Окопная правда чеченской войны

…и мы оказались в Чечне

«Лимонка» № 23 октябрь 1995 г.

Рядовой Ы. Десантник. 6 месяцев в Чечне.

— Мы попали в Чечню практически после принятия присяги. Под видом учений нас погрузили в самолеты, и мы оказались в Чечне. Сначала было страшно, ведь кругом пули, снаряды, мины. Да и теперь, когда все вроде бы позади, все равно страшновато. Но осталось чувство удовлетворения, мы не испугались, не струсили, оказались нормальными мужиками, можем с гордостью назвать себя солдатами, воинами, бойцами.

Н.Е.А.: — Как вы относитесь к тем ребятам, которые косят от призыва в армию?

Рядовой Ы.: — Как отношусь? Ну, как можно относиться к этим сачкам, этим шлангам? Отрицательно. Ведь если ты отбоярился от призыва, откупился, сачканул, все равно вместо тебя пойдет кто-то другой, и как ты ему будешь после этого смотреть в глаза, что скажет тебе твоя совесть, и что же такое совесть на самом деле?

Н.Е.А.: — Пришлось ли тебе увидеть смерть?

Рядовой Ы.: — А как вы думаете? Конечно! Представьте себе убитых на 40 градусной жаре летом! И их надо отправить домой. Обливаем труп бензином и сжигаем, потом то, что осталось, собираем и складываем в гробы. Эти гробы отправляют домой.

Но самое обидное однажды пришлось собирать станки одного старшего лейтенанта, комроты и одного десантника, убитых снарядами из своего же танка. Дело было так. Артиллерийские наблюдатели отправились на разведку целей и корректировку огня в горы. Их сопровождала рота десантников для охраны, ведь впереди нет войск, только «мамеды» (так у нас называют чеченцев). Выдвинулись ночью, прошли сколько надо, поутру приготовились к наблюдению, расположились на высотке. В это время наши войска начали атаку. И мы попали в поле зрения наших танков. Глянули в бинокль, один танк развернул башню прямо на нас. Я кинулся к рации, вызвал командира, доложил, что танки целятся прямо в нас. Командир мне сказал, что все в порядке, что их предупредили. Однако, танк в это время открыл огонь. Первый снаряд упал метрах в 40 от нас. Мы побежали к деревьям. Снова выстрел. Еще и еще.

4-ым снарядом, который разорвался метрах в 15 от меня, были убиты старший лейтенант и рядовой десантник. И это несмотря на то, что мы показали опознавательные сигналы — зажгли шашку оранжевого дыма. Бесполезно. И естественно, из начальства никто не понес ответственности. Просто убитых списали со счета и все. И никаких проблем! А меня контузило, сейчас плохо слышу!

Н.Е.А.: — А как же вы все-таки относитесь к командирам, к начальству?

Рядовой Ы.: — Вообще-то среди них есть и нормальные мужики, но большинство стараются только заполучить награды и отправить шмотки домой. Целыми вагонами.

Вы конечно же помните Буденновск. Так вот после всего, что там случилось, боевики вместе с Басаевым на двух автобусах, вместе с заложниками уехали в горы. Отпустили автобусы, поднялись на вершину и скрылись в горах. Войска замкнули кольцо, окружив банду Басаева оцеплением примерно в 20 километров. Через некоторое время поступила команда — оцепление снять! Откуда? Не знаем, но догадываемся! Такая вот война!

Н.Е.А.: — А как настроение? Вообще!

Рядовой Ы.: — Нормально, сейчас едем в отпуск, давно не были дома. Повидаем родных, близких и снова в часть. Получать награды, нести службу дальше. Все в порядке. Но все равно, обидно и досадно. За Россию обидно!