Планета Эксперимент. Ларец для инопланетянина

— Ты с Андромеды! — догадалась я.

Парень кивнул, широко улыбаясь.

— Первое время у нас тебе придется привыкать ко всему новому. У нас разный воздух, разная природа, люди и ценности. Ваш народ глотки друг другу перегрызет за горстку алмазов. У нас же этот камень, благодаря своим свойствам, используется в быту. Мы умеем добывать алмазы вот с таких углеродных планет, и не используем его как украшение. У нас есть множество камней гораздо прекраснее. Только представь, ты попробуешь ягоды, вкуса которых даже не могла представить! Если, конечно, твои вкусовые рецепторы смогут его распознать. Тебя ждет очень много нового!

Тео — идиот или притворяется? Меня собираются насиловать на его чертовой галактике, а он втирает мне про вкусные ягоды!

— Тео, я еду не по доброй воле, мне не может там понравиться.

Тео успел заметить, как мои глаза стали блестящими от слез, и я поспешила отвернуться. Мне нужно держаться, иначе он не захочет больше со мной разговаривать.

На этой ноте наш диалог закончился. К моему удивлению, парень остался стоять на месте. Неужели в нем уже зарождается симпатия, и ему нравится говорить со мной?

— Ты и ты, идете за мной.

Я не обернулась на звук этого голоса, хоть он был и болезненно близко.

— Я ясно выразился?

«Иди к черту!»

— Бери подругу и за мной.

— Лора…

Голос Бориса был так жалостлив, что мне пришлось согласиться. Мы вышли из пассажирской комнаты и последовали за Авиямом, который был уже далеко впереди.

«Он — подонок, низкий человек, он не достоин моих чувств» — повторяла я себе, невольно залюбовавшись его походкой. Мы шли долго, корабль оказался довольно большим. Я не сразу сообразила, что нужно запоминать дорогу, все входы и выходы на случай побега, и была очень раздосадована, что силуэт Авияма так сильно отвлек меня.

Авиям замедлил шаг и, когда мы поравнялись, заговорил.

— Вам нужно размяться. Запомнили дорогу? Здесь, — Авиям указал четким движением ладони на металлическую дверь, — вы найдете все, что нужно. Начинайте отсюда, и как дойдете до пилотной кабины, можете закончить. Полы стены, потолок, все нужно вымыть. С этим обычно неплохо справляется робот, но ради вас он взял выходной.

— Борис, подскажи мне, почему мы должны его слушаться? — заупрямилась я, когда мы с другом набирали воды в ведра и выбирали себе щетки и тряпки.

— Ну… у нас нет выбора?

— Скажи, он всегда был таким…? Ты ведь его должен хорошо знать.

— Ну да. Сейчас он более нервный, чем обычно, оно и понятно… Думаю, он успокоится, только, когда получит свое.

Борис подтвердил мои опасения. Почему я была настолько слепа, что не замечала этого? Каждое его слово, каждый взгляд — вранье!

Я взяла в руки тряпку и принялась мыть стены. По большей части Борис стоял у меня над душой и пытался рассмешить, чем помогал. Работа шла медленно, и я часто делала перерыв, потому что у меня затекали руки. Через несколько часов усердной работы нам принесли холодные напитки и вино.

— А вот еще анекдот! Похитили как-то инопланетяне русского, француза, американца и …

— «Русскую». Ты перевираешь факты. Инопланетянин-американец похитил русскую во Франции!

— Хорошо. Похитили как-то инопланетяне русскую, француженку, американку и…

— Борис, остановись! Я не буду смеяться над этим анекдотом!

Коридор был длинным и широким, нашими усилиями его ни за что не помыть за день, если считать днем промежуток от пробуждения до сна. Я чертовски устала, но возвращаться мне не хотелось, потому что в пилотной кабине был он. В его присутствии я сильно нервничала, а мне сейчас нужны силы и ясная голова, для запасного плана. Пока все шло хорошо, Тео пару раз подходил к нам и заводил разговор. Мне нравилось, как он поглядывает на меня, симпатия определенно есть.

— Я больше не могу. Я лягу спать прямо здесь. — моя голова упала на плечо Бориса. Мы уселись с другом прямо на пол, жуя горячие бутерброды. Это был уже третий перерыв на перекус.

— Я помогу тебе.

— Позволь спросить, что мешало тебе сделать это раньше?!

— Я подбадривал тебя!

— Нет, ты меня отвлекал! Поэтому та немытая половина твоя!.. Борис, можно вопрос?

Друг кивнул и внимательно посмотрел на меня.

— Скажи, какие девушки тебе нравятся?

— Ну… мне нравятся яркие девушки, прическа, фигура, ум… Хотя последнее необязательно, если с ней не нужно много разговаривать.

— Это понятно, но ты когда-нибудь влюблялся? За что ты полюбил?

Борис посерьезнел и напряг мозг, пытаясь вспомнить.

— Лора, я довольно влюбчивый. Несколько лет назад я был и в тебя влюблен.

От смеха я поперхнулась.

— И за что ты в меня влюбился?

Мне очень нужен ответ на этот вопрос!

— Думаю… ты привлекла меня внешне. Еще мне нравилось разговаривать с тобой… я помню, ты всегда улыбалась.

— Угу… И за какое время ты влюбился?

Борис был очень удивлен моим откровенным разговором, но отвечал без стеснения.

— Я не помню… Наверное, в день, когда мы познакомились, это было в …

— Нет, так быстро не влюбляются! Борис, вспомни, пожалуйста, о самом сильном чувстве к девушке!

— Все же логично, чем красивее девушка, тем сильнее чувство!

Разочарование очень отчетливо отразилось на моем лице.

— Лора, я не пойму, чего ты от меня хочешь! Вон, спроси у Тэо, может он у нас окажется большим специалистом по части любви! — Борис указал ладонью на парня, приближающегося к нам из-за моей спины.

— В чем-чем специалистом?

— Лору вдруг заинтересовала тема любви! Но она посчитала меня недостаточно компетентным.

— Это правда, ты никогда не любил по-настоящему!

— А ты у нас, значит, любила?

Под пристальными взглядами двух парней мое лицо начало гореть. Не хватало, чтобы они догадались о моих чувствах к Авияму, которые и без того так явно написаны у меня на лице! Я грубо схватила ведро, обильно расплескивая воду, и продолжила натирать стену, повернувшись к парням спиной.

— Лора, вы можете закончить, достаточно.

— Нет, он сказал вымыть весь коридор. Кто я такая, чтобы не слушаться его приказа! Он же, получается, мой хозяин? Захотел, приказал поесть, захотел, велел отдраить коридор, нужно продать меня сутенеру? Пожалуйста!

На последнем слове моя речь дрогнула, я умолкла, бесшумно давясь слезами. Кто-то из парней забрал у меня щетку, и я услышала звук удаляющихся шагов. Немного успокоившись, я направилась вслед за Борисом, чтобы умыться, оставив позади растерянного Тео.

Борис долго копошился, возвращая щетки на места, пока я умывалась. Мне было стыдно за то, что я не могу сдерживаться и быть сильной. Все дело в Авияме. Боль от его предательства разрывает душу на части. Даже кровавую рану было бы легче вынести. Я должна выкинуть Авияма из головы, перестать думать о нем, смотреть на него. Он — не тот мужчина, которым я очаровалась, и я разлюблю его еще быстрее, чем полюбила!

— Лора, все будет хорошо. Поверь. Просто поверь, пожалуйста. — уговаривал шепотом Борис.

Конечно, вряд ли за нами следят круглосуточно, но что-либо обсуждать все равно не безопасно. Чтобы меня успокоить в ту первую ночь, друг и так сболтнул лишнего при камерах.

— Да, я знаю. Они не продадут меня, я скорее умру. Борис, прости, я не хочу оставлять тебя, ведь ты здесь только по моей вине… но я лучше умру, чем…

— Лора, умирать не придется, успокойся. И расслабься. Пообещай мне, что ничего подобного не сделаешь и сейчас же выкинешь эти мысли из головы!

— Если меня передадут этому Августосу, у меня не будет выбора!

— До этого не дойдет! — прорычал он, едва шевеля губами.

Борис крепко обнял меня, и мне стало спокойнее.

Когда мы вошли в пилотную, ОН общался с членами команды и не обратил на нас никакого внимания. Я сразу же села у окна, облокотившись на мягкое сидение. Вот бы заснуть, ни о чем не думая. Боль в груди не утихала, и, чтобы ее заглушить, я с силой надавила кулаком в самый очаг и принялась массировать мою «рану». Боль притупилась. Перед тем, как закрыть глаза, я не удержалась и взглянула на НЕГО. И как же я собираюсь разлюбить ЕГО, если ОН сводит меня с ума? Я не должна больше думать о нем! НЕ ДОЛЖНА! Чтобы оградить себя от ненужных воспоминаний и не слышать ЕГО голос, я принялась считать счастливых телят.

«Один счастливый теленок, два счастливых теленка, три счастливых…

Следующие два «дня» нам с Борисом велено было продолжать мыть коридоры. За это время я неплохо стала ориентироваться в главном корпусе корабля, приметила два входа/выхода. Тэо быстро притерся к нам с Борисом, судя по всему, ему очень нравилась наша компания. Все остальные мужчины в команде были более взрослые, либо наглухо отмороженные. Как я узнала, Тэо совсем недавно сюда попал.

Чистка коридоров шла медленно. Помощь Бориса ограничивалась сменой воды в ведре и осмотре качества, выполненной мной работы. Обедали и ужинали мы тут же в коридоре. Я всячески пыталась избегать ЕГО, поэтому старалась проводить меньше времени в пилотной, а по возвращению, сразу же ложилась спать, продолжая считать телят.

Меня разбудил шум. На этот раз ОН говорил на английском и не он один. Несколько человек говорили одновременно и быстро, мне было сложно что-то разобрать. Борис не спал и устало косился на мужчин у пультов.

— О чем спор?

— Ерунда, спи спокойно!

— Я слышала «she». Они обо мне?

— Тебе не о чем беспокоиться.

Я заглянула другу в глаза. Он явно не договаривает.

— Тема беседы «Почему я должен дрочить в туалете, когда на борту есть женщина?»

Борис нисколько не улыбнулся, и я поняла, что попала в яблочко.

— Авиям не допустит насилия. Народ Альбуса отличается высокими понятиями о нравственности, это всем известно. Никто не захочет конфликтовать с ним.

— Борис, прекрати! Твое разукрашенное лицо лучше всего демонстрирует мне его «высокую нравственность» — последние слова я произнесла так возвышенно, что друг, готовящийся мне возразить, прыснул.

— У него отличный удар! Меня почти с первого вырубило!

— Но ты все же устоял до третьего, чтобы ОН мог хорошенько размяться! Ты даже сейчас не перестаешь быть ЕГО фанатом!

— Кто бы говорил! Ох, извини…

— Ты не знаешь, где Тео? — перевела я тему.

— Полчаса назад глазел, как ты спишь, потом вышел.

Я сама не заметила, как расплылась в довольной улыбке.

— Лора, ты проводишь с ним много времени. Я хочу напомнить тебе, что он не на нашей стороне.

Я пожала плечами. Борис сказал, тут повсюду камеры, а значит, я не могу говорить откровенно.

— Тео и не враг нам. Он — интересный парень, и очень мне нравится. Жаль, что мы не познакомились при других обстоятельствах, мне кажется, мы бы… подружились.

Надеюсь, Тео увидит мое признание по камере или кто-то расскажет ему об этом. Мне и Борису нужно выбраться, я приложу все усилия для этого. Или хотя бы устрою побег для друга.

— Как он вообще попал сюда?

— Гровер его отец.

Мои глаза расширились до размера монет. Этот неотесанный мужлан — отец Тео? Если присмотреться, у них похожие носы… А может, это к лучшему?! Вдруг отец нам поможет? Мое неприятное удивление переросло в радость.

— Ты так быстро забыла Авияма?.. У тебя ведь были к нему какие-то чувства, раз ты …

— Нет. Уже нет.

Ох, Борис, ну, конечно же, я люблю ЕГО! Я хочу броситься ЕМУ на шею и кричать, что ни за что не стану ничьей, кроме НЕГО!

— Борис, ты не слышал, у Тео… есть девушка?

Друг посмотрел на меня, будто я сморозила глупость, и, нахмурившись, коротко ответил:

— Не слышал.

Я положила голову ему на грудь и закрыла глаза, пытаясь снова уснуть. И, думаю, я уснула. Меня разбудило знакомое настойчивое движение у моего запястья. Кто-то теребил мою руку. Я открыла глаза и увидела перед собой ЕГО.

— Поднимайся, сегодня ты спишь в моей комнате.

Сплю? Что ОН имеет в виду?

— Лора, вставай! — ЕГО голос стал настойчивее, когда я, проигнорировав, стала снова закрывать глаза. — Ты не расслышала? Ты идешь спать в мою комнату. Довольно мучений, я же вижу, тебе неудобно. Не хватало еще испортить твою осанку.

— Борис тоже идет? — произнесла я сквозь закрытые веки.

— Нет. Он останется здесь.

— Значит, я тоже.

— Лора, не глупи. В моей постели есть место только для тебя.

Эти слова отозвались мурашками в каждой клетке моего тела. Переборов их, я ответила:

— Извини, но я недостаточно опытна, чтобы спать рядом с тобой. Тебе придется поискать кого-нибудь без такого большого пробела, как у меня.

Я приоткрыла глаза, чтобы видеть ЕГО реакцию. ОН явно не рассчитывал на то, что я владела таким точным переводом ЕГО недавней речи, когда ОН высмеял меня перед всеми, и бросил сердитый взгляд на Бориса.

— Ты бы хотела, чтобы я, перед кучкой жаждущих женщину мужчин сказал, что ты была прекрасна? Ты и без этого доставляешь мне немало хлопот. Но если для тебя это важно, скажу, то, что было между нами… Мне было довольно хорошо. Но я ни на чем не настаиваю. Тебе просто нужно хорошенько выспаться в более-менее удобной кровати.

ЕМУ понравилось? Излечивающий бальзам тут же разнесся по всему телу. Конечно, понравилось, я ведь это чувствовала, как я могла сомневаться!

— Я останусь здесь, с Борисом.

— Лора, соглашайся, пока я прошу по-хорошему. — ЕГО голос стал тихим и угрожающим.

— Я никуда не пойду с тобой. Я не твоя потаскушка!

— Ты сейчас же встанешь и пойдешь за мной, если не хочешь, чтобы едва зажившее лицо твоего друга снова пострадало.

