Пасынки Луны. Часть 1

Глава 9

в которой я опять пью вино, но уже другое

Понимая лишь одно: что ровным счетом ничего не понимаю, я позволил светскому автоответчику во мне пробубнить:

– Почту за честь, молодая графиня…

– В таком случае, поспешим – пока там все хорошее вино не закончилось! – заявила девица, требовательно протягивая мне руку.

Где-то в глубине вскипевшего мозга осознавая, что безопаснее, пожалуй, было бы схватиться за ядовитую змею, я, как загипнотизированный, шагнул вперед, позволил Салтыковой величаво опереться на мое предплечье – и, провожаемые заинтересованным взглядом сотника, мы с Варварой чинно покинули зал.

Уже позднее, восстанавливая в памяти картину случившегося, я отмечал, что сбитый с толку, не только не бросился в погоню за Кутайсовым и его клевретами, как намеревался, вырвавшись из павильона (что, возможно, было бы и не самым лучшим решением), но даже не изложил свою версию происшествия конвойному! Тот-то, похоже, считал, что виной всему обычная неполадка – досадная, но вовремя выявленная – и теперь, типа, все в порядке. А вот дух там в порядке!

Но сейчас, следуя об руку с Салтыковой, я был полностью поглощен размышлениями о том, зачем молодой графине вдруг понадобилось меня выручать. Можно было бы, конечно, предположить, что Варвара попросту не знала, кто заперт на аттракционе, и, заметив непорядок, позвала сотника без всякой задней мысли… Но согласитесь, эта версия не выдерживала никакой критики! Первым, к кому, по идее, должна была обратиться – и получить все нужные разъяснения – девица, был ошивавшийся в зале Кутайсов – а помнится, летом, на вступительных в Федоровку, они с молодым графом отлично ладили, если и соперничая, то только за благосклонность Воронцовой. За полгода, конечно, между ними могла и кошка пробежать, но и это не отменяет того факта, что мое появление из павильона явно не стало для Салтыковой сюрпризом.

Оставалось единственное мало-мальски правдоподобное объяснение: Варвара намерена расправиться со мной лично, и никакому Кутайсову здесь уступать не готова. Вполне в стиле нравов местного высшего света, кстати!

Ну да предупрежден – значит вооружен…

Добравшись до зоны фуршета, через первые три или четыре зала анфилады мы проследовали, не задерживаясь. Каждый раз я вопросительно поглядывал на спутницу, но она лишь едва заметно кривила лицо: не то, мол. Наконец, должно быть, молодая графиня нашла, что хотела: столы с игристыми винами.

– Вот, то, что нужно, – удовлетворенно проговорила она, кивнув на приглянувшуюся ей бутыль (мне уже так и слышалось продолжение: «Это вино имярек – гордость наших фамильных виноградников!», но не случилось).

Спутница отняла у меня свою руку, чтобы я мог наполнить бокалы. Я охотно это сделал: затей Варвара разливать вино сама, я бы ничуть не усомнился, что она собирается меня отравить.

– Вижу, молодой князь, вы чем-то удивлены? – с простодушным видом заметила Салтыкова, пока я управлялся с бутылью.

– Есть немного, – не стал отрицать я.

– И чем же именно, позвольте поинтересоваться? – ситуация девицу, похоже, забавляла.

– Ну, как вам сказать, сударыня, – я протянул собеседнице бокал с искрящимся, источавшим плотный цветочный аромат бледно-розовым напитком. – Помнится, расстались мы с вами не на самой дружеской ноте…

– Да уж, я была на вас просто чудовищно зла, – глаза моей собеседницы яростно сверкнули, и я вдруг увидел рядом с собой ту, прежнюю Варвару, самозабвенно швырявшуюся в меня файерболами на экзаменационном ристалище. Но метаморфоза сия была столь мимолетна, что спустя долю секунды я уже не был уверен, не явилась ли она лишь плодом моего живого воображения. – Однако позже поняла, что едва ли вы нарочито старались побольнее меня уязвить – просто боролись за собственные интересы, – спокойно продолжила молодая графиня. – Хотя, конечно, могли бы действовать и деликатнее…

Ну, вообще-то, положа руку на сердце, именно что старался. То, как Салтыкова встряхнула меня за шкирку в ходе поединка, здорово меня взбесило. Да еще пресловутый «бурдюк», который Варвара притащила на ристалище, отнюдь не добавил мне тогда благодушия… Но, по сути, девица была права: мой трюк с ее платьем отнюдь не был самоцелью. Стояла задача как следует противницу разозлить, чтобы, забывшись, она ударила в полную силу – и нарвалась на Зеркало. Что, собственно, в итоге и произошло.

