Падшие наследники

2. Жас

Сотни глаз следят за нами, когда мы с Кингстоном входим в роскошно украшенный бальный зал. Боже, у меня такое чувство, будто я только что попала на свадебный прием, а не на праздничный ужин. Все пространство заполнено круглыми столами, накрытыми юелоснежными скатертями, хотя большинство гостей стоят вокруг и общаются. Как и обещал Кингстон, здесь приличное количество гостей нашего возраста, и все до единого выглядят скучающими до смерти. Не могу сказать, что я их виню.

В глубине комнаты стоит длинный прямоугольный стол — полагаю, он предназначен для Дэвенпортов и Каллаханов — на нем стоят несколько высоких цветочных композиций. Хрусталь люстры отражается от хрустальных бокалов внизу, а официанты обходят зал, предлагая закуски и бокалы с шампанским. Я беру бокал с шампанским у стоящего рядом официанта и выпиваю половину одним глотком. Я не настолько глупа, чтобы напиваться на этом мероприятии, но мне нужно что-то, чтобы снять напряжение. Либо это, либо секс в гардеробе, и я не думаю, что нам с Кингстоном сойдет с рук второй вариант.

— Почему они все так на нас пялятся? — шепчу я, подавляя желание поднять в воздух средний палец.

Кончики пальцев Кингстона вдавливаются в мой позвоночник, когда он направляет меня вправо.

— Они все смотрят на тебя, принцесса. Ты самая сексуальная красавица на этом балу.

— Дело в платье.

Я тайком сканирую комнату, проверяя, не сработал ли на кого-нибудь мой извращенческий счетчик.

Кингстон хихикает.

— Дело не в платье, Жас, хотя оно чертовски сексуально.

Мои глаза сужаются, когда я замечаю, что какой-то чувак, похожий на политика, смотрит на меня, как на большое, сочное филе рибай.

— Как бы то нибыло, это последнее место, где я хочу привлекать к себе внимание.

Он переплетает наши пальцы вместе.

— Я знаю, но это случилось бы независимо от того, как бы ты была одета. Давно потерянная дочь Чарльза Каллахана — большая новость в этом кругу.

— Если это правда, то этим людям нужно заняться своей жизнью.

— Тут я с тобой спорить не буду, — Кингстон указывает пальцем. — Там Эйнс.

Мои глаза следуют за пальцем Кингстона и находят его близнеца, стоящего рядом с Ридом. Эйнсли выглядит просто великолепно в своем темно-зеленом платье на одно плечо. Многослойный шифон ниспадает до пола, а цвет подчеркивает зеленый цвет ее глаз, делая их очень выразительными. Для придания образу изюминки спереди имеется эффектный разрез, демонстрирующий ее стройные ноги танцовщицы. Это сексуально, но в то же время стильно, что ей очень идет.

— Вау. Ты выглядишь невероятно, Эйнс.

Эйнсли улыбается, когда Рид обхватывает ее за плечи.

— Спасибо, Жас. Ты тоже. Это платье… вау.

Тихий свист раздается у меня за спинной прямо перед тем, как я слышу знакомый голос.

— Черт, дамы, вы сегодня выглядите просто охуенно.

Бентли подходит к нам, а Кингстон свирепо смотрит на него. Я знаю, что комментарий Бента был абсолютно безобидным — особенно потому, что Эйнсли также была включена в это высказывание, — но это все равно раздражает моего парня. Хотя это не так уж и сложно. В последнее время Кингстон стал еще больше общаться со своим внутренним неандертальцем. Если подумать, Бентли, вероятно, подкалывает своего друга, потому что это его раздражает.

Я игриво тыкаю локтем в живот Бентли.

— Да? Ну, полагаю, ты тоже выглядишь отлично.

Бентли усмехается.

— Пожалуйста, женщина. Я выгляжу просто шикарно, и ты это знаешь.

Он действительно знает. Кингстон, Бентли и Рид в любой день имеют черты лица, от которых плавятся трусики, но в смокинге мы говорим о вулканическом взрыве в штанах. Я думала, что они не могут быть более сексуальными, чем когда они надели свои сшитые на заказ костюмы на выпускной вечер, но, очевидно, я ошибалась. Это дерьмо высшего эшелона.

Я оглядываюсь вокруг, приподнимая брови, когда замечаю несколько узнаваемых лиц. Кингстон не шутил, когда сказал, что здесь будут присутствовать известные люди. Не то чтобы знаменитости были редкостью в Лос-Анджелесе, но я не могу сказать, что когда-либо думала, что буду находиться в одной комнате с одним из самых горячих актеров Голливуда.

Я указываю на актера и шепчу: — Пожалуйста, не портите мне настроение и не говорите, что он в вашем списке подозреваемых извращенцев.

