Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"

46. Рубикон

Мы оказались в кубическом чертоге из металла, в каждой из четырех стен которого было по двери, однако три из них оказались заперты. У единственного выхода топтался модрон.

Я приблизился, и создания обратило на мне взгляд, не выражающий совершенно никаких эмоций.

— Приветствую, искатель приключений. Добро пожаловать в подземелье Рубикон. Спасибо, что выбрали его для того, чтобы поднабраться опыта в исследовании подземелий. В Рубикон вы можете попасть через эту дверь.

Я попытался задать ему вопросы, но он лишь повторял заученные фразы. Пожав плечами, я проследовал в дверь.

За нею обнаружилась металлическая комната кубической формы с четырьмя дверьми. Внутри находилось три одинаковых существа — механических гуманоидов с бледно- зеленой кожей. Хоть они и были конструктами, лица их отражали подобие эмоций.

Я приблизился к одному из них и поздоровался.

— Гр, — прорычало создание и замерло в ожидании моей реакции.

Механический человек со встроенным в руку мечом едва доходил мне до груди. Да и броня его казалась тонкой, как бумага. Странно, почему он так ответил на мое приветствие. Я спросил:

— Предполагается, что я должен испугаться?

Он озадачился.

— Грр? — И изобразил угрожающий жест, что выглядело довольно жалко.

— Я спросил: предполагается, что я должен испугаться?

Он непонимающе уставился на меня, переваривая вопрос.

— Да. Грр — звук, означающий угрозу. Я сделал соответствующий жест, чтобы придать угрозе вес. Страх — предполагаемая реакция, которая придаст мне преимущество в последующем сражении. — И он бросился в атаку.

Три конструкта сражались слишком вяло, и вскоре обратились в набор механических деталей, разбросанных по полу.

Дак'кон заметил:

— Это — Лимбо, но воссоздано в виде Механуса.

Ремарка весьма меня удивила. Но ведь он — гитзерай, значит может быть уверен, что мы пребываем в Лимбо.

В следующей комнате, куда я вошел, было лишь одно механическое создание. Я поинтересовался, кто оно такое. Казалось, вопрос мой совершенно выбил существо из колеи. Склонив голову набок, он уставился на меня, пребывая в полнейшем смятении.

— Я — монстр. Теперь будем сражаться?

— Ты, должно быть, шутишь… — Он продолжал глядеть на меня. — Нет… Грр. — Он атаковал. Прикончив конструкта, я вошел в следующую комнату. Создание, пребывающие в ней, не дало мне и рта раскрыть, немедленно возопив:

— Умрите во имя Злого Колдуна! — И принялось махать мечом в мою сторону. Когда я спросил, что это за «злой колдун» такой, оно прекратило махать оружием и ненадолго задумалось.

— Э… Того, который не существует до тех пор, пока ты не установишь Подземелье Рубикон на «высокий» уровень сложности. О, тогда у тебя будут проблемы. А пока что, умри во имя Злого Колдуна!

Он бросилось в атаку, но довольно скоро оказалось разрублено на куски.

В следующей комнате существо сначала оскалилось, а затем его лицо приняло выражение ужаса, что выглядело довольно потешно.

— Ух! Это герой, вне всякого сомнения посланный сюда, чтобы убить злого! Горе мне, несчастному конструкту на дежурстве, ибо оказался я на пути его!

— О чем это ты бормочешь?

— О сюжете, осел, придерживайся сюжета! Как я могу играть свою роль, если ты отказываешься от своей? На чем мы остановились… — Он помолчал, размышляя. — О, вспомнил, я как раз готовился наброситься на тебя. — Он атаковал и продержался чуть дольше, нежели его предшественники. После окончания поединка леди Грэйс обратилась к одному из наших компаньонов, пытаясь узнать о них больше.

— Твоя выдержка впечатляет, Дак'кон.

— В глазах Зертимона я — ничто!

— Не слишком ли ты себя бичуешь?

— Долгий путь я должен пройти. Это только начало.

Мы миновали еще несколько кубических комнат, легко расправляясь с их механическими обитателями. Наконец, мы достигли кубической комнаты, стены которой покрывали сложные механизмы, созерцало их пятеро модронов. Я спросил у одного из созданий, что оно такое.

— Мы — модрон, — прозвучал ответ.

Я поинтересовался, «модрон» ли его имя?

— Мы — модрон. У нас нет имени. Мы — модрон. Все те, кого ты видишь здесь — модрон. Мы — едины.

— Прекрасно. Все вы модроны, но как зовут конкретного модрона, с которым я сейчас говорю? — Модрон начал издавать щелкающие звуки, лицо его исказилось, будто от боли.

