Пасынки Луны. Часть 1

Глава 4

в которой я ищу книгу

Следующее утро выдалось студеным – хотя, казалось бы, март месяц на носу! Несмотря на закрытие Школы, в общественных местах нам, курсантам, по-прежнему полагалось находиться в ее синей униформе – что, кстати, лишний раз намекало, что вопрос с нашей крымской alma mater далеко не решен окончательно. Вот только зимних шинелей нам в Таврике за ненадобностью не выдали, и сейчас по московскому морозцу я был вынужден шагать в одном мундире. Приходилось на ходу греться магией – а что делать?

У спутниц моих таких проблем не было: Светка уютно укуталась в пушистую соболью шубку, на Юльке же была длинная, до пят, рыжая дубленка с огромным отороченным мехом капюшоном, делавшая мелкую похожей на этакую лисичку-фурри.

От Мясницкой до Брюсова переулка, в котором стоял особняк покойного Огинского, мы дошли минут за двадцать пять. Перестраховались, и сильно: на месте оказались почти за полчаса до полудня. Пришлось убивать время бесцельным хождением туда-сюда, как лиса на виноград облизываясь на темные окна двухэтажного дома, спрятавшегося в глубине голого по зимней поре садика.

Без шести минут двенадцать на своем крытом казенном «Москвиче» подкатил Петров-Боширов. Не останавливаясь, въехал в распахнутые ворота – сами мы в них входить до сих пор не решались, держась улицы – и остановился у крылечка. Поняв, что так было можно, мы трое поспешили туда же.

– Крепость не забыли? – осведомился у меня выбравшийся из манамобиля жандарм после формального обмена приветствиями.

– Обижаете, господин ротмистр! – я приложил руку к груди, где во внутреннем кармане кителя у меня лежал новенький документ на владение особняком.

– Можете не доставать, – остановил меня Петров-Боширов, должно быть, решив, что я собираюсь извлечь бумагу на свет. – Достаточно того, что она при вас.

– При мне, – зачем-то снова подтвердил я.

– Вот и хорошо. Тогда поднимаемся на крыльцо.

– До полудня еще четыре с половиной минуты! – заметила Светка, в очередной раз козырнув перед жандармом владением базовыми магическими техниками.

– Я знаю, – кивнул тот. – Соваться внутрь мы пока и не станем. Только приготовимся.

Мы чинно взошли по обледенелым ступенькам.

– Молодой князь, вы, разумеется, идете первым, – проговорил ротмистр, останавливаясь у входной двери. – Когда переступите порог, под потолком должен зажечься свет. Сие будет означать, что ваши права признаны. Тогда мы к вам и присоединимся.

– Добро, – обронил я.

Три минуты прошли в молчании – сперва более или менее расслабленном, но под конец уже определенно напряженном.

– Тридцать секунд, – предупредила меня Светка, первой его нарушив.

– Да, спасибо, я слежу…

Ровно в полдень я – почему-то магией, а не рукой – толкнул дверь. Та послушно отворилась, и я шагнул внутрь.

За время моего, почитай, полугодового здесь отсутствия в передней особняка мало что поменялось. Та же расписная плитка на полу, та же пара массивных сундуков, одинокая медная вешалка, широкая лестница на второй этаж… Вот только высокое зеркало, за которым, как я знал, пряталась дверца на кухню, помутнело, будто бы утратив всякое желание отражать печаль запустения, наполнившую дом, да до кучи еще и треснуло от угла до угла.

Однако взгляд мой остановился вовсе не на этой, по-своему, наверное, символичной картине – как магнитом его притянул к себе тонкий шелковый шарфик, одиноко ниспадавший с медного рожка вешалки. Каким-то образом я сразу понял, что это Надин – хотя не мог бы припомнить его на ней. Ключ весть, когда она его здесь оставила – может, во время нашего ухода с вещами в Федоровку, а может, и раньше – просто я не замечал, не придавал значения…

В груди у меня разом затянулся тугой узел, дыхание как отрезало. Силясь ухватить хоть толику воздуха, я нелепо распахнул рот, словно выброшенная на берег рыбешка… В этот момент под потолком комнаты внезапно вспыхнул яркий свет. Всего на долю секунды – и погас. Снова было зажегся – и тут же опять потух. В следующий миг что-то грубо рвануло меня за шиворот, выдернув через дверь обратно на крыльцо – прямо на Юльку. Взвизгнув, мелкая испуганной зверушкой отскочила в сторону.