Низкий рык Кингстона раздается у меня над ухом.

— Я почти испытываю искушение солгать тебе, чтобы стереть этот жаждущий взгляд с твоего лица.

— О, прекрати. Нужно быть слепой, чтобы не заметить, насколько красив этот мужчина. — я приподнимаюсь на носочках, чтобы ущипнуть Кингстона за челюсть.

— Не волнуйся, здоровяк, я никуда не уйду.

Его пальцы сгибаются вокруг моей талии.

— Если ты попытаешься, можешь не сомневаться, я выслежу твою задницу.

Я игнорирую внезапную пульсацию между бедер и, вместо этого, бросаю на него язвительный взгляд.

— Я не сомневаюсь, Пещерный человек.

Я продолжаю сканировать бальный зал, пока не натыкаюсь на Чарльза и Престона, болтающих с несколькими людьми. Внимание мистера Дэвенпорта блуждает, как будто он чувствует, что кто-то наблюдает за ним. Моя кожа покрывается мурашками, когда наши взгляды сталкиваются, и его глаза неторопливо прогуливаются по моему телу и снова возвращаются обратно. Престон ухмыляется, когда возвращается к моему лицу и видит тень, которую я отбросываю. Если бы я еще не знала, что он предпочитает покорных женщин, я бы поклялась, что ублюдку действительно нравится мое отношение. Типа, легально получает от этого удовольствие. К счастью, проходит лишь мгновение, прежде чем его внимание возвращается к людям перед ним.

Кингстон крепко сжимает мою руку, когда видит, что привлекло мое внимание. Или кто, скорее.

— Расслабься, Джазз. Он не сможет тебя тронуть.

— Спокойна как удав, — блефую я.

— О чем мы говорим? — спрашивает Эйнсли, ее растерянный взгляд мечется между отцом и нами.

— Кто не сможет тебя тронуть?

Блядь. Я забыла, что в нашей компании из пяти человек есть один человек, который понятия не имеет, что происходит.

Кингстон отвечает прежде, чем я успеваю.

— Есть большая вероятность, что парень, который напал на Жас, сегодня здесь. Я напомнил ей, что у него не будет шанса добраться до нее, потому что один из нас будет с ней все время.

Черт. Это правда? Не знаю, почему я не подумала об этом раньше, но это абсолютно возможно. Мы уже знаем, что он студент Виндзора, и он знает Пейтон, что означает, что он часть богатой семьи, которая вращается в тех же кругах. Почему я снова согласилась прийти на это мероприятие? Ах да, пригвоздить больных ублюдков к земле. Эта мысль помогает укрепить мою решимость.

Я выпрямляю спину и поворачиваю голову в сторону патриархов.

— Есть идеи, с кем они говорят?

— С моими родителями. — Бентли наклоняет голову в сторону пары.

Я вздрагиваю, не ожидая такого ответа, хотя теперь, когда я действительно смотрю на них, я вижу сходство. Отец Бентли — светлокожий афроамериканец, а его мама похожа на полинезийскую Хайди Клум. Оба совершенно потрясающие, что неудивительно, учитывая, насколько привлекателен их сын.

— Что ж, это решает вопрос расы. Вроде того.

— Что? — Бентли смеется.

— Ты расово неоднозначный, как Дуэйн Джонсон, — объясняю я. — Наверняка ты слышишь это не в первый раз.

— Никогда в таких точных выражениях, — говорит Бентли. — Если люди хотят знать, они обычно просто спрашивают.

— Эх… — я пожимаю плечами.

— Это не имеет значения — мне просто было любопытно. Я всегда знала, что я принадлежу двум расам, но думаю, что, не встречаясь с моим отцом до недавнего времени, я стала естественной любознательной в отношении других людей смешанной расы. Хотя я знаю, насколько раздражающим может быть этот вопрос, поэтому я бы никогда не спросила.

Бентли закидывает руку мне на плечо, к раздражению Кингстона.

— Ну, чтобы удовлетворить твое любопытство, мой маленький котенок, мой папа наполовину ирландец — отсюда Фицджеральд — и наполовину черный, а моя мама наполовину немка, наполовину гавайка.

Все четверо родителей выглядят так, будто обсуждают что-то серьезное.

— Как ты думаешь, о чем они говорят?

Бент пожимает плечами.

— Наверное, о ВК. Мой отец владеет фирмой.

— Что, черт возьми, такое ВК? — я сморщила нос.

— Венчурный капиталист, — объясняет он.

— Ах. — я киваю головой в знак понимания.

— Мы должны занять свои места? — спрашивает Эйнсли. — Сейчас должны подать первое блюдо.

