Орки плачут ночью

Глава 17 Эльфийские стрелы

-Померещилось, наверное, от усталости, заигрался, – Севка внимательно исследовал непролазную чащобу, в которой бесследно исчез чудной незнакомец, но так и не обнаружил ни потайного лаза, ни тропинки.

-Это ты о чем? – переспросил полуэльф, с недоумением наблюдавший за метаниями друга.

-Да, старик этот, что тут сидел у костра, музыку слушал, – объяснил Мясоедов, продолжая вглядываться в темноту, – пропал куда-то, словно и не было его.

-Точно ты у костра перегрелся, – сонно сказал Ларс и сладко зевнул, чуть прикрыв усталые глаза рукой, защищая от отсветов огня. – Никого тут не было.

-Не было тут никакого старика, – подтвердил полуэльф, осторожно пряча свирель обратно в футляр.

-Да? – обернувшись, Севка увидел, что племя уже угомонилось, пытаясь утолить коротким предутренним сном вчерашнюю усталость, а спать у полузатухшего костра остался только Ларс, задремавший, прижав банджо к груди, со счастливой улыбкой на губах. Не спешил поддаваться усталости только Гуррхх и неугомонный Мэн.

-Я очень хорошо видел, – пробормотал Гуррхх. – Должен спросить вождя. Разговор не для всех. Пойдем один.

«Значит, Гуррхх тоже видел. Интересно, почему?» – мучительно размышлял музыкант, послушно отходя в сторону за старым воякой.

-Что тебе сказал Великий Отец? – хриплым шепотом спросил орк. В голосе его звучало нескрываемое любопытство и уважение.

-Так это был Великий отец? – без особого удивления переспросил Севка. Не потому, что предполагал нечто подобное, а просто сил удивляться уже не было.

-Ну да, – с удивлением ответил лохматый вояка. – Ты позвал его, и Отец пришел. Многие пытались раньше, но до сих пор никто не сумел. А на твой зов Великий пришел и говорил с тобой. Что он сказал?

Севка попытался припомнить, но сейчас смог повторить только последнюю фразу странника, оказавшегося богом:

-Он сказал: – «Берегись Волчьего Лога!». Что это такое Волчий Лог?

– Большая яма, кусты, недалеко, – задумчиво отозвался орк. – Нехорошее место. Ловушка, засада.

-Недалеко? Засада? – в голове замельтешили тревожные мысли.– Кто? Севка вскочил и огляделся.

– И Влак, как назло, куда-то пропал, пошел в лес за эльфийкой! Придется идти искать.

За ним поднялся обеспокоенный Гуррхх, взявший на себя охрану стоянки. Угрожающе рыкнув, он поднял от костра несколько молодых орков и отправил часовыми в обход по ночному лесу. Мясоедов с нетерпением ждал его возвращения.

-Опасность. В лесу эльфы. Немного, но заметили, – хриплым шепотом сообщил подошедший Гуррхх. Севка немедленно разбудил музыкантов.

– Я пойду! – сразу откликнулся Гуррхх.

– И я, – Ларс, с усилием стряхнув дремоту, аккуратно припрятал банджо и поднялся.

-Я с вами! – азартно и с некоторым вызовом заявил Мэн.

-А кто здесь останется с часовыми, стеречь? – устало спросил Севка. – Ты что, не видишь, все племя спит. Тревожно мне, понимаешь? Опасность чую.

После концерта у него появилось незнакомое прежде ощущение чужого присутствия. Как будто из уходящей ночи за ним следили десятки внимательных глаз. В воздухе разливалось напряжение, словно готовое разразиться каким-то природным катаклизмом: грозой, землетрясением, порывами ураганного ветра.

-Ладно, подежурю, – неохотно уступил полуэльф. – Все равно мне сейчас не уснуть, – и он вновь нежно погладил футляр со свирелью.

– Гуррхх, ты пойдешь впереди, поведешь. И смотри, поосторожнее. А тебя, – он обратился к Мэну, – как друга прошу, тут проследи! И если что, сразу поднимай тревогу.

Полуорк заметил, что все еще держит в руке бубен, и хотел было отбросить инструмент в сторону. Колокольцы отозвались на резкое движение предупреждающим звоном, и Севка неожиданно для себя самого передумал и решительно сунул бубен за пазуху. Звон, как будто по собственной воле, смолк, и полуорк вопросительно посмотрел на старого вояку. Тот быстро скользнул между деревьев, уверенно избрав ту же тропинку, по которой ушли в лес эльфийская наблюдательница и Влак.

