Отшельник. Его девочка

Глава 29

Я вижу спальную комнату. Светлую, просторную, с большой кроватью, а на ней белый мягкий плед. Справа по стене грузный комод из белого дерева, заставленный всякими женскими штучками: расческа, флакон духов, косметичка, немного заляпанная тональником возле молнии.

Я застываю, боясь даже дышать, не то что входить внутрь.

Белые занавески с золотыми нашивками, прикроватная тумбочка, на ней плюшевый белый заяц с длинными ушами и розовым большим носом-пуговицей.

Гардероб приоткрыт. В нем видны черные лаковые туфли лодочки и платья — все белые, но разного кроя.

Я была права. За белой дверью скрывался «скелет» его бывшей.

— Смелее, Дарина, — Отшельник только улыбается, видя мою растерянность.

— Чья это комната?

Он молчит вместо ответа. А у меня по позвоночнику озноб скользит. Неприятный такой, что вся мурашками покрываюсь.

— Я все объясню, — обещает мне Лев.

И я все же решаюсь. Осторожно переступаю порог комнаты.

Пахнет пылью. Она толстым слоем лежит и на комоде, и на подоконнике.

— Семь лет назад я встретил Стеллу. Мою бывшую. Я был молод и мне казалось, что я никогда не смогу по настоящему полюбить женщину. Но Стелла… она стала для меня особенной. Лучиком света, ориентиром в жестоком мире. Мне с ней было хорошо.

Я слушаю, не шевелясь. Заметила фотографию на тумбочке возле кровати и не мигая ее рассматриваю.

С фото на меня смотрит молоденькая красивая блондинка с голубыми чистыми глазами. Улыбается, в руках держит букет нежно розовых пионов. На секунду мне кажется, что я чувствую запах цветов.

Голова предательски кружится.

Я так ждала, когда узнаю правду, а теперь смотрю на фотографию девушки в золотой рамке и меня просто страхом парализует.

Что Отшельник с ней сделал?

— Шло время. Год… полтора… и я понял, что становлюсь одержим Стеллой. Стал собственником. Хотел, чтобы она принадлежала только мне. Мне одному.

Я закрываю глаза. В теле по венам быстро и шумно бежит раскаленная кровь.

— Стелла была социально активной. Посещала различные выставки, галереи, театры, музеи. У нее было много знакомых мужчин среди поэтов, актеров, кинопродюсеров. Она вела свой бизнес, много работала и весело отдыхала. Рестораны, клубы, алкоголь, мужики вокруг нее вились толпами. Я знал, что каждый первый хочет Стеллу. А я не просто ее хотел. Я уже был одержим.

Я медленно поворачиваю голову в сторону Льва Сергеевича. Кажется, что в тишине слышу стук его сердца и напряженное дыхание. И пол под ногами тревожно вибрирует.

Я уже не уверена, что хочу узнать продолжение этой истории про одержимость. Поджимаю пальцы на ногах и медленно втягиваю пыльный затхлый воздух ноздрями.

А в голове словно красная лампочка сигнал — беги!

— Я просил ее стать моей женой, поселиться в тихом доме, родить ребенка. Хотел семью с ней. Но Стелла была настроена только на поверхностные отношения. Ей нужен был азарт, кайф, быстрый дофамин. А я видел ее моей супругой и матерью моих детей. Это ее комната. Она жила тут больше года. Приезжала, отдыхала от суеты, трахалась со мной и снова мчалась в город за тусовками и мужским вниманием. Дошло до того, что меня посетила мысль — если она не будет со мной, то пусть будет мертва.

— Ты убил ее? — шепчу я, оцепенев от ужаса.

Все. Он теперь и меня убьет, если я захочу уехать. Мне нужно было быть умнее и делать ноги отсюда раньше.

— Я? — мужчина опасно усмехается и качает головой отрицательно. — Не-е-е-ет. Но если бы мог, сделал бы именно это.

— Только за то, что она отказалась быть твоей?

— Не все так просто, Дарина.

— Нет, Лев. Все просто. Если девушка не хочет быть твоей, то ты обязан ее отпустить.

