Планета Эксперимент. Ларец для инопланетянина

Брэди, в официальной форме, в которой я его редко видела, осторожно вошел ко мне. До его прихода, я накрасила ресницы, нанесла румяна, пощипала губы, чтобы они выглядели естественно красными и соблазнительными, уложила волосы в аккуратную гриву. На мне был короткий атласный топ светло-коричневого цвета и такие же штаны. Чтобы раскрепоститься, я выпила немного виски из моего комнатного бара.

— Привет.

Я сидела посередине своей огромной кровати и жестом позвала Брэди присесть рядом со мной. Когда он забрался ко мне, я поднялась, уселась ему на ноги и обвила широкую мускулистую шею руками. Надо же, это не так сложно, как я себе представляла. Одной рукой Брэди начал гладить мне спину, другую положил на бедро.

— Как ты?

Брэди переместил руку на мое плечо, которое чудеснейшим образом излечил доктор.

— Хорошо.

— Я очень испугался за тебя вчера.

— Спасибо, что нашел меня. И спас во второй раз.

— Ты мне нравишься, Лора. И ты нужна мне, поэтому я обязан беречь тебя. Помнишь, я обещал, что буду следить за тобой? — Брэди говорил медленнее обычного. Кажется, наша близость действует на него, как я и рассчитывала. — Я получаю сигнал всякий раз, когда ты оказываешься в… неположенном месте. Представить себе не мог, сколько будет с тобой проблем.

Брэди усмехнулся, и я поддержала его шутку, хотя веселым мне это не казалось. После недолгого молчания я продолжила.

— Мне страшно находиться здесь.

— Тебе не о чем волноваться, я больше не оставлю тебя без присмотра. Я бы сделал это и раньше, но охрана привлекает ненужное нам внимание.

Брэди говорил мягко, ласково, я точно смогу его уговорить.

Я уткнулась носом ему в шею и запустила руку в рыже-коричневые волосы. Брэди теснее притянул меня к себе за талию, положил обе ладони на мои бедра и принялся интенсивно гладить их, с каждым разом все сильнее прижимая к своим.

— Я должна вернуться домой.

— Угу… — промычал Брэди мне в волосы.

Правда? Я так быстро добилась своего? Значит, он тоже думал об этом!

Правая рука Брэди поползла вверх по моей талии, достигла ребер и проскользнула под топ.

— Ты обещаешь?

Брэди повернулся ко мне лицом и медленно повел носом по моей щеке. Я игриво отклонилась, избегая поцелуй. Желто-карие глаза Брэди были прикрыты и затуманены предвкушением грядущего удовольствия. Он потянулся к губам, но в мгновении от прикосновения, я снова отклонилась, дразня его.

— Ты обещаешь мне?

— Все, что угодно. — прошептал, опьяненный нашими взаимными ласками, Брэди.

— Когда я смогу уехать домой? — я тоже говорила шепотом, чтобы не нарушить интимную атмосферу.

— Домой? Нет, Лора, ты не поедешь домой.

Брэди предпринял еще одну попытку поцеловать меня, но я, уже не скрывая недовольства, отвернулась.

— Что?

— Ты ведь только что согласился! Ты пообещал мне!

— Что пообещал?

— Ты сказал, что я могу вернуться домой!

— Лора, ты перевираешь мои слова. Я такого не говорил! Давай обсудим это потом.

Брэди снова нагнулся ко мне. Я остановила его, положив ладонь на широкую грудь.

— Твои ребяческие споры дороже моей жизни?

Брэди раздраженно выдохнул. Ему не понравился резкий переход на этот разговор.

— На данный момент твоя жизнь в безопасности только здесь. Дома у тебя не будет такой охраны.

— Кроме тебя и Бориса, никто не знает, где я живу. Там мне твоя охрана будет не нужна.

Брэди жалостливо усмехнулся.

— Если бы все было так, я бы позволил тебе вернуться домой.

Вранье!

— Я могу не ехать домой, поживу у подруги. Брэди, здесь оставаться для меня не вариант!

— Ты остаешься. Это больше не обсуждается.

По тону я поняла, что тема для Брэди закрыта. Но я не собираюсь сдаваться.

Я раздумывала, пора ли уже расплакаться или продолжать следовать изначальному плану?

Брэди взял меня за подбородок и стал решительно приближаться… Я скорчила самое недовольное лицо, на которое только была способна. Со вздохом глубокого разочарования американец замер в нескольких сантиметрах от моего лица.

— Лора, я не пойму тебя… Ты ведь только что хотела этого!

Я молча поджала губы. Все, чего я хотела, это вернуться домой!

Брэди проследил взглядом за тем, как тоненькая лямка моего топа медленно сползла. Когда он снова поднял на меня глаза, они были полны желания.

— Давай попробуем еще раз?

Брэди коснулся пальцами моего обнаженного плеча и, широко расправив ладонь, стал настойчиво его ласкать. Я начала усиленно соображать, как мне выпутаться из рук американца и получить при этом свое. На этот раз Брэди потянулся губами к моей шее. За секунду было принято решение позволить ему этот поцелуй, есть надежда, что этой близостью я больше расположу его к себе. Ничего другого, все равно, ему не видать. Когда Брэди понял, что я не возражаю, его поцелуи стали глубже, а дыхание жарче. Лишь бы не переборщить, иначе он, без сомнения, возьмет меня силой. Сжимая мое тело в тиски, Брэди подбирался к губам. Нет, нет, нет!..

Я начала медленно отклоняться назад, пока не упала на спину. Поза, в которой мы сидели, не давала Брэди навалиться на меня сверху. Я все еще сидела на его бедрах, и, откинувшись на кровать, выгнула спину и плавно завела руки над головой, не прерывая при этом зрительный контакт. Надеюсь, это выглядит сексуально. Брэди хищно рассматривал меня, распростертую на белоснежной простыне, лаская руками мои бедра и живот. «Еще одна шалость, и он точно сделает для меня все» пронеслось в моей голове. Покусывая нижнюю губу, я едва ощутимо начала двигать бедрами. Видя, как он поплыл, я увеличила амплитуду движений. Брэди со стоном согнулся ко мне, и я ощутила его язык на своем обнаженном животе. Меня накрыла волна невероятного возбуждения. Вот черт… Я все контролирую, я не собираюсь с ним спать! Его пальцы нащупали на моих штанах пояс и начали стаскивать их. Нет! Пора это прекращать. Я высвободила правую ногу и, бесцеремонно просунув ее между нашими телами, уперлась стопой в широкую грудь. Я силой заставила Брэди вернуться в сидячее положение, держа между нами дистанцию согнутой ноги.

— Что теперь? — Брэди заговорил с закрытыми глазами. Он был явно раздражен. Не этого эффекта я добивалась.

— Сначала ты вернешь меня домой, Брэди. — поставила я условие.

— Я уже сказал «нет».

Не открывая глаз, Брэди принялся ласкать сильными руками мою коленку и икры.

— Тогда меня убьют. Ты хочешь этого?

— Лора, не говори глупости!

— Брэди, потом будет поздно! Просто отпусти меня домой! Я не хочу умереть не пойми где какой-нибудь мучительной смертью!

— Ты не умрешь. Ты очень мне нужна. К тебе никто больше не сможет приблизиться.

Как же мне хочется хорошенько двинуть ему пяткой по лицу! Еле переборов искушение, я ограничилась ударом в грудь.

— Ты говорил это и в прошлый раз!

Вместо ответа Брэди зарычал.

— Я уезжаю, Уилсон, и мне не нужно твое разрешение!

Вся наигранная атмосфера между нами канула. Брэди грубо смахнул мою ногу и встал с кровати. Он выглядел таким злым, пока мерил шагами комнату, но мне нужно добить его непоколебимость. Пусть разозлится и пошлет меня на все четыре стороны.

— Ты напрасно меня спасал, теперь мне придется пройти через это еще раз. И я не испытываю благодарности, Брэди! Я лучше покончу с собой гуманным способом, чем предоставлю выбор убийце!

Брэди молниеносно схватил графин с водой со стола, мимо которого проходил и, замахнувшись, швырнул его в шкаф с зеркалами, слева от меня. Послышался лязг, разбитые стекла с шумом упали на пол. Мелкие осколки полетели на мою кровать. От страха и неожиданности меня передернуло.

Я аккуратно села, чтобы не пораниться об осколки и меня понесло.

— Я знаю, тебе плевать на всех, но это будет на твоей совести, Брэди, если меня убьют! ТЫ привез меня сюда! Чертов шантажист! Я не твоя вещь, чтобы ты решал за меня, быть мне здесь или нет! Я уеду прямо сегодня! Иди к черту со своим спором!

На этот раз Брэди поднял тяжелый стол из деревянного массива, опрокидывая все содержимое, и отправил его в противоположную от меня стену. Я прикрыла уши от шума, а Брэди продолжал ходить кругами, скрипя зубами и сжимая кулаки.

Пусть злится, пусть разнесет хоть всю комнату! Я сбегу, я не останусь здесь! После всего этого он точно плюнет на меня и не захочет больше видеть!

Открылась дверь и послышался топот нескольких пар ног. Брэди словно только опомнился и замер, повернув голову к узкому коридорчику.

— У нас все в порядке. — как можно спокойнее выкрикнул он и сделал жест рукой, чтобы охрана покинула комнату.

Мой подбородок дрожал, а сердце отбивало бешеный ритм. Я молча ждала, когда страсти во мне остынут, и я смогу продолжить. С моего подбородка потекли крупные капли, и я наскоро вытерла мокрые щеки. Надо же, я и не заметила, что начала плакать.

— Я попрошу Бориса, он мне не откажет.

Я с отвращением смотрела на разгневанного Брэди и, когда он развернулся ко мне, смело встретила его взгляд. Мужчина расширил глаза и замер, всматриваясь мне в лицо. Он испугался моих слез? Все-таки надо было вместо всего этого неудачного спектакля, просто разреветься и надавить на жалость? Брэди будто пришел в себя и направился к выходу. Из коридорчика до меня донеслись звуки борьбы со стеной. Брэди несколько раз запустил в нее кулаком и на прощанье выбил ногой дверь.

Как только успокоюсь, я найду Бориса. Если будет нужно, попрошу помощи уехать у его отца. Я опустила голову, и мои глаза расширились точно так же, как полминуты назад у Брэди. Топ, штаны, все заляпано каплями крови. Я осторожно начала рассматривать руки. В районе плеча были пара царапин, но это явно не из-за них. Ответом послужили очередные капли, сорвавшиеся с подбородка. Я мигом побежала в ванну и встала перед зеркалом. Левая часть лица, от скул и до самого подбородка была в кровяных подтеках. Какие раны под ними?

Под тоненькой холодной струей я начала кончиками пальцев очень осторожно промывать лицо. Раны больно жгло. Когда кровь перестала идти, я рассмотрела себя в зеркале. Пять длинных узких и несколько мелких, но поглубже, царапин исполосовали мою щеку.

Я ошиблась насчет Брэди. Этого черствого мужчину не то, что слезы, даже кровь не разжалобила! Сейчас же переоденусь и пойду к Борису. Я надела вещи, которые мне дала на днях Грейс, положила в дорожную сумку к своим вещам платье, подаренное ей же, и поторопилась покинуть эту комнату. Но дверь оказалась заперта.

Брэди!!!

От злости и раздражения меня охватил жар. Я выпрыгну через окно, я свободный человек, а не его игрушка.

Но не успела я дойти до окна, как дверь открылась. Вошли три женщины и мужчина в служебной форме, за ними появился доктор Киран с чемоданчиком, и завершал эту процессию медленно вышагивающий Брэди. Американец задержал взгляд на моей сумке и скривил рот. Я искала на его лице любые признаки того, что он сожалеет о произошедшем, но зря. Едва ли под маской он был менее зол.

Я отказалась от осмотра, но доктор настоял, ведь в ранах могли остаться осколки. Доктор Киран повел меня к окну, подальше от беспорядка, учиненного психопатом Брэди, который остался наблюдать за всем у входа.

Доктор надел очки-окуляры и принялся разглядывать мои царапины, а потом полез в свой «ларец» и достал оттуда что-то, что я бы назвала хирургические щипцы. Но прежде, чем он поднес их к моему лицу, распылил на щеку лекарство. Щека мгновенно перестала гореть, и от этого стало легче и моему внутреннему состоянию. Напряжение ушло, я расслабилась.

— Это обезболивающее. Я оставлю его тебе, сегодня оно еще пригодится. Я вижу один осколок, мы должны его достать. Раны относительно неглубокие, с нашей волшебной мазью, через пару недель не останется и следа.

— Пять дней. Мне нужно через пять дней. — грубо встрял американец. Как он вообще нас услышал?

Доктор мягко рассмеялся.

— Если ты не привез такое лекарство с Андромеды, то я бессилен.

Только сейчас до меня дошло, что Брэди расстроен из-за повреждения моего лица еще больше, чем я. Он же помешан на своем споре и сейчас должен злиться на себя, за то, что испортил мой внешний вид. Я прикусила губы, чтобы не рассмеяться, щека могла начать кровоточить, как уже успел предупредить доктор. Сегодня я должна поменьше жевать, смеяться, разговаривать. Этим я помогу тканям правильно срастись.

Брэди, еле сдерживая недовольство, покинул мою комнату. К этому времени горничные собрали самые крупные осколки и разобрали мою кровать, чтобы заменить белье на новое. Стол вернулся на прежнее место, и вмятина в деревянной панели стены, в которую врезался стол, на фоне порядка стала очень сильно бросаться в глаза. Доктор Киран достал свою неприятно пахнущую «волшебную» мазь. Когда он смазал первую царапину, я ощутила легкое жжение, глаза непроизвольно заслезились.

— Что у вас случилось?

Сердце екнуло от звука этого голоса.

«Сейчас, когда мы не наедине, он не опасен».

Вопрос Авияма остался без ответа.

— Я задал вопрос.

Авиям нахмурился и зашагал ко мне. Доктор Киран не мог не заметить моего напряжения и, судя по лицу, сделал про себя какие-то выводы.

— Я спросил, как это произошло.

Авиям выглядел сердитым. Будто без этого он внушал мне мало страха.

— Затрудняюсь ответить, я работаю с последствиями.

— Лора, что случилось?

Как он может так спокойно разговаривать со мной после случившегося? Я молчала.

— Я вижу, ты напугана. Лора, не бойся, я помогу тебе.

Лицемер. Я надувалась от злости. Пусть он уйдет, пока у меня не началась истерика!

