Пленница Риверсайса (СИ)

Рован

Рован громко расхохотался, и сразу же поймал на себе сердитый взгляд лазурных глаз Тами, а затем ещё один, но уже укоризненный, от Бриама. Определённо, эти двое спелись против него.

— Простите, Тами, но это было чудовищно! — он снова рассмеялся, и его раскатистый смех пронёсся по всему двору пенистой волной. Пышнотелая кухарка Торли, шедшая к колодцу за водой, бросила в их сторону любопытный взгляд, а несколько чумазых мальчишек выглянули из-за угла конюшни, пытаясь понять, что же так насмешило милорда.

— Уверена, если вы встанете у стены, то моя стрела угодит точно в цель, — огрызнулась Тами, вновь натягивая тетиву лука. Неугомонный ветер теребил её волосы, отбрасывая их назад.

— Да вы не попадёте в меня, даже если я буду стоять всего в метре от вас, — парировал её выпад Рован.

— Смотрите, как бы мне не вздумалось проверить вашу теорию, милорд, — сказала Тами, в очередной раз посылая стрелу чуть левее центра. Её нос при этом забавно сморщился, и Рован не сумел сдержать улыбки.

Он стоял, плечом подперев каменную кладку стены, и уже довольно длительное время наблюдал за её бесплотными попытками пустить стрелу точно в цель. Да, лучница из неё некудышняя, и это следовало признать, но упорству голубки оставалось позавидовать. После стольких неудач она не сдавалась.

Каждый день из окна своей спальни Рован наблюдал за тем, как Бриам старается обучить Тами стрельбе из лука. О, это было весьма забавное зрелище! У Тами выходило ужасно, лук изгибался в её руках, стрела так и норовила улететь в неизвестном направлении, а однажды она чуть не подстрелила рыжую лохматую псину, что бегала неподалёку. Бывало к ним присоединялся здоровяк Сесил Фелан, или же кто-то другой из воинов Мариуса, подбадривая её громкими криками, на что Тами лишь задорно смеялась. По всей видимости, людям Мариуса она пришлась по душе, и за какие-то четыре месяца эта хрупкая девчонка сумела добиться их расположения.

Когда Ровану надоело смотреть, стоя у окна, он стал спускаться во двор, и первое время наблюдал лишь издали, боясь спугнуть Тами. И как оказалась, не зря. Сначала при его появлении она терялась, и прекращала тренировку, но со временем, кажется, привыкла к его обществу, а сам Рован стал ловить себя на мысли, что их остроумные перепалки во время её тренировок доставляют ему удовольствие.

Ежедневно находясь рядом с Тами, Рован сумел рассмотреть в ней то, что до него уже успели увидеть Бриам, Джорли, и даже Мариус с Кейлой. К его изумлению, Тами оказалась настойчивой, упорной, а ещё доброй, смелой, и самоотверженной. Чего только стоили бессонные ночи, что она провела у кровати Мариуса. Рован не знал, что за причина вынудила её так поступить, но уже в тот момент он проникся к ней каким-то болезненным уважением. Он хотел её ненавидеть, боги тому свидетели, хотел, но… Не мог.

— Может, стоит подойти немного ближе? — предложил Рован, всматриваясь в профиль Тами. Тусклое солнце, словно умелый художник, чётко вырисовывало его на фоне бледно-голубого неба.

— То есть вы предлагаете мне сжульничать? — спросила Тами, кинув на Рована укоризненный взгляд.

Он приподнял руки в примирительном жесте.

— В таком случае, Тами, вам лучше обратиться к Мариусу, — вполне серьёзно посоветовал Рован, издали завидев брата. — И вам крупно повезло, поскольку он как раз направляется сюда.

После его слов лицо Тами побурело, словно свекла, и это не укрылось от глаз Рована.

«Что же тебя так смутило, голубка?» — задумался Рован, разглядывая Тами. Её глаза стыдливо забегали из стороны в сторону, и она старалась смотреть куда угодно, но только не на Мариуса, который уже успел подойти к ним.

