Особо опасная студентка

Глава 37

Обезврежена, но все еще опасна

Магические приборы и датчики противно пикали сквозь наведенный лечебный сон, запах снадобий в воздухе разливался так густо, что давил многотонным грузом. Я вываливалась из беспамятства пару раз, обнаруживая над головой ровный белый потолок, пыталась приподняться на узкой кровати и вновь засыпала. Третье пробуждение вышло продолжительнее и неприятнее предыдущих. В окне светлой палаты была знакомая серость Легиона, на руках — рилиевые браслеты. Не соединенные в наручники, но все же.

Не чувствовала ровным счетом ничего: ни магии, ни собственного тела, ни положенных ситуации эмоций. Обезболивающими меня накачали мощными, еще и ментально что-то подкрутили. В принципе, я не имела претензий по поводу второго и третьего… Страдать из-за отката не стремилась, а сволочной Арон Дамгор-Кавур мог темным внушением сотворить со мной всякое. А мне врожденных бед с головой достаточно! Сомневаться в их наличии не приходилось — иначе почему я прокручиваю в памяти свой эксперимент двадцатилетней давности и думаю о том, что без затаившегося в углу маньяка добилась бы успеха? Полностью верная же теория была. Научное магическое сообщество бы удавилось.

А вообще, надо убираться отсюда, если свобода дорога. Из одежды на мне лишь казенная ночная сорочка, но это даже побольше, чем в прошлый раз, когда я удирала на вокзал. Увы, план действий не прикидывался, соображалось с трудом. Покинуть постель я все-таки попробовала и сразу выяснила, что в целительском блоке жутко бдительные сотрудники. Едва я отцепила от себя проводки, трубки и капельницы, свесив ноги, как в плату влетела грузная женщина и уложила меня на обе лопатки, сердито причитая:

— Ты что делаешь? Три дня тут ее латаем, а она… Чуть всю нашу работу насмарку не пустила. Куда ломишься, дурная? А ну, лежи смирно!

От такого напора я прилегла очень смирно, позволив присоединить все обратно. Весовая категория у нас была, мягко говоря, неравная, чтобы сопротивляться.

— Восстановление займет около недели, но требует полного покоя, — продолжила бушевать целительница. — Напрягаться тебе противопоказано.

— Может, еще и нервничать нельзя? — буркнула я.

— Конечно, — ответила она как ни в чем не бывало, — и колдовать.

Ха! Может, они мне чисто из-за предписаний по выздоровлению заблокировали магию? Тогда бы и к кровати привязали, чего мелочиться. Но целительница оказалась не из мелочных и влила в меня лекарских чар, от которых начало дико клонить в сон.

— Ладно, прости, ты и так натерпелась, отдыхай, — сменила она гнев на жалость. — Должно обойтись без серьезных последствий, твоя магическая структура приходит в норму.

— Спасибо, — выдохнула я, балансируя на грани гаснущего сознания, однако сумела спросить: — Как там Киллиан Зинбер?..

— Лежит в своей палате спокойно без сознания, в отличие от кое-кого. Ему дольше поправляться, чем тебе, но прогнозы хорошие.

Хорошо, что хорошие. Было бы плохо, если бы плохие… С этой потрясающе емкой мыслью я и отключилась.

Очнуться довелось под чутким руководством целителей, которые и вывели меня из лечебного сна. Потом избавили от всего на мне лишнего, кроме антимагических браслетов, выдали длинный халат, тапочки и наставления. Ждать прописанных процедур, не делать резких движений, съедать принесенную еду и не выходить из палаты: дверь все равно заперта. Другой информации не дали, но я сконцентрировалась на позитивном.

Осознала наконец-то: я выжила, черт возьми! Откупилась от бездны и сохранила ее дар. Зеркало ванной отразило все ту же юную рыжеволосую особу с ямочками на щеках. То есть меня. Зовом больше не кроет, с остальным разберусь. Для побега есть замечательное окно. Высоковатый этаж, правда… За горизонтом исчезало солнце, небо окрашивалось розовыми полосами и разводами. От слабости шатало, в виски стучали маленькие дятлы. Пришлось вернуться на застеленную постель. Нормализация магической структуры — процесс болезненный, никуда пока не деться.

