Песни Беттанорексов

Очевидное решение

Каррик родился под несчастливой звездой. А как может быть иначе, когда твой отец – гоблин, а мать – результат смешения крови людей и эльфов? Хромоногий горбун стал плодом подобного союза, на редкость неуклюжий и уродливый. Одна нога короче другой, левая рука на четверть длиннее правой, и вдвое толще в придачу; грудная клетка вогнута с правой стороны, словно ему в бок угодило чугунное ядро. И ладно бы кривое тело... Несимметричным было даже его лицо! Почти человеческое, если смотреть на него слева, только черты слишком резкие, да и ухо заострено и без мочки. Но если взглянуть на него справа, то увидеть можно будет только морду особенно уродливого желтокожего гоблина, с широкой пастью и торчащими из нее кривыми острыми зубами; глаз, вдвое больше левого, был надежно защищен толстой, далеко выступающей надбровной дугой. Волосы, черные и редкие, росли только на «человеческой» части его головы, и Каррик, в свое время серьезно задумавшись о проблеме своего внешнего вида, отрастил их достаточно длинными для того, чтобы они могли закрыть то немногое в его облике, что напоминало о человеческом и эльфийском происхождении. Для гоблина ведь в порядке вещей быть уродцем.

«Только я не хочу становится мертвым уродцем!» – крик души Каррика был отчетливо прописан на его полулице-полуморде, но так как разобраться в нюансах его мимических выражений было дано лишь единицам, рядом присутствующим гоблинам удалось прочесть только коротенькое «Я хочу жить!»

Гоблины тоже хотели жить, поэтому со всем доступным им проворством постарались удрать как можно дальше от Каррика, стремясь добежать до ближайших укрытий; те, которым казалось, что они уже не успевают, просто попадали на пол, прикрывая головы руками. Горбун взвыл и в ужасе, совершенно перестав себя контролировать, начал дергать застегнутый на груди кожаный ремень, который вместе с наброшенными на плечи лямками держал на его спине большой металлический баллон. Клапан, закрывающий горловину баллона, с обрекающим свистом пропускал сквозь себя взрывоопасный газ.

Алхимическое детище гоблинов, ключевым ингредиентом которого была драконья слюна, вот уже почти триста лет служит одним из самых весомых аргументов ушасто-зубастого народа в территориальных спорах с другими расами и в семейных склоках внутри него самого. Этот газ вспыхивает легко, ярко и очень, очень жарко – настолько, что даже знаменитая гномья сталь плавится как воск. И если раньше его применение, хранение и транспортировка сопровождалось большими техническими сложностями и огромным риском, то теперь, благодаря развитию магии и алхимии, стали возможными новые, более безопасные и эффективные способы использования опасного вещества. Что, например, с газом можно было сделать раньше? Закачать в промасленные мешки, керамические и стеклянные емкости – не более. Под землей, конечно, можно собрать газ в пустоты внутри горной породы, но в больших объемах производить газ очень сложно и еще более опасно – мало ли где искорка сверкнет. Однажды так погиб целый подземный город гоблинов, когда те решили сделать самый большой в истории резервуар для хранения субстанции...

Всего минуту назад Каррик как раз испытывал новую модель устройства, позволяющего использовать газ на принципиально новом уровне. Легкий прочный баллон за спиной способен выдержать давление заключенного внутри газа, доведенного до сжиженного состояния, а через тонкий шланг он подается к бронзовой трубке с пусковым клапаном, на которую к тому же наложены очень сложные огненные чары, задача которых не только поджечь, но и придать облаку пламени особые свойства. Воспламеняющийся газ собирается в сгусток, который сохраняет свою форму в течение нескольких секунд, и способен даже преследовать свою цель, если таковая будет обладать подвижностью. Инструментом наведения служит хрустальный зачарованный монокль, связанный заклятием со все той же бронзовой трубкой.

Каррику не повезло выбрать для проведения испытаний единственный баллон в серии с браком – остальные девять, сделав свое дело, сейчас были прикреплены к спинам сбежавших гоблинов...

