Особо опасен

35

— Мелани! Подожди!

Дэн окликнул ее у входа в тоннель. Gracias a Dios![32] Какая удача!

— Я думал, ты вернешься в больницу, а ты на вечеринках развлекаешься? — улыбнулся Дэн, подойдя ближе. — Эх, от тебя всего можно ожидать.

— Бернадетт меня сюда силком затащила. Я ей говорила, что у нас работы невпроворот.

— Точно. Поэтому я и приехал. Я тут разузнал кое-что, нам нужно немедленно этим заняться.

— Да, конечно. Извини, Ромми, — сказала Мелани. — Я бы с удовольствием помогла тебе доставить Бернадетт домой, но у меня неотложные дела. Сам понимаешь.

— Безусловно. Спасибо за помощь, — не моргнув глазом ответил Ромми. Наверное, ей все же померещилось — если Рамирес злился, что она не села в машину, то ему очень хорошо удалось скрыть свое раздражение.

Мелани обошла машину и подошла к Бернадетт, которая с закрытыми глазами и мертвенно-бледным лицом стояла, привалившись к дверце.

— Берн, — мягко сказала Мелани, тронув ее за плечо, — мне нужно идти. Хочешь, я посажу тебя в такси?

Бернадетт открыла глаза.

— Нет, не надо. Все нормально. Просто перепила немного. Ромми отвезет меня домой.

Ромми подошел и открыл дверцу, избегая смотреть Мелани в глаза — очевидно, стыдится сцены, которую Бернадетт устроила в ресторане. Бернадетт села в машину, глядя прямо перед собой с таким видом, будто вот-вот не выдержит и разрыдается. У Мелани сердце разрывалось от сострадания, но что поделаешь? Бывают ситуации, в которых ничем не поможешь.

— Берн, позвони, если тебе что-то понадобится. В любое время, — сказала Мелани.

Дэн и Мелани пошли к выходу из тоннеля. Они слышали, как за спиной открылась и захлопнулась дверца машины. Мотор фыркнул и ожил. В свете вспыхнувших фар фигуры Мелани и Дэна отбрасывали на тротуар длинные тени. Ромми и Бернадетт медленно проехали мимо и исчезли в ночной темноте.

— Что вы там делали? Странно как-то все это выглядело. У меня сложилось впечатление, что ты безумно хотела оттуда убраться.

— Еще как хотела. Спасибо, что выручил. — Она улыбнулась, и Дэн зарделся от удовольствия.

— Рад стараться. Так что там между вами произошло? Мне показалось, что Рамирес чуть ли не силой пытался увезти тебя.

— Именно так я себя и чувствовала. Вот послушай и скажи, что ты об этом думаешь: Бернадетт напилась, затем узнала, что Ромми ей изменяет; они начали выяснять отношения, и тут Рамирес настоял, чтобы я поехала с ними.

— Зачем?

— Наверное, хотел заставить меня показать ему распечатки банковских счетов Бенсона, которые я затребовала.

— А что в распечатках? Там в самом деле есть, на что посмотреть?

— Еще бы! Миллионы отмытых баксов.

— Ни хрена себе!

— А то!

Дэн присвистнул:

— Вот это да! Миллионы, говоришь? Наверняка за наркотики, как ты полагаешь?

— Бернадетт тоже так сказала, и я с ней вполне согласна. Но это еще не все.

Дэн очень внимательно ее слушал. Мелани открыла рот, чтобы рассказать ему об отпечатках пальцев на канистре, и тут же прикусила язык. Как-то он слишком пристально смотрит… О Господи, у нее сегодня точно приступ паранойи! Однако в отличие от Ромми есть некоторые основания не доверять Дэну. Она чуть не забыла, что несколько часов назад Делвис Диас предупредил, что люди, сопровождавшие ее на допросе, замешаны в темных делах. Имени Дэна он не назвал, но лучше быть настороже — хотя бы до тех пор, пока не удастся вытянуть из Диаса всю историю. Конечно, она вовсе не обязана принимать слова Диаса за чистую монету, даже если он упомянет Дэна. Ведь у гангстера могут быть причины наврать с три короба, в то время как Дэн с самого начала показался ей человеком кристальной честности.

