезмера сквозили, наполняя голову болью. Я слушал и запоминал. «… Клинки это не просто сталь, восстанови их на алтаре кровью врага, и они впитают его слабости. Клинки — часть тебя, помни это.»

Выудив нужное, я дернул перстень, наверное, слишком сильно, и он отлетел и укатился куда-то. Я успел незаметно для себя сползти по стене вниз, больно ударившись затылком и немного подвернув ногу. Сейчас сквозь туман и всполохи медленно прорисовывались лица друзей, подбежавших ко мне. Айрэ и Ассерус успели обследовать остальные комнаты и присоединиться к нам.

— Жить буду — успокоил я — Не факт, что счастливо, не уверен, что особо долго при моей работе, но буду.

— Давай-ка рассказывай, что узнал, экспериментатор.

— Как минимум то, что я должен быть этой Кетарии родственником. Иначе бы перстень меня моментально убил.

— Да уж. Что это вообще за игрушка такая?

— Перстень? Не совсем сам понял. Но зато я, кажется, понял, чего так хотели клинки.

— Ты так говоришь, словно они разумные.

— Знаешь, Джим, я начинаю подозревать, что это не просто клинки с парой секретов. К тому же при их создании убили ребенка, так что кто знает, какая его часть осталась в них.

— Так чего им надо?

— Они были разбиты и перекованы одним кузнецом-любителем, пока я еще только планировал свою атаку на Нолдор, из которой и не думал возвращаться живым. После этого их сила уменьшилась, что было только кстати. По крайней мере для меня. Пока клинки были целыми, в разгаре битвы они едва ли не подчиняли меня, превращая в берсерка. И это мне не нравилось. Они хотят, чтобы я восстановил их, и перстень подсказал, как. На алтаре надо принести в жертву врага, тогда его сила восстановит клинки, причем они помимо этого впитают его слабости. Что-то вроде этого. Только не спрашивайте меня, как — я совершенно не понимаю этого.

— Отлично. Теперь остается изловить демона и в бессознательном состоянии притащить сюда с целью ритуального убийства — перешел к делу Джим — Или лучше в сознании?

— Почему? Не обязательно — в голову пришла мысль и я решил рискнуть.

На алтарь я положил клинки, а потом извлек две жемчужины с демоническими отпечатками, которые так и не выложил, и продемонстрировал Джиму.

— Думаешь, сработает?

— Не знаю. Но тащиться и ловить живого демона мне не хочется. До ближайшего места…

— Погоди — Джим порылся в карманах и достал жемчужину крупнее моих раза в два. — Семнадцатый ранг. Снял его из винтовки в Нью-Йорке, предварительно запихнув ловушку ему в сумку. Чистая работа, он даже не понял, что его убило.

— Спасибо, тогда эти бери себе. Тут одна мелкая сошка, а этот… ранг восьмой, наверное, не знаю. Буду еще должен.

— И кто после этого из нас американец? Ты мою задницу недавно вытащил из лап Джанны. Свои люди, сочтемся.

— Ну тогда пожелай удачи…

Джим отошел в к выходу, где ждали Айрэ, Арта и Ассерус.

— Профессор, точно уверены, что хотите рискнуть — спросила меня Айрэ.

— Уверен — кивнул я.

Я положил жемчужину рядом с клинками на алтарь и немного отошел. Ничего не произошло. Я выждал секунд двадцать, но так ничего и не почувствовал.

Интересно… Я задумался и взглянул опять на перстень, который успел поднять с пола. Хорошо хоть, далеко не укатился. Должен быть способ запустить механизм. В точности особенности его работы знает только покойный Мезмер, но ведь должен же быть рецепт, чтобы механизм восстановления клинков мог запустить не смыслящий в этом человек. Ведь посвящать своих, пускай даже элитных воинов, в магию не будет никто, тем более параноик вроде Мезмера. «Рецепт! Дайте мне рецепт решения этой задачи!», как говаривал мой преподаватель по физике в родном мире, предлагая решить задачу на зачете.

Перстень легко оделся на палец, но привычного шепчущего голоса и боли в голове не появилось. Он просто сидел на пальце и ничего не подсказывал. Может быть, нужна кровь? Нет, палец себе резать не хотелось: как знать, может тогда клинки меня посчитают врагом номер один.

