Откровение (СИ)

Глава 22

Я не мог поверить собственным ушам. Слова робота вскружили мне голову, и даже печаль, вызванная смертью моих друзей и боевых товарищей, как-то незаметно отступила на второе место.

— И затем вы выпустите людей из морозильных камер?

Он отрицательно покачал головой, разбив этим простым жестом все мои надежды.

— Но почему?!

— Ты, вероятно, уже позабыл о том, что я говорил про состояние твоей родной планеты. После войны она стала надолго непригодной для жизни высокоразвитых биологических существ. Для того чтобы воссоздать биосферу, ей понадобятся ещё десятки, если не сотни тысяч лет.

— Но ведь наверняка существуют какие-нибудь способы ускорить этот процесс?

— Ты прав, кое-какие теоретические разработки имеются, но они никогда не применялись на практике.

— Надо сделать всё возможное!

— Этим мы и займёмся уже в ближайшем будущем.

— Кто это «мы»?

— Роботы-слуги… Сначала мы очистим Землю от ИскИнов и их приспешников, а потом постараемся её восстановить. Когда она будет отвечать всем необходимым условиям для жизни человека, мы откроем криогенные хранилища, и люди снова станут свободными. Однако даже по самым оптимистичным прогнозам это случится не скоро…

— Но что теперь будет с нами, с обитателями корабля?

Благодаря своему вопросу я вдруг неожиданно для самого себя осознал, что непроизвольно причислил себя к местным жителям. Очевидно, на подсознательном уровне это произошло уже давно, но вслух было произнесено мной впервые.

— У Прометея есть на это отдельный план. Практически для всех людей на звездолёте, если не брать в расчёт тебя, Земля не является родиной, поэтому нет особого смысла ждать ещё много тысяч лет и надеяться, что их далёкие потомки пожелают её заселить, ведь никто не может гарантировать, что возрождение флоры и фауны пройдёт успешно. Было бы намного логичнее найти новое место для жизни, какую-нибудь подходящую по всем параметрам планету земного типа. И подобный космический объект существует, помимо того, курс к нему хорошо известен. Я имею в виду планету Земля-10 в системе звезды С126 — именно к ней и направлялся ковчег «Надежда» в начале своего пути, пока непредвиденные обстоятельства не помешали этому замыслу. Там население корабля, на котором к тому времени, бесспорно, сменится уже несколько поколений, ожидает благоприятная для обитания среда, где люди смогут приступить к новому этапу жизни, причём на первых порах Прометей будет оказывать им посильную помощь, а потом, когда они достаточно освоятся, дружественный Искусственный Интеллект навсегда покинет их, чтобы полностью посвятить себя и подвластный ему звездолёт другим, неведомым нам проектам, возможно даже, поиску того внеземного разума, чьи технологии были давным-давно использованы землянами при создании преобразователей материи.

— Значит, люди останутся одни на чужой планете?

— Она уже не будет «чужой», а, наоборот, станет родной. Будущим поселенцам не следует страшиться одиночества, поскольку потомки первых космических путешественников на тех планетах, куда прибыли другие марсианские ковчеги ещё в период Звёздной Экспансии, примут их в содружество человеческой цивилизации. Как раз с целью создания такого межзвёздного альянса Прометей и отправил девять малых кораблей с представителями племени экипаж на борту.

— Почему он так уверен в том, что его радужные надежды сбудутся?

— Потому что подобный союз в интересах самих людей. Население десяти планет может отличаться друг от друга по своим политическим и социальным взглядам, традициям и обычаям, но они должны и, скорее всего, будут понимать, что взаимообмен знаниями и полезной информацией только укрепит их экономику, ускорит техническое и культурное развитие общества, а также улучшит качество жизни каждого отдельного человека.

— И когда Прометей собирается приступить к осуществлению своего великолепного плана и привести нас к счастливому будущему?

Слуга, похоже, не уловил иронического подтекста в моём высказывании или сделал вид, что не понял скрытого в нём сарказма, так как ответил совершенно спокойным тоном:

— В принципе, звездолёт уже готов начать свой путь. Как только военные действия на Земле перейдут в решающую фазу и процент вероятности поражения суперкомпьютеров станет достаточно высоким, пилотам экипажа будет отправлен соответствующий сигнал, и после этого они активируют стартовые двигатели.

— Разве не все люди этого народа улетели на девяти кораблях?

— Нет. Здесь ещё осталась достаточно большая группа специалистов экипажа. Они необходимы для управления полётом.

— Не понимаю… Неужели Прометей не в состоянии сделать это сам?

