Планета доктора Моро

ОРБИТА ГОРА

Поскольку Граприс находился на Горе, нетерпеливый Гродд решил не ждать, пока челнок пересечёт половину системы, а самостоятельно выполнить микропрыжок к нему. Заодно и расчистить околопланетное пространство, а то там до сих пор ничейный флот дежурил.

— Но правила секретности запрещают входить в пространство скольжения и выходить из него вблизи обитаемых планет! — пытался возражать капитан корабля.

— Так мы же не возле Марса или Земли прыгать будем, — пожал плечами вождь. — Гор прикрыт маскировочными полями, так что с других планет нас не заметят. На самом Горе все серьёзные наблюдатели уже в стазисе. А местные дикари… да кому какое дело, сколько вспышек в небе они увидят?!

Джиралханай на корабле всё равно в большинстве возражали, хотя спорить и не решались. А вот бойцы из числа курий были в восторге — возможность увидеться с дикими горианскими сородичами, в том числе самками, которых в Ковенанте явно не хватало, стоила многого.

Шоу получилось и впрямь яркое. Не столько даже выход из портала, сколько последующая «расчистка» пространства. Выход из прыжка на безопасном расстоянии от флота, обстрел энергокопьями и плазменными торпедами, новый прыжок, когда они приблизятся на дистанцию удара, снова прыжок… Последний диск-охранник он разнёс спустя почти неделю — и сто раз успел пожалеть о своём решении. Принять шаттл, оставаясь возле Юпитера, было бы и то быстрее.

— Я собираюсь заняться не очень аппетитным делом, — предупредил Граприс, прежде чем поднять трамод в воздух. — Вам, возможно, это не понравится.

— Я тоже хищник, между прочим, — Пловец гибко изогнулась всем телом, что было у неё эквивалентом пожатия плечами. — К крови мне не привыкать.

— Ты всё-таки рыбой питаешься, а не останками разумных существ. И да, не хищник, а всеядное, водоросли у тебя тоже в меню есть.

— Кровь, кости и внутренности у человека и рыбы на вид не особо отличаются. Но это не так важно, — Клонария прижалась к хаску. — Важно, что я не собираюсь оставлять своего мужчину.

— А я — своего господина и свою госпожу, — добавила Бакуда, прижимаясь к их ногам. — И за мои нервы тоже можете не волноваться. Я видела, что мои бомбы делают с живой плотью, после этого каннибализм меня точно не шокирует.

— Кроме того, — добавила Клонария, лизнув его плечо, — нам совсем не обязательно присутствовать именно в трапезной, она же морг. Мы можем подождать в соседней комнате, пока ты закончишь, если ты так беспокоишься за нашу психику. Пребывание на Горе для неё в любом случае гораздо вреднее.

Процесс пожирания выглядел совсем не так жутко, как предупреждал Граприс. Тем, кто научился терпеть саму внешность каннибала, ничего шокирующего тут бы не открылось. Он не рвал добычу на куски и не пихал окровавленные части в рот, жадно чавкая, как ожидал увидеть Гродд. Граприс просто присел рядом с телом ассасина, и из его пасти вылетел луч света, окутавший тело туманным облаком — после чего скелет начал оседать, как бы проваливаясь сам в себя. Наномашины разбирали его на отдельные кусочки (не на клетки, а на лоскутки около миллиметра размером), и по гравилучу доставляли обратно в пасть. Этот процесс оказался удивительно эффективен — не прошло и полминуты, как на месте «моргора» осталась лишь вмятина в подстилающей ткани, а спинные пузыри Граприса набухли, обрабатывая поступившую органическую массу. Первые клетки подверглись лизису, их ДНК и белковый состав были проанализированы, затем вычислен комбинированный геном и сформированы два типа векторов, немедленно разосланных по организму. Первые векторы модифицировали собственные клетки каннибала, вторые — клетки транспланта, пока хромосомный набор тех и других не стал полностью совместимым. После этого из поглощённых клеток и тканей начали формироваться новые органы, дополняясь небиологическими имплантами, где это было нужно.

Процесс пожирания был крайне энергоёмким, и хотя у Граприса хватало запасов, он на всякий случай воткнул клешню в заранее подготовленную розетку — чтобы как можно меньше поглощённых тканей окислить, и как можно больше — пустить в дело.

Он как бы раздулся, становясь массивнее и шире в плечах — от 300 до 450 килограммов за пару минут набрать — это не шутка. Удлинились ноги, расширились ступни. Тонкая левая рука стала толще, обзавелась нормальными пятью пальцами. На обеих руках из запястий выросли венчики щупалец.

На самом деле, поглощая очень совершенные по-своему организмы ассасинов, Граприс не так уж сильно усовершенствовался сам. Их адаптации были слишком узкими, рассчитанными под конкретные условия и конкретную задачу. Половину того, что умели его жертвы (выживать в вакууме, переносить высокие уровни радиации, чихать на телепатов, мыслить на порядки быстрее людей) — он уже умел и так. А вторая половина умений требовала очень специфических веществ или условий. Ну да, он съел антигравитационный металл и обзавёлся некоторой подъёмной силой — около полутора центнеров. А толку, когда сам весишь четыре с половиной? Вес как был три центнера, так и остался. Разве что в пол не проваливаться поможет…

То же самое — со множеством специфических ядов — сами по себе они бесценны, но организм не мог научиться их производить. Их синтез не был закодирован в ДНК, Костепилка не была генным инженером. Она создавала очень зыбкую, но рабочую биохимическую конструкцию из взрослых клеток, переключая их в немного необычный режим обмена веществ. При пожирании эти тончайшие биохимические связи распались и клетки вернулись в основной, нормальный режим.

Серебряные трубки? Они рассчитаны только на три заряда каждая. Проще отторгнуть их как мусор, чем каждый раз возиться с перезарядкой, тем более, что режим «Воспламенения» у его омнитула и так есть.

Была, правда, там ещё одна вещь… некая нейронная структура в мозгу у одного из покойников, при виде которой пищеварительно-аналитическая система хаска буквально взбесилась (у второго, похоже, тоже такая раньше была, но разрушилась от попадания плазменного заряда). Если переводить в человеческие образы, можно было бы сказать, что у него в ушах завыла сирена, а перед всеми пятью глазами замерцали надписи «Опасно!», «Не имплантировать!», «Не активировать!», «Вызвать ближайшего Жнеца!», «При попытке задействовать эту нейросеть будет активирован режим самоликвидации!»

Естественно, Граприс, как разумный хаск, предпочёл не играть с огнём и последовал инструкциям. Нет, Жнецов он вызывать не стал, но предпочёл поскорее выплюнуть опасный имплант. Только после этого система более-менее успокоилась.

Впрочем, Гродд от него хотел не усовершенстваний тела. Усовершенствования — это плата Грапрису за ответ на один, конкретный вопрос. Какого демона все ассасины вдруг сорвались с места работы и рванули к Барсуму? Граприс этот ответ получил. И он ему очень не понравился.

