Отпуск в тридевятом царстве

Глава 14

Я стояла под раскидистым дубом спиной к реке и, время от времени поглядывая в сторону леса, снимала шкуру с подвешенного к ветке молодого лося. У устья тонкого кровяного ручейка, стекающего к кромке воды, уже кружилась стайка рыбешек. Раздетая, как и я, до купальника и так же перемазанная лосиной кровью Энн зачерпнула из реки чистой воды и притащила ведро к дереву. Охранявший нас Билл стоял неподалеку на открытом месте. Отходить от лагеря без оружия даже теперь, неделю спустя, было все еще опасно.

Энн продолжила обдирать другой бок лося, между делом говоря:

— Может, тебе все-таки стоит поселиться в одной палатке с Чарли?

— А Билла куда девать? — возразила я. Подобные разговоры затевались чуть ли не каждый день.

— К Полу.

— А-а, — рассмеялась я. — Так и знала. А Марка, значит, к тебе?

— Зато всем будет хорошо, — хихикнула Энн. — И нам, и вам, надеюсь, тоже.

— Ага, особенно Биллу, — я посмотрела в сторону Амброса, который, зажмурившись, подставлял лицо солнцу.

И тут я похолодела, заметив появившийся за его спиной силуэт. То, что уже дважды привлекало мое внимание, и всякий раз мерещилось игрой света и тени под деревьями, теперь оказалось крупной саблезубой кошкой, пришедшей сюда на запах свежей крови. Пятнистая шкура являлась отличной маскировкой, позволив животному подобраться совсем близко незамеченным. Припадая к самой земле, зверюга медленно переставляла лапы, подбираясь сзади к Биллу, справедливо посчитанному самым опасным противником. О нашем присутствии она, несомненно, тоже знала, но до реки было лишних пять метров, а густая листва скрывала нас до половины. Думаю, этой кошке было прекрасно известно, каковы люди этой эпохи — и в схватке, и на вкус.

Пистолет Билла покоился в застегнутой кобуре — неделя без происшествий притупила бдительность всех обитателей лагеря. Наше собственное оружие лежало где-то в куче сброшенной неподалеку одежды.

Энн заметила выражение моего лица и тоже замерла.

— Джа, что там? — шепотом спросила она.

— Саблезубый тигр, — прошептала я. — Черт, Билл его не видит!

Энн половчее перехватила ножик. Я вздохнула — клыки этой твари были вдвое длиннее…

— Надо звать на помощь, — шепнула Диклест.

— Не успеют, — ответила я, и осторожно огляделась. К дереву была прислонена длинная жердина, на которой мужчины принесли убитого лося. Подхватив ее, я стала так же медленно, как тигр, передвигаться к Амбросу, сощурившись, чтобы хищник не поймал направленного на него взгляда.

Когда я преодолела около полутора метров, тигр начал напряженно перебирать задними лапами. Я поняла, что он сейчас прыгнет…

— Билл, пригнись! — завопила я что было мочи, и рванулась навстречу. Тотчас же и Энн громко завизжала — в лагере ее точно было слышно. Тигр прыгнул, но Амброс успел сгруппироваться, и пятнистая туша перемахнула через него, зацепив лишь задними лапами. Страшные когти прошлись по спине Билла, в клочья располосовав ему майку и содрав плоть до самых ребер. Слегка растерявшийся из-за неудачного прыжка и огорошенный громким визгом, зверь зарычал и на мгновение застыл на месте, выбирая, на кого будет вернее напасть — на меня, более-менее вооруженную и атакующую, или на раненого, упавшего на четвереньки Билла. Воспользовавшись замешательством животного, я с наскока пырнула жердиной в горящий желтый глаз. Волку такой удар выбил бы мозги, но эта тварь была куда крепче. Взревев от боли и ярости, тигр бросился вперед. Я успела подставить палку под огромные клыки, но она хрустнула, как спичка. Тигр тотчас же подмял меня под себя, и зловонная пасть распахнулась над моим лицом. Но тут зверь дернул головой в сторону — подоспевшая Энн всадила нож ему в бок. Я изо всех сил ударила кулаком в открывшееся на секунду горло тигра — раз, другой… костяшками по трахее… Острые зубы сомкнулись на моей руке и молниеносно перекусили мышцы предплечья. Я почувствовала, как треснули кости. Боли почему-то не заметила. Даже не пытаясь вырвать у тигра поврежденную правую руку, левую я запихнула в промежуток между сомкнутыми не до конца челюстями, вцепилась в корень скользкого языка и ногтями стала раздирать изнутри огромную глотку. Зверь захрипел и разжал зубы. И тут загремели выстрелы — поднявшийся Билл выпустил в тигра всю обойму. Хищник задергался и заревел, мотая в стороны головой. Выстрелы продолжились — из лагеря добежал Уокер. Уцелевший глаз тигра погас, зверь последний раз дернулся в агонии и тяжело осел на меня.