— Рован, я искал тебя, — произнёс Мариус. Он учтиво кивнул Тами, задержав на ней свой взгляд. Покраснев ещё гуще, она склонилась перед ним в изящном реверансе.

— А я всё это время был здесь, — Рован усмехнулся. — Знаешь, мы с Бриамом пытаемся объяснить леди Тами, как нужно стрелять из лука, но, увы! Мы оказались бессильны! Может, ты поможешь?

— Этот лук великоват для вас, Тами, и ещё вы не правильно держите руки, — сказал Мариус, без стеснения рассматривая её лицо. Рован видел, что Мариусу нравиться смотреть на Тами; его взгляд будто нежно ласкал её, то и дело возвращаясь к мягким губам.

— Так покажи ей, как следует их держать, — предложил Рован.

Мариус ненадолго замялся, а лицо Тами, которое до недавнего времени оставалось ярко-красным, внезапно побелело, и Рован с трудом сдержал рвущийся наружу смех, наблюдая их секундное замешательство. Безусловно, между ними что-то произошло, и это явственно ощущалось по сгустившемуся в воздухе напряжению, которое можно было потрогать руками. Вот только что именно? Рован хотел бы знать.

Отойдя в сторону, он принялся наблюдать.

— Расслабьте руки, Тами, — сказал Мариус, встав позади неё, и положив свои руки поверх рук Тами. Теперь они стояли близко друг к другу, и Ровану показалось, что Тами затаила дыхание. В какой-то момент налетевший порыв ветра отбросил её локоны назад, и Мариус поправил их ласковым движением руки. — Теперь немного разведите ноги в сторону, и примите устойчивое положение. Да вот так, — руководил её телом Мариус, прижимаясь сзади. — Натяните тетиву, и плавно отпускайте.

Они действовали сообща, разжимая пальцы, и стрела со свистом полетела точно в центр. Их руки опустились вдоль тела, но Рован видел, что Мариус не спешит отпускать её ладони, продолжая прижимать Тами к себе. Да и она не слишком-то стремилась покидать его объятия, явно наслаждаясь их близостью.

Они стояли так до тех пор, пока Рован не напомнил брату о том, что они здесь не одни.

— Так что ты хотел, Мариус?

— Мне нужна твоя помощь в одном деле, — отозвался Мариус, отстраняясь, наконец, от Тами. Рован видел, с какой неохотой он делает это. — Бриам, подбери леди Тами лук поменьше.

Бросив на Тами ещё один проникновенный взгляд, Мариус направился в сторону хозяйственных построек. Рован последовал за ним.

— И как давно вы с леди Тами стали друзьями? — спросил Мариус, как только они отошли на некоторое расстояние. В его голосе отчётливо звучало раздражение.

— А ты никак ревнуешь, Мариус? — поддел он брата, и, не дав тому вставить и слово в своё оправдание, продолжил: — Знаешь, я тут подумал, — Рован поглядел в сторону Мариуса, — а может мне жениться на Тами? Что скажешь?

Лицо Мариуса дёрнулось, и он даже остановился, сбившись с шага, но затем снова продолжил путь.

«Боги, неужто Мариус в самом деле ревнует? Да ты же влюбился братец! Не иначе!» — усмехнулся про себя Рован, вглядываясь в угрюмое лицо Мариуса. Он с трудом удержался от колкого замечания.

— С чего это вдруг? — после длительного молчания, наконец, спросил Мариус. Его голос был сухим и едким. — Ты ведь ненавидел её, а тут вздумал жениться. На тебя это не похоже. Что ты уже задумал?

— Скажем так, я пригляделся к ней получше, — Рован невинно улыбнулся. — Тами благородного происхождения, молода, красива, умна и, я уверен, она будет верной женой. Только представь, каково это каждую ночь сжимать её в своих…

— По-моему, это весьма глупая затея, — оборвал Мариус, и в его глазах мелькнуло отчаяние. — Кроме того, не думаю, что Тами согласиться на этот брак.

— Если ты настоишь на этом браке, то у неё не останется выбора.

— Я не стану её принуждать! — голос Мариуса звенел от еле сдерживаемого гнева. — И выброси эту идею из головы! Не бывать этому! Я не позволю!