— Мне доложили, здесь был Уилсон.

Авиям переводил взгляд то на меня, то на доктора, пытаясь что-то разузнать, и начинал терять терпение.

— Да, он вышел несколько минут назад. Он и вызвал меня. Сказал… — доктор осторожно посмотрел на меня, — что у девушки случился нервный срыв… и она поранилась.

Я уставилась на доктора. Брэди так и сказал?

— Ты из-за него это устроила? Если Уилсон тронул тебя… Что он тебе сделал?

Авиям нагнулся ко мне и требовал ответа. Слишком близко, я не могла больше оставаться спокойной.

— Ничего! Он ничего мне не сделал! Я спутала его с тобой! Вот и швыряла в него все, что попадалось под руку!

— Тише, тише, — попросил доктор. — Я напоминаю, тебе нужно сегодня воздержаться от выражения сильных эмоций. Наша мазь — это своеобразный клей, он уже сцепил между собой обе стороны каждого пореза. Если ты будешь широко открывать рот, где-то может случиться разрыв и в дальнейшем склеивание пойдет неправильно. Пациенты, пренебрегавшие моими наставлениями, получали на память весьма несимпатичные шрамы.

Слова доктора напугали бы любую девушку, и меня не исключение.

— Киран. Совсем недавно ты сказал мне, что она пришла в себя. — упрекнул Авиям доктора.

— Так и есть. Девушка мыслит ясно. Я думаю, что-то не так в ваших личных взаимоотношениях. И если пациентка так реагирует на вас, я, как врач, требую ограничить общение. Лора сейчас испытывает сильный стресс. И ей нужно исключить из окружения все источники, негативно отражающиеся на ее психическом состоянии.

Авиям слушал доктора с недоверием, однако заговорил со мной очень мягко, тихо, прям-таки нежно.

— Лора, давай поговорим?

Я, из последних сил сдерживая слезы, уставилась на стол. На нем лежали медицинские инструменты, некоторые могли бы использоваться в фильме ужасов. Руки Авияма находились в опасной близости с ними. Этот мужчина очень влиятельный, никто не вмешается, если он решит заколоть меня на месте.

Как же мучительно его желание сделать меня мертвой! Мне не было бы так больно, если бы на его месте был любой другой. Но Авиям своим равнодушием рвал душу на куски. Неужели взгляд, которым он одаривал меня вчера весь вечер, совсем ничего не значит? Какая же я дура!

— Расскажи мне, чем я тебя обидел?

Руки Авияма поползли через стол к инструментам. А может и ко мне? Но я не стала испытывать судьбу и быстро отпрянула назад. Я оббежала стол и встала за доктором. Доктор Киран поднялся со стула и выставил руки в стороны, прикрывая меня от только мне известной угрозы.

— Авиям, я настаиваю. Вы можете негативно сказаться на здоровье моей пациентки.

Авиям нарисовал на лице полнейшее недоумение от моего поведения и сделал пару шагов назад. Через несколько секунд раздумий он согласился с доктором.

— Да, конечно. Я ухожу. Лора, дай знать, когда мы сможем поговорить. Я буду ждать. — каждое слово Авиям сопроводил жестом, будто он говорил не на моем родном языке. Он хочет выставить меня идиоткой перед доктором?

Напоследок Авиям заглянул мне в глаза так, что меня пробрало до мурашек. Он развернулся и направился к выходу, притормозив перед разбитой панелью и оглядев комнату еще раз.

Доктор кропотал надо мной еще не более пяти минут, и, закончив, остался подождать, пока горничные наведут порядок. Он сказал, что очень расстроится, если я, вопреки его наставлениям, не буду соблюдать сегодня постельный режим. В отличие от меня, доктор умел давить на жалость и манипуляциями добиваться своего. Я пообещала, что сделаю сегодня, как он велит.

Уборка в восемь рук прошла очень быстро. Когда мы с доктором Кираном остались одни, он отогнул для меня одеяло, пригласил прилечь и распорядился принести для меня молочный улун.

— Лора, постарайся не думать о личных проблемах, тебе сейчас нужно позаботиться о себе. Любого рода переживания действуют разрушающе на организм.

Я покорно кивнула.

Когда принесли чай, доктор, пожелав мне спокойного сна, удалился. Но до сна еще далеко. Весь день я провалялась в постели, отгораживая себя от любых пагубных мыслей. Доктор Киран прав, хватит с меня переживаний, мне слишком тяжело их выносить. Я включила свой плейлист и замоталась в свежее одеяло. Откинув все мрачные мысли, я решила думать о чем-то хорошем и приятном. Бердск, семья, друзья… Я старалась думать о них, но мое внимание постоянно переключалось на вчерашний вечер. Мне хотелось вспомнить его в мельчайших подробностях, все взгляды Авияма, улыбки, заботу, проявляющуюся в словах, жестах, ища во всем этом признаки того, что, я ему все-таки нравлюсь. Быть может, у Авияма просто не было другого выхода? Может, он, и правда, боится, что начнется беспорядок, если в пальце правды найдут брешь? А может, просто опасается, что эта ситуация подорвет профессиональный авторитет его отца.

Стук в дверь прервал мои размышления. От мысли, что это может быть кто-то из охраны Авияма, меня прошиб пот. За дверью должны стоять люди Брэди, они начеку, они не допустят, чтобы со мной что-то случилось…

Я долго решала, открывать или нет. Стук был тихим и принадлежал явно не мужчине. Поняв это, я слетела с кровати и подбежала к двери. Мне было бы намного спокойнее, если б кто-нибудь из подруг побыл со мной. За окном уже темнеет, страх и одиночество ощущались все острее.

Я открыла дверь и увидела Эмму. Она, как обычно при встрече со мной, лучилась радостью. Надеюсь, ребенок не знает о произошедшем. Позади нее стояли двое очень крепких мужчин, похоже, ее телохранители. Они тоже прошли в мою комнату и заняли стоячую позицию недалеко от двери. В прошлый раз сопровождающий был один и ждал снаружи. Но так даже лучше, с двумя охранниками намного спокойнее. К слову, мужчины простояли весь вечер, и ни один не поддался на мои неоднократные уговоры присесть.

После минутных обниманий, я пригласила Эмму на мою кровать. Девочка нырнула в нее с разбега. В ее руках была серая коробочка, которую она крепко сжимала. Я села рядом.

— Как насчет мультика?

Хороший мультфильм, вот что на какое-то время посеет в сознании добрую и светлую атмосферу.

— У меня для тебя подарок!

Только после этих слов я нашла объяснение ее возбужденному состоянию. Ей не терпелось подарить мне его. Эмма прижала коробочку к груди, а потом, сияя, протянула ее мне. Прежде, чем открыть коробку, я посмотрела на девочку, ее глаза горели предвкушением, определенно, там что-то очень ценное для нее.

— Ого…

В коробке находились серьги. Такие же клаймберы, которые я недавно подарила Эмме, только другой формы. На мочку уха предназначалась звезда, небрежно очерченная по контуру с полупрозрачным камнем в самом центре. Хвостик звезды поднимался вверх, истончаясь и сходя на нет на середине уха. Падающая звезда… оригинально! Больше всего меня восхитила тонкая ювелирная работа и материал, из которого серьги были сделаны. Я покрутила коробочку под светом люстры, чтобы понять какого они цвета. Это не драгоценный металл, но выглядели они и без того впечатляюще. Темно-серые каффы становились то светлыми, то почти черными, а иногда мне чудилось, будто они переливаются разными оттенками синего.

— Я попросила сделать эти серьги для тебя.

— Очень красиво… Я надену их прямо сейчас.

— Тебе нравится? Пообещай, что будешь носить их всегда!

— Конечно! Они ведь будут напоминать мне о тебе!

Девочка заключила меня в объятия, и это был очень удачный момент, чтобы перевести дух от напрашивающихся слез.

Эмма сама надела мне серьги и любовалась ими, пока я не повторила вопрос.

— Так как насчет мультика?

Это эгоистично, но я не хочу, чтобы Эмма и ее телохранители ушли. С ними мне спокойно. Никто не посмеет меня тронуть, когда рядом ребенок.

— Давай пересмотрим про Эльзу и Анну!

— Есть еще, что ты не смотрела?

— Ну… Я вообще не смотрю телевизор…

— Красавица и чудовище? Шрэк? Рапунцель? Король лев?

По лицу Эммы я поняла, что эти названия она слышит впервые. Я не стала расспрашивать, как так случилось, ее отец — чрезвычайно важный член конгресса. Важнее, наверное, был только отец Авияма в свое время. Наверняка это отразилось на детях, им просто не отведено время на развлечения из-за плотного расписания всевозможных занятий. Разве что только здесь. Я уже предвкушала показать ей один из своих любимых мультфильмов.

Через полчаса Эмма и я, обнявшись, лили слезы над гибелью льва Муфасы, а через час громко смеялись над шуточками Тимона и Пумбы. У Эммы был очень звонкий и заразительный смех, ничем иным не объяснишь, что раньше я никогда не смеялась над этими моментами. Финальная сцена мультфильма тоже не оставила мою маленькую подругу равнодушной, она вздрагивала, прикрывала ладонью глаза и искренне радовалась счастливому концу.

— Есть еще и вторая часть, хочешь посмотреть?

Эмма осторожно посмотрела в сторону сопровождающих.

— А мы можем посмотреть завтра? Папа не разрешил мне тебя навестить, он сказал, что ты приболела, и я не должна тебя беспокоить. Я ему скажу, что ты выздоровела, и завтра он меня отпустит!

— Папа не отпустил тебя? Зачем же ты ослушалась? Эмма…

— Отпустил! Авиям уговорил его. Но папа сказал ненадолго, и чтобы меня проводили, потому что твоя комната далеко.

Мне стало очень стыдно за свой эгоизм. Отец Эммы знал, что идти ко мне опасно, он в курсе того, как со мной хотели поступить и, скорее всего, понимал, что попытки повторятся. Он боится за свою дочь. А я, из-за своей трусости, подвергаю девочку опасности, позволяя находиться рядом со мной.

— Эмма, уже прошло много времени, тебе нужно возвращаться, чтобы папа не сердился. И я начинаю себя опять нехорошо чувствовать…

— Нужно позвать доктора?

— Нет, доктор сказал, что… такое может быть… Мне просто нужно лечь спать, и утром все пройдет. Ты можешь досмотреть остальные части сама. Завтра я, наверное, не смогу, у меня будут кое-какие дела…

Надеюсь, ребенок не сможет распознать мою ложь. Это для ее же блага.

Эмма расстроилась, но я ее обняла и наказала не смотреть без меня третью часть, мы посмотрим ее вместе, когда я поправлюсь. Девочка повеселела и вприпрыжку направилась к двери.

За окном давно стемнело, и мои глаза слипались. Вот бы быстро уснуть, чтобы голова не успела разболеться от ненужных переживаний. Сделав необходимые вечерние процедуры, я подошла к окну и открыла его настежь. Мне не было жарко, так просто спокойнее. Если кто-то будет ломиться ко мне в дверь, я выпрыгну. Из ванной я прихватила с собой сиреневый стеклянный пузырек с душистым спреем. Он очень удобно умещался в кулак, и, при случае, им можно воспользоваться для самообороны. Я легла в кровать с этим орудием в руках и, спустя неудачные получасовые попытки уснуть, я так себя накрутила, что взмокла. Любой звук вызывал приступ страха, сопровождающийся ускоренным сердцебиением. Я боялась, что кто-нибудь проникнет ко мне в комнату и заколет во сне. Эта мысль не давала мне уснуть.

Я потихоньку встала и подошла к окну. Внизу под окном стояли четыре человека в форме. Двоих из них я видела днем и узнала, других увидела впервые. А что, если они — люди Авияма и ждут подходящего момента напасть на людей Брэди, а после займутся мной? Инстинкт самосохранения диктовал мне спрятаться. Я могла бы заявиться к любому из моих новых друзей и знаю, они бы меня приняли, но я не могла их так подставить. Перебирая возможные варианты укрытий в голове, надежнее всего мне показалось спрятаться под своей огромной кроватью. Щель между стенкой кровати и полом была небольшая, но пролезть в нее реально. Надо только сделать это незаметно, я не исключала возможности установки в комнате камер. Вдруг доступ к ним сможет получить кто-то еще?

Я улеглась с краю, полностью накрывшись одеялом. Часть его свисала до пола, а часть я скомкала сзади толстым слоем вдоль всего тела. Пролежав так какое-то время, я медленно и аккуратно начала сползать на пол, оставляя мнимые очертания тела из одеяла на кровати. Опустившись на пол, я боком пролезла внутрь, проползла до середины и свернулась у стены. Да, было темно, но страх перед темнотой уступил страху быть убитой. Скорее всего, меня бы задушили или застрелили. Я почувствовала себя в безопасности и расслабилась. Даже если кто-то следил за мной по камерам, то думает, что я лежу на кровати, а придя сюда, увидит, что ошибся и станет искать в другом месте. Сейчас мне, как никогда, нужно отвлечься на добрые светлые мысли и думать о чем-то прекрасном, не важно, о чем, лишь бы легче пережить эту жуткую ночь. Поэтому я рисовала в голове лицо Авияма и вспоминала самые теплые его взгляды. Примерно через час мне удалось уснуть, но сон был беспокойным, я без конца просыпалась. В эти минуты я думала о вечерах с новыми друзьями, которые здесь провела, о необычной еде, о том, как Авиям впервые со мной заговорил и был очень любезен. Интересно, откуда он? Странно, что никто не отвечает четко на вопрос, откуда они. Я ведь не спрашивала точный адрес и уж точно не собиралась наведываться в гости. Может быть, я узнаю у Грейс, как ее найти в одной из соцсетей и через нее потом выйду на Авияма? Ведь когда все это закончится, мне захочется вспомнить о нем, сохранить фото на память. Интересно было бы узнать о нем что-то новое. Где он живет, какие у него интересы, есть ли у Авияма брат или сестра? Очень хотелось бы посмотреть на его мать. Должно быть, она безумно гордится сыном, умным, мужественным, благородным, обаятельным и таким необыкновенно красивым мужчиной. Что же будет, если я введу в поисковой строке браузера название их организации «Альбус»? Почему в честь этой организации придумана планета на другом конце галактики, да так подробно, со всеми морями, городами, улицами, домами. Может это их тайный проект будущего? Скажем, через несколько сотен лет земляне переедут на новую, чистую, обустроенную планету? В голове появилось изображение монумента из гостиницы Альбус, ну конечно! Этот шар ведь и есть планета! Круглая, рельефная, это точно как-то связано! Наверное, они занимаются проектом будущего. Поэтому здесь все так секретно! Кто знает, может, строительство на другой планете уже началось? Может, эти технологии давно созданы, но скрываются от простых людей? Вряд ли… Порталов не существует, а космических кораблей, способных отправить тебя на такое расстояние нет. И не думаю, что когда-либо будет. Ну, разве что… Продумывая очередную глупую мысль, я не удержалась от улыбки. Что, если жители какой-нибудь далекой планеты за миллионы лет прогресса придумали способ путешествовать в разные уголки вселенной или хотя бы галактики? Вдруг на их планетах есть какое-то супер-топливо, без которого эти межпланетные перелеты невозможны?

