Первый Меч

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Капуя, три недели спустя

Паво проснулся среди ночи от резкого удара ногой по ребрам.

- Вставай, бесполезное дерьмо!

Молодой гладиатор вздрогнул, пошевелился и перекатился на спину. Прищурившись во мраке, он увидел возвышающегося над ним вооруженного охранника, а второй стражник, пригнувшись, стоял чуть дальше у входа в его тесную камеру. Паво коснулся рукой своих ноющих ребер и ясно покачал головой.

- В чем дело? - прохрипел он.

- Мурена хочет поговорить с тобой, - рявкнул ближайший стражник. - Вставай!

- Греческая змея, - мрачно пробормотал Паво. - Что ему теперь еще нужно от меня?

- Откуда, я должен знать? - зарычал охранник, схватив Паво за руку и рывком подняв его на ноги. - А, теперь поторопись! Мурена не любит, когда его заставляют ждать.

Паво был слишком сонным и растерянным, чтобы протестовать. Охранники вытащили его из казармы и протащили через ворота лудуса. Зимний ветер пронесся над местностью, когда они повели юного гладиатора по дороге к Капуе, и на отдаленном холме замерцала группа огней. Паво разглядел смутные очертания виллы, примостившейся на склоне холма. Охранники толкнули его в сторону виллы. Молодой гладиатор двигался неуклюже, мышцы его ног болели под свинцовой тяжестью цепей, стягивавших его запястья и лодыжки. Зашитая рана на левом плече глухо пульсировала. Охранники осторожно ступали рядом с ним. По их униформе, состоящей из простых белых тог поверх туник, он понял, что это преторианские гвардейцы.

- Так ты и есть знаменитый Марк Валерий Паво, а? - усмехнулся охранник слева от него. -Чемпион Арены. Сложно поверить. Больно уж не похож на себя.

- Возможно, вы правы, - сухо ответил Паво. - Я слишком высокого происхождения, чтобы быть гладиатором-чемпионом Арены. И вы оба, кажется, боитесь меня, поскольку держите руку на своих мечах, хотя я безоружен и закован в цепи.

Один из гвардейцев сердито взглянул на него: - Думаешь, ты крутой? Чепуха! - он сплюнул. - Эти долбанные гладиаторы, всегда хвастаются. Просто подожди немного, парень. Тебя порежут на Арене и бросят в могилу, как любого болтливого гладиатора. Тогда ты не будешь выглядеть таким умным.

Паво был слишком обескуражен, чтобы ответить. Между камнями вдоль мощеной дороги блестел кварц, отражая бледный лунный свет. Когда они приблизились к вилле, он почувствовал глубокое беспокойство. С тех пор как его перевели из Пестума в Имперский лудус, он жил в страхе, что Мурена и Паллас попытаются избавиться от него раньше, чем он думает.

И он боялся, что этот момент уже наступил.

Небольшая группа добралась до виллы, когда ночное небо померкло, и на горизонте прохладно замерцал рассвет. Внушительное сооружение граничило с раскинувшейся оливковой рощей. Перед входом стояла вереница роскошных запряженных лошадьми фургонов, рабы со стонами снимали багаж с платформ и тащили тяжелые грузы к вилле. Портики тянулись вдоль фасада, ярусами поднимаясь к декоративному балкону двумя этажами выше, где, как предполагал Паво, богатые гости могли подышать легким бризом жарким летним вечером. У входа на виллу дежурили два преторианца. Один из них преградил путь Паво и охранникам, а его товарищ вышел вперед.

- Пароль? - спросил преторианец.

- Фламинго, - ответил охранник Паво.

- Что тебе здесь нужно?

- Помощник Имперского секретаря послал вот за этим. - Охранник указал на Паво.

Отступив назад, преторианец махнул рукой Паво и его эскорту.

