Освободи меня

7

Комнату наполнил запах кофейных зерен. Нокс сварил кофе и только что закончил подавать каждому по кружке. В данный момент я сидела за кухонным островом с Кольтом и Кридом по обе стороны от меня. Нокс и Килан стояли на кухне, прямо напротив нас. Настроение было мрачным, и все четверо носили разные расстроенные лица. А все потому, что я только что закончил рассказывать им о том, что со мной произошло — что сделал со мной Мистер Икс.

— Была ли ее одежда… — начал Килан, уставившись на кружку с кофе в руке. — Когда вы двое пришли к ней утром, ее одежда… — Он не мог заставить себя сказать это.

— Она была одета, — огрызнулся Кольт. — Единственное, что бросалось в глаза, — это то, что мы едва смогли ее разбудить, и когда нам это удалось, она была совершенно не в себе.

— Одеяла, которые свисали с конца кровати, — сказал Крид, проводя рукой по лицу. — То, как они были сложены, было слишком аккуратно, чтобы их сбросили во сне. Помню, что тогда мне это показалось странным.

— Кто-то из нас должен был остаться с тобой, — сердито произнес Кольт.

— Не думай так, — проворчала я. — Если бы кто-то из вас был там, он мог бы убить вас раньше, чем планировал.

— Раньше, чем планировал? — повторил Килан.

— Мне интересно, почему он до сих пор не попытался прикончить нас, — сказал Крид. — Почему выбрал Изабель, а не нас? Мы представляем большую угрозу.

— Вы представляете большую угрозу, потому что значите для меня больше всех, — сказала я, глядя на свой едва выпитый кофе. — Вот почему он приберег вас четверых напоследок.

— Напоследок? — одновременно сказали близнецы.

— Мистер Икс терпелив. Он преследовал меня годами. Неужели так трудно поверить, что когда он снова найдет меня, то захочет, чтобы наше воссоединение было идеальным, или то, что он считает идеальным? Или вы думали, что он зарежет вас и попытается захватить меня, как только найдет? — спросила я их, и их молчание было мне ответом. Я выпустила беззлобный смешок. — Я нутром чуяла, что что-то не так. Я знала, что вижу. — Я пренебрежительно покачала головой.

— Ты несправедлива к себе, — сказал Килан.

Забрав свою кружку с кофе, я встала со своего места у острова. — Ты должен перестать спускать мне все с рук.

Когда я начала уходить, Кольт огрызнулся: — Потому что ты предпочитаешь, чтобы мы сказали тебе, что это твоя вина.

Я продолжала идти, отказываясь заглатывать наживку.

Затем услышала звук скрипа стула по деревянному полу, прежде чем Кольт произнес: — Это завтра, Шайлох.

Я замерла, когда до меня дошел смысл его слов. — Сегодня у меня уже один раз случился срыв. Разве этого не достаточно? — спросила я через плечо.

— Ты можешь кричать, плакать и срываться столько, сколько тебе нужно, пока ты справляешься, — сказал Кольт.

Сегодня у меня уже не осталось слез. Все, что я сейчас чувствовала внутри себя, — это злость, и никто из них этого не заслуживал. Я сделала еще один шаг вперед, намереваясь удалиться в свою комнату.

— Ты винишь себя за Изабель. — Может, голос Кольта и был мягким, когда он произносил эту фразу, но его слова нанесли мощный удар. Они были достаточно сильны, чтобы разрушить последние остатки моего самообладания.

Я крутанулась на месте и прорычала: — Черт побери, Кольт!

Не дрогнув, Кольт остался стоять на своем, в то время как остальные молча наблюдали за нами. Я ожидала такого напора от Нокса, но с тех пор, как я объяснила, что сделал со мной Мистер Икс, когда я думала, что это он, мой парень был ненормально тих.

— То, что случилось с Изабель, не твоя вина, — спокойно произнес Кольт, но твердость в его голосе подсказала мне, что его «халковская» сторона находится совсем близко к поверхности.

Я покачала головой, отказываясь слушать.

— Икс — это тот…

Я взорвалась, прежде чем он успел закончить. — Я знаю, что это он! Я знаю, что это не моя вина, что он одержим мной! Я знаю, что не сделала ничего такого, чтобы завлечь его или заставить убивать тех, кто рядом со мной! Но я должна взять на себя часть гребаной ответственности! Пока он на свободе, он представляет угрозу не только для меня, но и для тех, кто меня окружает. Я знаю это и все равно влюбилась в вас! Все равно позволила ей стать моей подругой!