Я не выдержала такого низкого приема. Хоть один, но он получит то, что заслуживает. Как ОН смеет отыгрываться на моем друге, который всегда был высокого мнения о НЕМ? От приступа злости мой пульс зашкалил, я сама не поняла, как это произошло, но вот, я, упершись руками в сидение, отчаянно лягнула ЕГО пяткой в челюсть. От другой ноги ОН получил удар в грудь, и послышался глухой стук, словно внутри была пустота. Я продолжала неистово наносить ему удары, пока ОН не отступил назад. Но этого мне было мало, мое тело сотрясала дрожь, и мне необходимо выплеснуть свою агрессию. Я встала, и, в два шага преодолев расстояние до НЕГО, продолжила колотить ЕГО кулаками в грудь. Сквозь гул в ушах я различила смешки команды. Их явно забавляло происходящее. На миг мне показалось, что их веселят мои слабые удары, и я схватила табурет, о который чуть не споткнулась, и занесла его над НИМ…

Со спины меня крепко схватили и оттащили на несколько шагов назад. Я рычала и требовала отпустить, но Тео оказался слишком сильным, для своего худощавого телосложения.

— Я не закончила! Пусти меня! Двуличный ублюдок! Ты — последняя скотина! Пусти меня, Тео! Он должен исчезнуть навсегда! Я не хочу его больше видеть! Пусть он исчезнет! Уходи! Исчезни!

ОН застыл на месте, капли крови с разбитой нижней губы уже испачкали идеально выглаженную серую рубашку. Мужчины позади все громче смеялись и комментировали произошедшее на незнакомом языке. Проводив меня взглядом, ОН с улыбкой развернулся к команде и присоединился к их веселью.

Тео выволок меня за дверь, поднял на руки и отнес к умывальникам, где облил мое лицо ледяной водой. Парень потянулся ко встроенному запароленному шкафчику над нашими головами и достал нечто, напоминающее белую губку, и пару стеклянных флакончиков.

Я закрыла глаза, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.

— Ты как? Почему ты накинулась на него?

— ОН это заслужил. Из-за НЕГО я здесь! Я ЕГО ненавижу!

Тэо сунул губку под струю воды, затем попшикал на нее по очереди из флакончиков и приложил к моему лицу, легонько касаясь то щек, то лба, то шеи. После второго круга примочек у меня прояснилась голова.

— Лора, знай, я не хочу в этом участвовать. Ты мне нравишься, но у меня нет выбора!

Я нравлюсь Тео. Очень неплохо, но все же, мне нужно больше. На этой скудной симпатии мы с Борисом домой не уедем. Я поймала его грубую ладонь на своей щеке и нежно погладила большим пальцем.

— Я вижу это, ты не такой, как все. Но нет смысла говорить о чувствах или влюбляться… Как только меня передадут этому чертовому Августину, я покончу с собой! Я не вынесу ни дня такой жизни!

— Не говори так, ты справишься! И мы можем даже видеться потом. Мы часто возим Августосу разные ценности с других галактик, в основном, с более далеких.

— Тео, для меня нет других вариантов. Если я, правда, тебе нравлюсь, помоги сделать мой конец проще и безболезненнее. Я знаю, есть способы быстро уйти из жизни, например, такие пятнистые таблетки… может что-то еще… Ты ведь можешь достать это для меня?

Тео округлил глаза.

— Тео, мне больше не на кого надеяться, кроме тебя! Пожалуйста, сделай это для меня! Я лучше умру, чем стану чьей-то против своей воли! Если ты, правда, жалеешь меня и тебе не плевать, помоги мне в этом!.. Нет! Ничего не говори сейчас. Подумай. Знай, если ты откажешь…

Спектакль вышел на славу. Мне не составило труда заставить свой голос дрожать, будто я сейчас расплачусь, ведь я, и в самом деле, еле сдерживалась. Гораздо сложнее было действительно не расплакаться.

— … я буду надеяться на твою помощь, иначе я не смогу здесь…

Вот и мой второй план. Если первые не выгорят, мне ничего не останется, как… Из всех вариантов развития событий, этот мне казался наиболее привлекательным. ОН передаст меня Августосу и уедет навсегда, окончательно разбив мое сердце. Я никогда ЕГО больше не увижу. Это мучение ничем не уступает тому, что я буду находиться в сексуальном рабстве.

Тео все обдумает и поможет мне, я уверена.

Борис сидел в ожидании, опустив локти на колени. ОН тоже был здесь, раскачивался на кресле у пультов и, когда мы вошли, бросил на нас сердитый взгляд. Часть команды уже разошлась, остальная не обратила на нас внимания. Я села в своем любимом углу у окна. Тео опустился рядом. Вместе со мной он стал рассматривать космические красоты и даже приобнял. Не так неуклюже, как это делал Борис, когда утешал меня, а будто я была его девушкой. Меня порадовал этот переход на новый уровень, но еще больше хотелось позлить ЕГО. Я знаю точно, ОН смотрит на нас и даже перестал раскачиваться.

Борис то и дело заговаривал с нами, а потом и вовсе попросил Тео освободить сидения, чтобы лечь спать. Я догадалась, что друг просто не хочет, чтобы я так тесно общалась с нашим врагом, он ведь не знает, что это всего лишь часть моего плана. Своей просьбой Борис добился лишь того, что Тео придвинул меня к окну, и сам теснее прижался ко мне. Спать друг так и не лег.

Тео предложил мне вина, но я попросила напиток покрепче, сама налила себе из принесенной бутылки грамм сто пятьдесят и осушила бокал в два глотка. Через десять минут я почувствовала, что все тревоги отступили. Я в космосе! Я вижу то, что никогда не мечтала увидеть… Здесь и сейчас мне так хорошо! Я невероятно счастлива, что перед смертью моя самая заветная мечта сбылась. И пусть даже такой ценой, я согласна умереть за нее! Правда, ужасно захотелось, чтобы вместо Тео рядом был ОН. Пусть грубый, пусть не тот, кем я очаровалась, но какое же это блаженство ощущать касания ЕГО тела! Как же мне хочется снова оказаться в ЕГО тесных жарких объятиях…

Тео молчал, потому что комментировать было нечего. Мы давно покинули нашу галактику и летели в зоне войд. Здесь можно было включить двигатели на полную, что команда и сделала по приказу Эверета. Эверет был одним из лидеров, и складывалось впечатление, что он капитан.

— Еще около трехсот часов пустоты.

— Андромеда как на ладони, это невероятно!

— Подлетим ближе, вот где настоящая красота! Кстати, все земляне так интересуются космосом?

Я пожала плечами.

— Вряд ли. Когда мне было десять, отчим подарил на день рождения астрономическую энциклопедию, потому что я часто задавала вопросы, на которые он не знал ответов. — эти воспоминания вызвали у меня улыбку. — Я любила читать ее в свободное время. А ночью, бывало, когда отключали свет в нашем селе, мы выходили во двор и искали на небе знакомые звезды.

— Почему ты смеешься?

— В детстве я так боялась темноты, что цеплялась за отчима мертвой хваткой, чтобы он все время находился рядом. Когда мы возвращались домой, его рука выше запястья была совсем красной. Бывало, даже появлялись синяки… но все равно, он всегда перед выходом протягивал мне руку, чтобы я крепко за нее ухватилась.

— Ты была маленькой, в этом нет ничего смешного. — подвел итог Тео.

— Мне было жутко страшно, но только до тех пор, пока я не поднимала глаза на небо. Космическое пространство, которое мне открывалось, завораживало своими тайнами и красотой. Больше всего на свете я мечтала когда-нибудь полететь к тем далеким звездам. Получается, моя безнадежная мечта была услышана. Правда, единственная возможность ей осуществиться, по-видимому, — быть похищенной инопланетянами, что тоже звучит за гранью реальности.

Я рассмеялась еще сильнее, на глазах выступили слезы, а я все никак не могла успокоиться. Борис и остальные начали коситься в нашу сторону.

— Знаешь, я давно выросла, но этот детский страх всегда оставался при мне. И только лишь сейчас, я впервые не боюсь этой жуткой тьмы. Может, потому, что здесь в космосе, среди моей мечты, мой страх не имеет надо мной власти. А может, я просто столкнулась с вещами пострашнее.

Тео молча обдумывал мои слова.

— Неужели на Земле нет способов бороться со страхами?

— Есть, наверное. У меня дома всегда имеются с запасом аккумуляторные лампочки, на случай перебоя с электричеством. Этого мне достаточно.

Настала очередь Тео смеяться.

— У нас все по-другому. Ты можешь избавиться от любых страхов за один сеанс со специалистом. Правда, для начала придется доказать, что твой уровень страха превышает допустимые нормы…

— Это относительно недавно принятые меры. — вмешался Эйб. Я заметила, что он давно прислушивается к нашему разговору. — С момента выявления закономерности нелепых смертностей у андромедян, прошедших терапию.

— Да, люди злоупотребляли возможностями и освобождали себя сразу ото всех возможных переживаний, искореняли само слово «страх». Представь, только каково это, жить, не боясь абсолютно ничего! Но сегодня ты не побоялся оскорбить кого-то намного сильнее тебя и получить за это, завтра ты скатился с крутой горы, не оценив трезво свои шансы, а послезавтра ты и вовсе, завидев черчутти, пройдешь мимо.

— Кого?

— Черчутти? Это зверь такой, огромный дикий хищник. Встретить его в естественной среде обитания — мигом отправиться в черную дыру.

— В черную дыру?

— Прости, ты ведь не знаешь, у нас есть такое выражение. Оно означает погибнуть без шансов на спасение. Ты знаешь, на моей планете…

— Тео! Отстань от девчонки!

Парень, немного пометавшись, криво улыбнулся мне, а после молча встал и с неохотой покинул пилотную.

Я не поверила глазам. Одно ЕГО слово, и Тео оставил меня? ОН так все испортит! Я уже продумала, как усну на плече парня, а после мы станем еще ближе друг к другу! Неужели Тео такой трус? Нет, он нам не поможет, он не пойдет против своей команды! Мне срочно нужно выбрать кого-нибудь другого на роль предателя-спасителя!

Внезапный протяжный скрежет заставил мое сердце уйти в пятки.

— Все написали завещание? — Борис хоть и вздрогнул вместе со мной, однако не выглядел испуганным, значит бояться нечего. ЕГО же лицо выражало беспокойство.

Эверет первым соскочил с места и вылетел из пилотной, за ним последовало еще несколько мужчин. ОН и Эйб остались у многочисленных мониторов и принялись копаться в оборудовании.

— Что происходит? — спросила я взглядом у Бориса.

— Не волнуйся, даже, если случилась поломка, никакой аварии или бедствия не произойдет. Я не силен в космической летательной технике, но примерно понимаю, какие «струны» сыграли для нас.

— И?

— Через пять-семь таких мелодий мы застрянем здесь навечно.

Мы не доберемся до Августоса? Это чудесная новость! За нами приедет помощь, и я все им расскажу! Есть шанс, что нам помогут!

— Не неси ерунды. Ты напугаешь ее. — донесся до нас ЕГО голос.

— Меня везут за миллионы световых лет от дома, где будут насиловать каждый день. Ты думаешь меня еще можно напугать?

ОН ничего не ответил, хоть и прекрасно слышал каждое мое слово. Это меня взбесило.

— Они все равно не получат меня! — заявила я, внезапно почувствовав себя смелой. Ох уж этот виски! — Я лучше умру или изуродую себя!

— Чшш! Лора, этих мер не потребуется! Прекрати думать об этом! Я пообещал тебе! — нашипел на меня друг.

Внезапно меня осенило. А не приложил ли Борис руку к этой поломке?

Да нет, он ведь никуда не выходил, все время мы были рядом.

— Как только меня передадут Августосу, я покончу с собой. Надеюсь, ЭТИ успеют отлететь достаточно, чтобы у них не потребовали назад их драгоценный приз!

— Сделай одолжение, выиграй нам фору перед самоубийством. — безразличным тоном попросил Эйб, не отрываясь от экрана своего монитора.

— Я очень жду этот момент, у меня нет желания его оттягивать. — улыбнулась я молодому, но уже с такими глубокими морщинами, мужчине.

ОН напряг скулы. Кажется, ЕМУ не нравится этот диалог. Значит, у меня появилась возможность позлить его!

— Я дам тебе пару советов, если пообещаешь не использовать их на корабле.

— Меня интересуют способы без посторонних предметов и вмешательств.

Эйб задумался, а ОН сердито вытаращился на меня.

— Например?

— Что-то вроде вспороть ногтями вены или зажать себе нос…

— Нет, не выйдет, есть вероятность на последних парах вдохнуть воздух ртом. Надежнее будет откусить себе язык и захлебнуться кровью…

— Эйб!..

Вне себя от злости ОН рыкнул на пилота на непонятном языке. С бешеными глазами ОН подлетел ко мне и накинулся с угрозами.

— Лора, если ты хоть что-то подобное предпримешь, твой друг жестоко за тебя поплатится! Подумай о нем, если ты хоть немного им дорожишь!

Мы злобно сверлили друг друга глазами. В ЕГО взгляде я отчетливо уловила страх. ОН испугался, что я действительно могу что-то подобное выкинуть, и ЕГО многострадальный выигрыш ускользнет от НЕГО. Разве не очевидно, что это был сарказм? Или Эйб говорил всерьез?

— Эй, Землянин!

В дверях стоял коренастого телосложения парень, самый неопрятный и хамоватый из всей компании и кивком приказал Борису идти за ним. Здесь его все называли «Пять девяток».

Борис, увидев мою реакцию, поспешил меня утешить.

— Думаю, они хотят, чтобы я сделал за них черную работу.

— Сломай там все к чертям! — попросила я, почти не открывая рот.

Друг подмигнул мне и последовал за Пять девяток, а я осталась одна с НИМ и Эйбом.

По ощущениям я прождала Бориса около трех часов, прежде, чем меня сморил сон. Я боялась засыпать одна, но еще больше переживала за друга, как бы кто-нибудь из команды не решил продемонстрировать на нем свою силу.

Когда я проснулась, друг спал рядом, целый и невредимый, свесив правые ногу и руку на пол. Испугавшись, что его снова уведут, я взяла его ладонь между своих и положила под голову. Мне совсем не нравилось, как на меня смотрел Пять девяток. Не было сомнений, что он один из главных зачинщиков споров по поводу моей неприкосновенности. Нужно отдать должное ЕМУ, как бы я в НЕМ не ошиблась, нарисовав портрет идеального мужчины с высокими моральными принципами, все-таки, немного правды в этом есть. Только благодаря ЕГО позиции, меня никто не тронул. Как при всем при этом ОН хочет передать меня в сексуальное рабство и жить спокойно со своими высокоморальными принципами, не укладывалось у меня в голове.

Через несколько минут Борис начал вертеться и поднял на меня глаза.

— Неудобно? — догадалась я.

— Да, но не из-за этого, — махнул он на наши руки. — Тебе страшно?

— Не хочу, чтобы тебя опять увели.

