Осторожно! Психопат в клане! Том 2

Глава 16

— Чего замер, Перекрёстов? — спросил Андрей Шнейдер. — Будто призрака в зеркале увидел.

Я не имел не малейшего понятия, как объяснить то, что мне открылось. Человек в чёрной маске, отец психо-цепей, создатель современной магии разума — это я.

Я так привык быть Александром Перекрёстовым, что успел позабыть, кем я был до этого. В своей прошлой жизни.

Коротко стриженые чёрные волосы и такие же чёрные глаза; худощавое лицо с крепкой широкой челюстью. Лицо Шнейдера покрывала недельная щетина. Как же давно я не видел этого лица. Он прав, я будто смотрю в зеркало прошлого.

— Как это возможно? — выдавил из себя я.

— А что тебя смущает? — пожал плечами Шнейдер. — Ах, ну да. Ты теперь, наверное, ломаешь башку и пытаешься понять, почему же нас в этом мире двое, да?

— Это какая-то иллюзия, — не верил я. — Нас не может быть двое в одном мире!

— Конечно, Перекрёстов, — Шнейдер сел на корточки передо мной и жутко ухмыльнулся. — Я был здесь один, пока не объявился ты. Ты правда не понимаешь? Это даже оскорбительно в каком-то смысле, что в параллельных мирах существуют такие тугодумные версия меня, как ты.

— Оскорбительно, что существует хотя бы один такой психопат с моим лицом, — огрызнулся я.

— Ты — как ребёнок, — хмыкну Шнейдер. — Слишком вжился в роль малолетнего Перекрёстова. Вспомни, сколько тебе лет. Вспомни, кем ты был. И пойми, что тебе суждено было стать владыкой магии разума. Как и мне.

— Я правильно понимаю, что… Ты всегда жил в этом мире? Так же, как я всегда жил в своём? Тогда с чего вдруг меня затянуло сюда? Ты специально это сделал? — вопросы лились из меня рекой.

— Ну вот! — воскликнул он. — Другое дело! У нас с тобой впервые за всё это время пошёл адекватный мужской разговор. Отвечу по порядку. Да, я родился в этом мире и всегда в нём был. И нет, я не собирался затаскивать сюда параллельную версию себя. Это произошло случайно. Так решил кристалл магии разума.

— Какое-то хреновое объяснение, — подметил я.

— Считай, как тебе удобно, Перекрёстов, но что случилось — то случилось, — ответил он. — В день, когда я проводил ритуал над прежним Александром Перекрёстовым, осколок кристалла вёл себя странно. Быть может, он был слишком большим, или плохо подготовленным для ритуала. Но ситуация вышла из-под контроля. Кристалл втянул в ритуал меня вместе с Перекрёстовым. Тогда я получил силу, а Перекрёстов сошёл с ума. Но, как позже выяснилось, его больной рассудок был заменён твоим — мной из другого мира. И кристалл распорядился очень необычным образом. Силу владыки разума он разделил на двух человек. Половина мне, половина тебе.

— Это я уже понял, — кивнул я. — Лучше объясни мне, Андрюша хренов, как ты до такой жизни докатился⁈ Что за сумасшедшие идеи о порабощении мира? Совсем спятил?

— А ты что же полагаешь? Думаешь, раз мы с тобой оба Андреи Шнейдеры, значит и мыслим мы одинаково? Как бы не так! Я видел твои воспоминания. Ты был жалким психотерапевтом, но при этом жил мирной спокойной жизнью. Я же с самого детства был в опасности. Я родился без магических способностей в мире, где власть — это магия. Единственное, чему меня научила жизнь — это убивать. Этому я обучился в академии Тайных Рук. Но в одном мы с тобой схожи. Я всегда умел читать людей. Всегда знал, куда нужно надавить, чтобы сломать их.

— Хрена себе ты сравнил! Я всю жизнь спасал людей от них самих! — воскликнул я. — Восстанавливал их психику! А ты только и делал, что ломал. И вообще, Рассветов говорил, что тайна это кристалла известна лишь нескольким семьям. Откуда ты…

Я замолчал, быстро осознав, откуда другому мне известна тайна кристалла.

— Чего замолчал? Сам догадался? — улыбнулся Шнейдер.

