Оставь надежду всяк сюда входящий

ПРИЛОЖЕНИЕ

Доклад Украинскому правительству Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания (СРТ) о визите в Украину, который проходил с 1 по 10 декабря 2012 года.

10. В ходе встреч, состоявшихся в конце визита в Киеве, делегация СРТ представила свои предварительные замечания первому заместителю и исполняющему обязанности Министра юстиции, а также Генеральному прокурору. В этих замечаниях делегация ссылалась на статью 8, пункт 5 Конвенции и сделала непосредственную оговорку относительно Алексеевской исправительной колонии № 25 в Харькове и Стрижавской исправительной колонии № 81. Была высказана серьезная озабоченность относительно обращения с осужденными, отбывающими наказание в обоих учреждениях.

Делегация требовала, чтобы:

I) органы прокуратуры провели без задержки на национальном уровне эффективное расследование по факту обращения с осужденными со стороны персонала этих двух колоний;

II) компетентные органы приняли превентивные меры для искоренения практики ненадлежащего обращения с осужденными со стороны сотрудников учреждений или заключенных, с которыми они вместе отбывают наказание, по подстрекательству персонала этих двух учреждений, в том числе посредством предоставления на регулярной основе жесткого требования ко всем пенитенциарным сотрудникам, работающим в этих колониях, обеспечить «нулевую терпимость» к ненадлежащему обращению;

III) первые результаты проведенных следственных действий и сведения о превентивных мерах, которые предусматриваются или были осуществлены, были предоставлены СРТ в течение одного месяца.

11. В письме от 18 января 2013 года украинские власти сообщили СРТ об итогах расследования обращения с заключенными, содержащимися в пенитенциарных учреждениях, в которые были осуществлены визиты, в том числе в исправительных колониях № 25 и № 81, а также других мер, принятых или предполагавшихся. Они также предоставили реакцию на предыдущие замечания делегации по вопросу о положении Юлии Тимошенко. СРТ будет рассматривать всю эту информацию далее в докладе.

16. Также источником серьезной обеспокоенности Комитета является ситуация с осужденными в исправительной колонии № 25 в Харькове. Из того, что стало известно делегации, четко следует вывод о том, что ненадлежащее обращение с осужденными мужчинами со стороны сотрудников или осужденных, которым отводится роль помощников пенитенциарного персонала, было далеко не редкостью. Кроме того, множество заявлений о ненадлежащем обращении, полученных от осужденных, содержавшихся или уже освободившихся из колонии № 25, говорят об обращении такой степени строгости, что оно может рассматриваться как пытки (например, тяжелые избиения, часто в сочетании с обливанием осужденных водой под давлением из брандспойта или когда заключённый одет в смирительную рубашку; погружение головы в воду вплоть до состояния удушья; применение наручников, по которым затем бьют молотком, чтобы заставить их подняться до предплечий; сексуальное насилие, подстрекаемое персоналом). Упоминаемое ненадлежащее обращение, в основном, как указывалось, осуществлялось в кабинетах оперативных сотрудников (которые расположены в административном здании) или в помещениях для осужденных, занятых хозяйственным обслуживанием дисциплинарных изоляторов и помещений камерного типа (ДИЗО/ПКТ), или в первом прогулочном дворике при ДИЗО/ПКТ (где, как утверждалось, громко включалось радио, чтобы заглушить крики тех, кто подвергался ненадлежащему обращению).

18. У делегации сложилось впечатление, что в исправительных колониях № 25 и № 81 ненадлежащее обращение с заключенными стало почти обычным методом поддержания порядка и борьбы с тюремной субкультурой. Средства, которые использовались сотрудниками, частично опиравшимися на группу осужденных с отведенной им вспомогательной ролью, были, очевидно, направлены на достижение покорного поведения всех осужденных уже с первых дней после их приема в учреждение. Поэтому период приема описывался как особенно травмирующий опыт. Осужденные, как утверждалось, были вынуждены выполнять физические упражнения до изнеможения независимо от состояния их здоровья, и подвергались различным провокациям со стороны персонала (например, осужденных заставляли мыть пол или туалеты после того, как сотрудники загрязняли их). Осужденные, которые отказывались или, будучи не в состоянии придерживаться «ежедневного режима», как утверждалось, подвергались обращению, описанном в параграфах 16 и 17. Для тех, которые были выделены персоналом как такие, которые могли вызвать проблемы в тюрьме, возникал повышенный риск подвергнуться физическому ненадлежащему обращению со стороны сотрудников и/или осужденных, занятых хозяйственным обслуживанием.

