Орки плачут ночью

Глава 11 «Лучший мыр»

-Ты уверена, что этого хочешь? – спросил мужчина хриплым от сдерживаемой страсти голосом.

Девушка в ответ лишь вздохнула и затрепетала, прильнув к его горячему телу. На плечи ей легли тяжелые руки, и она вцепилась жадными пальцами в пушистую черную шерсть. Погодите… Черную? Почему? Как?!

Дориана подскочила на постели и с отвращением отбросила теплое меховое покрывало, которое сжимала в ладонях. Впервые в жизни ей приснился эротический сон. И там она делала такое, что тело до сих пор ломило сладкой истомой. И хоть картинки сна быстро ускользали из памяти, но самое страшное она забыть не могла – во сне с ней был вовсе не Севка, в черный инопланетный кошак, Жарко!

Девушка подошла к тусклому, покрытому густым слоем пыли гостиничному зеркалу и уставилась на свое отражение. Щеки ее пылали – она вообще быстро краснела, но ничего с этим поделать не могла – старое платье, которое она, постирав, превратила в ночную рубашку, обрисовывало все ту же шкафообразную фигурку на фоне убогого интерьера гостиничного номера. За окном едва забрезжил рассвет. Начинался ее второй день в Огдейле.

Вчерашний день вспоминался урывками, какими-то жуткими картинками: размозженная голова эльфа, которого она – она, Дора! – убила, знакомство с илирнийским джедаем, предательство Сабура, паническое бегство на чужом спурсе, и, наконец, Огдейл.

В магазине женской одежды Доре удалось приобрести новое платье вместо старого, изорванного до неприличия. Добропорядочная полугномка и мысли не допускала о том, чтобы взять что-то в лавке, не расплатившись. Проблема решилась просто. Воспользовавшись тем, что хозяин, толстый болтливый гоблин, был занят с покупательницами, гномская принцесса схватила понравившийся наряд и, зайдя за примерочную ширму, отключила невидимость. Платье было широким и длинноватым, «на вырост», до самых лодыжек. А как хотелось верить, что когда-нибудь оно будет только до колен! Ширина немного маскировала фигуру, но к платью прилагался пояс, который должен был пригодиться, когда появится талия. Ярко-зеленый цвет очень шел к ее глазам.

Выйдя из-за ширмы уже переодетой, Дора поинтересовалась ценой. Хозяин запросил два золотых, но, поторговавшись, цену удалось сбить до полутора. На сэкономленные пять серебрушек в той же лавке после долгого торга она купила еще и туфли, не слишком красивые, но удобные и на толстой подошве типа платформы. Старую одежду девушка уложила в мешок, кроме накидки с капюшоном, который вновь пришлось натянуть на голову – следовало соблюдать осторожность.

Вместо обеда Дора купила на улице за одну серебряную монетку большой вкусный пирожок с зеленой растительной начинкой и огляделась в поисках гостиницы – после всех приключений ее невыносимо клонило в сон. Наверное, уже начинала действовать инопланетная таблетка.

Выбор был даже слишком велик. Огдейл кишел постоялыми дворами. В университетский и туристический центр, где обожали отдыхать заезжие богатеи, стекались и многочисленные паломники со всех краев Кьяры. Они мечтали попасть к знаменитой пророчице Дельфине, главной достопримечательности города, чтобы узнать, что им сулит судьба. Молва гласила, что ее пророчества всегда сбываются, вот только не всегда их легко было истолковать. Дориана и сама с удовольствием сходила бы к эльфийской пророчице, но предсказания стоили весьма недешево.

Немного поразмыслив, Дора остановила выбор на маленькой одноэтажной гостинице, не слишком удачно расположившейся в глубине квартала. Яркая вывеска с названием, аккуратно выведенным гномскими буквами, гласила «Лучший мыр». Название показалось хорошим предзнаменованием. Немного похихикав, девушка без колебаний предпочла скромный «Лучший мыр» более впечатляющей трехэтажной «Вань, да!», вполне оправдывавшей свое название: у входа в гостиницу стайками кучковались девицы отвязного вида, которых Дора мысленно окрестила «путанами».