— Рассветов говорил, что несколько сотен лет назад семье Романовых с изучением кристалла разума помогали немецкие учёные. В этом разговоре мы лишь вскользь упомянули, что чисто теоретически кто-то из этих немцев мог передать знания о кристалле будущим поколениям… Если в этом мире у тебя та же родословная, что и у меня…

— Шней-дер, — по слогам прочёл фамилию он. — Ты совсем тупой, Перекрёстов? Фамилия о чём-нибудь говорит? Наш с тобой дед был немцем. Не знаю, что из себя представлял дедушка Генрих в твоём мире, но в моём — он был тем ещё сукиным сыном! С самого рождения промывал мне мозги, рассказывал о том, к чему я должен подготовиться, чтобы выполнить свою миссию!

— Да уж, а в моём мире дедушка Генрих был очень даже милым старичком, — испытав толику ностальгии, произнёс я. — Всё равно не понимаю. Если Шнейдерам было несколько веков известно о кристалле разума, чего ж никто до тебя не попытался им завладеть?

— Так было предначертано, Перекрёстов, — сказал Шнейдер. — Дед говорил, что нашего предка посетило видение. Видение того, что в будущем, именно в этом году потомок Шнейдеров завладеет кристаллом и обретёт огромную власть. Понимаешь, Перекрёстов? Мне судьбою даровано это право. Сам кристалл меня избрал!

— Тебе просто промывали мозги с самых первых лет жизни, — твёрдо сказал я. — А кристалл разума выбрал нас обоих.

— В чём-то ты прав. Но я слишком далеко зашёл, и отступать не собираюсь. Я докажу, что даже простой человечишка, родившийся без магического дара, может нагнуть целый мир. Но я не жадный, честное слово! И я готов разделить с тобой эту силу. Я готов подарить тебе, Александр Перекрёстов, право управлять людьми и целым миром.

— С чего такая щедрость? — усмехнулся я.

— С того, что ты — это я. И, как ты правильно выразился, кристалл разума выбрал нас обоих. И я не хотел бы идти против его воли. Нас с тобой свела судьба. Мы этот мир можем свернуть к чёртовой матери, если объединимся!

— Не хочу тебя расстраивать, дружище, но я скорее шею себя сверну, но не объединюсь с тобой. Ты — натуральный псих. И такие, как ты, в моём мире не лечились! Тебя остаётся только запереть, либо убить к хренам собачьим! Другого не дано.

Андрей Шнейдер замолчал. Он медленно встал с корточек, просунул руку в карман и достал очки. Должно быть, в его маске были встроены специальные линзы, корректирующие зрение.

Шнейдер надел очки и теперь я уже совсем не мог отличить его от прошлого себя.

— Ты меня разочаровал, Перекрёстов, — на этот раз без улыбки произнёс он. — Я правда надеялся, что мы с тобой сможем поладить. Верил, что мы можем разделить этот мир. Но ты мне не оставляешь выбора.

Я попытался подняться, но ощутил резкую нестерпимую боль в области позвоночника и осознал страшную вещь.

Я не чувствую ног. Под притоком адреналина я не заметил, что этот ублюдок сломал мне позвоночник.

— Ты буквально вынуждаешь меня — убить тебя, — сказал Шнейдер.

Думай, Саня, думай. Нельзя проигрывать этому психопату. Ни в коем случае. Иначе жертва Рохманова, да и все жертвы в целом будут обесценены. Иначе Шнейдер захватит сначала Санкт-Петербург, потом всю Россию, а затем, быть может, и целый мир.

Нужно искоренить это зло, пока не поздно. Нужно…

— Александр! — услышал я голос в своей голове.

Кто-то новый. Не помню, чтобы этот человек обращался ко мне из магического движка.

— Кто это? — мысленно спросил я.

— Алексей Меншиков, — ответил призрак. — Дорос до князя и успел позабыть своего старого главу?

— Точно! Алексей Петрович, я и забыл, что вас затянуло в мой магический движок, — удивился я.

— Нет времени на разговоры, — перебил меня Меншиков. — Шнейдера нужно остановить. Этот гад свёл меня с ума и отправил на тот свет, но я всё ещё могу ему отомстить. Воспользуйся моей силой, Перекрёстов. Я дарую её тебе. Это наш шанс спастись и переиграть его!

— Кстати, а что у вас за сила? — спросил я, и тут же почувствовал приток маны.

А вместе с маной ощутил новую силу. Ту, которую очень давно хотел приобрести.

Бинго.

— Прости, Перекрёстов, и прощай, — выпуская зелёную психо-цепь, сказал Шнейдер. — Добро пожаловать в мой магический движок. Надеюсь, тебе там будет комфортно.