Шли недолго. В утреннем полумраке отчетливо вырисовался широкий овраг и пологими склонами, покрытыми лиственной порослью. Волчий Лог. «Интересно, почему Лог – Волчий?». Как будто в ответ не невысказанную мысль, в воздухе поплыл протяжный вой лугара. Жутковато, но куда ему до орочьего! Чуткое ухо музыканта ощутило в зверином вое оборотня фальшь. Это были не волки. Ловушка!

Севка хотел крикнуть, предупредить, но тут же, захрипев, рванулся в сторону шедший впереди Гуррхх, припал к земле, ожесточенно выдирая зубами стрелу, застрявшую в правой лапе. Вскрикнул позади Ларс.

Севка, лишенный возможности сбежать, сражаться, не подставляя друзей, мучительно искал, чем защититься от безжалостных эльфийских стрел. В отчаянии он выхватил из-за пазухи бубен, и предутренний полумрак внезапно осветился исходившим от покрасневших бубенцов светом.

Пять стремительно летевших к Мясоедову стрел прямо в воздухе вспыхнули беловатым пламенем и сгорели, не долетев до цели. Волна белого пламени пришла справа. Вновь впереди испуганно вскрикнули.

-«Магия! Так вот что обещал старик, – сообразил Севка. – Защиту!».

Оказалось, не только защиту. Музыкант решительно встряхнул бубен, и крики в этот раз зазвучали в глубине Волчьего Лога. Что-то вспыхнуло, освещая ночь, и стало отчетливо видно, что происходит в лощине. Загорелись стрелы в колчанах эльфийских стрелков, и луч пламени осветил отряд стрелков. Огонь снова пришел с неба, но с другой стороны и почему-то синеватого цвета – было в нем что-то электрическое. Лучники в панике рванулись прочь.

-Вот вам и взрыв на складе боеприпасов! – восторженно подумал Мясоедов.

И сразу же отшатнулся. Прямо в воздухе перед ним завис грязный босоногий мужик в лохмотьях, с длинными темными волосами. На вид – обыкновенный человек, довольно высокого роста, почти как Ларс. Ничего эльфийского, а тем более, гномского или огрского, несмотря на рост, в мужике не было.

-«Бомж! Здесь! Откуда? – растерянно подумал Мясоедов, – И с чего это вдруг он летает?».

Он чуть не высказал этот мудрый вопрос вслух, как рядом тонко свистнула стрела. Бомжеватый мужик развернулся к Волчьему Логу, его узловатые пальцы с длинными грязными ногтями угрожающе вытянулись вперед, и поток уже знакомого испепеляющего огня хлынул в лощину. Раздался вскрик, и две стройные фигуры с луками вспыхнули в ореоле белого магического пламени и рассыпались в пепел. Севка машинально отметил, что лучники, темноволосые и невысокие, не очень походили на уже знакомых ему эльфов.

«Этих теперь уже никто не сожрет», – философски подумал Мясоедов и снова посмотрел на опасного бомжа, в котором теперь даже ребенок опознал бы волшебника.

-Дожили, – сказал мужик, яростно почесываясь. – Блохи замучили, заразы, – объяснил он Севке.

-Дожили? До чего? Откуда ты взялся? – спросил Севка, пытаясь понять, как такое могло случиться с эльфами, и почему здесь летает блохастый бродяга – маг.

-В канаве тут спал, неподалеку, – откровенно ответил «бомж».

-И что?

– И вдруг почувствовал, что кто-то рядом гонит ману. Да еще как! Такого мне и на Арконе встречать не доводилось! Так это ты был, что ли?

Севка молча кивнул, встряхнув бубен. Колокольцы зазвенели, а вопли удирающих эльфов в долине откликнулись звонким эхом.

-Молодец! – одобрил незнакомец. – Круто! Ну, а я, понятно, как учуял, сразу проснулся. Дай, думаю, гляну. Вмешался. Давно такого не было. Да чего скрывать, последние лет триста уже и не чаял дождаться.

Триста лет? Мужик казался не старым, но каким-то помятым, как будто долгое время валялся в беспамятстве, а теперь вдруг неожиданно очнулся.

– Чего пасть разинул, морда рыжая? – вызверился оборванец, задетый Севкиным откровенным удивлением. – Никогда, что ли, таких не видел?

-Не-а, – полуорк с трудом справился с потрясением, сообразив, с кем имеет дело. – А мне говорили, что ваших тут больше нет.

-Наших, это каких? – подозрительно спросил летающий бомж.