— Любовь — это улица с двусторонним движением, малышка, — сказал Килан. — Мы знали, на что подписывались.

— Но Изабель не знала, — возразила я.

— Тебе не разрешалось говорить ей правду, — сказал Крид. — А она хотела быть твоей подругой. Что ты собиралась делать? Быть стервой, чтобы удержать ее от этого?

— Ты несправедлива к себе, — повторил Кольт слова Килана.

— Ничто не было справедливым в течение четырех долбаных лет! — крикнула я, швыряя кружку с кофе во входную дверь. От удара она разбилась вдребезги. Керамические осколки разлетелись по полу, а кофе пролился на дверь.

Уперев руки в бока, я уставилась в пол, пытаясь заставить себя успокоиться.

Кольт медленно подошел ко мне. — Мне жаль Изабель. — Его мягкий тон лишь разрушил то немногое спокойствие, которого мне удалось достичь. — Но, наказывая себя, ты не исправишь того, что с ней случилось, и не искупишь этого. И я не думаю, что Изабель хотела бы, чтобы ты взяла на себя вину за это.

Я перевела взгляд с пола на него.

Он посмотрел на меня в ответ с жестким выражением лица. — Если этого недостаточно, чтобы убедить тебя, — добавил он, — то помни, что то, что ты делаешь с собой, влияет не только на тебя, но и на нас.

Ты страдаешь — мы страдаем.

Я продолжала смотреть на него, обдумывая его слова, затем с тяжелым вздохом опустила взгляд и отвернулась. — Мне жаль.

Кольт сократил расстояние между нами и обнял меня. Одна из его рук легла на мой затылок, после чего он поцеловал меня в висок. — Я не могу бороться с твоим чувством вины за тебя, детка, но я могу бороться с ним вместе с тобой, — прошептал он.

Я скользнула руками по его спине и сжала в кулаках его футболку. Слезы, которые, как мне казалось, уже иссякли, покатились из моих глаз. Не заботясь о том, что они намочили его футболку, Кольт держал меня, пока я не нашла в себе силы отпустить его.

* * *

Большую часть утра я пыталась справиться с тем, что сделал со мной Мистер Икс, не вспоминая, как он прикасался ко мне. Самое неприятное заключалось в том, что в тот момент я наслаждалась этим, потому что думала, что это был Нокс. У нас были проблемы, и он отверг меня, когда я попыталась соблазнить его в красном нижнем белье. Несмотря на то, что я злилась на него за то, что он не был честен со мной, я все еще хотела его, все еще любила его. Поэтому, когда я подумала, что он пришел ко мне ночью, прикоснулся ко мне, словно желая меня так же сильно, как и я его, я была счастлива и разочарована тем, что слишком устала, чтобы сделать с ним что-то еще. Теперь я чувствовала себя дурой. Отвратительной, оскорбленной. И не могла перестать чувствовать руки и рот Мистера Икс на себе.

Я старалась чем-нибудь себя занять, надеясь, что это поможет. Я вошла в комнату, которую Логан занимал в прошлый раз, когда мы были здесь. В его шкафу стоял большой сейф. Внутри лежали ключи, винтовка, пистолет, стопки коробок с патронами, ноутбук с внешним жестким диском и моя сумка, которую я убрала туда перед вчерашним отъездом в город.

Первым делом я открыла сумку и достала телефон с номером Йена и бывшим номером приятеля Логана по «Морским котикам», а также шнур для зарядки. Затем я схватила ключи, жесткий диск, ноутбук и шнур питания.

Кольт, Крид и Килан сидели в гостиной со скучающим видом.

Я передала ноутбук, шнур питания и жесткий диск Криду. — Интернета нет, но на жестком диске есть куча фильмов. — Килану протянула ключи. — Это от подвала и сарая. Вход в подвал находится снаружи, на боковой стороне хижины, рядом с кучей бревен. Внизу есть небольшой спортзал и куча настольных игр. В сарае — вещи для активного отдыха, например, рыболовные снасти. — Все перечисленные вещи остались от предыдущей владелицы, которая, по словам риэлтора, была пожилой женщиной, отдыхавшей здесь с мужем и его семьей несколько раз в год, пока ее возлюбленный не ушел из жизни. Теперь, когда его не стало, она не хотела больше пользоваться этим домом и продала его практически со всем, что было внутри. Риэлтор сказал Логану, что она не хотела заниматься хлопотами, связанными с переездом, и это нас вполне устраивало.