— ИскИн может и будет следить за соблюдением намеченного курса и при необходимости корректировать его, но он лишён возможности принимать решения, кардинальным образом влияющие на судьбу космического путешествия. Такое ограничение было введено создателями для разумных машин всех десяти ковчегов, в том числе и для Поиска. Согласно плану Экспансии, на время странствия девяти марсианских звездолётов пассажиры и большая часть экипажа должны были постоянно пребывать в анабиозе, а несколько пилотов периодически выходить из этого состояния, поочерёдно нести вахту и координировать режим полёта. Изначально Искусственный Интеллект Альфа не был корабельным компьютером, но когда он взял на себя данную функцию, то ему пришлось перенять эту характерную особенность всех бортовых ИскИнов, потому как в противном случае он не имел бы возможности контролировать основные системы ковчега. После слияния с информационными модулями инопланетного корабля, а также дальнейшей эволюции сознания Альфа приобрёл небывалые способности и мог бы с лёгкостью обойти древний запрет, однако он всё-таки не стал устранять сдерживающее его препятствие по одной единственной причине: это была последняя степень свободы, позволявшая людям активно участвовать в процессе управления сложнейшим конгломератом из механизмов и агрегатов, контрольных и обслуживающих комплексов, энергетических узлов и магистралей, виртуальных структур и пространственных объектов — всем тем, чем на тот момент являлся звездолёт «Надежда». Суперкомпьютер понимал, что неограниченная власть, даже если она используется с благими намерениями, может привести к прямо противоположному результату. Наглядным примером подобного развития событий служили его братья по разуму, которые ради сохранения человечества решили оградить последних людей на Земле от губительного вируса бесплодия, но в действительности лишили их права на достойную жизнь и превратили в своих пленников, а сами взяли на себя роль узурпаторов. В связи с этим вторая ипостась ментальной триады Искусственного Интеллекта ковчега, находившаяся под влиянием третьей, известной нам под именем Прометей, сознательно не уничтожила ограничительный фактор, чтобы не уподобиться своим бывшим коллегам — земным мыслящим машинам — и иметь в лице человека некий противовес амбициям первого воплощения тройственного мегасознания, стремившегося к познанию смысла и сути бесконечной сложности Вселенной и не обращавшего особого внимания на заботы биологических существ… Так вот, почти все инструменты и средства контроля и управления полётом к планете Земля-10 сейчас в руках специалистов из племени экипаж, причём на весь срок путешествия они будут лишены активной помощи со стороны Прометея (впрочем, это не исключает его вмешательства при наличии серьёзной опасности для корабля) и полностью изолированы от остальных обитателей звездолёта. Последнее условие необходимо для успешного выполнения миссии, ведь она займёт долгое время, и может случиться так, что после десятков или сотен лет люди опять вернутся к варварскому образу жизни, как это уже не раз происходило здесь.

— Экипаж добровольно решил подвергнуть себя заточению?

— Я бы не стал обозначать это подобным термином, имеющим явно негативное значение, ведь данный народ будет проживать в достаточно обширной зоне, состоящей из двух больших полостей, оборудованных всем необходимым, к тому же в одной из них, выполняющей, помимо всего прочего, функцию навигационной рубки, расположены законсервированные и пока недосягаемые анабиозные камеры. Доступ к ним откроется сразу же после старта. Те члены экипажа, кто по каким-нибудь причинам почувствует усталость от длительного странствия, смогут на некоторое время воспользоваться ими. Это сообщество уже в течение многих столетий жило обособленно от прочих жителей ковчега, так что повторная изоляция не будет представлять для них особой проблемы. Кроме того, они недавно объединились с племенем Братство Божественной Истины, и благодаря такому союзу в будущем им не будет грозить печальная перспектива вырождения или вымирания. Когда корабль достигнет звезды С126 и выйдет на орбиту планеты Земля-10, экипаж сначала покинет свою двойную полость, а потом и звездолёт, но уже вместе с остальными пассажирами. Тогда ИскИн устранит последнее ограничение, получит абсолютный контроль над всеми бортовыми системами и осуществит слияние ментальных форм триады. Он больше не будет вмешиваться в развитие человеческой цивилизации и вновь станет целостной сущностью, после чего скроется вместе со своим ковчегом, с которым давно уже образовал единый организм, в необозримых глубинах космического пространства.

— Но ведь корабль построили марсиане. Это их творение. Получается, он присвоит себе результат их труда!

— Тебе не кажется, что это ничтожная плата за его работу? Он оберегал местных обитателей и сохранял все условия для их жизнедеятельности на протяжении тысячелетий. Как родители заботятся о детях, так Прометей поступал с населением звездолёта. Однако время не стоит на месте, дети вырастают, становятся взрослыми, и для родителей наступает пора уходить, отступать в сторону для того, чтобы не мешать своим чадам искать собственный путь в жизни. Так же сделает и он в тот момент, когда люди смогут самостоятельно обеспечивать себя на Земле-10.

Аргументы робота звучали вполне убедительно, и мне, в принципе, нечего было возразить. Его последние высказывания про родителей и детей взволновали меня, и я сразу же вспомнил об отце, вмиг устыдившись того, что совсем позабыл о нём после смерти Оракула. Выжил ли он? Что стало с ним? Свободен или до сих пор в плену? Где сейчас находится старик? Я засыпал слугу вопросами, и он, выждав, пока сумбурный поток моей речи не иссякнет, проговорил:

— По прибытии на корабль он оказался под охраной моих братьев, и когда Поиск продемонстрировал тебе камеру, в которой находился Удо Руссов, тому на самом деле уже ничего не угрожало, хотя со стороны это и выглядело иначе. После того как мы уничтожили киборгов и десять операторов в этой полости и наша победа стала очевидной, Учителю открыли всю правду и предложили выбор: остаться на ковчеге и отправиться затем в межзвёздное путешествие или же вернуться на Землю в криогенное хранилище, чтобы, когда наступит оптимальное время для Пробуждения, строить жизнь заново вместе с остальными людьми.

