Планета зимы

11

Карн почувствовал удар и другого луча. Следующий выстрел был бы смертельным. Он перелетел через голову Брендена и упал на песок. Он лежал не шевелясь, больно вывернув одну руку. На арене их было только шестеро, а значит, кто-то из них и стрелял в него. Его предали. Это слово эхом отозвалось у него в голове — предали, предали, предали — боль пульсировала в такт этому слову. Карн лежал совершенно неподвижно, надеясь, что предатель решит, что он мертв.

После того как первый шок прошел, казалось, что боль обострила его чувства. Карн услышал приближающиеся шаги. Он затаил дыхание. Кто-то быстро и тяжело дышал рядом с ним. Шел, чтобы нанести последний удар? Карн не рискнул взглянуть.

— Поднимите его! — закричал Ник откуда-то с другого конца арены.

Отчаяние затопило Карна. Ник? Кто-то другой? Шаги быстро приближались. Карн приготовился к последнему выстрелу. Большая рука скользнула под воротник его мундира и осторожно пощупала пульс на горле.

— Слава Богу, жив, — Иджил позвал остальных. — Не двигайся, Карн, — мягко добавил он, — из клиники сейчас придут люди с носилками. Братья Виллемы стоят рядом с тобой. Мы думаем, что этот человек ушел, но мы не хотим дать ему шанс сделать еще один выстрел. Ник и Грегг преследуют его. Не двигайся, Карн.

Иджил поднял и отбросил сгоревшие края защитного жакета Карна и тихо выругался.

На арене стояла полнейшая тишина. Карн снова попытался высвободить руку, на которую он упал, но этим он потревожил мышцы на своей обожженной спине. Он услышал свой собственный стон и потерял сознание. Карн ненадолго пришел в себя, когда его клали на носилки.

— Мы перевезем носилки быстрее, чем они будут двигаться сами, — услышал он голос одного из санитаров.

— Везти в его покои? — спросил другой санитар.

— В клинику, — резко ответил Грегг, — ему потребуется срочная помощь.

Темнота снова сомкнулась над Карном. Когда он в следующий раз открыл глаза, он лежал в маленькой пустой комнате, освещенной у пола ночным светом. Пахло больницей, лекарствами. Он лежал лицом вниз, привязанный к кровати, имеющей форму человеческого тела. Он попытался, несмотря на стягивающие его ремни, поднять голову так, чтобы увидеть хоть что-нибудь, кроме пола. От этого движения Карн почувствовал, как будто кожа у него на спине сморщилась, причиняя невероятную боль. Он со стоном уронил голову. Место, где он находился, не было похоже на клинику. Карн хорошо знал клинику.

Его охватила паника. Где я? Как долго я здесь нахожусь? Он попытался повернуть голову, чтобы посмотреть по сторонам, но снова почувствовал сильную боль в спине. Он сжал губы, чтобы не закричать от боли. Им овладело отчаяние. Его Дом все еще подвергался смертельной опасности, а он был слабее ребенка. Карн услышал, как медленно открылась дверь, и увидел светлый прямоугольник, который становился все длиннее и длиннее, пока не достиг его кровати. Затем он услышал стук шагов. Карн повернул шею, чтобы увидеть, кто это, но опять почувствовал боль.

— Нет, лорд. Не двигайтесь, — рука с широким черным рукавом мягко коснулась его руки. Человек подошел ближе, но свет был настолько тусклым, что Карн смог различить лишь его темный халат. Человек пощупал у Карна пульс.

— Санитар! Зажгите свет.

В комнате зажегся свет, и человек в черном халате склонился над кроватью.

— Отнейл! — Карн не узнал мягкого, встревоженного голоса того грубого, злого на язык человека, которого, как ему казалось, он хорошо знал.

— Да. Кто же еще это может быть? — в его голосе снова начала появляться знакомая резкость. Отнейл внимательно посмотрел Карну в лицо. — Вас мучили кошмары, лорд. Вы так боролись с ними, что снова и снова раскрывали спину. Вам очень повезло. Покрытый металлом жакет отразил значительное количество тепла, так что вы получили только ожог средней степени. К тому же ваши друзья немедленно доставили вас сюда. У вас обожжена вся спина.

Доктор опустил голову, и сказал тише и резче:

— Одно время мы даже боялись, что вы умрете, лорд.

— Где я?

