Отшельник

Глава 21

ДОМИНИК

Зарытый до упора в свою жену и зная, что есть шанс забеременеть от нее в этот самый момент, я никогда в жизни не был так удовлетворен.

Кто бы мог подумать, что все обернется таким образом? Я, человек, которому было наплевать на семью, но который хотел иметь семью с Грейс.

Просто на моем пути встретилась подходящая женщина.

Ее тело под моим, и я ощущаю, как потрясающе она обхватывает мой член.

В тот момент, когда я вошел в ее тугую киску, я почти потерял контроль и кончил, как подросток. К счастью, мне удалось сдержаться на несколько минут.

Я смотрю на свою прекрасную жену и не могу поверить, что такая идеальная женщина принадлежит мне.

Когда я вытаскиваю ее и она вздрагивает, я мгновенно останавливаюсь и спрашиваю: — Больно?. —

Грейс быстро качает головой. — Нет, я просто слишком чувствительна. —

Я вытягиваюсь медленнее, и мне нравится, когда ее тело вздрагивает под моим, а по коже бегут мурашки.

Встав, я взял свои треники и натянул их, прежде чем собрать одежду Грейс.

Мой взгляд скользит по ее сексуальному, как черт, телу.

Я счастливый сукин сын.

Когда она садится, я даю ей одежду, прежде чем поднять ее в свадебном стиле.

Она хихикает, а когда я захожу в дом, говорит: — Надо задуть все свечи. —

— Я позабочусь об этом, когда ты будешь отмокать в ванне. —

— Я уже искупалась, — возражает она.

Я смотрю на нее сверху вниз. — Это поможет тебе не испытывать боли, потому что теперь, когда ты у меня есть, и я знаю, как потрясающе твоя киска обхватывает мой член, я, вероятно, буду твердым уже через десять минут. —

Грейс разражается смехом и обхватывает меня за шею, прижимаясь поцелуем к моей челюсти.

Я несу ее в спальню, а когда усаживаю в ванной, она оглядывает черные кафельные стены и утопленную ванну, из которой открывается вид на луну, сияющую над верхушками деревьев. Здесь также есть душ, в котором может поместиться целая группа людей.

— Я здесь впервые, — говорит она.

— Я не говорила, что тебе запрещено появляться в моей спальне, — бормочу я, открывая краны. — И теперь, когда наш брак заключен, я ожидаю, что ты будешь спать в моей постели. Больше никаких отдельных спален. —

— Хорошо.—

Когда она направляется к двери, я спрашиваю: — Куда ты идешь?. —

— За туалетными принадлежностями. —

Я качаю головой. — Ты можешь сделать это завтра. Сегодня я хочу, чтобы ты пахла мной. —

Улыбка закрадывается в уголки ее рта. — Скажи, что только во мне проявляется твоя собственническая сторона. —

Я сокращаю расстояние между нами и обхватываю руками ее обнаженное тело. — Это только ты. — Я наблюдаю за тем, как удовлетворение промелькнуло на ее лице, и это заставляет меня добавить: — Никто и никогда не заставлял меня чувствовать себя так, как ты, и никто не заставит. Есть только ты, Грейс. — Я наклоняю голову, поднимая руку, чтобы убрать волосы с ее лица. — Ты — шедевр, созданный специально для меня. —

— Это очень романтично, — шепчет она, глядя на меня снизу вверх и сияя от счастья. Проходит несколько секунд, прежде чем она говорит: — Я влюбляюсь в тебя. —

Мой рот искривляется в улыбке, а ее слова поселяются глубоко в моем сердце. — Хорошо, потому что я уже люблю тебя. Ты не оставила мне выбора и просто вошла в мое сердце, претендуя на каждый удар. —

— Господи, Доминик, — вздыхает она. Черты ее лица напрягаются от волнения, и, приподнявшись на цыпочки, она прижимается поцелуем к моему рту.

Мне не нравится, что приходится ее отпускать, но ванна полна. Я быстро закрываю краны, а затем приказываю: — Залезай, моя Ласка. —

Она жестом показывает на дверь. — Мне нужно кое-что сделать. Могу я уединиться? —

Джебат. Конечно. У нее, наверное, по бедрам течет моя сперма.

От этой мысли мой член твердеет со скоростью света, и прежде чем я решаю трахнуть ее прямо там, где она стоит, я быстро выхожу и закрываю за собой дверь.

Я поправляю свой член, спускаясь вниз и задувая все свечи. Выйдя на веранду, я собираю одеяла снаружи, а затем закрываю раздвижные двери. Я включаю сигнализацию и направляюсь в прачечную, где оставляю одеяла стираться.

Остановившись у холодильника, я беру две бутылки воды и возвращаюсь в спальню. Пока я пью воду, я проверяю свой гардероб и достаю серую рубашку, которая подойдет к глазам Грейс.

Когда я стучусь в дверь ванной, она говорит: — Можешь войти. —

Я подталкиваю дверь и, войдя внутрь, кладу рубашку на стойку. — Я хочу, чтобы ты надел ее сегодня вечером. —

— Ооо, я получу рубашку. Не жалуйся, когда я украду их все, — дразнит она меня.