— Где Нокс? — спросила я их.

— Он пошел прогуляться, — ответил Крид, вставая, чтобы включить ноутбук.

Я посмотрела в сторону входной двери, гадая, все ли с ним в порядке. Сегодня утром он был слишком тихим, даже когда мы все вместе завтракали. Я была так занята своими собственными демонами, что не нашла времени спросить, в чем дело.

Решив проведать его, когда он вернется, я направилась в свою комнату и подключила телефон к розетке, чтобы зарядить его. Не желая отвлекаться от работы, я собрала все необходимые вещи, чтобы изменить прическу, с того места, где я положила их вчера на комод, и зашагала в ванную.

Спустя примерно час и чертову тонну фольги я стояла перед зеркалом и ждала. С моими секциями и техникой фольгирования меня никогда не возьмут на работу в салон, но для домашней работы все выглядело не так уж плохо. Согласно инструкции, я не могла оставлять осветлитель на волосах более чем на тридцать минут. Я очень, очень надеялась, что не сожгу волосы. Я могла жить с волосами цвета дорожного конуса, лишь бы не пришлось отрезать их полностью. Повертев головой из стороны в сторону, я попыталась представить себе это. — Оранжевый, пожалуй, мне пойдет.

Я рассмеялась и скрестила руки на груди. Прическа была такой пустяковой вещью, чтобы беспокоиться из-за нее, учитывая все происходящее. Может быть, мне стоит воспринимать подобные переживания как отсрочку.

Я взглянула на время на одноразовом телефоне, который мне удалось зарядить на короткое время. Увидев, что прошло уже тридцать минут, я глубоко вздохнула и начала снимать фольгу с волос. В тот момент, когда показался небольшой кусочек волос, я перестала дышать.

Мои волосы не поджарились.

Мои волосы не были оранжевыми.

— Нет, — ахнула я и начала вырывать фольгу. Каждая прядь волос, которая открывалась, была одинаковой. Не знаю, сколько времени я простояла там, потрясенная, ухватившись за край раковины, размышляя, что делать. Мне нужно было смыть средство, но я подумывала о том, чтобы оставить его в надежде, что оно поможет избавиться от того, что я вижу.

Я пожалела, что у меня нет телефона, чтобы посмотреть, что делать.

Я издала звук неприкрытого разочарования и двинулась включать душ. Намыливая волосы, я пыталась убедить себя, что мне все мерещится. Выйдя из душа, я отказалась смотреться в зеркало, вместо этого завернув волосы в полотенце и пойдя одеваться.

Я вернулась в ванную, молясь любому божеству, которое могло бы меня слушать, чтобы мои волосы стали оранжевыми. Приготовившись к тому, что, как я знала, должно было произойти, я стянула полотенце с волос.

Мокрые розовые пряди упали мне на плечи.

Я не буду плакать из-за волос. Я не буду плакать из-за волос.

Стиснув зубы, я подключила фен, который купила во время нашей недавней поездки в город, и начала сушить волосы. К тому моменту, когда я закончила, я чувствовала… я чувствовала очень многое. Печаль была самой сильной эмоцией, давившей на меня, потому что я не видела себя в зеркале. Я видела Шейлу.

Ее волосы были светло-розовыми, как сахарная вата, а мои — немного темнее. Цвет скорее напоминал розовую розу, но был достаточно близок, чтобы обмануть мои глаза. Когда упомянутые глаза начали гореть, я заставила себя отвернуться. Чтобы не поддаваться искушению, я вышла из ванной и села на край кровати.

«Какой ужасный день, — подумала я, укладываясь на спину. — Какая горстка ужасных дней».

«Ужасных» — это мягко сказано.

Мне хотелось пробежаться. Устроить себе такую пробежку, после которой у меня несколько дней будет болеть голова. Я хотела почувствовать эту боль. Почти жаждала ее. Потому что это была терпимая, контролируемая боль, в отличие от всего того, что я испытывала сейчас. Разочарование было единственным, что сдерживало меня. Разочарование моих ребят. Разочарование доктора Болтон. Мое разочарование.

Мне просто нужно было отдохнуть от подавляющего груза, который я несла. Всего лишь одна маленькая передышка.