— Видите ли, милорд, — сказал доктор, растягивая слова, — я знаю о том, что членов Семьи всегда лечат в их покоях, но я бы не смог поднять наверх оборудование, даже если бы у меня было на это время.

Отнейл сильно нажал на край кровати, и Карн оказался лежащим лицом вверх, опираясь на державшие его ремни и веревки. Отнейл похлопал Карна по руке.

— Здесь лучше, не правда ли? Легче для вас. Легче для меня. Когда человеку пятьдесят зим, то у него уже не такие здоровые ноги. Так о чем же я говорил? Ах, да, о том, где вы находитесь. Это обыкновенная кладовка. Ее вымыли и продезинфицировали, пока вам оказывали необходимую помощь.

Карн вздохнул с облегчением.

— А я уж было подумал, что меня взяли в плен.

— В плен, лорд Карн? В вашем собственном доме?

Карн отвернулся, устыдившись своей подозрительности.

— Я не узнал это место. В замке полно людей из других Домов, здесь живет, по крайней мере, один предатель, и я… я подозревал моих друзей.

— Это лишено оснований, однако не удивительно, если учесть то, как вас воспитывали. До того как вы родились, лорд, у вашего отца было два друга, пытавшихся уговорить его помириться с Харланами. Но он не согласился на это. Ваш прадед дружил с Харланами, пока Харлан не опозорил Дюка, овладев женщиной, на которой Дюк хотел жениться.

Доктор покачал головой, как будто все еще, несмотря на то, что прошло столько времени, не мог поверить, что можно так обойтись с другом.

— Это произошло прямо на Черном Корабле…

— А мог ли среди моих друзей оказаться предатель? Невозможно же по ошибке зарядить настоящий лучевой патрон вместо облегченного.

— Как я уже сказал, милорд, эти пятеро спасли вам жизнь. Гигант с другой планеты и братья Виллемы заслонили вас, чтобы защитить от возможного очередного нападения, а пилот фон Шусс сообщил мне по телефону о случившемся и вместе с Греггом стал преследовать убийцу. Этот человек был офицером-связистом до того, как вы понизили его в звании. Ваши друзья заставили его говорить. Он сообщил, что, узнав о том, что его разжаловали в рядовые, лорд Ричард предложил ему деньги и возможность вернуться к вам на службу. Он согласился. Грегг обнаружил у него в кармане столько декакредитов, сколько не смог бы отложить офицер-связист даже в течение нескольких лет. К сожалению, ему удалось убежать от пилота фон Шусса, не слишком искушенного в подобных делах, и он был застрелен из станнера при попытке улизнуть через купол оранжереи. Ваши друзья предполагают, что это именно он тайно провел линию связи и что он убил Вики, — Отнейл с сочувствием взял Карна за руку. — Мне очень жаль, лорд, — этот зверек появился здесь раньше меня. Я буду скучать по нему.

Карн снова подавил в себе боль утраты.

— Мне бы очень хотелось надеяться, что этот человек был единственным предателем у меня в доме. Этот бывший офицер мог вести переговоры с Фермой-3, с Харланом, он мог тайно провести в замок линию связи, но получить деньги…

Он отрицательно покачал головой и снова сморщился от сильной боли.

— Никто не проникал сюда снаружи после Совета. В Доме все еще есть люди Ричарда.

— Похоже, что это правда, лорд.

Разговор отнимал у него много сил. Карн некоторое время лежал молча, потом хрипло сказал:

— Я подозревал моих друзей. Они не заслуживали этого. Но, помня наставления своего отца, я все же подозревал их!

По щеке Карна поползла слеза. Он сильно закусил губу, но слезы продолжали течь. Карн отвернулся, чтобы доктор не видел их.

Доктор Отнейл достал большой носовой платок и вытер ему слезы.

— Не стесняйтесь, молодой человек, — сказал он грубовато, — иногда после перенесенной сильной боли, когда душа и тело еще слишком слабы, слезы вполне естественны и часто неизбежны. Я их видел на глазах более старших и не так тяжело раненных людей, как вы, — Отнейл направился к двери. — Под левой рукой у вас находится кнопка звонка. Если что-нибудь понадобится — позвоните. А теперь вам нужно поспать. Я приду к вам утром.

Он выключил свет.

— Доктор!

Отнейл остановился в дверях, Карн видел только его силуэт.

— Какое сегодня число?

— 5 архаста, вечер, милорд.

— Сколько времени уйдет на мое выздоровление?

— Это зависит от разных обстоятельств. Обычно это занимает три-четыре недели.