Сердце больно кольнуло, когда я вспомнила, что видела вчера днем на карте и планету под названием «Эвкваторис». Меня прошиб пот. Голова пошла кругом. Все слишком сходится, но разве это может быть правдой? Неужели в этом съезде по новейшим технологическим разработкам в далекой лесной глуши, принимают участие не разные страны и ведущие организации, а планеты? Нет, такого не может быть. Все, кого я встречала здесь — обычные люди, они так же разговаривают, так же выглядят. Какой бред только не придет в голову ночью!

Рано утром я незаметно поднялась на кровать точно той же дорогой, которой и спустилась на пол. На душе было как-то тяжело и неспокойно. Я пыталась вспомнить, какие пасмурные мысли охватили меня ночью, пока чистила зубы и смотрела на свое отражение.

Да, вспомнила. Конечно, это всего лишь ночной бред. Когда я сушила волосы феном, я вспоминала все, что видела и знаю об этих людях, чтобы убрать из головы последние толики сомнений. Но аргументы, приходившие на ум, были не в мою пользу.

Например, одежда на застежке из вшитой магнитной нити, которая надежно скрепляет между собой части одежды, как и любая молния или пуговицы. Конечно, я не слышала про такое, потому что на Земле такого нет! Хотя… разве я бывала где-то за пределами Новосибирской и Томской областей? Разве я видела мир?..

В день покушения на меня, мои новые знакомые в кабинке ресторана буквально засыпали меня элементарными вопросами. Я тогда решила, что эти богатенькие просто не знают, как живут обычные люди. Но что если причина в том, что они не знают о жизни людей другой планеты? Им было все так интересно!

Грейс… она грезит поскорее выбраться из этой глуши и отправиться в путешествие. Конечно, она не может, когда ей захочется путешествовать по Земле, если она с другой планеты! В тот день все говорили, куда они отправятся после конгресса, а я удивлялась, почему они, материально обеспеченные люди, почти никогда нигде не бывали? Аллан сказал, что путешествовал четыре года назад по Северной Америке. Конгресс проводится раз в четыре года… Мое сердцебиение ускорилось, и это опять сопроводилось головокружением. Доктор Киран сказал вчера Брэди слова, которые вертелись у меня в голове «Если ты не привез такое лекарство с Андромеды, то я бессилен». Когда я услышала «Андромеда», у меня, давно увлекающейся астрономией, возникли ассоциации с соседней галактикой «Андромеда». Но я тогда и подумать не могла, что так оно и есть. Мои руки задрожали так сильно, что я не могла больше удерживать в них фен. Я швырнула прибор в раковину и на ватных ногах вернулась в кровать.

Я лежала на спине и боялась, что меня вот-вот стошнит. От потрясения я не могла пошевелиться и долго смотрела в потолок. Даже когда Дора прикатила тележку с едой, я не шевельнулась. Запах еды неприятно ударил в нос, и я натянула одеяло до глаз. Отлично, теперь мне нечем дышать. Когда я не смогла больше терпеть нехватку воздуха, я раскрыла одеяло. Головокружение, тошнота, температура, слабость, как же мне нехорошо! Я даже не в состоянии дойти до стола, взять фулскрин и вызвать Дору, чтобы попросить ее убрать со стола. Через долгое время мучений я собралась с силами и подошла к столу. Дора придет через несколько минут, это очень долго, к тому же, мне придется с ней разговаривать, а я этого не хочу. Мне пришел на ум единственный способ поскорее убрать эту еду. Зажав нос, я взяла две тарелки, как я бегло заметила, с глазуньей и тостами с семгой, подошла к окну, под которым стояли двое людей в форме, и запустила свой завтрак подальше от них в газон, чтобы было поменьше осколков, а после сразу же вернулась в кровать. Подушка будто магнит притянула мою голову, мне бы что-нибудь от жара и тошноты… Руки опять начали трястись, и я положила их под подушку.

Когда солнце, наконец, скрылось за рамой окна и перестало пускать прямые лучи в мою комнату, пришел доктор Киран. Он тоже не человек. То есть не обычный человек. Он очень добр со мной, даже печется о моем здоровье, наверное, я не должна его бояться… Вот бы доктор Киран замолчал и поскорее ушел. Я не больна, меня просто нужно оставить одну!

Не добившись от меня ни звука в ответ на свои вопросы, доктор дотронулся до моего лба неким предметом.

— Температура высокая. — сказал он кому-то.

Меня обдало волной жара от прикосновения инопланетного человека, когда на мою трясущуюся руку надели что-то вроде перчатки, и я ощутила сжатие, импульсы. Неужели я нахожусь в глуши среди инопланетян, и сейчас один из них рядом со мной?

А Авиям? Он ведь тоже… Он с ними заодно? И вообще, они легально находятся на нашей планете? Или это тайна? Я смотрела фильмы с подобными сюжетами, и ни в одном из тех, что я помнила, они не были положительными героями. Мне нужно выкрасть свой телефон и снять на камеру что смогу. Вдруг эти инопланетяне замышляют что-то против землян? А Борис? Он наверняка все знает! На чьей он стороне?

— У девочки зашкаливает адреналин. Она подвергается паническим атакам. К тому же жар и тошнота. Я недооценил ее потрясение.

Инопланетный врач взял меня за руку.

— Лора, детка, все хорошо. Ты под надежной защитой, хоть она и не нужна. Недоброжелателя задержали в тот же день по горячим следам и далеко увезли. Он раскаялся и признался, что просто хотел пошутить и ни в коем случае не догадывался, чем это может обернуться.

Вранье! Доктор Киран понятия не имел, что, в отличии от него, я знаю, кто за всем этим стоит. Даже если поймали парня, что с того? Один исполнитель сменится другим. Авиям не сдастся.

— Лора, мне нужна от тебя хоть какая-то реакция, иначе мы примем серьезные меры.

Мне удалось собраться с силами и сжать руку доктора.

— Хорошо, отлично. Давно ты себя плохо чувствуешь?

— Доктор… все хорошо. — я шептала, и доктор Киран наклонился к моему лицу. — Я просто не выспалась.

Чтобы поставить точку в разговоре, я завернулась в одеяло с головой и намеренно громко зевнула. После нескольких секунд звенящей тишины, доктор прочистил горло и сказал, что зайдет позже осмотреть мои ссадины.

Весь день я провалялась в постели с тошнотой, периодически засыпая. Один раз ко мне кто-то заходил, я слышала шаги и видела сквозь приоткрытые веки мужские брюки. Даже если бы этот человек пришел меня убивать, я бы не смогла открыть глаза или встать. Я притворялась спящей, и, действительно, уснула, а пришла в сознание уже ночью. От всплывшей в памяти правды мне снова стало тяжело на душе. Я повторила вчерашний маневр и дала волю страху и беспомощности под кроватью. Как бы не было больно от мысли, что Авиям хотел убить меня, я могла его в этом оправдать. Но тот факт, что он родом с другой планеты, и скоро уедет навсегда, для меня все равно, что перестанет существовать… Я никогда больше не увижу его! Мое лицо залило слезами, я хотела выплакаться и плакала, пока слез не осталось. С рассветом мне стало спокойнее, и я снова ненадолго уснула.

Солнце ярко заливало комнату, когда я аккуратно поднялась на кровать и включила телевизор, чтобы отвлечься от дурных мыслей. Мне нужно выкинуть Авияма из головы, какой бы красивый и мужественный он не был. Даже если ни одни другие глаза на свете никогда не смогут заставить землю уплыть из-под ног, и ни один голос не произнесет мое имя так же нежно.

Сейчас мне нужно посмотреть что-то очень веселое, на грани фола. Как верно подметил доктор, мои переживания меня разрушают. Ни одни таблетки не помогут уняться боли в моей голове, «излечить» себя под силу только мне самой. В голову пришел фильм, который я видела фрагментами в разное время. «Голый пистолет». Это то, что надо.

Когда Дора принесла завтрак, я заливалась истерическим смехом. Мне показалось, что она нарочно медленно выкладывает тарелки на стол. После, девушка подошла к окну и долго поправляла занавеси. Может, она хочет дослушать смешной сюжет? Или все-таки следит за мной?

Примерно в середине второй части фильма ко мне снова пришла Дора и принесла «пожелание скорейшего выздоровления», поставив что-то на стол. Она ждала, что я стану расспрашивать от кого, но я подозревала, что за этим стоит никто иной, как Брэди, поэтому сделала вид, что увлечена фильмом и не обратила на нее внимания. Когда Дора ушла, я все же бросила взгляд на стол. На нем лежала открытая плоская коробка и бутылка вина. Вино меня заинтересовало. То, что было в моей комнате, закончилось. Оно бы помогло немного успокоить мою нервную систему…

Минут десять я решала принимать ли этот подарок от Брэди, и в конце концов, я подошла к столу. В коробке я увидела набор необычных конфет в форме алмазов и сердец, разноцветных, бархатных. Первым делом я их понюхала, пахли они ягодами, но чересчур приторно, желание пробовать отпало, и я потянулась к бутылке вина. Херес. Неужто это от Аллана! На белой этикетке я увидела послание, написанное от руки:

«Выздоравливай, красавица, Я скучаю». Аллан.

Ох, Аллан! Если я доживу до вечера в Париже, тебя тоже ждет сюрприз!

А Брэди даже не удосужился извиниться. Нарочно или нет, он поранил мне лицо. Неужели он настолько черствый, что в этой ситуации переживает только за то, как я буду выглядеть на его дурацком вечере? И вообще, разве я должна после всего этого идти с ним на вечер закрытия? А может, Брэди уже ищет мне замену? На мгновение меня повеселила мысль прийти на это мероприятие с Алланом, назло Брэди. Я взяла бутылку и отправилась назад в кровать.

С первого глотка все мои страхи и проблемы показались такими маленькими и далекими, во мне пробудилось желание привести себя в порядок, послушать любимую музыку и даже потанцевать.

Я нажала фильм на паузу и подошла к шкафу. И почему этот замысловатый полупрозрачный боди с вырезом до самого пупка казался мне вульгарным? Он точно подошел мне по размеру, но я никак не могла понять какого он цвета, коричневого, розового или зеленого? Наверное, только дорогущие краски смешиваются в такие невероятные приглушенные оттенки. Я помазала тело вкусно пахнущими кремами, надушилась, накрасила губы бархатистой помадой и вернулась за просмотр фильма в прекрасном самочувствии. Если новая попытка Авияма устранить меня увенчается для него успехом, то увидев мое красивое и ухоженное бездыханное тело, он обязательно должен будет пожалеть о содеянном!

Дора пришла и в третий раз. Она прикатила обед и увезла нетронутый завтрак. Есть я по-прежнему не хотела. К тому же Брэди хотел, чтобы я набрала килограммы для роли «его дамы на вечер», поэтому назло ему я решила упасть на той самой вечеринке в голодный обморок. Жаль, никто больше не прислал вина, еще бутылка и я бы уснула надолго. Из-за опьянения мысль о побеге мне казалась не такой уж обреченной. Брэди сказал, что получает сигнал, когда я оказываюсь в неположенном месте. Интересно, как он это узнает? Я думаю, что-то в моих ключах или фулскрине, по ним он меня и отслеживает. Но если бы я собралась бежать, я бы и не брала их с собой.

Интересно, я сейчас заперта или могу выходить?

Я подошла к двери и попробовала открыть ее. Чертов Уилсон! Он снова запер меня. Во мне закипела злость. Да с чего он решил, что может распоряжаться мной? Я не хотела этого, но я точно сбегу. Даже если я заблужусь и умру в лесу, я сбегу!

Хорошо, если я не сбегу здесь, я сбегу с самого мероприятия во Франции. Это будет достойная месть. Деньги с собой у меня есть, я сбегу и доберусь до дома сама. Представляя, как Брэди останется с носом, мне стало еще веселее досматривать третью часть фильма.

Из всех инопланетян, а ведь некоторые из них хотели меня убить, изнасиловать, очернить, на Брэди я злилась сильнее других. Борис, должно быть, не в курсе о покушении, иначе бы давно пришел меня навестить. Авиям запретил рассказывать о случившемся, он распускает слухи, что я приболела, как я узнала от Эммы. Может, Борис не хочет заразиться и пропустить конгресс? Или он снова завел девушку и ему не до меня. Одновременно с концом фильма, я перестала чувствовать действие вина. С полчаса я набиралась смелости вызвать Дору и попросить ее принести еще. Мне неудобно дергать ее, но раз я не могу никуда выйти или поговорить с девочками, мне ничего не остается, как не пускать в голову дурные мысли посредством алкоголя. Принеся вино, Дора поинтересовалась, почему я не притронулась к еде, и чего я хочу. Зная, что девушка передаст мои слова Брэди, я ответила, что не возьму и крошки в рот, пока не окажусь дома. Дора поджала губы и унесла мой обед. Я уселась на кровать и продолжила смотреть комедии одну за другой, медленно попивая вторую бутылку хереса. Когда на улице стемнело, мне стало не под силу держать глаза открытыми, и, незаметно для себя, я уснула.

Половина первого ночи. Голова кружилась от выпитого, но мыслила я, как мне показалось, более или менее ясно. Неплохо бы снова заснуть, но очень хотелось пить. Пришлось подняться и подойти к столу. Я осушила полный стакан и переставила его вместе с графином на пол рядом с кроватью, чтобы ночью далеко не тянуться, и снова улеглась в постель. Во мне оставалось достаточно смелости после вина, чтобы провести эту ночь на кровати. Я нужна Брэди, и его люди на чеку, они не допустят, чтобы Авиям добрался до меня.