Ребята вцепились в пятнистую тушу, сваливая ее набок. Тяжесть исчезла, но дышать все равно было невозможно.

— Джелайна!

Черт, я никогда не слышала, чтобы у Чарли был такой встревоженный, полный боли голос. Он чуть приподнял меня, и я смогла сделать вдох. В груди забулькало.

— Возвращайся сейчас же! — приказал Уокер.

"Билл…" — попыталась сказать я, но изо рта хлынула кровь, и я захлебнулась ею.

— Быстро! — крикнул Чарли.

Капельницы тихо щелкнули, убираясь в гнезда. Ко мне заглянул техник Дин Джойс, охнул и скрылся. Через секунду он появился снова, подавая мне тонкое синтетическое одеяло с казенной эмблемой. Только тут я обнаружила, что верхняя часть моего купальника пропала.

— Что случилось? — поинтересовался Джойс, накрывая меня. — Уходила в местной одежде?

С рейдерами такое иногда случалось. Ничего не ответив, я села и завернулась по уши. Послышались быстрые шаги, и к моей капсуле подошел Чарли. Я не успела и слова сказать, как он быстро схватил меня и молча прижал к груди. Его сердце колотилось так тревожно, словно я все еще была в опасности.

— Все хорошо, — пробормотала я, с удовольствием зарывшись лицом в его рубашку. Теплый, чудесно пахнущий… У меня даже промелькнула идиотская мысль — ради таких объятий стоило сразиться с тигром.

Все хорошее когда-нибудь кончается. Уокер вздохнул и осторожно отстранился. Рядом уже стояли ребята. Все были полностью одеты — видимо, собрались и вернулись не спеша. Один только Билл остался все в той же драной майке — наверное, ушел вслед за мной. Джойс разглядывал его спину, задумчиво почесывая затылок.

Амброс молча положил руки мне на плечи и от души потрепал. Этот простой жест вдруг показался мне необыкновенно трогательным — никакая, даже самая пышная речь не выразила бы признательность лучше.

Обувшись, я заторопилась в раздевалку. Потом мы все собрались в кабинете.

— Подводим итоги, — задумчиво сказал Билл. — К опасным утопиям еще не готовы. Слишком резкий переход, и я тоже расслабился с вами. С завтрашнего дня продолжим по прежнему графику.

Обговорив с ребятами новый распорядок, Амброс отпустил их. Оба ветерана отошли к окну и теперь с высоты задумчиво смотрели на город — тоже джунгли, только каменные.

— Не стал говорить при них, — еле слышно сказал Билл Уокеру, — но, похоже, я теряю хватку. Наверное, начинаю стареть.

— Ерунда, — возразил Чарли. — Просто привык к спокойной работе. Ты легко наверстаешь.

Амброс покачал головой.

— Не сравнивай меня и себя. Я — коренной житель этого мегаполиса, со всеми вытекающими. Воздух, еда, десять лет сидячей работы, и так далее… Да еще и со старшим сыном вымотался за последний год.

Разговор явно не предназначался для посторонних ушей. Я старательно делала вид, что с головой ушла в отчет, а сама вслушивалась, затаив дыхание. В каком же провинциальном городке родился Уокер? Ну же, Билл!..

Опять не повезло. Амброс попрощался и ушел. Чарли подсел ко мне и произнес:

— На сегодня хватит. Я не могу брать тебя в опасные миры, пока ты не укрепишь мышцы в реале и не наберешься хоть немного опыта. Нападение смилодона в этой эпохе выглядит странно, но на то она и утопия, чтобы отличаться, — говоря это, Чарли машинально взял меня за руку. Немного помолчав, он вдруг тихо сказал:

— Сегодня мне стало по-настоящему страшно. За тебя, за Билла, за Энни… Эта тварь легко могла оторвать вам всем головы. Ты отвлекла ее от моего друга, но глупо делать это такой ценой.