Кингстон сбрасывает руку Бентли с моего плеча и берет меня за руку, ведя к главному столу. Однако прежде чем мы успеваем дойти до него, Чарльз называет мое имя, приглашая присоединиться к нему.

— Черт, — бормочу я. — Похоже, время шоу.

— Вы, ребята, идите вперед. Мы сейчас придем. — Пальцы Кингстона сжимаются вокруг моих. — Я здесь, Жас.

Бентли, Рид и Эйнсли продолжают свой путь через бальный зал, а мы с Кингстоном сворачиваем налево, чтобы встретиться с донором спермы.

— А вот и моя прекрасная дочь, — хвастается Чарльз. — Жасмин, я хочу познакомить тебя с некоторыми людьми.

Я напрягаюсь, когда Чарльз кладет руку мне на плечо, и его хватка напрягается в знак предупреждения.

— Уильям и Лани Фицджеральд, я хочу познакомить вас с Жасмин.

Я делаю вид, что не замечаю напряжения между Кингстоном и его отцом, пока обмениваюсь любезностями с родителями Бентли. Мистер и миссис Фицджеральд кажутся по-настоящему хорошими людьми, но трудно расслабиться, учитывая, что мы с Кингстоном сейчас находимся в окружении его отца и моего. Престон стоит немного позади Фицджеральдов, поэтому они не замечают, как он смотрит на меня откровенно похотливым взглядом.

Я знаю, что Кингстон пытается игнорировать приманку, но напряженная линия его челюсти и легкое движение его тела, чтобы заслонить меня от пристального взгляда отца, выдают его. Губы Престона кривятся в улыбке, как будто он доволен действиями сына. Или, что более вероятно, он доволен собой, что вызвал такую реакцию. Отец Кингстона выглядит просто ликующим, когда Чарльз тянет меня назад, едва не заставляя споткнуться. Какого черта? Как-будто донор спермы пытается увеличить пространство между мной и мистером Дэвенпортом. Мы с Кингстоном обмениваемся быстрым взглядом, и очевидно, что он удивлен этим шагом так же, как и я. А знаете, кто не удивлен?

Престон Дэвенпорт.

Я думаю, что сейчас он специально подначивает Чарльза и Кингстона. Но зачем? Не похоже, что у Чарльза есть родительские инстинкты, которые требуют, чтобы он защищал меня любой ценой. Я уверена, что то, что он сделал несколько секунд назад, было одноразовым. Это должно быть из-за контроля. Я уверена, что стою в самом центре борьбы за власть между отцом Кингстона и моим. Потрясающе.

Нет.

Когда родители Бентли извиняются, чтобы найти свои места, Престон поворачивается ко мне.

— Жасмин, ты просто чудесна в этом платье, — практически мурлычет он. — Напомни мне позже поблагодарить того, кто его выбрал.

— Престон… — предупреждающе говорит Чарльз.

— Папа, — в то же время произносит Кингстон, снова смещая свое тело так, что он еще больше загораживает меня.

— Расслабься. Это был комплимент — я не хотел ничего плохого. Хотя, похоже, мой сын не понял этого. Он сейчас практически мочится вокруг нее, не так ли? — Жадные глаза Престона все время смотрят на меня, и мне приходится приложить серьезные усилия, чтобы не подавиться

К черту все, если Престон действительно хочет сделать это на глазах у всех этих людей, игра началась, ублюдок.

Я выпрямляю позвоночник и делаю шаг вперед, так что мои плечи оказываются вровень с плечами Кингстона.

— Зачем ему это нужно? Не похоже, что здесь есть кто-то, кто представляет угрозу. Я имею в виду, у меня общая ДНК с этим человеком, — я дернула головой назад к Чарльзу, — и единственный, кто остался, это ты. — Я пользуюсь моментом, чтобы оглядеть Престона с ног до головы, моя незаинтересованность очевидна.

Пальцы Кингстона сжимаются вокруг моих так сильно, что я вздрагиваю. Он тут же ослабляет хватку, но предупреждение ясно. Я не дура, я знаю, что Престон Дэвенпорт гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд. Но знаете что? Он не единственный.

Щеки мистера Дэвенпорта покраснели.

— Вы, определенно, воодушевлены, не так ли?.

Я вскидываю бровь.

— К чему вы клоните?

Он натягивает на лицо фальшивую улыбку.

— Никакого смысла. Просто наблюдение. — Престон хлопает Кингстона по спине.

— Разве ты не согласен, сынок?

Кингстон практически вибрирует от ярости, вырываясь из рук отца.

— Это одна из многих вещей, которые я ценю в ней.

— Не сомневаюсь. — Престон смеется. — Я уверен, что она делает вещи… интересными.

— Ты можешь не говорить обо мне так, как будто я не стою прямо перед тобой?

