Оплаканных не ждут

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Выйдя из леса, лейтенант Арбанян остановился. Перед ним лежала узкая наезженная лента асфальта, а за ней пенился в темных острых камнях горный поток. Речку, еще не сбросившую летнее полноводье, вряд ли было возможно перейти вброд. На скользких камнях вода сбила бы его с ног еще до того, как он вошел бы в нее по колено. Как это получилось, что в лесу он свернул не на ту тропинку? Если бы не эта досадная ошибка, он бы сейчас находился на дороге километра на три ниже по реке. Отсюда до моста, где он должен был ждать майора, было не меньше полутора часа ходьбы. Одна надежда на попутную машину. Но по эту сторону реки они шли редко, да и то в такое время больше в обратном направлении.

И тут Арбанян вспомнил о висячем мосте, который не так давно соединил берега где-то вверху по течению. Он не помнил, от кого слышал об этом мостике, если он действительно существовал, то должен был находиться где-то совсем недалеко от того места, где сейчас стоял лейтенант. В конце концов что он теряет — ведь идти придется все равно по дороге.

Мостик действительно существовал, и Арбанян, поблагодарив мысленно того, кто так кстати соорудил его, перебрался по зыбкому настилу на противоположную сторону, пересек узкую полоску леса и вышел к большой дороге. Здесь было куда оживленнее. Две машины пронеслись одна за другой только за то время, пока он прошел каких-нибудь полсотни метров, отделявших лесок от асфальта. Арбанян остановил третью и минут через пятнадцать выпрыгнул из нее у железного моста.

Было без четверти двенадцать. Лейтенант присел на камень, лежавший на склоне у самой дороги, и закурил. В его распоряжении оставалось еще пятнадцать минут.

Отсюда, где он сидел, мост, врезавшийся в голубое утреннее небо ажурной одногорбой аркой, и все, что происходило на нем, было видно особенно хорошо. По нему шли машины, груженные дровами, семечками, арбузами, катились тяжело припадавшие на рессоры МАЗы с щебенкой, бежали автобусы, набитые почти до отказа людьми, ехавшими в город. Потом пронеслись две машины с солдатами. Солдаты пели. Арбанян видел их молодые оживленные лица, открытые рты, но слов не слышал, их поглощал шум реки, кипевшей и пенившейся в бетонных основаниях моста. Казалось, стремительные волны уносили с собой все возникающие вокруг звуки.

На мосту шла обыденная жизнь, которую лейтенант наблюдал не один раз, но где-то здесь в гуще этих занятых своими повседневными делами людей находился один — чужой, враждебный всем им человек, один из двоих, а может быть, и из троих, нежданно появившихся прошлой ночью в горах.

В лесу, да еще в горном лесу, человека найти так же трудно, как камень, брошенный в озеро с мутной водой. Но и сам он не в лучшем положении, чем те, кто его ищет. Каждое дерево таит для него опасность. Да и потом лес не город. Тут не у кого спросить, как пройти на другую улицу. Но, скорее всего, человеку, вышедшему сегодня на дорогу, никакие справки не были нужны. По всему было видно, что в лесу он ориентировался совсем неплохо. Во всяком случае, не намного хуже, чем лесник, знавший в нем почти каждую тропинку.

Заметил ли незнакомец, что он обратил на себя внимание? Арбанян усмехнулся: Джамбот, к сожалению, не обладал той самой внешностью, о которой говорят, что ее трудно запомнить. Темно-рыжая борода Джамбота, вечно взлохмаченная шевелюра не могли не привлекать к себе внимания. Находись он сейчас в одной из машин, проходивших через мост, и Арбанян, наверное, узнал бы его даже отсюда.

Лейтенант посмотрел на часы. До прихода «Волги» с майором оставалось пять минут.

У подножия горы на той стороне реки стояло несколько домиков. Дым из их труб поднимался в небо словно по вычерченной прямой. Вертикальные столбики дыма и голубое безоблачное небо над крышами почему-то всегда действовали на лейтенанта умиротворяюще. Но только не сегодня. Сегодня все это спокойствие казалось ему неестественным. Может быть, потому, что дымы были неожиданными. Три желтоватых и один темно-сизый. Наверное, цвет их зависел от топлива.

Арбанян тряхнул головой и усмехнулся. Кажется, все это время он искал вокруг себя что-то необычное. Искал даже там, где его не могло быть. Беззвучными серыми молниями вырвались из-за горы и прочертили небо три самолета. А потом, когда уже их не стало, на горы обрушился грохот, поглотивший шум реки, перешедший в свистящий вибрирующий звук, нехотя и долго тающий в седловинах гор.

В этот момент внизу показалась знакомая «Волга». Майор Лаукан Карабетов сам сидел за рулем.

