Павлиний глаз

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Осязая шероховатость холодного пола босыми ногами, Изабелл сожалела, что в тот злосчастный момент на ней не было ничего, кроме этого купальника. Металлическая проволока, туго обвивала ее талию и щиколотки, словно вгрызаясь в продрогшую кожу, любое движение рук отдавалось болью из-за тяжелых наручников. Белл старалась не шевелиться, чтобы не бередить ран.

И еще этот навязчивый вкус во рту — он стал неотъемлемой частью ее злоключения, так же как и окружавшие их прелая сырость и смрад. Ее постоянно знобило. Но хуже всего было чувство страха...

Белл посмотрела на Дункана. Коллега был бледен, но бедняге удалось забыться сном. К счастью, ей было позволено перевязать ему рану, и теперь она с облегчением отметила, что кровотечение остановилось. Больше она ничем помочь не могла.

В статусе заложников они пребывали уже около тридцати часов. И все это время находились в какой-то зловонной каморке. Белл убедилась, то взывать о помощи бесполезно, а для того, чтобы бежать, нужно стать либо великим магом, либо вооруженным до зубов громилой-карателем. Она знала это наверняка, потому что исследовала все пространство каморки — миллиметр за миллиметром, пока на нее не надели наручники.

Ей было известно лишь одно — их держат на небольшом острове, точнее — пустынном атолле, который можно обойти за пять минут. И кроме песка, пары пальм и этой лачужки, здесь ничего не было. Они попали в положение, которому не позавидуешь.

Невольно Белл остановила взгляд на большой бутылке с водой, которую оставили похитители. Она не пила с рассвета. Воды оставалось на самом дне, и Белл решила оставить ее для Дункана. Кроме жажды ее мучил сильнейший голод.

Их с Дунканом силой доставили на этот остров, буквально выволокли из лодки и грубо втащили в лачугу. Белл терялась в догадках, кому бы могло понадобиться это похищение и, главное, в каких целях?

Ни она, ни Дункан не были ни богатыми, ни знаменитыми и не имели какого-либо влияния в обществе. Белл пыталась прикинуть, не явилась ли эта акция ответом на какое-либо их действие, сильно задевшее чьи-то чувства, но ни в своих поступках и высказываниях, ни в поведении Дункана не могла припомнить ничего достойного отмщения. Да и в своем окружении она не знала людей, способных на столь жестокий акт возмездия.

Изабелл прикусила губу, стараясь не допускать мысли о возможном конце. Она заставляла себя поверить в то, что пленение двух безобидных и безвестных морских археологов — не более чем ошибка, которая вскоре выяснится, что никто не желает им смерти. Однако...

Кто станет искать безвестных и ничего собой не представляющих исследователей, плененных на крохотном острове, которого даже нет на карте, в необъятном Аравийском море?

В любой момент могли появиться эти негодяи, которые всем своим видом внушают ужас, а ведут себя так, словно их самое заветное желание — перерезать пленникам горло. Она не видела их лиц, скрытых под масками, но их глаза выдавали людей, которым не придется бороться с сомнениями, и если последует приказ убить, они, не раздумывая, сделают это.

Изабелл никогда не отличалась крепкими нервами, легко поддаваясь волнению. Но, оказавшись в этой жуткой ситуации, она старалась делать все возможное, чтобы не впадать в панику, не лишать себя и товарища шанса выжить. Теперь у них обоих не было иной задачи, кроме этой.

Это непростое испытание необходимо преодолеть, потому что в Австралии ее ждут мать и сестра. Ее безвестное исчезновение ввергнет родных в неописуемое горе.

Преодолевая боль, Белл поднесла к глазам руки, накрыла лицо ладонями. И бесшумно заплакала. Обжигающие слезы обильно катились по щекам. Она с трудом подавляла всхлипывания и стоны, ее плечи содрогались от плача, который невозможно было унять. Прошло нескольких мгновений тяжелого отчаяния, и Белл все же удалось не пасть духом и взять себя в руки.

