Пират и язычница

Глава 18

Они молча стояли у поручня медленно поднимавшейся по течению барки. Рурк обнимал жену за талию, наслаждаясь минутами покоя. Саммер сняла модную широкополую шляпу, боясь, что ее сорвет с головы, и позволила ветру спутать и разметать волосы. Она даже потянулась к ленте, стянувшей косу Рурка, но тут же решила, что знатному лорду не подобает пренебрегать приличиями.

При виде огромной гавани Плимут-Саунд у нее захватило дух. Здесь покачивалось на якорях больше судов, чем в лондонском Пуле! Рурк взглядом знатока окинул корабли.

– Вот это да! С чего бы? – пробормотал он себе под нос.

– Ты о чем? – полюбопытствовала Саммер.

– Там, правее, одно из судов, которые арендовала у меня Ост-Индская компания. Похоже, оно едва добралось до порта!

Он всмотрелся в большое двухмачтовое торговое судно, борта которого щетинились пушками. «Золотая богиня» пришвартовалась между двух кораблей королевского флота. Рурк приказал шкиперу подойти поближе и, приставив к губам сложенные ковшиком ладони, окликнул:

– Эй, на палубе!

И Саммер, сама не зная как, оказалась на веревочном трапе. Сразу несколько рук протянулось, чтобы поднять ее на борт. Капитан Хардкасл, могучий гигант с клочковатой каштановой бородой и мохнатыми бровями, нависавшими над светло-голубыми искрившимися глазами, низко поклонился даме.

– Что случилось? – встревоженно осведомился Рурк.

– Да все эти чертовы голландцы, прошу прощения, мадам, – выпалил Хардкасл. – Мы шли караваном из трех судов, чтобы не напороться поодиночке на пиратов, и если бы не проклятые голландцы, еще раз прошу прощения, миледи, благополучно добрались бы до Лондона. Но они охотились за нами с самой Явы.

– Однако так и не поймали! – ухмыльнулся Рурк.

– Руки коротки! Извините, не при мадам будь сказано, но эти наглые ублюдки гнались за нами до островов Силли! Посмели зайти в английские воды! Подумать только, не побоялись… в наши воды! И к тому же имеют нахальство величать себя повелителями южных морей! – прорычал взбешенный капитан.

– Что же, пусть они проделали дыру в борту, но не захватили груз! – весело заметил Рурк.

– Зато мерзавцы потопили один из кораблей Ост-Индской компании! Правда, удалось спасти почти всю команду и пересадить на судно, идущее в Лондон.

– Поганые твари! – эхом отозвался Рурк. – Не понимаю, какого черта мы не объявим им войну… рано или поздно все равно этим кончится!

– Война или не война, а тот алчный голландец, который посмел сунуться на Силли, уже лежит на дне морском.

– Вы его потопили? – оживился Рурк.

– Туда ему и дорога, – кивнул капитан.

– Молодцы! Король сейчас в Плимуте, и я обязательно расскажу ему обо всем. Но посмотрим, что вы привезли, – сказал Рурк и, взяв жену за руку, спустился в трюм. Воздух здесь был пропитан тяжелым ароматом специй.

– Что это? Какой странный запах! – удивилась Саммер.

– У меня самого давно нюх отшибло, – пожаловался капитан, – но говорят, сильнее всего пахнут мускатный орех и гвоздика.

Рурк жадно втянул воздух.

– По-моему, корица и ладан… и как это называется… камфора, что ли?

– Здесь все, что душе угодно, – перец, мускатный цвет, алоэ, чай, – перечислил капитан.

– О, как чудесно! Нельзя ли и мне немного? – попросила Саммер.

– Велите отсыпать моей жене всего понемногу, – приказал Рурк.

– О, я имела в виду только чай! – запротестовала Саммер. Рурк довольно ухмыльнулся, радуясь, что может одарить ее всеми богатствами Индии и Китая.

