Плут

Глава 2

ГЛАВА 2

Живой? Кажись да. А где это я...

— Вы проснулись, господин? — прервал мои мысли до невозможности участливым голосом заданный вопрос, в котором явственно ощущались нотки порывистой и робкой решимости, что ли.

Аниме, блин, какое-то! Как же меня эти их... писклявые стоны со всхлипываниями вымораживают, кто бы знал? Ого... всё прощаю, малыха, стони и дальше!

На меня смотрели... нет, прямо-таки утягивли два омута глубокой синевы едва не плачущих огромных очей, затенённых шикарными ресницами... нет, двумя опахалами, кои, трепеща, заставляли мое сердце то сжаться, то броситься вскачь, а губы — глупо расплыться в счастливой улыбке. Но от пристального моего взгляда обладательница сих глазищ до невозможности трогательно зарумянилась и потупилась, а я наконец смог вырваться из плена этих двух зеркал души и осмотреть прочие достоинства своей сиделки.

Ну что можно сказать. Меня только что, нанеся сокрушительный удар прямо в сердце, окатили заботой и теплом от лица стереотипнейшей анимешной горничной в длиннорукавном черном платье пониже колен при традиционных белом передничке, воротничке, манжетах да чепце. Ну или как там этот микрококошник называется?

Да, причиной моего учащенного сердцебиения стала очень ладная девушка с тонкой талией и просто невероятной грудью, а возможно и с не уступающими ей бёдрами, сокрытыми сейчас в просторной юбке. Всё это при идеальной осанке, которую венчает высокая шейка, коей возможно вдоволь налюбоваться благодаря собранным сейчас в достаточно высокую прическу, из затейливо уложенной толстой косы, роскошным блестящим волосам тёмно-шоколадного цвета, обрамляющим просто очаровательное личико. Всю эту красоту милашка не задирает подобно баронессе, а согласно статусу держит в перманентном смиренном полупоклоне, благодаря упомянутой осанке не выглядящем жалко, а... а почему-то возбуждающе.

Мамма мия, куда я вообще попал? Это ж не хентай, я надеюсь, а то ведь мне столько сладкого на ночь никак низя. Я ж меры не знаю. Мне только дай...

— Как господин себя чувствует? — опять мне был нанесен беспощадный удар прямо в сердце, ибо то, как произнесён данный вопрос, просто-таки пронизанный искренней заботой, трогательной неподдельной нежностью, одновременно с обезоруживающей порывистой решимостью, что ли, так вот, всё это выбило из моей головы все мысли и едва не заставило схватить эту прелесть в охапку да утащить к себе в пещеру, где окружить её заботой на долгие годы, не позволяя более никому даже взглянуть на моё сокровище.

— Я пылаю...

— Как?!! У вас жар? — взволнованно перебила меня, готового уже признаться во вспыхнувших чувствах, эта обеспокоенно засуетившаяся милотень, которая тут же принялась то прикладывать руку к моему лбу, то греметь какими-то склянками на прикроватном столике, то за кем-то срочно бежать. — Нет, жара вовсе нет. Но... Что-то болит? Вы что-то чув...

— Сердце...

— Какой ужас! Нужно срочно позвать лекаря... Ой, что вы дела... (звук поцелуев).

Ну а дальше я решил подлечить свое сердечко, ну и что там ещё обычно в таких случаях. Попытался(со вздохом), но нас прервали, так как в дверь вошла Ижэн и, недобро глянув на красную как рак девчонку, поправляющую платье, жестом отправила её. Бедняжка на негнущихся ногах, то вся заливаясь краской, то бледнея, с трудом сумела покинуть помещение, напоследок, правда, стрельнув в меня... вот уж очень настораживающим лукавым взглядом. А у меня всё так и опало.

