Остров Дохлого дракона. Часть третья

Глава 7

Ивашка, всё ещё массируя руку, пошёл отдавать распоряжение. Самым трудном было убедить гномов зайти на место, где было захваченное троллями селение. Кто боялся, что степняки могут так же неожиданно появиться, как и исчезли, кто, наоборот, что они и сами испарятся, как и тролли. Пришлось Ивашке и Толстуну на глазах у всех прогуляться по образовавшемуся пустырю и даже покопать землю. Только после этого гномы осторожно, словно по раскалённой сковороде, решились подойти к спокойно стоящим посреди пустыря Ивашке и Толстуну.

Пока рыли первые ямы, посреди проходящей через посёлок дороги, землекопы больше по сторонам оглядывались, чем рыли, и работа практически не двигалась. Толькок вечеру заработали в полную силу, то ли привыкли, то ли бояться устали.

А вот с катапультами управились быстро. Благо заходить на территорию посёлка не надо было. Все тридцать две катапульты поставили на таком расстоянии, чтобы горшки с зажигательной смесью доставали до любого места в обороне неприятеля. Как только с этим делом закончили и сделали по паре пробных выстрелов, Ивашка всех освободившихся гномов отправил выносить землю, образовавшуюся при рытье западней.

Работу прекратили только с наступлением полной темноты.

Оттянулись к своему лагерю. Никто, даже Ивашка и Толстун, не решился остаться в заколдованном посёлке. Ночь стояла тёмная безлунная, дул жаркий сухой ветер со стороны Западных пустошей. Песок скрипел на зубах.

Ивашка хотел ещё раз обсудить с эльфами план сражения, но едва дополз до своего места в палатке, как тут же и заснул, сражённый усталостью, даже не поел. Хотя во рту с утра, кроме воды ничего не было. Разбудил Ивашку Толстун. Бравый моряк и тут был на высоте: уже успел умыться и заказал, чтобы им принесли еды и горячего кофе.

Больше в этот день поесть не пришлось, опаздывали. Причем всюду опаздывали. Медленно рылись ямы, медленно выносили землю. Ещё медленнее вбивали в дно ямы колья, и уж совсем не шла работа с маскировкой ям. Увидев, что из этой затеи большего не выискать, Ивашка смахнул это дело на Толстуна, а сам с Золтом занялся установкой арбалетов. Их направили так, чтобы стрела попадала в того, кто заденет за верёвку, соединённую с затвором тетивы. До самой темноты устанавливали самострелы. Больше сотни удалось пристроить. Землекопы тоже к вечеру разошлись и к полной темноте закончили маскировку двадцать пятой ямы-ловушки.

Теперь оставалось только ждать. И хотя адмирал понимал, что лучше заснуть и поберечь силы на завтрашний бой. Но сон долго не шёл. Ноги гудели от суеты последних дней, а потом и голова заболела. Командовать на земле оказалось гораздо сложнее, чем в море. Там тебя знали и слушались, понимали, что от скорости выполнения команды часто зависит, останешься ты жить или пойдёшь на дно рыб кормить. А здесь на земле всегда есть куда отступить.

Опять в голову лезли мысли по переустройству армии и мастерских по изготовлению оружия.

Лишь под утро сон, наконец, одолел его, и вездесущий Толстун почти сразу разбудил.

— Вставай, сейчас уже тролли пожалуют. Осталось пару часов, успеем позавтракать, — ну как же Толстун и без завтрака.

Ивашка и не почувствовал, что он там ел. Обжигаясь, допил кофе и стал, суетясь надевать свой чёрный комбинезон из змеиной кожи. Толстун же с эльфом делали это обстоятельно.

— Что ты, братан, на себя не похож, будто это не ты восемь кораблей гоблинских на дно отправил и с самим Ураниусом совладал, — приободрил адмирала Толстун.

И Ивашка на самом деле успокоился. Ведь всё хорошо продумано и просчитано. А тролли — это далеко не гоблины. Поменьше в размерах будут и глупее гораздо.

— Ну да поможет нам Херне, пошли, — и адмирал двинулся к посёлку, который вот-вот должен появиться из безвременья вместе с сотнями троллей.