Вскоре дверь отворила госпожа властная целительница. В палату не вошла, пропуская ко мне такого неожиданного и такого желанного визитера. Я подтянулась на кровати повыше и села, Аттикус перешагнул порог. Прежде, чем мы с ним остались наедине, из коридора прозвучало строгое:

— Будет брать вас в заложники — зовите на помощь.

Да чтоб ее… Я поморщилась, мысленно адресовав закрывшейся двери неприличный жест.

— Специфическая женщина, — понимающе отметил Аттикус. — Но в своем деле лучшая.

На нем была мантия цвета предсказательского факультета — необычная, какая-то слишком нарядная, с серебристой каймой. Пронзительно-синяя, которая делала его голубые глаза еще ярче. Они смотрели на меня с привычной когда-то теплотой. Казалось, обнимали одним только взглядом.

— Что происходит в Междумирье? — робко спросила я и нажаловалась: — Мне ничего не рассказывают.

— Идет расследование, — рассказал Аттикус, не проходя дальше в палату. — Знаю лишь то, что раскрыл общественности Легион. Кавур давно практиковал жертвоприношения и похищал студенток, а с последней — с тобой — потерпел неудачу и отлетел в бездну сам.

— Настоящая фамилия Арона — Дамгор.

— Ах, этот… — На его лице застыла презрительная гримаса. — Не зря он мне не нравился: ни студентом, ни преподавателем, ни деканом, ни ректором. Лицемерный тип, от которого за километр сквозило фальшью. Теперь понятно, почему, придя работать в университет, Арон Лжекавур ко мне так относился.

— Как?

— Предвзято. Вдобавок он впечатляющий бардак в ректорате оставил, разгребать ни разу не увлекательно.

Я вопросительно изогнула бровь.

— Временно исполняю его обязанности, — пояснил Аттикус и тоже пожаловался: — Никакого преподавания, роль завхоза в особо крупных масштабах. Деканом в свое время стать не убедили, а тут не отмазался. Не Лукаша Янова же было опять вызывать. А я вроде как внес свой вклад в то, что университет остался без ректора.

Догадывалась, что Дэкса позвал он…

— Что ты делал на нижнем уровне? — единственный вопрос, который я решилась задать.

— По расписанию подошла очередь навещать хаников. Я присутствовал при перенастройке источника создательницей миров, когда она назначила их хранителями магии, связав с шестью магами разных школ. Один из них как бы мой.

— Невероятно! Я не знала…

— Не распространяюсь об этом. — Аттикус пожал плечами. — Кстати, там и глава Легиона был.

Свела их судьба, называется. Бывает же.

Хотела так и прокомментировать, да слова застряли в горле. Аттикус все-таки прошел в палату. Застыв в метре от кровати, хитро обронил:

— До пещеры хаников я той ночью дошел. Вынес массу занятных штуковин, которым в их загребущих лапах не место. Пока у меня хранятся.

— Ого! — Речь о добре «ограбленного» Кловиса. Минус улики в моем деле, что замечательно. — Как тебе удалось у них что-то забрать?

— Подход знать надо. Фантики и прочая ерунда им интереснее артефактов, меняются охотно.

Я улыбнулась — с умилением и благодарностью, он — щемяще нежно. Сердце гулко стукнуло о ребра, вслух вырвалось:

— Почему?..

Тихое, едва слышное. Хотя в моей голове вопрос звучал громче и длиннее: почему ты меня не узнал⁈ Все было очевиднее некуда, тем более после признания.

Аттикус спрятал руки в карманах мантии, шумно вздохнул.

— Ты не мог не догадаться. — Моя улыбка обратилась усмешкой. Грустной, заставляющей подрагивать губы. — Сложно было поверить?

— Разрешить себе поверить, — отозвался он даже тише, чем я спрашивала.

Голос выразил больше любых слов. Тоску и безысходную печаль. Боль потери — той, с которой не смиряются долго. А смирившись, уже не позволяют дать себе надежду. Слишком горько. Слишком тяжело.

История действительно грустная. О девушке, которая выбрала не того парня. А когда поняла, кто — тот, просто не успела ему об этом сказать.