Я потянулся за жемчужиной, и нечаянно коснулся кольцом гранита алтаря.

Стоило сделать это, как мир вокруг взорвался цветными брызгами. Забавно было видеть их, практически осязать и в то же время понимать, что они исключительно в твоем сознании. Я помнил те ощущения, когда, перегрузив себя, чувствовал, буквально видел каждую ниточку первородной энергии, и мелодичный звон ее потока едва ли не разрывал голову болью, но эти искры, резкие, бесшумные были чем-то иным. Стоило мне отойти от алтаря, как все пропало: на камне алтаря лежали клинки и крупная жемчужина. Но теперь на пределе ощущений в воздухе чувствовалось напряжение. И все. Ни вспышки света, ни электрического разряда. В сложном заклинании какая-нибудь часть силы сбежит, уйдет, либо в свет, либо в тепло, либо еще во что-нибудь. Часть первородной энергии, стоит ее пустить в ход, утекает, переходит в другие виды энергии, и с этим надо только смириться. Как не утепляй трубы теплотрассы, а часть тепла сбежит, все это знают. Разумеется, у начинающего мага утекает больше, чем у опытного мага, но все же утекает.

Но либо силы, работавшие сейчас и здесь, не имели с первородной энергией, привычной магам Алерии, ничего общего, либо это было нечто сродни вечному двигателю второго рода, да простят меня читатели, плохо знакомые с курсом общей физики.

Ассерус и Айрэ оживились, они тоже почувствовали силу и тоже не могли понять, что это за зверь такой.

Жемчужина треснула и развалилась на части, которые спустя секунды начали разваливаться на более мелкие, пока не обратились в пыль.

«Мало!» Это восклицание сродни восклицанию голодного птенца. Не важно, что еды больше нет — мало. Хочу больше, и все. Я выхватил оставшиеся у меня жемчужины и положил на алтарь, больше на ощупь, так как среди цветных всполохов, проявлявшихся вблизи алтаря, нельзя уже было ничего разглядеть.

Их постигла участь большой жемчужины, но на этот раз мысль о том, что я предоставил мало, не дошла до меня. Сталь на клинках полопалась, часть металла отвалилась, а часть разогрелась, пошла пузырями и начала перемещаться. Клинки потемнели, приобретая их родной оттенок, узор, до этого едва проступавший, восстановился, а трещины, «шрамы» от которых остались даже после перековки, исчезли без следа.

— Оу, шит — перешел на родной язык Джим. Арта покачала головой, а Айрэ и Ассерус языка не знали, но зато догадались что хотел сказать Джим.

Клинки вновь стали такими же, какими я их впервые получил.

Я осторожно коснулся рукояти и отдернул руку — горячо. Надо дать им остыть.

— Дай догадаюсь — произнес Джим — Теперь они выглядят, как и раньше?

— Да — Я влюбленно смотрел на клинки, и ощущал от них исходящую благодарность. Едва загибающееся лезвие, заканчивающееся шипом, рукоять словно подогнана под мою руку…

В голове моей роились какие-то не то мысли, не то слова, поэтому я оборвал их тем, что сдернул перстень с пальца. Хватит с меня этой штуки.

— Надо как-то защитить это место — предложил Ассерус.

— До этого оно неплохо справлялось с этим само — произнес Джим.

— Окурок-то мы нашли? Весьма старый, надо заметить — резонно отметил я.

— И что ты предлагаешь? Сам видел, что эта груда гранита может оказаться полезной. Взрывчатку и разнести все, чтобы никому не досталось, так?

— У меня есть идейка лучше — задумчиво произнес я, прикидывая в какие финансовые затраты встанет реализация задуманного. Если правильно все преподнести, то минимальные — Профессор Ассерус, Вам не кажется что это подземелье не совсем удовлетворительно защищено в плане ловушек, нежити и прочих сюрпризов для гостей?

— Соглашусь с Вами, Профессор Алькор — Ассерус ответил мне тем же самым «профессорским» тоном, который заставил Айрэ улыбнуться — но мне кажется, что наши студенты за отметку об успешном прохождении практики легко исправят это упущение.