Глаза Престона сузились, но прежде чем он успел сказать что-то еще, Чарльз заговорил.

— Хватит, — приказывает Чарльз. Мы все стараемся не шуметь, но я не замечаю злости в его тоне. Я думала, что его гнев вызван моей дерзостью, но взгляд моего отца устремлен на отца Кингстона, когда я поднимаю голову.

— Престон, разве ты не говорил, что хочешь поговорить с одним поставщиком перед ужином? Они вот-вот начнут подавать, так что тебе, наверное, стоит пойти и сделать это сейчас.

Престон смахивает воображаемые ворсинки со своего рукава.

— Да, конечно. Спасибо, что напомнили мне.

Чарльз кивает.

Когда его отец уходит, Кингстон прочищает горло.

— Мы собираемся подышать свежим воздухом перед ужином.

Мы не дожидаемся ответа Чарльза и просто уходим. Как только мы оказываемся на балконе, Кингстон затаскивает меня в темный угол и заключает в медвежьи объятия.

— Блядь. — Он делает несколько глубоких вдохов, прежде чем отстраниться и обхватить мое лицо руками.

— Ты в порядке?

— А ты? —

Он качает головой.

— Это не имеет значения.

— Черта с два, не имеет! — спорю я. — Казалось, что ты был в двух секундах от того, чтобы вырубить своего отца.

Кингстон прижимает свой лоб к моему.

— Потому что так и было.

Я вздыхаю.

— Кингстон.

— Я не мог перестать думать о видео. — Он отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза. — Я не могу не видеть это дерьмо.

Он поворачивается ко мне лицом, когда я провожу пальцем по его брови.

— Я тоже.

Кингстон оглядывается вокруг, чтобы убедиться, что нас не подслушивают.

— Я думал, что справлюсь с этим; что это будет так же, как в любой другой день, когда мне придется выйти на фронт. Но когда я увидел, как он смотрит на тебя, мне захотелось убить его на хрен, Жас. Прямо на месте, не обращая внимания на свидетелей. Я представлял, как бью его головой об пол, пока мозговое вещество не вытечет из его черепа.

Я съеживаюсь от этого тревожного — и в то же время странно удовлетворительного — зрелища.

— Мы не можем позволить твоему отцу добраться до нас, Кингстон. Он победит, а это не вариант.

— Согласен, но это будет нелегко. Подозревать, что мой отец хочет тебя — это одно. А знать, что он фантазирует о тебе, пока трахается с кем-то другим? Что он видит в тебе барьер между ним и десятью миллиардами долларов? Это совсем другое дело, особенно когда ты в пределах его досягаемости. Я не хочу, чтобы ты находилась рядом с ним, Жас. — Кингстон выдыхает.

— Логически я понимаю, что он не стал бы прикасаться к тебе на глазах у всех этих свидетелей, но у меня в мозгу как будто произошло короткое замыкание. Это дерьмо, которое он только что выкинул? Он не был бы таким наглым, если бы не был уверен в своей способности победить в любой игре, в которую он играет.

— Кстати, об играх… мне показалось, или он подначивал моего донора спермы? Как ты думаешь, он знает, что твой отец спит с Мэдлин?

— Может быть. — Он пожимает плечами. — Между ними определенно что-то происходит, но моя интуиция подсказывает мне, что это больше, чем интрижка.

— Например?

Кингстон качает головой.

— Добавь это в список того, чего я не знаю.

— Так что же нам теперь делать?

Он наклоняется и берет мою нижнюю губу между зубами.

— Мы пойдем туда и будем вести себя хорошо. Полностью ведем себя так, как будто этой встречи никогда не было. После того, как мы поедим, я сделаю обход, и тогда мы сможем осмотреть это место.

— Притвориться, что этого не произошло, легче сказать, чем сделать, когда нам приходится сидеть за одним столом. От одной мысли о том взгляде, который бросил на меня твой отец, мне хочется блевать.

Кингстон приподнимает мой подбородок.

— Не доставляй ему удовольствия от осознания того, что он нас расстроил. Ты самый сильный человек из всех, кого я знаю, Жас, и то, что я тогда чуть не сошел с ума, было всего лишь вспышкой. Я не был готов к его ненормальному поведению, но теперь я готов. Мы просто должны помнить, что нет ничего недопустимого, когда речь идет о Престоне Дэвенпорте. А ты и я? Мы — команда. Если кто и сможет это сделать, так это мы. Не дай ему выиграть этот раунд, Жас.

— Не позволю. — Я откидываю плечи назад, укрепляя свою решимость. — Мы не позволим. Если твой отец хочет драться грязно, пусть дерется. Мы просто должны показать ему, какими крутыми мы можем быть.

Кингстон улыбается.

— Это моя девочка.