– Что случилось? – ахнула, бросаясь ко мне, Светка.

Ответил ей Петров-Боширов:

– Сами изволили видеть, сударыня, как повел себя свет в доме. Я счел за благо вернуть молодого князя назад.

Так вот кто меня вытащил из дома за шкирку магией!

– Следовало, конечно, с сего начать… Что ж, моя ошибка. Покажите-ка мне еще раз крепость, сударь! – потребовал у меня между тем жандарм.

– Вот… – не без удивления обнаружив, что могу не только дышать, но даже разговаривать, я нащупал в кармане документ и протянул его ротмистру.

– С виду все в порядке… – пробормотал Петров-Боширов после полуминутного изучения казенной бумаги.

– Может, охранные артефакты заглючило? С ними такое бывает, китайские же! – подала голос Юлька.

– Заглючило? – хмыкнул жандарм, смакуя сестренкино словечко. – Может, конечно, и заглючило… Но вернее иное. Молодой князь, ваш новый фамильяр при вас?

«Ди-Сы?» – на пробу окликнул я духа.

«К вашим услугам, сударь».

– Да, – подтвердил я. – При мне.

– Тогда, вероятнее всего, дело в нем – присутствие «паука» порождает помехи, которые сбивают с толку защиту дома. Прошу прощения, сие снова мой просчет – что-то их у меня многовато с утра… Попросите фамильяра до поры остаться на крыльце – и войдите в дом еще раз. Если что, я вас снова подстрахую.

– Хорошо, – кивнул я.

«Ди-Сы, будьте так любезны обождать снаружи», – велел затем духу.

«Как прикажете, сударь».

Со второй попытки свет в передней вспыхнул сразу, едва я переступил порог – да так и остался гореть, ярко и ровно.

– Вот так-то лучше! – послышался у меня за спиной довольный голос офицера. – А теперь, сударь, потрудитесь пригласить нас троих войти. Не обязательно вслух, просто четко отметьте про себя, что вы не против нашего присутствия в доме.

– Юля, Света, господин ротмистр – прошу вас, заходите, – на всякий случай я все же произнес эти слова в голос.

Мои спутники присоединились ко мне, и в скромной передней сразу же сделалось тесновато.

– Сработало? – спросила Каратова.

– Как видите, сударыня, – развел руками жандарм. – Мы внутри – и живы-здоровы.

– Верхнюю одежду здесь оставить? – поинтересовалась тем временем Юлька, расстегивая свою дубленку.

– Сие как пожелаете, княжна, – пожал плечами Петров-Боширов. Сам он, как и я, был без шинели – в экипаже, наверное, оставил – но прежде я об этом как-то не задумывался.

Мелкая ловко стянула с себя «лисью шкурку», которую ротмистр тут же галантно подхватил магией и водрузил на вешалку. Я поспешил помочь Светке с ее шубкой. Невольно напрягся, поворачиваясь к вешалке, но давешний шарфик полностью заслонила сестренкина дубленка. В груди у меня, правда, все равно болезненно заныло, но уже не столь остро и безнадежно, как в прошлый раз.

Тем временем, на сей раз не дожидаясь специального приглашения, жандарм уверенно направился к ступеням на второй этаж. Мы трое последовали за ним.

Лестница по-прежнему несла на себе следы пробоя, некогда послужившего прикрытием для мнимой смерти Сергея Казимировича, а наверху, в гостиной, во всей красе сохранилась гигантская дыра в полу.