-Ну, волшебников, и всяких там магов, – ничуть не смутившись, объяснил Севка. – Ты бы на землю спустился, а? А то говорить неудобно!

-Ты хочешь сказать, бывших волшебников? – летун презрительно ухмыльнулся и медленно опустился на землю. – Этих-то здесь хоть завались. Да только кто из них сейчас чего-то стоит? Хотя, впрочем, – бродяга мельком глянул на тихо позвякивающий бубен, и светлые глаза его весело блеснули. – Возможно, теперь все станет иначе.

Севка вновь отметил, что незнакомец резко изменился. Больше того, он менялся с каждым произнесенным словом. Все еще оборванный и грязный, теперь чужак казался уверенным и сильным, говорил правильнее и сложнее, а хищное лицо его вызывало ощущение угрозы. Впрочем, держался маг по-прежнему по-свойски. Легкий щелчок длинных пальцев, из которых посыпались зеленые искорки силы, и застонавший от уходящей боли Гуррхх удивленно рыкнул, разглядывая выдавленную из тела стрелу и мгновенно заживленную рану, а затем недоверчиво уставился на могущественного бродягу. Позади коротко взвыл и сразу перестал постанывать Ларс. За спиной вожака послышался его облегченный вздох.

-Марк, – представился волшебник, протягивая руку Мясоедову. – Зовут меня так.

-Марк? – повторил Севка. – Что-то знакомое.

Где-то он уже слышал это имя, совсем недавно, но сейчас не мог вспомнить. Что-то связанное с историей Кьяры.

-Знакомое? Не знал, что я так популярен. А ты кто у нас, такой крутой? – маг вновь бросил заинтересованный взгляд на бубен.

-Всеволод, – привычно ответил полуорк, осторожно пожимая не слишком чистую руку незваного союзника – обычную человеческую руку, которая только что играючи испепелила двух эльфийских стрелков.

Музыкант понимал, что данное бабушкой звучное имя подходило этому миру, да и его новому статусу, намного больше, но старая привычка не откровенничать с незнакомцами не уходила. Исправляться Мясоедов не стал, только добавил: – Можно звать просто Сева. Так почему ты нас спас? Маг многозначительно хмыкнул, но ответил прямо:

-Почему, спрашиваешь? Сам не понимаешь, что натворил? – в насмешливом голосе волшебника прозвучало удивление и любопытство. – Сюда вдруг неожиданно пришла магия, которой на Кьяре вообще никогда не было! А если окажется, что ты единственный, кто может вызывать ману этой погремушкой?

-Скорее всего, так оно и есть, – согласился Севка, припомнив последнюю фразу незнакомого старика – о ценном подарке.

-Ну, тогда скоро сюда припрется чертова уйма народу, и все будут на тебя охотиться, – маг наморщил лоб, что-то подсчитывая. – Бывшие волшебники, которые болтаются по стране много лет, сбегутся на запах магии, как пчелы на мед. А далеко не все они такие безобидные душки, как я. Некоторые из них, знаешь ли, привыкли сначала убивать, а потом разбираться. Радует только одно – те, что остались в живых, в основном слабенькие, – непонятно пояснил он. – Лучшие из лучших перебили друг друга на Арконе.

-А как же ты? – понимающе усмехнулся полуорк, не сомневаясь, что уж себя-то Марк к слабеньким не относит.

-Я-то? – маг недовольно фыркнул. – Меня вынесло порталом с Кьяры на Аркону в полумертвом виде. Вот им и удалось почти сразу зашвырнуть меня обратно в зону безмагии. Причем, зашвырнуть так, что чуть не пришлось второй раз воскресать – в Чанском ущелье. Спасибо, нашлись добрые люди, подобрали. Но ничего, теперь пришло мое время. А ты можешь всегда на меня рассчитывать – за мной должок.

Но Севка не успел порадоваться неожиданному обещанию. Новая волна отчаянных выкриков пришла со стороны лагеря орков.

Мясоедов отчаянно рванулся на звуки тревоги. Ларс и Гуррхх побежали за ним. Волшебник, не спеша, последовал за новыми знакомыми. Он не сомневался, что теперь, когда вернулась магия, торопиться больше некуда.

Как обычно, они безнадежно опоздали. Выскочив на поляну, оркский вожак увидел четверку незнакомых светловолосых эльфов, застывших в запоздалом отчаянии над распростертым на земле телом, и враждебно ощерившихся орков. Между ними, как будто разделяя врагов, находилась нейтральная полоска земли, на которой лежал Тариэль.