Свист усиливался, баллон отказывал сниматься, и куда не посмотри, везде источники открытого огня. Газ на основе слюны драконов (кстати, тяжелее воздуха и синего цвета) уже почти подобрался совсем тоненькой струйкой к пылающей мишени, которую Каррик поразил за пару секунд до происшествия.

– Прощай, Нарнаки... – за миг до трагедии он стал необычайно спокоен, прошептав свои последние слова. Потом закрыл глаза и... чьи-то очень сильные руки с легкостью сорвали с него баллон и отшвырнули прочь! Стуча металлом по каменному полу, он откатился довольно далеко прежде, чем наконец взорваться, и огненная стена вспыхнула и заревела в десяти шагах от Каррика и его спасителя, наткнувшись на непреодолимый магический барьер.

– Так и знал, что ты в нее влюблен, – Дарр Темный отпустил воротник балахона горбуна только тогда, когда вырвавшийся из баллона газ сгорел без остатка.

– Мастер Дарр... – ноги Каррика перестали слушаться хозяина, и он безвольной массой осел на пол. Спасен!

– Когда придешь в себя, напишешь подробный отчет о случившемся. Хочу знать, на каком этапе производства была допущена ошибка, – невозмутимый чернокнижник уже направлялся к выходу из огромной пещеры-полигона, на которой происходило большинство испытаний военных разработок, предназначенных для использования пехотой против пехоты. Конкретно сегодня Каррик вместе с командой проверял теорию о повышении наносимого огнеметом урона при условии применения одновременно нескольких идентичных друг другу экземпляров на предельно малых возможных расстояниях вследствие резонанса наложенных на оружие чар. Определить результаты испытаний «на глаз» оказалось, мягко говоря, затруднительно, так что Каррику помимо отчета о чрезвычайном происшествии придется еще и разбираться с данными, зафиксированными хрустальным окуляром – волшебный прибор помимо наведения огня на цель еще и записывал тонны различной информации, но чтобы расшифровать ее, требовалось время. С сожалением посмотрев на свой окуляр, который во время его попыток спастись слетел с головы и разбился, горбун едва не забыл поблагодарить мага за то, что тот только что спас его шкуру.

– Спасибо, мастер Дарр!

– Может, ты и урод, но урод везучий, – прогремел за спиной Каррика голос Гара. – Пять минут назад я уговаривал Дарра хотя бы сегодня не надоедать вам с проверками.

Орк-полукровка медленно втянул носом воздух, а потом слегка поморщился – в процессе горения газа выделялся резкий неприятный запах.

– Да, кстати, – Дарр Темный остановился и повернулся к Каррику, – отчет отдашь Кристине, потому что следующие две недели я проведу за пределами Кнарреса.

– Только не рискуйте понапрасну, мастер, – от наблюдательного горбуна не скрылись тяжелые интонации в голосе чернокнижника. – Без ваших знаний нам не удастся завершить создание огнемета с компактным съемным баллоном.

«А так же еще пару дюжин очень интересных разработок, – мысленно добавил он про себя. – Чего стоит то самое новейшее осадное орудие... Ничего подобного история еще не знала!»

– Дарр предложил мне и Хэль наведаться в архив Белых Башен. Но ты не переживай, пока мы рядом, его сверхценной черепушке ничего не грозит, – Гар довольно рассмеялся.

– Мастер Дарр... – Каррик едва не вцепился в полы черного плаща мага, чтобы не дать ему сдвинуться с места. Его затея была, мягко говоря, самоубийственной – цитадель магов Севера охраняют ученики Беттанорекса!

– Гар, я же просил тебя не трепаться попусту, – Дарр Темный неодобрительно покачал головой.

– Думаешь, уродцу нельзя доверять?

– На Север он, конечно, не работает, но Кристине может пожаловаться, – чернокнижник бросил на горбуна оценивающий взгляд, словно прикидывая что-то в голове. Ну а у Каррика от обиды сжалось горло: он то думал, что уже доказал мастеру свою надежность. Никогда и ни с кем не обсуждать Дарра – первое правило, которое он установил для самого себя.