— О Господи! Так долго?

— У вас же обожжена вся спина. Да, так долго и даже дольше, если вы не будете осторожны, когда мы вас снимем с этой кровати.

— Уже будет 5 курта!

— Да, лорд. Спокойной ночи, милорд.

Отнейл вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Некоторое время Карн лежал без сна, глядя на слабую тень, отбрасываемую его кроватью на потолок, чувствуя, как слезы оставляют на лице и шее мокрые следы. Но борьба со стягивавшими его ремнями и разговор с доктором так утомили его, что он скоро заснул.

Следующие две недели Карн провел на той же кровати, повернутый «как лепешка», так он сам это называл. К нему приходило столько посетителей, что доктор Отнейл в конце концов ограничил часы посещения. Его часто навещали Кит и две девочки-заложницы чуть постарше Кит. Обычно их сопровождала леди Агнес, высокая суровая женщина неопределенного возраста, или Ларга. Молодые девушки играли с Карном во Взлеты и Падения или пересказывали ему древние Гхаррские легенды.

— Они же ухаживают за мной, — жаловался Карн Ларге, когда однажды днем они были в комнате одни. — Я привязан к кровати и беспомощен, а две молодые девушки приходят ухаживать за мной. Только племянница Нерута уже совершеннолетняя, но она такая скучная и бесцветная, что я даже не могу запомнить ее имени.

— Мэрианн.

— Меня совсем не интересует, как ее зовут. Мне неприятно, когда за мной ухаживает девушка, которая мне совсем не нравится, — вспомнив о Мэрианн, Карну захотелось повернуться и уйти, но ремни не позволяли сделать ему ни малейшего движения. — Кроме того, — пробормотал он, — обычно все-таки мужчина ухаживает за женщиной.

Ларга Алиша рассмеялась.

— Ты же знаешь, сколько ходит слухов, но все они, кроме рассказов о невестах с Черного Корабля, совершенно не соответствуют действительности. Посмотри, например, на Катрин, когда она рядом с фон Шуссом.

— Кит? Ник? Отлично! Надеюсь, Кит поймает его в свои сети.

— Я думала, тебе не нравится, когда девушки ухаживают за молодыми людьми.

— Кит — это исключение.

— А девочки с Болдера тоже были исключениями? Иджил рассказывал, что ты не возражал против их ухаживаний.

— Там совсем другое дело, — на мгновение он увидел Шалим, ее длинные руки и ноги и курчавые красные волосы, Надию, изящную и черноволосую, с раскосыми глазами и длинными ресницами, — аналогичное поведение воспринималось там просто как дружба. Нам нравилась их компания, и мы совсем не думали о женитьбе и выгодных семейных союзах. На Болдере люди женятся по любви.

— Это нелепо, — фыркнула Ларга, — и опасно. Только тщательно спланированные союзы могут удержать общество от распада. Любовь — для детей, таких как Катрин и молодой фон Шусс.

— Они оба совершеннолетние, мама.

— Они оба знают, что нам не нужна их свадьба, чтобы еще ближе связать наши Дома. Нет, они никогда не поженятся.

— А я? Есть ли среди Семей женщины соответствующего мне положения? Эта Мэриетт — единственная девушка подходящего возраста из всех, кого я встречал. Но она просто невыносима. Может быть, я должен жениться на какой-нибудь женщине из Свободного Города?

— Ее зовут Мэрианн, и не говори глупостей. Даже если Семья даст разрешение на такой брак, жители Свободного Города никогда не позволят этого. Они не будут рисковать своим драгоценным нейтралитетом, соединившись брачными узами с кем-нибудь из наших Домов, — Ларга сделала паузу и задумалась. — Через пять или шесть лет мы могли бы позволить себе невесту с Черного Корабля, если все будет хорошо. Может быть, ты и Ник и кто-нибудь из сыновей Джастина могли бы собраться вместе и…

— Братья Джастины — друзья Ника, а не мои. Не забывай, Эллит Джастин отказал нам в помощи, которую он обещал на Совете.

Ларга обиженно отодвинулась.

— Не нужно так со мной разговаривать. Разве не Джастины защищали тебя на Совете? Я только хочу сказать, что Дому Халареков отчаянно требуется наследник. Мальчики Керэла живут со своей матерью к югу от экватора, и они останутся там, по крайней мере, до тех пор, пока наш Дом цел и невредим. Ты должен как можно скорее подумать о женитьбе, и самым престижным был бы брак с женщиной с Черного Корабля.