Я направил всю энергию в позвоночник. Как оказалось, Меншиков был могущественным лекарем. Именно он несколько лет назад вылечил Женю Гаврилова от онкологии. Ну дела… Вы даже не представляете, как вовремя появились в моём движке, Алексей Петрович.

Превозмогая адскую боль, я стянул разорванный спинной мозг, и срастил разлетевшиеся на мелкие частички позвонки.

— Да я скорее сам себя затяну в собственный движок и создам чёрную, мать её, дыру! — крикнул я, и отскочил в сторону в последний момент.

Психо-цепь Шнейдера промазала и ударила по кристаллу. Подземный зал заполнил невыносимый звон. Андрей схватился за голову, из его ушей заструилась кровь.

Я успел направить активировать автоматическое лечение ран и приготовился к бою. Маны осталось слишком мало. Для битвы с этим подонком может и не хватить. А значит, нужно взять победу хитростью. Сконцентрироваться не на победе в бою, а на победе в войне.

Нужно уничтожить кристалл.

— Баю-бай, хренова мразь! — крикнул я и направил заряженные всем запасом моей маны психо-цепи в спину Шнейдера.

Он почувствовал надвигающуюся атаку и телепортировался в сторону. А именно этого я и добивался. Мои цепи влетели в кристалл и создали в нём трещину.

— Не-е-е-е-т!!! — завопил Шнейдер. — Не смей, Перекрёстов! Даже, сука, не думай этого делать!

— Попрощайся с магией разума, — сказал я. — Финита ля комедия, Шнейдер.

Я зарядил кулак базовой магией и психокинетикой одновременно, чтобы нанести последний удар по кристаллу разума.

Но произошло то, чего я никак не ожидал.

Андрей Шнейдер телепортировался… и исчез.

Всё произошло за долю секунды. Я слишком поздно понял, куда переместился мой враг. Кулак так и не успел достичь кристалла разума. Поскольку магический камень взорвался до того, как я нанёс по нему последний удар.

Всё подземелье всколыхнуло от землетрясения порожденного взрывом кристалла. Своды катакомб трещали по швам. Все пещеры разумы были готовы обрушиться в любой момент.

Но почему это произошло? Неужели Шнейдер сам уничтожил кристалл?

Нет.

Андрей Шнейдер стоял посреди осколков фиолетового кристалла… и впитывал их в себя. Я буквально своей кожей ощущал ветерок от течения магии. Вся магия разума, что была в кристалле, впитывалась в отца психо-цепей.

— Что ты сделал⁈ — воскликнул я, пытаясь перекричать грохот раскалывающихся каменных стен.

— Ты не переиграл меня, Перекрёстов, — прозвучал голос Шнейдера в моей голове. — Но ты вынудил меня сделать то, чего я не собирался делать.

На мгновенье из-за потока магии разума наши сознания слились воедино. Всего на мгновенье, но мне удалось увидеть его мысли.

Как оказалось, Шнейдер только что телепортировался в самую сердцевину кристалла разума, выпустил из себя психо-цепи, и впитал ими силу камня. Самого главного камня нашей ветви магии.

Я чувствовал, что Шнейдер хочет скрыть от меня эту информацию, но он не мог. Мой ход привёл к очень страшным последствиям, но при этом позволил выиграть время. Кристалл разума не был уничтожен, Шнейдер впитал его в себя и сам стал камне разума. Однако это вызвало перегрузку его магического движка.

Я чувствую, как моего врага клонит в сон. Ему понадобится двое суток, чтобы прийти в себя, чтобы переродиться магом, которого уже точно никто не сможет одолеть.

А это значит…

Мои мысли прервались. Поток наших сознаний разошёлся. Прозвучал грохот и пещера обрушилась.

Да ладно? Снова смерть? По крайней мере, это не должно быть больно — быть раздавленным такой глыбой.

Мир в моих глазах перевернулся, и я пришёл в себя лежащим на земле под дождём.

Как я оказался на поверхности?

— Даже не думай… — прошипел голос Шнейдера рядом со мной.

Я собрался с силами и резко вскочил на ноги. Голова кружилась так, что удержать равновесие было практически невозможно.

Я выжил, потому что Андрей Шнейдер телепортировал нас обоих на поверхность. И я прекрасно знаю, зачем он это сделал.

— Даже не думай умирать, Перекрёстов, — закончил фразу он. — Без тебя ритуал невозможен.

Шнейдер выставил руку вперёд. Он собирался выпустить психо-цепь, чтобы поглотить мою душу, но не смог. И на то было две причины.