— Руку перегрызла, кошка драная, — вымученно рассмеялась я. Уокер тут же погладил мне предплечье.

— Если бы только руку. Она когтями пробила тебе грудину. Еще немного — и вцепилась бы в горло.

Теперь я поняла, куда делся мой купальник, и смутилась. Хороша же я была — голая и окровавленная.

— Начинай заниматься как следует, — добавил Чарли. — До завтра.

Поднимаясь, Уокер неожиданно взъерошил мне волосы и коснулся губами виска. Я пришла в себя только когда его шаги совсем стихли.

Весь оставшийся день я провела в спортзале. Конечно, я не выкладывалась, как в утопиях, но возможности реального тела все равно переоценила. После нескольких рейдов подряд в один день многие новички увлекаются и легко забывают о том, что тело, опять вернувшееся к первоначальному состоянию — это не новая проекция. Забыла и я. Вернувшись домой, обнаружила, что перезанималась. Подниматься по лестнице было тяжело. Пришлось ехать на лифте, чего я дома принципиально не делала вот уже два года.

Утро преподнесло неприятный сюрприз. Встать с кровати оказалось невозможно. То есть, встать-то еще получилось, а вот ходить и что-то делать — не очень. Отправляться на работу в таком состоянии я не могла. В рейд меня никто не пустит, да и какой смысл в том, чтобы несколько месяцев двигаться, как на протезах. Придется звонить Уокеру, отпрашиваться, отлеживаться и потихоньку разминаться.

Чарли ответил быстро. Конечно, он ведь давно уже не спит.

— Доброе утро, Джелайна. Что случилось?

В самом деле, стала бы я названивать просто так?

— Чарли, я не могу сегодня прийти на работу. Я перезанималась вчера. В рейды не пойду.

— Все настолько плохо?

— Нет, я полежу, потом разомнусь… Завтра, надеюсь, все будет в порядке.

Он помолчал, и вдруг выдал:

— Сейчас приеду, — в трубке послышались короткие гудки. Я беспомощно оглянулась по сторонам.

Уокер — здесь, у меня?! О, Господи…

Чарли пришлось немного подождать, пока я доползу до входной двери.

— Зачем ты приехал? Со мной все в порядке.

— Я вижу, — иронично кивнул он, снимая пальто. — Ну-ка, пройдись. В порядке, значит?

Не дожидаясь, когда я переползу в комнату, он легко подхватил меня на руки и, невзирая на протесты, перенес сам.

— Не надо! — сердито заявила я. — И приходить не надо было. В таком виде только гостей и встречать.

— Я не гость, — возразил он и по-хозяйски уложил меня на живот — совсем как в утопиях. Я привычно вцепилась в одеяло, но Уокер почему-то медлил. Мне вдруг пришло в голову, что сейчас я смотрюсь иначе, чем в полутьме тесной палатки — в коротком халатике на разобранной кровати, при неярком утреннем свете из окна… Я попыталась снова подняться, но Чарли удержал меня и принялся за массаж.

Даже несмотря на боль, я не могла не заметить, что сегодня Уокер делает его иначе. Аккуратнее. Мягче. Нежнее. И вряд ли потому, что в этот раз он имел дело с ценным реальным телом, а не с проекцией, с которой можно не церемониться. Сейчас он действительно церемонился. Постепенно забираясь все выше, отодвигая подол, он разминал мне ноги все осторожнее, и его пальцы все чаще принимались не сильно надавливать, а ласково поглаживать. Вот черт, меня это так проняло, что даже боль уменьшилась: своим делом занялись эндорфины — бесспорно, самое приятное болеутоляющее на свете. Я даже скулить перестала, и вдруг отчетливо услышала порывистое дыхание Чарли. Это вам не в шумном лесу, в моей квартире тихо по утрам. Даже мне, с моим более чем скромным опытом, стало ясно, что этот мужчина уже едва сдерживается.

Осознание этого подействовало, как электрический разряд сквозь все тело. Словно почувствовав это, Чарли тотчас же оставил мои ноги в покое, но через пару мучительно долгих секунд его рука легко скользнула вверх, забравшись под халатик. Я быстро перевернулась, но Уокер не убрал руку. Он настойчиво притянул меня к себе и вдруг оказался совсем близко. Встретившись взглядом с его потемневшими глазами, я совершенно потеряла голову. Мгновение спустя Чарли уже целовал меня.