— Так что там еще? — спросил Дэн. — Ты хотела что-то добавить?

— Ну… сбилась с мысли. — Не сказать, чтобы она и впрямь не доверяла Дэну, однако на всякий случай разумнее промолчать. — А ты что об этом думаешь? Странно, правда?

— Странно, что он хотел увидеть распечатки? Да нет, почему же? Похоже, они произведут настоящий переполох. Кроме того, Рамирес только тем и занимается, что сует свой нос куда не следует. И вообще, сдается мне, он просто идиот. Ты только посмотри, как он ведет себя с Бернадетт. Рубит сук, на котором сидит.

— В каком смысле? — поинтересовалась Мелани.

— В прямом. Если бы не она… У Рамиреса вечно все через задницу, его столько раз хотели выгнать, что я давно счет потерял.

— Да, я слышала.

— Его бы сто лет назад выставили, но как можно, пуэрториканец! А у нас политкорректность превыше всего. Чем Ромми и пользуется без зазрения совести.

— Ну-ну, полегче! Думай, что говоришь! — отозвалась Мелани. — Soy puertorriquena tambien,[33] или ты забыл?

— Дорогая, я вовсе не имел в виду тебя. Ты вообще самая умная из всех, кого я знаю. Именно поэтому такие придурки, как он, меня раздражают, ведь из-за них о таких, как ты, тоже плохо думают. — Дэн посмотрел на нее и рассмеялся. — Видела бы ты себя сейчас. У тебя на лице написано: «С каким идиотом я связалась!» Что поделать, политкорректностью я никогда не отличался, так что в приличное общество меня не пустят. Хотя, честное слово, я не расист.

Мелани тоже засмеялась. На него невозможно сердиться.

— Да уж, господин агент ФБР, расистские замашки у вас есть, но они только придают вам привлекательности.

— Вот такие мы, ирландские стражи порядка.

— Кстати, о стражах. Если ты здесь, то кто остался с Амандой в больнице?

— Рендл наконец появился.

— И где же его носило весь день? — поинтересовалась Мелани.

— Не знаю, не спрашивал. Наверное, разбирался с личными проблемами.

— А, понятно. Так что, поедем обратно в больницу? — Она посмотрела на часы — как же она соскучилась по Майе, да и Элси сидит там как на иголках. — Вообще-то уже поздновато.

— Да нет, не надо. Рендл обещал позвонить, если случится что-нибудь экстренное. Слушай, — Дэн на мгновение остановился, — а может, пойдем выпьем чего-нибудь?

— Выпьем? У нас времени нет на такие развлечения.

— Должен же я узнать поподробнее об этих банковских счетах, верно? Да и перекусить бы мне не помешало.

— Ты с ума сошел.

— Да ладно, мы недолго. Или у тебя есть предложения получше? — уговаривал Дэн.

Всего минуту назад Мелани убеждала себя, что не следует безоговорочно ему доверять, но ее неумолимо тянуло к Дэну. Его голубые сияющие глаза пристально смотрели на нее, а голос — одновременно нежный и хрипловатый — словно ласкал. И все-таки она должна отказаться, должна заставить себя сказать «нет». Ни в коем случае нельзя сидеть с ним наедине в баре. Очень, очень глупая затея — с какой стороны ни посмотри.

— Я не могу. Если мы не едем обратно в больницу, то мне пора домой.

— Так давай заедем куда-нибудь по дороге, а потом я тебя отвезу. Всего на полчасика, не больше, честное слово. Я угощаю. Соглашайся.

Он ждал ответа затаив дыхание. Когда в последний раз кто-нибудь так отчаянно добивался ее общества? И добивался ли кто-нибудь вообще? Например, ее собственный муж? Мелани напомнила себе, почему ей следовало сказать Дэну «нет». Причин набиралось более чем достаточно.