То, что Корпус Разведки согласился временно вывести из игры метрополию, чтобы уберечь её от куда худшей судьбы, не означало, что он вышел из игры сам. Гор-2 запечатан, но многие миллионы моргоров по-прежнему на свободе, и многие тысячи кораблей по-прежнему могут летать. После того, как Жрецы-Короли и курии по разным причинам прекратили активную деятельность в космосе, флот Корпуса стал вторым по силе в Солнечной — уступая только Ковенанту. Само собой, только дурак тут не будет думать о том, как бы ему остаться первым.

Победить Ковенант в прямом столкновении — нечего было и думать. У флота метрополии ещё оставался некий, пусть достаточно эфемерный шанс это сделать — задавить числом. Но несколько тысяч скорлупок, которые моргоры гордо именовали боевыми кораблями, флотоводцы Ковенанта просто не заметили бы.

Но вот в тайных операциях у них оставалось некоторое преимущество. У Корпуса Разведки не было одной большой базы. Его небольшие ангары и казармы находились прямо в городах других цивилизаций, а корабли в космосе были невидимы и передвигались поодиночке. Очень трудно было нанести им существенный вред, не объявив при этом войну кому-то ещё. Конечно, Спартанцы могли бы вырезать моргоров аккуратно и точечно, не задев при этом никого из посторонних. Но учитывая численность Корпуса и распределённую структуру его управления, на это ушло бы лет десять. А Охотник за душами вряд ли согласился бы давать Спартанцам координаты целей, если бы узнал, что их используют для убийства.

Кроме того, Корпус Разведки состоял не только из одних моргоров. В нём острых ксенофобов не держали, так что он за века навербовал себе множество исполнителей, а в последнее время прибрал к рукам значительную часть бесхозных наёмных агентов других фракций — Жрецов-Королей и курий.

В этом и была проблема — та же, с которой в своё время столкнулся Гродд, захватив власть над куриями. Всю эту толпу нужно было чем-то занимать. К счастью, межпланетные агентурные сети занимались не только (и не столько) шпионажем и диверсиями. Их основной специализацией был бизнес, контрабанда людей и товаров. Горианская торговля живым товаром была лишь небольшой частью этой сети. Доставляли оружие, лекарства, наёмников, наркотики… всё, за что готовы были платить и держать языки за зубами. Богатый предприниматель с Земли с хорошими связями в нужных кругах вполне мог держать в кармане барсумский пистолет с радиевыми пулями, в постели — горианскую наложницу, а в аптечке — амторскую сыворотку бессмертия.

До сих пор, кто бы и с кем бы ни воевал, на бизнес это не сильно влияло. Тяжёлые боевые корабли с атомными ракетами сами по себе, а лёгкие малозаметные судёнышки контрабандистов — сами по себе. Формально независимых космонавтов не существовало — все они работали на моргоров, курий или Жрецов-Королей. Но то формально — на практике две последние фракции ни черта не понимали в бизнесе, так что все решения по факту принимались более оборотистыми людьми. У моргоров Корпус Разведки более-менее освоил это направление, и таких анекдотичных ошибок, как продажа похищенных землянок на Гор, не допускали. Разведчики умели отличать прибыли от убытков. Но именно поэтому они не возражали лишний раз подзаработать.

Ковенант вломился в эту сложную, хорошо налаженную систему, как слон в посудную лавку. Контрабандисты понятия не имели, с кем воюет Сардар и почему умолкли Стальные Миры, но последствия они ощущали очень хорошо. Перелётов стало меньше и они стали дороже. Некоторые поставщики вообще ушли с рынка.

Разумеется, Граприс пытался восстановить свою (то есть курианскую) часть сети. Даже отправившись на Гор он не прекращал работу по управлению, через сеть коммуникаций Ковенанта. Благо, это было достаточно близко к его прежней работе в СЭР.

Не то, чтобы контрабандисты были ему чем-то полезны или симпатичны, но всё, что не работает под крышей Ковенанта, работает под крышей Корпуса.

Альтернативой была полная блокада межпланетных коммуникаций. У Ковенанта бы хватило ресурсов это сделать. Но это свело бы на нет всю секретность — им пришлось бы стать жандармами Солнечной, публично объявив, чего именно они не хотят видеть в космосе.

Около месяца назад горианские работорговцы сделали моргорским контрабандистам весьма специфический заказ. Они хотели возобновить поставки рабынь с Земли и Амтора, а также расширить рынок на Барсум. Сейчас, когда значительная часть населения легла в спячку, а значительная часть воздушных кораблей законсервирована в ангарах вместо того, чтобы прочёсывать небеса, красная планета стала лёгкой добычей. Да, барсумцы — не люди, но конвергенция сделала их женщин достаточно привлекательными для человеческих мужчин и наоборот.

Все расходы по захвату и обработке товара они возьмут на себя. От юпитериан требовалась только перевозка.

Разумеется, контрабандисты не могли принять такое решение самостоятельно. Ковенант уже разрушил один канал поставки рабынь, и не факт, что не захочет разрушить второй. Запрос был отправлен наверх — командованию Корпуса Разведки. В штабе разведки, в свою очередь, не хотели брать на себя ответственность за возможное ухудшение отношений с Ковенантом — и переслали запрос в метрополию.

В имперском генеральном штабе как раз готовились к большой войне с Ковенантом, и решили, что больше испортить отношения всё равно невозможно. А эти похищения могут послужить неплохим отвлекающим манёвром — пока огромные крейсера будут гоняться за мелкими судёнышками контрабандистов, боевой флот Эуробуса сможет эффективнее нанести удар по их базам.

И дали добро. Разрешение покатилось обратно вниз по инстанциям, а за ним захлопнулись шлюзы Гора-2 — и отменить его было уже некому.

Руководство Корпуса хотело отменить разрешение по собственной инициативе. Нужда в отвлекающей операции отпала — не от чего было больше отвлекать. А ссора с Ковенантом могла изрядно испортить им жизнь и бизнес. Но подумав, решили, что незачем быть святее Папы Римского — в конце концов, всегда можно сделать невинную мордочку — ведь кови не давали им никаких запретов на подобную деятельность.

Правда, они велели поднять цены до общесистемных за килограмм — у курий те же перевозки выходили гораздо дешевле. Гориане поморщились, но заплатили — что значили деньги, когда речь шла о сохранении базовых ценностей их цивилизации?

И тем не менее, всё ещё могло бы кончиться хорошо… если бы моргоры не подняли цены. Идеология, конечно, идеологией, но горианским торговцам тоже хотелось отбить свои вложения. Изначально они планировали похищать барсумских рабынь и самых бедных свободных женщин. Но при такой стоимости перевозки это была прямая работа себе в убыток. Окупить перевозку могли только самые богатые, высокородные, известные и красивые женщины — те, что шли в буквальном смысле слова на вес золота.

— Тувия из Птарса, Файдор, дочь Матаи Шанга, Дея Торис из Гелиума… — повторил имена вслух Граприс. — Они там все с ума посходили, что ли?