– На самом деле она все знает, – прошептал полуорк на ухо горбуну. Для этого ему пришлось сильно нагнуться – разница в росте была огромной. Среди знакомых Каррика было вообще немного тех, кто был выше Гара хотя бы на дюйм...

– Идем уже, – чернокнижник уже понял, что над ним пытаются подтрунивать, и просто пропустил последнюю выходку гиганта мимо ушей. У которого сегодня, по всей видимости, просто было хорошее настроение.

Немного поразмыслив, Каррик решил, что причина в этом самом отправлении на Север: среди разношерстного населения главной твердыни Кнарреса полукровка считался изгоем. В первый же день пребывания в замке он повздорил с капитаном гарнизона Гатгом, на следующий смертельно оскорбил предводительницу темных эльфов Сэнэру, и если бы не вмешательство Кристины Этлакен, все могло бы закончиться плачевно. К тому же все эти невнятные слухи о том, что человеческая половина крови Гара принадлежит роду Беттанорексов... В итоге открыто общаться с ним могли себе позволить только мастер Дарр, Хэль и сам Каррик – потому что и сам не пользовался особой популярностью.

Как только два крайне значимых в жизни горбуна человека покинули полигон, он решил, что самое время приступить к своим непосредственным обязанностям:

– Чего торчите, как пни на данаришском лесоповале?! Живо собрали остатки дефектного огнемета и принесли мне! И сдайте все окуляры – я должен проанализировать полученные ими данные.

Каррик был третьим помощником Дарра Темного в вопросах разработок новых видов вооружения на основе магии и алхимии.

Спустя полчаса горбун неуклюже, но очень быстро хромал по узким темным коридорам подземелий дворца Кнарреса, который, подобно айсбергу, лишь малой своей частью был открыт для постороннего взгляда. Подземелья тянулись на многие и многие мили, уходили далеко за пределы наземных построек и соединяли собой огромные естественные пещеры на очень большой глубине, которые тысячелетиями служили домом для гоблинов и темных эльфов.

Для того, чтобы попасть в свою личную каморку, которая совмещала в себе одновременно спальню и рабочий кабинет, Каррик сошел с широкой подземной улицы – она была слишком «людной», так как соединяла жилую зону и зону испытаний экспериментальных разработок – и стал пробираться природными тоннелями, которые замысловатой паутиной переплетались с искусственными. Здесь вероятность повстречать кого-то была крайне мала, что нелюдимого Каррика вполне устраивало.

Являясь полукровкой, горбун не так хорошо видел в темноте, как полноценные гоблины, но в естественных пещерах Кнарреса было полно испускающих слабое свечение грибов и лишайников, чего Каррику вполне хватало. Главное, не забыть, в каком именно месте в глубокой тени затаилась дыра под ногами, сквозь которую можно легко попасть на нижний уровень, пролетев предварительно пару десятков футов.

Оказавшись на очередной развилке, Каррик остановился. Туннель, ведущий направо, представлял собой короткую дорогу, но так как он особо не торопился, то свернул налево, к большому подземному озеру, где можно было просто посидеть в тишине и одиночестве.

Зайдя в свою любимую пещеру, горбун слишком поздно понял, что здесь он не один. И что хуже всего, увидел то, чего видеть не следовало.

– Прости... Я не знал, что ты здесь... – пролепетал Каррик, отворачиваясь и прикрывая руками плотно зажмуренные глаза.

Хэль, стоя по пояс в прозрачной воде, была полностью обнажена, мокрые золотистые волосы сияющими ручьями струились по смуглой коже, не сколько скрывая, сколько подчеркивая ее округлые формы. Горбун успел увидеть достаточно для того, чтобы потерять крепкий спокойный сон недели на две, и крайне сомнительно, что девушка спокойно на это отреагирует.