Однако, ближе к часу ночи, я услышала за окном какую-то возню. Тело покрылось испариной, когда за шторой в свете фонаря я различила очертания фигуры. Я, не раздумывая, повторила свой маневр, оставив на кровати очертания тела из одеяла. Ко мне кто-то собирается влезть, и вряд ли это Ромео…

А может, это Борис? Вдруг ему запретили со мной видеться, и он решил обойти охрану? Эта надежда помогла мне быстрее справиться со страхом. Я уверена, это он, но все же решила прислушаться.

Судя по едва слышным шагам, в комнату вошел один человек. Он явно крался. Меня обдало потом. Я даже не смогу закричать. Такого страха мое тело еще не испытывало. Сердце стучало как бешенное, я никогда не ощущала его настолько. Господи, ОН ведь тоже может его услышать!

Кто-то обошел комнату несколько раз, прежде чем остановиться прямо перед моим носом. Что-то маленькое, вроде нескольких пуговок упали на пол и покатились по полу. Мой слух был так обострен, что я точно определила, что их было три или четыре, и одна закатилась под кровать. Вслед за этими звуками я расслышала вздох недовольства, и чья-то рука начала шерудить около кровати, собирая «пуговки». У меня не было времени проследить, чтобы одеяло доставало до самого пола и прикрывало меня. Ругая себя за большую щель, сквозь которую видно мужские туфли, я зажмурилась. Страх смерти парализовал меня, лишая возможности любой самозащиты. Какая же я трусиха! Я приготовилась быть обнаруженной и умереть.

— Объект в постели… Нет, слышу, как она сопит… Все в порядке, я чувствую сильный запах алкоголя, она в отключке. Если проснется, я сверну ей шею. Во сне такое случается… Он разрешил не церемониться с ней… Проснется ночью попить воды, к утру уже откинется… Сколько до включения? Здесь две камеры… Выруби и западное крыло ненадолго… У меня все готово, я жду сигнала!

Я пыталась сохранить дыхание, чтобы убийца не подумал, что я проснулась. От услышанного ко мне подкрался настоящий ужас. Я слышала, как тряслись мои руки, соприкасаясь с полом. Пусть он уйдет поскорее!

Через несколько секунд я услышала удаляющиеся шаги. Но радоваться не торопилась.

Я не шевелилась и едва дышала, прислушиваясь, хотя в комнате вот уже двадцать минут стояла звенящая тишина. «Он разрешил с ней не церемониться» … Как Авиям может быть таким двуличным? Его слова прошлись острием по самому сердцу. Лучше бы убийца нашел меня… Сколько я еще буду мучиться в ожидании смерти? Эти попытки сжить меня со свету не прекратятся! После Франции Брэди не станет меня охранять, и Авиям все равно получит свое. Так зачем ждать?

Пусть Авиям сам и убьет меня! Все равно мысль о том, как я ненавистна ему, изведет меня. Раз он хочет моей смерти, значит я, и правда, не достойна жизни. Я пойду к нему сейчас же и сдамся. Попрошу какой-нибудь быстрой и безболезненной смерти. Это абсолютно трезвое решение, я уже не пьяна. Я знаю Авияма с благородной стороны, он сделает, как я прошу.

Полная решимости, я смело поднялась из-под кровати. На часах без двадцати два. Я надела поверх боди свою длинную белую футболку и босиком направилась к двери. Обуви под такой «наряд» в гардеробе не нашлось. К тому же, это были последние минуты моей жизни, и я хочу чувствовать каждый свой последний шаг. Почему я раньше не ходила босиком?

Я постучалась. За дверью тишина.

— Мне нужно в Альбус. К Машеру. Кто меня проводит?

Я подумала, что фамилия Авияма произведет большее впечатление, нежели имя, которое мне больно произносить.

Едва слышно щелкнула дверь, и я сразу потянула ее за ручку.

Двое мужчин вышли ко мне и встали по обеим сторонам. Мне нужно будет пройти в гостиницу Альбус, и только их люди проведут меня. Один из охранников со стороны Брэди поднес руку с фулскрином ко рту, но я успела остановить его, накрыв прибор ладонью.

— Чем оповещать Уилсона, лучше пройдите в мою комнату и разберитесь, каким образом ко мне около часа назад влез в окно мужчина и подсыпал в графин яд.

У всех четырех телохранителей окаменели лица. Один мужчина незамедлительно вошел в комнату, второй сопроводил нас до самой гостиницы Альбус. Быстрей бы все произошло, пока мой организм не понял всей серьезности ситуации и не закатил истерику.

В гостиницу я вошла одна, охрана осталась у дверей. Вот я в последний раз смотрю на потрясающий в исполнении, так открыто рассказывающий свою тайну, монумент планеты Альбус. В холле пусто. Я с тоской посмотрела на второй этаж, где еще недавно я гостила у Грейс. Вот бы можно было увидеть ее и Эмму, сказать им напоследок, что они одни из прекраснейших людей, которых я встречала в своей жизни. От этой мысли глаза наполнились слезами, и я аккуратно промакнула их рукавом футболки. Никаких слез при Авияме. Последней его мыслью обо мне будет восхищение моей смелостью.

Может, раз уж мы больше не увидимся, рассказать ему о своих чувствах? И попросить о поцелуе, как о последнем желании? Желание! Он ведь должен мне желание! Мечты о поцелуе рухнули, когда я представила, какой, должно быть, от меня чувствовался запах алкоголя.

Очень быстро преодолелось расстояние до номера Авияма. Я хотела постучаться, но занеся кулак, увидела на экране двери надпись «запросить разрешение на вход», и нажала на эти слова. Почти сразу же на экране появилось «вход одобрен». Дверь сама открылась и закрылась за мной. Я пробежалась глазами по огромному, тускло освещенному залу в поисках Авияма. У противоположной стены, я разглядела женскую фигуру. Клоэ стояла спиной ко мне, слегка наклонившись вперед. Я медленно направилась к ней, спрошу, где Авиям.

Подойдя ближе, я увидела и его. Мужчина сидел спиной к своей женщине на диване, опершись локтями о коленки, и смотрел в пол. Точно так же он сидел несколько дней назад передо мной, пытаясь решить проблему с труфинджером. Авиям все еще был одет в серую форму и выглядел уставшим, а Клоэ массировала ему плечи. Никто из этой парочки не обернулся, когда я бесшумно поравнялась с ними и встала напротив Авияма. Он медленно потирал свою щетину, пока в поле его зрения не попали мои босые ноги. Авиям мгновенно выпрямился и недоверчиво поднял на меня глаза.

— Клоэ.

Только Авияму под силу именем приказать беспрекословно уйти.

Женщина поняла, что ее выпроваживают и окинула меня недовольным взглядом. Но возражать не осмелилась. Молча закатив глаза, Клоэ развернулась и эффектно завиляла к выходу.

Я впервые хорошо разглядела женщину Авияма. Черты ее лица мне показались слишком тонкими и острыми, но, наверное, мужчины считали ее очень красивой. Женщина выглядела взрослой, она казалась серьезной, статной и визуально подходила Авияму, в отличие от меня, которую принимали за студентку, а порой и за школьницу. И как только все поверили в наш роман, мы ведь такие разные! Что же он чувствует к Клоэ? Очевидно, что симпатия с его стороны должна быть, и меня разозлила эта мысль. Ревность добавила мне жесткости, я решительно смотрела в черные глаза Авияма, пока за Клоэ не закрылась дверь. С тех пор, как я догадалась, что он инопланетянин, я вижу его впервые. Он действительно, не такой, как все. Его манера говорить, жесты, оттенок кожи… Нужно поскорее с этим заканчивать.

— Я устала прятаться… Я сдаюсь.

Мужчина внимательно слушал и ждал продолжения.

— Авиям, я бы никому не рассказала, я ведь пообещала тебе. — я хотела произнести это укоризненно, но получилось жалостливо.

Авиям согласно покачал головой.

— Я верю тебе.

Перед кем он играет? Я помолчала, ожидая, когда желание разреветься пройдет, и продолжила.

— Сегодняшняя попытка была неудачной. Я пришла это исправить.

Авиям поднял брови. Ох, неужели он меня не понимает!

Я вытянула вперед кулак и раскрыла перед ним ладонь. В ней все это время была серая пятнистая таблетка, которую я подобрала, выбираясь из-под кровати.

Этому зрелищу он удивился еще больше, чем мне. Авиям резко встал. Кажется, подосланному в мою комнату мужчине придется несладко за эту оплошность.

— Через сколько я умру, если выпью ее?

— В течении получаса. Откуда это у тебя?

— Выпало у… сам знаешь кого. Который пробрался ко мне около часа назад.

— Что значит, пробрался?

Авиям выглядел обеспокоенным. Он свел густые брови настолько, что между ними образовалось несколько морщинок.

— Авиям. Все в порядке. Я согласна со своей судьбой, я за этим и пришла. Пусть будет, как ты решил.

Авиям еще больше нахмурился. Это не было похоже на восхищение моей смелостью. Ну что ж, ладно… Напоследок я задержала взгляд на его прекрасном лице и потянула ладонь с таблеткой ко рту, машинально прикрывая глаза.

Я уже открыла рот, когда Авиям грубо схватил мое запястье и потянул руку на себя. Разжимая другой рукой кулак, он забрал таблетку и быстро сунул в карман у себя на груди.

— Да, конечно, не здесь…

— Лора! — рявкнул он. — Мне трудно тебя слушать, я не привык не понимать собеседника! Что ты хотела только что сделать?! Лора, объяснись! — потребовал он, схватив меня за плечи и встряхнув. Он выглядел и злым, и испуганным одновременно.

— Кто к тебе приходил? И как у тебя оказалась таблетка? Ты можешь сказать что-то внятное!?

Авиям несколько секунд подозрительно таращился мне в глаза, затем схватил за подбородок и стал приближаться. За это мгновение мое сердце несколько раз ликующе подпрыгнуло, сейчас он меня поцелует… Я расслабила губы, позволив себе узнать его вкус перед смертью.

Но мужчина замер в дюйме от моего лица и втянул воздух. Конечно же, он учуял запах алкоголя и убедился, что его наемник был прав.

— Я не видела его. — вернулась я к разговору. — Я не была в отключке и видела, как он подсыпал мне эти таблетки в графин с водой. Но одну выронил.

— Ты пила из графина?

— Нет.

Авиям облегченно выдохнул.

— Как он попал в твою комнату? — Авиям спрашивал скорее себя.

— Через окно.

Разве не ты это придумал? Судя по искреннему удивлению в глазах, не он.

— В этот раз я найду его. Лора, сегодня ты останешься здесь, пока я не решу вопрос с твоей безопасностью. В моем номере тебя никто не тронет.

Я замотала головой, Авиям все неправильно понял. Он хотел моей смерти, и я пришла, зачем он продолжает играть? Может мы здесь не одни? Я обернулась по сторонам. Никого.

— Мы одни?

— Да.

— Авиям, тогда к чему этот спектакль? Я ради этого пришла к тебе! Если ты хочешь моей смерти, пусть будет так. Я не могу больше от тебя убегать, я только оттягиваю, ты ведь все равно… Пусть это поскорее закончится!

Авиям смерил меня оскорбленным взглядом. Мужчина застыл, задрав подбородок и глядя на меня сверху вниз, а затем грустно усмехнулся.

— Ты решила, что я хочу твоей смерти?

— Я поняла это сразу.

— Да, точно… В ту ночь ты так и говорила, я не придал этому значения, подумал, ты бредишь.

— Парень, который отвел меня в морозильные камеры, сказал, что…

Тот парень сказал, что Авиям приготовил мне сюрприз. Господи, и правда, как же это глупо звучит! Я — дура! Стыдно признаться, что я поверила в это. — Он сказал, что ты послал за мной и настоял, чтобы я пошла за ним.

— Лора, поверь мне, я никогда бы не поступил так с человеком, стоящим у меня на пути, — его голос бы тверд. — Я поклянусь на труфинджере, если тебя это убедит. Но это унизительно!

Как же мне хотелось, чтобы это было правдой!

— Авиям, кроме тебя у меня здесь нет врагов! То есть… — попыталась я оправдаться, увидев, как он опешил, когда я назвала его врагом. — … зачем кому-то другому желать мне смерти?

— Лора, послушай! То, в чем ты меня обвиняешь, не вписывается ни в какие человеческие рамки! Твои земные предрассудки меня просто оскорбляют!

Авиям был непривычно эмоционален. Неужели он не лукавит?

— Авиям, я не знаю, чему верить… Я больше не хочу убегать… — моя речь стала прерывистой, а голос все тоньше. — Лучше убей меня сейчас… я не буду сопротивляться… я готова.

Я уставилась в пол, вытирая слезы.

— Я сам убью любого, кто тебя тронет, солнце мое.

«Солнце мое». «Мое»!

С сердцем произошло нечто волшебное, все раны зажили разом. Но я собрала волю в кулак и не позволила себе растаять.

— Ты веришь мне?

— Я… я не знаю, мне кажется… но я…

Черные глаза выворачивали мою душу наизнанку. Завороженная, я потеряла нить разговора. Авиям поднял перед лицом запястье и покосился на свой браслет.

— Лора, ко мне сейчас должны прийти… Я не могу отпустить тебя. Ты проведешь эту ночь в моей спальне. Со мной тебя никто не тронет. Ванная комната в твоем распоряжении. Я провожу тебя.

Я не стала возражать, мне боязно возвращаться к себе. А рядом с Авиямом даже умереть не так страшно.

Мы поднялись по лестнице, прошли мимо двух дверей на первом пролете, одна из которых вела в ванную, и оказались в спальне. Ух ты, неужели я буду ночевать здесь? Комната, по сути, была балконом. Кровать шла вдоль всей задней стены и выглядела просто огромной. Как же должно быть уютно в ней спать! Я подошла к перилам, посмотрела вниз и увидела часть гостиной свысока.

Авиям подошел сзади и встал рядом, от неожиданности я сильно вздрогнула. Мужчина сделал вид, что не заметил моего испуга, но отступил назад.

— Я вернусь через полчаса. Рядом с ванной гардероб. В нем нет женской одежды, но ты можешь взять любую рубашку.

Мне стало неловко за свой внешний вид. Сдается, Авиям тактично пытается намекнуть, что мне нужно смыть с себя весь перегар и переодеться.

Если в его номере только мужская одежда, где же тогда одежда Клоэ? Или он не стал предлагать ее вещи мне, потому что она будет против? Когда она вернется? Если я буду спать в их спальне, где будут ночевать они?

— Авиям, я не хочу доставлять тебе проблем, наверное, мне лучше уйти.

Мужчина вскинул вопросительно брови, требуя пояснений.