В «Лучшем мыре» поражало изобилие зелени, украшавшей огромный холл от самого входа. Раскидистые тропические растения в кадках образовывали что-то вроде отдельных кабинетов с одиночными столиками и стульями, а в глубине холла находился центральный зал ресторана, где располагались огромные общие столы для менее притязательной публики. Взгляд девушки сразу приковал огр-охранник, устроившийся на стуле возле входа и с интересом читавший газету. До сих пор Дора не только не видела на Кьяре газет, но и не подозревала, что огры умеют читать. Зрелище настолько захватило девушку, что она даже не сразу услышала оклик гоблинки-«администраторши», энергичной, молодой и довольно хорошенькой – для гоблинки.

Номер для одного на сутки обошелся Доре еще в два золотых – она не рискнула поселиться вместе с незнакомой соседкой. К счастью, на столе в комнате стоял кувшин с питьевой водой, а под столом обнаружился большой тазик с водой для стирки и умывания. Устроившись в номере и кое-как постирав и развесив на стульях замызганное тряпье, девушка рухнула в постель. Еще даже не начинало смеркаться, но она уже невыносимо устала. Однако сразу уснуть не смогла – мысли о будущем, страхи, безответные вопросы, все, на что у нее до сих пор не хватало времени, хороводом закружились в сознании.

Главным был вопрос: «Что делать дальше?». Надо было немедленно решить, как сообщить отцу о том, что с ней все в порядке и предупредить, что Сабуру верить нельзя. Сейчас Доре почти одинаково не хотелось быть обнаруженной ни бандитами Расселя, ни не слишком надежными посланцами Норра. А отправить отцу вестника означало выдать свое местонахождение – ведь каждая почтовая птица носила метку родного города. Да и стоили почтовые услуги недешево. А за один-единственный день в Огдейле она уже истратила больше четырех золотых!

Дора очень сомневалась, что Огдейл для нее безопасен. Не найдя беглянку ни в Зиртане, ни в Авалоне, преследователи, в первую очередь, обратят внимание на ближайший крупный город.

Глупые мечты, вроде поступления в огдейлский университет или тихой работы в городской библиотеке, можно было сразу отбросить – это означало бы сразу выдать себя: девушки из хороших гномских семей не имеют обыкновения путешествовать без сопровождения отцов и братьев. Те же, кто не относится к хорошим семьям, не развлекаются в университетах и библиотеках, а работают в семейных шахтах. Доре впервые пришло в голову, что это ужасно несправедливо. С этой мыслью она уснула, и проснулась только уже утром в объятиях мохнатого покрывала.

Тщательно приведя себя в порядок и собрав на всякий случай в мешок еще не совсем высохшие вещи, девушка решила позавтракать в гостиничном ресторане. Ей никогда не нравилась гоблинская кухня, но вчера армейский суп и пирожок были ее единственной едой. Сегодня же она не рискнула лишний раз выходить на улицу. А пользоваться защитным амулетом следовало экономно – Дора знала, что резервы древних артефактов не бесконечны. Эту уловку следовало придержать на крайний случай.

К счастью, в гостинице жизнь кипела ключом с раннего утра. В холле уже во всю суетились подавальщики. Выбрав в меню недорогое блюдо под названием «похлебка с мясом и грибами» и заплатив распорядительнице две серебрушки, Дора прошла в один из увитых зеленью «отдельных кабинетов». Похлебка оказалась почти несъедобной: редкие кусочки мяса явственно отдавали тухлятиной, тонко нарезанные овощи обгорели по краям, но были совершенно сырыми в середине, а грибы – невыносимо кислыми.

Дора, давясь и морщась, пыталась впихнуть в себя хоть что-то, чтобы не остаться голодной. Она жалела выброшенные деньги и упрямо продолжала жевать, мрачно глядя в окошко, выходящее в переулок, ведущий к гостинице «Вань, да!». И вдруг замерла, не донеся ложку до рта. В переулке, равнодушно разглядывая навязчивых «путан», стоял эльф. Он повернулся в профиль, и девушка вздрогнула, пролив похлебку на стол. Дора знала этого эльфа. Именно его она видела вчера с Сабуром! Ее нашли! Надо было бежать.

Девушка попыталась взять себя в руки и успокоиться. Ничего страшного еще не произошло. Но, встав из-за стола и направляясь, в свой номер, она услышала жизнерадостный голосок распорядительницы, беседующей с незнакомым гномом:

-Молодая гномка? Да, есть. Приехала вчера, одна, без багажа. Кажется, ушла на завтрак!