— Джези, — прозвучало так ласково, так знакомо, что в груди мучительно защемило, — я…

— Преподаватель Крейн, — дала я ему шанс не ворошить прошлое, — вы не находите, что это непозволительная фамильярность?

— Уела, — усмехнулся он.

В несколько размашистых шагов преодолел разделяющее нас расстояние, присел на край кровати. Близко ко мне, очень. Сдвинусь на десяток сантиметров и почувствую щекой его дыхание. Я смотрела на свои вытянутые ноги и молчала. Аттикус заговорил первым:

— Жестоко было скрывать, что ты жива.

— Я пять лет в бездне провела. Выбралась с потерями, проблемами и необходимостью скупать противозаконные снадобья ящиками. — Поднять взгляд оказалось сложно, но я это сделала. — Жестоко было бы впутывать тебя и портить жизнь.

— Выбирать за других — порочная практика. — Его губы сжались в тонкую полоску. — В защите не нуждаюсь, и не стоило выкидывать меня порталом с нижнего уровня.

Возможно, я могла рассчитывать на его помощь. Если бы поговорили нормально накануне. Но этого не случилось.

— Надо было прийти ко мне сразу, — отрезал Аттикус. — В идеале — пятнадцать лет назад. Все бы сложилось иначе.

— Надо было, — признала я, хоть уже вышло как вышло. Не изменишь. — Ошиблась.

— Я тоже, — сказал он примирительно, — новое имя тебе подходит.

Недолгая пауза, одновременное движение навстречу. Виска коснулся невесомый поцелуй, я прижалась к Аттикусу. Вдохнула его запах, забывая, каково это — ощущать себя потерянной. Напряжение последних дней зазвенело натянутой струной и отпустило. В воцарившейся тишине было хорошо. Тепло и по-родному уютно, словно я наконец-то попала домой. Так мы и просидели, не обронив ни слова, пока в дверь настойчиво не постучали с замечанием, что визит затянулся.

Оставшись одна, я уставилась в окно. На улице темнело, розовые всполохи превращались в грязно-малиновые, размазанные по небу разводы. От усталости кружилась голова, но это не мешало раздумывать над планом побега. Мешало другое — напрочь отпавшее желание. Надоело бегать. Скрываться от закона, терять близких людей. Пора вернуть себе свою жизнь.

Через несколько дней целители сочли, что я иду на поправку и в тщательном наблюдении не нуждаюсь. По второму пункту Легион с ними, конечно, не согласился. Милые мальчики в форме отконвоировали меня из палаты в то самое здание с апартаментами начальства, откуда порталы не работают.

Мне достался симпатичный отдельный «номер», обставленный под стать дорогим гостиницам. Обтянутые скрипучей кожей кресла, стол на изящных ножках, маговизор в мой рост. Огромная кровать с кучей подушек, хоть баррикаду из них строй. Холодильный шкаф ломился от эсмирских блюд, была барная стойка, под которой даже баночка фейской пыльцы нашлась. Вместо ванны меня ждало корыто джакузи, множество шампуней, бальзамов, гелей и флакон радужной пены. По-моему, я могу устраивать тут вечеринку! Но в одиночестве… Дверь заперли, в том числе магией, любезно предупредив, что и на окне замок с сигнализацией. Вип-камера, в общем.

В углу стоял саквояж из общежития с моими вещами и конвертом от Мэй. В письме она говорила, что все за меня ужасно волнуются, в подтверждение прилагался лист, коллективно исписанный пожеланиями скорейшего выздоровления и возвращения в университет. Приятно… На нем отметилась и Лиза, нарисовав сердечко с заключенным внутрь утверждением, что я очень крутая. Среди многих была надпись пространного содержания знакомым почерком, которую я расшифровала. «Я тебя оттуда вытащу, К.» — гласила она. Надеюсь, речь не про снос стены.

Шикарная обстановка не умаляла принудительной изоляции, заблокированная магия лишала мир красок, но я не стала акцентировать на этом внимание. Зачем страдать, когда можно не страдать?