— Твоей девушке не понравится, если я останусь. — я припомнила взгляд Клоэ перед тем, как она удалилась.

— Лора, я уже говорил тебе, что с ней не будет никаких проблем. Клоэ знала, зачем она здесь, и знает, что сейчас потребности в ней нет, ведь слухи о нас не обошли и ее стороной. С того дня, как ты рассказала мне про игру, мы уже не могли поддерживать нашу связь. Пойми, у нас так не принято.

Так она в курсе? Мои глаза расширились от удивления.

— Но обстоятельства такие, что именно сейчас Клоэ не может вернуться домой. Поэтому я прошу тебя, Лора, избавься от ненужных волнений.

— Мне очень жаль, что все так получилось…

Авиям же расстроенным не выглядел.

Мы вместе спустились вниз, Авиям в гостиную, а я в гардеробную. Комната с одеждой по здешним меркам не большая, но достаточно заполненная. На открытых полках в три ряда от пола и доверху стояла обувь, мужские туфли. Я открывала один за другим шкаф в поисках просторной хлопковой рубашки, и, конечно же, я такой не нашла. Все вещи, которые мне попадались были парадными, дорогими, не для сна. Устав перебирать вещи, я ушла с пустыми руками.

Ванная комната была самым темным помещением в этом номере, но мне показалась она необыкновенно уютной. Грамотное сочетание темных серых и синих цветов успокаивало. Я разделась и шагнула в душ. Такой душ я принимала впервые. Весь потолок над душевой зоной распылял «дождик», я словно стояла в тропиках под проливным дождем. Душу захлестнула радость от мысли, что я ошиблась, что Авиям, скорее всего, не хочет моей смерти. Последние дни это разрушало меня, а сейчас я чудесным образом исцелилась. Я подняла голову навстречу каплям и не смогла больше скрывать свою радость.

Все бутылочки с мыльными принадлежностями оказались мужскими, мне ничего не оставалось, как воспользоваться ими. Я тщательно вымылась, почистила зубы электрической щеткой, сменив насадку на новую и увидела встроенный сушильный и отпаривающий шкафчик для одежды, вроде того, что был и в моем номере. Я быстро постирала свое боди и уже через несколько минут получила его обратно сухим и чистым. Оно действительно воняло спиртным: по закону жанра, я опрокинула на себя вторую бутылку, и значительная часть растеклась по одежде и кровати.

Я почувствовала себя не только чистой, но и красивой, смотрясь в зеркало. На выходе из ванной комнаты я заметила белую рубашку, должно быть, Авиям снял ее с себя перед душем. Она пахла его парфюмом. Я накинула ее поверх боди и поднялась в спальню, украдкой вдыхая его аромат. С гостиной доносились голоса, в гостях у Авияма находилось как минимум человек шесть. Троих из них я увидела, осторожно подойдя к периллам, и одного даже узнала. Руби. Остальные мужчины были значительно старше, мне даже показалось, что я слышу голос отца Бориса. Я сразу же ушла к дальней стене в кровать. Не хочу быть замеченной. Не зная ситуации, Андрей Борисович может счесть меня непристойной девушкой, и вместо лапоньки я стану для него потаскушкой.

Я не собиралась спать, ведь так я пропущу визит Авияма. Закрыв глаза, я повторяла про себя два слова «солнце мое». Кажется, я опять улыбаюсь. Все стены, которые я воздвигла и которые мешали мне окончательно и бесповоротно влюбиться, были разрушены. Да, у него непонятные отношения с Клоэ, которые он отрицает, однако проводит с ней время, но по сравнению с мыслью о том, что он не хочет, чтобы я жила, это был пустяк. Авиям — самый благородный мужчина во вселенной, так почему я не могу влюбиться в него, даже если мне ничего не светит? Он необыкновенно красив, умен, заботлив, сексуален… Его нельзя не полюбить. Но и на месте Клои я все равно не хотела бы оказаться. Со стороны Авияма интерес к ней только в сексе, поэтому он без труда подогрел слух о нашей связи. А что Клоэ? Разбитой она мне не показалась, но взгляд, которым она одарила напоследок, сквозил неприкрытой враждебностью.

«Солнце мое»…

Кажется, я задремала. Как я это допустила? Я вздрогнула и огляделась. Я в постели Авияма, мне это не приснилось, и уже было снова закрыла глаза, как увидела его, сидящего на краю, в паре метров от себя.

— Лора, спи спокойно, — черные глаза с теплотой посмотрели в мои.

Я кивнула.

— Я буду рядом.

Мне действительно было спокойно с ним. Мое тело до краев наполнила нежность. Темно-серая водолазка на мужчине подчеркивала широкие плечи и грудь, а штаны, точно в тон, обтягивали крепкие бедра. Нет, он выглядит слишком сексуально! Я закрыла глаза. Авиям забрался в кровать и улегся достаточно далеко от меня.

Из-под опущенных век я незаметно проследила за ним. Авиям лег на спину, закинув руки за голову, оглянулся в мою сторону, а после уставился в потолок и закрыл глаза. Я внимательно и с удовольствием слушала его дыхание. В спальне стало практически темно, лишь слабый свет снизу из гостиной помогал различить в темноте очертания мужского тела.

Интимная атмосфера подействовала на меня через каких-то пару минут. Возбуждение внезапной волной окатило мое тело. Мне стало трудно дышать, и казалось, я делаю это очень громко. Как же я хочу его! Я терпела эту муку, плотно сжав челюсть, мечтая, что Авиям, как мужчина, тоже вот-вот отреагирует и склонит меня заняться с ним любовью.

Я ждала. Авиям лежал неподвижно. Я нетерпеливо развернулась в его сторону, в надежде встретить его взгляд и дать понять, что мы хотим одного и того же.

Авиям, пожалуйста… Не думаю, что он уже уснул. Терпеть этот огонь внутри стало невыносимо. В конце концов, я решила, будь что будет. Я подберусь к нему и скажу, что больше не могу, что я очень его хочу. Я закусила губу, когда из меня вышла последняя капля терпения при мысли о нашей скорой близости. Я сейчас же скажу ему…

Внезапно Авиям сел, поднялся с кровати и пошел к лестнице.

Черт!

Я перевернулась на живот, немного продвинувшись к тому месту, где лежал Авиям, чтобы быть ближе, когда он вернется. Его рубашка на мне задралась, и я не стала ее отдергивать, я решительно настроена быть соблазненной этим темноволосым мужчиной. Я не засыпала, ожидая его.

Куда он ушел, почему так долго? Было очень тихо, шагов не слышно. Мне стало жутковато. Я пыталась закрыть глаза и все же уснуть, но постоянно вздрагивала, мне мерещились какие-то тени. Кажется, Авиям не собирается возвращаться. В гостиной горел какой-никакой свет, и я решила спуститься. Пока я шла по лестнице, мне в голову пришла ужаснейшая мысль. А вдруг Авиям ушел к Клоэ? Сердце болезненно сжалась. Скорее всего, так и есть.

«Ну почему я так долго решалась?» корила я себя, входя в гостиную. Я прошла к огромного п-образному дивану и увидела на нем спящую фигуру. Авиям! От сердца отлегло. Как же этот серьезный мужчина мил во сне! Я потихоньку пролезла в угол дивана, подальше от Авияма и быстро уснула.

Первое, что я почувствовала утром — боль в спине. Я поняла, что лежу в неудобной позе и поторопилась выпрямиться, но уткнулась ногами в мягкую стену. Я открыла глаза. Ну конечно, я ведь не в своей кровати. Я мигом обернулась в сторону, где должен спать Авиям. Пусто. Я обвела глазами комнату — никого. Должно быть, он уже ушел на свои собрания. Я почувствовала себя невероятно счастливой и, лежа с закрытыми глазами еще какое-то время, вспоминала вчерашнюю ночь. Я жива, он не убил меня, а значит, я все-таки ошибалась! Всю головную боль, которая не унималась два дня, как рукой сняло.

Мое внимание привлек негромкий звук, мелодия, похожая на сигнал сообщения. Я огляделась и увидела на парящем в воздухе столике перед собой черный экран, напоминающий по виду планшет, только тоньше. В верхней части пробегали цветные огоньки. На экране я едва успела прочитать надпись от руки «Доброе утро». Слова почти сразу исчезли, и появилось «Прости, я упустил, что ты боишься темноты». Снизу под текстом был нарисован цветок. Он меня рассмешил, Авиям совсем не умеет рисовать.

«Если захочешь ответить, напиши на экране пальцем, я сразу увижу (касаться экрана необязательно)».

«Привет». Я медлила, раздумывая, что написать. «Спасибо за гостеприимство, ну… и, что не убил». В конце я нарисовала улыбочку.

«Лора, я надеюсь этого достаточно, чтобы начать доверять мне?»

Я опять рассмеялась.

«В гостиной одежда для тебя».

Я огляделась. Позади меня возвышалась напольная вешалка, с черным платьем ниже колена. Рядом стояли бежевые туфли. Авиям все учел, он так заботлив.

«Спасибо».

«Будет лучше, если ты побудешь эти дни у меня».

Мне это не снится?

Но что будет с Клоэ? Может, Авиям имел в виду, что они расстались только для публики? Она ведь приходила к нему вчера, значит, и сегодня может здесь появиться! А я не хочу снова видеть, как он кладет ей руку на талию, или как Клоэ массирует ему плечи.

«Что хочешь на поздний завтрак?»

Сегодня третий день, как я не ела. Если не считать вина. Авиям пробудил во мне аппетит, я почувствовала, как мой желудок начал изнывать от голода.

«Я бы сходила на обед с девочками».

Авиям ответил спустя продолжительную паузу.

«Грейс скоро придет за тобой. Дождись ее».

Я нарисовала несколько закорючек, в совокупности означающих подмигивающий смайлик и хотела начать одеваться, как увидела, что Авиям обводит мой ответ в овал, и подрисовывает волосы, тело, платье. Очевидно, это была я. Авиям рисует, как пятилетний ребенок, он снова меня рассмешил. В свою очередь я дорисовала свою дугу-улыбку в открытый смеющийся рот, а Авиям подрисовал кружочки на щеках и написал «Увидимся».

Платье мне пришлось в пору, но откуда Авиям узнал размер моей ноги?

Грейс не заставила себя ждать, я как раз крутилась перед зеркалом, когда она вошла. Девушка была явно в хорошем настроении, я не смогла удержаться и просияла ей в ответ.

Всю дорогу до ресторана нас очень ненавязчиво сопровождали двое мужчин. В ресторане они разделились и встали по разные стороны от нашего столика. Я заметила еще порядка шести мужчин в форме в разных сторонах ресторана.

Оказывается, у девочек был поздний завтрак, и они недавно собрались все вместе за столиком у дальнего окна. Вчера они отмечали день рождения Юки, и вечеринка выдалась жаркая. Весь завтрак девочки только ее и обсуждали, и очень сожалели, что из-за охраны не смогли пригласить меня. Конечно же, там был Аллан, и Вайкиша все разговоры сводила к нему. При всей своей самоуверенности, девушка в присутствии красавчика не могла и слова вымолвить. Это очень напомнило мне меня. Неужели она чувствует к Аллану нечто похожее на то, что я испытываю к Авияму?

— Вайкиша, ты очень красивая, без сомнений, он не мог этого не заметить. Вот только нравятся ему многие. А без ума он лишь от самого себя.

Грейс ловко подметила то, что вертелось у меня на языке, но я боялась обидеть этим мою новую подругу.

Когда все подробности были пересказаны по два, а то и по три раза, девочки принялись обсуждать скорый уезд из этих мест. Я пыталась скрыть свое расстройство, как и длинные розовые полосы от царапин на щеке. Последнее было не сложно, распустив волосы на лицо или подперев щеку ладонью. Если бы я воспользовалась тональным кремом, мне удалось бы их полностью скрыть. А что касаемо скорого отлета, мне не хотелось покидать комплекс, ведь я узнала, что Авиям не собирался меня убивать, и даже просит, чтобы я пожила в его номере. Действительно ли он переживает за меня или для него это отличная возможность подогреть слухи о нашей близости?

— Лора, ты, правда, едешь с нами во Францию? — Сюин была этим удивлена.

— Да, скорее всего…

— А Авиям тебя позвал с собой в путешествие? Куда он едет?

Мне стало неловко. Девочки считали нас любовниками, и, само собой, Авиям должен был позвать меня с собой. Но на деле все не так, и компанию, по всей видимости, ему составит Клоэ. Они уедут вдвоем туда, где их никто не увидит. От этой мысли у меня пропал аппетит, но, чтобы никто не заметил резкой смены моего настроения, пришлось продолжать давиться пастой.

— Я не знаю, мы не говорили об этом.

— Значит, он хочет поехать со своей брюнеткой.

Сюин так бестактна! От злости я покраснела и спрятала лицо за волосами.

— Она ему больше подходит.

Я сжала челюсти. Будто я сама не знаю.

— Зато, когда он смотрит на Лору, у него глаза горят… — поддержала меня Грейс.

Первый час за обедом пролетел незаметно. В ресторан стали подтягиваться участники конгресса, я высматривала Авияма, но его не было видно. Я быстро наелась и оставшееся время слушала подруг и потягивала коктейль, пока не встретилась взглядом с Брэди.

Разумеется, он в курсе того, что ночью на меня снова было совершено покушение и знает, что я не ночевала в своем номере. На меня накатила новая волна переживаний. А вдруг Брэди передумал брать меня с собой на вечер закрытия? Сейчас, я, как никогда, хотела бы продлить свое пребывание среди моих новых знакомых. Поездка во Францию никогда не выглядела для меня настолько заманчивой. Брэди обещал, что его стилисты сделают из меня ослепительную красавицу. Одним словом, мне очень нужно на вечер по случаю завершения конгресса.

Брэди подошел ко мне из-за спины и поздоровался с девочками. К своему удивлению, я заметила, что они засмущались, неужели он производит такое впечатление?

— Лора, можно тебя на минуту?

Я занервничала. Раньше, если мы пересекались, он всегда делал вид, что мы не знакомы. О чем еще ему нужно поговорить так срочно, как не о том, что я должна вернуться домой? Выходит, после ночного покушения, он осознал, что мне здесь не место.

Брэди повел меня к бару, немного направляя ладонью на моей талии.

— Хочешь выпить?

Мне не хватало смелости посмотреть ему в глаза. Мое сердце нервно колотилось в ожидании.

Я покачала головой.

— Лора… Я хочу извиниться.

Брэди коснулся моей щеки и провел пальцами по заживающим царапинам.