Вот он, крайний случай! Дора повернула камень артефакта и метнулась в комнату. Схватив мешок и деньги, она осторожно прикрыла дверь и медленно проскользнула по коридору к выходу из гостиницы. Ни администраторша, ни гном, направлявшийся вдоль холла к ресторану, ее, разумеется, не увидели. Ничего не заметил и эльф. И Дора со всех ног бросилась прочь. Улица привела ее к морю.

Дора любила море. Но ранним осенним утром оно вовсе не казалось теплым и приветливым. Зеленоватые, почти серые волны бились о прибрежные камни, разбрызгивая белую пену. С моря дул холодный пронизывающий ветер, и девушка, плотнее укутавшись в накидку, прошла вдоль берега к нагромождению крупных камней. Укрывшись за скалой, она уселась на плоский камень, укуталась в накидку и в отчаяньи разревелась. Вот тебе и «Лучший мир»!

Долго жалеть себя ей не дали. Неподалеку послышались звонкие мальчишеские голоса:

-А я тебе говорю, это она была! – настаивал один из невидимых собеседников.

-Да не может быть, – возражал другой. – Ее по всему Огдейлу ищут. Уже давно бы поймали. Как можно не заметить гномку, еще и такую толстую!

Слезы мгновенно высохли, и на смену отчаянью пришел гнев. Это что, про нее болтают такие гадости? Дориана насторожилась, прислушиваясь.

-Я ее хорошо запомнил, – продолжал первый мальчишка. – Она у господина Авреля с отцом была. Смешной такой, бородатый. Он у гномов главный. Потому за нее так много платят. Эльф сказал, кто первый увидит, получит пять золотых.

-Нужны тебе эти деньги, – печально ответил второй. – Все равно отберут. Да и врет он всё. Вот если бы она могла помочь…

-Да…. – прозвучал в унисон тяжелый вздох.

Говорили, безусловно, о ней. Дора не выдержала и осторожно выглянула из-за скалы. На камнях устроились двое тощих мальчишек. Чистокровные люди, без всякой примеси гоблинской крови. Старшему, довольно высокому и темноволосому, было не больше двенадцати, младшему, совсем белобрысому, – лет семь-восемь. Даже если она когда-то их видела мельком, сейчас дети казались девушке совершенно незнакомыми. Но они знали судью Авреля, лучшего друга отца! И не хотели ее выдавать. И девушка решилась.

Она вышла из-за скалы и резко нажала на камень артефакта. Мальчишки ее узнали:

-Госпожа Дориана! – пискнул младший, но старший сразу закрыл ему рот ладонью:

-Молчи! – приказал он угрожающим шепотом.

-Кто вы? – тоже шепотом спросила Дориана. – Кто обещал вам деньги? За что?

-Меня зовут Хаск, а его Тиль, – сказал старший мальчишка, протягивая для пожатия руку. Его примеру последовал младший. – А тебя зовут госпожа Дориана. Тебя здесь все ищут. А как ты это сделала? – он явно имел в виду невидимость. Внезапное появление Дорианы должно было показаться мальчишкам настоящим чудом.

-Секрет, – ответила Дориана, торжественно пожала обе протянутые руки и поинтересовалась:

-А откуда вы меня знаете?

-Мы племянники господина Лена, он служит у господина Авреля.– объяснил старший мальчишка

Лен? Дора с трудом припомнила старого гоблина, подававшего гостям чай во время их визита к авалонскому владыке. Так это его племянники! Вот почему у старшего мальчишки гоблинское имя! На вид дети совсем не походили на гоблинов. Братья были не слишком похожи. В стройной фигурке и тонких чертах лица старшего угадывалось что-то эльфийское, младший, светловолосый крепыш с простецкой крестьянской мордашкой, курносый и немного лопоухий, был явно чистокровным человеком.

-Конечно, я знаю Лена, – обрадованно сказала девушка. – Но что вы здесь делаете?

-Давай пойдем к нам, и мы тебе все расскажем! – предложил Хаск.

-А где вы живете? – Дора почувствовала себя почти счастливой. Незнакомые мальчишки, которым она уже почти безоговорочно верила, могли дать ей убежище.

-Здесь неподалеку, – уклончиво ответил Хаск. – Пойдем с нами, сама увидишь. – И он побежал вперед, не оглядываясь.