— Пять или шесть лет — это скоро? Старшему сыну Керэла будет тогда восемь или девять лет, и он будет достаточно большой, чтобы управлять через регента.

— Гм, — Ларга презрительно вскинула голову, — если этих мальчиков воспитывает та женщина, на которой женился Керэл, вряд ли она сделает из них умных людей.

— Она из Дома Дюрлена, не так ли? — Карн не смог удержаться от ехидного намека.

Ларга резко выпрямилась.

— Я не говорила, что тебе подойдет какая-нибудь женщина из наших Домов. Нетта — очаровательное маленькое существо. Она не виновата, что у нее совсем нет мозгов, а Керэла это не интересовало.

Ларга грациозно встала и одернула юбку.

— Мы уже долго беседуем, а у меня полно дел в замке. Я буду очень рада, сын мой, когда ты полностью сможешь взять бразды правления в свои руки.

Она вышла за дверь. Карн улыбнулся, глядя на величественную походку этой миниатюрной женщины, но улыбка быстро сползла с его лица. У него чесался нос, но он сам не мог его почесать. Болела шея, и ему надо бы позвать кого-нибудь, чтобы его перевернули. Ему нужно было судно. И это было самое унизительное в его нынешнем положении. Он поморщился, вздохнул и нажал кнопку звонка.

Через двадцать пять дней доктор Отнейл позволил Карну встать.

— Никаких нагрузок, — строго приказывал доктор, — старайтесь не напрягать мышцы спины, не поднимайте тяжестей, даже лучемета, словом, ничего тяжелее вилки — по крайней мере, в течение следующей недели. Я буду каждый день приходить к вам в комнаты и менять повязки.

— Да, доктор, — Карн отдал честь и вздрогнул от боли.

Так как к тому моменту, как Карн стал на ноги, фон Шусс также не был в хорошей физической форме, то оба они стали усиленно тренироваться, стараясь снова привести себя в состояние боевой готовности. Несмотря на тренировки, несмотря на постепенно улучшающееся физическое состояние, Карн знал, что Ричард Харлан все равно был бы сильнее его в любом бою. Его одолевали сомнения, сможет ли он противостоять тем действиям, которые, возможно, предпримет Ричард, выступая против Халареков. Карн знал, что как только начнется Оттепель и Ричард Харлан сможет двинуть людей и вооружение, он немедленно начнет предпринимать все, чтобы выполнить свою ужасную клятву. А у Карна не было людей, которых он мог бы повести против Харлана. Ему не хотелось пользоваться услугами генерала Шенна, так как он чувствовал, что генерал Шенн не будет слушать никаких приказаний, отличных от тех, которые дал бы Трев Халарек в подобной ситуации. И все же у Карна не было настолько опытных старших офицеров, которые могли бы заменить генерала. В результате Карн провел остаток архаста и весь курт с чувством, что он обречен.

Он мучился над этой проблемой, наблюдая, как солдаты Коннора, Макниса и фон Шусса ежедневно вместе с его солдатами упражнялись в боевых искусствах. Люди из этих двух малых Домов не могли вернуться к себе домой после церемонии принятия присяги из-за плохой погоды, и им было позволено воевать на стороне Халарека. Карн то и дело напоминал себе, что такое разрешение было дано только потому, что ни один Дом не согласится кормить зимой лишних людей, если эти люди не будут сражаться за этот Дом. Без такого обещания Трев попросту выгнал бы две сотни людей, несмотря на сильный мороз и суровые бури, свирепствующие в ухле. Он думал над этой проблемой каждый день, когда после военных учений снова и снова просматривал списки людей и запасов, необходимых, чтобы выдержать осаду. Каждый раз, просматривая эти списки, Карн искал офицера, который мог бы заменить генерала Шенна. Однако ни у кого не было такого большого опыта, как у генерала. Ни у кого. Каждый раз, натыкаясь на этот вопрос, Карн приходил в замешательство, понимая, что именно он как Глава Дома будет вынужден возглавить сражение против Харлана, будучи совершенно неопытным и вооруженным лишь книжными знаниями. Мысль эта страшила его. Он уже сделал кое-что по-своему. Карн вспомнил Ферму-3 и взбунтовавшихся вассалов. Гхарры обвинили Карна в трусости. Он стал терять своих сторонников. Потеря Джастина явилась для него настоящим бедствием, исправить которое можно было лишь решительной победой над Харланом.