— Приготовиться катапульщикам, — Ивашка подошёл к одной из самых близких к городу орудий. Рядом встали Толстун и Золт Вейрин. Рука Ивашки сама собой всё сильнее сжимала осколок жезла Земли, губы начинали несколько раз произносить заклинание, вызывающее молнии. Гному приходилось брать себя в руки, чтобы не закончить заклинание и не выпустить молнии на пустые ещё стены.

— Смотри, начинается, — схватил его за рукав Толстун.

Ивашка уже и сам заметил. Как будто туман опустился на стены и стал уплотняться, появились призрачные полупрозрачные домики. Они стали постепенно наливаться красками и уплотняться. Появилась баррикада, воздвигнутая троллями, а потом всё это рывком превратилось в обычную занятую врагами деревню — без всякой магии.

И тут начали сказываться результаты двухдневного труда гномов. Ивашка залез на катапульту, да и место, где она стояла, находилось гораздо выше селения, на холме. Так что ему было отлично видно, как началась паника среди троллей. Уже полностью появились из безвременья всадники, и пешие ещё несколько секунд стояли, неподвижно замерев, словно в детской игре «Замерли», и сразу тронулись. Заржали пони, заголосили своими гортанными голосами тролли, и началось. Сразу в нескольких местах сработали арбалеты, поражая стрелами тех, кто неосторожно задел за бечёвку. Заорали от боли солдаты, испугано заржали лошади. А потом стали один за другим проваливаться в ямы-ловушки. Враги заметались в панике. Теперь уже вопли раненых и бессмысленные в такой ситуации команды командиров слышались со всех концов поселения.

Все сразу заметались, стараясь, добраться до укрытия или до конюшни. И опять натолкнулись на новые стрелы и полетели на острые колья ловушек. Осаждённый посёлок стал сильно похож на встревоженный муравейник. Ивашка представил себя на месте троллей и содрогнулся.

Степнякам меж тем довольно быстро удалось навести порядок, вернее они, скорее всего так думали. С холма же было видно, что просто все арбалеты разрядились, пожав кровавую жатву. А ямы — ловушки наполнились до отказа лошадьми и троллями.

— Пора и красного петушка к ним запустить, пока они не надумали в осаду идти, — толкнул завороженного кровавым зрелищем Ивашку эльф.

— Катапульты, огонь! По два горшка каждая, — не раздумывая, скомандовал адмирал.

Захлопали маленькие взрывы, и чёрный дым заволок посёлок. Не зря гномы вчера пристреляли свои орудия. Казалось, не было ни одного метра, куда бы ни упал горшок с зажигательной смесью.

— Арбалетчики готовьтесь, сейчас наскачут, — предупредил солдат Ивашка.

Отряд этот был сформирован недавно, и слаженных действий у него не получилось. И, скорее всего тролли прорвались бы через этот заслон, если бы рассредоточились. Но их как раз сгубила организованность.

Степняки ринулись из посёлка одной слитной колонной. И тут же получили сверху на головы с десяток горшков, с горящей смесью специально пристрелянных именно на этот прорыв. А ещё их по дороге ждали Ивашка, эльф и Толстун. Не успели последние горшки выплеснуть реку пламени на головы обезумевших лошадей и троллей, как в бедняг полетели молнии. И поток степняков словно наткнулся на стену. Лошади отказывались скакать вперёд и скидывали седоков прямо в огонь. А маги всё пускали и пускали в них молнии, пока не кончилась энергия. Завершили разгром врагов лучники и арбалетчики, впрочем, тролли уже и сопротивления-то не оказывали от страха, сами, кидаясь на стрелы или обратно в огонь.

Сначала хотели в этот же день ехать назад в столицу. Ну, а что, дело сделано, враг разгромлен и практически полностью уничтожен. В плен взято всего около сотни троллей. Да и те в основном или раненые, или обожженные. Зато коней более полутысячи. Кони оказались умнее своих хозяев и напролом не пошли прямо под стрелы и молнии. Гномы уже собирались двинуться в обратный путь, но эльф их удержал.

— Давайте до реки прогуляемся, покараулим там. Должно ведь, насколько я понял, и подкрепление к ним подходить и провизию подвозить должны. Если мы им позволим снова реку перейти, то наша победа окажется никому не нужной.

— А ведь и, правда. Мы сейчас поедем праздновать победу, а вместо этой тысячи придёт другая тысяча и захватит другое поселение. Эту заразу нужно с корнем вырывать, — Толстун даже руками продемонстрировал, как он сорняки вырывает с корнем.