Паво споткнулся, входя на виллу. Воспоминания о летнем детстве, проведенном на семейной вилле в Антиуме, нахлынули на него, когда охранники быстрым шагом зашли в двери и пошли дальше по коридору. Они поспешили через ярко раскрашенный вестибюль, ведущий в широкий центральный коридор с замысловатыми фресками, украшавшими стены, и замысловатой мозаикой, сверкающей на полу под мерцанием нескольких богато украшенных факелов. Волны тепла поднимались от гипокаустового пола, согревая замерзшие ноги гладиатора.

В конце коридора охранники ввели его в большой кабинет. Свитки и книги были расставлены на полках слева. Дубовый стол, заваленный папирусными свитками и восковыми табличками, занимал центр комнаты, а за ним находилось высокое окно с видом на раскинувшийся виноградник. Мурена сидела за столом. Помощник Имперского секретаря нахмурился, сосредоточенно глядя на свиток, и какое-то мгновение как будто не замечал заключенного и его сопровождающих. Наконец, он взглянул на молодого гладиатора и усмехнулся.

- Ах! Марк Валерий Паво, - ехидно произнес он, откладывая свиток и сжимая костлявые руки. - Скажи мне, как тебе нравится твоя новая должность Первого Меча?

Паво хмыкнул. Он был провозглашен Первым Мечом по прибытии в Имперский лудус в Капуе. Этот титул обычно присваивался ведущему бойцу Имперских гладиаторов, и эта новость удивила его. Гладиатор, получивший звание Первого Меча всего после двух боев, было до сих пор неслыханным делом. Но его шок быстро сменился беспокойством. Хотя этот титул давал ему некоторые привилегии, такие как личная камера и обеды приготовленные из мяса и овощей вместо обычной ячменной каши, он также сделал его мишенью насмешек для других бойцов . Многие из гладиаторов в лудусе были захвачены легионами в бою в качестве военнопленных или являлись беглыми рабами. Будучи сыном римского вельможи и бывшим военным трибуном Шестого легиона, Паво уже за это ненавидели те же гладиаторы. То, что его назначили Первым Мечом, еще больше отдалило его от них. Он рассматривал этот титул скорее как проклятие, чем благословение.

Мурена кивнул охранникам. - Вы можешь идти. - Он смотрел, как они удаляются по коридору. Затем он откашлялся и снова посмотрел на молодого гладиатора. - Я не задержу тебя надолго. У меня есть несколько неотложных дел, которыми нужно заняться до прибытия Его Императорского Величества.

- Клавдий приедет сюда? - спросил Паво, в его горле нарасло напряжение.

- Через несколько дней. В настоящее время Император инспектирует военно-морскую базу в Путеолах. После этого он хочет взглянуть на свою труппу имперских гладиаторов Капуи перед предстоящими Играми.

- Играми? - спросил Паво.

- Я скоро об этом скажу. Паллас попросил меня отправиться сюда раньше Императора и подготовить поместье к его приезду, а также разобраться в делах несчастного предыдущего владельца этой великолепной виллы, вероломного сенатора, который думал, что сможет перехитрить Клавдия.

В глазах помощника мелькнул зловещий огонек, от которого Паво вздрогнул.

- Сенатор заплатил цену за свое предательство, и его имущество было конфисковано после его смерти. У него было довольно много имущества и активов. Должен сказать, разбирать все это довольно утомительно.

- Просто скажи мне, чего ты хочешь, - процедил сквозь стиснутые зубы юный гладиатор.

Мурена изучал Паво взглядом охотника, выслеживающего дикого зверя.

- Интересно, ты пересмотрел мое щедрое предложение?

Паво инстинктивно сжал руки в кулаки: - Тут не о чем думать, - ответил он. - Клавдий - мой заклятый враг. Такой же как и ты, и тот другой предательский греческий ублюдок, Паллас.

Мурена уставилась на Паво с едва скрываемой яростью.