Кроме того, существовала большая вероятность того, что поскольку Астен Харлан умер, Совет Оттепели мог положить конец опеке Харланов. Причем, учитывая, что большинство в Совете составляют союзники Харлана, скорее всего так и произойдет. Совет может также решить заменить регента у Халареков и поставить кого-нибудь другого вместо Ларги. Он может также отстранить Карна от управления замком и назначить кого-то другого просто потому, что Карн достигнет совершеннолетия только через месяц после того, как соберется Совет.

Карн жил с постоянным чувством надвигающейся беды. Для остальных членов семьи зима прошла как обычно: составление описей имущества, еженедельные походы в часовню на службы Первого Дня, разговоры по видеофону с друзьями и вассалами, чтение и игры. До середины курта Иджил все время нервничал из-за вынужденного безделья.

— Как вы только это выдерживаете, — уныло спрашивал он Карна, сидя с ним в библиотеке, — все вокруг только и делают, что играют, болтают и сплетничают.

Иджил задумчиво посмотрел на Ника и Кит.

— У Ника теперь появилось увлечение.

— Это всего лишь детская любовь. Они перерастут ее.

— Гм… — произнес Иджил. Он встал и выпрямился. — Я хочу что-то делать, Карн. Дома мы ходили на лыжах, катались по льду на парусных санях…

— Дома, — фыркнул Карн, — у вас не бывает таких сильных бурь и холодов. Здесь ты бы превратился в ледышку. Никто не выходит наружу, когда стоит месяц курт, даже при крайней необходимости. Нам очень повезло, что после крушения флиттера Роула вернулись все спасатели.

— Я хочу что-то делать своими руками, Карн. Я просто не нахожу себе места.

Карн задумчиво посмотрел на своего друга, прикусив губу.

— Ты когда-то написал для меня портрет Надии и нарисовал усаженную деревьями аллею перед Академией. Эту картину я брал с собой на «Альдефару». Нарисуй мне что-нибудь на стене напротив моей кровати, чтобы я, глядя на эту картину, вспоминал о тебе, когда ты вернешься домой. В ремесленных мастерских в Онтаре ты найдешь все необходимые тебе материалы.

Иджил тут же бросился к дверям, на бегу коснувшись плеча Карна.

— Спасибо, брат. Теперь я, кажется, смогу найти себе место до наступления Оттепели.

— Ты найдешь дорогу? — крикнул Карн уже вслед ему.

— Ты же знаешь меня. Я могу найти дорогу даже в лабиринте с завязанными глазами.

Карн улыбнулся. Это была правда: Иджил прекрасно ориентировался, чувствуя направление.

Иджил немедленно взялся за осуществление своих новых планов.

— Хеймдал у ворот Аасгарда вечером, пейзаж с планеты Болдер, — говорил он всем, кто спрашивал и не спрашивал, что он делает, долго и подробно описывая будущую картину.

Восьмого немба Гильдия передала сообщение для всех членов Мирового Совета о том, что ею и чиновниками Патрульной службы завершено расследование по делу «Альдефары», что суд уже начался и должен завершиться к 1 вердейну, за десять дней до Совета Оттепели. Халареки, так же как и все население Старкера-4, собрались перед экраном, чтобы послушать сообщение.

— Почему это заняло у них так много времени, Карн? — спросила Кит, когда закончили передавать это объявление и контора Первого Купца исчезла с экрана.

— Ближайший к Старкеру Патрульный корабль находился на расстоянии трех недель пути. Когда он прибыл, понадобилось время, чтобы опросить экипаж и трех оставшихся в живых пассажиров, собрать вместе и проанализировать все свидетельские показания и улики. Затем Патрульной службе нужно было собрать равный по положению состав жюри и провести суд через мониторы. Тем временем кто-нибудь из Гильдии или Патрульной службы должен был успокаивать правительства, защищающие права пассажиров-свидетелей, объясняя им, почему их свободных граждан не отпускают по своим делам, а держат под арестом. Судебный процесс — очень дорогое мероприятие и, возможно, Гильдии пришлось занять деньги в другом секторе Гильдии. В Федерации такие длительные судебные разбирательства оплачивает общее правительство. Здесь же Гильдия должна платить деньги из своей прибыли, что совсем не радует ее директоров.

Карн в задумчивости смотрел на пустой экран. Он все больше и больше погружался в себя, размышляя о том, какие последствия будет иметь суд для Халареков и всего Старкера-4. Карн продолжал разговаривать с Кит, не отрывая глаз от экрана.