Мой взгляд останавливается на обнаженной жене, и я подхожу ближе, приседая рядом с ванной. Я беру средство для мытья тела и наливаю немного в руку. Пока я начинаю мыть ее грудь, массируя ее, мои глаза встречаются с глазами Грейс.

Ее губы раздвигаются, и я наблюдаю за тем, как желание заставляет ее серые радужки выглядеть грозовыми.

— Ложись на спину, — приказываю я, мой тон мягкий, но властный.

Она расслабляется, упираясь головой в бортик ванны, и кладет руки на бортики, выглядя как чертова королева.

Я держу ее глаза в плену своих, пока моя рука скользит по ее коже. Когда я опускаюсь ниже, ее дыхание учащается, и уголок моего рта приподнимается.

— Раздвинь ноги, — приказываю я.

Она сгибает ноги в коленях, раскрываясь в ванне так широко, как только может.

Когда я прижимаюсь к ее киске, ее тело вздрагивает, и я замечаю, как она крепче вцепилась в бортики ванны.

Я наслаждаюсь ее мягкими локонами и тем, как чертовски горячо она чувствует себя, когда я обвожу ее отверстие.

Моя жена уже сгорает от нетерпения.

— Тебе нужно, чтобы я снова трахнул тебя, моя Ласка? —

Ее голова покачивается вверх-вниз. — Да. —

Я медленно чередую легкие движения по ее клитору с дразнящими движениями по ее отверстию, и Грейс поднимает бедра, заставляя воду хлюпать.

— Не двигайся, — требую я.

— Но ты мучаешь меня, — жалуется она, ее мышцы напрягаются, а тело напрягается.

— Таков план, — мрачно пробормотал я. — Посмотрим, сколько ты сможешь выдержать, прежде чем станешь умолять меня трахнуть тебя. —

— Я готова умолять, — задыхается она, когда я щелкаю ее клитор. — Господи, Доминик. Пожалуйста... — Я дразню ее, вводя в нее только кончик пальца. — О Боже, пожалуйста. —

— Еще, — рычу я, мне это чертовски нравится. Я хочу, чтобы она сошла с ума ради меня. Я хочу, чтобы она была дикой и отчаянной. — Умоляй единственного мужчину, который может удовлетворить тебя. —

Она судорожно кивает, ее тело дрожит, и она изо всех сил старается не двигаться. — Ты единственный мужчина, который заставил меня кончить. —

Моя бровь приподнимается, и на мгновение я забываю о том, что собираюсь ее мучить. — Правда? —

— Да, — задыхается она.

Интенсивное удовлетворение разливается по моей груди. — Значит, ни один мужчина не видел твоего прекрасного лица во время оргазма? —

— Нет. Только ты. — Контроль над собой ослабевает, и она поворачивает бедра.

Я легонько касаюсь ее клитора и качаю головой. — Не двигаться. —

— Тогда дай мне еще, — требует она, ее голос напряжен.

— Пока нет. — Я ухмыляюсь ей. — Ты еще недостаточно умоляла меня. —

Я провожу пальцем по ее клитору еще три раза, прежде чем вернуться к дразнящим движениям, и она стонет: — Боже правый, Доминик, пожалуйста, трахни меня. —

Вместо того чтобы дать ей то, что она хочет, я полностью убираю руку и нажимаю на пробку, чтобы вода слилась из ванны.

— Что ты делаешь? — спрашивает Грейс, ее тон явно не впечатляет меня.

Я беру полотенце и держу его открытым, а потом говорю: — Я не могу трахнуть тебя в ванной. По крайней мере, не так, как мне хочется. —

Она подпрыгивает так быстро, что поскальзывается, и я бросаюсь вперед и хватаю ее, прежде чем она успевает упасть. Я поднимаю ее из ванны, а затем укоризненно смотрю на нее: — Будь осторожна. Ты могла бы пораниться. —

— Не смотри на меня так, — огрызается она, в ее глазах горит огонь, который я так люблю. — Это твоя вина. —

Я хватаю ее за задницу и прижимаю к себе. — Ты что, не даешь мне покоя? —

Ее руки ложатся мне на грудь, и она хмурится. — Да. И что ты собираешься с этим делать? —

Из моей груди вырывается мрачная усмешка: — Я собираюсь трахнуть тебя до потери сознания, моя жена. —

— Слава Богу, — вздыхает она, прижимаясь своим ртом к моему.

Я позволяю ей целовать меня всего несколько секунд, прежде чем отрываю свой рот от ее. Подняв ее на руки в стиле невесты, я выхожу из ванной.

Когда я опускаю ее на кровать и полотенце распахивается, мой член становится еще тверже.

Я быстро выхожу из треников, хватаю ее за колени и раздвигаю ноги. Поставив одно колено на кровать, я наклоняюсь и так сильно сосу ее клитор, что она дико брыкается. Я освобождаю ее клитор изо рта и целую внутреннюю сторону бедер и ее кудри.