- Твою наглость я долго терпеть не буду! Я купил тебя у этого расточительного ланисты в Пестуме от имени Имперской казны. Теперь ты служишь Клавдию. И как представитель его Императорского Величества, ты будешь обращаться ко мне с такой же учтивостью и уважением, как если бы ты разговаривал с самим Императором!

- Я буду считать тебя именно тем, кто ты есть, - с горечью ответил Паво. - Коварный грек, который выполняет приказы слюнявого старого дурака в пурпурной тоге.

Имперский вольноотпущенник открыл было рот, чтобы ответить, но быстро сдержался. - Хорошо, развлекайся. Называйте меня любыми именами, которые тебя забавляют. Ничто не изменит того факта, что теперь ты принадлежишь мне и будешь делать все, что я захочу.

Паво молча смотрел на помощника.

- Есть еще одна причина, по которой я послал за тобой, - продолжила Мурена. - С момента нашего последнего разговора ситуация изменилась.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Паво.

- Империя в опасности, и нам нужна твоя помощь, чтобы спасти ее.

Молодой гладиатор выглядел озадаченным, когда Мурена продолжил.

- То, что я собираюсь тебе сказать, строго между нами. В стенах Рима действует тайная сеть предателей. Не обычные пускающие слюни старые дураки в Сенате. Это гораздо более опасная группа. Они называют себя Освободителями. Они полны решимости свергнуть Клавдия и вернуть Рим к темным дням Республики.

- Ну, и что, - равнодушно ответил Паво.

- Здесь на карту поставлены более важные вещи, чем твое несогласие с Клавдием, - отрезал Мурена. Его голос пропитан страхом, подумал Паво. – Э ти Освободители представляют серьезную угрозу будущей стабильности Рима. Мы должны сокрушить группу, прежде чем у них появится шанс создать массовую поддержку против Императора. Помощник коротко улыбнулся Паво. - Это подводит меня к теме Игр, которые пройдут в амфитеатре Статилия Тавра в следующем месяце.

Паво бесстрастно переварил новость. Реклама зрелищной серии Игр не было чем-то новым. Это стало своего рода традицией для недавно коронованных императоров с тех пор, как Август начал устраивать бои гладиаторов исключительно для того, чтобы развлечь обеспокоенную толпу.

- Клавдий намерен сделать объявление на Играх. Ливия должна быть обожествлена.

- Она должна стать богом? - удивленно пробормотал Паво.

- Верно. Клавдий давно хотел обожествить свою бабушку. Ее обожествление подчеркнет божественную родословную, простирающуюся от Августа до Тиберия и Клавдия, пробуждая воспоминания о Золотом веке.

- Звучит как циничная тактика, чтобы завоевать одобрение толпы.

- Это Рим. Конечно, это цинично.- Мурена выглядел довольным собой. - Высокопоставленные лица со всей Империи соберутся, чтобы стать свидетелями гонок на колесницах на Марсовом поле и шествий на Форуме. На Арене утренняя охота на слонов и тигров сменится обычными распятиями и порками. Во второй половине дня ты и другие Имперские гладиаторы отправитесь на песок Арены . - Он поджал губы. - Когда вы выйдете на Арену, вы должны поклониться Его Императорскому Величеству перед толпой и поклясться в своей бессмертной верности режиму.

- Никогда! - Паво бушевал. - Я не буду пятнать наследие моего отца. Кроме того, какая разница, что я покажусь публично, если Освободители захотят свергнуть Клавдия?

- Ты недооцениваешь свою репутацию. У Освободителей большие планы на тебя. Они считают, что ты очень хорошо подходишь для их целям.

- Откуда ты знаешь?