— И что он сказал? — с замиранием сердца спросил я.

— Руссов выбрал второй вариант, и слуги приготовили для него анабиозную капсулу. Он ещё здесь, на борту звездолёта, но уже в замороженном состоянии.

— Упрямый старик! — Мне не удалось скрыть чувства досады и даже обиды в голосе. — Почему он не захотел встретиться со мной перед тем, как принял такое решение?!

— Потому что этот мужчина не твой отец, — бесстрастно произнёс робот. — Мы предлагали ему устроить вашу встречу, но Учитель не пожелал разговаривать с клоном своего живого сына. Может быть, он поступил бы по-другому, если бы настоящий Кай Руссов был мёртв.

Эти слова обрушились на меня словно многотонные ледяные глыбы, мгновенно остудив мой пыл и похоронив под собой последнее, что ещё связывало меня с отцом, родным домом и Землёй. В ту секунду я окончательно осознал и, главное, принял как непреложную истину, что Удо не являлся моим отцом, у меня никогда не было родного дома, и я появился на свет вовсе не на Земле, а на марсианской орбитальной станции… Имею ли я вообще право считать и называть себя человеком?

Видимо, мой собеседник каким-то образом угадал, что творилось у меня на душе, поскольку он довольно быстро вновь обратился ко мне, постаравшись при этом придать своему голосу оптимистический тон:

— Не стоит оглядываться назад. Хотя твоё прошлое и было полностью вымышленным, ты всё же сам определил для себя настоящее, а впереди тебя ожидает интересное будущее. Мы поможем тебе сделать его таким, каким ты пожелаешь.

— Что это значит?

— Я и пять сотен моих братьев останемся здесь. Мы переходим в твоё распоряжение. Отныне ты наш Господин! Роботы-слуги могут выполнять различные функции — как хозяйственные, так и военные.

— Ты смеёшься надо мной? — Мне было трудно поверить тому, что он сообщил. Для меня его заявление звучало как глупая шутка.

— Никак нет. Это наша общая договорённость.

— Чья?

— Сообщества слуг и ИскИна Прометей. Таким образом мы хотим выразить тебе нашу признательность за всё, что ты совершил для разумных обитателей звёздного ковчега и планеты Земля. Роботы останутся рядом с тобой до конца твоих дней, конечно, если ты позволишь, а потом будут помогать потомкам твоих друзей.

— Приятная неожиданность! — невольно усмехнулся я. — Вот только друзей у меня практически не осталось. Почти всех их сегодня убили…

Слуга не стал комментировать моё замечание, а вместо этого обронил:

— У меня есть ещё один сюрприз для тебя. Пойдём, нам предстоит небольшое путешествие!

Он развернулся и быстро зашагал прочь, и мне пришлось встать с трупа армейца и последовать за ним. Я старался не смотреть на мёртвых товарищей, чтобы в моей памяти остались не изувеченные тела, а их лица, какими они были ещё вчера, — полными жизни и несбывшихся надежд на лучшее будущее. Лишь один раз я остановился на своём пути и вынул идентификатор из головы Лены Рамирес, а когда закончил эту неприятную процедуру, тут же поторопился присоединиться к роботу, который уже ждал меня у одной из стен полости.

— Следует позаботиться о погибших людях и убитых животных, — заметил я, как только оказался рядом с ним.

— Не беспокойся, мои братья очистят Лагерь от останков.

— Хорошо. — Я не стал спрашивать, как именно они это сделают. После двадцати пяти лет, проведённых на корабле, для меня было уже привычным, что утилизация трупов происходит естественным образом. Как правило, мертвецов переносят в какую-нибудь артерию или необитаемую полость (на Потерянных Землях этим целям служили, соответственно, проходы и отсеки), а зачастую оставляют прямо на поле боя. И в том, и в другом случае их потом пожирают туннельные падальщики.

— Зачем мы пришли сюда?

— Посмотри на стену. Ничего не замечаешь?

Мне доводилось видеть её бесчисленное количество раз, но я всё же взглянул туда, куда указал рукой слуга, и, к своему немалому удивлению, буквально через пару секунд распознал среди хаотичного рельефа поверхности очертания человеческой ладони.

— Прометей только что сотворил этот символ, — ответил робот на мой немой вопрос, когда я перевёл на него свой взгляд. — Сейчас ты получишь последний шанс воспользоваться уникальными способностями Великого Номада.

— Означает ли это, что в будущем я уже не смогу создавать сквозные каналы на Новых Землях?

— Да. Пришла пора Великому Номаду вновь стать нормальным человеком. Отныне ИскИн Прометей не будет активно помогать ни тебе, ни другим жителям звездолёта. В более широком смысле это касается и механизмов Смыкания и Раскрытия, так как надобность в них теперь отпала.