— Думаешь, легко избавится от одержимого желания обладать женщиной? Какая ты наивная.

У меня в горле першит. Хочется закашляться, но я сдерживаюсь. И паника такая липкая, что до самых костей проникает. В кончиках пальцев ток от всей этой ситуации.

— Стелла совершила одну непростительную ошибку. Она забеременела. Я узнал об этом случайно, — продолжает плавно и мелодично рассказывать Лев.

Я хочу только уши заткнуть.

— Стелла сделала тест на беременность и оставила его в своей ванной. В мусорном ведре. А моя домработница его нашла и принесла мне.

Качаю головой отрицательно.

— Я не сомневался, что это мой ребенок, — скалится Отшельник и кулаки сжимает. — Я был пиздец как рад, Дарина.

Меня словно молнии по телу бьет со всех сторон и в глазах мельтешат темные пятнышки.

— Я готов был стать отцом. Готов был взорваться от счастья. Но я оказался наивным лопухом во всей этой истории. Я оказался третьим лишним. Тем, кем просто пользовались ради выгоды.

Я прикусываю губу до боли, чтобы отрезвило.

— Я любил Стеллу, а Стелла любила Белова. Того самого, который захотел тебя выебать в будущем клубе Тигрицкого.

Я удивленно распахиваю глаза. Смотрю на Льва.

Он непоколебим.

Холодная непробиваемая стена без капли эмоций.

Только голос звучит сжато и болезненно, словно в его горле стоит ком из опилок.

— Лев…

— Она трахалась с ним, а мной пользовалась. Потому что я давал ей деньги, осыпал подарками и помогал во всем. Решал ее проблемы. Суетился. Отдавал ей все, что только мог. Исполнял ее мечты. А Белов просто ее имел, как девку по вызову.

— Стелла забеременела от Белова? — мой голос позорно скулит.

— Нет, — Отшельник качает головой и бросает молниеносный взгляд на фотографию на прикроватной тумбочке. — Стелла залетела от меня. Мы поводили ДНК тест на раннем сроке ее беременности. И когда она узнала, что ребенок мой — она от него избавилась.

Мое сердце медленно, но верно трескается.

— Сделала аборт. Потому что ей не нужен был общий малыш со мной.

Я растерянно открываю рот, но не нахожу слов.

Что теперь сказать?

Что Стелла ужасно поступила? Это и так понятно.

Она разбила чувства Льва. Со всего размаху.

— Я просил ее оставить ребенка, Дарина. Думал, что он станет объединяющим звеном между нами. Но Стелла убила его. А когда я спросил ее, оставила бы она ребенка от Белова, она ответила «да».

Мое сердце пропускает удары. Это невыносимо. Нереально.

Я на стену лезла от одиночества и боли, когда Лев оставил меня одну. Я чуть с ума не сошла.

А Стелла буквально вонзила Отшельнику нож в спину. По самую рукоятку. Еще и прокрутила.

— Я искал ее, когда она пропала, проверял все источники, Тигрикий мне помогал со своими парнями, — сообщает мужчина тихим отравленным голосом.

— Нашел?

— Нашел. Ее могилу. Она разбилась на мотоцикле с каким-то байкером три года назад.

— Ты ее все еще любишь?

— Это не любовь, — Лев тяжело выдыхает. — Я не мог забыть ее. Год я пропил, Дарина. А потом ушел с головой в развлечения. Отымел всех проституток, которых только смог. Самых элитных и дорогих. Я построил свою жизнь так, чтобы утром у меня был спорт, днем работа, а по ночам секс марафоны. И так три года. А Стелла все жила в моих воспоминаниях. Пока ты не появилась.

Кожа горит пожаром. Болезненно так щиплет все тело.

— Ты затмила ее, девочка, с самого первого дня, — признается Лев.

— Почему я? — шепчу тихо, почти неслышно.

— Понятия не имею, — Отшельник только плечами пожимает в ответ. — Но теперь я чувствую, что хочу быть только с тобой. И чтобы ты была моей. Целиком. Полностью. Каждый волос на твоей голове. Каждый пальчик. Каждая клетка твоего тела. Чтобы другие мужики даже смотреть на тебя не могли.