Торопливо пятясь назад, он зацепил ногой некстати подвернувшийся камень и упал, здорово ударившись головой. К счастью, она была достаточно крепкой для того, чтобы Каррик остался в сознании, но встать на ноги сразу он не смог.

– Ты живой? – тихо спросила Хэль, которая вышла из воды, чтобы проверить состояние незадачливого горбуна.

Кое-как поднявшись, он потрогал ушибленное место, представляя, насколько огромной будет шишка. А потом сообразил, что девушка все еще неодета, и отпрыгнул от нее, словно ошпаренный.

– Может, оденешься?.. – неловкость ситуации связывала язык в тугой узел и здорово ограничивала способность соображать – и это помимо удара головой о камень... В общем, он не сразу понял, что Хэль не только не прячет свое лицо, испещренное тонкой черной вязью древнего языка шаресов, но и говорит с ним – события, из ряда вон выходящие.

Два года назад Дарр Темный привез с собой в Кнаррес высокую смуглокожую островитянку с южных островов, глаза и волосы которой больше подходили северным народам. Девушка тщательно скрывала от посторонних глаз нижнюю часть своего лица и разговаривала, да и то крайне редко, только с чернокнижником, избегая любого другого общества. Странное поведение не оставило равнодушными многих любопытных личностей, некоторые из которых не умели держать при себе свои наглые руки. Когда самые длинные из них были легко и просто сломаны самой Хэль, ажиотаж вокруг девушки поутих – связываться с мастером каннари-твин дураков не было. По словам Дарра Темного, она была самоучкой, самостоятельно раскрывшей секреты древнего искусства, а так как он и сам, подобно легендарному Беттанорексу, владел им на невероятно высоком уровне, девушка охотно пошла к нему в ученицы.

– Кстати... Разве мастер Дарр не берет тебя с собой на Север? – Каррик вспомнил слова Гара, сказанные полукровкой на полигоне.

– Да. И меня уже ждут, – Хэль направилась к своей одежде, аккуратно сложенной на берегу подземного озера. – Не падай больше.

– Хорошо... – горбун не смог сдержаться и скользнул торопливым взглядом по ее спине, ругая себя последними словами – уже давно уяснил для себя, что даже люди без недостатков внешности малейшей своей оплошностью отталкивают от себя других. Он, Каррик, должен дорожить любой, даже самой мимолетной симпатией.

Чтобы хоть как-то оправдаться перед самим собой, горбун заявил своей совести, что просто подробнее рассмотреть татуировки на коже девушки. Как он уже понял, это была та самая шасса-барса, которой метят рабов на Эрсанском архипелаге, и по слухам, ее размер зависел от возраста клейменного. Шасса-барса Хэль покрывала нижнюю часть лица, шею, плечи и широкую полосу кожи ниже ключиц.

– Это очень больно? – Каррик не понимал, почему все еще стоит здесь, в пещере с озером.

– Да, – несмотря на неопределенность вопроса Хэль догадалась, что именно горбун имеет ввиду. – Первые метки мне поставили в семь лет, в одиннадцать нанесли начальную шасса-барсу, в тринадцать она стала такой, как сейчас. Если бы мастер Дарр не забрал меня из дома Балькаров, в пятнадцать у меня забрали бы еще больше.

– Забрали больше чего?

– Шасса-барсу наносят с помощью масла даррака – создания Бездны, и таким образом калечат душу человека. После тридцати лет раб становится безвольной марионеткой, беспрекословно подчиняющейся своему хозяину.

– Ужасно.

– Да, верно. Лучше уж умереть, – голос Хэль дрогнул.

– Мастер Дарр не может убрать это с твоей кожи? Я слышал, что Беттанорекс был способен на это.

– Беттанорекс был великим светлым магом, – ответила девушка горько. – Мастер Дарр... другой.

Каррик мгновенно сник, давно привыкнув верить в могущество Дарра Темного. Правда, глупо ожидать от мага, в котором осталось так мало человеческого, высокого мастерства в искусстве исцеления. Если он вообще его практикует...