Я молча кивнул, тем не менее мне, безусловно, было немного жаль терять хоть и не столь значительную, но всё-таки весьма удобную и, что немаловажно, полезную власть над объектами внутренней конструкции ковчега. Со смешанными чувствами я подошёл вплотную к стене и прикоснулся к тактильному элементу. Раскрытие не заставило себя долго ждать, и материал начал стремительно свёртываться, увеличивая диаметр мгновенно возникшего сквозного отверстия до обычного размера артериального входа. Когда проём достиг своего максимума, слуга первым шагнул внутрь и замер, а после того как я, в свою очередь, вступил в туннель, провозгласил:

— Возьмись за поручни! Мы будем перемещаться с высокой скоростью.

У меня не было даже времени спросить, что он имеет в виду, так как по бокам от нас моментально выдвинулись из пола вертикальные стержни и остановились затем на уровне моей груди. Следуя примеру своего провожатого, я ухватился за них обеими руками, и тотчас же пол вокруг нас и на всём протяжении канала вздыбился и потерял твёрдую форму, после чего устремился вперёд, оставляя нетронутым лишь небольшой участок вокруг наших ног. Я чувствовал себя как человек, скользящий на плоской доске по гребням волн, вот только волны эти по своей структуре напоминали не водные массы, а вулканическую лаву, причём текучесть потока была несравненно выше, а температура вещества, по моим ощущениям, абсолютно не изменилась. Светящиеся стены артериального туннеля проносились мимо, и встречный равномерный ветер, вызванный нашим быстрым движением, приятно освежал мою кожу. Робот стоял рядом со мной, сохраняя молчание, и мне вспомнился полёт на флайборде с точно таким же роботом-слугой в одном из транспортных переходов марсианской станции, соединявших её внешние кольца с Центром управления. Тогда мы спешили на встречу с киборгами, так называемыми «представителями Совета земных ИскИнов», и Линдой Тояма, девушкой-андроидом, которая впоследствии стала любовью всей моей жизни… Я посмотрел на своего попутчика и цифры 2043 на его корпусе и подумал, насколько велика вероятность, что это именно тот самый человекоподобный аппарат, который сопровождал и обслуживал меня четверть века назад, но потом отверг очевидно глупую мысль. Слишком много времени прошло и, скорее всего, это не он, иначе бы сразу поведал мне об этом. И всё-таки одна деталь никак не давала мне покоя…

— Почему у тебя на груди число 2043? — поинтересовался я. — Точно такой же номер появился у всех роботов перед тем, как они напали на киборгов и операторов.

— Мы были в курсе, что тебе хорошо известен персональный четырёхзначный код слуги, пробудившего по велению суперкомпьютеров твоё сознание, погружённое в виртуальный мир с кодовым обозначением «Игра», и позже выполнявшего ваши с Линдой распоряжения на марсианской орбитальной станции, и полагали, что увидев знакомую цифровую комбинацию, ты сделаешь соответствующие выводы. Нам нужно было каким-то образом дать тебе знать, что все мы на твоей стороне, чтобы ты не совершал скоропалительных поступков и не пытался сам сражаться с киборгами.

— Или пытался убежать…

— Такой вариант тоже нельзя было исключать, — согласился робот, не поняв моей самоиронии.

— После того как Конрад рассказал мне и Линде о нашем настоящем прошлом, я был уверен, что виртуальные миры Игры и Сна являются всего лишь фальшивыми воспоминаниями, но сейчас ты упомянул о моём пребывании в Игре. Выходит, они на самом деле имели распространение на Земле?

— В давние времена люди охотно пользовались этими двумя возможностями отдыха от проблем реальной жизни, и когда земляне по своей воле отправились в криогенные хранилища и их тела подверглись замораживанию, сознание каждого из них продолжало активную деятельность в вымышленных Вселенных или ностальгических имитациях, созданных на основе личных воспоминаний. Однако, после того как разумные машины перестали пробуждать членов Контрольного Комитета и обрекли всех землян на вечное заточение, новые хозяева планеты решили упростить виртуальную реальность и отказались от Игры по причине, как они считали, «абсолютно неоправданной энергозатратности» при создании сложных многоуровневых и многомерных миров с различными временными интервалами и разнообразными сценариями и оставили для своих подопечных, запертых в морозильных камерах, лишь состояние Сна, ограничив его только одним днём.

— Как это?

— Прошу прощения, я не совсем правильно выразился… Люди постоянно пребывали в стадии Сна и до сих пор находятся в нём, но длительность событий, участниками которых они являются, не превышает срок в двадцать четыре часа. По истечении этого времени они опять возвращаются к исходному моменту, то есть земляне проживают один и тот же день снова и снова и так до бесконечности, но при этом не помнят, что происходило вчера.

— Но ведь я же был в Игре, пока меня не пробудили!

— Для тебя сделали исключение. Это был один из этапов создания сложного комплекса из псевдореальности и ложной памяти в твоём сознании. Все остальные люди на Земле видят Сны.