– Да, ремонтик бы тут не помешал, – глубокомысленно заметила Юлька, когда по пути в библиотеку мы обходили этот провал по узкому, не очень надежному с виду карнизу.

– Хочешь заняться? – возможно, несколько резче, чем следовало, бросил ей я через плечо.

– Не вопрос! – не медля заявила мелкая. – Тут всего-то на день работы! Ну, от силы на два, если вдруг маны не хватит. Только чур тогда потом я выбираю себе любую комнату!

– Давай позже это обсудим, – предложил я.

В ответ сестренка состроила недовольную рожицу, но умолкла.

В библиотеке меня снова незвано захлестнули воспоминания – о том, как мы с Надей отбирали здесь нужные мне в корпусе книги – и дыхание у меня опять предательски сбилось, но особой возможности погрузиться в переживания о былом жандарм мне не дал.

– Та-ак… – протянул он, окинув цепким взглядом книжные шкафы. – Давайте сперва просто поищем по корешкам. На нужном должно значиться нечто вроде вот такого, – он нарисовал в воздухе пару иероглифов: 第四.

Вслед за ротмистром я обвел глазами нестройные ряды томов на полках. Светка с Юлькой уже шагнули к шкафам, но мне в голову пришла идея получше.

«Ди-Сы! – окликнул я фамильяра. – Вы где?»

«Там, где вы меня и оставили, сударь: на крыльце».

«Будьте любезны подняться к нам в библиотеку», – попросил я.

«Слушаюсь, сударь».

Прошло несколько секунд, но «паук» не появился.

«Что-то не так?» – обеспокоенно уточнил я.

«О чем вы, сударь?»

«Вы где?»

«С вами, сударь, как и было велено».

«А… почему молчите? И не проявились?»

«Не было команды, сударь».

Вот же зануда!

«Впредь незамедлительно докладывайте об исполнении приказа, хорошо?» – вздохнул я.

«Как вам угодно, сударь».

«Да, так мне угодно, – сварливо бросил я. – А сейчас прошу вас найти здесь книгу вот под таким названием», – я кивнул на начерченные жандармом иероглифы, все еще висевшие посреди комнаты.

«Приступаю, сударь».

Сложив руки на груди, я принялся ждать.

– А сам ты почему не ищешь? – запальчиво осведомилась у меня через четверть минуты Юлька, повернувшись от шкафа. – Типа, невместно?

– Ди-Сы ищет за меня, – с усмешкой ответил я мелкой.

– И давно? – с любопытством поинтересовался с другого конца комнаты Петров-Боширов.

– Ну… Пожалуй, секунд двадцать как, – прикинул я.

– Не долговато для духа? – прищурился ротмистр.

А ведь и правда.

«Ди-Сы, как у вас дела?» – окликнул я фамильяра.

«Великолепно, сударь».

«Нашли?» – обрадовался я.

«Если вы о той книге, сударь, то нет, не нашел».

«Почему же тогда говорите, что великолепно?» – опешил я.

«Вы спросили, как у меня дела, сударь. Полагаю, что, учитывая ситуацию, они нынче достаточно хороши, и отсутствие в сей комнате той или иной книги никак не способно на них отразиться».

«Бл-л-лин! – нервно дернул головой я. – Так книги здесь нет?»

«Верно, сударь».

«И как давно вы это поняли?»

«Практически сразу, сударь».

«И почему не доложили?!! Я же ясно распорядился…»

«Вы распорядились докладывать об исполнении приказа, сударь. Приказ исполнен не был – книга мной не найдена. Что, однако, не исключает возможности обнаружения ее позднее – в ином месте, либо даже здесь, ежели паче чаяния кто-то ее сюда принесет. Посему оснований для доклада не имелось, сударь».

Твоего же, блин, астрала!

«Значится так… – прорычал я. – Теперь станете докладывать и о невозможности исполнения приказа… Гм… Невозможности в разумные сроки! Разумным будет считаться срок, в течение которого приказ мог бы быть исполнен, не помешай этому неучтенные обстоятельства. Такие, как, например, отсутствие нужной книги в комнате!.. В случае любых сомнений – тоже докладывайте!» – добавил я, подумав.