— Хорошо, поехали к реке, — согласился Ивашка, — нужно только отряд арбалетчиков с собой взять и провизии.

Собирались недолго. До захода солнца уже изрядный кусок дороги отмеряли. Везде были видны следы пребывания степняков, сожженные хутора, потравленные конями поля с пшеницей и рожью. Из предосторожности костёр не разводили и выставили из числа арбалетчиков десяток часовых, боялись отбившихся отрядов троллей. А утром, чуть свет, снова в путь. Нужно было до темноты добраться к реке.

Встречи со степняками избежать не удалось. Уже солнце клонилось к закату, все устали от целого дня непрерывной езды. Конники появились неожиданно, высланный вперёд дозор как раз вернулся, чтобы смениться и на хвосте у себя привёз троллей. Около двух десятков всадников. Те с ходу устремились в атаку. И не будь среди гномов Ивашки и эльфа смели бы арбалетчиков. Но и маги чуть-чуть не опоздали, такой стремительной была атака. Ивашка выпустил первую молнию, когда уже дыхание лошади степняка ощутил. Эльф следом вторую врезал в самую гущу врагов. Кони шарахнулись прочь, и у гномов появилась возможность зарядить арбалеты и дать залп по врагу. А Ивашка с эльфом довершили разгром, ещё по паре молний пустив. Удалось даже одного лохматого степняка захватить живым. Но допросить не смогли, он даже связанный кидался на гномов, то ли с ума от страха сошёл, то ли сам по себе такой дикий был.

Пришлось здесь же, и ночевать, так и не добравшись до реки. Уже почти совсем стемнело, опасно было дальше двигаться. Можно ведь и на отряд побольше напороться. В темноте тогда уж ничего не поможет— ни молнии, ни арбалеты. Костров опять не разводили.

До реки добрались перед обедом, и в первый раз за два дня позволили себе поесть горячей еды. Вокруг стояла мёртвая тишина. Трава выгорела под жарким летним солнцем, и кроме кузнечиков не кому было нарушать покой ничьей земли. Хоть бы небольшой кустик, какой, чтобы за ним схорониться, не маячить на самом виду. Дак нет, гладкая голая степь. Жёлтое море. И так же под ветром, словно волны по сухой траве пробегают.

— Палатки будем ставить, — после сочного обеда Толстуна потянуло полежать в тенёчке.

— Собственно мы пришли сюда, чтобы показать троллям, что границы гномской земли неприступны. Так что думаю вполне можно палатки ставить.

Так и сделали, поставили палатки там, где берег переходит в пологий подъём. И стали ждать гостей. В этот день, правда, так и не дождались. Ночь выдалась совершенно безветренная и тихая — тихая, так что было хорошо слышно, как рыба в воде плещется. Караулы ходили всю ночь, но незваных гостей не было. Потом ждали весь день. И опять никого. И следующая ночь прошла спокойно.

С утра третьего дня Ивашка места себе уже не находил. Ему казалось, что они здесь совершенно зря проводят время, а там где-нибудь ниже по реке, тролли переплыли реку и сейчас уже чуть ли не столицу осаждают.

К полудню его тревога ещё больше усилилась. Он даже поделился ей с эльфом.

— Попробуй залезть в чей-нибудь мозг из жителей столицы и посмотри, что там происходит. Ты ведь вполне можешь это сделать, — посоветовал ему Золт Вейрин.

Ивашка не стал долго себя упрашивать, взял в руки зелённый камень и уже было совсем настроился произнести заклинание, когда его окликнул Толстун.

— Эй, братан, оставь свои волшебные штучки. Вон они — тролли, — толкнул его боцман, или нет капитан теперь.

Ивашка посмотрел в ту сторону, куда Толстун указывает. И точно из-за реки прямо к тому месту, где расположились гномы, подплывало тёмное облако пыли. Кроме троллей это не могли быть никто.

— Приготовиться, — скомандовал адмирал арбалетчикам.

Гномы засуетились, уж больно страшно смотрелось эта приближающаяся пыльная лавина.

— Подойти прямо к кромке воды, — Ивашка и сам устремился к воде, на ходу доставая из кармана чёрного змеиного комбинезона «огни Агавы». Рядом встали Толстун и эльф, оба тоже в чёрных своих комбинезонах.