— Мы… Я… — Он отвел от меня взгляд и щелчки прекратились. — Мы — модрон. У нас нет другого определения, за исключением всего целого, что есть модрон. У нас нет имени.

— Но как же отличить одного модрона от другого?

Какое-то время модрон обдумывал мой вопрос.

— Мы знаем. Мы — модрон. Мы — часть целого. Ты считаешь кисть частью руки, мы считаем каждого из нас частью целого.

Я спросил, что это за место, и получил все тот же короткий ответ, что дал мне первый из встреченных модронов:

— Подземелье Рубикон.

Я припомнил замечание Дак'кона, структуру комнат, которые мы миновали, и слова планарного странника Кандориана, с которым я беседовал в баре «Горящий труп». Во время своих странствий в Лимбо он увидел конструкцию связанных между собой кубов, в которой, как я теперь понял, мы и оказались. Я попросил модрона рассказать мне еще что- нибудь об этом строении. Тот нахмурился, взгляд его блуждал по комнате.

— Мы должны знать… Мы — модрон. Мы — часть целого… Мы… Информация недоступна. Задай свой вопрос инженеру.

— Где же мне найти инженера?

Модрон продолжал озираться.

— Мы не знаем. Информация недоступна… Мы в растерянности…

Я спросил у иного модрона, что это за место.

— Это — Подземелье Рубикон, — был вполне ожидаемый ответ. Однако когда я попросил рассказать о нем более подробно, модрон ответил с тихим жужжанием: — Рубикон: цель проекта — определить динамику, как социальную, так и асоциальную, в применении к столь распространенной структуре, как подземелье, и попробовать объяснить аберрации, часто в оных случающиеся.

— И как же вы планируете это сделать?

— Рубикон обладает способностью к созданию серии комнат, соединенных так, как это случается в реальных подземельях. Каждое подземелье описывается одним из трех уровней сложности: низкий, средний и высокий. Затем подземелье начиняется монстрами, ловушками и сокровищами в зависимости от избранного уровня сложности. После создания подземелье полностью открыто для исследования. Вопросы, требующие ответа: что привлекает людей в подземельях? Почему люди стремятся в них, если места эти опасны? Почему они опасны в принципе? Мы не понимаем… — Он помедлил. — Я… не понимаю…

Это был первый из встреченных мною модронов, который выказал какое-то подобие индивидуальности. Я счел необходимым обратить на это внимание:

— Ты сказал «я» вместо «мы»…

Модрон быстро осмотрелся.

— Ты ошибся. Мы — модрон. Мы — целое… Мы не будем обсуждать это.

— Я знаю то, что слышал. Ты начал говорить «я», и…

Модрон нахмурился. В его голове я уловил намек на то, что он начал злиться.

— Нет. Мы — модрон. Мы — часть целого. Мы не будем обсуждать это. — Злое жужжание раздалось в комнате, затем утихло.

Да, это явно первый модрон, проявивший при мне эмоции, но никак не желающий признавать этот факт. Мне заинтересовали части подземелья, им помянутые.

— Хорошо. Пойду загляну в одно из этих подземелий, о которых ты говорил.

После продолжительной паузы модрон ответил:

— Вход закрыт. Проект остановлен из- за… инцидента.

— Какого инцидента?

— По непонятной причине структура подземелья стала нестабильна. По непонятной причине подземелье рухнуло. По непонятной причине портальные линзы прекратили функционировать, что вылилось в разрыв связи с родным Механусом. Необходимо вернуть подземелье в изначальное состояние.

— Так почему до сих пор не вернули?

— Процедура может быть инициирована лишь главой проекта. Глава проекта аннигилирован. Портальные линзы прекратили функционировать и связь с Механусом оказалась разорвана. Не можем получить из Механуса нового главу.

— То есть, если я правильно понял, вы не можете провести процедуру возвращения подземелья в изначальное состояние без главы, а нового главу не можете получить, не проведя перед этим процедуру?

— Предположение верно. Проект остановлен.

На меня снизошло вдохновение.

— Послушай, я — искатель приключений, и на своем веку повидал немало подземелий. Почему бы не сделать меня главой проекта?

Комната наполнилась жужжанием.

— Инициатива приветствуется. Теперь ты — глава проекта. Ждем указаний.

— Верните подземелье в изначальное состояние.