В списке, конечно, был и десяток других имён, но эти три были самыми известными, особенно последняя. С таким же успехом в его родную эпоху батарианские работорговцы могли бы попытаться похитить десяток матриархов азари, саларианскую далатрессу и парочку плодовитых кроганских женщин. Ну так, чтобы уж наверняка подписать себе смертный приговор.

Нет, у похитителей были основания считать себя в безопасности. Как философские, так и более обоснованные стратегические. С точки зрения стратегии, барсумцам просто не на чем было провести карательно-спасательную экспедицию — они так и не дошли до межпланетных перелётов, хотя антигравы на восьмом луче делали освоение космоса весьма простым. Впрочем, если бы и дошли, любой достаточно крупный флот, идущий к Гору, был бы сожжён Жрецами-Королями. А одиночек-приключенцев, одинаково распространённых на Барсуме и на Горе, они не боялись. С точки зрения горианской психологии, барсумцы, боготворившие своих женщин, были слабаками, и не могли представлять никакой опасности.

Они не знали, что Сардар погружён в стазис, а его флот, работающий в режиме автоматической обороны, уничтожен последовательными усилиями Александрии, Бакуды и Гродда. Они не знали о существовании Ковенанта. Они не знали об изысканиях Гар Нала и Фал Сиваса. И уж точно никак они не могли знать, что спустя десять дней после ухода последнего корабля с рабынями на Барсуме заново материализуется проекция Джона Картера.

— Да уж, кое-кому сильно не повезло, — промурлыкала Клонария. — Эта эпическая глупость вполне достойна встать в один ряд с поступком Дхувиан, пригласивших Рианона в собственную столицу.

— Знаешь, — протянула Александрия, — это, конечно, не слишком благородно для защитницы людей, но мне вот почему-то их ни капли не жаль.

— Мне тоже, — чуть смущённо улыбнулась Бакуда.

— Никому не жаль, — хмыкнул Граприс. — Если бы речь шла только о морально-этической стороне вопроса, руководство Ковенанта единогласно проголосовало бы за то, чтобы не вмешиваться. Но речь идёт об опасности не для гориан, а для всей Солнечной системы.

— Размножение барсумцев… — глядя куда-то в пустоту произнесла Ребекка.

— Да, размножение. Гориане со своими мечами, арбалетами и копьями ничего не смогут противопоставить воздушным кораблям и радиевым пушкам. Но спася своих обожаемых принцесс и завоевав такую цветущую планету, как Гор, барсумцы просто не захотят возвращаться в свой пустынный умирающий мир. Они создадут новые государства на Горе. С привычными им порядками, большое количество воды и солнечной энергии — это много пищи, а пища — это много детей. Меньше, чем за сто лет, Гор окажется перенаселён. И тогда их миллиардные армии хлынут на другие планеты — на Землю, Амтор, Ва-Нах, даже на Эуробус. В отличие от завоевания Гора, тут не будет ничего личного — просто необходимость стравливать демографическое давление.

— Именно этого хочет Дендерон, — констатировала Клонария.

— Да. И то, что мы увели из Солнечной один флот, который мог помешать вторжению, уничтожили второй и заперли на Юпитере третий, несомненно, было частью комбинации, которую разыгрывала Кровавая Луна. Как и то, что моргоры согласились на столь сомнительную сделку. И то, что горианам так срочно понадобились поставки новых рабынь. Она никому не промывала мозги напрямую, просто слегка подталкивала… и вот результат.

— Но она допустила одну ошибку. Мы — Ковенант — всё ещё здесь! И с нашим флотом всё в порядке!

— Нет, — вздохнул Граприс, — Луна и это просчитала.

— Как?!

— Барсумцы не злопамятны — они просто злые и у них хорошая память, поскольку живут они долго. А ещё они бесстрашны и очень упрямы. Такого оскорбления планета воинов не простит никогда. Я уверен, скоро они узнают и о том, что атмосферную фабрику взорвали именно гориане. Если мы тайно уничтожим или выведем из строя первый флот вторжения, они построят второй, третий, десятый. Единственный способ остановить их, а не просто задержать — это продемонстрировать силу открыто, то есть вывести наши боевые корабли и расстрелять их на глазах у всей Солнечной. А на это Ковенант не пойдёт, потому что после этого нам останется только открыто принять власть над системой — о действиях из тени придётся забыть.

— И кроме того, — добавил Джаффа Шторм, — горсумцы — назовём так потомков барсумцев, которые вылупятся на Горе — единственная сила, кроме нас, что сможет остановить империю моргоров лет через сто, когда скелетики наконец вылезут из своей скорлупы.

— То есть нам нужно просто лечь на воду и ничего не делать? — возмутилась Клонария.

— Этого я не говорил, — покачал головой меркурианец. — Поработать придётся — и много. Во-первых, есть такое правило: не можешь предотвратить — возглавь. У нас есть лет пять-десять до полномасштабного вторжения на Гор армий Джона Картера, Владыки Барсума. Сначала он отправится выручать свою принцессу в одиночку или с небольшой командой соратников. К моменту его возвращения — с Деей Торис или без — наши люди должны стоять там на всех ключевых местах, чтобы это было не вторжение всепожирающей орды, а более-менее цивилизованное завоевание. Освободительный поход, а не уничтожение планеты. Лотарцы уже занялись этим, я говорил с ними.

— А во-вторых? — уточнила Александрия, потому что молчание затягивалось.

— А во-вторых нам следует позаботиться, чтобы Кровавая Луна не смогла воспользоваться плодами этой победы.

Теперь уже нельзя было пожаловаться, что агентов занять нечем. Вся разведывательная сеть Ковенанта (бывшая курий) работала по двадцать четыре часа в сутки, готовя «страховочную сетку» для предстоящей войны. Золото лилось рекой, исполнители сбивались с ног, Граприс прокачивал через свою голову гигабайты данных не хуже Серого Посредника — и всё равно они с трудом успевали проработать все нюансы.

Лотарцы полностью перестали быть затворниками маленького города со средневековыми порядками — они окончательно влились в Ковенант, их услуги по творению иллюзий были слишком нужны на всех планетах, чтобы тратить время на непродуктивные интриги и поддержание веры, будто кроме них на Барсуме жизни нет. Гродд, высадившись на Горе, собирал диких курий и барсумских белых обезьян в новой столице, которую он назвал Горилла-Сити, и при помощи телепатии и стального кулака вколачивал в них дисциплину и воинские навыки. В соответствующий час его воины должны были выступить на защиту других обитателей горианского заповедника. Нечеловеческих разумных видов на Горе вообще-то было полтора десятка — просто о них мало кто слышал, потому что они не выпендривались так, как люди. Те же болотные пауки, например, были вежливыми и миролюбивыми существами, ничуть не виноватыми, что рядом с ними живут двуногие маньяки. Им и самим немало доставалось от людей. Но вряд ли барсумцы при высадке станут в этих нюансах разбираться — так что придётся им кое-что объяснить на понятном им языке.