— Сегодня Первый Купец сказал мне, что с этого дня Гильдия больше не будет заниматься перевозками пассажиров куда бы то ни было. Теперь мы не сможем выбраться из нашей системы. Никаких увеселительных путешествий больше не будет. — Карн прерывисто вздохнул и с горечью произнес: — Теперь все другие планеты узнают, что Черные Корабли занимаются похищением людей, терроризмом и иногда даже идут на убийство… Господи! Гильдия защищает свои доходы ценой Старкера-4! Если никто больше не сможет посетить другие планеты, объединенные в Федерацию, то Старкер прекратит свое развитие, погрязнет в своих традициях и варварстве!

Кит, стараясь утешить, протянула к нему руку, но Карн оттолкнул ее и бросился вон из комнаты. Много позже Кит снова нашла его сидящим на своей кровати, скрестив ноги. Карн разглядывал нарисованную уже картину: Хеймдал сидел на краю радуги, играя на своем рожке, а высоко над Джотунгеймскими горами сгрудились черные грозовые облака.

— До сих пор, Кит, я не осознавал, что именно так и смотрю на наш мир. Я ненавижу в нем жестокость и бессмысленные традиции, которые соблюдаются лишь потому, что так было всегда. Если Гильдия совсем отрежет нас от других миров, а Свободные граждане будут держаться особняком, то власть на Старкере-4 захватят силы тьмы.

Карн посмотрел на свои руки и сложил их на коленях.

— Еще не все потеряно, Карн, — почти прошептала Кит.

Он пошевелил мышцами спины.

— А разве нет? Мне повезло, когда в меня стреляли из лучемета. В следующий раз…

Кит обняла Карна и крепко прижала к себе.

— О Карн, я не хочу тебя терять!

Карн погладил ее мягкие каштановые волосы.

— Это путь, по которому идет наша планета, — ты сама сказала мне так несколько месяцев назад. Сколько Лхарров прожили более тридцати зим?

— Четверо.

— А более сорока?

— Один.

— Нужно смотреть правде в лицо, Кит, а это трудно, ох, как трудно!

Карн обхватил Кит руками и зарылся лицом в ее теплые волосы, чувствуя, как ее слезы падают ему на шею.

— Я люблю жизнь и люблю мою семью. Я хочу иметь детей и внуков. Я хочу дожить до старости. О Кит, как я хотел остаться на Болдере!

После долгого молчания Карн поднял голову, отстранил от себя Кит и посмотрел ей в глаза.

— Я не хотел говорить это тебе, Кит. Я никому больше об этом не говорил.

Кит опять уткнулась лицом ему в шею и крепко прижалась к нему. Они все еще продолжали так сидеть, когда за дверью послышался голос Гарета:

— Председатель Совета де Ври требует, чтобы вы подошли к экрану, милорд.

— Нельзя ли подождать?

— Нет, лорд. Он требует вас немедленно. Совет принял какое-то постановление.

Карн отодвинулся от Кит, вытер слезы у нее на щеках, поцеловал ее и встал. Он переодел влажный и помятый мундир. Затем сказал Кит:

— Ты можешь здесь остаться и привести себя в порядок.

В комнате с трехмерным видеофоном Карна уже ждали Ларга, Орконан, Вейсман и генерал Шенн.

Председатель де Ври поднял глаза от каких-то бумаг, которые он читал, и посмотрел с экрана на Карна.

— А, Халарек. Вы выглядите уже вполне здоровым.

— Да, милорд. Так что же Совет хочет от меня?

— Существует закон, по которому Дом, который собирается начать осаду другого Дома, дает сорок дней на то, чтобы все, кто не имеет отношения к этому спору, и мирное население, не участвующее в боевых действиях, могли покинуть осаждаемый район, — де Ври прокашлялся. — Граф Кингсленд, как опекун Дома Харланов, объявляет осаду замка и города Онтар, Владений Халареков, которая начнется через сорок дней или 8 керенстена нового года.

— Никто не сможет покинуть замок до 20 керенстена! Вы же знаете, какая обычно погода во время Оттепели, милорд!

— Извините, Халарек. В законе ничего не сказано об отсрочке, связанной с плохой погодой. Кингсленд и Харлан выполнили требование закона. Готовьтесь к осаде.

Де Ври резко прервал связь, и его изображение исчезло с экрана.