Первое копье

Глава 10 Безбилетный пассажир

Погода была отличная, как и мое настроение. Первые опасения, порожденные незнанием и отсутствием опыта полетов, остались позади, и я начал получать удовольствие от воздушного путешествия. Тишина, покой, небеса. Неудивительно, что дребезжащим по рельсах паровозам аристо предпочитают величественные дирижабли, плывущие в синеве. Родовитые любят и ценят комфорт не меньше, а порой и больше роскоши. А путешествие на дирижабле, несмотря на скромность кают, было очень даже комфортабельным.

В первый день было непривычно и страшно. Поначалу я все ждал, что мы падать начнем. Но когда этого не произошло, обманутая в лучших чувствах паранойя нашла новую угрозу. Может у меня фантазия слишком буйная, а может эхо прошлой–будущей войны сказывалось, но в каждом встречном облаке мне стали мниться притаившиеся драконы альвов, огнем и магией низвергнувшие людей с небес.

В свое оправдание хочу заметить, что приступ паники вышел коротким и никто его не заметил.

Сначала полет перестал пугать. А к тому моменту, когда «Буревестник» достиг Пресного моря, воздушное путешествие начало мне нравиться. Паришь себе степенно в вышине, а весь мир с его вечной суетой и проблемами где-то внизу — красота! Всегда бы так!

Особенно мне полюбились прогулки по обзорной палубе внизу гондолы дирижабля. Не зря же ее иногда называют прогулочной. В спокойную погоду, когда расшалившийся бродяга ветер не мешал созерцать окрестности, вид с нее открывается великолепный.

Единственный минус, хоть мы и летим все дальше на юг, на обзорной палубе довольно холодно. Но кожаная курка воздушников не зря подбита теплым мехом.

Ранний подъем давно стал для меня чем-то привычным. Особых роскошеств в маленькой каюте не было, но этим меня не напугаешь — в тюремной камере гостить приходилось. Быстро умывшись и почистив зубы в маленькой раковине под иллюминатором, одеваюсь и опускаюсь на смотровую палубу. На аппетит я никогда не жаловался, но прогулка — самое оно перед завтраком.

В носовой части прогулочной палубы кто-то стоял, но я не обратил на это никакого внимания, наслаждаясь открывшимся видом на лежащий далеко внизу океан. Да и человек был скрыт за поставленным на вертлюгу и укрытым парусиной массивным скорострельным ружьем.

Вообще-то это палуба не столько обзорная или прогулочная, сколько боевая. Именно поэтому она чуть шире гондолы. Это облегчает контроль верхней полусферы воздушного корабля. Хотя бы той ее части, что не закрыта оболочкой.

«Буревестник» не является полноценным военным дирижаблем, но специфика Вольной марки не предполагает полетов без должного вооружения. Два спонсона, расположенные по бокам в носу гондолы, несли парочку трехфунтовых орудий. А на обзорной палубе, надежно укрытые плотной парусиной, находились шесть скорострельных крупнокалиберных ружей, поставленные на вертлюги. По два на борт и по одному на носу и корме.

Скорострельные крупнокалиберные ружья — штука занимательная. На первый взгляд они очень напоминают уродливые и несколько увеличенные версии хорошо всем знакомых револьверных винтовок. Но первое впечатление обманчиво. Даже насчет их названия идут давние и довольно яростные споры. Кто-то считает, что более верным названием будет скорострельные пушки, а иные и вовсе именуют их пуле или снарядо-метателями.

В наземных армиях скорострельные крупнокалиберные ружья применения практически не нашли. Для полевой армии они не слишком удобны и проигрывают тем же пушкам. Сержанты предпочитают «слонобои». Они не такие скорострельные, зато при определенной доли меткости и удачи могут повредить даже рыцаря. А против обычных латников заряженная легкой картечью траншейная метла куда эффективнее, как и бомбометатели с огнеметателями. В крепостях опять же легкая пушка с зарядом картечи будет куда эффективнее парочки скорострельных ружей.

Великая Война покажет ошибочность этой концепции. Против боевых химер и ликанов крупнокалиберные скорострельные ружья себя неплохо покажут. Но это в будущем, а пока они нашли свою нишу на воздушных кораблях.

В силу особенностей конструкции и специфики воздушных кораблей, на дирижаблях много орудий не разместишь. Обычными же пулями возможного воздушного противника дырявить долго и печально, вот скорострельные крупнокалиберные ружья и пришлись к месту.