Все, в чем я так старательно убеждала себя прежде, в одночасье потеряло всякий смысл. Я ни на миг не усомнилась в том, что так и должно быть. А Чарли… Он ласкал меня так, будто весь наш мир существует последний день. Как будто он на самом деле наконец-то дорвался до вожделенного десерта. Словно он не просто дождался этого, а прямо-таки обретал меня, черт возьми! Изучал и покрывал поцелуями буквально каждый дюйм моего тела, и делал это так упоительно, так вдохновенно, что я — некрасивая и нескладная, не избалованная доселе таким пристальным мужским вниманием — в то утро я ощущала себя подлинным венцом творения. Его страсть была искренней и поистине обжигающей — я окончательно потеряла всякий контроль над собой, потонув в этой вспышке. До безрассудности, до умопомрачения…

Не открывая глаз, я каким-то шестым чувством поняла, что уже полдень. Мышцы почти не болели, я словно плыла на мягком облаке. За окном шелестел дождь, и было жутко даже подумать о том, чтобы вылезти из-под одеяла, от теплого бока, и куда-то идти. Тут я почувствовала, как этот теплый бок слегка пошевелился, и вмиг все вспомнила… Теперь мне и вовсе расхотелось выдавать себя. Но через пару минут я поняла, что больше не могу оставаться неподвижной. Я завозилась, старательно изображая пробуждение и, жмурясь, приоткрыла глаза. Чарли лежал рядом, подперев голову рукой, и смотрел на меня.

— Еще раз доброе утро, — улыбнулся он, наклонился ко мне и поцеловал.

Я ожидала от него чего угодно — холодной вежливости, скучающего равнодушия, полного игнорирования — все, чего напарницам Уокера частенько доставалось по полной программе. Чего я никак не ожидала, так это ласкового приветствия, поцелуя и готовности продолжать увлекательные утренние занятия.

Обнимая меня, Чарли распрямил опорную руку с заметным усилием, и я догадалась, что он лежит так и смотрит на меня уже долго.

— Как давно ты проснулся? — спросила я. Он ухмыльнулся.

— А ты?

Все-таки заметил… Я смущенно уткнулась в его плечо и выдала нечто, для меня прежней немыслимое:

— Не хочу никуда идти. Давай забьем сегодня на работу?

— Давай, — вдруг охотно согласился он. — Предлагаю забить вообще на все. Дня на три.

И тут, конечно же, как полагается по закону подлости, зазвонил телефон. Чарли неохотно выпустил меня из объятий и потянулся к сброшенной одежде за мобильником.

— Да, Уилл, — со вздохом ответил он. Меня охватила досада. Звонок от Мерриса означал, что работа ждать не будет.

— Хорошо, сейчас приеду, — выслушав собеседника, без особого энтузиазма согласился Чарли. Вызвав такси, он отложил телефон и вернулся ко мне. Я постаралась спрятать свое разочарование.

— Ну, надо так надо.

Чарли снова обнял меня, хитро поблескивая глазами, потом бросил взгляд на часы… Я не выдержала и хихикнула.

— Нет, — с сожалением произнес он, легко поцеловав меня и отстранившись. — Опять забуду обо всем, а машина будет зря сигналить под окнами.

Уокер быстро оделся, снова поцеловал меня и велел оставаться дома. Мышцам все-таки следовало дать отдых. Так что у меня образовался самый настоящий выходной.

Оставшись в одиночестве, я вынужденно предалась безделью и противоречивым мыслям. Основных направлений было два: "какого черта я не согласилась на это раньше" и "все-таки не надо было этого делать".

Да, Чарли действительно умел сделать секс незабываемым. Он с легкостью превратил в настоящий праздник души и тела то, что раньше для меня было утолением одного лишь любопытства, оставлявшего потом привкус неловкости и разочарования. То ли у него был подлинный талант, то ли сказывался огромный опыт, но он будто заранее точно знал абсолютно все, что мне понравится, включая и то, о чем я сама до сих пор даже не подозревала.

Теперь мне оставалось только, как в известной бородатой шутке, обзвонить всех своих бывших с сообщением об их неполноценности и искренними соболезнованиями. И смешно, и грустно. Потому, что все хорошее очень быстро заканчивается — уж это я знала совершенно точно. Скорее всего, оно уже закончилось. И теперь мне можно было смело ставить крест на личной жизни. После сегодняшнего утра я теперь уже однозначно никогда не соглашусь на "лишь бы что-нибудь". Уокер добился своего и сгубил меня окончательно.