Я пооткисала в джакузи, переоделась в комбинезон в цветочек. Перекусив шокогромадой, забодяжила коктейль с фейской пыльцой и включила по маговизору какой-то музыкальный фильм. Попивать, подпевать и пританцовывать можно одновременно! За этим меня и застал Дэкс. Небритый, в помятой черной мантии высшего мага. С собрания Совета явился, видимо. Или перед ним.

— Ты нигде не пропадешь, — отметил он.

Сочту за комплимент. Я отсалютовала бокалом и предложила:

— Тебе налить?

Легион ко мне гостеприимно отнесся, невежливо не ответить тем же!

От коктейля Дэкс отказался, сел в кресло. Выключив маговизор, я плюхнулась в соседнее и отставила бокал на стол.

— Хотел прийти раньше, — сообщили мне, словно оправдываясь, — но твоя целительница запретила.

— Эта может, — поверила я. — Со мной все в порядке, нервничать уже разрешили!

— А ты не нервничай, — хмыкнул он. — Нынче никакие поводы того не стоят. По сравнению с тем, что тебе предъявляла бездна и требовала в оплату долга.

Сильно сомневаюсь, что Киллиан меня сдал, раз не он позвал высшее руководство на нижний уровень. Пришел в себя и первым делом предоставил отчет, не дав мне знать? Маловероятно. Кловис бы не проболтался, покойный маньяк — тем более.

— Давно ты понял? — осведомилась я.

— Окончательно — в зале Звезд. Догадки возникли сразу, как увидел тебя в лифте, да не совсем те. Сначала посчитал, что ты практикуешь ритуалы с дарами бездны умышленно. Просто так люди не меняют внешность, попутно скидывая двадцать лет.

Выходит, подозревал, что я злодейка и замышляю в Междумирье новое жертвоприношение⁈ Потому и клятву взял. Ну… Я его потом в том же заподозрила. Квиты.

— Я лишь в ночь бала разобралась в случившемся. Думала, что ошиблась в эксперименте, а для обратного ритуала у меня неполный комплект, и недостающий элемент — книга. Оказалось, дело в пробравшемся тайком вредителе.

Дэкс стиснул зубы. Приди он тогда, такого бы не произошло. Но смысл припоминать ему это? Сам в курсе. И на второй-то ритуал пришел — спасать. Без него меня бы из бездны вытащить не удалось. Считай, долги были оплачены всеми.

— Он попался поздно, зато получил по заслугам, — процедил Дэкс, ведь не существовало наказания хуже вечного скитания по бездне бесплотным духом. — Расскажи ты мне ситуацию без утайки, разобрались бы быстрее.

Я фыркнула. Прямо вижу, как глава Легиона разрешает мне принести в жертву ректора университета Междумирья! Нет уж, это был бы слишком смелый эксперимент даже для меня. Кажется, неоднозначность ситуации оценил и Дэкс. Мигом вернул себе профессиональную хладнокровность и уведомил:

— Дамгор отчислился с факультета оккультных наук нашего университета после твоей «смерти» под предлогом недовольства специализацией и поступил в эллодианский на менталистику, сменив фамилию на материнскую. В Эллодиа на измененные внешность и ауру получил новую идентификацию, с родственниками из родного маленького владычества оборвал связь. Доказаны эпизоды с убийством Доус и покушением на Иствер. С тобой пока имеются непонятные моменты.

— Ты пришел у меня показания взять? — Я невзначай поправила браслет, будто он был всего лишь украшением. — Интересно у вас чудом выживших жертв допрашивают.

— Таков регламент, когда к жертве возникает масса вопросов, — осклабился он. — Твоя сшитая условными нитками легенда треснула по швам. Расследование резонансное, не нашлось законных оснований замять детали. Хоть я и взял все под личный контроль, в отделе Междумирья еще в первый день выяснили, что Эника Лэйн — вымышленная девушка.

Логично и ожидаемо. Если бы не Дэкс, меня бы уже трясли в допросной с особым пристрастием.

— Не самое страшное обвинение, — не стушевалась я, помня, что за поддельную личность грозит максимум пять лет лишения свободы. Конечно, если не вычислят и не докажут, кто я. — Ритуал проводил канувший в бездну преступник, и вся остаточная запретная магия не моя.