Немного подумав, Борис сказал:

— Давай-ка вытянем вместе ноги, я уже не могу так спать, мы же не кузнечики, в конце концов.

Борис схватил меня на руки и распластал вдоль спинки сидений, сам он лег боком ко мне с краю. Это было чересчур лично, но невероятно удобно, к тому же так мне сразу же стало спокойнее. Сидения шли во всю заднюю стенку пилотной кабины, но из-за двери в коридор, стоящей посередине, невозможно было улечься двум высоким людям вдоль на одной половине. Другую половину обычно занимал кто-то из команды, и мы не претендовали на нее, даже если она пустовала, как сейчас.

— Не ревнуй. — едва слышно прошептал мне друг на ухо.

Я повернула к нему голову, ожидая пояснений, но Борис уже перешел в фазу медленного сна. Должно быть, говорит во сне. Я взяла его руку и накинула на себя.

Не знаю, сколько прошло времени, может полчаса, а может и два, но у меня затекло плечо и стало жутко неудобно. Борис уже вовсю сопел, к этому я привыкла. Еще через столько же времени терпеть стало совсем невмоготу, но я не могла позволить себе разбудить его. Сон — это единственное время, когда мы забывались и уходили от реальности.

ОН тихо заговорил с Эверетом, и я немного отвлеклась, пытаясь расслышать, но не смогла разобрать ни слова и не сразу поняла, что говорят они не по-русски. Как же я забыла… Все, что мне было ясно, это то, что голоса были беспокойными. И все же, какой приятный у НЕГО голос…

Просыпаться каждые два-три часа было здесь нормой. Проснувшись в очередной раз и попробовав осторожно перевернуться, я заметила, что Борис тоже не спит.

— Еще не поздно передумать. Лора, тебе ведь неудобно.

Я кинула взгляд за плечо Бориса и увидела ЕГО, сидящего на том же месте.

— Он хоть когда-нибудь спит? — пробубнила я Борису.

— Я думаю, он здесь из-за тебя. — хмуро пояснил друг.

— Нет, Борис, это я здесь из-за него.

— Ну… тоже верно. Хотя…

— Если вы выспались, вас ждет работа.

— Говоришь, он, правда, всегда был таким занудой?

— Я никогда не говорил этого! — возмутился друг.

Господи, неужели и Борис лебезит перед НИМ!

— Только не говори, что ты до сих пор его фанат!

— И этого я не говорил!

— Это читалось между строк.

— Как и твои чувства. — ударил друг по больному. Он произнес это очень тихо, но я расслышала каждое слово.

— От любви до ненависти один шаг…

— Любовь не проходит за один день. — съязвил друг с явной отсылкой на мои слова в коридоре, когда я поставила под сомнение его возможность полюбить за один день.

— Борис, это просто выражение такое, любви не было. — эта ложь, благодаря сильной обиде, прозвучала очень правдиво.

— Но ты и не испытываешь ненависть к нему.

— Ты серьезно так думаешь? Называй это, как хочешь. Но если выбирать между Андромедой и еще одним днем с НИМ на корабле, то мой выбор не в ЕГО пользу.

— Малыш, не юли, к тебе не так то легко подкатить. Ты даже меня отшивала не раз! — заявил друг с шуточным высокомерием. — А с ним ты была едва знакома…

Зачем Борис это делает? Я знаю, в отличие от Тео, он не трус и не пытается выслужиться перед НИМ. Для чего ему нужно, чтобы я признала вслух свои чувства после того, как ОН поступил со мной? Тем более, несмотря на полушепот, возможно, ОН всё слышит. Меня это взбесило, я даже почувствовала, как начало гореть мое лицо.

— Я была сильно пьяна в тот день. Вообще-то, опять же выбирая, между НИМ и Брэди, я бы выбрала Брэди.

— Только не говори, что ты пожалела, что он сейчас…

Борис окончательно вывел меня из себя. Ни секунды не размышляя, я уперлась в него руками и ногами и резко скинула с сидений, обрывая на полуслове.

Друг возмущенно охнул откуда-то снизу.

— Единственное, о чем я пожалела в своей жизни, так это о том, что не застраховала себя от похищения инопланетян! И теперь торчу с ними на этом вонючем корабле! — зашипела я и, швырнув плед со всего размаха на пол, показала Борису, где он сегодня будет спать.

Нужно взять себя в руки. Вздох…

Неужели Борис не видит, как мне тяжело? Я всеми силами пытаюсь выкинуть ЕГО из головы! Я стыжусь своих чувств и не хочу, чтобы о них кто-то знал, и уж тем более ОН! ОН ведь просто-напросто одурачил меня!

Как только смолкли мои всхлипы, несмотря на кипящую злость, я быстро уснула и даже хорошенько выспалась, потому что конечности не затекали, и много часов подряд я не просыпалась. «Утром» я даже не сразу поняла, почему Борис спит, сидя на полу, откинув голову на краешек сидения. Я почувствовала себя гадкой, как можно было так с ним поступить? Борис, пожалуйста, прости!

Но Борис не выглядел обиженным. Все «утро» он был излишне любезен со мной, считая себя виноватым в том, что я из-за него сорвалась. После ванных процедур Эверет передал нам распоряжение продолжать чистить коридор.

Сегодняшний «день» тянулся бесконечно. Борис, откинув шуточки в сторону, молча драил стены корабля вместе со мной. Признаться, сейчас мне нужен был тот Борис, который смог бы отвлечь меня, рассмешить, но Борис выглядел непривычно сосредоточенным. В этом есть свои плюсы, так мы быстрее закончим, и я смогу поскорее оказаться перед своим окном и наблюдать невероятные космические просторы, будет больше времени на то, чтобы пробудить чувства в Тео.

Я просидела у окна немало часов, а Тео все не было. ОН тоже так и не появился, скорее всего, отсыпается в своей комнате. Не знаю, сколько в конечном счете я бодрствовала, чтобы не пропустить ЕГО визит, пока не уснула в еще более подавленном состоянии, чем обычно.

На следующий «день» ЕГО тоже не было. Ни в коридоре, который мы с Борисом драили, ни в пилотной. Не видеть ЕГО оказалось для меня самым тяжким испытанием. Целых два долгих дня без НЕГО! «Завтра» ОН точно появится…

Но и завтра он не появился. Никогда еще моя любовь не приносила мне столько страданий. Боль в груди не умолкала ни на секунду, и весь день я незаметно, но сильно растирала кулаком грудь, чтобы притупить одну ноющую боль другой. Я поняла, насколько ОН необходим мне, и что я буду любить ЕГО, несмотря ни на что, просто потому что пока не могу по-другому.

Но ЕГО не было.

Зато в пилотной объявился Тео. «Вчера» мы встречались в коридоре, но он не остановился поговорить со мной и Борисом, и даже бутерброды нам принес Пять девяток.

— Если он не прекратит на тебя так смотреть, я сломаю ему нос! — зашипел Борис вслед удаляющемуся коренастому парню со странным прозвищем.

— Держи себя в руках, меня он тоже раздражает. Но если тебя изобьют снова, мне от этого будет только хуже.

Тео вел себя отстраненно. Он весело общался с командой, не удосуживая меня вниманием, которым я отчаянно хотела завладеть. Я распускала волосы при нем, мило улыбалась и даже специально порезала палец, чтобы он вывел меня и помог перебинтовать. Но с последним мне помогал Борис. На следующий «день» ничего не изменилось, кроме моего отчаяния. Оно стало еще глубже. Своим хладнокровным исчезновением ОН разбивал мне сердце. ОН точно слышал наш ночной диалог с Борисом, где я говорила, как сильно не хочу ЕГО больше видеть и решил исполнить мое «последнее» желание.

Сегодня мы с Борисом под присмотром Тео были допущены до одной из технических комнат. Здесь было не меньше сорока градусов по Цельсию, к такой жаре никто из нас не привык. Всюду находилось сложное, неимоверно грязное оборудование, от которого и шел этот жар. Над одним из особо горячих аппаратов мне пришлось снять сережки, потому что казалось, будто они странным образом становились холоднее и тем самым щекотали уши. Тео сидел на полу у входа и часто фыркал, обтирая лоб. Борис работал еще усерднее меня и где-то, когда я долго копошилась, приходил на помощь. Через три часа усердной работы Тео ушел за холодным лимонадом и стал нашим героем.

Один из плюсов этого помещения — сюда не совал свой мерзкий нос Пять девяток. Предыдущие «дни» без НЕГО он совсем распетушился. Борис стал всюду сопровождать меня лично, потому что бесконечные словесные домогания со стороны Пять девяток стали переходить границы. Бориса он тоже не оставлял в покое, постоянно указывая ему «место», будто это он избил моего друга до обморочного состояния и тем самым «победил» его. Это напомнило мне то, о чем я давно хотела спросить.

— Тео! А почему «Пять девяток»?

Я обернулась к парню, и он просиял. Его рука поднялась ко лбу, и после смешка он выдал.

— У тебя вот здесь… Ладно, неважно. Я говорил тебе, что у нас на Андромеде все планеты…

— Пронумерованы? Без названий?

— Да! Каждому человеку по факту рождения присваиваются номера, и это единственный своего рода «документ». Сама понимаешь, обычно это очень длинные цифры. Чтобы найти человека и узнать о нем все, тебе лишь нужен его персональный номер. Если в этом номере встречаются подряд три одинаковые цифры, это красивый номер, этому человеку повезло. Если четыре — он на редкость удачлив. Пять — достойно всеобщего восхищения. Многие наносят эти цифры на одежду, чтобы показать свою… уникальность и получить уважение. Что уж говорить о тех, у кого больше пяти одинаковых цифр! Этих людей обычно знает вся округа. Мне довелось поработать с парнем «семь нулей», а у моего прадедушки было в номере девять единиц, но все они были раскиданы так, что его номер не считался даже красивым.

— Несправедливо! Тео, а какой номер у тебя? — небрежно спросила я, давая понять, что это не имеет никакого значения для меня.

— Ничего особенного, в нашей семье никому с номерами не везет, кроме моей матери. У нее в номере есть три четверки и три восьмерки.

— Значит, повезет в любви! Это такое выражение у нас…

— Пока мне не везло! — отшутился Тео. — А тебе?

— Как видишь, из нас я самая невезучая. А вот Борису очень часто везет! Он у нас настоящий специалист в любовных делах! — подколола я друга.

— Если бы ты не была такой недотрогой, тебе бы еще четыре года назад повезло! — не остался в долгу Борис.

Я от души рассмеялась.

— Борис, хорошо, представь, я бы ответила тебе взаимностью, но ты же… Я имею в виду… Ты очень часто меняешь девушек. Я считаю, что ты непостоянный, а любовь, она одна, и с ней до конца!

— Лора ты мыслишь, как героиня мыльной оперы! — Борис скривил лицо в притворном отвращении.

— Я надеюсь, с годами ты все-таки станешь больше похож на своего отца…

— Лааапонька! Я так и знал, что тебе нравится мой отец!

— Ребята…

— Твой отец — замечательный человек, и да, я им восхищаюсь! — поставила я точку в нашей шуточной перепалке.

— … я принесу вам поесть. Лора, что ты хочешь?

Тео снова притерся к нам с Борисом, поняв, что ОН больше не станет его прогонять. Я попросила лимонад со льдом. Борис поддержал мою идею, добавив для себя большую отбивную.

— Лора, ты совсем не ешь последние дни. Я попрошу Тео принести тебе бутерброды с рыбой.

— Как можно есть в такой жаре? — выкрутилась я.

Друг оказался очень внимательным, у меня, и правда, пропал аппетит. Из-за сильных переживаний меня мутило от одного вида еды.

Еще через четыре часа работы моя голова стала раскалываться, лицо не просыхало от пота, и от того, что я часто его терла, кожу стало больно пощипывать. Тео предложил закончить на сегодня, но как бы заманчиво не звучало это предложение, я согласилась с Борисом, решившим остаться еще на несколько часов и все домыть, чтобы не возвращаться.

— Тео, ты можешь подождать нас снаружи, зачем ты это терпишь!

— Все в порядке, я привык к подобной духоте.

Мы с Борисом кропотали над одним из самых жарких приборов, вдали от Тео.

Я заметила, что руки друга выполняют несвойственные уборке действия. Правая ладонь будто прижимала одну из деталей оборудования, вокруг которого мы кропотали, как если бы, он его незаметно разобрал и сейчас устанавливал последнюю деталь на место. Заметив мое внимание, Борис едва заметно подмигнул мне.

Я ощутила душевный подъем и уже не чувствовала ни жары, ни усталости. Борис выполняет свой план! Он не обманул меня, он что-то придумал! Незаметно пролетело еще два часа. Все это время я внимательно следила за другом, однако ничего, похожего на это я больше не заметила.

Мы с Борисом провели немало времени в душе, охлаждаясь и отмываясь от грязи. Так хорошо, как после этого тяжелого дня, мы еще не спали.

На следующий «день» у меня заболели мышцы рук, я не могла даже держать бокал. К сожалению, средства от этого в аптечке не было. Но из плюсов — я была освобождена от работы. Правда, это не коснулось Бориса. Друга вновь отправили что-то чинить. Говорят, пока мы спали, скрипящие струны снова сыграли мелодию.

Сегодня уже пятый «день», как я не вижу ЕГО. Вчерашняя изнурительная работа помогла мне отвлечься, сегодня же горе полностью завладело мной.

Как же я могла так влюбиться, что из всех насущных бед, самая болезненная для меня — не видеть ЕГО? Весь день я просидела у окна одна, еле сдерживая слезы. Я часто выходила умываться холодной водой, чтобы остудить лицо, это помогало мне немного успокоиться в пик отчаяния.

К ужину вернулся Борис, а за ним вскоре объявился и Тео. Я распустила волосы, чтобы скрыть за ними раскрасневшиеся глаза, но Борис и без этого прочел мое настроение и сел рядом, обхватив мою ладонь обеими руками, пока мы ждали ужин. Видя, что я не притрагиваюсь к еде, друг нахмурился.

— Ты горишь! — Борис приложил ладонь к моему лбу. — Где ты могла простыть?

— Все нормально, у меня просто болит голова.

— Тео! Лоре нужно что-то от температуры!

К нам подошел Тео.

— Голова болит?

— Тео, все хорошо. — отмахнулась я.

— Она вся горячая!

— Я сейчас…

Тео вернулся очень обеспокоенный и протянул мне прозрачный бокал с розоватой жидкостью на один глоток. Я не обратила внимания на его руку.

— Лора, тебе сразу полегчает. — стал уговаривать парень.

