Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

42. Зал Народных Гуляний

Падшая Грэйс указала нам на появившееся в конце улицы здание Зала Народных Гуляний. Я прибавил шаг в том направлении, но чуть было не столкнулся с женщиной и двумя ее спутниками.

Сильный запах алкоголя окружал молодую женщину и, несмотря на ее темную кожу, я заметил, что лицо ее — красивое, но жестокое — пылало. Она была стройна, но мускулиста, облачена в шелковые одеяния, украшенные экзотическими драгоценностями. На бедрах и руках женщины виднелись многочисленные шрамы, быть может, заработанные в боях. Недобрая улыбка появилась у нее на лице.

— Так, так… и кто у нас здесь? Маленькая тифлинг, королева помоев, выползла из своего Улья? — съехидничала женщина, говоря так, будто обращалась к маленькому ребенку. — Заблудилась, маленькая тифлинг? О, глядите! У нее хвостик! Какой милый!

Анна покраснела и клинки мигом оказались у нее в руках.

— О, демонический ребенок, не стоит этого делать. — Женщину, казалось, совсем не заботили кинжалы Анны, она лишь осуждающе поцокала языком. — Осторожней, или я могу отрезать твой хвостик и скормить его своим псам.

— Юная Сархава? — заговорила Падшая Грэйс. — Ты ведь — Сархава Вьюль? — Женщина было смутилась, но Падшую Грэйс узнала. Теперь она казалась пораженной и испуганной одновременно.

— Госпожа Грэйс! Я вас не заметила… Со стыдом признаю это, ведь ваш облик столь благороден для такой ничтожной, как я.

Падшая Грэйс коротко кивнула.

— Твоя слова хорошо подобраны, в отличие от тех, что я слышала чуть раньше.

Сархава устыдилась.

— Да, госпожа… Я сожалею, что слова эти были произнесены в твоем присутствии.

— Я сожалею, что они вообще были произнесены! — Тон Падшей Грэйс лишь слегка изменился, но слова хлестали молодую женщину, как плеть. — Больно видеть, что моя бывшая ученица ведет себя столь… — Она вздохнула, затем продолжила — Это — мои товарищи, с которыми я путешествую. Я надеюсь, что им будет высказано такое же уважение, как и мне. Так должны вести себя лица… благородного происхождения.

Анна бросала на Падшую Грэйс и Сархаву гневные взгляды.

Сархава низко поклонилась.

— Позвольте мне принести извинения, госпожа Грэйс, вам и вашим товарищам. Слова мои были поспешны и необдуманны. Алкоголь подвиг меня высказать эти грубости, и стыд переполняет меня за столь неподобающее поведение перед лицом моей бывшей наставницы. — Она повернулась и отправилась восвояси.

Больше никто из тех, кто находился у входа в Зал Народных Гуляний, не осмелился препятствовать нам пройти внутрь. Мы оказались в просторном помещении, справа виднелись двери. Высокий мужчина сказу привлек наше внимание, и мы подошли к нему.

Его золотистая кожа слегка поблескивала и казалась металлической — не знаю, была ли она настоящей, или же покрытой краской. Он прохладно взирал на нас и поклонился, когда мы подошли поближе.

— Добро пожаловать в Зал Народных Гуляний, путники. Мы — Осколок, привратник Зала Народных Гуляний и Король- Жрец Ура. Как Мы можем помочь вам? — Несмотря на смиренное предложение о помощи, тон его был властным и приказным, глубокий рокот, эхом отдавшейся в чертоге. Я поинтересовался, как же он может помочь мне.

— Мы много чем занимаемся в этом славном Зале, путник. Мы отвечаем на вопросы о нем и о его обитателях. Мы направляем приходящих и членов Общества Ощущений в сенсориумы или лекционные залы. Кроме того, мы принимаем в Общество новых членов. И, наконец, через Нас можно купить то, что хранится в сокровищницах Общества… заклинания, предметы и прочее.

Заинтересовавшись, я задал вопрос о нем самом. Он ответил:

— К тому, что Мы уже сказали тебе, добавить практически нечего. Мы — Осколок, привратник Зала Народных Гуляний, полубог, сын Исахара, Король- Жрец Ура. Планарные путешественники пришли в наш мир и поведали Нам об Обществе Ощущений; Мы восхитились и отправились вместе с ними. Мы оставили Ур в надежных руках нашей королевы для того, чтобы Мы смогли придти сюда и познать служение и смирение на какое-то время. Так как время здесь идет по-другому в сравнении с Уром, за то столетие, что Мы провели здесь, в нашем родном мире прошло лишь несколько месяцев. Еще лет десять или около того, и Мы будет готовы вернуться в Ур и вновь принять бразды правления.

Я спросил о здании Зала Народных Гуляний. Он рассказал о размещении комнат и тренировочных залов, а также заметил, что ему нужно испросить дозволения, прежде чем пропускать нас в сенсориумы, где мы сможем разделить хранимые там ощущения. Я припомнил, что Дикий Рычун поминал о моей комнате в Зале Народных Гуляний, и спросил у Осколка, как я могу пройти туда. Тот ответил, что я должен состоять в Обществе Ощущений. Но я уже понял, что членом оного Когда-то был.

— Что, если я уже был Чувствующим? Я долго сюда не приходил, но уверяю тебя… Я был Чувствующим.

Осколок согнулся, чтобы рассмотреть меня получше.