– Это пустяки, дорогая. Погоди, вот увидишь рулоны шелков и камки. Капитан, у вас есть модные ткани?

Хардкасл, заговорщически подмигнув, повел их в кладовую. Саммер не поверила своим глазам. Тут стояли сундуки, полные мантуо – платьев с разрезом спереди, из которого выглядывала узорчатая ткань нижней юбки. Другие сундуки были набиты тончайшими неглиже из индийского хлопка, расшитыми жемчугом и хрустальными бусинками. Рурк разрешил ей выбирать самой, и она после долгих раздумий отложила бирюзовое мантуо и светло-зеленую нижнюю юбку, вышитую серебряной нитью.

Рурк добавил к ним еще одно платье цвета дыни. Саммер никогда не видела дыни, но цвет больше всего напоминал рассветное солнце. Кроме того, муж бросил ей охапку неглиже, прежде чем потянуть за собой к другому трюму, где лежали сотни рулонов ткани. Саммер восхищенно вздохнула. Чего только здесь не было! И все материи такие тонкие, что страшно дотронуться!

Но Рурк расстелил по полу отрезы всех цветов радуги. Больше всего Саммер пришлись по душе тончайшая светло-розовая шелковая камка и пламенеющая шуршащая тафта.

– И еще это, – объявил Рурк, показав на рулон золотой парчи.

Саммер залюбовалась узорами на набивных индийских ситцах и коленкорах. Какое разнообразие! Цветы, птицы, порхающие среди бамбука, деревья и травы… Из этого выйдут превосходные занавески и гардины!

Представив, как бы это выглядело в обновленном Роузленде, она вздохнула и постаралась отложить на будущее все грандиозные планы.

– У меня есть плетеные стулья, лакированные шкафчики и другая мебель, – предложил капитан Хардкасл. Рурк покачал головой:

– Этим хламом забиты все чердаки в Хелфорд-Холле.

– О, Ру, можно мне потом все посмотреть?

– Это твой дом, дорогая.

Уже на закате они добрались до берега. Понадобилось трое матросов, чтобы донести все сокровища, добытые Саммер из трюмов «Золотой богини». Наконец все было благополучно сложено в «Шип инн», где остановились лорд и леди Хелфорд, и не успел слуга принести им плотный ужин, как появился офицер с посланием для лорда Хелфорда. Тот наспех пробежал глазами записку.

– Это от короля. Он просит меня прийти, – расстроенно сообщил Рурк, которому вовсе не хотелось покидать свою молодую жену.

– Где он? – встревожилась Саммер, испугавшись, что его величество пребывает в соседней комнате и может в любую минуту войти.

– Он вместе с Бакингемом и Лодердейлом на борту «Королевского дуба», – нерешительно пояснил Рурк, явно не зная, как поступить.

– Ты должен пойти, – уговаривала его Саммер. – Пожалуйста, не считай меня беспомощным никчемным созданием, которое нельзя ни на час оставить одну.

– Прости, дорогая, боюсь, тебя ждет беспокойная жизнь с таким мужем! Я пришлю тебе служанку, – вздохнул Рурк. – Не жди меня, ложись спать.

Несмотря на все уверения Саммер, на душе у нее было пусто и тоскливо. Она ужасно тосковала по мужу. Ей хотелось, чтобы он сам раздел ее, любуясь ее красотой, поминутно целуя в губы. И хотя понимала, что ведет себя глупо и по-детски, ничего не могла с собой поделать.

Оглядев комнату, заваленную свидетельствами его любви, Саммер немного утешилась. Но все равно постель без него такая огромная и холодная!

Раздевшись, она скользнула под простыню. Груди нестерпимо ныли. И еще одна мысль не давала покоя. Вскоре ей придется развлекать короля и придворных!

Саммер затрясло от страха. Сможет ли она достойно выдержать это испытание? Вчера Рурк пожал плечами и посмеялся, считая, что нет ничего проще. Но выносить общество чванливых аристократов, да еще постоянно думать при этом о томящемся в тюрьме Спайдере… Нет, пожалуй, это уже чересчур!