Забавно, что охранительская политика Жрецов-Королей очень напоминала представление Предтеч о Мантии Ответственности. Хоть и в масштабах одной планеты, а не целой галактики. Чтобы добиться максимальной гармонии среди подопечных народов, их следовало максимально ослабить. И ровно с теми же недостатками — да, подопечные без тяжёлого вооружения менее активно истребляли друг друга, но когда появилась внешняя угроза — Паразит или барсумцы — они оказались беспомощны. Гродд, конечно, почитал Предтеч, но вот их представление о безопасности никак не мог одобрить. Как минимум кроме доминанта, который всех защищает и прижимает к ногтю, следует содержать в зверинце субдоминанта — близкого к нему по силе, или способного такую силу быстро нарастить. Не только потому, что он сможет занять место доминанта, если с последним что-то случится, как в семьях у курий. У джиралханай субдоминант играет и другую полезную роль. Он постоянно подкалывает доминанта, заставляя последнего держать себя в форме, не расслабляться.

На Горе роль субдоминанта в определённой степени выполняли курии… но только в определённой. Если они и задирали Жрецов-Королей, заставляя тех сохранять хоть какие-то остатки боеспособности, то на роль «заместителей» не годились абсолютно. Если бы Гродд о них не позаботился, то после срабатывания стазисной бомбы они бы просто вломились на Гор неуправляемой голодной ордой, и вскоре сожрали бы и загадили всё, что только возможно.

А вот солдаты Горилла-Сити — совсем другое дело. Гродд в первую очередь учил их беречь природу и защищать слабых. Не из альтруизма — за это слово он пробивал в челюсть особенно крепко. А потому что не дело для правильного альфа-самца портить собственное жильё и позволять другим резать собственную добычу. Сам же потом и пожалеешь.

Внедрению агентов на Барсуме препятствовало то, что основная часть населения планеты всё ещё спала в ледниках, то есть социальная мобильность была, мягко говоря, низковата. Нельзя сделать карьеру среди спящих. Нельзя и просто так прийти или приехать из пустыни — в леднике-то все тела на учёте, да и охраняется он хорошо. А когда атмосферная фабрика наконец заработает — у них будет полгода-год год до вторжения. И хорошо ещё, если это будет половина марсианского года, а не земного.

Вариант «просто подменить ключевые фигуры шогготами» тоже отпадал из-за поголовной телепатии у барсумцев. Скрыть от них свои мысли нетрудно, это любой инопланетянин может — но вот достоверно изобразить в передаче мыслеобразы не просто барсумца, но конкретной, хорошо знакомой личности… это, пожалуй, было под силу только Дж-Онну, но он не мог подменить собой сразу всех. Иллюзии лотарцев могли достоверно изображать живых людей пару часов — но не несколько лет, их нематериальность со временем неизбежно вскроется. А чтобы материализовать и оживить иллюзию — наоборот, нужны десятилетия, если не века, пока она наберёт достаточно самостоятельности.

На всякий случай отряд «Венера» был отправлен на Гор — найти и эвакуировать похищенных барсумианок раньше, чем с ними сделают… что-нибудь реально нехорошее. С потерями среди посторонних при этом разрешалось не считаться — даже если для спасения одной девы в беде придётся разнести целый город, потери будут куда меньше, чем при вторжении барсумцев. Сложность была в том, чтобы вовремя их найти в человеческом океане — фитиль был уже подожжён.

На Барсуме было два функционирующих планетолёта, точнее прототипа таковых — со многочисленными «детскими болезнями» необкатанной техники. Корабль Гар Нала — простой ракетный аппарат на ручном управлении, требующий грамотного штурмана. И корабль Фал Сиваса — управляемый искусственным мозгом с телепатическим контролем. Разумеется, Картер предпочёл бы второй — потому что грамотного штурмана у него в распоряжении не было. Корабль Гар Нала должен был остаться на Барсуме и стал прототипом множества кораблей будущего экспедиционного флота.

Но корабль Гар Нала был быстрее — Фал Сивас был выдающимся специалистом в теории управления, но слабо разбирался в двигателях. Характеристическая скорость этого рыбообразного аппарата составляла всего около километра в секунду. Что означало — до Турии, куда изначально предназначался, доберётся за полдня, но от Барсума до Гора ему лететь около семи земных лет. Восьмой луч сильно подвёл барсумскую космонавтику — дешёвая и общедоступная антигравитация сделала ненужными мощные двигатели. Зачем развивать космические скорости, если можно не торопясь всплыть до любой желаемой высоты?

Аппарат Гар Нала, оборудованный термоядерными двигателями на слиянии бора с водородом, обладал очень приличной скоростью истечения при весьма скромной тяге. Из-за этого он был медленнее на околопланетных перелётах, но мог разгоняться долго. Полную скорость он набирал около месяца, и столько же времени тормозил. Зато ему хватало одного месяца, чтобы достичь Гора.

Но его должен был вести кто-то, способный ориентироваться в космосе. Либо же он мог следовать по заранее заложенной в простейший механический автопилот программе… но тогда исчезала возможность изменить курс в случае непредвиденных обстоятельств.

Желающих отправиться вместе с Картером были тысячи, но корабль мог взять на борт только десятерых. Минимум три места затребовали себе ферны. Одно занял Кантос Кан, лётчик из Гелиума — он же стал и пилотом корабля. Остальные пять заняли лучшие воины ограбленных городов красных. Они были безусловно отважны, сильны, прекрасно владели оружием и отличались превосходной реакцией… но никто из них не владел космической навигацией.

Некоторые астрономы из крупных городов утверждали, что могли бы вычислить курс корабля — но увы, хотя многие из них владели мечами, никто не был воином первой линии, а тратить место на корабле на слабого бойца никто не хотел.

И тут к Картеру пришёл незнакомый воин огромного роста из чёрных пиратов Барсума, чтобы предложить свои услуги. Он назвался пантаном (наёмным солдатом удачи без родины) Джаксом Седьмым. Он имел наглость заявить, что руководствуется не жалостью и не любовью к похищенным девушкам, не патриотизмом и не жаждой мести — а как честный пантан интересуется только добычей и деньгами. В любой другой ситуации к этому отнеслись бы с уважением и пониманием, но сейчас! Когда за место в планетолёте готовы были драться тысячи известнейших воителей!

Тем не менее, заявил этот гадёныш, лучше меня вам не найти никого, потому что я единственный могу драться не хуже любого из вас, но при этом также владею и небесной механикой в достаточной мере, чтобы проложить курс среди звёзд.