Она осторожно сползла на пол и расположилась чуть в стороне от Дункана на раскиданной соломе. Девушка и не рассчитывала, что сможет заснуть, но тело нуждалось в отдыхе.

Изабелл закрыла глаза...

Шум заставил ее проснуться. Громкие завывания и стоны разрывали воздух, казалось, что эти звуки сотрясают и стены, и крышу.

Изабелл разлепила глаза. Было темно, но она тотчас вспомнила, где находится. Прислушавшись, девушка поняла, что это воет море, что это шторм терзает стены ее вынужденного пристанища.

Сердце в панике забилось, тревожные завывания ненастья наполняли ее страхом. И не только они...

Какой-то человек склонился над Дунканом. Белл хотела вскрикнуть, увидев его, но пересохшее горло не издало ни звука. Фонарик, оставленный на полу, бросал на лицо незнакомца слабый свет. Но и при этом тусклом свете Изабелл увидела громадный шрам, идущий через всю щеку и пропадающий в седых волосах мужчины.

За его плечом она разглядела обрез, на полу рядом с его ногой лежал изогнутый клинок с массивной рукоятью, похожий на охотничий нож.

Она пошевелилась, попробовать что-то предпринять для спасения, но страх сковал ее. А может быть, это было трезвое понимание, что она бессильна против вооруженного человека.

Все же Изабелл, незаметно для пришельца, проползла несколько сантиметров, пока ей не показалось, что, распластавшись, вытянутыми пальцами она сможет дотянуться до ножа. Но руки не слушались ее, они затекли и пульсировали от боли...

Неизвестный внезапно схватил Дункана за горло, и в этот момент Белл, все-таки сумевшая схватить нож, поднялась на колени. Ее резкое движение заставило негодяя повернуться, и она с маху приставила острие ножа к горлу незнакомца. Чужак застыл над ней с выпученными от неожиданности глазами.

— Только шелохнись — и ты мертвец, — проговорила осипшим голосом девушка.

Некоторое время они простояли так без малейшего движения, каждый обдумывал свое следующее действие. Потом откуда-то из темноты возникла чья-то смуглая кисть, которая легла на руки девушки.

Этот некто крепко вцепился в нее, пытаясь выдавить из рук девушки нож. Под наручниками проступила кровь, но Белла крепко держалась за рукоять ножа — это был их единственный путь к спасению.

— Спокойно, тигрица! — расслышала она угрюмый, но спокойный голос. — Мы здесь, чтобы освободить вас.

Она подняла голову на говорившего, но, кроме блестевших в темноте глаз, ничего не смогла разглядеть. Глаза приблизились, и она ощутила тепло, идущее от человеческого тела. Ее словно парализовали эти два зрачка в темноте. Он еще безжалостней сдавил ее руки, и Белл, не выдержав боли, вскрикнула и осела. Кровь заструилась по рукам. Она прикусила губу, прижала руки к груди и, смаргивая слезы, вглядывалась в пространство.

Мужчина, стоявший над Дунканом, выхватил из ее рук нож, другой поднял с пола фонарик и направил свет на нее. Белл поморщилась и отвернулась, свет сместился на ее стянутые наручниками запястья.

Потом она услышала какое-то сопение, похожее на звук вдуваемого воздуха. С другой стороны кто-то выругался на арабском. Слабый свет фонарика непрерывно двигался по ней. Потом второй из неизвестных наконец положил фонарик на пол и тоже нагнулся над Дунканом. Странно, но, несмотря на весь шум, тот продолжал спать.

— Все в порядке, мисс Уинтерс, — обратился к ней мужчина. Белл отметила в его говоре легкий иностранный акцент. — Мы вас вытащим отсюда. — Он положил руку на ее плечо. — Вы обещаете посидеть тихо, пока мы занимаемся вашим другом? — строго спросил он.

— Да, — согласилась Изабелл Уинтерс.

После короткого диалога мужчина присоединился к своему спутнику, присел рядом с ним на корточки, дотянулся до Дункана.

Глаза Изабелл, привыкшие к темноте, могли различать силуэты и их движения. Человек нащупывал пульс Дункана. Она видела, как осторожно он обследовал ее друга. Странно, но именно это оказалось достаточно, чтобы девушка поверила незнакомцам.