- В их рядах был мой шпион. К сожалению, его личность была разоблачена, и несчастный офицер умер насильственной смертью. - Мурена провел языком по деснам, словно пытаясь вытолкнуть кусочек еды. - Я хочу сказать, что Освободителям нужен представитель. Образец для подражания, если хочешь. Они восхищались Титом за его откровенные республиканские взгляды, и как его единственный сын и наследник ты для них являешься продолжателем его идей. Освободители убеждены, что ты созрел для того, чтобы втянуть тебя в свои дела - популярную фигуру, способную увлечь за собой простых людей.

Помощник задумчиво побарабанил пальцами по столу.

- Конечно, мы победим этих Освободителей в их же игре, - сказал он. - Им нужна толпа так же сильно, как и Клавдию, если они серьезно намерены вернуть Рим республике. С твоей поддержкой толпа пойдет за Клавдием. Даже Освободители не настолько глупы, чтобы действовать против воли масс.

Паво протестующе покачал головой: - Я не гожусь для этого. Есть бесчисленное множество других гладиаторов, более популярных, чем я. Феликс Разрушитель, Триумф Грозный… даже Гермес. Он сжал челюсть. - Я не имею такой власти над толпой.

Мурена поднял бровь: - Возможно, еще нет.

Ледяное чувство отдалось у юного гладиатора в затылке.

- Как ты думаешь, почему я дал тебе звание до Первого Меча? - спросила Мурена.

Паво пожал плечами.

- Потому что ты на голову выше всяких таких, как Феликс и Триумф. Ты классический римский герой и сын успешного военачальника. Не какой-нибудь варвар, пьющий молоко фракиец, который почти не говорит по-латыни. Ты первый сам себя поднявший Чемпион Арены. И как Первый Меч, ты на пути к тому, чтобы стать самым прославленным гладиатором, которого когда-либо видел Рим, обладающий способностью влиять на толпу больше, чем кто-либо, … кроме Императора.

Паво скрестил руки на груди: - Мое решение окончательное. Я не буду тебе помогать.

Мурена изучала гладиатора. Бледная улыбка скользнула по его тонким губам: - Поддержи Императора, и я позабочусь о том, чтобы твой следующий бой был тем, которого ты ждешь все это время. Твой поединок на Арене будет против Гермеса.

- Это просто слова. Я тебе не верю, - фыркнул Паво. - Что помешает тебе просто взять свои слова обратно, после того, как я присягну Клавдию?

Помощник изобразил удивление: - Тебе придется довериться мне.

Но, Паво проявил недоверие: - Сначала ты пытался меня отравить. Потом ты накачал меня зельем перед боем с Дентером. Теперь ты ожидаешь, что я должен поверить, что вы с Палласом согласитесь на любую сделку?

Мурена сжала губы.

- Нет, - сказал Паво сквозь стиснутые зубы. - Я не поддержу Императора, как бы ты ни пытался меня переубедить.

- Как пожелаешь, - ответил Мурена, громко дыша через ноздри. - Тогда я предлагаю тебе вернуться в лудус и приготовиться к Играм. Если ты не поможешь нам справиться с Освободителями, тогда ты не оставишь мне иного выбора, кроме как показать тебя толпе. Ты будешь распят по обвинению в предательстве Рима… после того, как Аппий будет брошен зверям на растерзание прямо на твоих глазах.

Паво зажмурил глаза и безмолвно помолился Фортуне и Юпитеру, чтобы однажды он получил шанс отомстить Палласу и Мурене.

Помощник громко хлопнул в ладоши: - А теперь, если ты меня извинишь, я должен заняться делами. Охрана!

Он отмахнулся от Паво и снова обратил внимание на стопку свитков и восковых табличек. Шаги эхом раздались по коридору, когда охранники вернулись в кабинет. Они уже собирались вытащить Паво наружу, когда Мурена вдруг кое-что вспомнил и жестом приказал им остановиться.

- О, пока я не забыл, - сказал он Паво, - передай привет твоему ланисте, ладно? - Он слабо улыбнулся. - Я уверен, что Макрон приведет людей в хорошую форму к тому времени, когда сюда прибудет Клавдий.