Дора невольно насторожилась, но последовала за проводником. Тиль пошел рядом с девушкой, вцепившись в ее руку, как в спасительный якорь. Через несколько минут они добрались до цели, и Дориана разочарованно вздохнула. Обещанным укрытием оказалась полуразвалившаяся хижина почти у самого подножия башни пророчеств, рядом с которой теснилось еще несколько подобных развалюх.

У нас есть деньги, сорок золотых, – безрадостно сказал Хаск. – Дело все в том, что мы невзрослые и нездешние. Тиль пошел за едой, у него забрали золотой и чуть не побили за воровство. Мне удалось купить еду, но на обратном пути меня чуть не выследили. Пришлось пробегать весь день, прятаться. Так и живем.

Сорок золотых! Немалые деньги. У самой Доры оставалось едва ли семь монет.

-И в чем же я могу для вас сделать? – поинтересовалась она, устраиваясь на колоченогой табуретке – единственной, имеющейся в лачуге мебели.

-Помоги нам найти тетю Фину! – неожиданно выпалил Тиль. – Ее украл злой волшебник.

-Нет, это были злые эльфы, – возразил старший брат.

-Волшебник!

-Волшебников не бывает!

-Расскажите все по порядку, – наконец, не выдержала Дора. – Говори ты, Тиль.

История, рассказанная белобрысым мальчишкой, была простой и грустной. После гибели родителей четыре года назад, в самом начале оркской войны, братья остались сиротами. Небогатые и безразличные родственники не спешили предоставить приют лишним нахлебникам, а те, кто их принимал, обращались с мальчишками так, что они сами были готовы пуститься в бега. В одном из подобных домов ребят и отыскал два года спустя почти взрослый сводный брат Сорриэл. Пристроив малышей у доброй тетушки Фины, он отправился в Авалон на поиски работы. А потом, пригретый дядюшкой Леном и господином Аврелем, забрал братьев с собой в Зеленую Долину.

-Но у тетушки Фины было лучше всего! – мечтательно сказал Тиль. – Она смешная, но добрая, и любила нас, покупала игрушки и все разрешала. И с ней было интересно – слушать все эти предсказания!

-Так ваша тетя – сама пророчица! – наконец сообразила Дора. – Но ведь все знают, что Дельфина – эльфийка!

– Она троюродная сестра мамы, в которой была и эльфийская кровь. Я на нее немного похож, – грустно сказал старший мальчишка. – А Тиль – в отца. У папки были гоблинские родичи. Сорриел – его сын от первого брака, с зеленой.

-Смешанная у вас семья, – Дора знала, что такое встречается на Кьяре довольно часто. И чистокровная эльфийка порой могла иметь гоблинских и человеческих родственников. Другое дело, что эльфы редко такое родство признавали. Дельфина была исключением. – А тетя у вас и, правда, хорошая. И ты говоришь, что ее похитили! А почему никто об этом не знает? В городе по-прежнему много паломников.

-Тетя Фина и раньше редко выходила к посетителям, им только выносили бумажки с предсказаниями, – объяснил Хаск, снисходительно поглядев на наивную слушательницу. – Вот они и сейчас выносят старые бумажки – кому же хочется терять деньги?

-Так, значит, с Сорриэлом вам было хуже, чем с тетей? – поспешила уточнить девушка.

-Сорриэл был строгий, – печально ответил Хаск. – И все время говорил, что надо учиться, слушаться старших…

-Чистить зубы, – наябедничал Тиль, а потом вдруг громко всхлипнул. – Но мы все равно его любили, а сейчас его, наверное, больше нет! И в Авалоне стало опасно! Так сказал господин Аврель. Поэтому нас послали сюда!

Он утер слезы и продолжил рассказ. Приехав в Огдейл, мальчишки зашли в домик тетки, как обычно, воспользовавшись ключом, припрятанным под ковриком – привычки тетушки Фины не изменились. Ее самой в доме не было. Ни о чем дурном не подозревая, мальчишки решили дождаться возвращения тетушки, но на следующий день пришли «злые эльфы». Ребятам едва удалось ускользнуть. Чуть позже они тайком вернулись за деньгами и за вещами. В доме царил беспорядок, но деньги в потайном ящике похитители не заметили. А может быть, и не искали.