На разделительной полосе, у костра, над телом умирающего Тариэля на коленях стояла Лориэна, прислушиваясь к предсмертному шепоту друга. Тариэля, убитого эльфийской стрелой. Чуть поодаль, с другой стороны, чуть выдвинувшись вперед, словно пытаясь прикрыть умирающего эльфа от всех врагов сразу, замер, напряженный, как натянутый лук, Мэн.

-Что тут произошло? – властный голос вожака мгновенно заставил ожить замершую картинку. Фигуры задвигались, и полуэльф, сразу утратив звенящую напряженность, со всхлипом ответил: – Предательство.

Лориэна даже не обернулась – как будто обвинение парня не имело к ней ни малейшего отношения.

-Как все случилось? – спросил Мясоедов. Смерть Тариэля казалась несправедливой и невероятной, не укладывалась в сознании.

– Пришли эльфы, ну эти, Нобили, и ребята, часовые, зашумели. Я сразу поднял тревогу, и наши успели проснуться, – объяснил Мэн. Он кивнул в сторону орков, и многие одобрительно закивали. – Почти никто не пострадал, когда полетели стрелы.

– Есть только несколько раненых – вмешался Мефх. – Все остальные успели убежать, ну, кроме дозорных, понятно.

-Ну да, они успели, – Мэн пожал плечами. – А я не успел – остался у костра. Появились эльфы и начали стрелять, и я вскочил только, а тут вдруг Тариэль. Оттолкнул меня, прикрыл собой и что-то закричал, – Мэн запнулся и вновь непривычно судорожно всхлипнул. – Ну, что-то вроде того, что меня убивать нельзя. Они сразу стрелять перестали, но вот только одна стрела, – голос парня дрогнул, – его все же достала. Тариэля.

-Эльфийские стрелы смертельны и для эльфов, – бесстрастно сказала, поднимаясь с колен Лориэна. – Тариэль умер. Он погиб из-за тебя, ради тебя, – эльфийка посмотрела на Мэна. В голосе ее не слышалось ни ненависти, ни боли, но почему-то было понятно, какого труда ей стоит сдерживать чувства. – Он сказал свои последние слова.

-Что он сказал? – жадно спросил полуэльф.

-То же самое, что и тогда, – ответила Лориэна. – «Его нельзя…».

Она задумчиво повертела в пальцах покрытый белым оперением кончик смертельной стрелы:

-Вернуть ничего нельзя. Тариэль погиб. Но я знаю, кто его убил. Это стрела Адиля. На ней знак Клеманса. А ведь он мне обещал, клялся… Где он? – женщина обратилась к оставшимся на поляне светлым эльфам.

-Бежал, – тихо ответил кто-то из эльфов. – Он не хотел, … просто ошибся.

-Он пожалеет о своей ошибке. Пойдемте отсюда, братья. – Лориэна прощально махнула рукой. Несколько эльфов подхватили на руки погибшего сородича, и нападавшие неслышно скрылись в лесу, как будто унося с собой все кошмары прошедшей ночи. Вслед им задумчиво смотрели оставшиеся.

-У нас есть хорошие разведчики? – увидев подошедшего Гуррхха, поинтересовался Севка.

До него, наконец, дошло , что на орков практически одновременно напало два отряда эльфийских стрелков, похоже, никак не связанных между собой. И если целью светлых, Нобилей, явно был только Мэн, то эльфы Волчьего Лога без всякого сомнения охотились на него, Севастьяна. И опять же, если от светлых, кажется, удалось на какое-то время избавиться, то темные все еще представляли собой нешуточную угрозу. А значит, их нужно было выследить и, по возможности, обезвредить.

-Разведчики? – старый вояка наморщил покатый лоб, потом сообразил. – Ага. Мефх и Узуар – здесь. Лучшие.

-Пусть ребята пошарят в Лощине и постараются вынюхать и догнать эльфов. Нужно узнать, откуда они сюда пришли, – Севка кивнул подошедшим бойцам, и двое разведчиков, не дожидаясь дальнейших объяснений, исчезли в лесу.

-Хороший воин, молодец! – обойдя отряд и подсчитав потери, в общем-то, совсем незначительные – трое погибших часовых и несколько раненых среди остальных, – бодрый Гуррхх одобрительно похлопал Мэна по плечу. Полуэльф вымученно улыбнулся. Сразу построжевший и повзрослевший, он сидел у костра, не сводя взгляда с места, где только что лежал умирающий Тариэль. Сидел так неподвижно, как будто был обращен в безжизненную статую злым волшебником.