Внезапно из темноты одного из тоннелей, ведущих в пещеру, раздался звук торопливых шагов. Хэль уже успела одеться и как раз закрывала лицо белым шарфом из тонкой ткани, когда к ним вышла сама Кристина Этлакен.

– Госпожа... – Каррик мгновенно упал на одно колено, склоняясь перед Ведьмой Кнарреса. Девушка, стоя рядом с ним, лишь слегка кивнула головой, приветствуя соратницу своего учителя.

– Каррик, ты здесь? Я искала тебя, – произнесла невысокая темноволосая женщина в длинном платье из черного шелка. Ее правый глаз светился во мраке зеленым – трофей, добытый волшебницей в бою с феей Лесцентой.

– Госпожа, вам не следовало приходить за мной лично, – горбун старался не поддаваться влиянию ауры ужаса, которая темным облаком окружало чародейку. И источником этих зловещих эманаций была не столько невероятная сила Кристины Этлакен, сколько её многовековая слава королевы нечисти. Каррик, пусть по сути и принадлежал к данной категории, сам себя таковым не считал.

– Немедленно отправляйся в лабораторию на восьмом уровне, Нарнаки уже ждет тебя, – Ведьма Кнарреса не обратила на слова горбуна ни малейшего внимания.

Хэль, еще раз склонившись в едва заметном поклоне, молча прошла мимо волшебницы и растворилась в темноте. Кристина Этлакен проводила ее очень странным взглядом, и на мгновение Каррику показалось, что она остановит девушку. Но этого так и не произошло, и он остался наедине с повелительницей Кнарреса.

– Ты все еще здесь? – недовольный голос волшебницы словно окатил горбуна ушатом ледяной воды, и он поспешил туда, куда ему было приказано.

В лаборатории, в которой было приказано появиться Каррику, Ведьма Кнарреса работала над созданием оборотников третьего поколения – боевых гомункулусов, в которых использовались разработки Дарра Темного. Легендарный Беттанорекс нашел несколько эффективных способов борьбы с первым и вторым поколением, избавив тем самым Север от двухсотлетнего ужаса перед чудовищами Кристины Этлакен, но чернокнижник, судя по всему, решил восстановить исходный порядок вещей. Артефакты, которые Каррик и Нарнаки помогали чародеям соединять с плотью гомункулусов, содержали в себе магические структуры каннари-ал. Каким образом Дарр Темный получил знания Беттанорекса, для горбуна оставалось загадкой...

Без особых проблем пройдя мимо нескольких постов охраны, Каррик остановился перед большими железными воротами, зачарованные створки которых могли остановить даже дракона. Охраняли их два орка, один из которых тут же в них постучался, требуя впустить горбуна. Открывать ему никто не торопился. Через пять минут он постучался опять.

– Вы что там, заснули все? – крикнул орк, и в тот же момент петли ворот заскрипели. В проеме между створками стоял кто-то, с ног до головы закутанный в длинную белую ткань – Каррик узнал занавеску, которых было полно в лаборатории.

– Ты кто? – спросил орк, хватаясь за рукоять короткого широкого меча. Второй орк последовал примеру товарища, что, собственно, и спасло ему жизнь: он успел отразить удар узкой чешуйчатой кисти, которая за мгновение до этого убила его напарника.

Подпрыгнув, неизвестный ударил орка ногой в голову, разрезав когтями толстую кожу на звероподобном лице. В ответ зеленокожий всем своим весом врезался в противника и повалил его на пол, одновременно крикнув Каррику:

– Зови подмогу!

Вместо этого горбун со всех ног бросился в открытые врата лаборатории. Он уже понял, что из себя представляет напавший, и теперь молился на бегу, прося всех своих богов о том, чтобы Нарнаки была жива.

Первым, что он увидел, когда вбежал в большой круглый зал, были пять стеклянных колб, в которых должны были находиться пять спящих оборотников, плавающих в полупрозрачной зеленой жиже. Как и ожидал Каррик, сейчас их было всего четверо – пятый цилиндр был разбит, вылившаяся из него жидкость залила весь пол. В зеленых лужах валялись тела нескольких помощников Кристины Этлакен, но к пока временному облегчению горбуна Нарнаки среди них не было.