-Но мы слышали их разговор, – запальчиво заявил Тиль, с вызовом посмотрев на старшего брата.

-И что же вы слышали?

-Не мы, а я. Хаск тогда уже вышел, а теперь не верит, – объяснил младший. – Эльфы говорили, что Фину похитил волшебник. Из-за какого-то предсказания. И что их ждут сейчас в Хране.

-Понятно, – Дориана не могла понять, какое отношение имеет к ней запутанная история пророчицы Дельфины. – И чего же вы от меня хотите?

-Помоги нам! – требовательно сказал Хаск. – Мы хотим спасти тетю Фину. Но для этого нужно поехать в Хран! Туда ходит большая пассажирская карета, но без взрослого нам никто не продаст билеты. А если ты поедешь с нами, то мы поделимся с тобой деньгами, по-честному, пополам, и – он умоляюще посмотрел на все еще сомневающуюся девушку и пустил в ход последний, убийственный аргумент, – я на тебе женюсь! Потом, когда немного вырасту. Но мне уже почти двенадцать!

Видно было, что это решение ему далось нелегко, после тяжелой внутренней борьбы. «А ведь красивый будет парень, когда вырастет», – невольно отметила Дора.

Она чувствовала себя немного задетой таким явным самопожертвованием. А ведь Хаск всего на пять лет младше ее. Неужели она такая уродина? Ведь гномы считали ее хорошенькой! «Вот именно! – ехидно отозвался внутренний голос. – Гномы!». Хаск вдруг до обидного напомнил Витьку Бузова – мальчишку, с которым она училась на Земле в четвертом классе, и на которого заглядывались все девчонки без исключения. Витька ее никогда не дразнил. Он ее просто никогда не замечал, смотрел сквозь нее, как будто бы она была прозрачной. Так, как сейчас на нее смотрел Хаск, пытаясь скрыть жалость и сочувствие. Дора печально вздохнула и потрепала мальчишку по голове:

-А вдруг ты встретишь красивую девушку и влюбишься?

-Ничего, – Хаск был настроен решительно. – Тетя Фина важнее. Она лучше всех.

-Но я все равно за тебя не выйду, – девушка поколебалась, подыскивая убедительное и не обидное объяснение, и, кажется, нашла: – потому что у меня уже есть жених. Но я вам все-таки помогу. И я поеду в Хран вместе с вами!

-У тебя есть жених? – на лице мальчишки вырисовалось невероятное облегчение. – Кто он? Это гном?

-Вы его не знаете, – Дориана не хотела болтать лишнего, но, не удержавшись, похвасталась: – Он полуорк. – Девушка вздохнула: ей так хотелось, чтобы Севка и в самом деле было ее настоящим женихом! Занятая своими мыслями, она не заметила, как притворно-заинтересованное выражение на мальчишеских лицах сменилось откровенным ужасом.

На самом деле предложение маленьких братьев казалось ответом на все ее вопросы и сомнения. Хран, большой провинциальный город, находился на границе Светлолесья и Чернолесья. Туда обязательно должны были прийти орки по пути к Восточным горам. А значит, появлялась надежда встретиться с Севкой, который не откажет в помощи в поисках Дельфины. Так, во всяком случае, надеялась Дора. А, кроме того, покидая Огдейл, она могла отправить вестника отцу. И у мальчишек было достаточно денег для путешествия – пассажирская карета, со всеми остановками и ночевками в постоялых дворах могла доехать до Храна, по меньшей мере, за пять дней.

Отправка вестника обошлась в три золотых. Для безопасности письмо решили отправить на имя дядюшки Лена (для господина Норра). Дора уложилась всего в несколько строчек:

«Передай отцу, что со мной все в порядке. Сабуру верить нельзя – он предатель. Всего доброго, Д.»

В почтовую контору «Дом вестника» для верности отправили Хаска, изображавшего из себя посыльного. Он быстро помчался по пыльной улице, не оглядываясь по сторонам, и без приключений добрался до почты, где высоченный огр-хозяин, без лишних объяснений приняв у мальчишки заказ, сразу же вложил письмо в почтовый чехол и, о чем-то тихо пошептавшись с птицей, отправил вестника в путь.

С облегчением проследив, как белая птица стремительно уносится вдаль, Хаск побежал догонять Дору. Она вместе с Тилем ушла на восточную окраину города, где продавались билеты на экипажи до Светлолесья.