— Мне очень жаль, что ты пострадала. Поверь, я бы никогда не обидел тебя. Это — случайность, я был… перевозбужден. Лора, я хочу, чтобы между нами все стало как раньше. Я искренне извиняюсь, и обещаю впредь держать себя в руках!

Речь Брэди звучала заучено и неискренне, но, думаю, это максимум, на который он способен. Мне стало его жалко, он действительно не должен извиняться передо мной, я ведь сама виновата.

— Брэди, все хорошо, ты не умышленно, я это знаю.

Брэди кивком подтвердил согласие с моими последними словами. Он улыбнулся, но между нами все равно пока оставалась стена.

— Ты права, в твоей комнате не очень безопасно. Я поговорил с Борисом, он будет счастлив, если ты переедешь к нему, у него двухкомнатные апартаменты, как раз для вас. Осталось всего две ночи. Охрана так же останется при тебе. Возможно, ты уже заметила усиление по всему комплексу? Можешь быть спокойна, ничего подобного впредь не произойдет.

— Брэди, спасибо, но я пробуду до отъезда у Авияма.

Глаза Брэди поползли на лоб. Он заметно занервничал.

— Лора, я хочу тебе напомнить…! Ты приехала со мной, и я решаю, где тебе быть! Ты не можешь вернуться к нему!

— Почему?

Во взгляде коричневых глаз появилась утрируемая жалость.

— Неужели ты…

Брэди молчал, подбирая слова.

— Я не знаю, как сказать, чтобы не задеть твои чувства. Лора, ты ведь не девушка для развлечений, за которую тебя принял Машер!

— Брэди, спасибо, но твои слова не уместны…

Я развернулась, чтобы уйти, но Брэди остановил меня.

— Лора! Не знаю, какими талантами он тебя привлек… но, милая, не глупи! Ты ведь не станешь одной из его потаскушек?

— Брэди, мне не нравится этот разговор!

— Лора, я пригласил тебя в Париж, чтобы испытывать гордость за свою спутницу! А про тебя уже ходят не самые приятные слухи! — Брэди многозначительно посмотрел мне в глаза. Это стало для меня новостью. — Лора, это низко для тебя. Не рассчитывай, что Авиям предложит тебе что-то большее, он бросит тебя, как только все закончится! С кем он на этот раз? Клоэ, кажется… Ты ведь не всерьез думаешь, что из вас двоих он выберет тебя?

Слова Брэди подействовали на меня, и он это заметил. «Одной из его потаскушек». Черт возьми, какой же Авиям на самом деле? Да, мы мало знакомы, но я вижу в нем порядочного, благородного мужчину. Борис сказал, что Авиям никогда не имел на съездах посторонних связей, Грейс тоже видела в нем достойного мужчину. Но, может, Брэди знает больше, чем они? Неужели я заблуждаюсь в Авияме? Образ идеального мужчины дал трещину.

— Лора, ты — умная девушка и должна услышать, что я хочу до тебя донести. Я даю распоряжение перенести твои вещи к Борису?

Я все еще обдумывала предыдущие слова Брэди и молчала.

— Я не указываю тебе и, так и быть, соглашусь с любым твоим решением. Что ты мне ответишь? Хочешь подумать?

— Нет. Если Борис не против…

— Вот умница.

Да, это правильно. На прощание я натянула улыбку и вернулась к девочкам. Неловкое молчание, после моего возвращения, прервала Сюин.

— Этот парень тебе больше подходит. Он такой обаятельный.

— Нет, он просто… мы не… нас познакомил Борис. — растерялась я.

— Моему отцу он не нравится. — Вайкиша сморщила нос, на удаляющегося Брэди. — Его, Роба, Мартина, и еще, не помню, как их имена, он называет контрабандистами.

«Контрабандисты»? Что-то незаконное?

Я прокрутила в голове все, что знаю о Брэди. Две недели назад он приехал за мной на груженой газели с сотней банок икры. Ну конечно!

«Икра с планеты Земля»! Должно быть, дорого обойдется покупателям! А вдруг на его планете нет такой рыбы и икры? Ну, тогда Брэди можно понять, как они живут без этой вкуснятины?! Что могло быть еще в его машине? Да все что угодно, еда, ювелирные украшения, одежда, посуда, даже техника. Само собой, он не может провезти все это легально, у него даже документов нет.

— Он, конечно, не без недостатков, — я вспомнила про его вспыльчивость и высокомерие, — но в целом он хороший парень. Пару раз Брэди меня здорово выручал, я благодарна ему за это.

— Сомневаюсь, что он делал это просто так. Между вами уже что-то было?

Под внимательными взглядами девочек я покраснела.

— Нет, у нас ничего не было и не будет.

Кажется, Сюин мне не поверила. Она скептически подняла брови, потребовав этим, чтобы я говорила убедительнее.

— Если бы за мной ухаживал такой красавчик, я бы не устояла. — поведала нам Эла.

— Да, чувствую, он очень горячий… Лора, он хорошо целуется?

Я ответила равнодушным кивком. Да, Брэди был определенно очень страстным любовником. Той небольшой прелюдии мне хватило, чтобы это понять.

Почему девочки на меня так уставились?

Я приложила ладонь к губам, и рассмеялась. Ну надо же так проболтаться!

— Я же сказала, что между ними что-то было! — радостно объявила Сюин, победно тыча в меня пальцем.

— Нет, мы не целовались, правда! — обратилась я скорее к Грейс. Мне показалось, что она очень ревностно восприняла новость о поцелуе с Брэди и заставила меня чувствовать себя виноватой. — Да, Брэди… он… хотел поцеловать меня! Но я… В общем… между нами ничего не было!

Я не знала, как объяснить девочкам, почему я это позволила, и теперь, точно, выглядела, как сказал Брэди, «потаскушкой». Глаза Грейс были полны разочарования, и меня это взбесило.

— Грейс! У Авияма есть девушка, и, что бы он не говорил, не похоже, что он порвал с ней!

— Только не говори, что ты про Клоэ! Авиям никогда ни с кем серьезно не встречается. Для него девушка не больше, чем аксессуар, он меняет их быстрее, чем запоминает имена! Они с Клоэ даже не живут вместе, он никого не подпускает настолько близко. Поверьте мне, я знаю его и его семью давно. Лора, но на тебя он смотрит совсем по-другому, я вижу, что Авиям очарован тобой!

Ох, Грейс, мимо! Это не более, чем игра, чтоб вы все поверили. Настолько хорошая, что даже я порой забываю, где правда.

— Грейс, Брэди не в моем вкусе, у нас ничего не могло быть.

— Лора, ты странная. Ты ведь определенно ему нравишься, почему нет? — Эла, задумавшись, чересчур соблазнительно стала облизывать ложку с черемуховым тортом.

— Ну… мне приглянулся другой.

— Нет, судя по тому, что ты отказала Аллану, ты без памяти влюблена. — вставила свое Вайкиша, и девочки дружно рассмеялись. Надеюсь, никто из них не заметил, как я раскраснелась.

— Авиям слишком взрослый для тебя.

Сюин снова лучше было бы помолчать.

— Он не на много старше меня. Грейс? Сколько ему?

Грейс начала что-то высчитывать в голове.

— Он старше Лоры не более, чем на семь лет.

Сюин удивленно опустила уголки рта вниз, но, кажется, согласилась, что разница между нами не значительная.

Во время обеда я внимательно разглядывала девочек. Они казались совершенно обычными людьми. Так же ели, так же шутили, и все переживания их были такие же земные. Мне очень хотелось бы расспросить их про жизнь на других планетах. Как построена их жизнь, поделен ли мир на государства, ходят ли дети в школу, сколько часов в их сутках, какие диковинные животные проживают на их планетах, и, в конце концов, как они сюда добрались? Я прислушивалась к каждому слову подруг, пытаясь разгадать, скрытый от меня смысл. Но девочки были очень осторожны.

Вместе с этим я высматривала Авияма, но к моему разочарованию, он так и не пришел. Бориса тоже не было.

— Завтра последний день, он самый сложный для некоторых участников. Авиям, как обычно, должен быть очень занят, вряд ли он поднимется на обед. У них не все гладко в этот раз. — заметив мою неусидчивость, пояснила Грейс.

— Бориса тоже не видно.

— Борис сейчас всегда при нем. У них хороший тандем. Слышала от отца.

Через какое-то время Брэди снова меня отозвал, сказал, что мои вещи у Бориса в комнате и дал мне ключи и фулскрин.

— Если что-то понадобится, Дора сразу же придет. Завтра ты будешь нужна мне на весь день. Я думаю, тебе понравится. Что-то вроде подготовки к главному вечеру. Дора заберет тебя с утра. Справедливо будет предупредить тебя о некоторых переменах в твоей внешности…

— Что?! Брэди, нет, никаких перемен!

— Ты даже не послушала…

— Я не разрешаю себя трогать! Твоим стилистам придется работать с тем, что есть!

Брэди поджал губы. Отступать он не собирался и выжидал, когда я успокоюсь.

— Всего пара незначительных изменений!

— Нет!

Что он собрался делать? Вкачать мне что-то в лицо? Сделать скулы? Подбородок? Изменить нос? Отстричь волосы? Ни за что!

— Брэди, нет. Это окончательный ответ.

— Не спеши так… ты помнишь, про желание? — мужчина еле сдерживал победную ухмылку.

Вот черт! Конечно, не помню, столько всего произошло за это время!

— Послушай, всего пара моментов…

— Ну уж нет! Желание у тебя одно!

Брэди снова поджал губы. Тут апеллировать ему нечем. Он задумчиво смотрел на мое лицо, то ли выбирая одно из двух, то ли размышляя, как на меня повлиять, чтобы получить сразу два изменения.

— Лора, ты станешь само совершенство, если…

— … останусь такой, какой меня создала природа! — договорила я за него.

— Хорошо. Тогда я выберу сам одну перемену.

Брэди умолк. Я не усну, если он не скажет, что это будет. Но мужчина с ответом не торопился.

— Я хочу немного осветлить твои волосы.

Не самое худшее, что можно было ожидать.

— Спасибо, ты наградишь меня веником из сухих безжизненных волос на долгие годы.

— Ничего подобного. Никто не собирается портить твои волосы. Речь идет о совершенно других технологиях. Специалисты поколдуют с твоим эумеланином и сделают твой природный цвет на пару тонов светлее. Тебе понравится, я обещаю.

С чем они поколдуют?

— И когда мой цвет вернется?

По мимолетному испугу в глазах Брэди, я поняла, что задала правильный вопрос.

— Лора, у нас с тобой был уговор. Я не прошу ничего за гранью оговоренных условий. Я могу рассчитывать на твою честность?

Мне нужно время, чтобы принять это. Брэди запросил слишком много. Я до конца не уверена, что сдержу свое слово, поэтому оставила его вопрос без ответа и вернулась к девочкам.

Кажется, остаток времени до отъезда во Францию обещал быть очень скучным. Неужели за все это время я не увижу Авияма? Мне уже очень сильно его не хватало, несмотря на осадок, который остался после разговора с Брэди.

Через несколько часов, сидя у уличного фонтана, девочки устали от моего унылого лица и, поверив, что у меня болит голова, согласились отпустить меня в номер отдохнуть. На самом деле, так и было, от переживаний и испорченного настроения моя голова ощутимо разгорячилась.

Охрана проводила меня до номера Бориса. Комната в бежево-синих тонах оказалась достаточно просторной и светлой. В гостиной стоял диван, не такой огромный, как у Авияма, но на нем свободно можно было разместиться, скажем, шестерым. На полу я увидела сумку с моими вещами и две перекатные вешалки с одеждой из «моего» шкафа. В спальню я заходить не стала. Возможно, Борис торопился с утра, устроил беспорядок и не хотел, чтобы кто-либо это видел.

Я улеглась на диване, оказывается, было почти восемь вечера. Не удивительно, что я устала, ведь после обеда девочки больше четырех часов выбирали платья для главного вечера. Не знаю, что подобрал для меня Брэди, но превзойти их наряды будет сложнейшей задачей. Элу пригласил на вечер Анзурат, и по традициям он наряжает свою спутницу. Эла, как и я, не знала ничего о своем платье. Я доверяю вкусу Брэди, но все-таки переживаю, что его стилисты не справятся с задачей, и мне не удастся сразить Авияма.

Как он отнесется к моему новому цвету волос?

Авиям… Я закрыла глаза и, обняв подушку, вспоминала наше знакомство с самого начала, тот первый день, когда я его увидела. Каково было его впечатление обо мне? Он помнит нашу встречу в лифте? Вызывая в памяти все самые светлые моменты, связанные с Авиямом, я уснула.

Мне снился сон. Я гуляю по Бердску в красивом платье, подаренном Грейс. Идет снег, сугробы по колено, мне очень холодно, но я заблудилась, и до дома идти очень долго. Когда-то я так же чуть не замерзла в комплексе конгресса в далекой лесной глуши. А что было потом? Авиям?! С тех пор много лет я не видела его. Он улетел домой на далекую планету проживать счастливую жизнь, а я осталась на Земле со своим горем. Если бы весь мир исчез, я бы не почувствовала такого. Авиям стал моим «всем». И его нет. От ужаса я проснулась.

Сейчас Авиям был рядом, в соседнем здании, словно он вернулся после долгих лет отсутствия. Осознание этого пролилось, как бальзам на душу. Меня поразило, как я была несчастна во сне, я всей душой чувствовала неземную тягу к моему любимому. Человек не в силах испытывать такого влечения, это новое чувство, которое на ступени выше самой любви, оно находится за пределами земного понимания. Но я все еще ощущала его. Авиям — центр моей вселенной, моя судьба, на какой бы планете я не существовала отныне и впредь. Меня охватил порыв сказать Авияму о своих чувствах. Да, это ничего не изменит, но во сне я умирала от желания признаться ему в своей безумной любви, и хочу этого до сих пор.

В гостиной работал кондиционер. Так вот почему мне приснился сон про холод. Через наполовину заштореное окно едва просачивался свет, в котором я различила приоткрытую дверь спальни, откуда доносилось громкое посапывание. Значит, Борис вернулся и уже спит. Я на цыпочках подошла к двери и заглянула к нему. Друг нескромно развалился посередине кровати прямо в форме. Должно быть он так устал, что не нашел сил переодеться. Я присмотрела самый свободный краешек и улеглась рядом с ним. Окно в гостиной меня пугало, оставаться там одной мне страшно…

Я проснулась немного позже Бориса, но чувствовала себя такой разбитой, что продолжила притворяться спящей. Перед тем, как уйти по своим делам, мой друг прикрыл меня одеялом. Я провалялась еще не меньше двух часов, рисуя в голове портрет Авияма и размышляя о нем, пока не пришла Дора и не вырвала меня из страны сладких грез.