— Хорошо, — выдохнула Мелани. О Господи, она еще пожалеет, что согласилась. — Только быстро.

Дэн расцвел.

— Как скажешь. Моя машина вон там.

Дэн решил поехать в паб на Второй авеню. Сидя в машине, Мелани всю дорогу нервничала и мучилась угрызениями совести за то, что согласилась поехать. Но раз уж согласилась, то нельзя же теперь попросить его отвезти ее домой. К тому же он бы очень расстроился. «Всего одна рюмочка, — сказала себе Мелани. — Что в этом плохого?»

Пока они искали парковку, Мелани с удивлением обнаружила, что впервые в этом районе, хотя и живет от него в пяти минутах ходьбы. В Нью-Йорке случаются такие забавные вещи. Пройдешь несколько кварталов в любом направлении, а кажется, будто попал на другой континент. С обеих сторон улицы еще с начала прошлого века стояли невысокие многоквартирные дома с ажурными пожарными лестницами. Между домами высились безликие многоэтажки из белого кирпича, построенные лет тридцать — сорок назад, после того как снесли эстакадную железную дорогу. Куда ни глянь, везде бары. Из более фешенебельных заведений выходили толпы банковских служащих — все моложе тридцати, мужчины в элегантных деловых костюмах, умело накрашенные женщины в юбках и на каблуках. Посреди этой оживленной суеты холостых мужчин и незамужних женщин несколько ирландских пабов, похожих как близнецы, упорно отказывались идти ко дну. Заброшенные и облупившиеся, с трилистниками на ободранных навесах и неоновой рекламой «Гиннесса» в грязных окнах, они приютились рядом с процветающими соседями. Дэн припарковал машину перед одним из таких пабов.

Внутри было пусто — только двое обветренных мужчин (судя по виду, портовые грузчики) метали дротики в мишень. Они взглянули на вошедших и равнодушно вернулись к игре. Запашок дезинфицирующего средства из туалетов смешивался с дрожжевым духом выдохшегося пива. Мелани села на табурет перед высоким деревянным столом, а Дэн направился к стойке. Она наблюдала за тем, как он шел: с грацией и уверенностью атлета. В нише притаился старый автоматический проигрыватель, и Дэн задержался возле него. Достал из кармана монетку и бросил в автомат. Фрэнк Синатра запел «I've Got You Under My Skin». Мелани слушала песню, наблюдая затем, как Дэн возвращается с двумя кружками пенистого темно-коричневого «Гиннесса» и двумя пирожками с мясом.

— Давай я заплачу, — сказала она, протягивая руку к сумке.

— Ни в коем случае. Я же сказал, что угощаю. Кроме того, расплачивается всегда мужчина.

— Я знаю, что до пятницы ты на мели.

— Все равно не надо, — покраснел он. — Бармен — мой знакомый. Поэтому я и выбрал этот паб.

Мелани увидела, что он засмущался, и выругала себя за упоминание о деньгах. Она еще сама помнит те времена, когда в кармане бывало пусто.

— Ну ладно, тогда спасибо, — сказала Мелани, поднимая кружку. — Смотри-ка, а это что? На пене отпечаток трилистника.

— А это, барышня, настоящий «Гиннесс». Именно так его подают в Ирландии.

Мелани пригубила пиво.

— Такое густое. Если я выпью всю кружку, мне и ужин не понадобится.

— Надо же, впервые встречаюсь с девушкой, которая никогда раньше не пробовала «Гиннесс». Впрочем, чему тут удивляться. Мне всегда казалось, что ты из тех, кто предпочитает икру и шампанское.

— Точно. Каждый день. На завтрак, обед и ужин. — Мелани рассмеялась. Пиво ударило в голову — на голодный-то желудок да еще после выпитого на банкете вина. Нужно быть осторожнее. Ведь она решила не доверять Дэну, верно? Мелани заставила себя сосредоточиться на работе. — В общем, после того как я увидела его банковские счета, я думаю, что Джеда Бенсона убили за темные делишки.