Позвонила Энн. Поинтересовалась, почему меня сегодня не видно на работе, и весело заметила:

— То-то Чарли сегодня такой странный. Скучно ему, наверное, без тебя.

— Почему странный? — насторожилась я.

— Ну… рассеянный. На любой вопрос отвечает только со второго раза. С Меррисом поскандалил.

— Из-за чего?

— Да тот запланировал командировку, а Чарли отказался. Взялся только за срочные синхронизации. А в том мире, сказал, работы года на три-четыре, а ему, видите ли, сегодня некогда, — Энн рассмеялась. — Можно подумать, фактическое время нас реально задерживает. Ну, пока, выздоравливай.

Отговорка Уокера показалась бессмысленной только Энн. Я-то как раз поняла. Неважно, что потом эти годы сотрутся пробуждением — их ведь все равно придется прожить и прочувствовать, день за днем. А Чарли, похоже, очень не хотел терять сегодня время, пусть даже фактическое. Вывод напрашивался один: он планировал поскорее вернуться сюда, рассчитывая по-прежнему застать меня в постели.

Едва понимая, что делаю, я стремительно оделась, поймала на улице первое попавшееся такси и поехала за город. У меня выходной, или как? Телефон я отключила. Возможно, со стороны это сильно смахивало на бегство, но мне было все равно. Мне требовалось спокойно подумать, неважно где. Живущая в пригороде тетка по отцу была мне только рада и даже не интересовалась, с чего это я притащилась просто так, без повода. Она очень любила поговорить и, к счастью, ничуть не беспокоилась оттого, что ей не отвечали. Весь вечер тетка увлеченно рассказывала — о своей молодости, о соседских сплетнях, о чем-то еще — а я в это время размышляла о своем, глядя сквозь нее невидящим взглядом и изредка машинально кивая. Сегодня я была идеальным слушателем.

Самым невероятным, до сих пор никак не укладывающимся в голове было то, что Чарли изменил своему всегдашнему правилу — не переносить интрижки с коллегами в реальный мир. Но с другой стороны, сейчас он ничего не переносил… он ведь начал в реале… Я уже ничего не понимала.

Все-таки Пол в итоге оказался прав, а я, наивная душа, не верила.

Я заночевала у тетки, а утром прямо оттуда поехала на работу. Включив телефон уже в фойе здания, где занимала несколько этажей наша контора, я от удивления чуть не выронила трубку. По три-четыре пропущенных звонка от каждого из ребят и Билла, а от Уокера — аж двадцать семь! Черт возьми, я никогда в жизни не была так популярна!

— Джа! — Энн выскочила из начавшего закрываться лифта, расталкивая людей, и подлетела ко мне, тараторя: — Ты куда вчера запропастилась?! Чарли тебя обыскался, всех переполошил, заставил наших программистов взломать базы данных всех таксопарков — не выезжал ли кто по твоему адресу…

— Зачем? — едва проморгавшись от удивления, перебила я.

— Да твои соседи сказали ему, что ты уехала куда-то, улетела, как на пожар. Что случилось?! Телефон не отвечал. К родителям ты не приезжала. Твои старые подруги, которым они посоветовали позвонить…

— Да вы с ума сошли! — взвилась я. — Кого волнует, где я бываю в свободный день?!

— А где ты все-таки ночевала? — с любопытством спросила Энн.

— У тетки, за городом. Природа, чистый воздух и все такое. Надо же и реальное тело хоть иногда выгуливать.

Энн прыснула.

— Боже! — закатилась она. — У тетки! А тут такое творилось…

Меня охватило смутное предчувствие. Ага, привет, интуиция. Ну?

— Ну-ка, рассказывай мне все-все, сейчас же! — Энн потащила меня в сторонку. Мы спрятались от всех в креслах с высокими спинками, которые отгораживали стоящий в холле столик.

— Что рассказывать? Честное слово, у тетки…

— Да нет! — нетерпеливо отмахнулась она и заговорщически спросила: — Чарли, что, вчера ночевал у тебя?

Я замерла. Приплыли…

— Это он так сказал?

Глаза Энн так и горели предвкушением.