После завтрака мы молча вышли к лифту и через минуту оказались, судя по виду из окна, в незнакомом корпусе. Как и обещал Брэди, мы попали куда-то вроде элитного СПА. Здесь я увидела несколько женщин, которых встречала ранее в коридорах и много незнакомых. Все пришли приводить себя в порядок перед намечающимися событиями. Мной занялись сразу несколько человек. Прежде всего, меня осмотрели и провели компьютерную диагностику, из которой мне ничего не пояснили. Никогда не бывала в салонах красоты и не представляла, каким образом все проходит, но я старалась не выказывать удивления и довериться специалистам, уж Брэди точно постарается во благо моего внешнего вида.

Начались мои процедуры с массажа. Такое со мной делали впервые, я прочувствовала все мышцы своего тела. Длилось это долго, но за мыслями об Авияме время летело незаметно. К тому же, мне нужно было обдумать, как сказать на главном вечере, что я люблю Аллана, чтобы все решили, что это шутка. Или лучше сбежать, когда Аллан поцелует Вайкишу и оставить Сюин с носом… За несколько часов раздумий ничего путного в голову не пришло. Я знаю, что Вайкише не хватит духа соблазнить Аллана, но Сюин… Она однозначно предпримет попытки, чтобы унизить меня и Вайкишу. Но клюнет ли на это Аллан? Захочет ли он сам ее поцеловать? Конечно, он не захочет этого, он ведь никогда не обращал внимания ни на нее, ни даже на моих подруг, которые, если быть честной, гораздо красивее Сюин. А если он никого не поцелует, значит, я не обязана говорить во всеуслышание, что люблю его! Вот проблема и решена! Почему я не подумала об этом раньше?

После массажа последовали отпаривания с незнакомыми травами, обертывания, скрабы… В обе руки мне всучили большие стаканы с трубочками и велели, не спеша, пить. Горьковатую смесь я втайне выпила быстро, а после наслаждалась приятным вкусом ананасово-лаймового напитка, пока по моему телу водили незнакомыми аппаратами. И завершился первый этап маникюром и педикюром с тончайшим молочным покрытием. Надо признать, я почувствовала себя заново рожденной и необыкновенно чистой. Моя кожа стала бархатнее и нежнее лепестка розы. Наконец, меня проводили в местный буфет на запоздалый обед, где я выбрала суп-пюре и черную пасту с осьминогом. К моему разочарованию, блюда оказались очень маленькими.

Второй этап подготовки был посвящен приведению в порядок моего лица и волос. Здесь процедуры оказались более стандартные: массажи, маски, скрабы. На операцию осветления волос меня привели в отдельную небольшую комнату. Сам аппарат выглядел как огромный шлем над удобным кожаным сидением с широкой панелью по левую сторону от него и стульями для нескольких человек, проводящих процедуру.

«Брэди, если мне не понравится, ты не увидишь меня в Париже, как своих ушей!»

Осветление моих волос заняло около двух часов. Я бы просидела столько, думая об Авияме, если бы не одно «но». В голову на небольшую глубину всаживалась сотня тончайших диковинных иголочек разом. Я страшно боялась пошевелиться, поэтому голова находилась в постоянном напряжении. Вдобавок, уже через четверть часа после начала, весь кожный покров стало нестерпимо саднить. Безболезненно не получалось даже вздохнуть. Мысли об Авияме здорово поддерживали меня, отвлекали и помогали сохранять спокойствие. Когда с меня снимали шлем, в глазах стояли слезы. Один из специалистов похвалил мою выносливость и сказал, что процентов семьдесят прерывают процедуру, не осилив и половины. После он распылил на кожу головы прозрачную жидкость без запаха, и боль, как рукой сняло, а через несколько минут с головы ушла и краснота. Неужели этого нельзя было сделать раньше?

Все процедуры закончились, и теперь я была свободна! Перед уходом я взглянула на себя в зеркало. Сначала я подумала, что мои волосы залил слишком яркий свет. Никогда прежде они так не блестели. Я взяла в руки прядь и поднесла к глазам. Очень красивый оттенок. В детстве, когда я проводила много времени на солнце, мои волосы выгорали примерно до такого же тона. И, наверное, поэтому, сейчас я чувствовала себя самой собой больше, чем до процедуры. В остальном я тоже осталась довольна: с лица спал легкий загар, кожа стала ровной, светлой и сияла точно фарфоровая. После сегодняшних процедур, я могу пойти на праздничный вечер во Франции даже без макияжа!

Я долго не могла оторвать от себя глаз, переваривая изменения. Вот бы Авиям увидел меня! Интересно, сколько продлится эффект?

До главного вечера мне запретили употреблять алкоголь, соленое, острое и сладкое. Наверное, чтобы оставаться такой свежей до самого мероприятия, которое состоится уже послезавтра. Хотя бы через день я точно увижу Авияма! В голову пришла глупая идея покататься на лифте, вдруг удача улыбнется, и мы все-таки пересечемся раньше. Кто знает, может, я бы так и сделала, если бы за мной не пришел Брэди. Увидев меня, он издалека начал лучиться широкой улыбкой, которую прежде я у него не видела.

— Прекрасно выглядишь! — Брэди с видом ценителя осматривал меня сверху вниз.

Американец приподнял мои волосы, открывая пораненную им щеку и удовлетворенно кивнул.

— Нет, этих слов недостаточно, ты выглядишь непревзойденно! Это то, что нужно.

Брэди восхищенно осматривал меня со всех сторон не меньше минуты, словно товар на витрине.

— Я хотел проводить тебя и договориться кое о чем, пока у меня есть немного свободных минут. Завтра отлет, и я думаю, ты захочешь полететь со своим другом?

Я бы хотела полететь с Авиямом, по правде говоря, но если выбор между Брэди и Борисом, то он очевиден.

— Или с девочками, — сообразила я.

— Твои подруги вылетают рано утром. Борис около часа дня. На утренние рейсы, к сожалению, мест уже нет.

— А когда вылетаешь ты?

— Я должен лететь утром.

Это мне было не понятно. Брэди стал настолько мне доверять? Он не боится, что я воспользуюсь этим и убегу? Должно быть, что-то подобное он прочел в моем взгляде.

— Рилан посадит тебя на самолет, и под присмотром Архиповых ты доедешь до гостиницы в Париже. Лора, понимаешь… Я не хочу, чтобы некоторые… конкретные люди видели нас вместе раньше времени. Ты — мой туз. Поэтому пока нам лучше не показываться на люди, чтобы не было больше проблем.

«Чтобы не было больше проблем?» «Больше»? О каких проблемах он говорит?

— Как скажешь. Значит, я вылетаю с Борисом.

— Сложно представить, что, когда мы увидимся в следующий раз, ты будешь еще красивее.

Брэди пожирал мое лицо глазами. От неловкости я поспешила покинуть лифт недалеко от апартаментов Бориса, забыв попрощаться.

— Ты где была?

Все в комнате, а это Грейс, Эла, Вайкиша, Гейб, Юки, Анзурат, Рома, Захар и сам Борис смотрели на меня.

— Я… Мне нужно было на кое-какие процедуры перед Парижем.

— Ааа… — понимающе отозвались девочки.

— В тебе что-то изменилось! — Борис прищурился, глядя на меня.

— Не сообразит. — рассмеялась женская половина.

В гостиной было убрано, друзья расположились на диване и пуфах вокруг столика с бутылкой вина, виски, колой и множеством необычных закусок. Я не ужинала и нашла этот стол очень аппетитным.

— Мы тебя ждали, Лора, садись!

Сколько раз я видела Гейба, он всегда был весел, обходителен и улыбчив. Парень продвинулся на диване, освобождая мне место.

— На самом деле у всех сегодня много дел, но найти полчаса, чтобы проститься надолго с этим местом в компании своих новых друзей нужно найти обязательно! Иии… Увиидеться завтра… в Паааа…рижееее!

Юки — прирожденный оратор. Он завершил тост радостной ноткой, и все подняли бокалы над головой, а после опустошили их содержимое. Даже в моей руке каким-то образом оказался бокал вина, но я лишь сделала вид, что пью.

— Лора, попробуй!

Юки поднес мне круглое серебряное блюдо с шариками в кляре.

— О нет, не вздумай! — в один голос предупредили девочки.

Мне очень хотелось есть, и пахло все очень вкусно, я посмотрела на Бориса, что думает он по этому поводу? Друг выглядел то ли уставшим, то ли уже выпившим, а может и все вместе.

— Можешь попробовать. — одобрил он.

Под этими словами я поняла, что в блюде нет мяса, и меня не стошнит. Я смело взяла один шарик и положила в рот. Девочки, выпучив глаза, ждали моей реакции.

— Ммм! С ума сойти! Это очень вкусный сыр… и что же еще…

Хрустящий сыр снаружи и что-то такое вкусное и нежное внутри!

— Лора, это что-то — рыбий глаз! — Эла сморщила нос, глядя, как я ем.

— Вау!

Друзья рассмеялись.

— Это, правда, ооочень вкусно! Можно мне еще? Фантастика! Хочу еще! Девочки, это настоящий деликатес!

Юки сделал перестановку на столе, чтобы я далеко не тянулась за шариками и довольно подмигнул мне.

— Что тут еще интересного?

— Чипсы из шкуры лосося?

— Ого!

Я понятия не имела, что такое существует! Они хрустели, но потом буквально таяли во рту. Я осмотрела стол внимательнее. Следующими я попробовала гнезда из водорослей с паштетом из черных трюфелей, нарезку плавников рыб, лепешки из шпината с камамбером и белой икрой. На удивление все оказалось безумно вкусным.

Мои подруги выглядели, как никогда, веселыми и смеялись над каждым словом парней. Им не терпелось увидеть Париж и после отправиться в заветное путешествие. Не знаю, как Грейс сможет уснуть от такого перевозбуждения в предвкушении следующих двух недель. Куда же поедут Авиям и Клоэ?

— Лора, все хорошо? У тебя такие грустные глаза.

После той игры в труфинджер я воспринимала Захара уж точно не как друга, однако, он будто и не помнил, на чьей стороне воевал и разговаривал со мной, как ни в чем не бывало. Скорее всего, я восприняла игру слишком близко к сердцу…

— Нет, скорее уставшая… Наверное, расслабляющие пары в СПА на меня так подействовали, и теперь меня клонит в сон.

На самом деле, Захар прав, мне очень грустно, от того, что уже два дня я не видела Авияма. Мне хочется быстрее пойти в спальню и предаться мыслям о нем, рисовать его портрет в голове, вновь и вновь восхищаться его красотой и мужественностью. Вспоминать трубный голос с такой сексуальной хрипотцой, повторяя два слова «солнце мое».

— Где ты сегодня будешь ночевать? — спросил меня тихо Борис.

— Разве у меня много вариантов?

— Нет, нет… Просто… Ты не надумала вернуться в Альбус?

— Нет…

— Ладно.

За его словами явно что-то скрывалось. Борис понял, что я собираюсь спросить это с него, и опередил меня с ответом.

— Он был вчера недоволен, из-за того, что ты решила переехать ко мне.

О ком шла речь, было понятно без разъяснений.

— Серьезно?

— Пришел даже за тобой. Но ты спала. У тебя было такое лицо… — Борис по-доброму усмехнулся от воспоминаний. — В общем, он не захотел тебя будить и ушел. Я не знал, что ты переехала в Альбус, когда Брэди попросил комнату для тебя.

— Ты и не мог об этом знать, я ведь не переезжала.

Ну конечно, Авиям рассердился из-за моего переезда к Борису! Ведь что подумают люди, которые знают, что мы любовники? С этой стороны я не смотрела на ситуацию.

Немного помолчав, Борис решил продолжить.

— Лора… ты меня запутала, я не понимаю, с кем у тебя и что. Это твое дело, но тебе нужно определиться, потому что эти двое не ладят друг с другом. А я вижу, что нужна ты им обоим.

— Я согласилась составить Брэди пару на один вечер, не более.

Борис сидел на пуфе и наклонился ко мне, опершись локтями о подлокотник дивана. Его серые глаза выглядели настолько усталыми, что еще немного, и он уснет прямо за столом. Меня же, рассказ о вчерашнем визите Авияма, взбодрил, и я присоединилась к всеобщему смеху и веселью.

Следующим утром мы с Борисом отлично выспались. На рассвете он так сильно захрапел, что мне пришлось перебраться в гостиную со свежими следами ночного пиршества. Как раз в это время в номер бесцеремонно вошел Брэди. Я не успела притвориться спящей, и пришлось поговорить с ним пару минут до его отъезда. Без намеков, что за мной следят, и сбежать мне не удастся, тоже не обошлось.

С самого утра в горле стоял ком. Авиям вместе с другими представителями Альбуса сейчас парит где-то в небе далеко отсюда. С тех пор, как мы познакомились, он еще не был так далеко от меня.

В одиннадцать мы с Борисом и Ромой позавтракали в полупустом ресторане. Эти парни — самые молодые представители Землян на прошедшем конгрессе.

За завтраком я долго разглядывала детали ресторана, чтобы навсегда сохранить его в памяти. Там, у барной стойки Авиям впервые заговорил со мной, а за столиком, за которым мы сейчас сидим с Борисом, состоялся тот волнующий разговор об игре. Я настояла, чтобы мы сели именно сюда.

Несмотря на предстоящий грандиозный вечер, меня одолевала грусть. Я не желала расставаться с этим местом и еле сдерживала слезы. Как назло, первая половина дня пролетела очень быстро. Борис вместе со мной сходил за моей сумкой, потом мы забрали мой разряженный телефон на посту охраны и на черной легковой машине, которых, как мне показалось, на парковке было не меньше тридцати, выехали в местный аэродром.

Бориса что-то изрядно веселило, но, когда я попыталась выяснить причину, он вежливо отмахнулся и продолжил улыбаться одному ему известной шутке. После двадцати минут езды, мы увидели огромный, новейший, сверкающий серебром самолет, на котором нам предстояло лететь в Париж. Я старалась отвлечься на что угодно, лишь бы не заплакать прилюдно.

«Авиям в Париже, я лечу к нему и скоро, наконец-то, увижу его.»

