Ответный удар 2

Ирак, Баакуба 12 июля 2019 года

Баакуба, город к северу от Багдада, почти что город-спутник, его население в последнее время резко выросло и составляет не менее семисот тысяч человек. В переводе с арамейского, языка, на котором говорил Иисус Христос Баакуба — означает «дом Якова» — но это все давно уже забыли, равно как и Иисуса Христа. Во время американской оккупации этот город был одним из наверший так называемого «суннитского» или «железного» треугольника и местом самых безумных и жестоких боев. В этом городе действовала группа «Таухид и джихад» которую основал Абу Мусаб аз-Заркави, лидер иракской Аль-Каиды и сподвижник Осамы Бен Ладена. В окрестностях этого же города, в небольшом домике посреди апельсиновой рощи — он был выслежен и убит американской бомбой — теперь, это место поклонения, и с этим ничего нельзя сделать. Сам город типично арабский, сильно изменившийся во времена Саддама. Прямо через город — идут широченные шоссе, на которых американцы в свое время сильно нахлебались от гранатометчиков. Весь центр — застроен панельными многоэтажками, по четыре и по пять этажей, архитектура не советская и, положа руку на сердце — мне нравится гораздо больше. Все-таки хрущевки — уж совсем убогое жилье, говорить тут нечего. Окраины — частные виллы, окруженные высокими заборами из бетонных плит — и повсюду пальмы. И еще банановые деревья. Последнее — всегда производит впечатление, даже шокирует человека, выросшего в России. Помню, я только еще сюда прибыл, мы выбрались за город, и я начал собирать упавшие на землю бананы, чем вызвал неумеренное веселье иракцев из Мухабаррата. Оказывается, есть разные сорта бананов, и не все из них едят — многими откармливают скотину. Но на меня эти просто лежащие на земле бананы произвели такое впечатление, что право же… сейчас самому за себя стыдно.

Сейчас мы в Баакубе. Городе суннитского треугольника. Сидим в оживленной едальне на окраине города, здесь есть нормальные стулья и столы вместо постаментов — потому что едальня в основном обслуживает водителей из конвоев. Еда примитивная, но сытная. Здесь не подают таких диких для вкуса неподготовленного человека вещей, как например, печенье, замешанное на морской воде. Обычная еда здесь — жареное мясо, мясо качественное, потому что если будут подавать собачатину — пойдут слухи и водители станут питаться в другом месте. Мясо готовится куском или в виде фарша, если его завернуть в лепешку — будет донер, если положено в специально выпекаемую мягкую булку с полостью внутри — кофте, или турецкая пита, если фарщ на лепешке, немного припеченный — это лахмакун, если с зеленью и яйцами — это иракская пицца, которую мы и едим. Еще есть какие-то шарики из куриного фарша в курином же бульоне, не знаю, как называются, потому что не заказывал. Мы все едим пиццу и это вкусно. Ничего кроме мяса, хлеба и зелени иракцы не едят, овощи здесь не в почете, курятину тоже едят — но немного. Если у нас мясо считается дорогим удовольствием — то здесь оно доступно всем, даже почти нищим. Не знаю, почему это так…

А вот… кажется и американец. Он — тот, с кем нам надо договориться. Если договоримся — все будет. Если нет — ничего не будет. Будет, наверное, взрыв — потому что Тойота, на которой мы приехали — заминирована, заминирована качественно, взрывчатка находится внутри силовой структуры кузова, ее просто так не обнаружишь. Если американец привел с собой отряд спецназа и они попытаются действовать — я подорву машину, а потом пойду на прорыв.

Спрашиваете… я что, совсем рехнулся ездить на заминированной машине — или как? Ну, во-первых, я все-таки не каждый день на ней езжу, слава Аллаху. И мне это нравится не больше чем вам — одна случайная, попавшая не туда пуля, и вот ты уже в раю, а задница все еще дымится. Второе — с волками жить, по-волчьи выть, как говорится. Не мы устанавливаем эти дикие правила — но если с нами начинают играть именно так, мы никогда не отказываемся сесть за стол. В том числе и поэтому нас уважают на Востоке — многие опасливо называют русских «бидуна», то есть безумный, сумасшедший. Слышал одну историю, уже от ветерана… как группа советских десантников сунулась в кишлак, полностью занятый духами, чтобы чего-то там решить. Может, и чарс искали. Навстречу им вышел местный авторитет, они поговорили, а потом авторитет возьми да и скажи: мы не будем убивать тебя, шурави. Теперь я понял, ты сумасшедший. Иди с миром…

Американец — осмотрелся, подошел к нам, подвинул стул.

— Живой? — спросил он, глядя на Подольски

— Живой, сэр… — ответил тот

— Прошла информация, что ты похищен бригадой Таухида.

— Как видите, нет, сэр…

Американец перевел взгляд на меня.

— А это кто?

Я был в куфии — отличная арабская традиция, очень удобная, можно прикрыть свое лицо и сохранять анонимность даже в толпе, у нас для этого используется шапка — омоновка, что нехорошо. Сейчас я отстегнул куфию, чтобы наш гость мог видеть мое лицо. И взял еще кусок иракской пиццы, которая лежала на большом общем блюде, нарезанная для удобства

— Русский. Он спас меня и еще одного парня…

— Русский?!

