Пантеон

Глава 60. Вечные короли

Было несколько причин, почему на втором уровне Бездны образовалось настолько суровое классовое неравенство; определённую роль в этом сыграла сама природа душ. В каждом из миров, которые создал Александр, существовали обладатели некой особенной силы. В Мире Эльфов это были сперва Римусы, а затем — ведьмы, в мире кроликов — воины, владеющие Ци, и так далее. Души на втором уровне Бездны могли повышать свою концентрацию, однако у данного процесса была одна неприятная особенность: для него требовались ресурсы.

Римусы обладали своей силой с рождения; ведьмой могла стать любая девушка, был бы только талант; в то же время, чтобы душе сделаться Золотой, ей нужно было либо прожить долгую и насыщенную жизнь, что случалось довольно редко, либо поглотить великое множество так называемых Духовных кристаллов. Других способов развития у них не было. Как итог: те, у кого изначально была фора, установили полную монополию на ресурсы. Они становились всё сильнее и сильнее, в то время как обыкновенные души десятки лет проводили в шахтах и неумолимо чахли. На время войны они становились пушечным мясом, после чего опять возвращались в кандалы…

В этом мире, настолько же великом, насколько и суровом, настоящие герои, сила которых сотрясала небеса, уживались с червями, многие из которых уже позабыли, когда в последний раз видели солнечный свет. Впрочем, это не значит, что их судьба была предрешённой. Даже в самой тёмной бездне обязательно найдётся лучик света. В некоторых Вечных королевствах существовали подобия, — именно подобия, — социальных лестниц.

Однако не стоит забегать вперёд; сперва следует определить, что вообще представляли собой так называемые «Вечные Королевства»? Стоило Александру открыть политическую карту, как великие горы, реки и долины второго уровня Бездны стали пёстрыми, как калейдоскоп; за последний век образовалась дюжина всевозможных государств и больше сотни разнообразных фракций. И даже так они всё равно не покрывали и одной десятой от протяжённости всего мира.

Некоторые цвета особенно выделялись на фоне всего этого полотна. Взгляд мужчины упал на массивное государство, подмявшее под себя великий лес и тысячи километров холмистых долин, расположенных на его опушке. Это была Белая Империя, которой правила Наместница Мира. По своей протяжённости она более чем в два раза превосходила эльфийский Белый Престол в период его наибольшего могущества.

В плане своего политического устройства Империя представляла сочетание унитарного и феодального государства; она делилась на четырнадцать регионов, каждым из которых руководил так называемый «Белый Наместник», — древний герой эльфийского народа и владелец особенно сильной Золотой Души…

Регионы как бы окружали центр империи, великий город, который построили древние и который вот уже сотню лет носил название Намира… Это была столица и вотчина Белой Императрицы.

Власть последней была незыблемой, но справедливой; даже, пожалуй, самой справедливой во всём мире. В Белой империи существовали социальные лифты; простые души всё ещё были рабами, однако, если они проявляли талант, в делах управленческих или на поле боя, в одной из многочисленных войн, которые вот уже десятки лет гремели между Империй и Королевством Чёрной Горы, они получали так называемую «Государственную должность». Её сопровождала зарплата, — несколько кристалликов в неделю — своё жильё за крепкими стенами и прислуга. Именно благодаря этому Белая Империя стала сильнейшим Вечным Королевством — её главным богатством были её собственные подданные.

Почётное второе место занимало Королевство Чёрной Горы; на первый взгляд, оно могло показаться сравнительно небольшим, — а на фоне протянувшейся на север, запад и восток Белой Империи и вовсе напоминало маленькую черную точку, — однако это был вопрос перспективы. Просто смотреть нужно было не вширь, но ввысь и вглубь.

Гора, на которой простирались владения Короля Ятагана, была самой высокой во всём мире — чрезвычайно почётный титул, учитывая масштабы второго уровня Бездны. В сравнении с ней знаменитый вулкан на острове Великанов казался карликовым холмиком.

Вершина этой горы непрестанно следовала за тобой на горизонте, как солнце или луна; её было видно за тысячи километров. Даже стражи на стенах славного города Намира замечали вдали эту громадную чёрную вершину. А ведь это был всего лишь её внешний слой, — под ним были спрятаны массивные залы, шахты, тайные ходы и многое другое… Если вытянуть площадь горного королевства на плоской долине, получится территория, сравнимая с древним эльфийским царством Нарук.

В горе и под горой проживало больше миллиона душ; многие из них трудились в подземных шахтах и добывали ценнейший в мире материал — эльтрин. Именно он был тем самым фактором, который позволял горному Королю Ятагану на равных тягаться с Белой Императрицей. Его армия была значительно меньше, как в плане простых душ, так и Золотых героев, но, несмотря на это, едва ли не каждый солдат под его командованием был вооружен сверкающим копьём; его элитная гвардия, Стражи Чёрной Горы, и вовсе с ног до головы были закованы в сияющие латы. Благодаря этому, а также коалиции многочисленных союзников, он упорно боролся за первенство среди вечных королей.

И какое это было противостояние! Приграничные конфликты между Белым Лесом и Чёрной Горой не утихали уже больше шестидесяти лет; вдоль протяжённой границы между этими странами были выстроены сотни каменных башен, на которых день и ночь несли караул десятки тысяч воинов. Даже Малые духи опасались туда захаживать…

Впрочем, на всякое поле боя, даже божественное, рано или поздно наползают черви…

На протянувшуюся между ними серую, выжженную сотней баталий и пропитанную кровью долину то и дело пробирались «падальщики»… Это были обездоленные, голодные души. Они рыскали среди изрытого ландшафта, который раньше представлял собой пышную равнину, а теперь напоминал массивный карьер, и пытались найти наживу.

Они отрывали кусочки брони, оставшиеся в земле, и собирали мельчайшую зеленоватую пыль… Выглядело всё это чрезвычаной жалко, однако у них просто не было другого выбора. Либо так, либо голодная смерть.

Именно поэтому немногие души пытались покинуть шахты. Зачем бежать, если там, на воле, их ожидало не менее жалкое существование?..