Мы приехали одними из первых и выбрали себе места в общем зале с парными креслами. Я села с Борисом, а Рома позади. Никогда раньше я не летала частным самолетом, и от подобного уровня комфорта мне стало не по себе. Между рядами кресел было столько свободного места, что в этом промежутке можно было бы танцевать. Салон заполнился, я слышала знакомые голоса. Борис опять начал улыбаться сам себе, и, решив, что дело во мне, я потребовала объяснений. Борис взглядом стрельнул назад, туда, где сидел его друг. Я привстала с сидения, чтобы увидеть, что же там такого веселого. Рома выглядел очень бледным. Парень сидел с закрытыми глазами и, что было сил, вцепился руками в кресло. Очевидно, Рома боялся летать, причем жутко боялся. Я укоризненно посмотрела на Бориса, который, уже не сдерживаясь, беззвучно смеялся в кулак. Он уже давно заметил признаки паники у своего друга.

— Ничего смешного! Ты должен помочь ему!

— Нет, Лора! Я даже не знаю, что делать!..

— Просто сядь к нему и поговори! Ну же, отвлеки его!

Я сняла кроссовки и, с трудом, но все-таки вытолкала Бориса ногами с его кресла. Борис неуверенно подсел к другу. Я приподнялась с места и строго следила, чтобы Борис добросовестно исполнил свой долг. После, я разлеглась на оба кресла, закинув ноги на место Бориса, чтобы он не вздумал вернуться в ближайшее время. Самолет тем временем уже шел на ускорение, мы вот-вот взлетим.

Несколько минут спустя, все в той же позе я наслаждалась полетом. Сегодня облачно, поэтому смотреть вниз было особо интересно.

— Уверен, что знаю способ расположиться на этом кресле гораздо удобнее.

От звука этого голоса я заметно вздрогнула. Неужели он здесь? Как? Сердце неистово забилось в порыве счастья. Выходит, весь день он был рядом?

Авиям, одетый в серую рубашку и штаны в тон, выглядел, как всегда, необычайно привлекательным и властным.

— Я могу присесть рядом?

Мой голос куда-то подевался. Я кивнула.

— Слышал, здесь у кого-то проблема с нервами. Очевидно, речь шла не о тебе.

Мужчина игриво улыбнулся, и у меня закружилась голова. Мне нужно собраться, иначе Авиям поймет, что я без ума от него.

— Нравится летать?

Я посмотрела в иллюминатор, на всю эту бескрайнюю красоту, и, пытаясь сохранить серьезное лицо, утвердительно кивнула. Авиям вместе со мной принялся рассматривать огромное многоуровневое облако вдалеке.

— Лора, мне очень не понравилось, что ты ушла.

Голос Авияма звучал строго. Я повернулась к нему, и мы встретились взглядом. Странно, но я сразу перестала нервничать и даже улыбнулась.

— Не хотела тебе мешать.

— Ты не должна надумывать мои проблемы.

Ох, Авиям отчитывал меня, словно свою девушку. Несмотря на его хмурый вид, я была очень довольна.

— Почему ты не уехал утром? — я перевела тему на то, что первое пришло в голову, чтобы не дать себе расплыться влюбленной улыбкой. От его близости у меня перехватило дух, и голос звучал непривычно тонко.

— У меня еще оставались некоторые дела.

До Парижа лететь около восьми часов. Авиям здесь и никуда не денется, хотя бы, пока самолет не приземлится. Радость от этой мысли блаженством разнеслась по всему телу. Интересно, он один? Или с…

— Ты уже бывала в Париже?

— Нет. На самом деле, за границей я не была ни разу. А ты?

— В Париже — да, много лет назад. Помню, дни выдались пасмурные, города я толком не видел. От непогоды я укрылся в Швейцарии. Невероятная страна. Я хотел бы, чтобы ты тоже увидела ее. Она напомнила мне… место откуда я родом. Или ты предпочитаешь мегаполисы?

— Нет. Я люблю природу…

Авиям оказался прекрасным собеседником, внимательным, умным, любезным. Его заинтересовала моя обыденная жизнь, и я рассказала ему о селе, где родилась, своем детстве, учебе, и, наконец, как я оказалась в Бердске. Авиям предположил, что я любимица отца, и потому его удивляла моя скромность и неизбалованность. На что он получил туманный ответ и узнал, что я выросла с отчимом. А после, Авиям проявил тактичность, избавив меня от расспросов о моем биологическом отце. Мы сидели довольно близко, и мужчина не сводил с меня глаз, поэтому я часто, отвечая, посматривала на облака. О себе он ничего не рассказывал, и мои слабые попытки узнать что-то оставались проигнорированы.

— Лора, можно еще вопрос?

По осторожному тону я поняла, что вопрос будет личного характера.

— Я сложил о тебе определенный портрет. Ты — добрая, милая девушка, так же ты умна и красива. Очень красива. Я уверен, эти глазки, — Авиям еще больше прищурился, сверля мои глаза, — свели с ума несметное количество парней. Но что о тебе? В твоей жизни имели место серьезные романы? Ты когда-нибудь испытывала подобные чувства к кому-либо?

Авиям ждал моего ответа, но я молчала. Не говорить же… Он ведь решит тогда, что я совсем глупая. Я уверена, женщины настолько часто говорят Авияму о своих чувствах, что ему это могло уже и надоесть.

— Тебе нужен мужчина, который сможет позаботиться о тебе. Защитить. Пойми меня правильно, я хочу быть спокоен, когда уеду. Хочу знать, что тебя никто не обидит.

Я была растеряна и не знала, что ответить.

— Неужели среди всех твоих поклонников нет того самого? — не сдавался он.

— Да, «того самого» среди них нет. — я постаралась улыбнуться, а Авиям вопросительно вскинул брови.

Я пожала плечами.

— Мне кажется, Борис — отличный парень.

— Да. Ты прав, он замечательный.

Авиям многозначительно уставился на меня, и я пояснила.

— Мы друзья. Между нами никогда… В общем…

— Я знаю, что вы друзья, но может…? Нет? Хорошо… Лора, когда я уеду, я оставлю тебе несколько своих людей. Так мне будет спокойнее. Я всего лишь хочу убедиться, что никто не замышляет дурного против тебя.

Подобная забота вызвала во мне новые волнения. Я почувствовала жар, идущий прямо от моих щек. Хорошо, что Авиям отвлекся на мои волосы и не видел этого. Он поднял с подлокотника прядь моих высветленных волос и, покрутив ее перед глазами какое-то время, вернулся к разговору.

— Я все равно думаю, что ты мне не договариваешь по поводу «того самого».

Когда еще, как не сейчас, признаться ему? Мы парим над облаками, вдвоем, и он так очарователен со мной! Но я не могу… Авиям начнет избегать меня, а мне так нужно провести с ним побольше времени!

— Все сложно, Авиям.

— Я думаю, ты сама придумываешь себе эти сложности. Поверь, в жизни бывают действительно непреодолимые трудности.

— Нет ничего непреодолимого, когда ты действительно чего-то хочешь.

— Лора. Я знаю, о чем говорю.

— Если ты со мной не согласен, значит, ты никогда не влюблялся.

Как же должно быть глупо я сейчас выгляжу в его глазах!

Авиям не догадывается, что я владею гораздо большими знаниями об устройстве мира, чем доступно Землянам и намекает на мою неосведомленность. Но даже в этом новом мире я не вижу никаких значительных преград для влюбленных, кроме немыслимых расстояний. И если бы мы с Авиямом испытывали друг к другу взаимные чувства вроде моих, то не смогли бы порознь и последовали за своей любовью в любую точку галактики.

Авиям и не думал смеяться надо мной, напротив, он серьезно задумался, пока я разглядывала далекое поселение, частично скрытое облаками. Через несколько долгих минут он вновь заговорил.

— К слову о непреодолимых препятствиях, хочешь посмотреть фильм?

Я пожала плечами. Разговаривать с ним мне нравилось больше.

— Я хочу показать тебе самый культовый фильм. Такого ты не видела. Но, мне нужно, чтобы ты никому не рассказывала о нем. Я ведь могу тебе доверять?

Нас будет связывать еще одна тайна? Тогда я согласна!

Авиям встряхнул перед собой запястьем и поводил по черному браслету пальцами. Я разглядывала облака и чувствовала пристальный взгляд на левой щеке. Кажется, от неловкости мне снова стало жарко.

Меня спас визит женщины, которая принесла Авияму нечто, напоминающее очки виртуальной реальности. Авиям поблагодарил ее, во всяком случае, мне так показалось, ведь говорил он на незнакомом языке, и снова принялся водить по своему браслету.

— Тебе нужно надеть это.

Я приняла из рук Авияма массивные очки, переходящие в наушники. Понятия не имею, что с ними делать! Авиям, видя мою растерянность, помог мне.

— Фильм в жанре фантастика. После, я спрошу тебя о непреодолимых препятствиях еще раз.

— Идет.

Авиям настолько заботлив, что отрегулировал мое кресло в полулежачее положение. А затем через браслет включил фильм, заставка которого тут же появилась перед моими глазами.

Фильм длился около трех часов. Уже в первые десять минут, я поняла, что никакая это не фантастика и жадно внимала каждое слово. Авиям прав, я никогда подобного не видела. Очки служили для того, чтобы стать главной героиней фильма, видеть все ее глазами. Это было настолько реалистично, что я могла скосить глаза и увидеть свой нос, то есть нос главной героини. Её звали Эллин. За весь фильм я видела ее не больше четырех раз в отражении зеркал. Девушка имела необыкновенные черты лица, даже, можно сказать, причудливые, но вместе с этим, она поразила меня своей красотой. Никогда в жизни мне не доводилось видеть никого прекраснее.

Фильм начался с небольшого повествования истории галактики Млечный путь. В нашей галактике существовали десятки технологически развитых, населенных людьми, планет. А также сотни тысяч обитаемых, однако, не вышедших на передовой уровень. Развитие таких планет шло своим чередом без вмешательств, но под пристальным скрытым наблюдением Высшего Совета Галактики, до тех пор, пока прогресс не выводил планету из общей тени на один уровень с самыми продвинутыми представителями Млечного пути. На каждой планете люди были особенными. Рост, телосложение, цвет кожи и волос, овал лица, разрез глаз, форма носа, все это отличало одних от других. Точнее выразиться, каждую планету заселяла своя раса людей. Большинство из них я никогда не видела и не могла даже вообразить. И каждая планета была полна своими, присущими только ей богатствами, а именно полезными ископаемыми, флорой и фауной. Поначалу планеты добровольно делились своими благами и с удовольствием ими обменивались, пока однажды планета, носящая название Ава, под предлогом сохранения собственной первозданной уникальности, не приняла закон о запрете вывоза своих богатств и не разорвала все инопланетные торговые и бартерные отношения. Вслед за ней подобное вето на свои блага наложили еще ряды планет, и начались первые вспышки негодования. После долгих споров и наказаний за нарушения и разведение контрабандных товаров вне зоны их изначального порождения, последовали первые конфликты, обернувшиеся кровавыми войнами.

Около половины фильма я смотрела, как гибнут и исчезают целые планеты в ходе беспощадных битв. Как зритель, я была чересчур впечатлительна, а тот фактор, что я наблюдала все от первого лица, в разы усиливал мои переживания и потрясения от несусветной жестокости. Авиям то и дело слегка тряс меня за плечо или похлопывал по кулаку, чтобы вернуть к реальности, звал по имени, и тогда, я понимала, что веду себя беспокойно или издаю странные звуки. Бывали даже моменты, когда я вместе с героиней пыталась поймать выскользнувшую из ее рук чашу, хваталась за голову или махала руками, вжимаясь в сидение, чтобы устоять на краю обрыва. Тогда Авиям заботливо брал мои ладони и возвращал на подлокотники. Приходилось на время закрывать глаза и повторять себе, что все, что я вижу ненастоящее.

Конечно же, без любовной линии в фильме не обошлось. Эллин, дочь повелителя планеты Рубруис, благодаря своей красоте была взята трофеем в плен планетой агрессором Абсор и тем самым спасена от гибели, которой подверглась вся ее семья и раса. Ее отец, Амитэйа Терра, десятилетия возглавлял Высший Совет Межрасовых Коммуникаций и посвятил жизнь налаживанию дружественных связей между многочисленными расами, населяющими галактику Млечный путь. Мать девушки была рождена на уже знакомой мне планете Альбус, и тайна ее происхождения усердно скрывалась ото всех, ведь подобные отношения между расами запрещены, как законом, так и сформированными обществом устоями. После похищения, Эллин заточают в камере космического корабля, откуда она своими глазами наблюдает, как погибают миллиарды душ каждой новой захваченной планеты.

В плену в девушку влюбляется солдат по имени Элиссео. За его доброту и заботу, а может, и за красивое смуглое лицо и весьма притягательный взгляд, героиня, постепенно, вопреки всему, отвечает этим чувствам взаимностью. В одной из сцен я с трепетом наблюдала, как их пальцы медленно переплелись, признавая взаимность. По моим рукам пробежали мурашки, и только в этот момент я почувствовала, что моя левая ладонь повторяет действия Эллин. Я крепко сжимала руку Авияма и совершенно не помнила, как это произошло. Я рывком убрала руку и зажали ладони между колен.

Следующая сцена фильма оказалась настолько горячей, что мне пришлось поспешно снять с себя очки. Я забыла, как дышать, когда Элиссео прижал «меня» к своему обнаженному торсу. Мне показалось, что я даже почувствовала запах его кожи и попыталась оттолкнуть мужчину.

Ох уж эти неземные технологии! Все слишком правдоподобно. Авиям понимающе улыбнулся, и я, немного погодя, снова надела очки.

Без памяти влюбленный Элиссео предлагает девушке бежать, но в день побега, Эллин решает остаться. Она случайно узнает о плане врага об истреблении всех рас, дабы стать единственными полноправными хозяевами всех богатств Млечного пути, и не может остаться в стороне. Эллин вдохновляется одним из самых безумных проектов своего отца, и в память о нем, решает воплотить его и добиться воцарения мира во всей галактике. Поначалу Элиссео настроен категорично и не видит в замысле Эллин будущего. Однако, наблюдая, что многих его соратников, вынужденных беспрекословно исполнять приказы, пугают столь радикальные меры их правителя, молодой человек проникается идеей Нового Мира Эллин.

Влюбленные с риском для жизни оборачивают солдат, а после и самых приближенных к повелителю Абсор лиц против него же, захватывают главное оружие врага и свергают тирана. После, они выступают с речью ко всем бунтующим, а также уцелевшим расам, которых осталось в общем счете семь.