— Русский. Сэр, я прошу вас выслушать. Это… кажется диким, но это так. И по моему- у нас нет выхода. Если то, что вы мне тогда сказали…

— Я работал с Джеффом Барски — сказал я — а вы, как я понимаю, полковник ВВС Салливан с базы в Рашиде?

— Вся эта страна одна большая дикость — заявил американец после нескольких секунд молчания, и тоже взял кусок пиццы — я слушаю…

Я сказал то, что хотел сказать

— Это безумие — сказал полковник — вы…просто рехнулись, парни. Это край. Все, финиш.

— Вы пишете разговор? — спросил я

— Нет, черт возьми. Но какое это имеет значение?

— Да в общем то никакого.

— Сэр — сказал Подольски — то, что вы мне сказали на летном поле… вы и в самом деле так думаете?

— Да, черт возьми. Но… вы понимаете, что нахрен собираетесь сделать? Это же террористический акт!

— Или антитеррористическое учение — сказал я — всем будет лучше, если это будет выглядеть именно так.

— Кой хрен учение?! Вы хоть понимаете, во что нахрен ввязываетесь?! Ты — палец уперся в Подольски — числишься пропавшим без вести при подозрительных обстоятельствах. Завтра — мы принимаем спецрейс, ты знаешь какой. Ты хоть понимаешь, что предлагаешь похитить американских граждан.

— Сэр, мой человек стрелял в меня — заявил Подольски и выложил на стол телефон — если бы не этот русский, он застрелил бы меня в спину. Приказ это сделать — ему дали с этого телефона. Посмотрите, кто звонил ему последний раз.

Полковник посмотрел. Выругался

— Номер ЦРУ.

— Он самый. Спорим, я знаю, кто прилетает спецрейсом.

— И что?

— Да то. Вы понимаете, сэр, у нас впервые за долгое время появилась возможность схватить эти ублюдков за руку. Приказ об убийстве американских граждан, отданный американским должностным лицом из разведывательных органов.

— Нет…. Это полная хрень. Лучшее, что ты можешь сделать — это дать показания перед комиссией Конгресса.

— Вы в это верите? — сказал я — вы думаете, кто-то рискнет вываливать такое наружу. Все это заметут под ковер и забудут, как это бывало не раз. Вы что — не видите, что происходит?! Мы поменялись местами. В вашей стране — больше заключенных, чем в любой другой стране мира, а правительство строит концлагеря. В вашей стране — газеты и телевидение принадлежат одной силе, одной партии и лгут ежеминутно и ежечасно. То, что писалось в Правде — это детский лепет по сравнению с той гибельной ложью, которая обрушивается на американских граждан каждый день неудержимой лавиной. Никсона скинули за то, что он прослушивал конкурентов — а что сделали с Обамой, после того, как он приказал прослушивать независимых журналистов и натравил налоговую на спонсоров Республиканской партии.[53] И никто не возмутился — как будто так и должно быть. Вы хоть когда-нибудь думали о том, почему Саудовская Аравия, где официальная религию ваххабизм — друг Соединенных штатов, хотя половина угонщиков 9/11 — родом именно из нее! Вы воюете здесь — а американский посол взасос целуется с шейхами — ваххабитами, а американские военные корпорации поставляют им самое лучшее оружие — которое когда-нибудь будет стрелять в вас. Вы хоть когда-то думали над тем, откуда у салафитов такие огромные деньги, кто и зачем финансирует все эти лагеря подготовки, сети…

— Так, хватит.

На нас уже оглядывались. Я понизил голос

— Причина того, что вы стали передавать мне данные в том, что вы больше не верите своей стране и своему правительству. Вы не верите, что получив эти данные они предпримут что-то полезное — или вообще что-либо предпримут. Мы сотрудничаем потому, что Америка больше не град на холме. Вы не верите ей. Я не верю ей. Так давайте — сделаем хоть что-то полезное, что-то, что поможет очистить ваши ряды. Каково вам — работать на тех, кто отдает приказы стрелять в спину.

— Я сказал, хватит…

Полковник поднялся со стула

— Сядьте — сказал я — Эдвард Сноуден[54] набрался смелости и сказал «нет». Может, и вам пора?

Это была угроза — хоть и завуалированная. Эдвард Сноуден был раскрыт и потому вынужден был бежать из страны.

Полковник поколебался, но все же сел.

— Я не испытываю вашу преданность своей стране — сказал я — по сути, два патриота любой национальности всегда поймут друг друга, это либералов понять невозможно, какой бы они ни были национальности. Я не предлагаю вам предать, и ваши предыдущие действия тоже не были предательством. Вы выдавали нам не секреты США, а секреты исламских экстремистов и террористов, чтобы мы их уничтожали. Тем самым вы боролись с терроризмом, боролись с врагами своей страны как могли, пусть даже и нарушая закон.

— Вы предлагаете мне нарушить закон еще раз.

— В самой минимальной степени.

— Минимальной?! — изумился полковник — вы предлагаете мне выдать ответственных должностных лиц США врагу, санкционировать террористический акт, и считаете это минимальным предательством.

— Мы не враги. Вы сами это говорили. К тому же — можно сделать так, что ответственные должностные лица США так и останутся на территории США.

— Как это?

Я объяснил, что имею в виду….

— Полный п…ц — снова нецензурно оценил мои мысли полковник

— Если начнем прямо сейчас — наверняка успеем… — сказал я ему