Паломничество

Глава 24. Ампула судьбы

А они всё молчат. Уже минут двадцать идём вместе, Ар периодически обращается к беглецам, даёт советы и предостережения, Стелла иногда подбадривает их, а они продолжают молчать. Я не слышал от них ни единого слова. Может быть, конечно, пропустил, но вряд ли: иду прямо за ними, маловероятно, что не услышал бы, если бы они что-нибудь сказали. Странные люди, меня в такой ситуации точно прорвало бы — говорил бы всё, что в голову взбредёт, радость-то какая — спасли из заточения, вытащили из тюрьмы, где отбываешь пожизненный срок, а они молчат, ни слова не обронили. «Что это такое с ними? Стресс? Сказываются особенности заключения в подземной пещере?» — спрашиваю я себя, вспоминая Майю, поведение которой было очень похоже на поведение этих двоих. Точь-в-точь. Видимо, это что-то общее, какие-то травматические для психики последствия. Не нужно быть специалистом, чтобы понять это. Непросто им будет восстановиться, хорошие тут нужны психологи, чтобы выудить из них хоть что-то. Скафандры болтаются на них как на вешалках. Скелеты в просторных одеяниях. Время от времени Ар даёт бывшим узникам крупные таблетки. Правильнее сказать — пастилки, размером в четверть ладони. Вероятно, высококалорийный концентрат, чтобы восстановить силы, энергетическая смесь для дальних экстремальных путешествий. И это правильно — силы нам ещё понадобятся. Особенно им — судя по виду, несладко им жилось в заключении, по всему видно, что с питанием в тюрьме не очень благоприятно. И воду. Ар даёт им очень много воды. За эти полчаса споил им весь оставшийся у нас запас. Мне не жалко, разумеется, просто диву даюсь: как можно выпить столько жидкости — литра три или четыре. Идём достаточно быстро, хотя узникам нелегко. Заметно, с какой тяжестью они переставляют ноги, как с усилием внутренне подгоняют себя, чтобы не отставать от Ара и Стеллы. Руки безвольно свисают и колеблются в такт движениям. Надо бы собраться, предполагаю, что нам предстоит ещё многое, но не могу удержаться от изучения наших спутников. Не хочу, но проникаюсь сочувствием. Не хочу в том плане, что не время сейчас. Вовсе не чёрствый я, не бездушный, просто лишнее это сейчас, совсем не к месту.

Впереди столпотворение. Я едва не врезаюсь со всего размаха в мужчину-беглеца. Задумался, глядел себе под ноги, а не вперёд. Опрометчиво с моей стороны, в нашей ситуации нужно держать руку на пульсе, быть собранным, а я отвлекаюсь на сторонние размышления. Столпились вокруг Ара. Стелла смотрит на него с нетерпением и будто бы со страхом. Бывшие узники, кажется, пришли в себя и тоже проявляют обеспокоенность происходящим. По крайней мере, их лица теперь не такие отрешённые, как раньше, в них можно прочесть хоть какое-то чувство. Может быть, лишь тень тревоги, но и это сейчас не главное. Гораздо важнее причина непонятного поведения Ара. Стоит, прислушивается к тишине, пустыми глазами вглядывается в темноту тоннеля. Бывает такое — смотрит человек вдаль и ничего не видит. Понимает, что ничего увидеть не может, но всё же вглядывается, чисто механически, вроде автопилота, средство сосредоточиться.

— Ну? — не выдерживает Стелла. — Что там? — требовательно вопрошает она. — Не молчи, Ар! — довольно громко говорит Стелла, не скрывая того, что крепко нервничает.

— Т-ссс, — Ар прижимает палец к губам и продолжает слушать. Он спокоен, может быть, только внешне, но по нему не скажешь, что его что-то тревожит.

— Ар, ну же! — вдруг восклицает бывший заключённый. — Что происходит? — голос у него неровный, трясётся, пляшет, если так можно выразиться. Скачет от высоких нот к низким. Будто бы после сна, например, или когда болеешь горлом.

— За нами идут, — мрачно говорит Ар. — Преследование. Вероятно, заметили ваше отсутствие. Те, на базе. Они идут за нами, — заключает Ар, и на несколько секунд наступает молчание.

Более плохие новости и представить себе нельзя. Я чувствую, как обмякают плечи, как на коже проступает холодный пот. «Нас всех посадят в тюрягу», — бьёт по ушам дурацкая фраза из какой-то дешёвой комедии. Как быстро они нас вычислили. А ведь Ар уверял в том, что земляне не знают об этом тоннеле. Сунулись наугад?..

— Что будем делать? — трезвый голос Стеллы возвращает меня к реальности.

— Бежать! — коротко командует Ар, и мы все, не раздумывая, как один бросаемся вперёд по тоннелю. Не оглядываясь, что есть духу, бежим прочь от преследователей, в спасительную сторону поверхности Меркурия.