— Джим, лучше сюда скоро теперь не соваться. После того, как тут пройдет практику целая Академия, тут будет…

— Слушай, а твои Алерийские друзья мне на виллу сигнализацию не сделают случаем, а?

Тишина. Полная луна светит в окно, и ее мягкий золотистый свет превращает комнату в подобие золотой сказки. Даже мягкий свет свечи кажется здесь лишним.

Я встала и подошла к зеркалу. Прошлый раз, когда мы с Ольгой гадали на озере, результат мой был слишком неоднозначен, и я решила воспользоваться другим методом, о котором мне недавно рассказала Дуняша. Вот уж повезло, что я… вернее, Ирина, какой она была до болезни, вопреки «просвещенным» взглядам генерала Озимова не пренебрегала подобным.

Сухие ржаные колоски, мука, маленький пузырек с самогоном — вот и все нехитрые атрибуты.

Как и было мне сказано, я встала на колени перед зеркалом и положила в блюдце три щепотки муки. Сверху легли три колоска ржи, и на них трижды капнула самогона. Теперь заклинание…

Тени послушно дернулись и поползли, а зеркало подернулось рябью. а потом я увидела фигуры людей. Их было несколько? и они стояли рядом и смотрели на меня. Одна из фигур была я, только одета иначе, не по-местному. Наверное, это шанс? что я останусь в жизни одна? Быть может. Гусар рядом был прозрачен как призрак, и не оставлял о себе какого-то неизгладимого впечатления. Другая фигура была настолько призрачной и размытой, что я затруднялась даже определить пол. Но рядом с ней..

Его я точно когда-то видела. Темная одежда, два клинка за спиной, перстень с ярко-красным камнем… Кто он? Память молчала…

Зеркало подернулось дымкой и в нем осталась только мое отражение а в комнате осталась вонь горелых подношений духам.

Я открыла окно и свежий ветер в считанные секунды унес запахи прочь, оставив только ночную прохладу, запахи близкого леса и странные мысли. Кто же он? А память все еще упорно молчала.

Виктор выглядел помято, а под левым глазом красовался фингал. На мои вопросы относительно того, как он получил его, он махнул лишь рукой — мол, домой поздно возвращался. За чаем он продемонстрировал мне первый вариант заказанного мною устройства.

— Я взял за основу серийную модель, таким образом с дополнительными экземплярами проблем не будет. В общем, что я успел сделать. Из программ. Универсальные часы — вбиваешь время одного мира и он рассчитывает время во всех других известных. Переход между мирами, ясное дело, не регистрирует — сам кнопку нажмешь. Хотя, если ты говоришь, что твои врата фонят, может и получится приделать счетчик Гейгера, но потом. Комплект батареек к нему тоже вышел не слабый — восемь различных видов, цветная маркировка в стиле твоего Альянса прилагается. Личные данные шифруются, не без этого… Ну, еще карты разных миров, но я их пока не доделал.

— Хорошо. Тогда продолжай работу. Алима обеспечит тебя всем необходимым, если надо — то достанет все, что нужно с рынка Альянса.

— Погоди. Еще один пункт.

Виктор подошел к стоящему в углу мальберту и развернул его. На меня сквозь толстое мутное стекло, томившееся в деревянной раме смотрела Инвил. Практически такая же, как на медальоне, лишь немного другое выражение лица, более печальное… и образ ее был виден сквозь туман, который окружал это окно.

— Подумал, что тебе может понравиться.

— Спасибо, старина.

— Не за что. Через пару недель закончу карты миров, как мне кажется. Найдешь ошибки — сообщай.

— Да, конечно.

Я забрал опытный образец своего нового коммуникатора, укомплектованный скупой рукописной инструкцией, и отправился в офис, раздумывая над своим следующим шагом. Джим с Артой отправились куда-то в Африку, заниматься очередной сектой, а я пока опять не торопился рисковать своей жизнью и решил расширить свой бизнес: заключил несколько крупных контрактов в трех странах, приютил в Алерии еще одного проворовавшегося бизнесмена, да и просто пообщался с другими такими же, как я, в штаб-квартире Альянса.