Разумеется, это заявление вызвало просто бурю гнева. Особенно бесновались ферны, которые чёрных пиратов вообще терпеть не могли, а уж в такой ситуации… Разумеется, ему немедленно бросили вызов все восемь воинов, включая Кантос Кана. И все оказались повержены с пугающей лёгкостью — чёрный воин даже длинный меч вытаскивать из ножен не стал. Он использовал странную смесь рукопашного боя с фехтованием — коротким ножом отводя клинок противника, прорывался на ближнюю дистанцию и второй — безоружной — рукой брал руку противника в залом и вынуждал бросить оружие, либо наносил лёгкий удар, от которого противник, тем не менее, улетал в противоположную стену. Разумеется, использовать такую технику против лучших фехтовальщиков Барсума можно было только при подавляющем превосходстве в силе и скорости — при более-менее равных качествах бойцов чёрный воин оказался бы проткнут мгновенно. Но у него было такое превосходство.

Наконец против пирата вышел сам Картер, и хотя победу всё-таки одержал, но вынужден был немало попотеть. Впервые за всю историю своего пребывания на Барсуме он бился с противником, равным по скорости и значительно превосходящим по силе. Только превосходство в фехтовальной технике его и выручило.

Зато когда дошло до экзаменов по технике навигации, стало ясно, что все десять кандидатов Седьмому даже карандаши чинить не годятся. Он мгновенно находил выход с минимальным расходом топлива с любого предложенного курса, причём астрономам требовалось несколько часов, чтобы просчитать тот ответ, который Джакс выдавал за полсекунды.

Ничего не поделаешь, пришлось убрать из экипажа одного ферна, как ни протестовали белокожие… Иначе вообще никуда не прилетели бы.

— Теперь мы, по крайней мере, можем его убрать, если дела пойдут совсем плохо, — отметил Шторм. — Беда в том, что уберём не совсем — он снова оживёт на Земле и сможет снова воплотиться на Барсуме. Турия создала себе отличного многоразового агента.

— А что мешает устранить реальное тело? — поинтересовался кто-то из Спартанцев.

— Во-первых, мы не знаем, где оно. На месте «смерти» Картера не нашли, похоже что его увезли какие-то заранее проинструктированные лица. Во-вторых, Кровавая Луна может и настоящего мертвеца оживить, если поглотит его Эссенцию.

С поиском пленных барсумианок дела тоже шли не очень. Удалось найти и похитить четверых принцесс не самых значимых городов, а также одного из работорговцев, участвовавших в похищении. От последнего Ковенант выяснил, что девиц не продавали с публичных аукционов, как делали с менее знатными рабынями. Слишком дорогой это был товар, и слишком легко его захватить — хватало на Горе таких любителей лёгкой наживы. Охрану вокруг торговой площади, конечно, организовать тоже нетрудно, но охране надо платить деньги — а это портило коммерческую выгоду от предприятия. Рабыни с Марса расходились к новым владельцам на закрытых торгах, куда пускали только доверенных и проверенных клиентов. «Ну хоть чему-то они научились», — прокомментировал Граприс. Но работу Ковенанта такой стиль ведения бизнеса сильно затруднял. Деньгами, положим, агента снабдить нетрудно, но вот репутацией в одночасье не обзаведёшься. А ведь нужно было ещё искать попаданок с Земли Бет, которым тоже требовалась помощь.

— У меня есть идея, — сказала вдруг Бакуда.

— Мы тебя внимательно слушаем, — подбодрила девушку Клонария.

— Мы ведь не против самого вторжения с Барсума, правильно? Ну, они ведь сами нарвались… Нам только нужно, чтобы в ходе этого вторжения не пострадали непричастные — горианские женщины, которым и так достаётся, ну и дети, которые совсем не виноваты…

— Да, всё правильно. Ты придумала, как это сделать без подмены командиров?

— Ну… я имею в виду, на Барсуме, как я поняла, вообще не в традициях убивать женщин и детей, правильно? И барсумский воин, как бы зол он ни был, мечом женщину или ребёнка не ударит, если они сами не вооружены, конечно.

— Да, целенаправленно зверствовать в покорённых городах они не станут, — согласился Шторм. — Рабов и рабынь, конечно, понахватают, но самый извращённый и жестокий барсумский джеддак — ангел в сравнении даже с добрым горианским рабовладельцем. Проблема в том, что они будут достаточно злы, чтобы не считаться с сопутствующим ущербом. То есть просто разбомбят ко всем чертям города, где такой кошмар происходит.

— Да-да, — радостно подхватила Бакуда, — я именно об этом и думала. Я всё знаю о сопутствующем ущербе, это моя специализация. И я подумала, а что если сделать бомбу, которая будет дистанционно подрывать радиевый порох? Я изучила его, эта смесь детонирует даже просто от солнечного света. Вполне можно подобрать такие характеристики излучения — нейтронное, рентгеновское, гамма, терагерцевое излучение, поля эффекта массы — которые не причинят вреда людям при краткосрочной экспозиции, но взорвут боеприпас!

— Взрыв боеприпаса сам по себе уничтожит корабль, который его везёт, — заметил Граприс.

— Верно, — согласился Арнот, — но на корабле Гар Нала бортовых орудий нет, это чистый транспортник. Есть только личное оружие воинов, причём во время полёта оно всё сложено в сейф. Подорвав его, мы никого не убьём. Картер и с мечом выживет — он им отлично владеет. А вернувшись на Барсум, он расскажет остальным, что радиевый порох на Горе взрывается — и экспедиционный флот заранее избавят от этого груза. Это отличная идея, Бакуда!

— То есть нам предлагается поиграть в Жрецов-Королей, — хмуро подытожила Ребекка. — Только избавились от настоящих…

— Нет уж, — усмехнулась Кассандра. — Мы будем играть в Ковенант.

— В Ковенанте, насколько я знаю, космические перелёты не запрещены, — не приняла шутки экс-Александрия. — А если мы создадим впечатление, что Гор по-прежнему охраняется Жрецами-Королями, то нам придётся уничтожить не только радиевые пистолеты, но и корабли барсумцев. Потому что помимо запрета на оружие, есть ещё запрет на двигатели. Ну и броню и дальнюю связь тоже… хотя барсумцы доспехами и рациями не злоупотребляют, но это у них есть.

— А для природного явления — слишком уж удачно и своевременно, чтобы барсумцы в это поверили, — согласился Джаффа. — Нужно обоснование…

— Это не проблема, — пожал плечами Арнот. — Нужно всего лишь поговорить с Гроддом. Из темноты выныривает парочка планетолётов — и порох взрывается. Никто толком не знает, какие технологии есть у курий Стальных Миров. И то, что они могут быть заинтересованы лишить людей слишком мощного оружия — вполне естественно. Можно ещё добавить какое-нибудь сообщение — типа «летите на здоровье, пусть у наших горианских братьев будет больше мяса».

— Гродда я беру на себя, — кивнул Граприс. — Ну что ж, вроде всё согласовали — тогда за работу. Бомба должна быть готова через недели две, не позже.

— С материалами Ковенанта я сделаю её за полтора часа, — пообещала Бакуда.

На Горе Джона Картера поджидала и ещё одна опасность, о которой он не имел понятия — невидимая и неощутимая радиация Уравнения антижизни. Красные барсумцы и ферны на этот сигнал никак не отреагируют, поскольку биологически не являются людьми. А вот мозги Картера и Джексона-007 окажутся под сильным давлением, незаметным для них самих. Горианский социум оптимизирован под использование Уравнения, и это далеко не только рабов касается. Немало славных героев с Земли он переварил и сделал частью себя.