— Никто не поверит, что ты по счастливой случайности отбилась от Дамгора-Кавура. Его крови в зале Звезд больше, чем твоей. Сканирующие артефакты успели зафиксировать эманации от твоих впечатляющих темных и стихийных чар. Копать под тебя будут серьезно и однажды докопаются, вряд ли я смогу помешать. Не решаю все единолично.

— А хотелось бы?

— У тебя есть вариант, — проигнорировал он мой выпад и улыбнулся. Той улыбкой, с которой раньше предлагал то, что называл компромиссом. — Заключаешь сделку с Легионом и становишься нашим специалистом по запретной магии в обмен на снятие обвинений.

Лихо легионеры вербуют бесценные кадры! Прелестный выбор намечается: остаться в Легионе, сев в тюрьму на неизвестный срок, или работать на них подневольным сотрудником.

— Над столь заманчивым предложением подумаю, — пообещала я, помня обнадеживающее послание от Кловиса. — А не дать ли мне при таком раскладе честные показания против Арона? Что-то я не услышала, чтобы был доказан эпизод с его первой жертвой.

Дэкс помрачнел и заметно напрягся.

— Тебя приплетать не буду, — забрала я свои прежние угрозы обратно. — Да и не стала бы.

— Я знаю, — хмыкнул он и щелкнул пальцами.

Воздух рассекло зигзагом раскрывшегося пространственного кармана, оттуда выпал ритуальный кинжал. Дэкс подхватил его, сжал инкрустированную магическими камнями рукоять. Блеск острого лезвия, кровавый росчерк по ладони, протянутой мне. Я вложила в нее свою, услышав древние слова и заветную формулировку.

…я освобождаю тебя от данной клятвы…

— Здорово. — Отдернув руку, я уставилась на свои перепачканные кончики пальцев. Ничто не поднимает настроение так, как кровь бывшего! — Могу всех переубивать теперь, и ничего мне не будет.

— Джез, — покачал он головой, — хватит. Как еще сказать тебе, что я сожалею? Первые годы каждую гребаную ночь во сне приходил в этот проклятый зал и вытаскивал тебя из бездны.

— Ну, в итоге пришел и вытащил. Лучше поздно, чем никогда.

Я окунула окровавленные пальцы в недопитый коктейль и, смочив их, вынула и оттряхнула. Дэкс свою ладонь подлечил и вытер о мантию. Да-а-а… Изумительно, обожаю!

Глядя на клубящиеся в бокале красные следы, я поняла: пора. Отбросить дурацкий сарказм и обиду, существование которой отрицала. Поговорить как взрослые люди. Поставить точку.

— Мы были молоды и наломали дров, — развела я руками. — Оба виноваты.

— Я больше, — возразил Дэкс.

— С этим спорить не стану.

Он ухмыльнулся. Посмотрел в ставший равномерно бледно-красным бокал, потом снова на меня и произнес:

— Ни я, ни твоя подруга не предполагали, что у нас закончится свадьбой, к тому же так скоро. И нет, не по расчету. Чувства были неожиданными, а ее семья предельно строгой.

Я и не допускала, что Дэкс женился бы ради карьеры. Оттого и злилась, хоть ни секунды не ревновала. Когда он не пришел на мой эксперимент, я точно поняла, что нашим отношениям конец. Но до расставания не дошло, и столь скоропостижно найденная замена погибшей при таких обстоятельствах почти невесте коробила.

— Ты с ней счастлив?

— Да.

— Хорошо.

Сказала искренне, сумев наконец отпустить прошлое. Оно практически в другой жизни было…

Дэкс встал, поправив мантию, словно нещадно смятой ткани это могло помочь. Прошел к двери и бросил на прощание:

— Над предложением думай, только недолго. А твои честные показания больше заденут не меня, а того, кто вел это дело и дорасследовался до…

— Чего?.. — обеспокоенно спросила я, поскольку окончания не последовало.

— Потери понятия о субординации! И к Зинберу непременно возникнут вопросы, что его привело одного и без отряда на место свершаемого преступления.

— Совпадение?

— Ага, и сила любви, — дернул он уголком губ. — Кстати, хороший мужик. Не угробь.

— Как именно⁈

Захлопнувшаяся с той стороны дверь оставила меня без ответа.