Вот серьезно. От искренности и даже некоторой наивности я буквально теряю голову, а на эдаких вот хитрых лисиц, которые в печёнке уже ещё с тех пор, как я был «прямоходячим» мажором на Земле, у меня прям иммунитет. Отторжение, блин, вызывают такие вот шку... особы. В плане отношений, разумеется, а так-то: умеющих прогрызать себе путь к месту под солнцем — я даже уважаю и всегда готов оценить их эффективность по достоинству, а некоторым и дружбу предложить, почему нет, хотя и осознаю, что подобное больше из разряда фантастики. Очень уж привыкли такие не доверять никому и полагаться лишь на себя, искренность для них — это одна из недопустимых уязвимостей, а верность — лишь инструмент. Короче, мягонькое своё, образно говоря, я таким никогда не раскрою, хотя и готов позволить встать им со мной плечом к плечу, так сказать, рассудительно не поворачиваясь к ним спиной, понятное дело.

Но что-то я в философию подался, на фоне-то сердечных ран, а тем временем Ижэн... А что, кстати, наша Ижэн? Да ладно! Это не может быть ревностью. Так не бывает!

— Я смотрю, Плут, тебе уже лучше, — окатили меня сарказмом с... вот честно, с тщательно скрываемой обидой.

Ах, какая женщина! Вот уж кто-кто, а она никак не лукава. Блин, да что ж со мной? Гормоны? Я на каждую теперь буду так реагировать? Да плевать!

— Ты же бросила меня, — ошарашил я медововолосую своим укором, ринувшись в атаку, пока железо ещё горячо, так сказать. — Я так ждал, надеялся, а ты...

— Так, руки не распускай! Отошёл на три шага, — вроде как накричали на меня. Ну почти. И даже не сразу. И это всё? Мда. Это было всё, чего удостоилась моя наглая активность. То есть мне не влепили пощёчину, не дали по яйцам и даже не приставили к горлу клинок, а лишь сделали вид, что ничего не произошло и следом перевели разговор. — И оденься уже. Я буду ждать тебя в чайной. Миро́ проведет тебя.

И была такова. Мда-а-а... Занятная реакция. Очень занятная. А я вот теперь и не знаю. Ижэн, конечно, роскошная женщина, и, чего уж там, моё сердце учащённо бьётся в присутствии столь невероятной особы. Но слишком уж она привыкла повелевать, хотя и очевидно, что истосковалась по деятельному сильному мужчине, который наплюёт на все условности и во что бы то ни стало покорит её. Вот только я, блин, никакой не сильный, да ещё и на этой своей деревяшке.

Вон, нападение на наш экипаж ярко продемонстрировало мне: на правах кого я могу быть в данном мире. Быть, так сказать, при ком-то или за кем-то. Но позволит ли мне моя гордость быть заженатым, смогу ли я мириться с положением слабого пола, на фоне-то такой сильной особы и прочих властных тёток, способных закатать в асфальт любого Геракла? Да уж.

Ну хотя бы Ижэн искренняя. Всё же жалко, что очаровашка горничная оказалась не такой лапочкой, как мне изначально показалось. Я ведь таких... ну не то чтобы прям предпочитаю, а, скорей, никогда вживую не встречал, и очень уж мне хотелось бы попробовать с такой вот трогательной, но роскошной красоткой-стесняшей. Эх.

Может, наверное, показаться, что я какой-то не блещущий адекватностью бабник, готовый моментально переключаться между объектами обожания и любить одновременно нескольких. Ну что я могу сказать, верно кажется! Всегда таким был. Всех своих девушек я безумно любил, порою обеих разом, а если случался разрыв, то это было настоящей катастрофой, безумной трагедией и концом света. Где-то на пару дней. Мда.

Ладно, где тут моя одежда, а то и правда, как-то я уж совсем бесстыдно трушу тут своим досто...

А я не понял, Плут, эт чё такое? Не-е-е, я так не играю!

Главное, глаза те же, нос такой же, овал лица, рост, телосложение пусть и более сухое и поджарое, видимо из-за образа жизни, но всё аналогичное моему Земному, даже, вон, родинка на бедре почти такая же, а вот первичных признаков явно не доложили. Безобразие!

Ладно(вздохнув), хрен с тобой. Не так уж и обделили-то меня, если быть объективным. В конце концов, мне с виду лет на десять меньше, чем было на Земле, поэтому может быть ещё подрас... ту. В общем, не критично, но как-то, блин, обидно, что ли.