— Тогда ты мог бы сам жениться на ней, — будто невзначай предложил Рован, наблюдая за реакцией брата.

— Ты ведь знаешь, что я не могу, — лицо Мариуса исказила мука. — Моей женой станет леди Солана, и этот вопрос уже давно решён.

— Дело только в этом? — не унимался Рован.

— Боги, Рован, перестань, пока я не пожалел, что позвал тебя с собой!

Как выяснилось, направлялись они в конюшню. Здесь пахло свежим сеном и конским навозом; один из мальчишек, белобрысый и весь в сером, как раз чистил стойло. Пройдя к дальнему углу, Мариус взял оттуда тяжёлое седло, которое к тому же оказалось повреждённым. Рован недоумённо уставился на него.

— Мы пришли сюда за этим? Чтобы я мог вдоволь полюбоваться испорченным седлом? — сострил он, разглядывая ровный срез. Кто-то неплохо приложился к нему острым кинжалом.

— Олдвин говорит, что путлище разрезали. Есть какие-то предположения кто это мог сделать?

Рован пригляделся получше, и внезапная догадка осенила его.

— Неужели это…

— Да, это то самое седло, которое было на лошади леди Тами, и, по всей видимости, кто-то повредил его намеренно, — подтвердил его домыслы Мариус. — Хотел бы я знать, кто это сделал, — устало выдохнул он.

— Знаешь, есть у меня одно предположение, но, боюсь, оно тебе не понравиться.

— Говори, я должен знать, кто хочет ей навредить.

— Я думаю, это могли сделать Танистри, — сказал Рован, заметив, как от удивления и недоверия лицо Мариуса вытянулось.

— Танистри? Какой им прок от её гибели?

«О, братец! Да ты, кажется, ослеп! — подумал Рован. — А вот у твоей Соланы со зрением всё в порядке. Наверняка, она уже успела заметить твою привязанность к Тами, и сейчас боится остаться не у дел».

Рован до сих пор не забыл, как Солана Танистри, узнав о болезни Мариуса, стала извиваться вокруг него, словно змея. Она лила слёзы, припав к его груди, и стенала о том, как сильно волнуется о здоровье Мариуса. И Рован был почти готов поверить ей. Почти. Если бы Солана находилась всё это время подле Мариуса, заботясь о нём, как это делала Тами. Именно в тот момент для Рована раскрылась истинная сущность этой женщины. Под личиной красоты скрывалась самая настоящая хищница, и охотилась она отнюдь не за Мариусом. Её больше прельщали деньги и власть, которые принёс бы ей брак с наследником Вэлдонов. А кто это будет, Мариус, или же Рован, её не сильно заботило.

— Я же сказал, это всего лишь предположение, — уклончиво ответил Рован, поражаясь недальновидности брата. — Но, с другой стороны, подумай, кому ещё выгодна её смерть?

— И чем им могла помешать Тами? — нахмурился Мариус, но Рован видел, что тень сомнения всё же коснулась его лица.

«И впрямь любовь превращает нас в глупцов!» — подумал Рован, но в слух сказал другое:

— Солана ведь женщина, Мариус, — рассуждал вслух Рован. — Ты не думал, что она может ревновать? Тами ещё девица, да к тому же знатного происхождения. Чем не жена лорда? Кроме того, на охоте ты с такой прытью бросился спасать её, что у многих могли закрасться подозрения.

— Солане глупо так полагать, — отрезал Мариус, — я не стану нарушать слово, данное отцом. Не смотря ни на что.

«А вот в этом я ничуть не сомневаюсь! — рассердился Рован, глядя на брата. — Это ненужное благородство когда-нибудь погубит тебя, Мариус!»

— Если вдруг выясниться, что Танистри причастны к тому случаю на охоте, то ты сможешь забрать своё слово назад, и никто не осудит тебя за это, Мариус. А вот Танистри в таком случае ждёт виселица.

— У тебя нет доказательств, — напомнил ему Мариус, — а без доказательств это всего лишь твои предположения, Рован.

— Я знаю, — он не стал отрицать. — Значит нужно их добыть.