— Выпейте, — обратился к Изабелл человек, который, судя по всему, был лидером в этой паре. Он приложил горлышко фляжки к ее пересохшим и потрескавшимся губам.

Она припала к фляжке и принялась жадно пить. Вода показалась такой вкусной, что...

— Спокойно, спокойно, не то будет дурно, — предупредил мужчина Изабелл.

Она остановилась, несмотря на неутолимую жажду.

— Достаточно, — произнес мужчина и забрал из ее рук флягу.

Белл не нравился его деспотический тон, она не сочла нужным поблагодарить за воду и отвернулась. И тут же почувствовала, как сильно закружилась голова, она словно охмелела, ее повело в сторону. Лишь тогда девушка догадалась: в фляге была не вода. Пересохший рот не позволил распознать, что это был за напиток, но меркнущее сознание говорило о том, что был он чрезмерно крепок.

Человек удержал Изабелл за плечи, чтобы она не упала.

— Ой, меня чуть-чуть шатает, — призналась Изабелл и прыснула.

— Вы не умеете пить, — сказал он хрипло и стал освобождать девушку от пут.

Он достал инструмент и осторожно перекусил моток проволоки, распутывая ее щиколотки, при этом невольно саданул кожу на своей руке, из ранки потекла кровь.

— Вам больно? — спросила Изабелл.

— Жить буду, — безразлично ответил он, затем добавил: — Наручники я сейчас с вас снять, к сожалению, не могу, придется еще потерпеть. Держитесь!

Он легко подхватил обессилевшую Изабелл на руки. Она ощутила чуть солоноватый запах его кожи, потом он опустил девушку на плед и велел:

— Лежите спокойно, пока мой человек занимается мистером Макдоналдом.

— Откуда вы знаете, как нас зовут? — прошептала Изабелл.

— В Каруме не так часто похищают людей. Конечно же, мы знаем, кто вы. Как только ваш лодочник сообщил о похищении, на ваши поиски были направлены все силы. Мы обыскали все по земле и с воздуха... Теперь вы можете ни о чем не беспокоиться. Отдыхайте.

Только теперь Изабелл ощутила всю чудовищность произошедшего с ней. Ей показалось, что, не появись эти люди сейчас, она бы не выдержала. Она лежала на пледе, с наслаждением осязая его мягкость своей щекой. Человек обнадеживающе похлопал ее по плечу. Как это приятно — ощущать присутствие рядом сильного человека!..

Изабелл слышала зычный вой ветра, который все усиливался, пальмы надломленно трещали, шумливо раскачиваясь, можно было различить шлепки огромных листьев друг об друга и по крыше хижины. Ветер налетал с таким шумом, что могло показаться, это поезд на полном ходу несется на них.

Когда Изабелл открыла глаза, то обнаружила, что кто-то включил еще один фонарь, и в прояснившейся хижине она смогла разглядеть своих спасителей, одетых в выцветшую камуфляжную форму, обутых в тяжелые ботинки. Они были похожи на военных или на наемников. Когда седовласый мужчина со шрамом на лице отошел в сторону, она наконец разглядела другого.

Он был еще весьма молод, но, несомненно, пользовался непререкаемым авторитетом у пожилого спутника. Периодически он отдавал короткие распоряжения, которые тот тотчас выполнял. Сам же действовал без суеты, его движения были точно выверены, сосредоточенное лицо спокойно. Длинные черные волосы зачесаны назад и перехвачены шнурком на затылке. Изабелл почему-то подумала, что именно так, как эти двое, должны выглядеть пираты.

Лежавший в стороне фонарь хорошо освещал его лицо, оно было загорелым и обветренным. И красивым.

Этот человек ловко разбинтовал ногу Дункана, осмотрел рану и наложил свежую повязку. Он повел головой, и луч слабого света выхватил из темноты тяжелое кольцо серьги в ухе. Белл отметила, что в паре с человеком со шрамом он выглядит как настоящий корсар. Эти двое точно не состоят на армейской службе.