Раньше для стрельбы у скоростных ружей нужно было крутить ручку. Что не слишком удобно. Но лет двадцать назад кто-то додумался механизировать это дело, установив заводной механизм. Ручка, что использовалась для стрельбы, теперь используется для заводки механизма. Из-за чего скорострельные ружья иногда называют «дьявольскими часами». Правда барабан расстреливается в пять секунд, а после двухсот выстрелов начинаются проблемы из-за нагара, но это уже детали.

Боевые дирижабли могут нести десятки крупнокалиберных ружей и несколько пушек. Но на «Буревестнике» ружей всего восемь. Еще два находятся на самом верху, на специальной оборонительной платформе, расположенной прямо на оболочке.

Как я слышал краем уха, вахта «наверху» считается самой сложной. И назначают на нее в качестве наказания за малейшие проступки. Видимо поэтому дисциплина в команде «Буревестника» близка к идеалу.

— Доброе утро, Лан, — сделав круг по палубе, машинально кивнул я Ланилле, зачем-то одевшейся под мальчика.

— Доброе, — как-то излишне настороженно отозвалась она, сделав шаг в сторону лестницы.

Стоп… Ланилла⁈

Оглядываюсь. Нет, не галлюцинация, морок или мираж. Увы…

— А ну стоять! Что ты здесь делаешь⁈

— Гуляю, дышу воздухом, — отозвалась она, невинно хлопая ресницами. И взгляд жалостливый, словно у котенка… нагадившего в твои тапки.

— Тебя же отправили в столичный университет, — почти простонал я, предвидя неприятности. Знал же, что стоит груз проверить! Знал! Да поверил почтенному Загиму на слово. — С надежной охраной, как заверил меня твой отец. Ты опять сбежала? Но как? Он же лично сажал тебя на поезд!

Радует, что вина не моя. Почтенный Загим сам опростоволосился. Я за его дочерью следить не нанимался! Отец уследить не может, так почему я должен?

— Лично сажал — как же! — раздраженно фыркнула Ланилла, поведя плечом. — По правде сказать, я никуда и не уезжала. Папа сам виноват! — Тут я с ней полностью согласен. — В последние дни был так занят, что единственную дочь не соблаговолил проводить. «Близнецы» в столицу не захотели, уволились…

— Сбежали, потому что ты им просто надоела.

— А новые охранники меня в лицо плохо знали, — закончила Ланилла, проигнорировав мою подначку.

— Короче, как ты тут оказалась и кто в столице? — потребовал я. Ланилле явно не терпелось поделиться своими приключениями, и такого удовольствия я ей не предоставлю. Маленькая, но месть. Она же гордится своим побегом! По глазам вижу! Вздорная, сумасшедшая девчонка! Пороть надо было! Пороть! Если голова не думает, то отвечает жопа.

— Злой ты, — Ланилла сморщила носик. Похоже, свои последние мысли я не сдержался и тихо озвучил. Либо она просто догадалась. — Если короче, то в столичный университет отправилась одна весьма похожая на меня и довольно талантливая девушка. Она нашем загородном поместье работала. Дар у нее чуть слабее чем у меня, но до положенного для рунного инженера минимума дотягивает.

— Ты потеряешь год. — Я просто не знал, что еще сказать. Развернуть дирижабль мне никто не даст. Хотя, «Буревестник» все равно полетит назад? Вот пусть и забирает с собой это наказание в лице дочери почтенного Загима. Я даже охрану ей найму в Степном Страже, оплатив из своего кармана. Только не знаю, связать Ланиллу предварительно или достаточно ограничиться кандалами? Ручными или ножными — вот в чем вопрос? И ручными, и ножными — не будем мелочиться! А если удастся нанять в охрану женщин, можно пристегнуть ее к одной из охранниц, доплатив последней за риск. Нет, последнее — перебор. Слишком жестоко! Охранница ведь ни в чем не виновата!

— Ничего я не потеряю. В Академию Доблести Тирбоза пойду. В рыцари! Документы отправила, примут.

— А как же разработка големов, руны?

— Одно другому не мешает. Буду заниматься самостоятельно, как и раньше это делала, — она вновь пожала плечами. — Со «Стилетом» неплохо ведь вышло — диплом не понадобился.