Особую обеспокоенность вызывают жалобы нескольких осужденных, согласно которым они были специально проинструктированы сотрудниками для нападения или чрезмерного давления на других осужденных. Относительно этих осужденных, как утверждалось, существовала угроза, что в случае отказа от выполнения инструкций персонала, они потеряют шансы на условно-досрочное освобождение, останутся незащищенными от нападения осужденных, которые, возможно, захотят причинить им вред, и/или будут избиты персоналом. В одном случае упомянут осужденный, у которого, как утверждалось, была предварительная договоренность с персоналом о нападении на другого заключенного в обмен на его перевод в другое пенитенциарное учреждение.

21. СРТ призывает украинские власти принять дополнительные меры по борьбе с пытками и другими формами жестокого обращения в исправительных колониях, в частности:

— продолжать разрабатывать, распространять и контролировать выполнение норм и инструкций относительно обязанностей сотрудников пенитенциарных учреждений по обращению с осужденными во время отбывания наказания. Всем членам персонала необходимо решительно напомнить, в том числе во время первичного обучения и повышения квалификации, что они никогда не должны осуществлять, подстрекать или терпимо относиться к любым действиям, связанным с пытками или другими формами жестокого обращения, — ни при каких обстоятельствах, в том числе по распоряже-нию начальника, и что они должны, наоборот, уважать и охранять физическое, сексуальное и психологическое здоровье всех заключенных, в том числе от нападений со стороны других осужденных[3]. Должное поведение сотрудников пенитенциарных учреждений по отношению к заключённым должно воспитываться путем принятия более весомых мер, требующих от работников всех пенитенциарных учреждений препятствовать коллегам подвергать осужденных ненадлежащему обращению и докладывать должным образом обо всех случаях ненадлежащего обращения с участием коллег. Это предполагает наличие четкой линии отчетности, а также принятие защитных мер для внедрения концепции «законопослушный гражданин» (речь идет о необходимости так называемой системы «доносов», — Примечание переводчика);

— проявлять максимальную бдительность относительно обращения с осужденными, отбывающими наказание в исправительной колонии № 25 в Харькове и исправительной колонии № 81 в Стрижавке, и довести до сведения всех заинтересованных лиц, в том числе руководителей, оперативного персонала и персонала отдела надзора и безопасности, которые работают в этих учреждениях, что любой пенитенциарный работник, который будет совершать или будет пособником ненадлежащего обращения, будет привлечен к ответственности;

поддерживать новое руководство исправительной колонии № 89 в Днепропетровске в её приверженности к искоренению ненадлежащего обращения с осужденными со стороны сотрудников или по их подстрекательству, в частности в медицинской части учреждения;

убедиться, что руководство исправительной колонии № 54 регулярно напоминает сотрудникам, работающим в жилой зоне для женщин, лишенных свободы на определенный срок, что любые формы жестокого обращения с заключенными (в том числе словесные оскорбления) не допускаются;

улучшить подготовку сотрудников подразделений специального назначения, которые посещают пенитенциарные учреждения, с целью обеспечения того, чтобы физическая сила и «специальные средства» применялись только тогда и в той мере, которая абсолютно необходима для поддержания безопасности и порядка, а не как формы наказания.

Комитет также хочет подчеркнуть, что он против надевания масок членами отряда специального назначения в пенитенциарных учреждениях. Комитет признает, что по оперативным и/или соображениям безопасности могут быть необходимы защитные шлемы. Тем не менее, необходимо, чтобы всегда можно было осуществить в дальнейшем идентификацию бойцов соответствующими органами и осужденными не только с помощью четкого отличительного знака, но и по четко выделенному идентификационному номеру на каждой форме/шлеме. Кроме того, вмешательство такого типа должны записываться на видео (например, портативными камерами, как части снаряжения соответствующих пенитенциарных офицеров). СРТ рекомендует, чтобы украинская власть приняла необходимые меры с учетом этих замечаний.

Комитет также хотел бы получить копии нормативно-правовых и регуляторных актов, касающихся отрядов специального назначения, действующих в пенитенциарных учреждениях.

34. Как указано в параграфе 10, делегация СРТ сделала непосредственное наблюдение в соответствии с пунктом 8 статьи 5 Конвенции, и обратилась с запросом, чтобы органы прокуратуры провели без задержки на национальном уровне эффективное расследование обращения с заключенными персонала в Алексеевской исправительной колонии № 25 в Харькове и Стрижав-ской исправительной колонии № 81.

В связи с этим делегация подчеркнула, что прокуратура, возможно, столкнулась с отсутствием доверия со стороны заключенных в этих двух колониях. Большинство опрошенных заключенных не воспринимали местные органы прокуратуры как беспристрастные и считали, что жаловаться им бесполезно или даже может иметь для заключённых отрицательные последствия.