— Мы не узнаем тебя… Но Мы не чувствуем, что язык твой лжив. Хорошо. Мы допустим тебя туда, куда смеют входить лишь члены Общества Ощущений… если ты сможет показать Нам, какие ощущения собрал за последнее время. Мы просим пять ощущений, каждое из которых соотносится с органами чувств тела… или одно ощущение, включающее в себя элементы всех пятерых чувств.

Как раз то, что нужно.

— Что ж, именно такое ощущение я и испытал. Я очнулся, не зная, где нахожусь, на холодной, окровавленной плите в недрах Мавзолея, в месте, видят которое лишь Служители Праха да их трупы… Все мое тело пропахло бальзамирующей жидкостью, но даже этот запах не мог заглушить аромат смерти, окружающий меня. Дюжины тел лежали на бесконечных окровавленных плитах, подобных той, на которой лежал я, некоторые были вскрыты, расчленены ужасными устройствами непонятного назначения. Единственными звуками был лязг металла и нестройный вой рабочих- нежити, когда те передвигали плиты по Мавзолею по заржавевшим железным рельсам.

Привратник кивнул:

— Пугающие ощущения.

Я продолжил:

— И я опустил часть рассказа о летающем черепе, который подлетел ко мне сразу же, как только я встал на ноги. Достаточно, Осколок?

После того, как я поведал о своем пробуждении, Осколок дал мне безоговорочный допуск во внутренние покои Зала.

Я осмотрел комнаты, отходящие от главного зала. В одной из них отыскался возлюбленный Джульетт из борделя, которому я вручил поддельное любовное письмо. По крайней мере, я пытался вызвать в нем ревность; парень, похоже, намочил штаны при первом же намеке на возможные проблемы. Возможно, они куда меньше подходят друг другу, чем я предполагал.

Также я исполнил просьбу Долоры, получив ключи к ее сердцу от Весельчака — старого, надутого и ехидного типа. Конечно, сначала мне пришлось оказать услугу самому Весельчаку и после этого тот действительно подобрел, хоть и удивился.

Кроме того, повстречал я Джамбла Смертоносного и сумел убедить его снять проклятье, наложенное на Вонючку — сказителя, встреченного мной в Улье.

Продолжив исследовать Зал, я достиг гостевых комнат с противоположной стороны от входа в здание. Я пообщался со здешней привратницей, которая поразила меня, протянув ключ от моей комнаты. Она объяснила лишь, что в ее учетной книге значится принадлежность ключа к комнате, ждавшей меня долгое время.

Я вошел в комнату, выглядевшую уютно, несмотря на то, что никто не посещал ее долгие десятилетия. Одна вещь на полке сразу приковала к себе мой взгляд. То был тяжелый додекаэдр, размером с два моих кулака. Мне он казался весьма знакомым. Поверхность его была холодной и гладкой, но я не мог сказать, был то металл или камень. Некое напряжение было в предмете, как будто он мог в любой момент взять да и взвиться в воздух.

Рассмотрев его, я заметил, что каждую из граней додекаэдра можно повернуть как по часовой стрелке, так и против часовой… что-то вроде головоломки и замка с определенной комбинацией. Так как каждую из пятиугольных пластин можно установить в пять различных положений, вариантов правильной комбинации ровно 244140625. Если я буду успевать выставлять по одной комбинации в секунду, следующие 77 лет я потрачу именно на это… Но, возможно, мне повезет и я найду правильное решение за несколько минут…

Я методично принялся вращать холодные, серые грани додекаэдра, когда странное ощущение овладело мной. Казалось, руки мои движутся сами по себе, с точностью зная, как установить панели предмета. Я делал это раньше… Когда-то я знал комбинацию… и знал, что в самом предмете заключается опасность. Однако я не мог вспомнить, простая ли это ловушка или же нечто более изощренное.

В считанные секунды я установил четыре грани в нужные положения. Начав вращать пятую, я вспомнил о ловушке с лезвиями, что резанут по рукам, пальцам и венам. Совершив необходимое число оборотов, я избежал действия ловушки, уверенный в том, что вскоре открою тайну предмета.

После этого я взялся за следующие грани додекаэдра. Начав вращать девятую панель, я неожиданно вспомнил о второй ловушке — токсичном гибельном газе. И эту ловушку я обошел правильным количеством поворотов грани, уверенный в том, что я практически раскрыл додекаэдр.

Я принялся за работу над финальными гранями. Вращая двенадцатую, я вспомнил о колдовских рунах, которые испепелят меня молниями. Эту ловушку я также обезвредил необходимым количеством поворотов граней; додекаэдр щелкнул и начал раскрываться у меня в руках…

Он обратился в плоскую табличку размером с большую книгу, на поверхности которой проступали странные символы. То ли код, то ли какой-то язык, который должен быть мне знаком… вот только знаком он не был. Дальнейшее исследование предмета показало, что повороты пятиугольных граней, ныне пребывавших на обратной стороне таблички, заставляют проявляться на ее поверхности различные «страницы». Похоже, додекаэдр — это и есть мой дневник.

Крайне огорчал тот факт, что я не мог прочесть ни одной из записей. Вновь и вновь тщетно пытался я извлечь эту тайну из глубин своего разума. Наконец, я просто отложил дневник в сторону и вышел из комнаты, вернувшись в главный зал.

Как раз там начинались лекции в специально отведенных под них помещениях.