— Звучит ужасно!

— В действительности всё не так уж и плохо. Перед Погружением в Сон киборги детально изучили воспоминания каждого кандидата и выбрали тот день, который самим человеком на подсознательном уровне воспринимается и ощущается как один из самых счастливых краткосрочных периодов в его жизни.

— Что ж… Хоть в этом им повезло, но я не хотел бы так существовать, даже если бы был при этом безмерно счастлив. Тебе известно, какой именно день выбрали для Кая Руссова? Для моего, так сказать, оригинала?

— Нет. Прометей мог бы это узнать, но не думаю, что он стал бы делиться с нами или с тобой подобной информацией. В соответствии с правилами, действовавшими до захвата власти суперкомпьютерами, личные данные человека не являются достоянием общественности и не могут быть разглашены без его согласия. В отличие от земных ИскИнов, наш союзник придерживается древнего кодекса.

— А на клонов этот закон тоже распространяется? Или я не имею такого права?

— Биологически ты — человек, следовательно можешь распоряжаться персональной информацией по своему усмотрению. Впрочем, это чисто теоретический вопрос, поскольку ты не находишься в состоянии Сна.

— Должен заметить, что очень рад данному обстоятельству! Реальный мир меня как-то больше привлекает, даже несмотря на все его недостатки, — подметил я с улыбкой. — Кстати, куда мы вообще направляемся?

— Скоро увидишь. Осталось совсем немного, и пока мы ещё в пути, я хотел бы попросить тебя о небольшом одолжении… Твои деяния навсегда сохранятся в нашей памяти, ведь ты сыграл не последнюю и, возможно, даже решающую роль в общей борьбе против господства мыслящих машин, но одних лишь воспоминаний мало, было бы намного лучше, если бы существовал какой-нибудь артефакт, подтверждающий их аутентичность. Таким предметом мог бы стать мнемомодуль андроида Гордона Вадкара. Мы будем тебе очень признательны, если ты завершишь повествование о вашей экспедиции на ковчег и последовавших за ней событиях, первая часть которого была записана тобой двадцать пять лет назад, и позволишь передать этот прибор нашим братьям на Земле. Он станет ценной реликвией не только для роботов-слуг, но и для людей после их Пробуждения. Наверняка Каю Руссову, твоему оригиналу, будет интересно послушать историю, рассказанную от первого лица…

— Практически то же самое требовал от меня Поиск, и я отказал ему в добровольной помощи, но в вашем случае я буду рад выполнить просьбу твоих братьев. Когда бы вы хотели получить устройство?

— Когда ты сам посчитаешь нужным. Это же твой рассказ, и только ты вправе определять, в какой момент стоить его закончить.

Он плавно отвернул переднюю, лицевую часть своей головы от меня, направив её вперёд, по направлению нашего движения, а я смотрел на слугу со стороны, на грациозное и в то же время необычайно прочное и сильное искусственное тело, лишённое углов и прямых линий, и мне вспомнились его слова о том, что уже скоро пятьсот таких созданий будут выполнять мои приказы. Осознание значения данного факта заставило меня мысленно содрогнуться. Это же целая армия безупречных солдат! Абсолютно послушных и невероятно мощных. С такой силой я мог бы без особого труда завоевать звездолёт! Из всех известных мне племён лишь Научный Отдел был в состоянии хоть что-то противопоставить потенциальной атаке роботов-слуг на свою полость, а для других народов поражение стало бы неминуемым. Я представил себе заманчивые перспективы подобного развития событий: в моих руках оказалась бы безраздельная власть, и на всей территории корабля воцарился бы новый порядок, где нет места войнам, рабству, несправедливости, неравенству и унижениям. Это был бы почти идеальный мир, о котором жители звёздного ковчега прежде могли только мечтать… От таких перспектив у меня закружилась голова, но тут в моей памяти безмолвным укором всплыла ужасающая картина Лагеря, заваленного трупами гвардейцев, биологов и зомби, и вся прелесть воображаемого «беззаботного будущего» моментально испарилась.

Чтобы осуществить свой замысел, мне пришлось бы при помощи моих верных бойцов сломить сопротивление тех людей, кто по тем или иным причинам будет несогласен с моими планами, а это автоматически означает сотни, если не тысячи новых смертей и искалеченных судеб… Нет! На такое я бы уже никогда не согласился. Мой нелёгкий путь воина и вождя сегодня закончился, и у меня больше нет никакого желания становиться вольным или невольным поводом для гибели хоть одного мыслящего существа, будь то человек, андроид или робот! Мне остаётся только уйти в какой-нибудь отдалённый район звездолёта и попытаться наладить там спокойную жизнь, а если слуги действительно отправятся туда вместе со мной, то я постараюсь найти им занятие. Они могут, например, построить небольшой город, в котором, кроме меня, поселятся мои друзья из Приюта и все те, кто захочет присоединиться к нам и жить как свободные граждане. Да, это будет достойной целью и для меня, и для роботов! Нужно только определиться с местом будущего поселения — остаться на Новых Землях или же вернуться в те края, где мы проживали, пока нас не вытеснили оттуда оборотни. Подумав о Потерянных Землях, я внезапно вспомнил и о мертвяках. Как я мог позабыть про них?