— Инициируем процедуру возвращения… — Комнату наполнил звук на низкой частоте, отдающийся вибрацией во всем теле. — Уничтожаем существующее подземелье… — Звук набирал силу и даже пол начал вибрировать. — Создаем новое подземелье… — Звук все усиливался и мне показалось, что голова скоро лопнет. Неожиданно он прекратился. — Процедура завершена. Уровень сложности подземелья: низкий. Ожидаем дальнейших инструкций, глава.

Модрон также объяснил, что я смогу выйти из подземелья к любому порталу, о существовании которого знаю, и что когда подземелье приводится в изначальное состояние, любое существо или предмет, в нем остающиеся, могут быть уничтожены. Я попросил установить высокий уровень сложности, ибо очень уж интересно, какие конструкты будут меня ждать.

Комнаты подземелья оказались такими же, но конструкты были больше размером, с меня ростом, облаченные в тяжелые доспехи и сражающиеся двумя встроенными в их тела мечами. Я попытался поговорить с одним из них.

Он ответил:

— Приветствую, нарушитель.

— Почему ты считаешь меня нарушителем?

— Потому что ты не один из нас. Следовательно, ты — нарушитель. А будучи нарушителем, ты должен умереть. — И он атаковал.

Одержать победу над этими конструктами было гораздо сложнее и пришлось изрядно повозиться, прежде чем противник оказался повержен.

У конструкта в следующей комнате я поинтересовался, чем же он занят.

— Я докладываю о каждом твоем успехе и каждом шаге Злому Колдуну. От тебя мы получаем знания и, стало быть, совершенствуем себя. — После чего он напал на меня и, конечно же, был повержен, но битва оказалась не из легких.

В следующей комнате я также принялся расспрашивать одного из конструктов. Он склонил голову набок и внимательно оглядел меня.

— Почему ты продолжаешь задавать нам вопросы? Я не понимаю.

— Всегда есть вероятность того, что я узнаю что- нибудь новое.

Он погрузился в раздумья, затем кивнул в знак согласия.

— Да… полагаю, это так… Давай научу тебя боли. — Он устремился в атаку… и к собственному уничтожению.

Мы миновали еще несколько комнат, уничтожив ряд механических конструктов. Как только мы появились в следующем покое, Морти отпустил комментарий:

— Мне кажется, что я в часах с кукушкой. Ку-ку… в часах с кукушкой!

Эта комната была больше предыдущих, да и конструктов здесь находилось немало. Кроме того, было и еще одно механическое создание, ранее нами невиданное.

Я проследовал в комнату, не обращая на конструктов ни малейшего внимания, приблизился к механическому человеку, чья форма была исполнена как ниспадающие до пола одеяния. Он улыбнулся и поклонился мне.

— Итак, наконец-то мы встретились… — В голосе его не было монотонных оттенков, присущих остальным обитателям подземелья.

Я ответил на приветствие и он снова поклонился.

— И тебе того же, сьерра. — Склонив голову набок, он одарил меня удивленным взглядом. — Итак, мы прямо сейчас сойдемся в сражении за Рубикон, или же вступив в беседу, чтобы ты смог удовлетворить свое любопытство?

Он замолчал, ожидая моего ответа.

— Да, мне любопытно. Мы можем поговорить?

Он немедленно кивнул.

— А, вижу, стремишься к знаниям. Должен признаться, будь это не так, я был бы разочарован.

— Кто ты?

Он поклонился в третий раз.

— Я — Рубикон, Мастер- Колдун. Именно я правлю красными конструктами, обитающими в этом царстве.

Речь его была более связной, чем у прочих механических созданий.

— Значит, ты и есть Злой Колдун?

Он нахмурился.

— Мне не нравится слово «злой», сьерра. Признаю, что мои взгляды на жизнь не совпадают с мировоззрением многих других, но разве одно это делает меня злым? Я так не думаю.

— Что ты можешь поведать мне об этом месте? — спросил я, меняя тему.

Рассмеявшись, он огляделся по сторонам.

— Эта маленькая частичка ада? Пример безумия модронов. Она существует на Плане Лимбо, где помыслы воплощаются в реальность. Таким образом, они могут сотворить подземелье силой воли, а затем населить его конструктами. — Он снова рассмеялся. — Какая прелесть!

— А что ты скажешь о самих модронах?

Он покачал головой.

— Здесь нет модронов, сьерра. Лишь пленники и их пленители.

— Но я видел модронов!

— Нет, сьерра. Создания, которых ты встречал — испорченные останки модронов. Большинство из этих бедных созданий, если не все, на грани того, чтобы изменить свою природу, хоть они этого не понимают.

— Измениться? Что это значит?