-Он прикрыл тебя собой, почему? О чем ты говорил с ним днем? – спросил Севка, не особо рассчитывая на ответ, просто надеясь вывести парня из несвойственной ему отрешенности.

-О ерунде. Всего-навсего посватался к дочке Вэлиэна, – тихо отозвался Мэн, чуть шевельнувшись и сразу перестав походить на ледяную статую.

-Но ведь Ксеренетиль уже замужем? – искренне удивился Севка.

-У владыки Лонгов есть еще и младшая дочь, – объяснил полуэльф. – Это выгодный союз. Тариэль даже сразу отправил двоюродному брату вестника.

Выгодный? Севка не сразу сообразил, о чем идет речь. Хотя да, конечно, ведь парню нужны союзники в борьбе за власть на Кьяре.

-Если ты хочешь стать владыкой, то должен привыкать к тому, что за тебя будут погибать другие, – не зная, что еще сказать, ляпнул Мясоедов.

-Видишь ли, я к этому привык, – с неожиданной откровенностью ответил Мэн. – У меня с детства были телохранители. И кое-кто из них даже погибал. Но ведь Тариэль не обязан был этого делать. Почему?

Полуэльф в очередной раз разрушил все стереотипы. Сейчас можно было только с усмешкой вспоминать о прежних домыслах об одиноком мальчишке в большом городе. Не парень, а сплошная загадка.

Мясоедов мысленно ругнулся – у него в голове тоже никак не укладывались нелепая смерть Тариэля – пусть не друга, но уже доброго союзника. Поражала бессмысленная жестокость короткой стычки. Не было слез, не было даже слов утешения – наверное, из-за чувства дикой нереальности происходящего.

-И я не знаю. Не понимаю, как так может быть! – вслух возмутился Севка. – Чертовы эльфы! Пришли, постреляли, народ покалечили, человека убили, а потом убрались спокойно в лес, словно ничего и не случилось, брянские, блин, партизаны! И Лориэна с ними ушла, как лучшая подруга. А ведь он ей был не чужой.

Мэн, не отвечая, поднялся и ушел в лес, к часовым. Полуорк проводил его сочувствующим взглядом. Наверное, не слишком хорошо было отпускать парня одного после всего, что случилось, но, хотелось надеяться, что худшее, что могло произойти этой ночью, уже осталось позади.

-Ты все еще ничего не понимаешь. Это начинает действовать магия, – невесело усмехнулся подошедший волшебник. На его плечах появился короткий синий плащ, прикрывший лохмотья, но ничуть не изменивший запаха. Полуорк брезгливо поморщился, хотя Марк сейчас выглядел внушительным и грозным. И к словам его стоило прислушаться.

-Те эльфы, что напали на тебя в Волчьей лощине, были Тиссы. А эти, проклятые из Зеленой Долины – Нобили. Они попали под действие маны и опомнились, – волшебник заговорил тише, как будто только для Севки. – Эльфы освободились от проклятия – если ты знаешь, о чем я говорю. Это случилось немного поздно, но все же случилось. Будь иначе, все вы пали бы сегодня от эльфийских стрел – конечно, если бы я не вмешался. Но без магии и я был бы бессилен.

-Ладно, я все понял, – кивнул Севка. – Почти. Значит, магия пришла, светлые эльфы подошли к ней слишком близко и теперь стали паиньками. Оставим в стороне вопрос о стреле, убившей Тариэля. Но кто мне теперь скажет, где мой брат? Где Влак?

-Ну, не такими уже и паиньками, – возразил волшебник. – Они только перестали поддаваться древнему проклятию. При этом опомнились только воины, которых накрыл поток маны. И кстати, тот, кто был подонком безо всякого проклятия, им и остался. Доказательство – смерть твоего эльфийского друга. Я не ошибся? А кроме того, не забывай, что изменились только воины, попавшие под удар магии. Немало ты ее сюда нагнал. Да и то, куда ты думаешь, они сейчас ушли?

-Домой. К маме! – угрюмо огрызнулся Севка. В гробу он видал все эти запутанные эльфийские дела. Единственное существо с эльфийской кровью, которое его еще интересовало, было полноправным членом оркской орды, и Севка не сомневался, что и с ним еще немало намучается.

-Если бы домой, – Марк печально вздохнул. – Уверен, что они снова отправились на войну. Вот только знать бы еще с кем.

-Не знаю, и не хочу знать, – ответил Севка. – В данный момент меня интересует только одно. Где искать мальчишку? Что с моим братом?