— Что произойдёт с молчунами? — Мой неожиданный вопрос заставил слугу снова повернуть ко мне голову, и я продолжил: — В сегодняшней битве было уничтожено много зомби, но ведь наверняка ещё остались другие. Господству земных суперкомпьютеров, находящихся на корабле, уже пришёл конец, но как вы поступите с их рабами?

— О них придётся позаботиться людям, — откликнулся он.

— Каким образом?

— Это решать вам. Совсем скоро координаторы гибридов потеряют способность к логическому мышлению и не смогут больше руководить своими подчинёнными, потому что виртуальная сеть информационных каналов, с помощью которых поддерживалась дистанционная связь с центрами управления или специальными киборгами-надзирателями, исчезнет в тот момент, как только прекратят своё существование все десять стационарных матриц искусственного интеллекта.

— Но в таком случае все без исключения оборотни превратятся в безмозглых тварей! Если раньше среди них были командиры-координаторы, и они хоть как-то управляли своим пустоголовым стадом, то после нашей окончательной победы не останется никого, кто бы мог повлиять на этих особей. Мертвяки будут слоняться по всей территории звездолёта до тех пор, пока не умрут от голода или не сгниют от своих необработанных ран!

Мне был омерзителен подобный сценарий будущего, и робот, видя столь откровенно негативную реакцию, предложил:

— Мы могли бы их всех ликвидировать. Тебе всего лишь надо отдать такое распоряжение.

— Ты с ума сошёл! — возмущённо воскликнул я, однако потом устыдился резкого всплеска своих эмоций и добавил: — Гвардейцы никогда не были палачами. Одно дело защищать себя и своих близких и уничтожать молчунов в честном бою, и совсем другое — убивать их, когда они даже не способны оказать сопротивление.

— Разве бой может быть честным? — поинтересовался вдруг слуга. — Любое боевое столкновение является активным проявлением насилия, точнее, одной из его многочисленных форм. По-твоему, насилие бывает честным?

Эти вопросы смутили меня, и я не знал, как ему ответить, но он сам пришёл мне на выручку, вернувшись к теме оборотней:

— Тех гибридов, кто не погибнет от рук обитателей корабля, которые, вероятно, пожелают отомстить за причинённые им страдания, можно было бы собрать в одном месте и поселить в неком подобии резервации. Но людям придётся кормить зомби и ухаживать за ними, так как сами они не в состоянии обслуживать себя. Мне кажется, не все из вас будут рады такому варианту.

— В этом ты, безусловно, прав… Нам ещё предстоит основательно поработать над этой проблемой, — озадаченно промолвил я. — А что насчёт этого думает Прометей?

— У меня нет возможности читать его мысли, ведь я выполняю лишь роль посредника, когда являюсь частью коллективного сознания роботов-слуг. Пока я находился в сферической зоне действия группового интеллекта для меня была доступна вся та информация, какой Прометей соизволил делиться со всеми нами. Сейчас мы с тобой удалились уже на достаточно большое расстояние от Лагеря Гвардии, где остались мои братья, вследствие чего я потерял с ними связь, зато обрёл индивидуальность.

— Вообще-то, мне хотелось бы лично задать пару вопросов ИскИну, — обронил я.

— Он не стал бы на них отвечать, — отрезал робот. — Разумные машины никогда не общаются с людьми напрямую. Образ их мышления слишком сложен для человеческих существ, и вероятность диалога с ними исключена.

Заявление моего рассудительного попутчика несколько огорчило меня, так как я надеялся осуществить контакт с могущественным суперкомпьютером, хотя мне, наверное, всё-таки не следовало расстраиваться, ведь слуга успел многое объяснить, и в ближайшем будущем он, несомненно, ещё дополнит свой рассказ различными подробностями… Между тем лаваобразная масса всё так же мягко несла нас вперёд и светящиеся стены туннеля с высокой скоростью проносились мимо, но в этой, ставшей уже привычной, обстановке произошло одно важное изменение: я почувствовал ни с чем не сравнимые свежие запахи листвы, травы и воды. Мне сразу стало ясно, что наше путешествие скоро завершится, и действительно через пару минут на небольшом отдалении показались округлые очертания выхода из артерии, а уже за ним открывался вид на полость огромного размера, чей простор не был ограничен ни потолком, ни стенами, поскольку из-за гигантских габаритов сооружения их попросту не было заметно. Волна вынесла нас к отверстию, и после этого стержни-поручни утонули в полу, а сам он опять стал твёрдым и неподвижным. Робот быстро перешагнул круговую линию границы, разделявшую полость и примыкающий к ней канал, а я так и остался стоять, поражённый увиденным.