Надо отметить, что весьма интересный контингент лиц составляет эту организацию: одних судьба забросила в другой мир волею случая, другие покинули родные края, потеряв по вине демонов все, третьи просто ведомы обостренной жаждой справедливости, а четвертые здесь из-за того, что отпечаток демона пользуется спросом. Большинство богачи, и редко встретишь кого-то, у кого нет миллиона или двух на счету в банке. Разве что это будет человек, не живущий в этом мире вообще. Способы заработка же рознятся, от легального взаимовыгодного бизнеса вроде моего, и заканчивая небольшими прибыльными делами в стиле Джима, в ходе которых ущемляются интересы изначальных владельцев денежных средств. Хотя надо отметить, что Джима хоть и можно назвать вором, то он тот редкий вымирающий представитель этого племени, следующий своему кодексу чести. Он не из тех, кто грабит детские дома и ночные магазины. Его целью обычно становятся криминальные авторитеты, продажные политики и нечистые на руку предприниматели. Как говорит Джим, «Грабить их одно удовольствие: и любимым делом занимаешься и в тоже время понимаешь, что делаешь доброе дело». Джим скупится на пожертвования всяким фондам поддержки сирот, не покупает безделушек, призванных собрать туда деньги, а вместо этого, «чисто для успокоения совести», содержит свой собственный фонд, этим занимающийся, который, как он выражается, реально что-то делает, а не перекладывает средства в карман владельцу.

Появившись после пяти дней мотания по миру в офисе, я был удивлен тем, что вместо Алимы в ее кресле сидела некая черноволосая девушка с короткой стрижкой, но, что самое главное, вполне себе живая. Видя мое удивление, она начала диалог первой.

— Игорь, это я, Алима. Просто твой суримисский друг очень уж разрекламировал преимущества быть полностью живой, вот я и решилась.

— И чье это тело? — успокоившись, я плюхнулся в кресло.

— Эта стервочка убила девять человек в Аррасе. Подсыпала загулявшим дворянам яд, а когда те умирали — обчищала карманы. При задержании пыталась совершить самосожжение, чтобы не попасть к тебе в виде материала.

— С характером.

— А то, я ее за это и приглядела. Тело ловкое, тренированное. Не советовала бы приставать к ней ночью…

— Прошлый раз, когда мы разговаривали на эту тему, ты была категорически против того, чтобы немного…хм… оживиться.

— Личем, конечно, вести бизнес удобнее… Но кое-какие недостатки есть. Да и, когда я начала наслаждаться в кои-то веки жизнью, хочется уже пожить немного.

— Я не против. Только будь осторожнее, пули теперь тебе могут здорово навредить.

— Уж это я помню… Кстати, мне пришлось сорвать сюда Эгстора, того некроманта из твоего замка на практике. У меня полностью пропал Дар после той процедуры.

— И как он?

— Вполне. Научила его раскладывать на компьютере пасьянс, так его теперь не дозовешься.

— Ладно, мне нужна наша спящая красавица.

Речь шла о той воительнице, которую я захватил в плен на своем самом первом задании от Альянса. Память ей стерли, и теперь она лежала без сознания под капельницей в одной из комнат этого здания. Проблема была в том, что пристроить ее я никак не мог и, главное, не знал, как. Зато теперь мне пришла в голову сумасшедшая идея, и именно ее я решил провернуть. Объяснил Алиме весь план, та звонко рассмеялась.

— Ты не думал подрабатывать купидоном?

— Купидон-некромант, в прошлом физик-ядерщик… не состоявшийся — скептически отнесся к предложению я.

— А что, тут все привычные. Ладно, я пошла готовить спящую красавицу. Сочиняй письмо…

Негромкая музыка, стук клавиш. Виктор работал. Задание, которое дал ему старый друг, оказалось самым интересным, что он только сделал, и во многом необычным. Ну а если человек занимается любимым делом и оно одновременно приносит хорошие деньги… Говорят, это и есть счастье.

На самом деле, это ложь — это лишь один из компонентов счастья, необходимый, но далеко не достаточный. И второго компонента у Виктора увы, не было: он был один.

Громкий звук отвлек Виктора от работы. Обернувшись, он не поверил своим глазам. Прямо посреди комнаты лежала девушка. На вид ей можно было дать максимум лет двадцать. Красивое платье, прическа… Веки дергались, словно она только просыпается. Рядом же с ней лежал толстый конверт.