— Подземелье состоит из сущности хаоса. Материя эта легко обретает форму по воле множества созданий со сходным мышлением. Это сделает сотворение подобных структур весьма несложным процессом. Однако все имеет свою цену. — Он помедлил. — Модроны — сама суть порядка, сьерра. Но здесь они открыты для воздействия на них сущности хаоса. Подобное часто приводит к безумию. Модроны начинают терять ощущение своего единства и приобретают индивидуальность. Это называется — изменить свою природу, и является серьезным отклонением от избранного курса их общества.

— Что происходит с ними?

Колдун пожал плечами.

— Я не совсем это понимаю, но у модронов некое подобие коллективного разума. Если модрон отделяется, он забирает с собой его частичку. Модроны стремятся к уничтожению всех отделившихся, чтобы вернуть утерянные частички в общий источник, из которого все они появляются.

Интересно, можно ли расценивать моего собеседника изменившимся конструктом?

— А что же ты такое?

— Я — пленник, сьерра, — зло произнес он. — Уверяю тебя, здесь я оказался не по своему выбору. Я был создан модронами, чтобы играть в их бессмысленные игры с подземельем. Со временем я обрел самосознание и испросил свободы. Но их лидер отказал мне! И я сделал то, что сделал бы любой, окажись он на моем месте, в рабстве. Я сражался за свою свободу! — Он выдержал паузу для пущего эффекта. — Я аннигилировал их лидера и обставил все как случайность. А затем я попытался убраться от сего страшного существования через ближайший выход.

Я сомневался, что модроны смогут понять, что именно они создали, что творение их может бежать от установленных правил и обратиться против них. Я сообщил колдуну, что у модронов теперь новый глава проекта, я. Затем я поинтересовался, что произошло после гибели прошлого главы.

Он вздохнул и нахмурился.

— К сожалению, был предохраняющий механизм, о котором я не знал. Мой рывок к свободе был расценен как «ошибка» и подземелье захлопнулось, я оказался обездвижен… — Взгляд его устремился в пространство. — Я провел без движения целые века, сьерра. Я был и оставался бы в том же положении, если бы ты не вернул подземелье в изначальное состояние и установил высокий уровень сложности.

— И чем же ты думаешь заняться теперь?

— Я собираюсь прошествовать к инженерной комнате и захватить ее. Я заставлю модронов подчиниться моей воле и все ресурсы куба будут в моем распоряжении. Я обрету свободу.

— Допустим, ты этого достигнешь. Что дальше?

— Еще не решил. Обладая силой куба, я стану силой, с которой стоит считаться. — Он пожал плечами. — Время все расставит на свои места.

— А что, если модроны откажутся помогать тебе?

— Не заблуждайся, сьерра. Они помогут мне. Так или иначе, но помогут. — Несмотря на его протест, звание «злого колдуна» вполне ему подходило.

— Собираешься сделать модронов своими рабами?

— Они и так рабы, сьерра! Они — рабы порядка, логики и ограничений, налагаемых собственным экспериментом. Под моим руководством они обретут цель в жизни, достойную их способностей.

— Тогда зачем нам вообще сражаться? Почему бы просто не разойтись?

Он улыбнулся в ответ на мои слова.

— Ты был назван их лидером и ты контролируешь куб. Следовательно, тебя нужно убрать с дороги. Пойми, ничего личного.

Похоже, он всерьез вознамерился получить власть над тем, что ранее имело власть над ним самим.

— Что ж, прекрасно… Не могу же я просто стоять сделать и слушать, как ты планируешь мою смерть. Думаю, пришел час твоей смерти.

Одолеть конструктов-воинов оказалось не так уж и сложно. Да, они были чрезвычайно сильны, но медлительны, потому окружить каждого из них и уничтожить до приближения остальных оказалось просто.

А вот колдун «Рубикон» явил себя куда более достойным противником. Он мог творить заклинания, в том числе и то, которое черпало энергию Плана Механуса напрямую через портал. Это заклинание чуть не убило меня, и спасли меня лишь способности к регенерации. После того, как пережил действие этого заклятия, я отвечал на каждое следующее, произнесенное Рубиконом, собственным, и он, не обладая способностью к регенерации, пал.

На теле его мне посчастливилось обнаружить свиток с тем самым могущественным заклинанием, которое я немедленно переписал в свою книгу. Магические концепции, положенные в основу, были слишком мудрены, чтобы я сам мог его использовать, но я был уверен, что если я и дальше буду восстанавливать собственные возможности, то вскоре смогу его применить.

В следующих комнатах мы обнаружили лишь конструктов. Я уже собирался повернуть назад, так как здесь нельзя узнать еще что-либо интересное.