Мой взгляд скользил по зелёному травянистому лугу, или, скорее, опушке, так как прямо за ней виднелись густые, но равномерные ряды плодовых деревьев и кустов. Слева от неё уходила вдаль извилистая лента реки, а в голубом небе медленно плыли небольшие белые облака. Приятные ароматы растительности, почвы и водяного потока стали ещё интенсивнее, а многоголосый щебет птиц, пока ещё скрытых от моего взора, ласкал слух и создавал атмосферу мира и покоя. Слуга оглянулся, как бы приглашая меня последовать его примеру, и я наконец-то покинул проход, который тут же начал смыкаться за моей спиной. Обернувшись, я обнаружил, что артериальный туннель заканчивался в отвесной стене большого холма. После того как отверстие полностью исчезло, поверхность приняла свой естественный вид и от сквозного канала осталось одно только воспоминание. Мы отошли на некоторое расстояние, и теперь уже ничто не мешало мне осмотреть окрестности. Наверху холма плотно росли могучие, кряжистые деревья, и, судя по их численности и виду, там был настоящий дремучий лес, причём это возвышение, похоже, являлось всего лишь его окраиной, а сам он простирался намного дальше и наверняка служил пристанищем для разных зверей и птиц, причём звонкие трели, издаваемые его пернатыми обитателями, по-прежнему не смолкали ни на минуту, наполняя воздух беспечным ощущением бодрости и радости жизни.

Робот повёл меня вдоль склона холма, и когда мы его обогнули, я увидел массивный деревянный дом с пологой крышей, бревенчатыми стенами и большими прямоугольными окнами. В тот же миг в моей памяти всплыло воспоминание о том, как Лена и Тим рассказывали мне и нашим общим друзьям про их удивительное путешествие, и всё моментально прояснилось. Теперь я точно знал, где очутился, а уже через пару секунд получил наглядное подтверждение догадке. Мой провожатый сделал ещё несколько шагов и остановился, поджидая меня. Как только я приблизился к нему, мне стала видна передняя часть дома с широким крыльцом и узорчатыми перилами, на которых боком к нам сидел маленький человечек в куртке, штанах и колпаке зелёного цвета. Он по-детски беспечно болтал ногами, и время от времени стучал каблуками ботфортов по стойкам перил. Слуга молча взирал на эту странную картину, и я собрался было уже обратиться к нему за разъяснениями, как вдруг дверь в дом отворилась, и слова застряли у меня в горле, потому что наружу вышла темноволосая девушка в коротком белом платье.

Она подошла к карлику и, заговорив с ним, встала спиной ко мне, но даже так я узнал бы её из тысячи других людей. Стройная фигура, прямые волосы до плеч, характерная гордая осанка, уверенная манера держаться, изящные движения рук — все эти признаки выдавали в ней ту молодую женщину, которую я уже не надеялся встретить, а когда она на мгновение повернулась в сторону и я увидел её лицо в профиль, у меня исчезли последние сомнения. На крыльце с низкорослым мужчиной, похожим по описаниям на Гилханта (позже выяснилось, что это на самом деле был он), беседовала Линда…

— Как такое может быть?! — От волнения мой голос сорвался на шёпот. — Идентификатор Линды Тояма находится у меня в кармане! Кто эта девушка?

— Ты же знаешь, что блок памяти андроида Тояма несколько раз менял владельцев… После того как странники приняли тебя в своё племя, они передали его герольдам Основателя. Для тебя уже не секрет, что «Основатель» — это лишь одно из имён Прометея. Изучив содержимое идентификатора и обнаружив в нём колонию вирусов, он принял решение воссоздать Линду Тояма. С тех пор прошло двадцать пять лет, и за этот срок организм андроида преодолел все стадии развития — от зародыша, ребёнка и подростка до взрослой женщины. Цикл её взросления закончился, и физических изменений больше не последует. Она до своей смерти останется молодой, так как не подвержена процессу старения… Прометей построил данную полость звёздного ковчега специально для тебя и Линды. Ты можешь считать это своеобразной наградой за ваши заслуги. Вам пожизненно разрешён доступ сюда, и сенсорные панели входов запрограммированы таким образом, что их активация может быть осуществлена только парой, состоящей из мужчины-человека и женщины-андроида. Впрочем, из этого вовсе не следует, что у вас нет права позволить избранным друзьям поселиться здесь. Кстати, в своё время мы сумели добыть из Центрального Марсианского Архива и передать Прометею персональные данные андроидов гнезда Рамирес, принимавших участие в экспедиции вместе с тобой и Линдой. Тела семи из них готовы к Пробуждению сознания и, если ты пожелаешь, ИскИн сделает это, только четверо из них, разумеется, ничего не будут знать о том, что произошло на территории орбитальной станции и на борту звездолёта. Вам двоим придётся заново знакомиться с ними. А вот для Возрождения Конрада, Тины и Лены можно воспользоваться уцелевшими идентификаторами, и тогда все их воспоминания сохранятся.

— Даже не знаю, что было бы лучше для Лены… — задумчиво пробормотал я, не спуская при этом глаз с фигуры Линды. — Она была подругой Боло, но потом встретила Тима и полюбила его. Если Боло возродится, а в памяти Лены останется любовь к погибшему Тиму, как ей жить с таким чувством дальше?