– Пользуясь случаем, сударыня, приношу вам свои самые искренние извинения, – выговорил я. – Использованный мной тогда прием действительно не назвать безупречным. В свое оправдание могу лишь сказать, что мой технический арсенал был на тот момент более чем скуден – пришлось задействовать все доступные навыки…

– Остыв и все обдумав, я именно так и рассудила, – кивнула Салтыкова. – И как уже сказала, обиды не держу… На вас.

Последняя оговорка так и подначивала уточнить: а на кого держите? Но я промедлил, и Варвара продолжила сама, уже совсем иным тоном, холодным и жестким:

– А вот Милане Дмитриевне я ее предательства вовек не прощу!

– Милане? Предательства? – вот теперь недоуменные вопросы выскочили из меня почти сами собой.

– Я обязалась ей маной, – прошипела – иного слова тут и не подобрать – девица, теперь вот уж точно изменившись в лице. – Несмотря на то, что исторически мой род стоит выше, чем ее! Обязалась – и рассчитывала на достойное к себе отношение! Но стоило мне попасть в беду, как Воронцова от меня отвернулась! Сперва запретила мне вам отомстить – а мести я тогда жаждала всем сердцем, и неважно, что после одумалась! Запретила, заявив, что сделает все сама, а затем взяла и спелась с вами! А как говорят, еще и в постель к вам запрыгнула!

– Это кто же такое говорит? – с каменным лицом осведомился я.

– А что, неправда? – прищурилась молодая графиня.

– Без комментариев, – отрезал я.

– А и неважно, – махнула рукой Салтыкова. – Было, не было – это уже детали. Главное: меня Воронцова предала. Обещала – и обманула! Променяла верную манницу на чужака, врага… Еще раз, молодой князь: не имеет никакого значения, что ныне я вас за своего врага не держу – ведь тогда все было иначе!

– Ну, Милана честно пыталась, – кое-как сумел выдавить улыбку я. – Уцелеть мне удалось лишь чудом – ну и с помощью друзей… Но и потерпев неудачу, она не отступила, бросив мне официальный вызов – и не ее вина, что дуэль не состоялась!.. – напомнил я.

– Зато многое другое – ее вина! – отрезала Варвара. – Вы с ней нынче добрые друзья, нелепо это отрицать! Не говорю уже о фамильной собственности, которую Воронцова на вас переписала!

– С этой собственностью там особая история…

– Всякая история – особая, – поморщилась девица. – То, что вы защищаете Милану, молодой князь, делает вам честь, но берегитесь: предавший однажды, легко предаст снова! Дай Ключ вам не прочувствовать этого на себе!.. Ну да хватит о грустном, – передернула плечами Салтыкова. – Давайте наконец выпьем это чудесное вино! – размашисто отсалютовала она мне бокалом. – Предлагаю тост: за будущую российскую Императрицу! До дна!

При этих ее словах мне сперва вспомнилась княжна Багратиони, и лишь затем я сообразил: а ведь папаша Варвары – пятый выборщик! То есть шансов взойти на престол у это моей собеседницы ничуть не меньше, чем у Тинатин! Забавно: из дюжины реальных претенденток в царицы с двумя я сегодня поднимал на пáру бокалы!

Вино, кстати, мне на этот раз совсем не понравилось. Оказалось оно совсем уж приторным, с каким-то нелепо-клубничным привкусом… Нет, предпочтения княжны Багратиони мне определенно импонировали куда больше!

– Что ж, молодой князь, приятно был поболтать, – беззаботно проговорила Салтыкова, споро осушив свой бокал и терпеливо дождавшись, пока я домучаю свой. – А сейчас прошу меня простить: я неосторожно обещала мазурку графу Николаю Разумовскому, и время оной уже близится…

Возможно, приличия требовали тоже испросить у собеседницы какой-нибудь танец, но я оными беззастенчиво пренебрег, и на этом мы с молодой графиней расстались. Не берусь судить, с какими мыслями ушла от меня девица, я же остался в гнетущем недоумении: что это вообще сейчас такое было?

* * *

Смерив скептическим взглядом батарею бутылок на столе и решив, что если я сейчас и не против вина, то точно не такого, как собрано здесь, я направился к выходу из зала – в направлении, противоположном тому, в коем удалилась Салтыкова – и еще не доходя до дверей заметил в их проеме Светку с Машкой, а мигом позднее – примкнувшую к ним Милану.