Тролли себя ждать не заставили. Через несколько минут их передовой отряд уже с ходу попытался форсировать реку. Весь он и остался в реке буквально скошенный меткими выстрелами арбалетчиков.

Уцелевшие степняки повернули коней и остановились на противоположном берегу, выкрикивая угрозы и проклятья на голову гномов. А подходили всё новые и новые отряды. Вскоре весь берег был усеян врагами. Ржали кони, раздавались гортанные крики командиров.

— Давай ударим по ним молниями сейчас, а то если они всей массой пойдут в атаку нам с ними будет не справиться, — подошёл к эльфу Ивашка.

— Давай, — и тут же Золт стал нараспев читать заклинание.

С небольшой задержкой стал колдовать и Ивашка, а потом и Толстун включился. Три молнии ушли почти одновременно, в самую гущу готового к переправе врага. Пламя, дым, грохот, взметнувшиеся в воздух тучи пыли. Тролли, наверное, ещё не поняли, что произошло, как Ивашка с эльфом ударили по ним ещё раз, а чуть спустя, послал молнию и Толстун. Теперь уже противоположный берег реки был весь затянут чёрным дымом и поднявшейся пылью.

— Нужно подождать, — предложил Ивашка эльфу и моряку, — посмотрим, как им наш подарок понравился.

Через несколько минут дым стал рассеиваться, а пыль понемногу оседать. Степняки удирали, все кто двигаться неслись прочь. Конные топтали пеших, пешие стаскивали с коней всадников, и всё это под оглушающие крики и ржание испуганных и раненых коней.

— А теперь давайте для придания им скорости ещё по разу врежем, — заорал, чтобы перекричать шум, вошедший в азарт Толстун.

— Обязательно, — тоже, что было сил, крикнул Ивашка.

И ещё три молнии врезались в толпу бегущих прочь от берега степняков.

— Я, думаю, этого урока им надолго хватит, — предположил Золт, когда крики и ржание смолкли в отдалении.

— Вряд ли. Ещё не прошло и года, как мы в прошлый раз на них шороху навели, а они уже чуть-чуть столицу не захватили. Тролли, видно, как гоблины, уроков из поражения не извлекают, а только злее становятся.

— И что ты предлагаешь? — округлил глаза Толстун. — Тут навсегда поселиться? Нет, уж, спасибо. У меня корабль есть, море и совсем не хочется мне просидеть мне на берегу этой пыльной речонки.

— Никто и не собирается, — успокоил разошедшегося друга Ивашка.

— Так, что же, отправляемся назад? — спросил подошедший к ним эльф.

— А давайте их проводим немного, для успокоения совести, — высказал, наконец, свою мысль адмирал.

— Туда? В Западные Пустоши? — икнул Толстун и недоверчиво покрутил головой. — Ты же сам говорил, что их это может ещё только больше разозлить.

— А ты, что думаешь? — обратился за поддержкой к Золту Ивашка.

— Думаю. Думаю, они сейчас проскачут несколько километров, немного успокоятся и встанут лагерем, будут точно такой же совет держать, что им дальше делать. И вот, если мы по этому совету опять ударим, то у них желание возвратиться возникнет гораздо позже. А если здесь к тому же оставить лучников или арбалетчиков хотя бы для того, чтобы разведчики троллей видели, что здесь кто-то есть, тогда у них надолго охоту отобьём через реку переходить, — эльф был как всегда прав.

— Тогда на коней, и давайте сегодня покончим с этим делом, — решительно двинулся к своему пони Толстун.

Это легко сказать было, а потом пришлось долго уговаривать арбалетчиков перейти реку. У гномов как-то с трудом ломалось понятие, что от троллей можно только защищаться. А вот нападать, да ещё на их территории. Пришлось даже пригрозить и по ним молнией ударить. Всё-таки переправлялись через руку страшно медленно, а уж по Западным пустошам вообще еле плелись. Троллей всё не было и не было. Ивашка уже стал побаиваться, что эльф ошибся, и степняки ускакали к себе прочь с этих Пустошей. Гномы от долгого ожидания расслабились и поэтому на троллей наткнулись неожиданно. Выехали на небольшой пригорок или холм и оказались нос к носу с дозором степняков, а буквально в сотне метров внизу раскинулся весь лагерь.