-Извини, – в разговор, обращаясь к Марку, неожиданно вмешался огр – наблюдатель. – Если я правильно понял, ты – настоящий волшебник, и ты считаешь, что на Кьяру пришла магия?

Марк молча кивнул. Нюф озабоченно нахмурился. Особой радости от появления магии на его лице Севка не заметил. Нетрудно было угадать обуревавшие его совсем иные чувства: тревогу, страх, даже отчаяние.

-Прости, оркский вождь, – сказал огрский наблюдатель, – но мне придется тебя покинуть. Конечно, жаль, что я не смогу выполнить возложенные на меня судом обязательства, но у меня есть более важный долг – перед народами Кьяры. Мне есть, что сообщить Совету. И сведения эти слишком важны, чтобы я мог отложить сообщение на потом. Я должен вернуться в Авалон. Я оставлю тебе немного припасов, и, – огр протянул полуорку небольшой полотняный мешочек, – немного денег. В ближайшем городке, неподалеку, ты сможешь купить на них самое необходимое. Удачи.

-Спасибо, – Севка пережил сегодня слишком многое, чтобы беспокоиться еще и из-за поспешного отъезда наблюдателя. Он даже радоваться этому не мог.

-Может быть, еще свидимся, – грустно сказал на прощанье Нюф. – Я как-нибудь навещу вас в Восточных горах. Передавай привет брату!

Полуорк безразлично кивнул. Сейчас его интересовал только пропавший Влак. На сегодня с него было достаточно потерь. Наблюдатель ушел к спурсам, и Севка вновь обратился к Марку: – Итак? Скажи, волшебник, где мальчишка?

-Я не могу его обнаружить магически, – недовольно ответил тот на вопросительный взгляд полуорка. – И это может означать только одно…

-Что именно? – встревоженно спросил Севка. – Он что, погиб? Этого не может быть, ведь пророчество говорит, – музыкант запнулся, поймав себя на том, что несет такую же чушь, что и все остальные. Безумие оказалось заразным. Вот он уже и во всемогущих магов поверил, и в Великого отца. Еще чуть– чуть, и на полном серьезе возьмется исполнять пророчество. Следующие слова Марка подтвердили его мысль:

-Почему погиб? Я же сказал, что это может означать только одно: его взял в заложники какой-то волшебник, который приходил с эльфами. Видимо, мальчишка сейчас находится под магическим колпаком. Скорее всего, его будут использовать как заложника, чтобы требовать от тебя маны. Чего и следовало ожидать! Думаю, в ближайшем городке, в Хране, мы получим о нем известия.

И маг самодовольно посмотрел на полуорка, как будто ожидая похвалы за свое не слишком приятное предсказание.

-В заложники, говоришь, – угрюмо протянул музыкант. – В ближайшем городке. И сделать ты ничего не можешь? Маг отрицательно помотал головой.

-Тогда, вместо того, чтобы бесполезные тряпки на себя вешать, – поморщившись, сказал Севка, кивнув на голубой плащ, – сходил бы ты, пожалуй, помылся. Наблюдателей у нас больше не осталось, а значит, завтра, когда доберемся до Храна, мы сможем вместе пойти в город, найти волшебника и отобрать Влака. Ручей – там. И давай побыстрее. А то несет от тебя, – он попытался подобрать подходящее сравнение, – похуже, чем от орка.

Сообразив, как обычно слишком поздно, с кем и как говорит, Мясоедов замер, ожидая враждебной реплики или даже угрозы, но Марк отреагировал на замечание поразительно мирно.

-Правда? – удивился волшебник, – я и не замечал. Тряпки! Где ты тут видишь тряпки, чудак? Скажешь тоже. Простая иллюзия. А что? Пойду и помоюсь. Подумаешь, Мойдодыр тут выискался, – проворчал Марк, направляясь к ручью.

– Что ты сказал? Мойдодыр? – удивился Севка. – Ты что, тоже с Земли? А как же триста лет? Магия?

-С Буяна я, – сердито буркнул волшебник, не оборачиваясь. – А книжку эту, про Мойдодыра, в детстве читал. Не ты один грамотный. А ты бы лучше поинтересовался, кто в тебя у Волчьего Лога из бластера пальнул.

-В меня? Из бластера? – Севка поразился теперь уже не столько тому, что Марку известно подобное слово, сколько самому предположению. Хотя… Он вспомнил электрическую вспышку с противоположного края обрыва. – Ты думаешь, что …?

-Кто бы там ни был, он тебя, наверняка, до сих пор ждет, – уверенно отозвался Марк. – Смотри, потеряет терпение, ты пожалеешь.