— Ты прямо самонаводящаяся торпеда, тебе не кажется? — улыбнулся он.

— Почему?

— Мы только-только присели. Можем мы пять минут поболтать о чем-нибудь другом?

— О чем, например?

— Ну, не знаю. Например, о том, что ты делаешь в свободное время, или какие предметы ты больше всего любила в школе, или когда ты первый раз поцеловалась.

— Мы же не на свидании.

— Да ладно. Почему бы нам не поболтать? Чего тебе это будет стоить?

«Возможно, это будет стоить гораздо больше, чем мы оба предполагаем», — подумала Мелани, глядя ему в глаза. Его присутствие и стремление быть к ней ближе опьяняли. В данный момент она так уязвима, а Дэн так пленителен. Неизвестно, куда это может их завести, но внутренний голос велел ей остановиться.

— Какая тебе разница, когда я первый раз поцеловалась? — спросила Мелани. Она хотела заставить его заткнуться, однако разговоры о поцелуях невольно на нее подействовали. Мелани не удержалась и бросила взгляд на его губы. Прелестные губы, сильные и чувственные.

— Хотел узнать о тебе побольше, вот и все, — ответил Дэн. Потом взял Мелани за левую руку и легонько провел пальцем по оставленной кольцами полоске: — Например, что стряслось вот с этим?

Мелани отдернула руку и схватила кружку, пытаясь не обращать внимания на бешено колотящееся сердце.

— Забыла утром надеть кольца. И что? — ответила она, опустив взгляд в кружку.

— Неужели? Повтори это, глядя мне в глаза.

Мелани подняла взгляд. Дэн смотрел на нее так испытующе, что у нее язык не повернулся соврать.

— Тебя это не касается, — нерешительно ответила она, ставя кружку на стол и забыв отхлебнуть.

— Мелани, я твой друг. По крайней мере хотел бы им быть. Сдается мне, что друг тебе не помешает.

Мелани молча вздохнула.

— Честное слово, я знаю, что ты чувствуешь, — продолжал он. — Я и сам не люблю болтать о личном. Мне тоже пришлось через кое-что пройти, и я никогда никому об этом не рассказывал. Но потом становится одиноко. Я не собираюсь выспрашивать, просто…

Он замолчал. В его глазах светилось искреннее участие — и что-то еще. Что-то похожее на боль. Мелани безумно захотелось ему довериться, рассказать обо всем. Не только о семейных проблемах, вообще обо всем, что она пережила начиная с раннего детства. Однако подобная исповедь — непозволительная роскошь. Они со Стивом собираются наладить отношения. Ей следует позаботиться о Майе.

Дэн наблюдал за сменой чувств на ее лице.

— Просто… мне бы не хотелось, чтобы ты без всякой нужды чувствовала себя одинокой. С тобой что-то творится. Расскажи. Полегчает.

Мелани казалось, что она пытается плыть против течения. Ей хотелось сдаться и позволить волнам унести ее. Помощь Дэна отнюдь не помешала бы.

— Мы с мужем… расстались и живем отдельно. Временно. Я имею в виду, мы еще можем снова сойтись.

— Почему? Что случилось? — поинтересовался Дэн.

— Ну… обычная история. Раньше виновата была секретарша, верно? Как их там сейчас называют, административный помощник?

— Он тебе изменил? — ошеломленно спросил Дэн.

Мелани пожала плечами, словно ответ был очевиден, однако изумление Дэна пришлось ей по душе.

— Идиот безмозглый! Да он вообще тебя не стоит! Я так и скажу ему прямо в лицо. Черт побери, да я из него котлету сделаю, если хочешь.

— Да нет, не надо. Хотя за предложение спасибо, — засмеялась она, качая головой.

Он наклонился к ней через стол и снова взял за руку. Их пальцы переплелись. Рассудок велел ей отдернуть руку, но рука не повиновалась.