В этом плане она недалека от истины. Искренняя увлеченность и деньги почтенного Загима, с легкостью выбрасывающего на увлечения дочери огромные суммы, сделали из Ланиллы неплохого специалиста. Те же амулеты связи тому пример. Да и над «Стилетом» она потрудилась не меньше, а в силу своей увлеченности может и больше рунных инженеров мануфакторума.

— Рыцарь — не самая простая и безопасная судьба, — привел я последний довод.

Увы, но насколько не проста и опасна участь будущих рыцарей, известно только мне. У рунного инженера всяко больше возможностей пережить будущую войну. А рыцари в ней гибли пачками, как и все, кто взял в руки оружие.

— Жить вообще опасно. Один раз меня похитили из собственного дома, — серьезно напомнила она, сразу став как-то старше.

— В любом случае, как только мы достигнем Степного Стража, ты отправишься на «Буревестнике» обратно.

— Но Гарн! — попыталась возмутиться Ланилла, но я не был настроен на долгие споры, выслушивание оправданий и доводов.

— Вопрос закрыт! Ты вернешься к отцу. Вольная марка не место для детей!

— Дурак! — полыхнула злостью и раздражением девушка. — Ты пожалеешь!

— Уже жалею, что не проверил груз!

Ее угрозы меня не особо заботят. Вот если Ланилла с нами останется, тогда я точно пожалею, когда новость до почтенного Загима дойдет.

На завтрак мы шли уже вместе. Надувшаяся от обиды Ланилла хранила гордое молчание.

Пытается меня наказать таким нехитрым образом? Зря! Это не наказание — награда! Но счастье долго не продлится.

В небольшой кают-компании, бывшей одновременно с этим и гостиной, находились все участники нашей малочисленной экспедиции. Дэя резалась в карты с Константином и Сагаром. Амита скучала возле широкого обзорного окна. Конн листал газету.

Кроме них присутствовал единственный на корабле стюард, спешно выставляя на длинный стол неприхотливые блюда, не столько приготовленные, сколько просто разогретые на небольшой кухне, примостившейся в огороженном закутке.

Сервирован стол был не особо изыскано: консервы мясные, рыбные, овощные и хлеб в твердых галетах. Из напитков только горячий чай, из десертов — мед. Не знаю в чем причина такой любви к консервированной пище. Дирижабль — это не морской корабль, в многомесячное плавание он не ходит. Но что есть, то и едим.

Не деликатесы, конечно. Даже не уровень столовой академии. Но как по мне, все весьма достойно. Даже привычно, по походному. Пусть некоторые родовитые и слегка нос морщат, когда никто не видит. Один день лечебного голодания и тот же Сагар накинулся на местную еду, словно ворвавшийся в стадо овец ликан.

Появление Ланиллы произвело фурор.

— Дэя, ущипни меня, — потребовал Константин, первым заприметив неучтенную пассажирку. — Кажется, у меня галлюцинации. Ау! Не так сильно!

— Все же сбежала, — холодно отметила Дэя, раздраженно бросив карты. Удивленной она не выглядела. Скорее разочарованной, да и то слегка.

— Почтенная Ланилла Загим, рад приветствовать вас на борту этого прекрасного корабля, — Сагар оказался единственным, кто вспомнил про нормы этикета, а заодно, воспользовавшись случаем, попытался быстро подсмотреть карты Дэи. За что получил по рукам от Константина.

Амита и Конн промолчали, они не были близко знакомы с Ланиллой и предпочли отмалчиваться, наблюдая за происходящим, словно за спектаклем.

— Да-да, привет. Рада вас всех видеть… — Ланилла бросила быстрый взгляд на Дэю и чуть тише добавила: — Почти всех.

Но Дэя услышала или по губам прочитала, подарив дочери почтенного магната воистину змеиную улыбку. Мне даже почудилось, что я слышу раздраженное шипение.

После победы команды академии негласное соперничество девушек слегка поутихло, но никуда не делось, и теперь грозило вспыхнуть с новой силой. Еще одна веская причина отправить Ланиллу назад в Тирбоз!

— И чем нас сегодня кормят? — не особо смущаясь, Ланилла устроилась на ближайшем свободном месте. Деловито осмотрела содержимое тарелок и тут же, не дожидаясь остальных, приступила к трапезе.

— А ничего так-кх! — она подавилась, зашлась кашлем.

— Ешь медленнее и не говори с набитым ртом, — посоветовал я девушке, стукнув ее по спине, хотя стоило бы по заднице. Да не рукой — ремнем!