-Чушь какая-то, откуда тут бластер! Может быть, там еще в кустах и космический корабль припрятан? – Мясоедов не чувствовал себя убежденным, но решил, что большой беды не будет, если он ненадолго сбегает к Волчьему Логу.

Его действительно ждали. Никакого корабля в лесу не было, однако приглушенный желтоватый свет от переносного электрического фонаря недвусмысленно указывал место встречи.

Увидев полуорка, высокий парень в серебристом комбинезоне выскользнул из зарослей и рванулся навстречу, пытаясь достать Севку ударом в челюсть. От неожиданности Мясоедов едва не пропустил удар. Он с трудом успел отклониться, и ответил ударом ноги. Однако противник оказался быстрее, предупредив удар и отшвырнув нападающего. Легкость движений выдавала в нем опытного каратиста. Черный пояс, не меньше, – определил Севка, поднимаясь с земли, – и постоянные тренировки. Шансов против мастера у него не было. Но тот неожиданно отскочил, прекращая драку, и сердито заговорил – на чистейшем русском языке. Причем, на вполне современном, а не на руянской мешанине наречий.

-Неплохо дерешься, – признал он. – Приемчики только надо подработать.

-В последнее время как-то не до того было, – объяснил Севка, польщенный похвалой, пусть и не совсем заслуженной. Но незнакомец сразу резко сменил тон:

-Ты чего тут творишь? – с возмущением спросил он.

Не слишком выразительное лицо с классически правильными чертами казалось приятным и располагающим, но видно было, что парень очень рассержен. На вид чужаку было лет двадцать пять-тридцать, но что-то в нем выдавало человека, привыкшего отдавать приказы. Военный? Офицер?

-А что я такого сделал? – огрызнулся Севка, не понимая, в чем собственно его обвиняет такой неуместный здесь, в мире эльфов и орков, «космонавт» – каратист.

-Что такого? – насмешливо переспросил чужак. – А хотя бы то, что ты гонишь ману в зоне безмагии! Вторую Аркону решил устроить? Еще вопрос, как ты вообще сумел нарушить запрет!

-Ну, так это, Великий отец же, – растерянно пробормотал Мясоедов, надеясь, что ссылка на высшие силы, как обычно, сработает. Ему не хотелось ссориться с загадочным незнакомцем, которому он с удовольствием задал бы сейчас пару тысяч вопросов. Но «космонавту» объяснение показалось недостаточно убедительным.

-Великий отец? Ты хочешь сказать, Владыка Неба? – недоверчиво переспросил незнакомец. – Сам Богодан дал добро на магию? Не могу поверить!

На это Севке нечего было ответить, и он, слегка пожав плечами, осторожно поинтересовался:

-А сам-то ты кто будешь?

-Я-то китежанин, старший патрульный. Никита, Ник Сыромятин, – парень протянул руку, которую Севка с удовольствием пожал. Страшно хотелось спросить, что означает «китежанин» и чем именно занимается на Кьяре патрульный, однако музыкант надеялся косвенным путем разузнать больше, пока не выяснилось недоразумение. Сыромятин явно еще не сообразил, что собеседник вовсе не тот, за кого его принимают.

-А я Мясоедов, Севастьян Мясоедов, – представился полуорк, сам не зная почему, назвавшись настоящим именем. Быть может потому, что неизвестный пока мир Никиты Сыромятина был для него намного ближе и желаннее, чем мир волшебника Марка.

-Сам-то ты откуда? – уже добродушнее спросил китежанин.

-С Земли, – совершенно честно ответил Севка.

-Так ты опер? – заметив недоумение собеседника, Ник поправился. – Ну, полевой агент? И тебе Богодан разрешил использовать магию на Кьяре? – в его голосе вновь зазвучало недоумение, потом гнев: – Ты сказал, Великий отец? Так ты человек Миклоша? Ах, ты ж! – в правой руке Сыромятина появилась блестящая металлическая трубка. Бластер!

Севка ничего не успел возразить. Рядом с чужаком разлилось синеватое сияние. Из ниоткуда за спиной Никиты появилась невысокая металлическая пирамидка, больше всего похожая на миниатюрный космический корабль. Что-то щелкнуло, и из корабля выскользнула еще одна фигура в серебристом комбинезоне. Почти такой же высокий и гибкий как Ник, больше всего новоприбывший был похож на огромного двуногого черного кота. Лицо его было человеческим, но полностью покрытым шерстью. Еще один «китежанин», – понял Мясоедов.