Время останавливается. Я не слышу биения сердца, не чувствую ног. Лишь вижу мелькание серой породы, что выхватывает из темноты мой фонарик. Вакханалия серой краски, кусками вырываемой из тьмы тоннеля. Не знаю даже, кто где находится. Кто бежит впереди меня, а кто — позади. Точно помню, что Ар бежит последним, замыкающим, и эта мысль оправдывает меня — Ар позаботится об остальных, не даст никому упасть или отстать. А если и упадёт кто, то Ар поможет подняться. Заставит встать и бежать вперёд, к спасительному выходу на поверхность Меркурия.

Тяжело балансировать и рассчитывать силы. Очень непросто бежать, когда вес твоего тела в два с лишним раза меньше привычного. И я к этой ситуации менее всех приспособлен: остальные имеют некоторый опыт передвижения по Меркурию, а я тут, что называется, впервые. Приходится удерживаться от привычных, в полную силу, шагов. Не позволяю себе припустить что есть мочи. Однако этого недостаточно — несколько раз подлетал к самому потолку, и только выставленные вовремя руки спасали от удара головой.

Фигура впереди спотыкается и падает на камни. Летит кубарем ещё метра два или три. Ощутимо так рухнула на острый от камней пол, возможно, с травмами и ободранными до крови руками. Совершенно не задумываясь и не мешкая, я с размаху хватаю упавшего за плечи, рывком подтягиваю вверх и даже тащу за собой по инерции. Как сам при этом не падаю, одному Меркурию известно, но волоку за собой обмякшее тело. Стараюсь аккуратно, чтобы не повредить скафандр, и мне кажется, что выходит очень даже. Наконец, нахожу ось равновесия, ставлю человека на ноги и удостоверяюсь, что он продолжает бег, уже самостоятельно.

— Спасибо! — слышу я запыхавшийся шёпот у себя под ухом и понимаю, что помог женщине-беглянке. Говорю что-то подбадривающее, слежу, чтобы она удалилась от меня на несколько метров вперёд, после чего набираю потерянный до этого темп. Теперь я уже не удивляюсь тому, с какой лёгкостью подхватил её и поставил на ноги: по ощущениям, в ней не более десяти килограммов веса. Слава Меркурию и его пониженной гравитации.

Серые острые осколки проносятся мимо, почти царапают скафандр, но кажется, что кожу. Невыносимо медленно, как во сне, когда бежишь изо всех сил, ожесточённо и исступлённо, а оказывается, что стоишь на месте и ничегошеньки с этим поделать не можешь. Напрягаешься, прибавляешь скорость, но преследователь неизменно настигает тебя. Ужасное чувство. В шкуре загнанного зверя. Во сне всегда есть выход — пробуждение, и это просто, а у нас совсем другое — заброшенный шлюз на серую каменистую поверхность Меркурия. И самое главное — это то, что выход туда нам не гарантирован. Прочь! Прочь от меня! Упадочные мысли. Нельзя так думать. Нельзя, иначе можно свалиться и сдаться. Ещё есть реальная возможность, есть шансы на спасение. Километр или два — чепуха в условиях Меркурия. Десять минут, двадцать — мы сможем продержаться. «А километр или два?» — лихорадочно думаю я и не могу припомнить, что по этому поводу говорил Ар. До деревушки два или три — это я помню, а вот до шлюза? Сколько же? «Не помню, да и не озвучивал Ар этих цифр», — думаю я, понимая, что думаю об этом только для того, чтобы отвлечься от других мыслей, менее конструктивных.

— Стелла! — слышу я сзади. Это голос Ара. — Через пятьдесят метров… — голос у него измученный, запыхавшийся. — Через пятьдесят метров точка… — Ар захлёбывается воздухом, никак не может завершить фразы. — Засада… — выкрикивает он и вновь задыхается.

«Что за чёрт?» — проносится у меня в голове. Какая засада? Этого ещё не хватало! Засада! Нас ждут? Солдаты? Но тогда почему мы упрямо бежим вперёд?

— Поняла тебя, — отзывается Стелла.

— Красная метка… — кричит Ар, кажется, уже из последних сил. — Ищи красную метку… Справа…

— Буду ждать тебя там, — отвечает Стелла, и голос у неё тоже срывается.

Я поднимаю фонарик чуть повыше и нахожу Стеллу, она бежит прямо перед женщиной с базы. Замечаю, что Стелла старается осветить стену справа от себя, разглядывает её в меру возможностей. «Лишь бы не упала», — переживаю я. Засмотрится и споткнётся. Запросто такое может быть. Я бы точно споткнулся, если бы помимо пола под собой, заглядывался по сторонам. Непросто это, очень непросто. Но вероятно, Стелла находит нужный знак. Через минуту или около того останавливается как вкопанная. Тут же прижимается к стене, пропуская вперёд беглянку. Потом опирается спиной о каменную поверхность и судорожно дышит. Я останавливаюсь рядом с ней и тоже немного отдыхаю. Сгибаюсь пополам, упираясь руками в колени. Пот градом, я сползаю вниз и падаю на пол. Переведя дух, поднимаю фонарик и смотрю на Стеллу. Разглядывая её лицо, пытаюсь понять, что происходит. Серые, небрежно подведённые глаза щурятся от яркого света, Стелла недовольно глядит в мою сторону.