— Послушай, — сказал Дэн, склоняясь еще ближе, — можно, я тебе кое-что скажу?

— Скажи, — выдохнула Мелани, боясь услышать его слова. События развивались слишком стремительно.

И вдруг мгновенную паузу разорвал трезвон сотового телефона в ее сумке.

— Не отвечай, — попросил Дэн, однако Мелани отдернула руку и потянулась за сумкой. Пока она вытаскивала телефон, тот затих. Мелани взглянула на высветившийся номер — звонил Стив.

— Черт, я совсем забыла! Я же договорилась встретиться с мужем. Погоди-ка, — сказала Мелани, проверяя автоответчик на мобильнике. Стив звонил из такси по дороге к психотерапевту, чтобы дать ей адрес. — Мне пора идти.

— Почему? — расстроился Дэн. — Подожди. Еще рано.

— Я же сказала, что мы расстались только временно. Мы пытаемся наладить отношения и идем сегодня на консультацию к психотерапевту.

— Хорошо, — стоически кивнул Дэн. — Понимаю. Давай я тебя отвезу.

— Не надо, — твердо отказалась она.

— Почему? Тебе куда ехать?

— На западную сторону, но дело не в этом. Не могу же я появиться у психотерапевта в сопровождении другого мужчины.

— Пока Хирург все еще на свободе, я ни за что не отпущу тебя одну.

— И все-таки лучше не надо.

— Надо. Я настаиваю. Я высажу тебя за углом, если тебе так хочется.

— Дэн, ну пожалуйста.

— Пойдем, чего зря терять время на бессмысленные препирательства.

Мелани так и не поняла, почему она оказалась в машине Дэна: то ли потому, что он настоял, то ли потому, что ей не хотелось отказываться.

— Куда едем? — спросил он.

— Уэст-Энд и Восемьдесят пятая улица. Психотерапевт принимает клиентов на дому.

— О Господи, небось какой-нибудь бывший хиппи. С длинными седыми космами и в балахоне.

Мелани захихикала:

— Она женщина. Вполне возможно, я ее еще не видела. Сегодня первый раз.

— Никогда не верил в этот бред про семейную психотерапию. Или вы сами как-нибудь между собой разберетесь, или все кончено.

— Вот как? А тебе откуда знать про семейные отношения?

— Да уж знаю, поверь мне. И весьма неприглядные вещи. Хотя, с другой стороны, может, я просто не на той женился. Может, ты тоже не за того вышла. — В свете фар встречной машины на лице Дэна стала видна мрачная решимость.

— Я не знала, что ты был женат, — заметила Мелани.

— Ну, такие вещи не выкладывают при первой же встрече.

— Так что у вас случилось?

Он молча смотрел на дорогу. Тишина сгущалась.

— Извини, — сказала Мелани. — Теперь я лезу в твои дела.

— Да нет, ничего. Я хотел тебе рассказать, но… Я же говорил, что не люблю трепаться о личном. Я до сих пор никому об этом не рассказывал.

— Никому не рассказывал о своем разводе? Совсем-совсем никому? — удивилась Мелани.

— Ни одной живой душе.

— А как давно вы разошлись?

— Четыре… нет, уже почти пять лет назад.

— Ничего себе, долго же ты молчал.

Он отвел взгляд от дороги и посмотрел на Мелани.

— Я в самом деле не болтаю лишнего. Я не кричу о своих делах на каждом перекрестке. Однако тебе я хочу рассказать, чтобы ты лучше меня узнала.

— Понимаю, — ответила Мелани, встречая его взгляд и чувствуя, как что-то переворачивается в сердце.

— В общем-то и рассказывать нечего. Я знал свою жену — то есть бывшую жену — с самого детства. Все думали, что мы сойдемся. Она была самой симпатичной девчонкой в округе, ну а я… — Дэн покраснел. — Можно сказать, что я был хорошим спортсменом. Короче говоря, мы поженились — совсем молодыми. Слишком рано.