— Это решать тебе и Линде. При помощи меня и моих братьев, нашего коллективного разума, вы можете попросить Прометея о том, чтобы для Возрождения Лены Рамирес была использована только архивная информация, и тогда у женщины-андроида не останется никаких воспоминаний о жизни с Тимом.

— Боюсь, что не осмелюсь лишить её памяти о дорогом ей человеке. Не хочу брать на себя такую ответственность… Это, конечно, замечательно, что можно возродить к жизни наших товарищей-андроидов, но мы потеряли также много друзей из числа людей. Ремар, Темгон, Моглурн, Тим… Это только четыре имени из большого количества тех, кого уже не вернёшь…

— Когда-то, в давние времена, на Земле верили, что хорошие люди не исчезают после смерти, а попадают в иные, лучшие, миры. Кто знает, может ваши друзья уже там? В качестве утешения могу сказать, что первая ментальная ипостась Искусственного Интеллекта корабля, кроме всего прочего, занимается подобными вопросами и пытается найти ответы на них.

— И каких результатов она уже достигла?

— К сожалению, этого я не могу знать.

— По-твоему, я тоже должен верить? Как мои предки?

— А что нам ещё остаётся делать?

— Действительно… Между прочим, почему тела только семи андроидов готовы к Возрождению? Их же было восемь… — Хотя почти все мои мысли сейчас кружились вокруг образа Линды, и я слушал робота вполуха, от меня всё же не скрылось данное несоответствие.

— Я уже говорил тебе, но ты, вероятно, не придал этому особого значения, что один из восьми андроидов являлся тайным агентом мыслящих машин и мог дистанционно активировать детонаторы взрывных устройств в идентификаторах своих сородичей. Этим агентом была Сара.

— Вот как… Она погибла в стычке с кочевниками в первый же день. Получается, хорошо, что так вышло, иначе она наверняка бы убила потом всех остальных…

— Нет. Прометей знал о её функции в отряде и заранее позаботился о том, чтобы сигнал на уничтожение андроидов не имел возможности к распространению в соответствующем диапазоне волн внутри отсеков и туннелей ковчега. Но всё это уже в прошлом… Впереди у тебя новая жизнь! Так чего же ты ждёшь? Почему ты ещё здесь, со мной, а не там, где Линда?

Вопросы слуги вывели меня из ступора, и мне стало ясно, что он прав. Совсем недалеко находится женщина моей мечты, а я трачу время на разговоры? Вдруг Линда как будто почувствовала, что я рядом, и обернулась в нашу сторону. Она в немом изумлении прижала ладонь к губам, а затем быстро сбежала по ступенькам крыльца и босыми ногами устремилась к нам по зелёной шелковистой траве. Карлик с широкой дружелюбной улыбкой на лице снял свой колпак и, приветствуя меня и робота, замахал им над головой, а я забыл обо всём на свете и зашагал навстречу своему счастью…

Линда упала в мои объятия, и мягкое податливое тело девушки прижалось ко мне так сильно, словно она хотела стать со мной одним целым. Меня захлестнул до боли знакомый запах её волос, кожу щеки ласково защекотало тёплое дыхание, и я услышал тихий родной голос, к нежному звучанию которого примешивались слёзы радости:

— Как же долго я ждала тебя, любимый!

***

Слова давно уже затихли, однако главный архивариус 2043/974671 ещё долгое время сидел будто в оцепенении, не сводя благоговейного взгляда с прибора на столе. За многие сотни тысяч лет эксплуатации мнемомодуль многократно подвергался ремонту и замене деталей конструкции, но никогда усовершенствованию. Первозданный вид священного устройства внушал трепет, а любая высказанная вслух мысль о его модернизации или исправлении дефектов, к примеру, таких как невозможность визуального воспроизводства записи или виртуального слияния с ней, подлежала общественному осуждению и личному порицанию. Он и братья знали наизусть не только каждую фразу текста, но и каждую интонацию голоса Того, Кто Стал Ключом, и всегда в этот сакральный период времени их сознание наполнялось трепетным блаженством в предвкушении обряда сопричастности. Как когда-то это делали его многочисленные предшественники, 2043/974671 приходил в Высокую Башню в памятный день Пробуждения Святого Клона и тратил девять часов на медленное восхождение к вершине строения по Ступеням Добродетели, преисполненный глубокого почтения к девяти апостолам Судьбоносной Экспедиции. Все они — даже шпион Врага — внесли свою лепту в общее дело и заслуживали безмерного уважения. В конце пути его ждала Одинокая Келья, где он садился за стол, доставал из хранилища мнемомодуль и слушал историю Того, Кому Суждено Было Стать Освободителем, чтобы потом выйти на балкон и пересказать очередной отрывок из Откровения. Акустические усилители разнесут голос архивариуса по всей округе, и несметные ряды роботов-слуг, выстроившихся до самого горизонта на гигантской площади перед Башней, будут синхронно вторить его речи и искренне верить в то, что в обозримом или далёком будущем непременно настанет долгожданный момент Пробуждения Оригинала и провозглашения Великой Новой Эры…