— А как тогда отвечать на вопросы, — возмутилась она, не переставая жевать.

— Ты что, все это время голодала? — прозорливо предположила Дэя.

— Не все, только последние сутки, — пояснила Ланилла. — Кто решил, что это полезно? Вранье! — авторитетно добавила она, нацелившись на очередное блюдо.

— Думаю, нам стоит присоединиться, — предложила Амита, оценив скорость исчезновения обеда.

— К тому же, скоро все остынет, — поддержал старосту Константин.

Трапеза прошла быстро и в молчании. Пожалуй, впервые за путешествие со стола было сметено все. До последней крошки! Твердые галеты, которые постоянно оставались, и те исчезли в ненасытном чреве семи растущих организмов.

К разговору вернулись, когда стюард подал чай. Появлению новой пассажирки он если и удивился, то не подал виду, быстро сообразив, что мы ее знаем.

Проклятье, мне еще капитану «Буревестника» придется все объяснять. Почтенный Загим далеко, и именно я отвечаю за все грузы и людей на борту.

— Итак, мое личное наказание за все бывшие и будущие грехи, — вздохнул я, прихлебывая горячий чай, — как ты сумела попасть на дирижабль?

— Естественно с грузом. Его у нас хранили. Вот я и обустроила схрон в одном из ящиков. Правда, пришлось выбросить из него какие-то железки.

С учетом того, что большинство узлов «Стилета» совместимо с наиболее распространенными узлами других оруженосцев, с нами почтенный Загим отправил только то, что будет трудно достать. И часть этих запасов теперь потеряна из-за желания избалованной девчонки в очередной раз пойти наперекор отцу, показать характер.

— Понятно, — подытожил я, — мы остались без запасных частей.

— Тебе жалко что ли? Там этих запасных частей еще два здоровых ящика. К тому же с вами теперь отличный мастер. — Чтобы всем стало совершенно ясно, кого она имеет в виду, Ланилла гордо стукнула себя кулаком по груди.

— Ломастер. И ты отправляешься домой!

Все ее мысли были для меня, словно открытая книга. Ланилла надеется, что сможет убедить меня оставить ее с отрядом хотя бы на время. Пока новость об исчезновении дочери дойдет до почтенного Загима, пока он сообразит, где ее следует искать — глядишь неделя, а то и две пройдет. А там, кто его знает, может почтенный Загим плюнет на все и оставит ее на мое попечение. От меня-то она точно бегать не будет.

Но оно мне надо такое счастье?

— «Егеря» я так разломала, что ты в турнире победил! — напомнила она.

— «Егерь» получился удачной машиной, — не стал спорить я, но тут же добавил, гася огоньки триумфа в глазах Ланиллы: — Но восемьдесят процентов победы любого голема — навыки пилота в его кабине.

Насчет восьмидесяти процентов — спорно. Навскидку, исходя из личного опыта, процент больше половины, но меньше семидесяти. Но здесь и сейчас кто об этом знает, кроме меня?

— Двадцать процентов! Как низко ты ценишь мои усилия! Или слишком сильно завышаешь свои!

— Не хотел разбивать твои детские фантазии, но реальность жестока, смирись.

— Не реальность, а твое самомнение!

— Ссоритесь словно муж и жена, — вмешался Константин.

— После десятка лет брака, — добавил Сагар, разом добив спор.

— Вот еще! — отозвалась Ланилла, от негодования раздувая ноздри.

— Дурная шутка, — поддержал я девушку.

Хоть в чем-то мы согласны. Упаси боги от такого счастья! А от врагов я и сам как-нибудь спасусь!

— Спать будешь у меня, — сказала Дэя, почему-то бросив возмущенный взгляд в мою сторону, словно я только и думаю о том, чтобы затащить дочь почтенного Загима в свою постель. — У меня двухместная каюта.

Вся двухместность ее каюты заключалась в еще одной кровати, расположенной над первой, словно спальная полка в вагоне третьего класса. В моей каюте подобных извращений почему-то не было. Но это к лучшему! Там и одному-то тесно, а вдвоем…

Хотя, в этих самых каютах мы только спим. Остальное время сидим в гостиной-столовой, любуясь видом, или прогуливаемся по смотровой палубе.

Безмятежность, тишина, покой… Чувствую, что все это подошло к концу. И не Пепельные земли тому виной.