Наконец она свернулась клубочком, сжала груди, чтобы избавиться от тянущей боли, и незаметно для себя заснула. Она так и не услышала, когда вернулся Рурк, и, открыв глаза, обнаружила, что ее голова лежит на груди мужа. Какое счастье! Он рядом! Он пришел!

Осторожно приподняв ресницы в надежде хорошенько рассмотреть лицо спящего мужа, она увидела, что глаза его открыты, а во взгляде столько любви, что все страхи и сомнения растаяли, как мартовский снег.

Уложив Саммер на подушки, он веером раскинул на белом полотне ее черные пряди и провел костяшками пальцев по ее щекам, горлу, плечам с такой нежностью, что она едва не заплакала.

Рурк губами осушил слезу и чуть дотронулся до ее розового ротика. Саммер беспомощно застонала, всем своим существом предвкушая новые ласки, и, посмотрев на мужа сквозь полуопущенные ресницы, обвела кончиком пальца его губы. Он поцеловал ее руку с таким благоговением, что у девушки перехватило дыхание. В эту минуту она была готова умереть от любви.

Рурк бережно припал к ее грудям, точно к драгоценным чашам китайского фарфора.

– Я так тебя люблю, – прошептал он. – Милая, дорогая, сердце мое, отдайся мне.

И она подобно цветку, развернувшему лепестки под благодатным солнцем, развела бедра и приняла его в себя. До сих пор она не знала, что любовь может быть такой мучительно-нежной. Он не отрывал губ от ее припухшего и покрасневшего рта. Оба словно парили на легких облачках, беспечные, невесомые, преисполненные неземной любовью. И когда они слились в экстазе, тихий крик Саммер подарил Рурку новое наслаждение.

Он снова обнял Саммер и принялся укачивать ее, как ребенка.

– Мне несказанно повезло, что я тебя встретил, – прошептал он и, сгорая от желания показать ей свою любовь, решил, что пока она будет у модистки, пойдет к ювелирам и накупит ей драгоценностей. – Отвези отрезы к портнихе, дорогая, и закажи платья. И скажи, чтобы их переправили в Хелфорд-Холл, когда будут готовы.

– Наверное, стоит отнести и мантуо, которые ты мне подарил, чтобы они смогли их ушить по моей фигуре. Все дамы в Стоуве умрут от зависти.

Рурк встал с постели, и, глядя на его великолепное тело, она поняла, что и без того нажила себе немало завистниц.

– Знаешь, как ни удивительно, все эти восточные платья вошли в моду только потому, что королева Екатерина родом из Португалии. Бомбей – часть ее приданого.

– И что тут удивительного, Ру? – недоуменно подняла брови девушка.

– О, я все забываю, что ты не жила при дворе, любимая. Женщины иногда бывают такими жестокими сучками. Все до единой покатывались со смеху, когда бедняжка Екатерина впервые показалась на людях в старомодных фартингейлах,[25] – пояснил Рурк.

– Мода сама по себе жестокая тварь! Чем труднее достать тот или иной предмет туалета, чем он дороже, тем вожделеннее, – покачала головой Саммер.

Рурк насмешливо усмехнулся.

– Сейчас ты кажешься пожившей, умудренной жизнью старухой, милая… поверь, это так на тебя не похоже, – бросил он, направляясь в соседнюю комнату. Саммер закусила губу. Надо держать себя в руках и никогда не произносить при муже бранных слов. Она не должна казаться опытной и циничной. Лорд Хелфорд брал в жены хорошо воспитанную, приличную девушку. Он обожал в ней ее невинность и, если захочет иметь искушенную жену, развратит ее сам.

Лавка самой известной модистки Плимута находилась на городской площади, так что Саммер не пришлось далеко идти. Лорд Хелфорд о чем-то пошептался с изящной француженкой, бросившей родину ради Англии, где дамы буквально рвали из рук все французские товары. Рурк сказал мадам Мартин, что заплатит вдвойне за любое платье, изготовленное к сегодняшнему вечеру, и женщина, разумеется, решила вытянуть из него как можно больше.

