Пираты

Глава XI. БЕРЕГОВЫЕ БРАТЬЯ

Уже вскоре после открытия Нового Света Испания запретила всем остальным народам не только торговлю со вновь открытыми странами и островами, но и просто их посещение. Испанский король просил папу Александра VI быть арбитром в этом деле. Однако папа занял компромиссную позицию и признал права в колониальной торговле как за Испанией, так и за Португалией.

Согласно решению папы, все земли, открытые восточнее линии раздела, должны были принадлежать Португалии, а земли, расположенные к западу от этой линии - то есть вся Америка, исключая восточную Бразилию, становились собственностью Испании.

В одной из булл папы королю и королеве Испания говорилось: "Своим собственным соизволением и без какого-либо влияния с любой стороны мы, носители высшей апостольской власти, передаем Вам и Вашим наследникам все вновь открытые страны и острова, при условии, что они не принадлежат другому христианскому королю. Под страхом отлучения от церкви мы запрещаем посещение этих стран и торговые отношения с ними без нашего специального разрешения".

Правда, французский король Франциск I выражал свое недовольство этим решением. "Я хотел бы видеть статью завещания Адама, которая исключает меня из раздела мира",— заявлял он. Однако европейские страны оставались еще римско-католическими, а власть папы была настолько велика, что его указаниям подчинялись короли и князья. Лишь в эпоху Реформации, которая, начиная с 1517 года быстро охватила европейские государства, политическое влияние папы заметно ослабло. Так, например, Елизавета I, отвечая испанскому посланнику, жаловавшемуся на пиратские действия английских кораблей в водах Вест-Индии, заявила, что не признает буллу римского епископа, согласно которой испанцы обладают в Вест-Индии особыми правами. И даже если испанцы вступили первыми на некоторые земли и дали названия различным мысам и рекам, это никак не дает им права владеть этими территориями.

Сами испанцы не были в состоянии заселить или хотя бы контролировать многочисленные острова Карибского моря. Как только стал известен путь через Атлантику, на островах Карибского моря вскоре начали оседать авантюристы и переселенцы из разных стран. Наибольший контингент составляли французы, англичане, голландцы. Среди французов это были прежде всего гугеноты, которые уезжали за океан, чтобы избежать религиозных гонений у себя на родине. Испанцы-католики провозгласили войну "лютеранским корсарам" и таким образом придавали столкновениям в Новом Свете черты религиозного фанатизма. Ожесточенное соперничество грабителей прикрывалось словами о вере, зверства и убийства творились ради обладания сокровищами.

О том, как испанцы обращались с пойманными пиратами, писал в 1604 году из Лондона венецианский посланник: "Испанцы захватили в Вест-Индии два английских корабля. Они отрубили членам команды руки, ноги, отрезали носы и уши, намазали искалеченных медом и привязали их к деревьям, чтобы мухи и другие насекомые подвергали их еще большим мучениям".

Борьба за американское золото началась уже в начале XVI века. В то время, когда в Европе еще царил неустойчивый мир, в Вест-Индии все, кто не были испанцами, объединялись для борьбы против общего врага — Испании.

Тогда-то появились "береговые братья", которые отбирали у испанцев силой то, что последние не хотели им уступить. "Береговое братство" пополнялось наряду с европейскими пришельцами и авантюристами за счет дезертировавших матросов и солдат, беглых рабов, индейцев. Многочисленные необитаемые острова Карибского моря, где в изобилии имелись продукты питания: фрукты, дичь, рыба, черепахи и устрицы,— были для пиратов идеальными пристанищами. Отсюда их небольшие и маневренные плоскодонные суда быстро достигали оживленных морских путей, а после нападения на испанские корабли легко уходили от преследования, скрываясь в многочисленных проливах.

В начальный период во главе "берегового братства" стояли обычно французы — гугеноты. Большинство из них пересекли Атлантику для того, чтобы сделаться мирными поселенцами и заниматься, например, возделыванием земли. Однако после того, как испанцы несколько раз уничтожали их посевы и поджигали дома, гугеноты стали уходить к "береговым братьям", чтобы мстить испанцам.

Первые нападения на испанские корабли у атлантического побережья Испании имели место уже вскоре после открытия Америки. В испанских документах упоминается французский корсар, который в 1497 году вынудил Колумба, возвращавшегося из третьего путешествия, спасаться на острове Мадейра. Имя этого моряка до нас не дошло. Одним из первых известных пиратов-французов был Жан Анго из Дьеппа.

Испанцы в то время еще не ввели систему конвоя. Суда, нагруженные золотом и другими ценностями, шли через Атлантику в одиночку или небольшими группами. Анго располагал несколькими судами, на которых в ожидании испанских кораблей курсировал между мысом Винсента и Азорскими островами. В 1521 году Анго захватил у мыса Винсента три испанские каравеллы, которые шли в Севилью, возвращаясь из Вест-Индии. Один из командиров Анго, Жан Флери, в следующем году захватил еще три каравеллы. Среди них оказался корабль, на котором Кортес отправил из Мексики огромные богатства для испанского короля. Представление о том, какие ценности захватывали в Мексике испанцы, можете дать груз галеона "Нуэстра сеньора де Аточа", затонувшего в XVII веке у берегов Флориды. В 1975 году американские кладоискатели после пятилетних поисков обнаружили останки корабля, на борту которого, как утверждали, находилось 27 т золота и 47 т серебра.