– Что это за фúфа тут с тобой тусила? – первым делом запальчиво поинтересовалась у меня Каратова.

Голубые Светкины глаза задорно блестели, язычок не то чтобы заплетался – такого не было – но самую малость сбивался с темпа – не иначе, моя подруга тоже успела воздать должное запасам императорских погребов.

– Некая Варвара Салтыкова, – ответил я.

– Салтыкова? – будто бы что-то припоминая, переспросила Светка и почему-то повернулась к Муравьевой. – Та самая?

– Есть только одна Варвара Салтыкова, – пожала плечами «длинноножка». – Да, та самая, какая же еще? – кажется, она тоже была слегка навеселе.

– Только не говори, что разболтала Светке про тот поединок на вступительных! – с деланой суровостью бросил я Машке, уже прекрасно понимая, что таки разболтала.

– Так это уже, почитай, федоровская легенда, – развела руками Муравьева. – Как такую утаить?

– Что она от тебя хотела? – деловито спросила у меня между тем Воронцова.

– Кто бы знал! – хмыкнул я. – Но тебе она, некоторым образом, передавала привет! – определенно, Салтыкова не рассчитывала, что я стану скрывать подробности нашего с ней разговора от Миланы.

– Представляю, в каких выражениях, – недобро прищурилась молодая графиня. – Но тебя-то Варвара каким образом выцепила? Не сам же ты к ней побежал мириться?

– Там целая история приключилась, – бросил я, на ходу соображая, как бы все преподнести, не выставив себя совсем уж идиотом.

– Хорошие истории надо слушать под хорошее вино! – заявила тут Машка. – Ну-ка, что тут у нас есть? – она принялась жадно обшаривать глазами столы.

– Гадость всякая… – невольно вырвалось у меня.

– Не скажи, – покачала головой Муравьева. – Вижу кучу вкусного! – одна из бутылок сорвалась со своего места и спикировала к нам. – Подставляйте фужеры! – велела «длинноножка».

Спорить с ней никто не стал.

– Ну так что у тебя за история? – спросила Светка, когда с наполненными бокалами мы все четверо отошли в сторонку и встали тесным кружком.

– Погоди, сперва про другое расскажу! – вспомнил тут я, зачем сам недавно ее разыскивал. – Я тут кое-что выяснил про эти духовы смотрины! – нужным образом сложив пальцы свободной руки, я поставил над нами завесу от любителей подслушать чужие разговоры, урезанный вариант маскировки, после чего продолжил: – Лично Император сегодня претенденток оценивать не станет! Вместо него этим займутся пятеро так называемых выборщиков… – я на секунду прервался, чтобы сделать глоток и мысленно извиниться перед Тинатин за болтливость.

Вино было чудесным – никакого сравнения с тем, что подсунула мне Салтыкова.

– Разумовский, Щербатов, Хорват, Багратиони-Имеретинский и отец Варвары? – воспользовавшись паузой, не то спросила, не то подсказала Милана.

– Ты в курсе? – с некоторым разочарованием посмотрел на нее я. – А что тогда молчала?

– Сама только здесь узнала, – пояснила молодая графиня. – А с тобой – неужели Варвара секретом поделилась?

– Нет, – мотнул я головой. – Не важно, кто, – решил я все же не выдавать княжну. – Короче, суть в чем, – повернулся я к Светке. – Каждый из выборщиков проталкивает в финал своих протеже. Заруба там, как я понимаю, нешуточная, так что можем не переживать: с улицы в призовую дюжину никого не пустят! Список чуть ли не заранее согласован!

– Это и так было понятно, – веско вставила Машка.

– А зачем же тогда нужно было городить вот это вот все? – Каратова обвела жестом наш зал, но в виду при этом имела явно не только его, а бал в целом.

– А почему не устроить подданным хороший праздник? – пожала на это плечами Милана. – Ну и лишний раз не продемонстрировать единство Государя с дворянством – в нынешние-то непростые времена? Каждая пришедшая сюда сегодня девица получит памятную медаль – будем потом внучкам показывать и рассказывать, как едва-едва не стала царицей! – усмехнулась она.

– Ну, тоже так… – пригубив вино, неуверенно протянула Светка.

– Ладно, с этим разобрались, – заявила Воронцова – снова мне. – Вернемся к Варваре – и тому удивительному обстоятельству, что при встрече она тебя не попыталась убить на месте.