— Да он после неудачных поисков беспрестанно звонил тебе весь день! Нас всех просто извел, тоже заставлял тебе позвонить. А потом психанул и разбил свой телефон.

— Как — разбил?

— Вдребезги, об пол. Видела бы ты его! Вылетел, дверью хлопнул… Долорес как засмеется! А потом говорит нам с Кей: "Вот вам и "блеклые мощи". Учитесь, девочки!"

Тихо взвыв, я закрыла ладонями запылавшее лицо. А ведь еще вчера я верила, что хуже злых шепотков за спиной ничего уже быть не может…

Энн потянула мои руки вниз.

— Ну, Джа… — всем своим видом она требовала горячих новостей.

— Кажется, мне нужен еще один выходной. Пока меня никто не видел… — пробормотала я и схватила ее за руки. — Энни, передай Уокеру, что я заболела. Простудилась на природе. Отравилась кислородом. Заразилась от тетки маразмом. Все, что угодно! — я рысью рванула к дверям. Дорогу преградил охранник.

— Извините, мисс Анерстрим, но у меня приказ не выпускать вас из здания.

Ах так?! Я развернулась и припустила в другую сторону. Энн догнала меня в боковом коридоре.

— Джа, ты куда?

— Вылезу из окна в туалете.

— С ума сошла?! Да что с тобой? Не робей! С тигром сражалась…

— С тигром сражалась моя проекция. А я у себя одна!

Энн слегка отстала, и тут я услышала, как она говорит по телефону:

— Марк, мы на первом этаже, в коридоре «Б». Джа собирается прыгать из окна!

Я быстро вернулась к ней и выхватила трубку. Поздно. Марк уже повторял кому-то слова своей подружки. Там что-то громыхнуло, будто стулья попадали, и раздались голоса:

— Чарли, погоди! Долли, а ты-то куда?!

— Я должна это видеть!

Теперь я просто вынуждена была удрать. Окно в туалете оказалось забрано решеткой. Тогда я вылезла на пожарную лестницу. До земли отсюда было метра четыре. Я стала осторожно спускаться.

— Джелайна!

Чарли выскочил на площадку над моей головой. Я уже добралась до конца лестницы, но чуть замешкалась — она не доставала до земли. Уокер легко перемахнул через железные перила и спрыгнул вниз, опередив меня таким вот радикальным образом. Профессионал во всем, он приземлился ловко, как кошка, и тут же сцапал меня.

— Отпусти! — взвизгнула я и стала вырываться. Не тут-то было! Чарли держал меня крепко.

— Никуда ты не уйдешь, — прорычал он и прижал меня к лестнице.

— Ставлю на Уокера, — послышалось сверху. Долорес закурила тонкую длинную сигарету и спросила: — Так где она шлялась всю ночь?

— У тетки прохлаждалась, за городом, — весело ответила Энн.

Чарли замер, ошеломленно глядя мне в глаза.

— Где?! У тетки? Какого черта ты там делала?..

— А у меня был выходной! — переводя дыхание, заявила я, стараясь держаться как можно независимее, насколько это было возможно в позе морской звезды. — Отдыхаю как хочу, с кем хочу и где хочу. И нечего тут мною командовать! Не на работе.

Глаза Уокера потемнели, крылья ноздрей гневно дрогнули. Похоже, он не знал, чего же ему хочется больше — поколотить меня как следует или…

— Тень Патруля, наконец-то! — фыркнула Долорес. — Энни, ну что ты уставилась? Ни разу что ли не видела, как люди целуются?

На площадке пожарной лестницы появился охранник, и немного удивленно уставился на то, как мы с Уокером поднимаемся: он — подталкивая меня снизу, в чем совершенно не было необходимости, а я — ворча на него за это и пытаясь брыкаться.

— У вас что-то стряслось, миссис Твинелл? — поинтересовался охранник, глянув вниз: не лезет ли еще кто-нибудь. — Почему сотрудники TSR бегают по первому этажу?

— Учебная пожарная тревога, — ослепительно улыбнувшись, ответила Долорес. — Тренируем стажеров.

Охранник неодобрительно покосился на зажженную сигарету.

— Репетируем эвакуацию из здания, — не подлежащим сомнению тоном добавила Твинелл. — Мы ведь никому не помешали, не так ли?

— Нет, мэм, — машинально ответил охранник. — Но вам, наверное, следует тренироваться на своих этажах?