— Рано? Почему же? Многие женятся совсем молодыми, и ничего, живут потом.

— Елки-палки, теперь я вижу, как тебе удается вытянуть столько информации из свидетелей. Тебе бы в гестапо работать.

— Извини. Не буду больше тебя подталкивать.

— Мне нелегко об этом говорить, — повторил он.

— Прости. — Мелани накрыла ладонью его лежавшую на руле руку. Она всего лишь собиралась ободряюще похлопать его, но Дэн крепко сжал ее ладонь, словно ему нужна была поддержка.

— В общем, все очень просто. Диана тоже выросла в семье полицейских и знала, на что идет. Но она привыкла быть принцессой. Все носили ее на руках, потому что она была красавица. Такая же красивая, как ты, только не такая умная. Она оказалась пустышкой.

— Ты очень зло это сказал. Она от тебя ушла? — спросила Мелани, втайне весьма польщенная комплиментом: он назвал ее красавицей!

— Да. Надоело быть замужем за полицейским. Диана решила, что способна найти кого получше. Я тогда еще только начинал работать в ФБР. Придешь на работу, получишь задание и потом только дня через три сможешь позвонить домой с другого конца света. Я ничего не мог поделать, разве что уволиться. Уйти со службы я бы ни за что не согласился — мне нравилась моя работа. Может, все бы утряслось, если б у нее были свои дела и интересы. Однако работать Диана не хотела. Детей завести тоже не получилось, что стало большим разочарованием. — Дэн снова замолчал.

— И тогда она ушла?

— Ушла. — Он смотрел на машины за окном. — Однажды я вернулся домой из командировки — двое суток без отдыха и сна, — принял душ и завалился спать. И только на следующее утро понял, что Диана забрала свои вещи. Даже записки не оставила. Документы на развод пришли по почте.

— А теперь она где?

— Вышла замуж за парня, с которым я когда-то играл в одной команде. Сдается мне, она с ним путалась, еще когда мы вместе жили, но наверняка я не знаю. У него строительная компания. Диана помогает в конторе, ездит на классной тачке. Наверное, получила то, что хотела.

Они добрались до места назначения. Дэн подъехал к тротуару, немного не доезжая до дома, где жила психотерапевт.

— Вопрос можно? — спросил он, когда Мелани взялась за ручку двери.

— Какой?

— Мы с тобой… Ты просто хочешь отомстить мужу за то, что он сделал?

В этих словах прозвучала такая искренность, что Мелани показалось, будто она держит в руках его обнаженное сердце. Ей захотелось поддержать и утешить Дэна.

— Не думаю, — ответила она. Однако в ее тоне проскользнула тень неуверенности, и Дэн это заметил.

— Тебе никто не говорил, что ты слишком честная? — печально улыбнулся он.

Дэн потянулся к ней и, задержав пальцы на щеке, заправил за ухо выбившуюся прядку волос. Затем с тоскливым взглядом провел кончиками пальцев по губам. Она почувствовала, как задрожала его рука. Загипнотизированная, Мелани не в силах была его остановить. Казалось, понадобилась целая вечность, чтобы он склонился к ней через разделявший сиденья промежуток. Когда их губы встретились, поцелуй был неизбежен, как предначертание свыше. Однако они лишь едва коснулись друг друга — сладко и нежно. И всего на мгновение.

Он выпрямился.

— Тебе пора. Я позвоню утром, ладно?

— Хорошо, — ответила она.

Мелани вышла из машины на подгибающихся ногах. Оглянулась и, прежде чем захлопнуть дверцу, задержала взгляд на Дэне.

Он посигналил, проезжая мимо. А Мелани сосредоточенно смотрела на ярко освещенную дорожку под зеленым навесом, идущим от кромки тротуара к двери подъезда. В свете фонаря стоял Стив, смотревший на нее немигающим взглядом, полным боли и недоумения. Он все видел.