Во мне стала подниматься злость. На Тео, труса, который бросил меня, и разбил последние надежды на спасение. На НЕГО, которому все равно на меня, даже после того, что между нами было. Злость на всю команду, ведь они не имеют права зарабатывать деньги, безнаказанно похищая людей. И, в конце концов, на свою беспомощность. Меня насильно везут в гарем к какому-то ублюдку, лишая права на собственную жизнь! От этих мыслей моя голова каждый день просто закипает! А Тео принес мне какую-то таблетку от температуры!

Когда парень еще больше приблизил ко мне бокал, я грубо ударила по его руке. Бокал со звоном упал, но не разбился. Все присутствующие повернули к нам головы. Во мне не осталось сил сдерживаться, я выбежала из пилотной, и мной вовсю завладели рыдания. Я вслепую петляла по незнакомым коридорам, пока не остановилась в маленьком тупике перед металлической дверью. Я плакала, пока меня не покинули силы. Я не хотела возвращаться зареванная в пилотную, ко всем этим нелюдям и свернулась клубком в углу. Было холодно, но это даже хорошо, холод отвлекал и остужал мою горячую голову.

Мне снился Авиям. Прошло долгих четыре года, он наконец-то прилетел на Землю, и я мчала по коридорам комплекса в далеком лесу, предвкушая встречу. Проснувшись, я вспоминала это упоительное чувство объятий во сне. Мы созданы и существуем только друг для друга. Я чувствовала его взаимность, шептала, как сильно люблю его, а Авиям в ответ целовал мою шею. Это был самый прекрасный сон, который я видела в жизни. Как же я люблю его…

Пролежав какое-то время с невероятным послевкусием сна, я услышала голоса. По мере просыпания они становились громче. Я приоткрыла глаза. Передо мной уже привычная пилотная кабина. Как давно я здесь?

Когда я увидела свое лицо в зеркале, не на шутку обрадовалась, что ОН избегает меня. После истерики перед сном мое лицо заметно опухло и побледнело, глаза превратились в узкие щелочки, под которыми залегли тяжелые мешки.

Тео принес мне кашу из черной крупы, продолговатые яйца незнакомой птицы с коричневатым желтком и слегка зеленоватым белком и большой горячий шоколадный десерт. Его я все-таки попробую, ведь от шоколада поднимается настроение. Яйца очень понравились Борису, он будет счастлив увидеть их, когда вернется. Где он сейчас? Отрабатывает за двоих или снова его увели что-то чинить?

Ответ не заставил долго ждать. Не успела я ополовинить шоколадный торт, как друг вернулся в сопровождении Пять девяток.

— Проснулась!

Я улыбнулась. Не хочу, чтобы он лишний раз переживал из-за меня. Сам Борис держался очень бодро.

— Я оставила тебе, очень вкусно, попробуй! — я протянула Борису десерт, но он запротестовал.

— Нет, нет, я уже поел! Это все тебе.

В моих глазах застыл вопрос. ОН же распорядился, что Борис ест строго после меня…

— Авиям сказал, что я тебя объедаю, ты стала легче пуха. Он принес тебя сюда. — ответил он на еще один невысказанный вопрос. Я придала лицу невозмутимый вид, но внутри меня произошел фейерверк.

— А где ты был? — перевела я тему.

— Все там же. Нам придется совершить пересадку на ВК404Ф3605С237890.

— Ты, правда, выучил это сочетание букв и цифр?

— Не могу не повыделываться при возможности своей феноменальной памятью. Это первая пригодная планета, на нашем пути. Я не первый раз о ней слышу. У Авияма там укрыт личный корабль для обратной дороги. Он намного меньше этого, но оснащен так… Не терпится его увидеть!

Глаза Бориса сверкали от радостного предвкушения. Кажется, друг не осознает всей серьезности нашего положения. Хотя, скорее всего, с ним-то будет все в порядке.

— Эверет не рассчитал возможности корабля, и вместо того, чтобы сэкономить время, мы задержимся. Правда, из войд мы выберемся меньше, чем за пятьдесят часов. Они спорили ставить ли Августоса в известность из-за своего промаха, чтобы он выделил новый корабль. Никто не захотел, чтобы к ним пропало доверие. Но, к их счастью, у Авияма… Лора, ты меня слушаешь?

— Да, конечно… Новый корабль…

ОН готовился к этому давно. Даже предусмотрительно пригнал свой корабль. Возможно, я пыталась в который раз оправдать ЕГО, но сейчас я действительно начала понимать. ОН ведь никогда и не говорил, что я ЕМУ симпатична. Да и сама я всегда понимала, что мы слишком разные. У меня нет причин и дальше делать трагедию из-за ЕГО равнодушия ко мне. Может, откинуть все обиды и провести с НИМ последние часы? Почему я не могу позволить себе побыть счастливой перед… концом? С Тео все равно ничего не светит, так что мне плевать, будет ли он после этого со мной общаться и приносить еду.

Решено. Если ОН и сегодня не появится, я отыщу его сама и поговорю с ним.

У каждого из команды был свой распорядок, поэтому неудивительно, что с утра до вечера здесь кто-то обязательно пьянствовал. Тео предложил мне вина, но я отказалась, хотя мне не помешало бы расслабиться. Я переживала за план Бориса, и мне нужна свежая голова. Я буквально горела предвкушением и очень нервничала. Борис не мог просветить меня в свой план, поэтому я переживала, нет ли в нем бреши. Меня успокаивало, что мой друг очень умный парень, а значит, он все просчитал! Я была наготове и прислушивалась к любому шуму, пытаясь распознать тайный знак. Бориса почти сразу же увели снова выполнять черную работу, и, возможно, в эту самую минуту он рискует. Боже, пусть у него все получится!

Тео сидел рядом со мной и рассказывал о жизни на Андромеде. Как я и думала, их планеты не делились на государства, у них не было никаких запретов на перемещение.

— На вашей планете проживает много народов, они хотели отделиться. Земля настолько уникальна, что мы тоже не оставляем ее без внимания! Это глобальный эксперимент даже в космических масштабах. Ты знала, что обмен природными ресурсами между галактиками запрещен?

Я отрицательно покачала головой.

— Мы за сохранение индивидуальности и не хотим нарушать природный баланс. Контрабандизм — опасное занятие и очень строго карается. Но знаешь, на Земле есть кое-что от нашей галактики! Отгадаешь? Нет? Ну, хорошо, это растение. Оно так и называется «андромеда».

— Серьезно? Оно растет у нас, в Сибири!

Тео улыбнулся произведенному его рассказом эффекту.

— А ты на многих галактиках побывал?

— Только на пяти. Отец за свою жизнь объездил более тридцати. — Тео принялся что-то высчитывать в голове. — До двенадцати лет по-вашему я его не видел, мы общались только… как это у вас называется…? По видео связи!

— А как вы общаетесь между галактиками? Или в открытом космосе? Неужели интернет?

— Нет, конечно, нет. Все вообще предельно просто. Как бы тебе объяснить… Для связи нужно лишь, чтобы у приборов был налажен контакт между сердцевинами. Тогда, то, что происходит у тебя на экране, преобразуется и отображается на другом, будь он хоть на краю вселенной. Ты, наверное, ничего не поняла…

— Нет! Ты все понятно объяснил! Это очень интересно.

— Принцесса, как спалось?

Ну вот! Сейчас начнется…

В пилотную вошел Пять девяток и с порога заговорил со мной, предварительно оглядевшись. Я не ответила.

— У меня была девушка очень похожая на тебя! Только еще красивее…

Ну да, ты это уже говорил, когда надрался, как свинья.

— Ты не представляешь, как она меня любила! А что она в постели вытворяла! Ни у кого здесь такого за всю жизнь не было!

Пять девяток отличался очень бурной фантазией. Он — последний идиот, если считает всех настолько глупыми, что они могут в это поверить.

— Я могу показать тебе лично…

— Шарк! Чтоб я тебя не видел с ней!

От звука этого голоса мое тело испытало небывалое волнение. ОН здесь! Наконец-то! Несмотря на ЕГО рык и злость на лице, внутри я расцвела. Но было в НЕМ кое-что еще, от чего я не могла отвести влюбленный взгляд. Впервые я вижу ЕГО с распущенными волосами. Черные влажные кудри спадали чуть ниже лопаток, торс обнажен, а серо-коричневые грубые штаны повторяли очертания крепких ног. Судя по всему, ОН недавно вышел из душа. Как же ОН красив! Если ОН когда-нибудь полюбит, это будет самая необыкновенная девушка во всей вселенной!

Пять девяток нахально подмигнул мне и отошел к пилотам и многочисленным мониторам, увлеченно начав разговор с Эйбом. К ним присоединился и Тео. Вот трус!

От одного вида моего любимого прошла боль в голове, как же хорошо, когда ОН рядом! Я бы хотела «попрощаться» с НИМ… Но вдруг я буду нужна Борису? Он ведь даже не сказал, когда приведет в исполнение свой план!

Борис долго не появлялся, я начала волноваться. Зато ОН все еще был здесь и иногда наши взгляды пересекались.

— Лора, встань!

От неожиданности я вздрогнула. ОН заговорил со мной…

— Я попросил тебя встать.

ОН уже стоял над накрытым для меня столом, за которым я медленно ела вкуснейший овощной суп с диковинными грибными лепешками по моей просьбе. Из-за плохого аппетита у меня стал сильно болеть желудок, а от супа мне становилось легче.

— Ты не попросил, ты приказал.

ОН фыркнул и потянул руки ко мне. В две секунды ОН поставил меня перед собой на ноги и стал комкать на мне широкий комбинезон, недовольно оглядывая обтянутые части тела.

— Как за сто пятьдесят часов человек может так похудеть?! Ее ни один нормальный мужчина не захочет! Кто ответственный за ее форму? Я говорил, что ей надо есть чаще! Тео!

ОН не на шутку разозлился. Тео стоял рядом с отцом и широко округлил глаза, глядя на меня. Гровер сморщил рот, недовольный, что его сына отчитывают. Думаю, что-то такое он и сказал ЕМУ. А ОН, продолжая удерживать меня руками, пустился в словесную перепалку с мужчиной. Мне было очень обидно услышать такое о своем теле именно от НЕГО, и я закусила губу.

— С этого момента ты будешь доедать все, что тебе принесут. Пока тарелки не окажутся пустыми, твой друг не притронется к еде. Ты поняла меня?

Я молчала. Мне хотелось сказать ЕМУ очень неприятные вещи, но это все перерастет в очередную мою истерику. А если он снова перестанет здесь появляться… Я не хочу снова это пережить.

ОН выпустил меня, и я вернулась на свое место. ОН сел рядом и выпрямив ноги, откинулся назад. ЕГО близость, как никогда, волновала меня, несмотря на ЕГО мерзкое поведение.

Сегодня я могла вдоволь любоваться всей ЕГО красотой. Сильные руки, широкую грудь, ноги, торс, лицо, волосы, я разглядывала все это при любой удобной возможности. Думаю, ОН тоже не мог не заметить мое внимание, хоть я и старалась быть осторожной и делать при этом максимально равнодушное лицо.

К концу «дня» в пилотной собрались почти все мужчины и начали распивать алкоголь. Чаще всего они говорили между собой на незнакомом языке, и я лишь по тону могла определить спорят они, ругаются или ведут нормальную беседу. Я считала, что ОН более культурен и воспитан, но на корабле ОН открылся для меня другим человеком.

Я старалась сидеть тихо и незаметно, но ко мне то и дело подсаживался кто-нибудь из команды, либо, предлагая выпить вместе, либо считая, что мне очень интересно послушать его биографию на ломанном русском. Лучше всех русский язык на корабле знал Тео, он считал его очень интересным. Парень говорил, что начал учить его за два месяца до полета на Млечный путь, ведь в дороге совсем нечем заняться. Поэтому Тео практически в совершенстве владел более, чем пятнадцатью языками.

Гровер в этот вечер напился сильнее всех, и я стала все чаще замечать на себе его похотливый взгляд. Мне было страшно и мерзко. Поэтому я еще больше обрадовалась, когда вернулся Борис, несмотря на то, что друг сразу же уснул.

День был очень долгим, я не ложилась спать, потому что ОН все еще был здесь, и не хотелось терять ЕГО из вида. Да кого я обманываю? Я до последнего ждала, что ОН снова позовет меня к себе, но сама сказать ЕМУ об этом не решалась.

Следующий день был таким же, как и предыдущий, Борис ушел работать, а я ела за троих. Космические пейзажи уже не привлекали меня, ведь в пилотной кабине снова появился ОН. Тео по-прежнему не обращал на меня внимания, хотя я неоднократно пыталась заговорить с ним. А сегодня он вообще показался мне чересчур нервным и даже ни разу не взглянул в глаза, мимолетно отвечая на мои вопросы. Наверное, ОН так запугал парня, что тот стал обходить меня стороной.

После позднего обеда ОН и Эйб долгое время были на видео связи по большому экрану в центре пилотной с Эверетом. Тот что-то настраивал в очень узкой и длинной комнате, в которой едва мог пройти один человек. Всю стену этой комнаты от низа до потолка занимали кнопочные панели и экраны. Сложилось впечатление, что у Эверета что-то не получается, и, поэтому, ОН и Эйб вышли ему на помощь. И, хоть ОН и сказал, что вернется через минуту, но вот уже больше часа никто из них не появлялся. Мне было тревожно одной среди Пять девяток и нескольких других малознакомых и неприятных мужчин. Когда и Тео ушел, мне стало вовсе не по себе. Хоть парни и держались в стороне, но мне еще больше обычного не нравилось, как они время от времени поглядывали на меня. У двоих парней в ушах продеты кольца, и мне они напомнили…

Мои сережки! Подарок Эммы я сняла в том жарком отсеке, который мы мыли с Борисом на днях, и совсем про них забыла. Я тут же встала и полубегом вылетела из пилотной. До тех секторов путь не близкий, надеюсь, никого на пути не встречу.

В этой части корабля мне еще не доводилось бывать и, конечно же, я заблудилась. Здесь все было новым для меня, и я решила, не спеша, прогуляться. Возвращаться в пилотную, где властвует Пять девяток, пока ЕГО нет, не хотелось.

Я шла по просторному полукруглому коридору, в конце, одна за другой, прозрачные створки скрывали главный вход на корабль. В кино я видела, как эти створки открываются при приближении. Большая металлическая дверь за ними почти полностью выехала наверх, открывая глазами бескрайний космический простор.

Выйдя в нужный коридор, я замешкалась, выбирая ту самую дверь. Через четыре попытки мне улыбнулась удача. Осталось найти, на какой из приборов я их положила…

Нашла! Одна серьга упала, и я опустилась на колени, чтобы ее поднять. Я сунула серьги в карман на груди, подняла голову и вздрогнула.

— Борис! Ты напугал меня!

— Привет. Что ты здесь делаешь?

— Я пришла за сережками, забыла их в тот день. Тебе бы в душ, ты не закончил?

Руки и лицо друга перемазаны чем-то черным, местами заметны следы ожогов. Его замученный вид меня неприятно удивил.