— О, разумеется. Мы так и поступим.

Выпроводив охранника с площадки, Долорес заметила, обращаясь к Энн:

— Хорошо еще, что вы забрались сюда. Представляю, какое могло быть шоу у главного входа.

— Это ты приказала не выпускать меня из здания? — добравшись до площадки, спросила я.

— Нет, это Чарли. Мне-то откуда знать, что ты можешь натворить?

— И что я, по-твоему, могла натворить? — сердито обернулась я к Уокеру. Энн тут же схватила меня за рукав и втащила с лестницы в коридор.

— Мы, пожалуй, пойдем, — сказала она. — А вы тут пока покурите, успокойтесь…

Чарли немедленно шагнул следом.

— Стой, стой, — удержала его Долорес, закрывая за нами дверь. — Ты же не бросишь меня тут совсем одну?

В лифте Энн вздохнула и выпалила:

— Джа, прости меня. Я рассказала Чарли, что ты собиралась уходить.

— Куда уходить? — не поняла я.

— Уходить их TSR. Совсем. Ну, если вы… если между вами… Ты же говорила, что после этого не сможешь работать с ним, что придется уйти.

Вся суматоха моментально получила более-менее логичное объяснение. Я хлопнула себя ладонью по лбу и сползла по полированной стенке лифта.

— Силы небесные! Да разве так увольняются?!

— А зачем ты тогда убегала?

— Я и сейчас хочу удрать. Энни, если мне сегодня кто-нибудь скажет хоть слово…

— Не волнуйся, — быстро перебила она. — Никто, кроме двух наших групп, ничего не заметил. Для всех остальных твои поиски выглядели вполне буднично — мало ли, зачем ты могла потребоваться в выходной? На людях Чарли вел себя совершенно спокойно. Ничего не изменилось. Если вы продолжите вести себя, как обычно, все будет по-прежнему, — она вдруг насмешливо закатила глаза. — Господи, Джа, но ведь все и так думают, что ты его подружка! Ну, правда, только в утопиях…

Я решительно поднялась.

— Вот пусть все и остается по-прежнему!

Билл пригласил нас в кабинет, где уже сидели Кей Си и ребята, и как ни в чем ни бывало начал планерку. Все делали вид, словно ничего особенного не произошло, просто самый обычный день. Чуть позже к нам присоединились Чарли и Долорес. Им достался дальний край стола, и теперь нам с Уокером совсем не было видно друг друга. Кажется, это было устроено специально. Я вздохнула свободнее.

— Джа, пойдешь сегодня с нами, — спокойно объявил Амброс. — Потренируешься с ребятами, со мной. Чарли говорил, что тебе нужно позаниматься с разными противниками. Вот и займемся делом, — он покосился через стол и чуть повысил голос: — Сегодня все займутся делами. В том числе и накопившимися со вчерашнего дня.

Билл выпроводил нашу группу в спортзал. Ветераны остались и закрыли дверь. Энн и Марк ушли вперед, а Пол подождал меня.

— Надо было все-таки поспорить с тобой.

— Надо было, — согласилась я. — Может, хоть нежелание проиграть добавило бы мне мозгов?

— Я что-то не понял, — усмехнулся он. — Теперь нормальные отношения считаются глупостью? Мисс Анерстрим, здешние виртуальные нравы вас явно испортили.

— Где ты видишь нормальные отношения? — насупилась я.

— Где? — удивился Пол и принялся демонстративно загибать пальцы: — В реале на пару прогуляли работу… потом бешеный Уокер расколотил телефон, отчаявшись выяснить, куда ты делась… собирался прыгать за тобой из окна… — он невозмутимо кивнул. — Да, ты знаешь, это похоже на нормальные отношения.

Меня начал разбирать смех. Нет, с нашими ребятами не соскучишься.

— Во всяком случае, — довольно улыбнувшись, заявил Пол, — это куда больше похоже на них, чем приобщение проекций стажерок к какому-то странному способу субординации. И гораздо веселее.

— Как же теперь нам быть? — заметил Марк на разминке. — Мы с самого начала были уверены, что будем работать всей командой, но Уокер решил по-своему. Похоже, он забирает тебя надолго, если не навсегда. У нас ведь так хорошо получалось вместе. Если ты уходишь в разведку, нам теперь, наверное, добавят кого-то четвертого?