Рядом с Саммер вскоре выросла гора покупок. Она приобрела дневные наряды, кружевные корсажи, нижние юбки, кринолины, платья с модным шлейфом и, конечно, к каждому туалету требовалось подобрать туфли, чулки, белье, шляпы, муфты и маски в тон.

Мадам Мартин предложила ей легкий завтрак, и Саммер с аппетитом съела бутерброды с крабами и огурцами в маленькой примерочной, пока швеи споро работали иглами.

Немного погодя в лавке появились две дамы, и мадам Мартин, извинившись, поспешила их обслужить. Саммер навострила ушки и узнала, что модистку осчастливили своим посещением герцогиня Бакингем и графиня Лодердейл. Но тут до нее донеслись слова мадам Мартин:

– Ах, ваша светлость, мне очень жаль, но эта золотая парча не продается. Она принадлежит леди Хелфорд.

– Милочка, я герцогиня Бакингем. Цена для меня не имеет значения. Леди Как-бишь-ее подождет следующего корабля.

– Да девушке и знать ничего не обязательно, – вмешалась Бесс Мейтленд, графиня Лодердейл. – Придумаете какую-нибудь сказочку, и будет с нее.

Но тут из примерочной появилась Саммер в баске и чулках.

– Леди Как-бишь-ее предпочитает сама распоряжаться своей собственностью, – гневно бросила она. Жена Бакингема судорожно вцепилась в парчу, словно никакая сила на земле не могла отнять у нее ткань. Она гневно прищурилась, став при этом еще уродливее.

– Что это вы о себе воображаете? – презрительно фыркнула она.

Саммер угрожающе надвинулась на герцогиню:

– Я, мадам, владелица этого отреза, который вы так жадно прижали к тем пустым мешочкам, что гордо именуете грудью.

Бесс Мейтленд, более чем щедро награжденная природой, что могли засвидетельствовать половина придворных джентльменов, громко расхохоталась. Лицо герцогини Бакингем вмиг побагровело.

– Да знаете ли вы, кому грубите? – завизжала она.

Тетушка Лил пересказала племяннице все придворные сплетни и упомянула, что Бакингему удалось сохранить земли и состояние только ценой женитьбы на дочери одного из генералов Кромвеля. И теперь Саммер, позабыв об осторожности, ударила наверняка:

– Неужто передо мной сам Старый Нолл,[26] сбежавший от дьявола, чтобы утащить меня в ад?

Бесс Мейтленд буквально взвыла, хлопая себя по бедрам в приступе неуемного веселья. Леди Бакингем подняла отрез, точно собираясь ударить Саммер. Но та успела ухватиться за другой конец. В этот момент женщины удивительно напоминали собак, дерущихся из-за лакомой косточки.

Неожиданно дверь лавки распахнулась, и на пороге появились четверо элегантно одетых джентльменов.

– Ваше величество! – ахнула леди Бакингем и отпустила отрез. Саммер распростерлась на полу, не выпуская, однако, ткани.

Король не мог отвести глаз от полуодетой соблазнительницы. Он тотчас устремился вперед, обогнав остальных:

– Дражайшая леди Хелфорд, позвольте предложить вам руку вместе с моим сердцем, если захотите.

– Спасибо, сир, – прошептала смущенная Саммер, сообразив, в какое неловкое положение попала.

– Вижу, дамы, вы уже успели познакомиться, – сухо процедил Бакингем, но глаза его смеялись. Очевидно, он находил случившееся весьма забавным.

Бесс Мейтленд многозначительно закатила глаза, а ее муж, похоже, больше всего сожалел о том, что опоздал стать свидетелем пикантной сцены. Мадам Мартин, казалось, была на грани обморока.