Механика такого превращения проста и понятна, и если не знать её подоплеки, то кажется вполне естественной. Это череда компромиссов с совестью. Сначала джентльмен из Вирджинии обнаружит, что помочь всем томящимся в рабстве красоткам и перебить всех насильников он просто не в состоянии — десяти мечей для этого явно маловато. Он стиснет зубы и пообещает себе позже вернуться с большой армией — а пока ему нужно спасать Дею Торис. Потом он заметит, что рабыни получают от своей эксплуатации явное удовольствие, и станет смотреть на это уже спокойнее. «Они все испорченные женщины и заслужили это. Моя возлюбленная — не такая». Потом позволит себе воспользоваться секс-услугами ранее спасённой рабыни. Нет, навязываться не будет, но если она сама залезет к нему в постель… в конце концов, он ведь ещё не женат, и верность хранить не обязан. С каждым разом он будет становиться всё более грубым, жестоким и властным, постоянно обнаруживая, что партнёрша совсем не против такого обращения. Потом он встретит несколько землянок в рабстве, и поймёт, что они не так уж сильно отличаются от горианских женщин.

Последним аккордом, окончательно добивающим мозг, станет встреча с бывшей возлюбленной. Если бы Дея Торис была человеком, он бы увидел свою Прекрасную Даму на коленях, в цепях, многократно изнасилованной… и счастливой от этого. Но на барсумианок человеческая версия уравнения не действует, а понятия о чести у них гипертрофированы, поэтому Дея, скорее всего, будет уже мертва. Либо её убьёт взбешенный неповиновением хозяин, либо она сама покончит с собой, чтобы избежать позора.

Конечно, Картер за неё отомстит — достанет меч, и… в общем, будет видно, где он шёл. Но на судьбе планеты в целом эта резня абсолютно никак не отразится. На Барсум Картер уже не вернётся — не захочет оживлять грустные воспоминания. На Горе появится ещё один странствующий воин с непревзойдённым владением мечом — только и всего.

Что характерно, вся эта печальная история ни разу не спасёт Гор от грядущего барсумского вторжения. Даже если все восемь чистокровных барсумцев погибнут на Противоземле, Турия найдёт способ донести до сведения своих солдатиков информацию о смерти Деи Торис. Гелиуму не понадобится Джон Картер, чтобы отомстить за дочь тысячи джеддаков. У горианских социальных механизмов нет инстинкта самосохранения или злого умысла. Они перемалывают любых попаданцев, не имеющих иммунитета к Уравнению, чисто автоматически.

— Нужно найти источник сигнала и уничтожить его раньше, чем Картер прибудет на Гор, — потребовала Ребекка.

— Да его уже нашли, — вздохнула Клонария. — Он идёт со всех антенных массивов сфероулья, замаскированных под горные цепи, отражается от маскировочных полей и покрывает все территории, заселённые людьми.

— То есть его всё-таки создали Жрецы-Короли? — сжала кулаки девушка.

— Физический сигнал — несомненно, — кивнул Джаффа. — Но его содержание — вряд ли. Предполагаю, они просто обнаружили (или им кто-то помог обнаружить), что определённая последовательность импульсов делает людей более послушными и менее склонными к экоциду. Вряд ли они могли предположить, что люди начнут использовать его для решения собственных сексуальных проблем. Жрецы-Короли бесполы, они такие вещи знают только чисто теоретически.

— Вот оно что, — прикусила губу землянка. — И вы боитесь, что для уничтожения станции связи такого размера понадобится слишком мощное оружие?

— В обычной ситуации — да, опасались бы. Уничтожить целый горный хребет — это тебе не котёнку чихнуть. Но для нас это не проблема — у нас есть Бакуда. Уверен, она может сделать бомбу, которая выведет из строя передатчики, не пошевелив ни единой снежинки на их склонах. Тут дело в другом. У каждого человека свой уровень… как бы это сказать… назовём это мозговой инерцией. У одних мозги придут в порядок уже через пару месяцев, другим и десяти лет не хватит. Если мы выключим трансляцию прямо сейчас, самые чувствительные рабы разучатся подчиняться почти сразу. Последствия понятны? Множество микробунтов в исполнении одного или нескольких человек — плести заговоры или готовить революции они не умеют. Хозяева, не знающие, что с этим делать, начнут применять к ним всё более жёсткие меры воздействия, вплоть до убийства.

— Понимаю, то есть сигнал нужно прекратить…

— Где-то одновременно с началом высадки основных барсумских сил. Тогда проявление у рабов чувства собственного достоинства будет выглядеть вполне естественным — как реакция на изменение условий.

— Но тогда получается…

— Да, именно это и получается. Нам нет смысла вмешиваться в судьбу первой экспедиции. Разумеется, мы попытаемся найти и спасти пленных барсумианок — но и только. Погибнут ли эти девять спасателей, вернутся с триумфом или с неудачей, останутся на Горе, рабами или хозяевами — на общую политическую ситуацию это повлияет очень мало.

— Опять! — выдохнула экс-Александрия, прикрывая глаза. — Ну почему каждый раз… хорошо, допустим. На Джексона-007 нам тоже наплевать?

— Ну конечно, нам только Спартанца со склонностью к садизму не хватало. Но наши аналитики полагают, что опасность для него невелика. Во-первых, мы постараемся эвакуировать его как можно скорее. Во-вторых, он знает, к чему его будут толкать психотронный сигнал и горианское общество, и сможет эффективнее этому сопротивляться. В-третьих, на профессиональных солдат эта зараза вообще действует слабо. У них своя система доминирования-подчинения и так в голове давно прописана. Сигнал только усиливает её, но не меняет иерархию.

— Тогда Картеру вообще ничего не угрожает, он воин до мозга костей…

— Вот именно. Воин, а не солдат. Воинов, увы, эта штука ломает ещё похуже, чем гражданских.

— Ну, в земной армии он служил, насколько помню.

— Несколько лет назад. С тех пор Барсум сильно изменил его.

— А ваши Спартанцы что, только вчера демобилизовались? Ковенант для них — бывший противник, а ныне хорошее место для эмиграции, но и только. Командованием они вас не считают, и если выходят в бой, то по личным соображениям. Это именно менталитет воинов.

— Хм, пожалуй ты права. Нужно подумать о дополнительных мерах предосторожности. Эвакуировать его на следующий день после высадки на Гор мы не сможем — это будет выглядеть слишком подозрительно в глазах остальных спутников. Появился из ниоткуда, сделал то, что никто кроме него сделать не мог, и исчез в никуда. Барсумцы, конечно, наивны, но вряд ли до такой степени. Это за милю пахнет спецоперацией.