— Борис, я помогу тебе, что нужно делать?

За его спиной открылась дверь, и показался Шарк со своими напарниками. Пять девяток зацыкал языком. Ничего хорошего это не предвещало. Я закатила глаза, как бы это не закончилось дракой. Мы слишком далеко, осадить его некому.

— Пожалуйста, не провоцируй его! — жалобно попросила я друга.

— Лора, давай к двери. — Борис крепко обхватил мою талию, и мы направились к выходу.

Пять девяток встал у входа и перегородил проход, выставив ногу.

— А-а! Дамы вперед! — парень отвесил мне реверанс по-земному и отодвинул ногу, чтобы прошла одна я.

Борис крепче ухватил меня за ладонь. Но, как только я вышла, Пять девяток грубо затолкал его обратно в комнату к своим друзьям, которые тут же сбили Бориса с ног и принялись безжалостно его пинать. Пять девяток захлопнул дверь перед моим носом. Сердце ушло в пятки, там, из-за двери доносились звуки страшной потасовки.

— Что вы делаете! — заорала я во все горло. — Борис!

Я схватилась за ручку, но как бы не тянула, не могла открыть.

— Перестаньте! Борис!

Мои ноги оторвались от пола, и я стала быстро отдаляться от двери.

— Шарк, поставь меня! Что вы творите?! Когда ОН узнает…!!! Отпусти! Прекрати это! Не трогайте его!

Пять девяток оттащил меня в соседний коридор, но перед тем, как мы скрылись за углом, я видела, как дверь отсека, с которого я не спускала глаз, открылась, и двое парней буквально вывалились на пол, изо всех сил припадая к двери, пытаясь захлопнуть ее за собой. И, в конце концов, у них это получилось. До меня донесся вопль Бориса.

— Мрази! Не смейте ее трогать! Я убью вас! Вернитесь! Шарк! Не тронь ее!

После этих слов на меня обрушилось осознание, почему они обошлись так с Борисом. Они заперли его в дебрях космического корабля, чтобы временно нейтрализовать. Им нужна я. Поняв это, я испытала дикий страх и неистово забилась в руках Пять девяток.

— Пусти меня!!!

Я не могла разжать руки парня, поэтому щипала и впивалась в них ногтями. Пять девяток одернул руки, грязно выругавшись, но бежать было некуда, сзади меня подхватили другие руки, намного сильнее и, связав по швам, стали затаскивать в открытую Шарком дверь. Я заорала изо всех сил и получила пощечину. Это меня не остановило, я набрала побольше воздуха и принялась орать еще громче. ОН услышит, ОН придет, ОН спасет меня!

В помещении было мрачно. Единственными источниками света были немногочисленные приборы с зеленоватыми экранами.

— Пустите меня! ОН велел вам не трогать меня! ОН вас убьет! — сыпала я угрозами.

— Он не узнает. Ты же не станешь рисковать своим другом?

— Сволочи, пустите!

Мужчина пронес меня в дальний угол помещения и развернул к напарникам. Дверь открылась, и я увидела в проходе еще два здоровых силуэта. В одном из них я узнала очертания Гровера. Он поможет! Он боится ЕГО, он не ослушается ЕГО приказа!

— Помогите! — взмолилась я.

— Закройте ей рот! Много шума.

Моя надежда разбилась. Мужчина сзади перенес свою широкую ладонь на мой рот, закрыв больше половины лица и нос. Он так мощно вцепился в мои щеки, что я не могла пошевелить челюстью, чтобы укусить его. Мне стало не хватать воздуха. Банда контрабандистов обступила меня, Шарк вышел вперед со словами «Я первый!» и, мерзко улыбаясь, протянул ко мне руки. Я была скована и все, что могла делать, это только мычать, пока Шарк расстегивал на мне комбинезон. От страха, что ОН не успеет прийти на помощь и спасти от этого унижения из глаз брызнули слезы. В помещение снова кто-то вошел. Нет, это не ОН!

Пять девяток потянул комбинезон вниз, оголяя плечи. Мужчине сзади пришлось на время выпустить меня, чтобы его напарник смог меня раздеть. Я изо всех сил ухватилась за одежду и получила еще одну пощечину.

Слезы залили мужскую ладонь на моем лице, когда Шарк порвал на мне футболку и принялся жадно и больно щупать грудь.

— Альбуссит обманул, здесь есть на что посмотреть!

Команда загоготала. Мужчина сзади склонился над моим плечом и принялся обслюнявливать его. Я взвыла от мерзости. Из-за новой волны слез я почти ничего не видела. Шарк покусывал губами мои плечи, грудь, а его руки пролезли в комбинезон и принялись жадно мять мои бедра. В толпе кто-то начал раздеваться. Отчаяние от неминуемого разрывало мне душу. Пять девяток грубо схватил меня за волосы и, сильно оттягивая голову назад, впился в мои губы своим слюнявым ртом. Если он не прекратит тянуть назад, он сломает мне шею. Я не могла издать ни звука, пока Шарк впивался в мой рот все глубже. Через несколько долгих мгновений он расслабил руку, я смогла приподнять голову и что есть мочи заорать. Это была моя последняя надежда. Пять девяток закрыл мне рот своим, и я его укусила. Парень отпрыгнул от меня, скуля и грязно меня обзывая. Последнее, что я помню, когда он вновь ко мне приблизился, это, надвигающийся на меня кулак и боль у левого уха, какой я никогда прежде там не чувствовала.

Как же болит голова. Нет, мне нужно еще поспать. На душе так плохо, будто мне всю ночь снились кошмары. Еще и так жарко. Я осторожно перевернулась, чтобы случайно не задеть Бориса и не упасть с сидений. Почему сидения такие жесткие? Не открывая глаз, я принялась ощупывать… пол? Я открыла глаза и приподняла голову. В районе левого виска боль усилилась. Я уронила голову на ладони и села. Напрасно я ждала, что боль утихнет. Медленно открыв глаза, я осмотрелась. Вот почему так жарко, я в том самом отсеке, который мы отмывали с Борисом. Справа послышался шорох. Борис! Мой друг тоже был здесь, сидел, облокотившись голой спиной на цилиндрические приборы и испуганно смотрел на меня. Под носом алела свежая, размазанная, но успевшая подсохнуть дорожка крови. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, как мы здесь оказались. Нет, в последних воспоминаниях друга со мной не было. Я сидела в пилотной, и потом мне приснился кошмар. Это ведь был сон? Но почему тогда на мне футболка Бориса? Мое сердце, казалось, выпрыгнет, лицо прошиб пот.

— Борис, это же мне приснилось?

У Бориса раздулись ноздри, его рот несколько раз дернулся, но он ничего не ответил. Это означало, что друг не хочет произносить вслух то, что я не хочу слышать.

— Авиям убьет их.

Я отвернулась, от друга, пытаясь какое-то время бороться со слезами, но у меня не вышло.

— Нет, Борис, пожалуйста, не говори ЕМУ!

— Они заслуживают то, что получат. Я тоже поучаствую!

— Борис, нет!!! — взвыла я.

Дело не в том, чего заслуживают эти сволочи, а в том, что я не хочу, чтобы ОН узнал, как я была унижена. Меня обесчестили, я чувствую себя такой грязной! ОН не должен узнать об этом! ОН и без того считает меня не более, чем грязью на своем ботинке.

— Лора, послушай…

— Нет! Нет-нет-нет! — умоляла я, схватившись за голову. — Пообещай! Борис, пообещай! Это не его дело! И не твое! Это касается только меня! Ты ни с кем не имеешь права это обсуждать! Я убью себя, если ты ему расскажешь!

Борис опешил.

— Я не хочу, чтобы он знал. Борис, я не хочу! Пожалуйста! Поклянись! Он не должен знать!

Я давилась слезами и больше не могла говорить.

— Тише, тише, Лора, успокойся… все будет хорошо.

Борис подсел ко мне и обнял, целуя меня в макушку.

— Это моя жизнь и мне решать. Если ты хочешь, как лучше для меня, не говори ему! Пообещай!

Раздраженно промычав, Борис ответил согласием. Мы долго сидели обнявшись, приходя в себя и не желая возвращаться в пилотную. Я не смогу смотреть на все эти мерзкие лица команды, а они, я уверена, продолжат свои насмешки.

Мои щеки и глаза уже просохли, когда за дверью послышались голоса. Я подскочила от неожиданности, и Борис одарил меня взглядом, полным жалости. Еще больше я испугалась, когда дверь открылась, и на пороге показался ОН и Гровер.

— Ты пообещал мне! — шикнула я на Бориса.

ОН немного изменился в лице, увидев след побоя на лице Бориса и наши объятия, но не счел это достойным внимания. Свое заплаканное лицо я спрятала за волосами.

— Подъем. Мы подлетаем. Успеете перекусить после работы.

Я встала, глядя в пол, и пошла вслед за Борисом, пытаясь стать незаметной за его спиной. Мы вышли в коридор с тем треклятым помещением. Изо всех сил я пыталась выкинуть мрачные воспоминания из головы. Я сильная, я не стану ни плакать, ни реагировать на их дальнейшие унижения. С ужина я припрячу какой-нибудь острый предмет, и, если меня вздумают тронуть еще, я вспорю себе вены. Вот тогда ОН точно убьет всех, когда не получит свою оплату за меня. Прокручивая в голове эту, своего рода победу, я немного успокоилась, пульс пришел в норму.

ОН шел впереди и буднично поддерживал беседу с Гровером. ОН — такая же сволочь, как и вся команда. Да, ОН запретил трогать меня, но лишь для того, чтобы привезти покупателю в хорошем виде. Сам ОН поощряет насилие, которому я буду постоянно подвергаться. Тварь. Ублюдок. Я обнаружила, что в моем сердце нет ничего, кроме ненависти. Прекрасно, наконец, оно поняло, кто ОН такой.

— Стойте!

К нам бежал один из дружков Шарка.

— Нужно обойти! Входной люк заклинило.

— Какого черта?! Эверет нашел корабль на свалке? — ОН вмиг посуровел. — Туда! — направил он нас.

Парень говорит про тот самый коридор, куда я сегодня забрела?

В голове сложился план. Жаль, не получится попрощаться с Борисом. Но если моя жизнь теперь такая, я не хочу жить. Больше возможности может не представиться, нельзя ее упускать. Мы свернули в узкий проход, и я постепенно стала отставать. Поправила шнурок на ботинке — отстала еще немного, замедлила шаг, и Борис стал оглядываться назад. К моей удаче его подозвал Гровер и начал расспрос о проделанной работе.

Вот между нами почти пять метров. ОН обернулся перед поворотом, но удовлетворился, увидев меня, скучно бредущую вслед за ними. Когда компания скрылась за углом, я остановилась на секунду и, услышав удаляющиеся шаги, как можно тише, но что есть мочи рванула назад. Дорогу я помнила, поэтому мои шансы на «удачу» были высоки, тем более бегаю я быстро. Сквозь гул в ушах я различила громкий топот позади и поняла, что это не мое эхо. Я обернулась. По длинному узкому коридору во весь дух за мной мчался ОН. Я быстрее, я смогу! Ну давай же!

Мы повернули направо, его ноги звучали громче, значит, он догоняет. Осталось немного… Еще поворот, и я оказалась в коридоре, в конце которого увидела заветный круглый люк. Что есть мочи перебирая ногами, я устремилась к цели. ОН пронесся где-то позади и убежал в другую сторону. Даже если ОН поймет, что мы разминулись, ОН уже точно не успеет. Люк впереди открыт не на всю, но я проскочу. Вот прозрачные створки первой секции уже распахнулась, впуская меня. На всей скорости я влетела во вторую, еще немного! Пульс отдавался в ушах, ноги стали подводить, но страх завладеет мной не раньше, чем я выпрыгну в люк. Смерть будет мгновенной, и я желаю умереть, думая о своей семье. Я закрыла глаза, воссоздавая в памяти все образы, и с этой мыслью больно налетела на створки третьей секции. Меня отрикошетило назад. Почему она не сработала? Нет времени на болезненные стоны, я поднялась и рванула в нее еще раз. Створки даже не дернулись.

Сзади кто-то медленно подбежал ко мне.

Конечно же, это ОН. ОН специально пробежал мимо меня на повороте, ЕГО целью были панели управления секционными дверьми, ОН отключил их. Поэтому я не смогла войти в последнюю секцию.

— Черт возьми, кто научил тебя так бегать?! Ты в своем уме?

Я попятилась. ОН выглядел таким разъяренным, я сомневаюсь, хватит ли ЕМУ сил контролировать себя. Если от удара Шарка я потеряла сознание, то ОН с первого удара проломит мне кости.

Я упала на колени, и мое тело сотряс сильнейший плач.

— Я ненавижу тебя! Ты не имеешь права распоряжаться мной! Ты — сволочь! Я ненавижу тебя, конченый ублюдок! Ты отнял у меня жизнь! Ты не имеешь права! Я скорее умру…

ОН опустился рядом на корточки и молча стал ожидать конца моей истерики. Больше говорить я не могла, изо рта стали вырываться неведомые стоны и всхлипы. Голос осип, и я выла глухо, как старый пес.

Немного успокоившись, я решила попробовать договориться.

— Если у тебя есть хоть капля человечности, ты должен помочь мне. Ты передашь меня этому сутенеру, заберешь свой куш, дальнейшая моя судьба не должна тебя интересовать. Ты должен мне помочь! Я знаю, ты можешь что-то придумать, может, достанешь для меня таблетку смерти или что-то в этом роде. Я обещаю, что приму ее, только когда ты получишь свое. Что скажешь?

ОН жалостливо уставился на меня. Я не отвела взгляд и увидела в его глазах прежнюю заботу, ту, с которой он смотрел на меня еще пару недель назад. Чертов лицемер! Я больше не куплюсь на его лживые глаза!

— Лора, вставай. Мы должны подготовиться к пересадке.

ОН взял меня за затылок и попытался поймать мой взгляд. Ну уж нет! Ему меня не заворожить!

— Я прошу тебя, я умоляю! Я женщина, как и твоя мать! Как твоя будущая жена или дочь! Ты обязан мне помочь!

— Лора, не вынуждай меня… Тебе понравится твоя дальнейшая жизнь, я обещаю. Скоро ты сама в этом убедишься.

Я бессильно уронила руки на пол. С этим черствым мужчиной невозможно договориться. Значит, попрошу на ужин блюдо, которое подается с ножом.

Еще несколько минут я молча приходила в себя. ОН вытер мое мокрое соленое лицо своим рукавом и поднял на ноги. Практически плечом к плечу мы дошли до пилотной кабины. Команда отморозков собралась почти в полном составе. Рядом с Борисом сидел Пять девяток. Завидев нас, он быстро соскочил с места. Никак иначе угрожал моему другу. Мразь!