35. В своем письме от 18 января 2013 года украинские власти сообщили СРТ, что органы прокуратуры провели расследование обращения с заключенными в четырех колониях, в которые были осуществлены визиты совместно с представителями других контролирующих органов, общественности и органов здравоохранения. Почти все заключенные, содержащиеся в этих колониях, были опрошены путем письменных запросов[4]. Около 700 заключенных, содержащихся в колониях № 25 и № 81, были опрошены с участием сотрудников контролирующих органов и общественности. Кроме того, в колонии № 25 около 100 заключенных были осмотрены судебно-медицинским экспертом. Положение заключенных, содержащихся в колониях, в которые Комитет осуществил визиты, было также рассмотрено комиссией Государственной пенитенциарной службы с 13 по 19 декабря 2012 года, в которую входили также представители других государственных органов и общественности[5].

Украинские власти утверждают, что никаких доказательств недавних случаев ненадлежащего обращения с заключенными в колониях, в которые были осуществлены визиты, не было найдено: не было получено никаких жалоб на ненадлежащее обращение от опрошенных заключенных, у осужденных, которые были подвергнуты судебно-медицинской экспертизе в колонии № 25, не было обнаружено никаких телесных повреждений, также не было найдено никаких медицинских или иных доказательств в медицинской документации в колониях № 25 и № 81, также никаких нарушений не было выявлено при изучении журналов о применении силы, «специальных средств» и смирительных рубашек. В то же время комиссия Государственной пенитенциарной службы получила в колонии № 81 жалобы на «бестактное поведение» и на угрозы применения силы сотрудниками, которые уже не работают в учреждении.

36. Комитет приветствует оперативность реакции украинских властей на неотложные замечания делегации. Он также высоко оценивает усилия по включению представителей гражданского общества и других государственных органов в процесс. Однако все указывает на то, что следствие не соответствует критерию тщательности.

Во-первых, ясно, что прокурорские и пенитенциарные сотрудники хотели получить результаты в течение очень короткого периода времени (т. е. в течение десяти дней после визита), что привело к использованию методов сомнительной ценности во время проведения расследования (например, письменные консультации с максимумом заключенных, с указанием выводов делегации). Из информации, представленной делегацией в своих предварительных замечаниях в конце визита, в процессе таких консультаций должен учитываться риск запугивания заключенных со стороны сотрудников, однако, ничего для преодоления этого риска, очевидно, не было сделано. Как и следовало ожидать, СРТ получил сообщение о том, что заключенным было строго рекомендовано персоналом делать только положительные замечания в ответ на эти запросы, а это уже само по себе ставит под сомнение эффективность расследования.

Кроме того, информация, имеющаяся в распоряжении Комитета, ясно показывает, что украинские власти не смогли завоевать доверие заключенных и сотрудников, которые могли бы предоставить полезную информацию. И это не удивительно. В ходе своих расследований прокуроры, очевидно, сопровождались членами местного персонала, в том числе пенитенциарными офицерами, которые, как утверждалось, участвовали в недавних случаях жестокого обращения, и, насколько известно, не пытались лично пообщаться с осужденными.

Следует отметить, что результаты вышеупомянутых запросов были также основаны на записях, признанных делегацией частично ненадежными[6].

Комитет рекомендует вновь открыть расследование с учетом этих замечаний и критериев эффективного расследования, упомянутых в параграфе 33.

55. Украинское законодательство предусматривает различные дисциплинарные/изоляционные меры воздействия на осужденных, поведение которых может нести или несет угрозу порядку или безопасности. Наиболее строгие меры этого типа, которые могут применяться тюремной администрацией, могут варьироваться от помещения в дисциплинарный изолятор (ДИЗО) на срок до 15 дней (10 дней для женщин)[7] до изоляции в профилактических целях в «помещении камерного типа» (ПКТ) на срок до трех месяцев или в «участке усиленного контроля» (УУК) на срок до трех месяцев, который может быть повторён. У тюремной администрации есть также возможность перевести осужденного в исправительную колонию/сектор с более высоким уровнем безопасности.