– Нарнаки! – громко позвал он, и услышал шорох за одним из находившихся в лаборатории столов.

– Я здесь, – девушка осторожно выбралась из своего укрытия, зажимая ладонью кровоточащую рану на правом плече. – Где оборотник?

– Пытается сбежать. Что вообще произошло?

– Я не знаю... Он просто проснулся раньше времени и сразу напал, мы ничего не успели сделать.

Судя по тому, что Нарнаки была жива, что-то предпринять она все же успела, но Каррик не стал говорить об этом вслух. Девушка, к которой он испытывал пусть и тайные, но очень сильные чувства, была результатом союза эльфийки и гоблина, и обладала поразительными скоростью, ловкостью и реакцией. Эти качества помогали ей выжить и раньше, когда она защищала свою жизнь в одном из гоблинских племен – в отличие от Каррика она унаследовала не так много черт внешности, характерных для презираемого всеми народа. Лично сам горбун считал ее самым прелестным и изящным созданием на всем белом свете, хотя слишком многие и готовы были с ним не согласиться. Но даже среди них было мало тех, кто смог бы назвать Нарнаки отвратительной.

– Главное, что ты жива, – горбун приложил все усилия для того, чтобы его голос сохранил нейтральные интонации. – Когда я начал спускаться, один из охранников был уже мертв, а второй делал все, чтобы я смог убежать и позвать на помощь. Глупо, до следующего пункта охраны я бы не успел добраться... Уверен, что оборотник станет прорываться дальше, а так как на следующем посту стоят темные эльфы, ему придется повернуть назад – мы ведь только-только закончили подготовку его тела к установке артефактов, и он не так силен, каким мог быть.

– Ты закрыл врата?

Увы, но ответ на животрепещущий вопрос Нарнаки был отрицательным.

– Мы забаррикадируемся в одном из малых залов лаборатории – чтобы оборотник до нас не добрался. Нам всего лишь нужно будет продержаться до прибытия темных эльфов, а потом они прикончат тварь.

«А еще можно подняться и закрыть врата... Но я не стану так сильно рисковать, и тем более не позволю тебе,» – Каррик был настроен решительно.

Едва они захлопнули за собой прочную дверь, ведущую в одну из подсобных комнат, и подперли ее тяжелым шкафом, как до их чутких ушей донесся гулкий удар металла о металл.

– Не могу поверить, что недоделанный гомункулус с одними только базовыми программами поведения оказался сообразительнее тебя, – Нарнаки начала ругаться, используя самые крепкие выражения из всех известных ей языков.

Случилось то, чего Каррик ожидал меньше всего: оборотник захлопнул за собой ворота. И теперь горбун лихорадочно соображал, что делать дальше.

– Спрячься как можно лучше и жди, пока прибудет госпожа Этлакен: только она сможет открыть ворота лаборатории снаружи. Мастеру Дарру это тоже по силам, но он скорее всего уже на поверхности.

– Что ты делаешь? – с тревогой прошептала Нарнаки, глядя на то, как Каррик собирается отодвигать их импровизированную баррикаду.

– Мы здесь как в мышеловке, – спокойно ответил он. – Я выйду к оборотнику и буду отвлекать его внимание до тех пор, пока не придет помощь.

– Ты с ума сошел...

– Если я этого не сделаю, мы оба погибнем.

Нарнаки отказывалась соглашаться, но Каррик отчетливо видел ее растерянность. Тварь уже вернулась в лабораторию, каждая секунда спора может стать последней, и только вариант горбуна дает ей шанс выжить.

– Не хочу, чтобы ты погиб, – девушка решительно пресекла самоубийственные действия Каррика.

– А я не хочу, чтобы погибла ты, – он вспылил, оттолкнув Нарнаки от двери.

Ответить она не успела: деревянные доски затрещали, прогибаясь под ударами оборотника.

– Нам конец...