— Кто-нибудь капните виски девчонке. Где Тео? Пусть принесет ужин. Рик! Свяжись с ним.

Борис сидел хмурее самой черной тучи, и, когда Рик принес ужин, даже не притронулся. Друг то и дело сжимал кулаки, сверля глазами присутствующих. Борис промолчит, он пообещал мне…

— Эй! Вы двое! Что с аппетитом? Я велел вам поесть. Следующая возможность выпадет не скоро.

Единственное желание, которое я сейчас испытывала, глядя на тарелку — швырнуть ее кому-нибудь в лицо. Вот только не могу определиться кому. Борис тоже не обратил внимания на ЕГО слова. Я заметила, что он чересчур часто отводил глаза в сторону. Куда он все время смотрит? Я проследила за его взглядом. Высоко в стене встроены огромные электронные часы. Помимо того, что они отсчитывали единицы измерения времени по-андромедски, в них было много других приборов гораздо меньше, измеряющих непонятные мне вещи. Тео как-то пытался разъяснить мне про каждую шкалу, но кроме температуры помещения и чистоты воздуха, я ничего не поняла.

Тео… он так и не пришел. Может, его заперли где-нибудь, как и Бориса? А вдруг его тоже избили? Нет, Гровер бы не допустил этого. Значит, Тео уже должен быть в курсе случившегося. Может, ему, как и мне, просто мерзко находиться среди этих сволочей?

ОН пытался вызвать Тео по своему фулскрину, но тот не выходил на связь, и поэтому ОН сам протянул нам с Борисом бокалы с виски. Друг отказался. Впервые вижу Бориса таким грозным. Надеюсь, он ничего не замышляет? Разве что свой план, в который меня не посвятил.

— Как дела с планом? — спросила я тихо, поймав его взгляд.

Друг придвинулся ко мне, взял обеими руками мою ладонь, притянул ее к своим губам и тихо заговорил. В попытке расслышать, мне пришлось наклониться еще ближе к нему.

— За душевыми два раза направо, в конце будет дверь. Чтобы ее открыть, нужно крутануть круглую ручку вправо два раза. Это на случай, если мы разминемся. Как только сядем, мы должны бежать. — Борис говорил так тихо, что некоторые слова я читала по губам.

Это и есть его план? Я разочарована. Как мы убежим? Вокруг полно народа. Выживем ли мы на этой необитаемой планете? Друг прочел панику в моих глазах.

— Я все продумал, обещаю. Верь мне.

— Уж лучше умереть на этой планете, чем остаться с этими ублюдками!

Желваки на скулах Бориса заплясали, он снова глянул на часы. В отличие от меня, он что-то в них понимал.

— Эй, что с вами?

ОН подозрительно обвел нас глазами. Меня взбесило ЕГО внезапно приподнявшееся настроение. Какая же ОН все-таки скотина!

Видя мой настрой, ОН подошел к Борису и встал напротив него.

— Я жду ответ.

Команда за ЕГО спиной напряглась. Все смотрели на Бориса, у которого от злости раздувались ноздри. Пять девяток жестом показал Борису, что если он выдаст их, он — труп.

— Что у тебя с лицом? — попробовал прощупать ОН.

Я чувствовала, что друг на пределе, костяшки пальцев побелели от того, с какой силой он неосознанно сжимал и разжимал ладони в кулаки. Я едва заметно отрицательно покачала головой, говоря про себя «Не вздумай. Ты пообещал!». Мне нужно как-то перевести тему.

— Хочу еще виски!

Я нагло протянула ЕМУ бокал, но ОН подозрительно вперился мне в глаза, потом снова перевел взгляд на Бориса, а после повернулся к команде ублюдков.

— Что с ними? Девчонка устроила истерику, а перед этим чуть не выпрыгнула в открытый космос.

Роковое молчание дало ЕМУ ответов больше, чем нужно. Поняв, что от него что-то скрывают, он резко изменился в лице.

— Эверет! Выведи мне экран!

— Не получится. Аппаратура барахлит.

Что за экран?

— Авиям, посадка через двадцать минут, нужно приготовиться, чтобы сделать все быстро.

К сожалению, ОН отличался сообразительностью и понял, что ЕГО пытаются сбить с курса. Да что ЕМУ еще нужно знать? Я жива, разве не это для НЕГО главное? ОН уселся на табурет прямо напротив нас с Борисом и, опустив локти на колени, раздвинул перед собой экран фулскрина. Я обмерла, услышав голоса команды и поняв, что ОН собирается просматривать камеры наблюдения за весь день. Пять девяток понял это раньше и направился к выходу.

— СТОЯТЬ! — взревел ОН, не оборачиваясь. Парень не смог ослушаться. Мне и самой стало жутко.

Так, что с того, что ОН увидит это? Он и так считает меня потаскушкой, в ЕГО представлении я для этого и нужна! Я пыталась себя успокоить, но сердце не слушалось, отбивая бешеный ритм. В команде тоже чувствовалось напряжение. Вот же ОН запугал их!

ОН, сильно хмурясь, остановился на моменте, когда Пять девяток оттаскивал меня перед дверью с Борисом.

— Прекрати это! Не трогайте его! — услышала я свой голос.

Мои руки взметнулись к голове. Я не хочу это слушать! Я со всей силы прикрыла ладонями уши, чтобы заглушить свои вопли.

— Отключи звук! — скомандовал Борис, увидев мою реакцию. — Там и так все ясно.

Я вжалась в сидение, все еще закрывая уши и не решаясь посмотреть на НЕГО. Секунды в звенящей тишине тянулись подобно минутам. Что он сейчас видит? Скорее всего, как Пять девяток стаскивает с меня комбинезон. Что было со мной дальше, я не знала, и не хотела даже представлять.

ОН оторвался от экрана и повернулся ко мне, в глазах застыл лютый холод. Какое-то время ОН прощупывал мое состояние, а затем вернулся к просмотру записи с камеры и с каждой секундой дышал все громче, пока не перешел на рык.

— Кончай, Авиям, не кипятись! Для чего еще она здесь! — Гровер попытался разрядить обстановку.

Я видела, как напряглись скулы на ЕГО лице. ОН не ответил. От стыда меня кинуло в жар, я отчаянно сопротивлялась желанию разреветься грязным ублюдкам на потеху.

Из-под опущенных ресниц я краешком глаза увидела, как ОН, ускоряя запись, досмотрел до момента, пока меня потрепанную и полуголую не выкинули к Борису, а после спрятал лицо в ладонях. Теперь ОН знает, почему я хотела покончить с собой.

— Шарк, парни, идите, подготовьте все, скоро посадка. Мы сами разберемся.

ОН вытянул вверх руку. Выглядело это еще грознее, чем ОН бы снова взревел «СТОЯТЬ!». В ЕГО руке был пистолет. Никто из команды не носил оружия, на корабле среди своих, это было лишним. Какое-то время еще ОН сидел неподвижно, грозно уставившись в одну точку на полу. Указательный палец, подобно стрелке часов, отбивал секунды на черном экране фулскрина. Никто не осмелился произнести ни слова вслух за эти несколько минут зловещей тишины. Неужели ЕГО так сильно задевает, что команда ослушалась?

Когда ОН, наконец, резко встал со своего стула и подошел ко мне, будто выждав нужное время, я не знала, куда деть глаза. ОН наклонился и аккуратно повернул мою голову к себе левым ухом. А после, едва касаясь, провел по нему пальцами, предельно точно зная, куда был нанесен удар, наблюдая за моей реакцией. Я поморщилась, от боли у меня заслезился глаз.

Выражение ЕГО лица стало устрашающим, когда ОН повернулся к команде. Пять девяток на свою беду оказался ближе всех к НЕМУ. ОН вытянул руку с пистолетом над головой и демонстративно уронил его. Мы с Борисом проследили, как оружие отскочило прямо к нашим ногам, остальные следили за НИМ.

— Вот и правильно! Зачем разводить базар из-за какой-то сучки!

Но Гровер неверно истолковал ЕГО действия. Безоружный, ОН медленно приблизился к Пять девяток, схватил его за волосы и, прижав к стене, стал наносить сокрушительные удары кулаком, ломая ему лицо.

От невиданной жестокости и вида крови я вскрикнула и еще больше свернулась в клубок, затыкая уши. ОН ведь так убьет его!

Самые смелые двинулись в сторону драки. Шарк громко скулил, и я давила ладонями на уши с еще большей силой. Не выпуская Пять девяток, ОН принялся крушить кулаком стену в дюйме от головы своей жертвы, вымещая на ней всю свою ярость. После заключительного удара в живот, ОН позволил Шарку упасть на пол и вовремя увернулся от занесенного со спины, удара Гровера.

— Лора, быстрей! Держи!

Борис взял мою руку, и опустил ее на сидение между нами, незаметно вкладывая мне в ладонь какой-то предмет.

— Все, как у обычного пистолета, только вместо курка нужно сжать рукоять. Вот здесь. — Борис наглядно продемонстрировал мне, выстрелив в пустую стену напротив. — Мочи любого, кто к тебе подойдет! — затараторил он и рванул в самый эпицентр драки.

Этого объяснения было мало. Я боялась вида крови и мне страшно смотреть на эту потасовку, но я заставила себя это сделать, вдруг другу нужна будет помощь!

Пять девяток скорчился на полу и плевался кровью, пытаясь отползти к выходу. ОН выбивал дух из Гровера и Рика одновременно, а Борис занялся парнем, один из которых избил его за дверью в том жарком секторе. В моей дрожащей руке был пистолет. Если нужна будет помощь, им обоим, я выстрелю.

— Заканчивайте! На моем корабле! — пытался утихомирить дерущихся Эверет.

На НЕМ была порвана рубашка, на груди и левом боку крупные пятна крови. Судя по всему, не ЕГО. Гровер получил сполна, он сидел у стены и не шевелился. Я боялась взглянуть на его побои.

— Хватит! Прекратите! — умоляла я шепотом.

ОН совсем разошелся. Подняв вверх металлический табурет, ОН занес его над головой и обрушил на длинную панель управления. Только с третьего мощнейшего удара, панель и экраны дали трещину и стали разлетаться на осколки. Что он творит? Эверет, Эйб и двое других мужчин попытались скрутить буйного альбуссита. Один из них получил этим же самым табуретом по голове и без чувств повалился на пол. Пока я отвлеклась на него, его дружки уже скрутили ЕГО и заломали ЕМУ руки над разбитой в дребезги панелью. Нет, только не ЕГО! Сама не заметила как, я оказалась на ногах.

— Оставьте ЕГО или я выстрелю!

Увидев меня с трясущимся пистолетом, Эйб отделился от напарников и уверенно зашагал в мою сторону. От страха мои руки еще сильнее задрожали, я испустила визг, собираясь с силами, чтобы сжать рукоять пистолета.

Меня спас Борис. Одним ударом он вырубил своего уже второго соперника и подлетел ко мне. Друг выхватил пистолет и направил на Эйба, а после и на группу дерущихся, где был ОН. Борис сделал несколько выстрелов перед тем, как комната поплыла перед глазами. Все покрылось белыми пятнами, и, не чувствуя конечностей, я упала назад. В голове крутилось лишь одно «Борис убьет ЕГО, он ЕГО убьет». Я не видела, в кого стрелял друг, но если в НЕГО, то и для меня все кончено…

— Лора! Лора! Нужно вставать!

«Нет, он не мог убить ЕГО. Это не правда!»

Борис приподнял меня за талию. Мои голова и руки повисли, как у тряпичной куклы. Меня парализовал ужас, я не могла управлять своим телом. Борис больно скинул меня на твердый пол, а через несколько секунд рядом упало тело. Я почувствовала отчаяние. Мы не выберемся отсюда, ни я, ни друг…

Меня снова подхватили на руки. Борис!

Борис закинул меня на плечо и рванул к выходу. Моя голова начала проясняться, я могла слегка пошевелить пальцами, еще чуть-чуть, и я приду в себя. «Не думать о НЕМ, не думать…»

Борис посадил меня на холодный пол и, убедившись, что я не свалюсь, стал шумно копаться где-то сверху. Какие-то легкие предметы и стеклянные пузырьки сыпались вокруг, не разбиваясь. Одна из банок больно упала мне на пальцы.

— Лора!

Борис опустился рядом и поднес к моему носу флакон.

Я задохнулась. Что бы там ни было, но оно обожгло все внутри вплоть до горла. Я открыла глаза и ясно увидела перед собой взъерошенного, взволнованного и слегка безумного друга. Он улыбнулся уголком рта, обрадованный моим возвращением. В умывальной комнате друг устроил страшный беспорядок, пытаясь найти нужный ему пузырек.

— Жжет? Прости!

— Я в порядке. Ты цел? — успела я спросить прежде, чем закашлялась.

— Да. Нужно уходить. Сейчас такое начнется…

Я занервничала, но была полна решимости. У меня один шанс на спасение, и я не упущу его, я буду сильной!

— Можешь встать?

В коридоре послышался топот нескольких пар ног. Когда бегущие поравнялись с дверью в душевые комнаты, Борис уже стоял с пистолетом наготове. Но топот стал удаляться, пока не затих вовсе.

— Два раза направо, помнишь?

Я кивнула. Все остальные вопросы потом, сначала мы выберемся.

Корабль покачнулся.

— Чудесно. Мы садимся. Лора, осталось чуть-чуть. И без глупостей.

В этот момент я как раз думала над тем, что, если мне придется пожертвовать собой, чтобы друг спасся, я умру, не колеблясь. Я готова к такому исходу. Как он это понял?

Еще одна встряска.

— Держись!

После этих слов послышался взрыв. Корабль затрясло. Неожиданно для себя, я рассмеялась. Это устроил Борис! Он подорвал их корабль! Голыми руками, под пристальным наблюдением, он смог! Один против всех! Как же он хорош! От напряженного смеха у меня свело скулы. Борис поддержал меня смешком.

На корабле поднялся шум. Еще одна встряска, после которой Борис оказался на полу, и на долгие секунды повисла тишина.

— Не очень мягкая посадка! Эверет что, уже откинулся? — злобно прорычал друг. — Мы выходим! Лора, вне корабля минусовая температура, поэтому бежим быстро!

Борис посмотрел на мои кулаки, и с силой разжав пальцы, всунул пистолет.

— Сможешь? Я побегу первый, открою нам дверь, ручка тяжелая, так будет быстрее. Коридор чист, но на всякий случай…

— Я снесу башку любому, кто встанет у нас на пути!

Борису понадобилось несколько секунд, чтобы переварить изменения в моем настрое, и, в конце концов, он кивнул, приглашая идти за ним.

Мы ступали бесшумно. Вдалеке слышались голоса. Где же был взрыв? Сколько пострадало?