— Ты кто? — спросил Виктор, подойдя поближе.

— Where am I? — начала приходить в себя гостья.

— У меня дома. Кто ты? — перешел на английский Виктор. Его он, как любой нормальный программист, знал хорошо.

Пауза длилась секунд двадцать.

— Не помню. Как я здесь оказалась?

Виктор пожал плечами.

— Как тебя хоть зовут?

— Не помню…

Виктор с интересом подобрал конверт, и пока девушка приходила в себя вскрыл замысловатую восковую печать. Внутри оказался новенький паспорт, стопки купюр и небольшой листочек, покрытый текстом и передал гостье.

— Наверное, это тебе. Извини, что вскрыл конверт.

— Ничего… наверное — гостья приняла лист и стала читать вслух:

Виктор присвистнул. Ему только что выпал шанс присмотреть за беглой принцессой, которой отшибло память. Пару секунд он колебался, думая, что это может быть, кто-то из врагов Игоря решил добраться через него, но потом отбросил эту мысль. Слишком убедительно, не похоже на игру действовала девушка.

Я вышел из врат в офис и сел в кресло.

— Сделано.

— «Доминирал»… Откуда такое название выкопал?

Я указал на книжную полку, где лежали всего две книги. «Дзюдо», «Минералы. Краткая энциклопедия.» Книги эти достались мне от прошлых владельцев здания, как и книжная полка.

— Просто вырвал буквы из середины.

Алима покачала головой, ухмыльнувшись.

— Думаешь, они поладят?

— Виктор человек мягкий, уступчивый. А эта бедолага… не знаю в общем. Мне кажется, что да. По крайней мере тело ее хранит навыки, и если что, Виктора она в обиду не даст.

— Слабо верится, чтобы какая-нибудь принцесса была мастером боя — раскритиковала идею Алима — мало ты что-то книжек читал, фантазии никакой.

— В следующий раз доверю писать подобное тебе — отшутился я.

Одной плоскостью выше той, где я сейчас нахожусь, есть целое море маленьких миров, большая часть которых не превосходит и километра в самом широком месте. Частенько это бывает какая-нибудь постройка, в далеком прошлом бывшая частью большого мира ниже и по какой-то причине вырванная сюда, реже кусок скалы или что-то еще. Эти маленькие миры дрейфуют, постоянно меняют свою координату по сложной формуле понять которую задача не из простых и требует от человека не только обширных познаний в математике, но еще и недюжей интуиции. На этом занятии зарабатывают свой кусок хлеба люди из целого подразделения Альянса. Особая ценность этих мирков заключается в том, что переход в них практически из всех миров плоскости, где работает Альянс, прост и неутомителен, а малый размер позволяет владельцам «заказывать музыку»: сменить законы физики, действующие там, установить скорость тока времени на удобную для себя, изменить траекторию дрейфа этого мирка, и, наконец, закрыть его для нежелательных гостей. Сделать это с большим миром редко когда можно, да и средства для этого нужны чаще всего заоблачные. Впрочем, для демонов это не проблема и некоторые из их элиты пользуются специальными приспособлениями вроде того камешка, закрывшего Алерию. Управлять же всеми параметрами маленького мирка задачка уже посильная простым смертным вроде нас. Правда, для этого требуются отпечатки демонов, но и это не проблема.

Стоит, однако, такая резиденция недешево. Надумав прикупить себе такой мирок и спросив стоимость, я был вынужден мало того, что вытряхнуть содержимое всех банковских счетов, так еще и в срочном порядке брать задание у Илоны, так как требовались отпечатки сильных демонов, которые не удалось выторговать. Поэтому с наполеоновскими планами я сидел в кафе на подземном острове и с интересом читал свое очередное задание. Путь мой лежал на этот раз на территорию бывшего Союза, на Азовское море в город Бердянск. Именно там на территории одного из бывших пионерлагерей, ныне пребывавшего в заброшенном состоянии, завелась подозрительная секта, которой мне предстояло незамедлительно заняться. Остается загадкой, как в Альянсе узнали про эту секту, но делать мне нечего, и я отправился туда.