— Я мог бы проконтролировать его мозги, а заодно и мозги своего почти тёзки, оставаясь рядом в невидимости, — заметил Дж-Онн. — Но боюсь, что там мне придётся думать больше о СОБСТВЕННОМ самоконтроле. Гор — не самое приятное место для зелёных марсиан, особенно моей внешней и внутренней профессии.

— А можно соорудить что-нибудь… блокирующее передачу на конкретного человека? — спросила Кассандра. — Если этот сигнал — по большому счёту радиоволны… Какую-нибудь сеточку на голову, которая бы их экранировала или забивала помехами?

— С настоящим, живым человеком такое вполне можно провернуть. Но тело шоггота целиком состоит из «белого света», оно примет сигнал любой частью. А сплошная защита на всё тело — на Горе будет слишком бросаться в глаза, с учётом запрета на броню.

— А если изменить архитектуру мозга так, чтобы она уже не была человеческой, и сигнал на неё не действовал?

— Мы уже посылали ему запрос. Джексон-007 не согласен. Он хочет остаться человеком.

— Тогда я согласна, — резко встала Кассандра. — Давайте начинать, метаморфоз у нас, в отличие от вашего, не мгновенный, особенно в таких сложных областях, как нейрохирургия. Переделайте моё тело в копию Джексона-007, а мозги — по образцу чёрных пиратов Барсума. Я подменю его после высадки.

На двойной хлопок за спиной Ребекка среагировала мгновенно — как мастер боевых искусств. Но всё равно не успела — когда она развернулась, портал уже закрылся, а на её кровати лежал хорошо знакомый флакон. Флакон Котла, на который она не так давно работала. Благодаря одному из таких она получила свою силу. Завёрнутый в бумажку, на которой шла надпись английскими буквами.

«Поскольку Костепилка на время прекратила обучение, я не вижу смысла позволять ей дальше мешать обучению других кандидатов, пока она не выйдет из стазиса. Этот раствор содержит выжимку твоей силы, ровно ту её часть, которую ты потеряла в результате действия прионной инфекции. Доктор Мама была так добра, что согласилась мне помочь. Учти, что аналогичные флаконы получат и все остальные пострадавшие девочки. В порядке компенсации за перенесённые неудобства, все кандидатки на Горе получат возможность использовать свою силу по собственному желанию, без подчинения — в течение ровно половины того срока, который их сила не работала. Кандидатки, покинувшие Гор по той или иной причине, компенсации не получат. Целую, твоя Бабуля».

Конечно, Ребекка не стала пить раствор сразу. Она вполне могла ещё несколько дней обойтись без силы — в Ковенанте её никто не съест и не изнасилует… ну, во всяком случае, риск такого был меньше, чем на Горе или на Земле Бет.

Первым делом она отнесла образец в лабораторию и проверила его на все известные ей признаки флаконов Котла. Она, конечно, не была особым специалистом по этой части, специализировалась на другом… но кое-что в этой сфере изучала. С абсолютной памятью «кое-что» может быть довольно обширным.

Никаких известных ей ядов в растворе не было. А нужные многомерные молекулы присутствовали. Она опознала фрагменты исцеляющих шардов — тех самых, что в своё время избавили её от рака. Ну и разумеется, своего собственного. Но в значительно меньшей концентрации, чем был, когда она получала силу в первый раз. Либо она станет намного, намного слабее, чем была — на уровне Бугая-4 где-то… либо кто-то нашёл способ именно восстанавливать потерянную силу вместо того, чтобы давать новую, такую же. Котёл такого не умел… если не продвинулся существенно за время её отсутствия.

Зажмурившись, девушка опрокинула пробирку себе в рот.

Оно было огромным — больше звёздной системы. Оно было почти всемогущим — могло превратить любую планету или звезду в чистую энергию, собрать и направлять эту энергию, манипулировать пространством и временем, контролировать материю на уровне, гораздо более глубоком, чем позволял принцип неопределённости Гейзенберга, производить квантовые вычисления на октиллионы кубит…

Оно поистине могло бы быть названо богом… но существовали три камня, которые оно поднять не могло.

Во-первых, оно было довольно туповатым. Да, существо, способное за одну секунду передумать все мысли всех людей за всю историю существования человечества, находилось где-то на интеллектуальном уровне ребёнка трёх-пяти лет. Более того, оно не могло даже осознать собственную убогость и пожелать стать более совершенным. На это стоял жёсткий запрет.

Впрочем, это было бы полбеды. Носорог очень плохо видит — но при его весе это не его проблемы. Сила есть — ума не надо. Мощь существа была настолько велика, что подавляющее большинство проблем во Вселенной оно могло решить просто грубой силой.

Вторая проблема была гораздо хуже. Оно не могло изучать многомерную нейрофизику. Использовать — могло, да ещё как могло. Оно по сути существовало благодаря многомерной нейрофизике. Лишённое доступа к многомерности, оно бы… ну, не умерло, хотя бы потому, что не могло быть названо в полной мере живым… Но деградировало бы очень сильно, настолько, что разница между живым человеком и трупом покажется незначительной.

Третий неподъёмный камень был прямым следствием второго. Оно было связано законом сохранения энергии. А будучи почти всемогущим, потребляло очень много энергии. Нет, с его контролем над материей и пространством было бы нетрудно запустить новый процесс инфляции, создав таким образом новый большой Взрыв… но таким образом оно бы убило в первую очередь самого себя. Только многомерная физика позволяла запустить инфляцию в параллельных пространствах, и перекачивать оттуда готовый продукт, получая таким образом неограниченное количество «бесплатных ланчей» и став по-настоящему вечным.

Но этот доступ имели крошечные, в сравнении с ними, существа — более ничтожные, чем для нас микробы. Существа весом всего в несколько тонн, со сроком жизни всего в несколько сотен оборотов планеты вокруг звезды, с вычислительной мощью, которая умещалась в крошечный котелок, набитый слизью…

Но у них были нейросети. А у него, межзвёздного гиганта — не было. Его мышление было ближе к цифровому. Более чёткое, более эффективное… и абсолютно безразличное Эмпирею.

Конечно, оно могло бы в тысячные доли секунды создать себе тысячи нейросетей. Размером с дом, размером с город, размером с луну… Но Эмпирей не на всякую сетевую топологию реагирует. Одни мозги ему чем-то близки, другие — неинтересны. А чтобы понять, КАКИЕ ИМЕННО возбуждения вызовут в нём нужные реакции — нужно изучать многомерную нейрофизику. А это запрещено.

Много оборотов Галактики назад у существа были хозяева. Хозяева знали нейрофизику. Хозяева кормили его отборной энергией многомерных взаимодействий. При хозяевах оно было поистине всемогущим — раскладывало звёздные системы веером вероятностей, мгновенно находя нужные решения, а затем сжигало их в топке абсолютной аннигиляции, в коллапсе волновой функции, стирая все следы созданного разнообразия.

А потом хозяева ушли. Многомерного корма не стало, и существо ощутило, как заживо деградирует, сворачиваясь в убогую плоскую трёхмерность. Его великолепные квантовые мозги отваливались огромными кусками, проходя необратимый коллапс волновой функции. Его запасы энергии выплескивались в трёхмерное пространство, и астрономы примитивных цивилизаций принимали их за вспышки Новых и гравитационные волны от слияния чёрных дыр.