Мальчик так спешил, что не обратил внимания на сидевшего на скамейке возле конторы пожилого, скромно одетого гнома. Вот если бы старика увидела Дора, она бы без колебаний опознала Гиспа. доверенного помощника отца. Отправленный Норром на поиски пропавшей дочери, Гисп сейчас проклинал собственное невезение: он напрасно оббегал весь город, и глупо упустил в гостинице одинокую девушку-гномку, которая вполне могла оказаться Дорианой. По описаниям гоблинши, постоялица «Лучшего мыра» не слишком походила на пропавшую принцессу, но, как известно, женщинам других рас вообще нельзя верить, особенно когда речь идет об описаниях гномов. Назвать прекрасную принцессу хорошенькой и довольно высокой – так о девушке отозвалась гоблинша – было нелепо, но кем еще могла оказаться путешествовавшая без спутников гномка? И вот сейчас Гисп который час сидел у почтовой конторы, надеясь, что Дора все-таки захочет дать о себе знать, отправив вестника отцу. Но знакомая фигурка на улице так и не появилась.

Не заметил Хаск и молодого гоблина, гревшегося на солнышке в небольшом сквере, окружавшем почту вестников. Ленивый гоблин тоже не обратил особого внимания на мальчишку – эльфы велели ему дожидаться гномской девушки, однако, когда вестник улетел, наблюдатель все же зашел в контору и за серебрушку узнал от хозяина, что птица отправилась в Авалон: огр не счел это большим секретом. Не слишком важной показалась добытая информация и гоблину, но он поделился ей с нанимателем и очень удивился, получив полновесный золотой и удостоившись редкой для себя похвалы.

Зато не дождавшийся появления принцессы Гисп обратил внимание на странные маневры гоблинского бродяги. Хозяин почтовой конторы разбогател еще на одну серебрушку, а озадаченный гном на всякий случай решил проследить за любопытным посетителем.

Билеты стоили недешево – по восемь золотых на каждого, без всяких скидок для детей. Первый класс – других на дальние переезды не продавали. Купив билеты, путешественники в город возвращаться не стали, предпочтя провести несколько часов до отъезда в здании почтовой станции. В тесной комнатушке, набитой до отказа ожидающими, было темно и душно, но там Дора почему-то чувствовала себя в большей безопасности. Она даже дважды потерла переговорное кольцо, чтобы успокоить отца.

В тот же вечер экипаж, набитый до отказа пассажирами, большая часть которых должна была выйти в ближайших селах, отправился в путь, увозя невысокую толстушку в темном капюшоне с двумя уже довольно взрослыми детьми.

В длинной карете сиденья располагались в шесть рядов через проход – по три места у каждого окошка. Только на первых трех рядах у сидений имелись спинки, на которые можно было опереться. Три задних ряда представляли собой узкие скамейки, на которых теснились пассажиры второго класса. Остальные путешественники сидели на полу в проходах или лезли на крышу по приставной лестнице. На крыше из всех удобств была только металлическая сетка по краю, за которую можно разрешалось цепляться, чтобы не упасть. Под тяжестью груза крыша заметно проседала. К моменту отъезда в экипаже были заняты даже ступеньки на приставной лестнице.

Погонщик спурсов и кондуктор, бесцеремонно расталкивая навязчивых безбилетников, из уважения к достойной мамаше, разместили троицу на самом удобном переднем сиденье. Мальчишки заметно нервничали от нетерпения, но Дора усадила их рядом, прижав к себе, как настоящая мать, и они, пригревшись, успокоились и задремали, даже не заметив, как повозка двинулась в путь. За окошком замелькали улицы, сменившись яркими зарослями цветущих олейров, потом дорога побежала вдоль моря. На душе было немного тревожно, но девушку согревала надежда на будущее. Кто знает, может быть, этот «мыр» и, правда, скоро повернется к ней лучшей стороной? За размышлениями она не заметила, как карета постепенно опустела, высадив во время первых двух остановок основную часть деревенских жителей. Потом Дориана, наконец, тоже уснула.

В дороге Доре опять приснился сон, но не эротический, а добрый и приятный. Во сне она тоже спала. Дора лежала рядом с Севкой, уткнувшись носом в густую рыжую шерсть на его груди, и в его надежных объятиях ей было тепло и спокойно.