– Больше того, – хмыкнул я. – Она меня, можно сказать, выручила!

– Вот как? – приподняла черные брови молодая графиня. – Ну-ка, ну-ка…

– Значится, так… Стою я тут, в общем, никого не трогаю, – начал я свой рассказ. – Вино… дегустирую. И вдруг откуда ни возьмись появляется Андрей Кутайсов…

Минут за пять я пересказал слушательницам свои недавние приключения. Как глупо купился на хитрость молодого графа, скрывать в итоге не стал, а вот грозившую мне в павильоне опасность, как смог, приуменьшил. Милана, впрочем, все отлично поняла, Машка, думаю, тоже – но я и не им врал, а Светке. И тут худо-бедно преуспел.

– Ну вот, стоило тебя ненадолго оставить одного – и здрасьте! – скорее насмешливо, чем взволнованно выдала Каратова, когда я умолк. – Тут же во что-нибудь вляпаешься – и сразу найдется какая-нибудь бойкая девица, что вытащит тебя из беды, отряхнет и вином попотчует!

– Да, чухонец, – покачала между тем головой Воронцова. – Поверить Кутайсову – такого от тебя не ожидала!

Все, что мне оставалось – лишь пристыженно развести руками.

– Что до Варвары – надеюсь, ты понимаешь, что она слеплена точно из такого же теста? – продолжила молодая графиня.

– Ну, в общем, да, – помявшись, кивнул я.

– «В общем»! – передразнила меня Милана. – Там не «в общем», там все чисто конкретно! Предали ее, ага! А то, что еще до вылета на экзамене она сговаривалась с моим отчимом о том, как меня подставить, Салтыкова не помнит! Граф Анатолий получал бы дом Воронцовых, Варвара – моих манников в Федоровке… Если бы ты тогда ей прилюдно прелести не оголил и с ристалища не вышиб, запросто бы все у них сладилось – я тогда прямая была, как черенок от метлы, и наивная, аж дрожь берет. Как только дожила до совершеннолетия чести, ума не приложу!

Ну, наивной я «ту» Милану бы точно не назвал. Прямой – да, пожалуй… В этом смысле скорее удивительно, что выжила Салтыкова – после того, как ее сговор с графом Анатолием стал известен Воронцовой!

– А теперь – начистоту, – проговорила молодая графиня чуть позже, когда Светка с Машкой ненадолго нас оставили, отлучившись в дамскую комнату. – Я ведь не сильно ошибусь, если скажу, что коли бы не Варвара с этим сотником, кодла Кутайсова тебя бы додавила?

– Не сильно, – буркнул я. – Ума не приложу, зачем Салтыковой понадобилось меня спасать!

– Неправильный вопрос, – покачала головой Воронцова. – Вернее, не главный. Тут важнее иное: как Кутайсов сумел такое провернуть? Получить управляющий доступ к артефактам аттракциона на Императорском балу – это о-очень серьезной поддержкой нужно заручиться! Кто-то из сильных мира сего желает тебе недоброго, чухонец! – вздохнула она.

– И кто же? – спросил я, явственно ощущая где-то между лопаток неприятный холодок.

– Спроси чего полегче! Одно могу сказать: ты верно сообразил, что не следует публично обвинять Кутайсова – пока неясно, кто за ним стоит. Можно ненароком вместо защиты получить по башке. Анонимным файерболом. Уже без всяких хитростей с павильонами. И никакая Салтыкова не поможет.

Ну, я не то чтобы сообразил – наоборот растерялся. Но, может, и впрямь – к лучшему…

В этот момент к нам снова присоединились Каратова с Муравьевой.

– Хорош секретничать! – решительно заявила Машка, насильно распрямляя мои пальцы, сложенные все в ту же версию маскировочной техники – скрывающую только звуки, но не образы – зато почти неуязвимую для контрвоздействия. – Через полчаса на Центральной Аллее будут объявлять состав финальной дюжины! Идемте, а то все хорошие места займут!

– Может, сперва еще по бокальчику? – неуверенно предложила на это Светка. – А то у меня что-то снова колени дрожат! – пожаловалась она.

– Это у тебя, должно быть, после метлы! – предположила «длинноножка». – У меня тоже побаливают с непривычки.

Ну да, от чего же еще, не от волнения же?.. Стоп. Они там на метлах катались? Надеюсь, все было прилично?

– Ну да по бокальчику – так по бокальчику, – согласилась между тем Муравьева. – Все будут? – посмотрела она на нас с Миланой.

Никто не отказался.