«Будет сделано, сударь», – абсолютно невозмутимо ответил мой формалист-фамильяр.

– Ди-Сы говорит, что нужной вам книги здесь нет, – сообщил я наконец жандарму.

– Он в этом уверен? – нахмурился Петров-Боширов.

«Вы совершенно уверены, что книги здесь нет?» – на всякий случай переспросил я у духа.

«Совершенно уверен, сударь».

– Он уверен.

– Вот как? – покачал головой ротмистр. – Печально, ежели сие верно…

– Тут вон еще какие-то книги лежат! – подала голос Юлька, выглянув из библиотеки через выбитую еще менотавтроидами дверь в кабинет Огинского.

«Ди-Сы, проверьте, нет ли нужной среди них», – велел я.

«Проверил, сударь. Нет», – на этот раз доклада от фамильяра долго ждать не пришлось – даром что результат снова оказался отрицательным.

Ох, помнится, не любила Надя эту фразу: «отрицательный результат – тоже результат»… Но в нашем случае – именно так и было: пусть книгу мы пока не нашли, но зато строптивого духа хоть малость выдрессировали!

– Нужной там тоже нет, – поведал я жандарму.

– Хм, досадно, – почесывая гладко выбритый подбородок, с нескрываемым разочарованием выговорил ротмистр. – Ну да, как говорится, на фамильяра надейся, а ману копи! – продолжил он тут же прежним, бодрым тоном. – Дух мог и обмануться, так что проверим все сами, вручную. И здесь, и в других помещениях. Все книги до последней – обложка легко может оказаться фальшивой. Будьте добры, молодой князь, начинайте доставать тома из шкафа, один за одним, и подавайте мне. А я стану их листать…

– Что там хоть такого важного, в этой книге? – спросил я, с тоской смеряя взором набитые громоздкими фолиантами шкафы.

– Может статься, что ровным счетом ничего, – рассеянно проговорил Петров-Боширов. – Но не исключено – последняя надежда всего подлунного мира.

* **

Потратив час на осмотр библиотеки и еще два – на учиненный жандармом тщательный обыск прочих комнат особняка, искомой книги мы так и не обнаружили. Очевидно, Ди-Сы был прав: в доме ее не было.

– Ну что ж, – сдался наконец ротмистр. – Похоже, Сергей Казимирович успел книгу из Москвы забрать. Завидная прозорливость…

– А вам нужен именно экземпляр Огинского? – спросила у офицера Светка.

– Боюсь, что она сохранилась в одной-единственной копии, – обронил Петров-Боширов. – По крайней мере, мне об иных ничего не известно.

– Печалька, – вздохнула Юлька.

– Не то слово, – хмуро кивнул ротмистр. – Вас подбросить до Мясницкой? – любезно предложил он затем, переведя взгляд на меня.

– А я думала, мы здесь остаемся, – снова вмешалась мелкая, также повернувшись ко мне. – Тут куда больше места, чем там у нас! А вещи можно и позже перевезти!

– Ремонт же нужен, – аккуратно напомнил я.

– То крыло – как новенькое, – махнула сестренка рукой в направлении спален – бывших моей и Надиной. – Так и быть, возьму себе комнату поменьше…

Поменьше – это, она, очевидно, про ту, что Сергей Казимирович некогда выделил мне. А нам со Светкой тогда, получается что, заселяться в Надину?

Эта идея показалась мне едва ли не кощунственной.

– Нет, – решительно покачал я головой. – Едем домой. Тем более, что господин ротмистр любезно согласился нас подвезти…

Мелкая явно собиралась продолжить спор, но встретившись со мной взглядом – и не знаю, что уж прочтя в моем – разом сдулась.

– Хорошо, поехали, – поспешно отведя глаза, обронила она.

Спустя пять минут «Москвич» Петрова-Боширова уже вез нас по заснеженной мостовой прочь от Брюсова переулка.