— Что?.. — хрипло говорю я. На большее сил не хватает.

— Уберите фонарь, — отвечает Стелла, я спешно отвожу его в сторону и запоздало извиняюсь.

— Сейчас… — Из темноты выныривает Ар, одной рукой хватается за стену, а другой держится за правый бок.

Сдавило у него в правом подреберье. «Как у землян», — мелькает у меня в голове.

— Сейчас, — повторяет он и шарит рукой по стене, подсвечивая себе фонариком. — Где-то тут… Вот здесь.

— Что там? — Я не могу себя сдержать и почти криком: — Ар, что там?

— Бомба, — отвечает за него Стелла. — Взрывное устройство. — Она старается дышать глубоко и ровно, и это у неё почти получается. — Ар давно смонтировал его тут.

— На случай непредвиденных ситуаций, — говорит Ар, оборачивается к нам, в руке у него пульт дистанционного управления, а на лице зловещая улыбка. Такой у него я ещё не видел. Мрачная, злая улыбка, почти оскал. Говорят — волчий или ещё какой, не знаю, как сказать правильно, но меня от этого оскала пробирает дрожь. — Нашёл, — поясняет Ар и вновь осматривает стену, возится среди камней, трёт их руками. — Посвети мне! — говорит Ар, и Стелла помогает ему разобраться.

— Стефан, не ждите нас! — не глядя в мою сторону, произносит Стелла, холодно, приказным тоном. — Догоняйте узников. Тут один тоннель, не запутаетесь!

Я понимаю, что это распоряжение, не терпящее возражений, но не могу принять его.

— Я… — как всегда в таких ситуациях, не могу сформулировать мысли и высказаться по существу. — Нет, я… с вами…

— Стефан!.. — раздражённо повторяет Стелла, но Ар её перебивает:

— Вот чёрт! — с досадой в голосе восклицает он. — Чёрт! Твою… — Ар грязно, с ненавистью ругается и бьёт кулаком по камню. В исступлении вбивает в камень всю свою злобу, выплёскивает отчаяние. — Замыкатель… Стелла, замыкатель…

— Что с замыкателем? — с замиранием спрашивает Стелла.

— Вот тут… — Ар показывает ей небольшой металлический предмет, а глаза у него безумные от отчаяния. — Ты видишь?.. Капсула замыкателя — она пустая!

— Почему пустая? — потухшим от ужаса голосом говорит Стелла. — Что там должно быть?

— Ртуть, — Ар отвечает тихо и неожиданно спокойно, будто бы всё закончилось, будто бы всем нам конец. — В нём должна быть ртуть. Но она вытекла, испарилась. Колпачок течёт, неплотно прилегает. — Ар внешне спокоен, похоже, он смирился с предстоящей нам участью. — Без ртути замыкатель не сработает, а значит, разряд не взорвётся.

— Совсем никак? — Стелла сжимает кулаки и кусает нижнюю губу. — Ар, соберись! Может быть, есть какой-то другой вариант!

— Нет, — отрезает он. — Нет других вариантов. Откуда мы возьмём кубик ртути? — Ар бессильно опускается на пол, склоняет голову так, что мне не видно его лица.

И я машинально прикасаюсь к ошейнику на моём скафандре. Не ошейник это, конечно, а крепление для шлема, просто с виду напоминает ошейник — стальное кольцо на шее, широкое, не давит на горло. И не стальное оно, скорее, из лёгкого прочного сплава. Титан, наверное, не знаю, да и не важно это вовсе. Важно то, что рука находит шнурок на шее. Сама по себе, будто живёт своей собственной жизнью, рука тянет шнурок, вытягивает наружу маленькую ампулу. Мой знак, символ моего братства, о котором уже давно забыл. Дёргаю шнурок, рву его, сжимаю в ладони прозрачную ампулу с несколькими каплями ртути внутри. После чего делаю шаг вперёд и протягиваю её Ару.

— Этого хватит? — спрашиваю я.

Они оба — Ар и Стелла — недоумённо смотрят на меня. Лишь секунду, после которой их сражает изумление. С недоверием глядят мне в глаза, словно улавливая подвох.

— Хватит! — уверенно говорит Ар и чуть ли не вырывает ампулу у меня из рук. — Вполне достаточно. — Ар достаёт из кармана нож, взрезает ампулу и, не отвлекаясь от работы, говорит: — Стелла, бери Стефана и иди дальше. Меня не ждать! — Стелла пытается сказать что-то против, но Ар её не слушает: — Все вместе мы не успеем. Я провожусь с замыкателем минут десять, а может быть, и больше. Солдаты на подходе. Я едва управлюсь до их появления. Если вообще управлюсь… — Стелла вновь начинает что-то говорить, но Ар оборачивается к нам и кричит: — Бежать!

Стелла хватает меня за руку и тащит за собой, в сторону шлюза. Я вроде бы даже пытаюсь сопротивляться, а Стелла говорит:

— Немного. Осталось совсем не много. Метров триста. Или четыреста.