Беспрепятственно мы преодолели первый коридор, который начало заволакивать дымом. Борис уже трусил впереди, не слыша, как нарастает топот позади меня. Я рванула вперед. Борис уже преодолел второй более дымный поворот, между нами было не меньше пятнадцати метров. Вот и я выбежала на финишную прямую. Какой же длинный этот коридор! Еще немного и Борис окажется у двери…

Я обернулась на топот позади, и меня окатило волной радости и ужаса одновременно. Это был ОН. ОН жив, но ОН скорее убьет, чем отпустит нас. Не мешкаясь, я прицелилась трясущимися руками ЕМУ в ноги и с рыком сжала ствол. В дымном коридоре я едва различала ЕГО силуэт. ОН запетлял, увиливая от выстрелов, но скорость не сбавил.

— Лора, брось пистолет! — скомандовал он.

Как же!

Борис обернулся, спешно открывая металлическую дверь. Во всем этом дыме он не заметил за мной ЕГО и выскочил наружу, оставляя за собой распахнутую настежь дверь. ЕГО шаги все ближе, мы не успеем. Подбегая к двери, я решилась. ЕМУ нужна только я. Борис может спастись один. Между мной и ИМ было не больше трех метров, когда я потянула тяжелую дверь, запирая нас на корабле.

— Беги! — только и успела я крикнуть Борису, прежде, чем ОН налетел на меня сзади и этим помог захлопнуть дверь. Хоть несколько секунд, но я выиграла их для друга…

Не ощущая силы моего сопротивления, ОН резко открыл дверь, вытолкал меня, после чего запер ее и отобрал пистолет. Мои попытки вырваться оказались тщетными, ОН подхватил меня на руки и понесся за Борисом по твердой хрустящей земле.

Я пыталась высвободиться, лягалась ногами, но ОН даже не сбавил темп. Мне понадобилось время, чтобы привыкнуть к темноте и хоть что-то увидеть. Позади остался корабль, я впервые увидела его снаружи. Корабль напомнил мне плоский и очень широкий сапсан. Растительности поблизости не было. Идеально прямая линия горизонта со всех трех сторон, попадающая в поле моего обзора, изредка искривлялась невысоким холмом. Воздух имел стальной привкус, отчего дышать было тяжеловато.

Куда он так мчится? Позади послышался еще один взрыв, мощнее предыдущих.

— Лора, угомонись!

«Какой же ОН выносливый» — невольно восхитилась я. «После той страшной потасовки ОН бежит со мной на руках уже так долго»! И этот ЕГО запах! Я наслажусь ЕГО близостью в последний раз…

ОН на бегу завел мне руки за спину, лишив возможности вырываться. В любом случае, Борис далеко впереди, нам его не догнать. Мы бежали не меньше десяти минут, из-за бурлящего в крови адреналина, я долго не чувствовала холода. Куда он несет меня? Где Борис? Мне осталось только ждать.

Внезапно стало темно, мы вбежали в пещеру. В ногах я заметила яркий луч света от фулскрина, и, о чудо технологий, посреди него бежала яркая зеленая стрелка, указывая путь!

— Я на месте! — Борис отчитался, что добрался до какой-то цели.

— Борис, беги, ОН здесь!

— Помнишь код? — подал голос ОН.

— Я уже открыл люк! — самодовольно выкрикнул откуда-то сверху Борис. Почему-то друга ничуть не напугало и даже не удивило ЕГО присутствие.

Пещеру осветило что-то очень яркое.

— Погоня?

— Чисто.

ОН поднялся вместе со мной на руках по высокой лестнице, и мы оказались в небольшом помещении. ОН пронес меня вперед, я дрожала от холода и не переставала осматриваться.

«Это тот самый ЕГО корабль!» догадалась я.

Вот черт! Это не спасение!

ОН пронес меня по узкому коридору в пилотную и поставил на ноги. Пистолет ОН небрежно бросил рядом, незамедлительно усевшись за панель управления. Борис склонился над НИМ.

Меня начали терзать подозрения. Борис не говорил, что ОН будет с нами, но и ведет себя, будто так и нужно…

Корабль был небольшим. В самый раз для компании не больше шести человек. Слева, перед многочисленными экранами и панелями с сенсорными кнопками, которые только что появились, находилось шикарно оснащенное кресло капитана, из бежево-коричневой кожи. Справа — длинный мягкий диван. Все сидения расположены перед панорамным лобовым стеклом и, должно быть, путешествующим, открывался невероятный вид при полете.

Я тихонько прибрала себе пистолет и, пряча его за спиной, стала отступать от НЕГО в другой конец пилотной кабины. Расстояние небольшое, я не промахнусь.

Мужчины уже подняли в воздух корабль и вместе копались в настройках панелей. ОН что-то объяснял и показывал Борису, а мой друг, или уже не друг, внимательно слушал.

Между делом Борис вспомнил про меня и стал озираться, пока наши взгляды не пересеклись. Он, не прерывая зрительный контакт, постучал ЕГО по плечу, и ТОТ развернулся на меня. Пистолет в моих выпрямленных, трясущихся руках был направлен на них обоих. От холода тряслось и все мое тело. Первым нашелся Борис.

— Лора, малыш, отдай мне это. Все уже закончилось, отдай это мне, оно больше не нужно…

— Не подходи! — скомандовала я.

У меня пистолет, а значит диктовать правила мне.

— Ты с НИМ заодно?

— Нет! То есть да! То есть…

— Лора… — ОН выставил руки перед собой и медленно начал приближаться. — Послушай меня…

— Остановись! Стой! Я выстрелю!

ОН не послушался, и у меня не осталось выбора. Прицелившись ЕМУ в ноги, я зажмурилась и сжала рукоять. Ничего. Я сжимала ее сильнее, еще и еще, глядя, как он наступает. Пистолет не работает. Перепуганный Борис со вздохом облегчения протер лоб.

— Ты отключил его! — догадался он.

— Как только мы вошли. Лора… — подойдя ближе, ОН, нежно глядя мне в глаза, произнес своим, уже непривычным мне, ласковым голосом. — Солнце мое, все закончилось… Мы едем домой. Ты в безопасности!

— Что? Домой?.. Я … нет, я не верю!

— Давай присядем, тебе нужно успокоиться…

— Лора, это и был мой план! То есть наш. Я не мог тебе рассказать!

— И в чем твой план? Он же хочет продать меня!

— Все не так! Авиям с нами!

— Ты веришь ЕМУ?

— Лора! Послушай! Все началось еще в Париже! Помнишь? Этот сукин сын Уилсон! Я знал, чем он промышляет! Но я не знал, что ты приехала с ним! — ОН начал выходить из себя. — Как только ты мне это сказала, я сразу все понял!

— Почему же ты не сказал мне?

— Он прослушивал тебя, следил… а я не мог допустить, чтобы он изменил план, потому что хорошо знаю только его старую схему. После того, как я проводил тебя в твой номер, я отыскал Бориса и родился этот план. Сама подумай, почему на конгрессе были покушения на тебя? Уилсон так тщательно скрывал тебя, чтобы избежать этого, но кто-то из участников все равно узнал и посчитал тебя сильной конкуренткой.

За всеми последними событиями, я и забыла, что кто-то замышлял мое убийство. Это было уже так давно!

— Поэтому Уилсон еще больше усилил слежку за тобой. Он знал о каждом твоем вдохе.

— Неужели не было способа сказать мне?

Эти парни пудрят мне мозги.

— Лора, это было небезопасно! Если бы хоть кто-то понял, что мы задумали… — вмешался Борис.

— Я не мог допустить, чтобы наш план провалился. Чтобы тебе было не так тяжело, я попросил Бориса быть с тобой это время.

— Ты избил его! — вспомнила я.

— Поэтому это выглядело убедительно!

— Это была моя идея! Как иначе мне было попасть на корабль? — встал на ЕГО защиту друг.

ОН не отрывал все это время от меня взгляда и протянул ко мне окровавленные руки. Я отпрянула.

— Лора, я знаю, что вел себя, как последний …! Но это было необходимо. Ни у кого не должно было возникнуть сомнений в моем безразличии к тебе.

Я направила пистолет на Бориса.

— Ты все это время все знал? И никак не намекнул мне? Нет, это какой-то бред!

— Лора, что еще мне нужно сказать, чтобы ты поверила? Я согласен, план имел бреши, но это был единственный выход… Уилсон и другие не первый год участвуют в подобном. Для них это и заработок, и развлечение. Толстосумы Андромеды настолько состоятельны, что могут иметь все, что угодно, даже целую галактику, но легендарная планета Земля под запретом для всех. А запретный плод, как известно, самый сладкий. В этот раз за земную красавицу предложили непомерно высокую цену. Поэтому участники хотели выиграть любой ценой. Все это, конечно же, проходит в строжайшей тайне. Касательно Земли существует целый свод законов, и их нарушение наказывается по всей строгости. Лишь немногие участники конгресса в курсе этих темных дел. Но мы предпочитаем не вмешиваться. Одна девушка — ничто по сравнению с проблемами, которые можно навлечь, пытаясь помешать им. К тому же, в большинстве случаев девушки сами не против… И в этот раз, как обычно, на Андромеду отправилась бы одна девушка… Если бы ей не оказалась ты.

— Была надежда, что выиграет кто-то другой…

— Ее почти не было. А когда я увидел тебя… — Авиям покачал головой, стряхивая воспоминание.

— Мы пытались привлечь все внимание к другой участнице, но Онандр слишком тобой очаровался.

— Лора, я могу представить, через что ты прошла, поверь, я тоже страшно мучился, глядя на тебя. Каждая твоя слеза оставила рубец на моем сердце. Но другого выхода не было!

ОН умолк, ожидая моего ответа.

— Я… я не знаю, что думать… мне нужно время.

— Полет займет две земные недели. У тебя будет это время.

— Что станет с командой?

— Они получат по заслугам. Это шайка бандитов, которую давно пора устранить.

— Вы подорвали их?

— Не совсем. К сожалению, они умрут более гуманно, чего никто из них не заслуживает. До большого взрыва они успеют задохнуться. — у НЕГО снова заплясали скулы.

— Тео! — вспомнила я. — Там же Тео! Он — хороший парень! Он не заслуживает этого!

ОН закрыл глаза и сжал кулаки.

— Если мы вернемся, то только для того, чтобы я лично его прикончил! — прорычал альбуссит.

Я с непониманием уставилась на НЕГО. Что парень мог сделать ЕМУ? Он боялся ЕГО и никогда не перечил. Помешкавшись, ОН все же сказал:

— Ты была без сознания. Поверь, он ничуть не лучше остальных.

— Я не верю…

— Трус поэтому и спрятался.

От этого предательства у меня закружилась голова. Я сделала несколько глубоких вдохов, картинка перед глазами начала размываться, и я замахала руками в поисках того, за что можно было бы уцепиться, чтобы не упасть. ОН взял меня под локоть и усадил на диван.

— Борис! Принеси Лоре, пожалуйста, что-нибудь из еды. И выпить. Заодно осмотрись.

— Я понял.

Мной завладела паника.

— Я с тобой!

— Не нужно.

Неужели друг не понял, что ОН специально его выпроводил? Я не на шутку взволновалась. Я не верю ЕМУ, мне страшно оставаться с НИМ наедине.

ОН несколько секунд жадно смотрел на меня, и вдруг рухнул на колени. ЕГО сильные руки обвили мои икры, а голова легла на бедра лицом вниз. В молчании, прерываемом моими всхлипами, мы просидели несколько минут.

— Лора, прости меня, прости, что не уследил за тобой. — я впервые услышала в ЕГО голосе такие жалобные ноты. — В этом только моя вина. Поверь, я никогда не хотел причинить тебе зла! «Я сам убью любого, кто тебя обидит», помнишь?

Конечно, я помню. После этого ОН впервые назвал меня солнцем.

— Авиям, я запуталась. Я не знаю, чему верить, не знаю, кто ты на самом деле…

ОН оторвал лоб от моих ног и заглянул глубоко в глаза.

— Я тот, кто целовал тебя на веранде в Париже… Ты помнишь? Тот, кто тайком наблюдал за тобой каждый вечер и не мог налюбоваться. Тот, кто не знал, как заговорить с тобой, тот, кто пропустил свой самолет, только, чтобы побыть с тобой, тот, кто думает о тебе каждую секунду… тот, кто без памяти влюблен в тебя и готов пойти ради тебя на все!

По сердцу прошел электрический разряд и согрел все тело изнутри. Такого я не ожидала услышать. Нет, ОН пытается меня одурачить! Еще сегодня ОН разговаривал со мной, как с грязью на ботинке, а сейчас играет на моих чувствах!

— Пожалуйста, прекрати! — я спрятала лицо в ладонях.

— Лора, я знаю, что обидел тебя, и мне очень нужно твое прощение! Даже если ты не захочешь больше… Я пойму… ведь я сам никогда себя не прощу…

ОН снова опустил голову на мои бедра, и мы сидели в полной тишине, пока не вернулся Борис.

Что я сейчас чувствовала? Ничего. Я шокирована, разбита, во мне не осталось ни сил, ни чувств.

— Здесь нет спален?

ОН поднялся с колен и сел рядом. Борис прикатил столик, который вставился в пазы пола прямо перед нами.

— Нет. Но из этого дивана получается просто огромная кровать.

— Ну ладно, не проблема. Лора, вот твой суп! Каша, салат с артишоками, булочки с сыром…

На душе было тошно, но в желудке давно пусто, и, чтобы избежать голодной боли в животе, я очень быстро разделалась с супом и взялась за булочки. Пахли они восхитительно!

— Ты переоделся?

На друге была новая серая рубашка и штаны.

— Да, когда осматривал душевую и гардеробную. Скажи, я выгляжу, как настоящий альбуссит?

ОН ухмыльнулся, но оставил вопрос без ответа.

— Ты сказал ей?

— О чем?

Борис стал посылать ЕМУ тайные сигналы, пока ОН, наконец-то, не понял.

— Нет.

— Черт…

Что еще я должна узнать?! Я смотрела поочередно на мужчин и ждала объяснений. ОН развернулся ко мне.

— Лора… мы летим на Альбус. Это планета Млечного Пути, на которой я родился и живу. Я не могу вернуть вас на Землю в ближайшее время. Пока все не уляжется, и я со всем не разберусь.

Я кивнула. Конечно, на Земле я буду беззащитна. Брэди знает, где я живу, он отыщет меня, если я вернусь. Борис, неверяще поджал губы. Думаю, он был уверен, что я начну истерить.

Я увижусь с Грейс и Эммой! От этой мысли на душе стало светлее. Кстати! Мои сережки! Я вынула их из кармана и надела.

— Почему ты их снимала? — ЕГО вопрос прозвучал строго.