Я смотрю на нее, когда она опирается верхней частью тела на локти.

На моем лице появляется ухмылка, и я бормочу: — Мне нравится вкус твоей киски. — Я ввожу в нее палец, и она сжимается вокруг меня для большего трения. — Добре диевча. Сожмись сильнее. Покажи мне, как ты отчаянно хочешь. —

Ее киска пытается засосать мой палец глубже, но вместо этого я вытаскиваю его и, не сводя с нее глаз, поглощаю ее возбуждение, как голодный мужчина.

— Да, — задыхается она, и ее локти поддаются. Она падает обратно на кровать, и ее задница приподнимается над матрасом. — О Боже. Да, Доминик. —

Я сосредоточился на ее клиторе, попеременно посасывая и поглаживая языком ее чувствительные нервы. Внимательно наблюдая за ней, я подвожу ее к самому краю, и когда с ее губ начинают срываться стоны и хныканье, я отстраняю свой рот от нее.

— Нет! — кричит она, но этот крик быстро переходит в вопль, когда я с силой вонзаю в нее свой член, погружаясь до самых яиц одним безжалостным толчком.

Мгновенно оргазм прорывается через нее, заставляя ее киску сжимать мой член так сильно, что я не могу вырваться.

— Господи, — шиплю я и чуть не падаю на нее сверху, но вовремя успеваю поймать себя. Мои руки лежат по обе стороны от нее, и мое тело содрогается.

Она чувствует себя просто охренительно, — простонал я, и мне пришлось применить силу, чтобы вытащить ее. Не в силах контролировать свою потребность, я снова проникаю в нее, и жестокими толчками начинаю трахать свою жену, пока она бьется в конвульсиях от охватившего ее тело экстаза.

Ее хныканье и стоны становятся еще более интенсивными, когда воздух наполняется звуками шлепков нашей кожи.

Трение между нами превращается в ад, и, желая трахнуть ее еще сильнее, я хватаю ее за бедра и поднимаю ее задницу в воздух.

Когда я снова вхожу в Грейс, ее тело сотрясают спазмы, и каждый раз, когда я погружаюсь по самые яйца в ее скользкий жар, она дергается, словно провод под напряжением.

— Возьмись за грудь и держись крепче, — процедил я сквозь стиснутые зубы.

Грейс делает все, что ей говорят, и от этого эротического зрелища я впиваюсь в нее как одержимый.

Ее спина выгибается, а лицо напрягается, как будто ей больно, но затем эйфорическое выражение снимает напряжение с ее лица.

Ее руки соскальзывают с грудей, и я наблюдаю, как она теряет сознание. Не в силах остановиться, я неустанно трахаю ее, пока наслаждение не пробегает по позвоночнику и не захватывает мои яйца, а затем взрывается во всем теле.

Я теряю все силы и опускаюсь на Грейс, пока мой член набухает и подрагивает. Из моей души вырывается стон, когда я опустошаю себя внутри нее, а мое зрение становится нечетким от сильного экстаза.

Как только Грейс приходит в себя, ее киска обхватывает меня так чертовски крепко, что это граничит с болью.

Я быстро просунул руку между нами и стал тереть ее клитор, и это заставило ее оргазм длиться дольше.

Я смотрю на ее изящное лицо, когда она кончает в меня, и гордость переполняет мою грудь.

— Вот так, детка, — похвалил я ее. — Кончи на мой член. — Она плачет и хватается за меня, прижимая к себе так крепко, что я чувствую себя самым могущественным мужчиной на свете.

Когда ее удовольствие начинает угасать, я прижимаюсь поцелуем к ее правой груди и говорю: — Такая хорошая, блядь, девочка. Я буду любить трахать тебя до конца наших дней. —

— Я могу не пережить этого, — усмехается она, и мой член частично выходит из нее. — Кажется, я отключилась. —

— Так и есть, — отвечаю я с довольной ухмылкой на лице. — Я сказал, что собираюсь трахнуть тебя до потери сознания. —

Она поднимает руку к моему лицу и проводит пальцами по виску и челюсти. — Всегда держишь слово. —

Я отталкиваюсь от ее тела и становлюсь на колени между ее ног. Я смотрю на свою разрядку, покрывающую ее киску, и чувствую себя таким охренительным собственником, что у меня вырывается рык.

— Ты хорошо носишь мою сперму, моя жена. —

— Господи, Доминик, — усмехается она, садясь.

Когда она слезает с кровати, я провожаю ее взглядом до самой ванной, прежде чем тоже слезть.

Зная, что для нее это пусковой механизм, я предупреждаю: — Я собираюсь обнять тебя сзади. —

Она оглядывается через плечо и наблюдает, как я обхватываю ее руками, сцепляя их по бокам. Прижимая ее спиной к своей груди, я внимательно слежу за ее реакцией.

Приступа паники не возникает, вместо этого она говорит: — Я вам доверяю. —

Улыбка расплывается по моему лицу, и, повернув ее к себе, я крепко обнимаю ее, говоря: — Спасибо, Грейс. Это очень много для меня значит. —