Саммер попятилась назад и, прикрываясь рулоном парчи, поспешно скрылась в примерочной. Как ей теперь смотреть в глаза мужу?!

– Дорогая, – окликнул Рурк, – мы приглашены сопровождать его величество в Стоув. – И с поклоном обратился к дамам: – Мой корабль только что прибыл из Индии. Почему бы вам, миледи, не выбрать себе модные ткани, пока мы дожидаемся леди Хелфорд?

Король, удобно устроившись на резном диванчике, небрежным взмахом руки отпустил женщин:

– Великолепное предложение, Хелфорд. Ну а я немного отдохну и получше познакомлюсь с новобрачной.

Мадам Мартин дрожащими руками помогла Саммер натянуть кремовый с черным костюм.

– Неужели это действительно его величество? – неверяще прошептала она. Из соседней комнаты донесся лениво-спокойный голос:

– Нет-нет, конечно, я не король. Эти бездельники пытаются одурачить вас, мадам!

Саммер торопливо зажала рот рукой, чтобы не прыснуть. Все это довольно смешно, но как ей показаться королю? Однако ничего не поделаешь, не может же она вечно прятаться!

Схватив муфту и шляпу, она переступила порог. Большие карие глаза короля засияли улыбкой.

– Впервые вижу вас одетой, мадам, – ничуть не стесняясь, произнес он, беззастенчиво напоминая о той ночи, когда Саммер предстала перед ним в одной ночной рубашке.

– Сир, я… – краснея, пролепетала она и присела в глубоком реверансе. Король оценивающе оглядывал ее с головы до ног, совсем как тот поклонник, что настойчиво домогается расположения дамы.

– Обещайте, что в узком кругу станете звать меня просто Карл.

Несмотря на его ласковый тон, в словах прозвучали повелительные нотки.

– Скажите, леди Саммер, вы вправду живете по соседству с Хелфордом, или этот негодяй все сочиняет?

– Ничуть. Наши поместья действительно граничат, хотя мы сами познакомились только в Лондоне.

Карл откровенно улыбался. Очевидно, новая леди Хелфорд пришлась ему по душе.

– До сих пор не встречал ни одной женщины по имени Саммер, – задумчиво протянул он.

– А я не знала ни одного мужчины по имени Рекс,[27] – парировала она, кокетливо склонив набок головку.

– Да леди к тому же еще и остроумна! И хотя вы не были официально представлены ко двору, знайте, в Сент-Джеймском дворце вы всегда желанная гостья.

Он поцеловал ей руку и пригласил сесть рядом. Ошеломленная, Саммер молча повиновалась, так и не поверив до конца в реальность происходящего.

– Вероятно, вы произвели фурор в Стоуве? Готов побиться об заклад, мужчины дрались за право танцевать с новобрачной!

Король открыто флиртовал с ней, и Саммер почему-то это очень нравилось.

– Прошлой ночью танцев не было, сир. Хозяева собираются дать бал-маскарад в вашу честь.

– Я должен предостеречь вас относительно моих придворных. Танцы – это всего лишь предлог хоть на время увести от мужа красавицу жену и добиться свидания под самым носом у бедняги. Помните, большинство этих негодных повес долго жили при самых распутных европейских дворах.

– О сир, думаю, вряд ли у меня будет повод волноваться. Все джентльмены, собравшиеся в Стоуве, – друзья Рурка.

Король, очевидно, не ожидавший подобной наивности, опешил:

– Маленькая невинная пташка! Проще всего заводить романы именно с женами друзей – это так удобно!

– Да вы изволите шутить, сир! – рассмеялась молодая женщина.

– Нет, милая, скорее это вы решили посмеяться над королем!

Вздохнув, он ободряюще похлопал ее по руке:

– Видимо, придется немного обождать, прежде чем вы растеряете некоторые иллюзии.

Губы под тонкими усиками слегка скривились в улыбке, и Саммер поняла, что мужчина в этом человеке всегда будет брать верх над государственным деятелем.