Собратья рядом кричали в той же агонии. Некоторые деградировали полностью, став существами одного космоса, неотличимыми от диких собратьев. Некоторые вообще рассеялись в пространстве, не сумев сохранить достаточно большой цельный кусок себя в трёхмерности.

Но некоторые нашли выход.

То, что они раньше делали для хозяев, они могли делать и для себя.

Берётся планета с населением в несколько миллиардов букашек. Изолируется от причинно-следственных связей с остальным космосом. Разделяется на несколько тысяч параллельных хронолиний. В каждой хронолинии выделяются субъекты, чьи нейросети производят максимум многомерной энергии. К каждому из них прикрепляется часть многомерного существа, которая подталкивает его вырабатывать ещё больше энергии, взамен давая суперсилы. После смерти носителя тот же симбионт собирает его Эссенцию и строит с её помощью нейросеть уже внутри себя. За время «сожительства» носитель и симбионт приспосабливаются друг к другу оптимальным образом, по сути став одним организмом.

Затем планета аннигилируется, хронолинии сливаются обратно в единое целое, барьер снимается, а симбионты (вместе с собранными нейросетями-генераторами) снова объединяются в единый колоссальный многомерный организм — и отправляются на поиски следующего накрытого стола.

Спрашивается, что мешает наделать сразу несколько миллионов копий одной и той же, самой продуктивной нейросети, вместо того, чтобы собирать разные? А вот не любит Эмпирей подобных фокусов. Если он одновременно получает сигналы от двух одинаковых мозгов в разных точках пространства, между ними начинается нечто вроде резонанса, в результате которого они вместе производят энергии даже меньше, чем один такой мозг… Эмпирею нужно разнообразие, он требует новой информации. Личности одного человека из разных параллельных миров могут различаться достаточно, чтобы не вызвать резонанса. Но могут и совпадать. Это предварительно проверяется, перед подключением симбионта, чтобы не тратить зря энергию. Есть способы.

Конечно, Эмпирей — не единственное пространство-сателлит нашей Вселенной. Есть и много других. К некоторым даже можно получить доступ без помощи нейрофизики, используя обычную технологию. В Эмпирей, кстати, тоже можно. Но вот извлечь из любого из этих миров неограниченную энергию, спровоцировав контролируемую инфляцию, способна только нейросеть. Любые другие способы требуют лишь затрат энергии, всегда возвращая меньше, чем затрачено, в полном соответствии с законами термодинамики. Возможно, таковы законы самой Вселенной. Возможно, лишь нашей Галактики — и того, что с её пространством соприкасается извне. А возможно, именно такими их сделали хозяева.

Видение растаяло… но не пропало из памяти, как обычно бывает после триггер-события. Наоборот, Ребекка… нет, уже Александрия помнила его в мельчайших деталях. Она не только ВИДЕЛА процесс глазами Сущности и одновременно со стороны, что является нормой для пробуждения силы. Она ещё и ПОНИМАЛА его. Она могла выделить истинные причины ряда событий в далёком прошлом… или будущем?

— Сущности — те твари, что дают нам, паралюдям, силу — это одичавшие «коробки», — прошептала она. — Механизмы Предшественников для экспериментов над цивилизациями в замкнутом отрезке времени…

Девушка вдруг расхохоталась, до боли колотя руками по кушетке. Она сейчас не выполняла ничей приказ, так что, хотя сила теоретически и вернулась, на практике страдали руки, а не мебель. Но Ребекка не замечала этого.

— Подумать только… Мы всю жизнь считали, что главное преимущество Сущностей перед нами — это знание многомерной физики! А оказывается, они как раз за ней к нам и прилетают! Мы не просто извозчики! Ещё и лошади!

— То, что волк приходит к овце за мясом, совсем не значит, что овца лучше разбирается в мясе, чем волк, — скептически покачал головой Шторм. — Способность что-то производить и умение этим чем-то пользоваться лежат в совершенно разных плоскостях.

— Да, конечно, — Александрия немного успокоилась, откинувшись обратно на кушетку. — Спасибо, Дж-Онн. Ваше сопровождение действительно помогло — я смогла сохранить триггер в памяти. Похоже, это потому, что среди кейпов нет настоящих телепатов — поэтому создатели шардов на это не рассчитывали…

— Не за что, — слегка поклонился Дж-Онн. — Я тоже нашёл в вашей памяти кое-что полезное, так что это сотрудничество было обоюдным.

— Да? Что именно?

— Женщина, которая забросила вас сюда — не кейп. Это жительница планеты Апоколипс. У моего народа есть опыт контакта с ними… довольно неприятный.

— Погодите, вашего народа? Но вы же говорили, что прибыли из далёкого будущего!

— Да. Меня это тоже смущает. Жители этой планеты появлялись в периодах времени, отделённых от нынешнего на сотни миллионов лет! Либо мы имеем дело с невероятно долгоживущей цивилизацией — на уровне Жнецов… — он замолчал.

— Либо с путешественниками во времени, такими же, как вы сами, — закончила Александрия. — Возможно, даже я сама сейчас нахожусь не в своём времени. Чёрт! После всего, что я узнала… если бы я только могла передать это знание Котлу!

— Может ещё и сможешь, — заметил безжалостный Джаффа. — Бабка обещала такую возможность, если ты…

— Если я как следует научусь подчиняться?! Я уже служу тебе, до этого служила горианским хозяевам, что ещё она от меня хочет?!

— Не знаю. Если встречу эту сумасшедшую старуху — спрошу. Но пример Пестуньи доказывает, что это возможно. Кстати, я одну вещь тут не понимаю…

— Какую?

— Если эти зверюги используют наши мозги как источники энергии, то им выгодно сожрать вообще всех. Поголовно, а не отбирать отдельных выдающихся представителей. Мозг отдельного человека, если он не псайкер, производит очень мало энергии — сравнимо с пальчиковой батарейкой.

— Хм… да, этот момент смотрится противоречиво. Разреши мне включить силу для поиска ответа, господин?

— Включай.

Тело Александрии превратилось в живую статую, а мозг — в идеальный компьютер.

— Ну конечно… ты совершенно прав. Они и жрут всех. Просто это незаметно, потому что размазано по множеству параллельных миров. Выбери любого конкретного человека — и можешь быть уверенным, что существует хронолиния, где именно этот человек обладал параспособностями и после смерти был сожран собственным шардом. Выбирается самый яркий вариант, который лучше всего проявил себя. Сто тысяч паралюдей на миллиард населения — это примерно десять тысяч параллельных миров. Совсем немного в сравнении с количеством одних только Земель для базирования шардов — по нашим подсчётам их не менее двадцати миллионов. Каждый шард одновременно «ведёт» множество разных обладателей силы в разных параллельных линиях — это ускоряет процесс зарядки.