Его тело достигло критической точки. Катастрофический объём маны вынуждал его впасть в кратковременную спячку.

И вторая причина — звуки шагов. За моей спиной собирались люди, и судя по рычанию магических движок, они были готовы биться со Шнейдером вместе со мной.

Игорь Бьёрнсон и его брат Алексей; Салтыков, Беркутов и ещё несколько отрядов из клана Московского района появились за моей спиной.

Андрей Шнейдер дрожал от переполняющей его силы. Его лицо исказила гримаса ненависти.

— Я вернусь за тобой, Перекрёстов, — прошипел он. — Хочешь ты того или нет, но твою душа будет положена в фундамент моего нового мира.

Сказав это, Шнейдер телепортировался. Я больше не слышал его магического движка, но знал, что ещё обязательно услышу. С этого момента начался обратный отсчёт. На перезагрузку сил этого ублюдка уйдёт приблизительно двое суток.

А это значит, что стартует очередной дедлайн. У меня и моих соратников ровно два дня, чтобы подготовиться к его возвращению. Ровно два дня, чтобы сделать всё для спасения этого города.

— Перекрёстов! — крикнул Салтыков. — Это был он? Отец психо-цепей?

— Да… — сказал я и начал падать.

Беркутов успел подбежать ко мне, и удержал моё тело своей единственной, но крепкой рукой.

— Ты как, Саш? Живой? — спросил он.

— Живее всех живых, Виталь Фёдорович, — сказал я и добавил чуть тише: — Или мне тебя лучше батей называть?

Беркутов усмехнулся, обдав меня коронным запахом своих непереносимых сигарет.

И в этот момент я понял, что я действительно больше не Андрей Шнейдер. Подумать только, у меня здесь даже отец есть… Я теперь кто угодно — Перекрёстов, Беркутов, да хоть, мать его, Адмиралов! Но только не Шнейдер.

Всё-таки в этом мире есть только один психотерапевт-психопат. И это не я.

— Ну ты и устроил, Перекрёстов! — воскликнул Салтыков. — Весь город по швам трещит. Такого землетрясения даже я никогда не устраивал. А уж поверь, в этом я мастер.

— Я и не сомневаюсь, Николай Антонович, — улыбнулся я.

— Позже будете кичиться своими силёнками! — рявкнул Рука Войны Игорь Бьёрнсон. — Командир Перекрёстов, жду отчёт. Прямо сейчас.

— Если кратко, Игорь, — сказал я. — Мы — в полной жопе.

— Это я и без твоего отчёта понял, — ответил он. — А конкретнее?

— Если в течение двух дней, мы не найдём способ избавиться от отца психо-цепей, есть очень высокая вероятность, что этот ублюдок вновь до меня доберётся — и тогда нам или даже всему миру настанет полный трындец.

Моё сознание опять повело куда-то вглубь движка. Салтыков поспешно влил в меня свою ману, и я вновь вернулся в мир живых.

— Игорь! — крикнул Беркутов. — Не будем допытывать мальчишку под дождём посреди улицы. Давайте перегруппируемся в здании суда. Заодно и поставим в известность центральных.

— Будь по-твоему, воевода, — кивнул Бьёрнсон.

— В здание суда? — спросил я. — Вам удалось отбиться от нападения кланов?

— Ты не представляешь, что тут было, Сашок, — ответил Беркутов. — Такого месива я давненько не видал. А, может быть, и не видал вовсе. Всякое на моём веку происходило, но чтобы массовая война кланов, в которой участвует более трёхсот магов разом! Тьфу, это уже перебор.

— Рад, что вы уцелели, — произнёс я.

— Уцелели — не совсем правильное слово, — вздохнул Беркутов. — Потери большое. Наших ребят много полегло. Рокотов — бывший Рука Войны — погиб, спасая нас. Это была настоящая бойня, а не война.

Соклановцы привели меня в здание суда. Весь центральный район выглядел так, что я невольно начал сомневаться, а не попал ли я в очередной раз в другой мир? Ощущение, что я не в Санкт-Петербурге, а в блокадном Ленинграде.

Всё к чёртовой матери уничтожено…

В фойе суда нас встретил глава Центрального района — князь Рассветов. И на главном судье Высшего Совета не было лица.

— Что-то случилось, Григорий Дмитриевич? — спросил его я.

— Рад, что ты вернулся, Перекрёстов, — сказал он, тяжело дыша. — Да. Случилось. Я только что разговаривал с императором. И у меня очень плохие новости.