На Азове я никогда еще не был, поэтому отнесся к путешествию больше как к отпуску. Отправляться туда я решил поездом, из Москвы, и со мной неожиданно изъявила желание съездить Алима. В прошлом стихийно зародившаяся лич была теперь мало похожа на ту, которая помогала мне когда-то штурмовать Норсидиал: мой мир убил в ней уроженку Алерии и превратил ее в четкого и исполнительного генерального директора крупного предприятия, лучшую и единственную ученицу моего финансового директора Максима. Удивительно, но память не сохранила точных воспоминаний о ее характере до ее попадания сюда, так как мое общение с ней до штурма Норсидиала ограничивалось минимумом, да и то сугубо по делам. Единственное, что осталось — так это ее шутки по поводу и без.

— Крупное предприятие, могли бы и лететь самолетом — заявила моя спутница, когда мы уселись в плацкартный вагон поезда. Мутное окно открывало безрадостную картину на дождь за окном, грозящий перейти в ливень.

— Извини, не привык шиковать — ответил я.

— Надеюсь, на море погода нормальная.

Поезд тронулся.

— В дурачка? — бывший лич достала новенькую колоду карт и привычно перетасовала.

— И когда только научилась…

— Макс научил. Правда, больше со мной не играет, так как я вечно выигрываю. Мысли-то его для меня как на ладони… были. И карты там разглядеть не проблема.

В карты у Алимы я все же выиграл.

— Не везет мне в карты, повезет в любви — отшутилась Алима, перетасовывая колоду.

Бердянск большой по меркам местных город, хотя не идет ни в какое сравнение с Москвой. Цены здесь, как ни странно, были местами даже выше, нежели в штатах. Как и во всех городах близ моря, очень и очень многие живут тем, что сдают жилье в аренду. Недолго размышляя, я решил вместо отеля снять небольшую квартирку на окраине города, близ указанного мне в задании пионерлагеря. Способы проникновения в секту я прикинул уже давно, поэтому предпочел самый простой и естественный: свести знакомство с какой-нибудь сектанточкой, если таковая будет, ну а дальше ждать приглашения вступить в их ряды. Однако этот план имел два недостатка: первый — мне будет мешать мое маленькое проклятие, второй — секта может оказаться мужской… Или исключительно женской.

И если особенности секты — это судьба, с которой ничего не поделаешь, то с проклятием своим я был намерен бороться самыми передовыми методами: совершенно случайно я узнал, что та штука, которой пользуются ребята в Альянсе, чтобы противостоять чарам Итрансаривельте, отлично подавляет на некоторое время мое проклятие. Насколько я слышал, оно делается из настоя каких-то водорослей и, как и большая часть средств растительного происхождения, действует в большинстве миров. В виде побочных эффектов здесь можно учесть только небольшое наркотическое действие, да последующую головную боль. Разумеется, я был не психом вести оружие через границу, да и какой был резон это делать, когда я мог в любой момент переместиться в Алерию, и взять там с полки столько оружия, что хватит на небольшую войну. Признаюсь, ездить на рынок Альянса не очень удобно, поэтому я давно обзавелся неплохим арсеналом, который держал у себя в крепости, в Алерии.

Алима предпочла остановиться подальше от меня, «работы, и неприятностей» и полностью посвятить себя отдыху.

Так что вскоре я был предоставлен сам себе и решил начать с того, чтобы побыть без проклятия. Результат заставил меня удивиться настолько, что я даже сам не ожидал: выровнялось настроение, спало напряжение. Впервые с тех пор, как не стало Инвил, я заснул спокойно, без кошмаров, и понял, что действительно отдохнул. Миру словно резко прибавили краски. Выспавшись, я пошел в город, все так же наслаждаясь своим состоянием. Срочно выполнять возложенное на меня Альянсом задание резко расхотелось, и весь день я слонялся по городу, лежал на пляже, плавал и даже познакомился с несколькими девушками… Простой незамысловатый отдых оказался настолько приятен, словно до этого я вкалывал на заводе весь год. Однако за все хорошее жизнь традиционно выписывает мне щелчок по носу, и стоило действию волшебной настойки из Альянса кончиться, как меня на всю ночь скрутил приступ.