Они собрали медицинские инструменты, а Дункан все спал, во всяком случае, так думала Изабелл.

— С ним все нормально? — проговорила девушка слабым голосом.

— У него перелом и разрыв мягких тканей, я наложил ему шину. Он потерял очень много крови. К счастью, не слишком обезвожен. Но, должен признать, ваша помощь спасла ему жизнь. Повязку вы наложили достаточно грамотно.

— Он спит или без сознания?

— Я дал вашему коллеге хорошую дозу обезболивающего, поэтому сейчас ему, пожалуй, даже лучше, чем вам. Не волнуйтесь, скоро вы будете в безопасности.

Белл кивнула.

Ветер все неистовствовал. Мужчины, переговариваясь на арабском, стали выламывать дверь хижины, чтобы, как сообразила Белл, положить на нее Дункана. Изабелл попыталась встать с пледа.

— Что вы делаете? — спросил ее молодой корсар.

— Собираюсь уходить отсюда, — чистосердечно призналась она.

— Оставайтесь пока на месте, я вам скажу, когда придет время.

— Но почему не сейчас? — жалобным тоном простонала измученная девушка.

— Сначала мы должны отнести мистера Макдоналда в лодку. После я вернусь за вами.

— Я пойду вместе с вами, вы не должны меня оставлять здесь одну! — взмолилась Изабелл.

— Вы не в том состоянии, чтобы бороться с порывами ветра, мисс Уинтерс. Мы вернемся за вами и отнесем в лодку. Не усложняйте нашу задачу. Вы уже сделали все, что было в ваших силах. Позвольте теперь нам позаботиться о вас.

— Ладно, — смирилась недавняя пленница.

— Я оставлю вам фонарик, — он отдал ей в руки фонарь. — Скоро вернусь.

Они ушли. Изабелл осталась лежать на пледе. Слушая тревожные завывания ветра, она ждала их возвращения.

Очень скоро молодой мужчина появился в опустевшем дверном проеме. Она в волнении посмотрела на его лицо, выражение которого напугало ее.

— Что-то случилось? — предположила Белл.

— Да, — кивнул он. — Возникли некоторые осложнения. Дело в том, что Дауд и я прибыли на остров на надувной лодке. Для четверых она слишком мала.

— И что теперь? — взволнованным голосом проговорила Изабелл.

— Дауд поплывет с мистером Макдоналдом, а после вернется за нами. Но, боюсь, это займет много времени. На море шторм.

Отчаяние вновь овладело Изабелл. Она уже приготовилась наслаждаться тишиной и покоем, приходя в себя после ужасного похищения, и ожидание Дауда, которое могло затянуться, представлялось ей не меньшим испытанием, чем пребывание в заложниках.

— Дауд уже отплыл, — принялся успокаивать ее незнакомец. — Его задача достичь порта и известить власти. За нами пришлют, когда шторм стихнет, в этом вы можете не сомневаться. Возможно, придется подождать чуть больше — сутки, но это максимум.

— Сутки?! — с ужасом воскликнула Изабелл. Незнакомец пожал плечами. Он присел рядом с ней на плед, предварительно бросив:

— Если вы позволите.

Белл согласно кивнула. Он открыл чемоданчик со средствами первой помощи и принялся обрабатывать раны на ее теле, оставшиеся от проволочных перетяжек. Девушка безмолвно терпела, закусив губу.

— С вами все в порядке?

— Плыть смогу, если нас накроет волной, — отшутилась Изабелл.

— Я присмотрю за вами. Обещаю, — заверил ее загадочный флибустьер. — Шторма можно больше не бояться, его эпицентр постепенно смещается на запад, нужно просто переждать, пока он стихнет.

Пока незнакомец возился с ее щиколотками, она могла беспрепятственно изучать его. Закончив с дезинфекцией ран, он отметил:

— Меня восхищает ваше терпение, — а потом с лукавой улыбкой добавил: — За это вам воздастся... В свое время. Однако в этой хижине небезопасно, на нас в любой момент может обрушиться пальма. Следует выбираться отсюда.