Жану Флери посчастливилось захватить на кораблях Кортеса карты морского пути к Антильским островам, которые испанцы хранили в строгом секрете. Воспользовавшись этими картами, пираты направились к Антильским островам и перекрыли весь путь следования испанских каравелл своими кораблями. Теперь они нападали на врага непосредственно в Карибском море и грабили испанские поселения на побережье. В 1555 году французские корсары под предводительством Жака де Сора и Франсуа Леклерка совершили смелый налет на Гавану, разграбили там церкви и возвратились с богатой добычей.

Путь в Вест-Индию стал известен английским пиратам, по-видимому, еще раньше, чем французам. В 1518 году капитан испанской каравеллы в одной из бухт острова Пуэрто-Рико случайно обнаружил 250-тонный английский корабль, вооруженный пушками. В Испании этого капитана и губернатора острова обвинили в том, что они не захватили корабль и не уничтожили его команду. Одни французские и английские пираты, занимавшиеся своим ремеслом в Вест-Индии или у берегов Испании, оставались неизвестными, другие стали знаменитыми. Среди них — английский капитан Роберт Ренеджер из Саутгемптона. На широте мыса Винсента, действуя вместе с другими четырьмя английскими кораблями, он захватил и ограбил большой испанский галеон "Сан-Сальвадор". Он приказал отправить золото в лондонский замок Тауэр и сообщил обо всем этом английскому королевскому совету. Ренеджер оправдывал свои пиратские действия тем, что испанский суд незадолго до того конфисковал у него весь груз. Таким образом, захват испанского судна был представлен не как разбойничий акт, а как возмещение причиненного убытка. В дальнейшем английское правительство предоставило Ренеджеру право репрессалии. Он получил патент капитана английского флота и выгодное место таможенного инспектора в Саутгемптоне.

Для защиты от участившихся нападений испанские галеоны стали оснащать дополнительными пушками, а экипажи их пополнялись отрядами вооруженных солдат. Кроме того, Советом по делам Индий был отдан приказ о соединении кораблей в так называемые конвои: группы купеческих судов под защитой военных кораблей. Один раз в году они отправлялись на Гаити по старому маршруту Колумба. Сроки плавания зависели от времени года и от ветра. На Гаити корабли делились на две эскадры. Одна шла в Веракрус, в Мексику, вторая — к Панамскому перешейку, в Портобело. В этих портах выгружались привезенные для колонистов товары и высаживались испанские миссионеры. Караваны мулов поддерживали связь с центральными районами Мексики и Перу. На обратном пути караваны доставляли в порты золото и серебро, которое погружали на ожидавшие в гаванях галеоны.

Нагруженные сокровищами из Мексики и Перу испанские корабли собирались возле Гаваны и в составе конвоя возвращались через Азорские острова в Испанию. Но так продолжалось недолго: до тех пор, пока пираты не разузнали об этой системе и не противопоставили ей свою собственную тактику. Как только корабли выходили с Кубы в море, за тяжелыми галеонами, идущими в Конвое, устремлялись быстроходные парусники пиратов. Они терпеливо выжидали момента, когда в результате беспечного маневрирования, повреждения парусов, перемены ветра или по другим причинам один из галеонов отстанет от конвоя. Они стремительно нападали на одинокое судно и захватывали его. И тогда уже все надежды купцов и матросов атакованного корабля возлагались на солдат, которые, однако, почти всегда уступали концентрированно атакующим пиратам.

Мощный стимул для дальнейшего развертывания действий французские пираты получили от Франциска I, который, сопротивляясь возраставшему влиянию Габсбургов, стал выдавать пиратам каперские свидетельства для действий против испанских кораблей. На военном службе у французского короля особенно отличились моряки из Сен-Мало, Дьеппа и Бреста.

До нас дошли сведения о том, как каперы из Сен-Мало производили дележ добычи. Когда корабль входил в порт, первым на борт поднимался королевский офицер, который осматривал добычу и определял десятую часть, причитавшуюся королю в возмещение за каперское свидетельство. До этого ни один человек не имел права покинуть корабль или ступить на борт. Из оставшихся девяти десятых добычи одну треть получала команда для дележа, треть — судовладельцы и треть шла на покупку провианта и оснащения.

Когда Карл V после многих войн победил французского короля, Франциск I был вынужден прекратить выдачу каперских грамот. Однако за этим не последовали для Испании спокойные времена. На место французских корсаров пришли английские пираты, тайно или открыто поддерживаемые английской короной. Самыми знаменитыми английскими пиратами были Джон Хоукинс и Фрэнсис Дрейк. Они были родственниками.