Наутро после него я проснулся с четким желанием выполнить поскорее задание Альянса и уехать отсюда.

Пионерлагери были в большинстве своем заброшены. Некоторые функционировали, как базы отдыха, некоторые пустили под казино особо предприимчивые бизнесмены… На разведку в указанный мне пионерлагерь «Красная Заря» отправилась не совсем живая после встречи со мной чайка. Я же тем временем расположился в укромной лощинке среди холмов и делал вид, что простой путешественник.

Сверху в прошлом место отдыха пионеров выглядело еще хуже, нежели со стороны. Крыши нескольких корпусов провалились, многие стены были исписаны нецензурной бранью, словами любви и ненависти к неизвестным мне людям и просто безвкусно изрисованы. Лишь несколько протоптанных в рыжей траве дорожек указывали на то, что здесь кто-то бывает. Чайка приземлилась в тени одного из зданий.

— Смотри, Витя, чайка. Интересно, что она здесь забыла — женский голос заставил меня сдернуть тело чайки с места. Судя по большой задержке в несколько секунд, скоро мой разведчик протухнет на таком солнце…

Я отвлекся, выпил немного захваченного из города лимонада, предварительно охладив его усилием воли. Хоть какой-то толк от магии… Утолив немного жажду, я стал дальше рассматривать глазами чайки странную парочку. Парень был весьма атлетического телосложения, хотя и слишком перекаченным я бы его не назвал, выше девушки на голову. Типичная двухметровая каланча, а судя по доске для серфинга за спиной, еще и спортсмен. Девушка же, наоборот, казалось хрупкой и тонкой по сравнению с ним, одета была в оранжевый купальник, а короткие серые волосы были взъерошены, что свидетельствовало о том, что она только что плавала.

— Да их тут хватает — Виктор явно не желал задумываться над тем, что здесь забыла птица: обычно чайки довольствуются мусором на пляже.

— Но сюда они не прилетают. Тут жрать нечего…

— Значит просто так прилетела, как мы — Виктор одарил спутницу поцелуем, и они прошли мимо моего шпиона, весело смеясь.

Я опять отвлекся и хлебнул прохладного лимонада. Создавалось впечатление, что это обычная парочка отдыхающих. Какие еще сектанты? Может быть, просто Илона решила в отпуск съездить, вот и рассылает нас по курортам, доложить, где лучше отдыхать?

Настроение тухло едва ли не быстрее, чем мой шпион на палящем солнце. Но тем не менее я решил последовать за парочкой, чисто для успокоения совести.

Туристы, как прозвал их я, не спеша прошли до одного из корпусов и открыли дверь. Я же предпочел залететь через отсутствующую крышу. Управляемость чайкой стремительно падала, и вместо приземления она прокатилась по замусоренному полу, сломав крыло. Кое-как осмотревшись, я увидел лестницу и двинулся туда. Виктор же с неизвестной, уже успели зайти внутрь и сейчас стояли среди мусора и целовались.

Я опять отвлекся и съел вкусный пирожок, запив остатками лимонада.

Когда я вернулся к наблюдению, я едва не дернулся, так как обстановка резко изменилась: сейчас действующих лиц прибыло, появилось еще шесть человек в просторных мантиях с капюшонами. Виктора же раздели и положили на чудом сохранившийся деревянный стол, к которому сейчас привязывали. Его спутница предпочла тоже избавиться от лишней одежды, но стояла поодаль, доставая из сумки какие-то кристаллы.

Беру свои слова назад, секта. Либо демонопоклонники, либо сатанисты, хотя кто их знает… Я поглядел на пустую бутылку и палящее солнце, и вздохнув продолжил следить.

Камни разложили вокруг Виктора, а потом… Бедолага заорал, когда его пригвоздили к столу ржавыми гровоздями. Кристаллы чуть засветились, а нагая ведьма прикрыла глаза, что-то нашептывая. Виктор орал минут пять, а потом затих, начав дергаться в агонии. Стоило ему утихнуть, как гвозди извлекли ржавой фомкой, и… Он спокойно встал, поклонился ведьме и надел на себя протянутую ему мантию.

Эрнрасто. Вывод напрашивался. Здесь завелась не секта, а некромантка. Причем явно не Алерийской и не Суримисской закваски.