Тем не менее, возможности собственного усмотрения тюремной администрации чрезмерно ограничены законом. Несколько категорий осужденных автоматически содержатся в условиях максимальной безопасности и подвергаются изоляции в профилактических целях в течение длительного срока после приговора суда и только с учетом совершенных ими преступлений. Комитет считает своим долгом напомнить о своей принципиальной позиции относительно решений, касающихся изменения уровня безопасности для осужденных, а также изоляционных мер с профилактической целью, которые не должны объявляться (или устанавливаться по усмотрению суда) в качестве части наказания. Решение о том, нужно ли применять определенный уровень безопасности или изоляционных мер с профилактической целью должно зависеть только от тюремной администрации и осуществляться только на основании индивидуальной оценки рисков, и не должно быть частью уголовного наказания. Комитет подтверждает свою рекомендацию, что по этому поводу должны будут внесены изменения в соответствующие нормативные положения.

56. Как следует из выводов делегации, во время визита в 2012 году подход соответствующих тюремных администраций был в целом взвешенным к избранию дисциплинарных мер или административной изоляции в исправительных колониях № 54 и № 89[8].

С другой стороны, помещение в дисциплинарный изолятор и/или административная изоляция в профилактических целях, как представляется, было чрезмерным в исправительных колониях № 25 и № 81. Делегация отметила, что в колонии № 25 за первые одиннадцать месяцев 2012 года осужденные помещались в ДИЗО 65 раз и 91 раз в ПКТ, а также было 369 помещений в ДИЗО и 50 помещений в ПКТ за тот же период в колонии № 81.

Изучение журналов в обоих учреждениях показало неоднократные случаи помещения в ДИЗО на повторный период, что в сумме продолжалось до 30 дней без перерыва между этими помещениями. Меры по дисциплинарной изоляции (ПКТ) нередко применялись в отношении заключенных в ответ на мелкие правонарушения (например, 10 дней дисциплинарного изолятора за то, что «не вовремя лег спать»). В ряде случаев наложение дисциплинарного взыскания или применение профилактических мер изоляции были однозначно неоправданными (например, 15 дней дисциплинарного изолятора или три месяца ПКТ за то, что «отказался выйти на зарядку»; 15 дней дисциплинарного изолятора за то, что «выражал недовольство по поводу условий содержания»).

Кроме того, по результатам изучения записей помещений в УУК выяснилось, что обоснование для принятия решений о помещении в этот участок, а также его продолжение, как представляется, были стереотипными и повторяющимися (например, «не проявил готовности к самоуправляемому социально-правомерному поведению»[9]).

В результате, некоторые осужденные содержались в ДИЗО, ПКТ и/или УУК в течение длительного времени (например, больше года в целом) с твердой уверенностью, что применение этих мер не было связано с требованиями безопасности, надежности и дисциплины, а было направлено на чрезмерное ограничение их прав.

Полученные результаты вызывают еще большую обеспокоенность ввиду того, что следственные органы нередко возбуждали уголовные дела в отношении соответствующих осужденных в связи с этими нарушениями, и так же нередко суды продлевали сроки заключения (до трех лет) на основании статьи 391 Уголовного кодекса (злостное неповиновение).

57. В свете вышесказанного СРТ призывает украинские власти пересмотреть подходы, которых придерживается руководство исправительных колоний № 25 и № 81 к помещению в ДИЗО, ПКТ и УУК для обеспечения того, чтобы любые меры такого типа основывались на принципах пропорциональности, законности, отчетности, необходимости и не-дискриминации. В связи с этим соответствующим органам власти необходимо четко напомнить, что:

— меры, касающиеся помещения осужденного в ДИЗО, ПКТ или УУК, всегда необходимо применять в течение как можно более короткого периода времени, после того, как среди прочего, будет принято во внимание мнение осужденного, и только при условии предоставления ему копии решения, которое содержит причины помещения и базовую информацию о его правах, в том числе имеющиеся средства для обжалования соответствующего решения в независимом органе;

санкция, которая заключается в помещении в дисциплинарный изолятор, всегда должна соответствовать тяжести и характеру совершенного нарушения (нарушений);

решение осужденного, воспользоваться или нет своими правами, не должно подвергаться дисциплинарному взысканию. В частности, не может быть и речи о том, чтобы отказ заниматься физическими упражнениями в указанный день или недовольство условиями содержания рассматривались как дисциплинарный проступок;

в случае если осужденного несколько раз подряд подвергают дисциплинарному взысканию в виде помещения в ДИЗО продолжительностью более 15 дней (10 дней для женщин), каждые 10–15 дней должна быть сделана надлежащая пауза перед новым применением дисциплинарного взыскания;

— должен разрабатываться план для каждого осужденного, который помещается в ПКТ или УУК, с целью решения проблем, которые возникают в процессе нахождения в таких условиях.

Должны быть приняты меры для обеспечения того, чтобы с момента принятия решения о помещении в ПКТ или УУК, по меньшей мере, после первого месяца пребывания там, был осуществлен пересмотр этих санкций.[10]