Времени обоим оставалось считанные секунды, первоначальный план Каррика по спасению подруги оказался по сути на грани провала.

– Отойди в сторону, – приказала ему девушка, направляя в сторону двери здоровую руку. Вокруг длинных коричневых пальцев с темными ногтями заплясали алые искры пламени – она приготовилась использовать магию. Вот только Каррик прекрасно знал, что в этом деле Нарнаки не сильна, и вряд ли сможет хотя бы ранить настолько сильного противника. С другой стороны, это может помочь его задержать, что даст горбуну еще больше возможностей схватить оборотника – конечная цель его изначального плана.

«Мне нужно лишь схватить его, и тогда Нарнаки будет спасена,» – думал он, стараясь предельно сосредоточиться на своих последующих действиях.

В тот момент, когда оборотник проделал в двери уже третью дыру, сквозь которые просовывал внутрь свои длинные руки, девушка швырнула в него свое заклинание.

Пламя жадным зверем вгрызлось в древесину и заставило тварь зареветь от боли, но отступать гомункулус не собирался. В ярости он разбил преграду одним мощным ударом, и на Каррика и Нарнаки посыпались пылающие обломки. Нарнаки вскрикнула, отпрыгивая в сторону, а вот горбун наоборот, бросился в проем с дымящимися косяками. Ничего не видя и не слыша, не обращая внимания на боль, он врезался в оборотника и попытался вцепился в него двумя руками, но тщетно – пальцы заскользили по гладкой чешуе, покрывающей тело монстра.

Вдруг что-то холодное пронзило грудь Каррика и его с силой ударило о пол. Неподъемный вес тела оборотника навалился сверху, не давая даже пошевельнуться, и новая вспышка боли разорвала сознание горбуна, когда пальцы гомункулуса стали сжиматься, глубже погружаясь в его легкое. Оборотник приблизил свою плоскую морду к лицу Каррика и заглянул ему в глаза, обнажая в хищном оскале длинные острые зубы, но тот просто улыбнулся в ответ, внезапно очень быстро хватая пальцами своей левой руки нижнюю челюсть противника.

Пасть оборотника сомкнулась, но перекусить пальцы не смогла – они были не только прочнее и толще, чем на правой руке, но вдобавок еще и усилены магией. Дарр Темный едва ли не с самого момента их знакомства стал изучать особенности строения тела Каррика, и даже пытался поместить в него элементы каннари-ал, но безуспешно. Он потом объяснил, что из-за дикого смешения кровей тело горбуна стало фактически непригодным для соединения со сверхсложными магическими структурами, которые вполне успешно используют люди и эльфы. Но все же совсем бесполезными эксперименты не были, и на основе полученных результатов Каррик уже самостоятельно разработал заклинание, которое можно было поместить даже в его уродливое тело. Очень топорное, одноразовое, оно использовало ткани левой руки горбуна для создания мощного высокотемпературного сгустка газа, который можно направить во врага.

Яркая белая вспышка обожгла глаза Каррика, но эта боль была несравнима с той, которую испытываешь, когда твоя конечность за долю секунды сгорает изнутри без остатка, чтобы выпустить на свободу силу, способную одолеть многих из известных горбуну врагов. Зачаровывая свою руку, он знал, что однажды использует этот свой тайный козырь, и внутренне был готов к последствиям, но боль... Такой боли он не ожидал. Продолжая валяться под уже обезвреженным телом оборотника – третье поколение не способно продолжать бой после потери головы – Каррик радовался тому, что особенности его происхождения не дают ему умереть от болевого шока. И только бы их хватило для того, чтобы продержаться до прибытия помощи: рана, нанесенная гомункулусом, была смертельной.

– Нарнаки... – он пытался произнести имя девушки, но с губ его сорвался лишь слабый хрип. Потом он почувствовал – зрение к нему так и не вернулось – как она стаскивает тело оборотника и пытается оказать первую помощь.

«Она рядом, – думал он, чувствуя, как его сознание все сильнее опутывают нити сна. – Не так уж и плохо... вот так...»