— Прикажешь мне одеваться в паранджу? Или сидеть дома и никуда не ходить? — горько усмехаюсь я.

У меня словно защитная реакция срабатывает.

Я боюсь, что Лев вытворит что-то такое, отчего мне станет очень тяжело жить. Он следил за мной, когда оставил одну. Он вернул меня к себе в дом.

И он меня сейчас пугает.

Говорят, что люди иногда от любви крышей едут. А что происходит от одержимости? Когда ни есть, ни спать, ни дышать не можешь без человека? Когда все мысли только о нем?

А если Лев рано или поздно меня приревнует и убьет?

Да, Стеллу он не убил, но…

Боже…

У меня даже поджилки трясутся.

Я не смогу… не смогу вот так.

Жизнь длинная, случиться может всякое. Я не хочу быть игрушкой. Вещью, которая принадлежит хозяину.

Наши отношения выглядят именно так: я безвольная рабыня, а он — мой владелец. И дальше может стать только хуже.

— Я хочу, чтобы ты была со мной, Дарин, — признается Лев.

Его голос вибрирует в тишине. А у меня в ушах гулко пульсирует собственное сердце.

— Выбор за тобой, я насильно держать не стану, — говорит Отшельник.

Я его взгляд на себя чувствую. Огненный, проникающий под кожу маленькими иголками.

— Я тебя боюсь теперь, Лев, — со стоном произношу я.

— Боишься чего? Если ты будешь моей, то…

— Я не смогу, — шепчу.

Глаза слезами наполняются, а внутри что-то надламывается.

Разве из этого может получиться что-то хорошее? Если я сделаю что-то не так? Улыбнусь какому-нибудь мужчине, или заговорю с кем-то мило и вежливо, а Отшельник не правильно это расценит? Если он уничтожит меня из-за ревности?

— Дарин, я понимаю, но я не маньяк. И я не буду…

— Я хочу побыть одна, — говорю я и выхожу из комнаты.

Лев идет за мной.

— Дарина, если ты останешься со мной, у тебя будет все. Все, что ты захочешь…

Я не могу. Я боюсь. Давыдов сильный, властный и жестокий. И то, что он не нашел Стеллу живой еще ни о чем не говорит.

А если бы нашел?

Он же сказал, что мог ее убить сам.

Ужас… просто ужас какой-то. С кем рядом я была все это время! Это чудо, что я еще жива! Он мог придушить меня после моего похода в клуб!

— Попроси, чтобы Константин отвез меня в город, — прошу я, спускаясь по лестнице.

Лев за мной не идет. Остается стоять на втором этаже, провожая взглядом мой отдаляющийся силуэт.

Выбегаю из дома. Ливень лупит по земле просто стеной.

Осматриваюсь и бегу в сторону беседки.

Сажусь на скамейку и ставлю локти на стол. Упираюсь в ладони лбом. Слезы текут по щекам, а внутри болезненно переворачивается все, сжимается, затем раздувается и дрожит.

Нет.

Я не могу быть с таким человеком.

Одна ошибка — и он сотрет меня в порошок.

Я и сейчас боюсь, что не смогу от него скрыться. Давыдов меня в покое не оставит. Следить за мной будет. Я всегда буду у него на прицеле.

— Дарина? — голос Жени врезается в сознание, и я поднимаю на нее опустошенный взгляд.

Сестра Давыдова мягко улыбается и проходит под крышу.

На ней желтый дождевик и резиновые сапожки красного цвета.

— Ты решила уехать, да? — спрашивает Женя, присаживаясь рядом со мной.

— Да.

— Испугалась? — она усмехается.

Я стискиваю челюсти и отрицательно качаю головой.

— Ты подумай, Дарина. Просто подумай! Мой брат может дать тебе все: богатство, путешествия, сытую жизнь. У него много денег. Вы будете очень обеспеченной семьей, дети не будут нуждаться.

— Какая разница? — скалюсь я в ответ. — Богатый, бедный? Разве это имеет значение?

— А что тогда имеет значение? М?

— Право человека быть свободным и не бояться, что за ним следят. И за одну ошибку не быть расстрелянным!