-Успокойся, старик, не делай глупостей, – бросил Сыромятину «кот». – Это местный, абориген.

-Как местный? – не поверил старший патрульный. – Ты что несешь, Жарко! Он сам мне признался, что прибыл с Земли.

-Ну да, дети артефактов, ты что, не слышал? – непонятно объяснил шерстистый тип со странным именем Жарко. – Мужик совершенно не в курсе.

-Черт, – на лице Сыромятина появилась извиняющаяся улыбка, и оружие куда-то исчезло из его руки. – Прости, старик, погорячился.

Они с «котом» отошли в сторону и до Севки донеслись обрывки разговора:

-Ключевая фигура?

-Нет. Дестабилизирующий фактор.

-Ликвидировать?

– Надо убрать. Такого нельзя оставлять на планете…

-Да я вообще не могу поверить!…

-Не нам принимать решение!

Неизвестно до чего договорившись, китежане вернулись к кораблю-пирамидке. Севка, насторожившись, принял боевую стойку, но Никита лишь белозубо улыбнулся, сразу став похожим на голливудского киногероя.

-Так ты говоришь, тебе явился Великий отец? – поинтересовался он. – Своими глазами видел?

-Как тебя! – Мясоедов в нескольких словах описал седовласого странника. – Подсел к костру, послушал музыку, пообещал подарок. Что-то еще о проклятии сказал, сейчас уже не помню.

-Похоже, он сам приходил. Любимый фокус Миклоша, – задумчиво пробормотал Жарко. – А может быть, и Влад, под личиной.

-Ясно, что не Ксения, – хмыкнул Сыромятин. – Непонятно другое – как вообще он это проделал? На что замкнул отключение глушилки? Это ведь не так просто, даже для Миклоша. Он тебе что-нибудь давал? – спросил он Мясоедова. – Ну, предмет какой-нибудь?

-Нет, – уверенно припомнил Севка. – Только сказал, что музыка понравилась, и про подарок.

Китежане, переглянулись и замолчали, о чем-то задумавшись. Севка, не удержавшись, поинтересовался у Никиты:

-А это оружие у тебя и в самом деле бластер?

-Бластер? – удивился Сыромятин и уставился на серую трубку, которая вновь появилась в его руке. – Чудак! Еще скажи, плазмоган! Обычный парализатор. Стандартное оружие патрульного.

-Парализатор? – в свою очередь удивился Мясоедов. – А почему не… Никита понял его сомнения:

-Не беспокойся. Эта штука сшибает с ног не хуже любого бластера. Только вот после нее, – усмехнулся патрульный и незаметным для глаз движением убрал парализатор, – человек через пару часов снова бегает на своих ногах. Сам понимаешь, после бластерного удара никто уже больше никуда не побежит.

Обрадовавшись возможности получить хоть какие-то ответы, Мясоедов задал следующий вопрос.

-Слышь, а что такое вообще эта мана? Та штука, которую я гнал? – спросил он.

-Разновидность психофизического излучения, повышающая экстрасенсорные способности. Ну, энергия разума, можно сказать, – заметив недоумение полуорка, пояснил Ник. – На некоторых планетах образует сильный естественный фон, например, у нас, на Буяне. Иногда приходится даже глушить, как здесь, на Кьяре.

-А…

Задать следующий вопрос Мясоедову не удалось. Двуногий кот наконец прислушался к разговору и одернул товарища:

– Хватит болтать. Нам пора. Никита снова протянул Севке руку, уже на прощанье:

-Извини, друг, ошибочка вышла. Еще увидимся. Нам кое с кем посоветоваться надо. Бывай! Лишнего только не болтай, – добавил он, оглянувшись.

Чужаки подошли к кораблю и исчезли. Мясоедов потер глаза, но это не помогло. Поляна была совершенно пуста. Казалось, что встреча с космонавтом и разговор чужаков о ликвидации его, Мясоедова, просто приснились.

Оркский вожак пожал плечами и отправился в лагерь. Сил удивляться больше не оставалось. Хотелось только упасть у костра и заснуть.

-Бродят тут без конца, спать не дают, – встретило его в лагере тихое ворчание Марка. – Никак не угомонится!

Севка услышал и грустно усмехнулся – трудно было поверить, что история с магическим проклятием Кьяры заканчивалась настолько прозаически. Конечно, надо было бы задать магу несколько прямых вопросов, в том числе, о бластерах, о Буяне, и о космических пришельцах, но неожиданно навалившаяся усталость заставила отказаться от этой мысли. Завтра. Все завтра! А сейчас спать.