— Когда мы с Борисом мыли приборы в одном жарком секторе, мне показалось, что они… я будто почувствовала… в общем, это были странные ощущения. Я сняла их и совсем про них забыла.

ОН кивнул. ОН что-то не договаривает.

— Эмма попросила сделать их для тебя.

Их сделал сам Авиям?

— Я снарядил их различными функциями. Приборы в этих серьгах оценивают состояние тела и в экстренных ситуациях шлют сигнал о помощи. Скажем, если бы дома тебе стало критично плохо, к тебе бы выехали врачи. Если бы кто-то посмел тебя обидеть, к тебе бы так же направился соответствующий наряд помощи. Помимо этого, в них встроено немало того, что мне очень пригодилось в последнее время. Я мог отследить тебя, мог услышать все, о чем говоришь ты и те, кто находятся рядом. Последним я не пользовался до Парижа. — заверил ОН, увидев мою реакцию на ЕГО слова. — Я беспокоился за тебя после первого покушения, и мне нужно было знать, что с тобой все в порядке.

Тяжесть сдавила грудную клетку. Если бы я не забыла эти серьги, ОН бы пришел мне на помощь. Возможно, сейчас я была бы счастлива.

Смогла бы я постоять за себя, если бы Шарк не вырубил меня? Вряд ли. Поэтому я испытывала громадное облегчение от того, что мне не довелось все это почувствовать. С меня хватило и этого омерзительного поцелуя… Мое лицо непроизвольно скривилось. Как мне забыть это, если я до сих пор ощущаю вкус его зловонных слюней?

ОН поднялся и вышел.

— Как ты? — спросил Борис, когда мы остались одни.

Я пожала плечами.

— Мне сложно во все это поверить, кажется, что голова сейчас лопнет.

— Авиям пошел на это ради тебя, не злись на него. Мы не видели другого выхода, да и времени все обдумать почти не было. Мы могли угнать корабль, поднять бунт, но нужно было все сделать правильно, чтобы не создавать конфликта, и после на Млечный путь не отправилась иногалактическая делегация. Не хотелось повтора истории с Еленой Троянской… Это сулило бы еще большие проблемы не только нам, но и тебе. Это был единственный выход покончить со всем навсегда для тебя.

С этими отморозками должен был лететь Брэди, но заявился Авиям и начал диктовать свои правила, да еще и не позволил к тебе прикасаться. Им это не понравилось…

Борис поджал губы и уставился перед собой. В его голове пролетали какие-то воспоминания.

— Авияму нужно было заработать авторитет среди этой своры, чтобы не вызывать подозрений и держать их в узде. В первые дни было очень тяжело, я боялся, что план сорвется, и все полетит к чертям. А это грозило нам большущими проблемами с Андромедой. Точнее с отдельными ее представителями, которые считают себя настолько значимыми, что закон им не писан. Они бы ни за что не спустили нам этого… Августосу все равно кому платить выкуп. — продолжил он. — Его может получить любой, кто привезет тебя… Авиям многим рисковал, даже в соседней галактике слышали про его отца. Поэтому надо было все сделать аккуратно. Камеры — наш самый главный враг. Их могли просматривать не только члены команды, но и, при желании, сам Августос… Пока мы с тобой мыли разные отсеки, моей задачей было найти главный сервер видеонаблюдения на этом корабле. Его-то первым мы и подорвали при посадке. Я боялся, Авиям не выдержит и начнет заварушку раньше времени, тогда бы все пропало… Команду в любом случае нельзя было оставлять живыми. Да, Лора, это жестоко, но было необходимо! Это банда редкостных сволочей! Чем больше я наблюдал за ними, тем крепче была моя уверенность в том, что мы все делаем правильно. Сама подумай, сколько людей они угробили! Да, именно угробили! Поверь, совсем немногих из жертв везли, как тебя, в гарем, жить в невиданной роскоши. Об участи большинства других, я даже не хочу тебе рассказывать. Эти ублюдки получили по заслугам. Все выглядит так, будто корабль подорвался при посадке. Что не удивительно, ведь на нем давно начались сбои. От команды ничего не останется.

— Как думаешь, ОНИ… уже умерли?

— Надеюсь, они еще мучаются!

— Тео… Он все же не заслуживает этого. Он говорил, что не хочет в этом участвовать, но у него нет выбора.

Борис с жалостью уставился на меня.

— Сегодня у него тоже не было выбора? Лора… Тео — трусливый подонок, такая же сволочь, как его отец. Он сам избрал себе этот путь. И вообще, выкинь его из головы! Авиям ради тебя…

— Тео был всего лишь моим запасным планом. — перебила я Бориса. — На случай неудачи твоего. Я рассчитывала, что он поможет нам сбежать. Я пыталась для этого влюбить его в себя, но ничего не вышло…

Друг удивленно вскинул брови и покачал головой.

— По-моему, вышло. Но он никогда бы этого не сделал.

— Ты ничего не говорил про свой план. Я боялась, что у тебя не выйдет, или что его вовсе нет! Как ты вообще на все это согласился?

— Во-первых, мы друзья. Так?

Я, насколько могла, одобрительно улыбнулась другу. Ему я все-таки верю.

— Во-вторых, я — землянин. А значит, космоса мне не видать, как своих ушей. А я мечтал о нем, почти так же, как и ты. Конечно, я согласился на эту работенку! Ну, а в-третьих… Я сделал бы все и без третьего пункта, но Авиям настоял… В общем, добро пожаловать на мой корабль!

Даже по неземным меркам, корабль должен стоить целое состояние! Зачем ЕМУ отдавать Борису свой корабль?

— А Брэди может что-то заподозрить? Он ведь знает, что это Авиям перехватил меня?

— Брэди не сможет предъявить нам ничего, он знает, что пошел против закона и будет молчать. А мы будем решать проблемы по мере поступления. Здесь Авиям сможет все замять. Брэди не останется безнаказанным. Гораздо опаснее было вмешиваться в темные дела Андромеды. Но в этом плане мы все сделали чисто.

ОН вернулся и со словами: «У тебя должно быть болит голова. Лучше всего тебе сейчас будет отдохнуть», протянул мне бокал, наполовину заполненный прозрачной жидкостью. Начисто отмытые руки открыли глазам страшные ссадины на костяшках кулаков. Я приняла лекарство и сразу допила до дна. Все эти иноземные микстуры невероятно действенные. Почувствовав мгновенное расслабление, я откинулась на мягкую спинку дивана. Во мне не было никаких эмоций, ни радости от спасения, ни обиды на этих двух мужчин за напрасно пережитое, ни даже моей безграничной любви к Авияму. Шок еще не прошел, я была выжата и пуста. Прежде, чем потерять сознание, я еще раз огляделась по сторонам.

Я хорошо выспалась. Голова заметно прояснилась, даже исчезла боль в левом виске. Нет, я не хочу просыпаться! А вдруг это был сон, и на самом деле я все еще на том корабле? Не открывая глаз, с замиранием сердца, я прислушалась. Авиям и Борис едва слышно разговаривали.

— … по его мнению, лучшее лекарство сейчас для нее — отдых и сон. По приезду я попрошу Грейс поговорить с ней. Ей нужна подруга.

— Лора не захочет ни с кем говорить. Я думаю, она хочет забыть все, что произошло.

— Возможно, ты прав. Как таковых воспоминаний у нее нет, сукин сын ударил ее, когда она оказала сопротивление, и она потеряла сознание.

— Серьезно? Вот повезло! То есть…

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, я сам не могу избавиться от… Я слишком мягко с ними обошелся. Меня это разъедает изнутри! — едва слышно прорычал Авиям. — Нужно было…

— Нужно было быстрее увести ее оттуда.

— Верно, но… Хорошо. Ты прав. Она выглядела сильно напуганной. И мне кажется, она боится меня.

— Не без причин…

— Не терпится добраться до Уилсона. Это все из-за него. Он ответит за каждую ее слезу!

— Я знаю, что он этого заслуживает, но постарайся не усугублять. Мы и так жестоко разделались с целой командой. Она переживает из-за этого.

— Ей больно из-за сопляка. Он ей нравился.

— Не совсем. Лора думала, он поможет нам сбежать. Это был ее план, влюбить его в себя. У нее нет к нему чувств.

— Ты уверен?

Ответ Бориса был бессловесным, поэтому я его не услышала. После долгой паузы Авиям снова заговорил.

— Я показал ей в самолете «Планета Эксперимент». Лора очень сообразительная девушка, возможно, я надеялся, что она догадается обо всем и … Да, мне хотелось, чтобы она знала это.

— … и она решила, что Тео может ее спасти, как Элиссео спас Эллин… Нам повезло, что она выбрала его, и они не наворотили дел. Авиям, ты… правда, настолько любишь ее?

Мое сердце забилось, как птица в маленькой клетке. Но ответа я снова не услышала.

— … Лора — особенная девушка. Я никогда не испытывал подобного ни к кому. Я не рассчитываю, что между нами все станет, как было до. Лора сильно обижена… Порой я читаю в ее взгляде такую ненависть!

— Она скоро придет в себя, вот увидишь.

— И я готов ждать. Сколько угодно.

Голоса затихли.

Как же уютно спать под этим мягким свежим одеялом, на просторном диване после стольких ночей на шумном корабле, где постоянно приходилось сворачиваться клубком, чтобы уместиться на сидениях с Борисом. Сквозь ресницы я смутно разглядела, как один из мужчин прилег на противоположном конце дивана, а другой раскинулся на кресле пилота. Меня не отпускала мысль о моей нечистоте, мне нужно принять горячий душ и смыть с себя всю грязь и унижения. Через полчаса метаний, я поняла, что больше оттягивать нельзя и, бесшумно поднявшись, на цыпочках направилась в коридор.

— Ты куда? — Борис остановил меня, поймав за ладонь.

— Мне нужно в душевую.

— Я провожу!

— Нет, я найду, отдыхай.

— Прямо и налево.

Борис не настоял на сопровождении, и я пошла одна по незнакомому, длинному, богато отделанному коридору. За металлической дверью мне открылась умывальная комната. Задняя стена из матового полупрозрачного стекла служила выдвижной дверью в душевую. Все остальные стены имели зеркальные поверхности, и на секунду я увидела себя. Бледное, опухшее, болезненного вида лицо. Я категорически не хотела видеть свое отражение сейчас, это слишком тяжело, встречаться с собой взглядом. Опустив глаза в пол, сквозь полусомкнутые ресницы, я кончиками пальцев стянула с себя комбинезон и прошла в душ, задвинув стеклянную створку. На ощупь во встроенной панели я нашла губку, нажала на кнопку рядом, и на нее обильно полилось жидкое душистое мыло. Такое же устройство было и на предыдущем корабле, поэтому мне удалось все сделать почти вслепую. Я взяла губку в руки и застыла в нерешительности.

Мне нужно просто помыться.

Я зажмурилась. Не хочу случайно увидеть свое отражение снова. Ну же…

Нет, я не могу!

Я не могу дотронуться до себя! До тела, которое измарали! До тела, которое трогали эти ублюдки! Рука меня не слушалась. Мне противно дотрагиваться до себя, это тело такое грязное… Как только я представляла, что вожу по себе губкой, к горлу подступала тошнота. Мое тело затряслось, из глаз на ноги закапали слезы. Я не смогла перебороть эту истерику и закусила кисть, чтобы не создавать шум.

— Лора? Все в порядке?

Вместо ответа Авиям услышал пару громких всхлипов.

— Лора ответь или я сейчас же войду!.. Лора, я вхожу! — его голос был не на шутку взволнованным.

Я слышала, как Авиям появился на пороге, и как раздвинул стеклянную дверь. Несколько мгновений он, молча оценивал ситуацию.

— Тебе нужна помощь?

Я замотала головой. Рука с губкой обмякла.

— Я не могу… Не могу! Я не могу!..

— Лора, все хорошо. Ты хочешь, чтобы я помог тебе?

Я услышала, как Авиям переступает порог душевой, сбросив что-то мягкое на пол. Он забрал из моих рук губку и прикоснулся ей ко мне. Я зажмурилась еще сильнее. Авиям стал водить по моим рукам, шее, после он принялся за грудь и спину. Его касания не были ни нежными, ни грубыми, скорее настойчивыми. Я успокоилась и только изредка всхлипывала. Он спускался ниже, уделяя особое внимание самым интимным частям тела. Когда Авиям натирал губкой мои ноги, я почувствовала, как он, полусидя, едва коснулся губами моих бедер. По телу прошло приятное тепло. Авиям смыл с меня пену сильным напором воды и повторно обильно растер на мне мыло. После он хорошенько сполоснул мое тело, убрал ладони от глаз и, ласково прикасаясь, умыл лицо.

Я по-прежнему жмурилась, и отрицательно замотала головой, когда Авиям попросил меня открыть глаза. Тогда он поднял меня на руки, переступил со мной порог и, подойдя близко к одной из зеркальных стен, аккуратно поставил на ноги. Сам он прижался ко мне сзади и положил руки на талию.

— Лора, открой глаза.

Ответ он получил тот же.

— Лора, ты самая прекрасная девушка на свете, посмотри на себя! Твое тело невероятно красиво! Лора, пожалуйста, открой глаза!

Я попыталась высвободиться, но Авиям не позволил мне. Кончиками пальцев он стал медленно водить по моему телу сверху вниз и обратно, вызывая на коже мурашки.

— Что ты чувствуешь? Тебе нравится? Лора, ты сводишь меня с ума… Я не могу отвести от тебя глаз, ты самая нежная… Лора, пожалуйста…

Я не могла сопротивляться его теплому и настойчивому голосу. Уставившись в пол, я медленно начала поднимать взгляд по нашим телам, пока не встретилась с взволнованными черными глазами. Одно долгое мгновение мы смотрели друг на друга, а затем Авиям вновь продолжил ласкать пальцами мое обнаженное тело. Внизу живота начал разгораться огонь, я откинула голову на широкое плечо и закатила глаза.

— Нет, Лора, открой глаза! — его рука остановилась. — Если ты хочешь, чтобы я продолжил, ты должна открыть глаза. Умница…

— Ты видишь, как прекрасно твое тело? — Авиям позволил своим пальцам самые откровенные ласки, и я снова стала медленно уплывать. Ласки прекратились. Я со стоном нетерпения открыла глаза и стала следить за его руками. Левой ладонью Авиям прижимал меня к себе за грудь, а правой продолжил отправлять меня на вершину блаженства.

Неожиданно, но мое тело в его руках, и правда, выглядело красиво. Светлая, безупречно ровная, чистая кожа, красивая фигура… Никаких страшных изменений с моим телом не произошло, оно выглядела так же, как и всегда! Я решилась взглянуть на свое лицо, оно тоже было прежним, разве что бледнее, чем обычно. От слез оно стало точно фарфоровым, мне даже показалось, что сейчас я выгляжу красивее обычного.