— Не знаю, — вздохнула я и призналась ребятам: — Чарли сказал, что присмотрел меня себе еще до вербовки. Возможно, меня и не собирались включать в группу насовсем. Разве мало в TSR групп-троек?

— Легок на помине, — негромко сказала Энн, глядя мне через плечо. Ребята тут же отошли в сторону.

— Нам надо поговорить, — произнес Чарли, поравнявшись со мной.

— Сейчас некогда, — стараясь не глядеть на него, ответила я. — Может, потом, после рейда?

Уокер подошел ко мне вплотную и схватил за плечи.

— Джелайна, что вчера произошло? Когда я уходил, все было хорошо.

На нас начали оглядываться. Чарли велел мне идти за ним, и быстро вышел из зала. Я вздохнула и поплелась следом. На этом этаже и поговорить-то было негде.

— Так что произошло? — повторил Уокер, остановившись в закоулке коридора. — Почему ты вдруг исчезла, ничего не сказав, не предупредив меня?

— Мне нужно было подумать, — ответила я, опустив голову. Голос Чарли, чарующее тепло от него, которое я теперь по необъяснимой причине ощущала даже на некотором расстоянии — все это не давало мне сосредоточиться. Как будто все вернулось к самому началу, в то время, когда я заикалась и прятала глаза в его присутствии. А я-то надеялась, что перегорела.

— Джелайна, что я сделал не так? — тихо спросил он. Горечь, прозвучавшая в этом вопросе, так и резанула меня по сердцу. — Почему ты от меня сбежала?

— Я… я не знаю, Чарли. Я ничего не понимаю. Ведь все знают, что поддерживать подобные отношения в реале не в твоих правилах, и ты сам всегда это подчеркивал…

— Мои правила, — заявил Уокер. — Мне их и нарушать. Только мне решать, какими будут наши отношения.

— А мое мнение при этом не учитывается?

— Мне показалось, ты была вовсе не против, — усмехнулся он. Я вспыхнула и хотела уйти, но Чарли удержал меня. — В утопии ты не хотела становиться очередной игрушкой. Что тебе не нравится теперь?

Я отвернулась, чтобы не встречаться с ним взглядом. В самом деле, что же теперь мне не нравится?

— Не надо было мне уходить, — вдруг сказал Чарли. — Послать Уилла ко всем чертям, сказаться больным… все, что угодно. Только не оставлять тебя одну.

Он подался вперед и заключил меня в объятия. Я прижалась к нему, открываясь его теплу, наполняясь им без остатка, растворяясь в нем… Чарли молчал, просто крепко обнимая меня, словно чувствовал это.

— Пойдем со мной, — наконец, тихо позвал он. — Что тебе делать в очередной увеселительной прогулке? Мне не удалось забрать тебя у Билла на сегодня, но если ты сама его попросишь, он может отпустить.

— Куда? — еле слышно спросила я. — Там опасно?

— Нет, это почти современная утопия, очень спокойная. Мне нужно будет охранять и немного подгонять небольшую группу людей, занимающихся научной работой. Предположительно, без происшествий.

— Я буду тебе помогать?

— Как пожелаешь. Скорее всего, я буду занят дни напролет. Но все мои ночи будут только твоими.

— Надолго? — прошептала я.

— Планируется где-то на пару лет, с тобой я мог бы задержаться и подольше. Правда, вряд ли организаторам проекта придутся по душе слишком растянутые сроки.

— Мне кажется, Билл не отпустит меня, — неуверенно сказала я. Действительно, категоричность Амброса выглядела немного лишней. Но, может, он считает, что со мной Уокер может завалить все дело?

— А что там за научная работа? — поинтересовалась я.

— Связана с медициной. Для узких специалистов.

Мне вдруг все стало ясно.

— Я не стану просить Билла. Он прав — мне нечего там делать.

Чарли резко отстранился.

— Что?

— Тебя ведь никогда не посылают заниматься мелочами, — я изо всех сил старалась сохранять хладнокровие. — Если нужно присматривать за ускорением внедрения важного научного открытия, то лучше иди один. Я буду только отвлекать тебя, и все испорчу. Нам обоим нужно время. Поговорим после, ладно?

Лицо Уокера стало непроницаемым. Он обогнул меня и пошел прочь. Приостановившись на секунду и не оборачиваясь, холодно сказал:

— Все-таки утверждение, что женщинам вредно давать слишком много думать, не так уж далеко от истины.