— Успели? — майор бросил взгляд на часы. — Докладывайте.

— Джамбот ничего не успел сказать мне, товарищ майор, — лейтенант сел рядом. — Он только передал через сынишку, чтобы жена его скоро не ждала. Один из дорожных рабочих видел, как он садился в грузовик. Рабочий обратил на это внимание, потому что перед этим услышал выстрел.

— Выстрел? — майор оторвал взгляд от дороги. — И кто же стрелял?

— По-видимому, Джамбот, товарищ майор. Дорожник заметил, что в руках у него было ружье. Жена Джамбота тоже сказала мне, что при муже была двустволка. Это лишний раз подтверждает, что дорожник не ошибся. В машину садился именно Джамбот.

— Ну, Джамбота не так просто спутать с другим, если даже всего этого и не было, — заметил майор. — По-видимому, события можно представить так — Джамбот, послав паренька с запиской, сам последовал за незнакомцем. Тот сел в машину, и Джамботу оставалось сделать то же самое. Но выстрел? В кого же он мог стрелять?

— Может быть, стреляли в него, товарищ майор? — предположил Арбанян.

— Но ведь дорожник, когда Джамбот садился, видел только одну машину. Не мог же лесник уехать, если стрелявший в него остался на дороге!.

Майор чуть притормозил машину. По обочине шоссе галопом скакал всадник. Ему было не больше двенадцати-тринадцати лет. Обернувшись, он увидел «Волгу», свистнул и, с явным намерением не дать себя обогнать, пустил лошадь вскачь.

— Лихой будет джигит, — усмехнулся Арбанян.

— Запомните его, лейтенант, — улыбнулся майор. — Это и есть посланец Джамбота. Надо будет поблагодарить родителей и школу, — отличных ребят воспитывают!..

Сказав это, майор не мог удержаться от легкой усмешки: «поблагодарить родителей и школу». Вот его Саида второй год ходит в музыкальную школу, а он еще ни разу не был там. Пока это делает его мать, бабушка Саиды. А еще все последнее время удавалось видеть дочку только спящей. Приходил очень поздно. Жена не говорила ни слова: понимала, какая у него работа. Знала, за кого выходила.

Всадник впереди свернул на дорогу, ведущую в горы. Еще долго в пожелтевшей зелени кустарника была видна его маленькая фигурка.

«Волга» повернула налево к железнодорожному переезду, куда сходились все дороги и с той стороны реки. Майор мягко затормозил у черно-белого полосатого шлагбаума. Лейтенант вышел из машины и вернулся через несколько минут с листком бумаги.

— С шести часов утра в город через переезд прошло сорок шесть машин, товарищ майор, из них двадцать девять везли семечки на элеватор, четырнадцать — были гружены дровами, три — прошли порожняком, в десяти машинах места рядом с шофером были заняты. Те, что везли семечки, отпадают, они шли не из леса. Остаются шестеро, которые находились на других машинах. Трое из них известны в лицо, четвертый по описанию похож на Джамбота, остаются двое. Они проехали на последних двух машинах час тому назад. После них шли только машины с семечками из колхоза.

— Подождите, — сказал майор, — что же получается: Джамбот едет впереди того, кого он должен был преследовать?

Лейтенант, усмехнувшись, пожал плечами.

— Я сам не могу понять этого, товарищ майор.

— Десять минут, — майор резко прибавил скорость. — Если они еще не въехали в город, мы сможем их догнать.

С протяжными сигналами «Волга» пошла на обгон первой показавшейся впереди машины, но это оказался порожний самосвал, и шел он, по-видимому, откуда-то с совхозной стройки, светлые стены которой поднимались над желтоватой стерней в нескольких километрах от дороги. Рядом с шофером никого не было.

Впереди замелькали первые домики пригорода. Плотнее пошли встречные машины. Пришлось сбавить скорость. Ни одной машины, груженной дровами, впереди не было видно. Да это и понятно: они могли свернуть в любую улицу. Попробуй определи, в какую. Но где сейчас мог находиться Джамбот? Это в создавшейся обстановке было, пожалуй, не менее важным.

«Волга» въехала на широкий перекресток, пересекавший дорогу перед въездом в центральную часть города. На синей дощатой будке пламенели три буквы: «ГАИ». За нею во дворе находилось отделение милиции. «Волга» затормозила, стоявший около мотоцикла лейтенант, по-видимому, узнав находившегося за рулем майора, перебежал дорогу. Но прежде чем кто-нибудь из них успел произнести хоть слово, майор и Арбанян вдруг увидели Джамбота. Он сидел без ружья на скамейке во дворе милиции рядом с милиционером. Около них стоял какой-то парень в промасленном комбинезоне и о чем-то говорил, горячо размахивая руками.