Я ещё раз внимательно осмотрел свое, очевидно едва вступившее в пору совершеннолетия, отражение в зеркале, уделив особое внимание непривычным синеватым волосам чуть пониже ушей. Удовлетворённо же отметив неплохой, прямо скажем, стартовый комплект, я довольно ловко попрыгал на одной ноге к большой кровати с балдахином посреди довольно просторной комнаты в Викторианском, что ли, стиле, где и была аккуратно прислонена моя видавшая виды деревяшка.

Да, как можно понять, чуть ранее я, герой-любовник блин, атаковал Ижэн без должной опоры на обе конечности, но мой вестибулярный аппарат оказался очень даже неплох, поэтому упомянутое мероприятие не окончилось позорным падением, а баронесса от такого напора даже живописно закусила губу пару раз. Особенно, когда я чуть не грохнулся, едва успев ухватиться за её горделивый стан, сполна воспользовавшись, к слову, представившейся возможностью убедиться в шикарности её бёдер и всего сопутствующего, ранее безжалостно упрятанного от жадных взоров в шаровары, а теперь вот и в лиловое домашнее платье с просторным низом. Короче, нижние поболее чем 90 — оказались нехуже верхних!

Проклятие, а может это она от жалости ко мне проявила благосклонность? А она именно что проявила её, чего бы там не говорила, я ведь успел рассмотреть это в её глазах, прежде чем меня осадили.

Да ну нет, не так уж я и жалок, в конце-то концов. Или всё же жалок? Вот же ж. Теперь мучайся в сомнениях. Кем меня видит эта женщина: требующей жалости и заботы подобранной зверушкой или всё же тем, кто достоин сердечного томления?

В общем, нужно поскорее становиться кем-то в этом мире, дабы не чувствовать себя жалким на фоне властных и могучих магичек. Благо старт у меня неплохой.

Все эти мысли роились в моей голове, пока я, пристегнув свою старую деревяшку на место ноги, облачался в несколько непривычный, но вполне сносный куцеватый однобортный костюмчик, как по мне, из довольно дорогой темно-синей в тонкую вертикальную голубую полоску достаточно мягкой ткани, при жилетке из аналогичной материи, но уже в какую-то сизую с ярко-пурпурными прожилками клетку. Всё это поверх нежно-голубого цвета вполне удобной сорочки, но, ска, с поистине адским девайсом в виде пусть с виду и забавного, но, как оказалось, беспощадно трущего пристяжного жестко накрахмаленного белоснежного отложного воротничка-стойки с полукруглыми концами, как из кино, блин. Венчал мой новый наряд атласный фиолетовый галстук, хотя, скорее, шейный платок, который я, повертев и нечего лучше не придумав, лишь пожал плечами и завязал тем единственным способом, который знал ещё с Земли. Получилось так себе.

Напоследок, со вздохом отставив правый, я натянул левый, по меньшей мере странного вида, высокий чёрно-белый ботинок на пуговичках, при взгляде на который первое что возникает в уме: «штиблет».

Моей «боевой» трости в комнате не оказалось, поэтому покинул я её придерживаясь за стенку.

Нет, не то чтобы я прям без неё, как без рук, но всё же непривычно, и порой рука так и тянется за что-нибудь ухватиться или подержаться. Благо у Миро было за что подержаться, и я, вроде как внезапно утративший всякую возможность самостоятельно передвигаться, пока мы шли сполна воспользовался готовностью угодить такой сердобольной, но скрытые камеры нас всех огради, какой же всё-таки лукавой лисички в этом её милом передничке.

Да, горничная уже привела себя в порядок, поправила свои шоколадные волосы и даже застегнулась везде, пока ожидала меня в коридоре, поэтому как ни в чем ни бывало заботливо подала мне руку, и не только, помощи.

— Отцепись ты от неё, несносный мальчишка! Миро, не будь такой дурой! Он прекрасно ходит и без... этого вот всего. Плут, ты поражаешь меня своей... своей непоследовательностью, — строго осудила мою военную хитрость Ижэн, когда мы в обнимку с очень лукавой лисичкой Миро показались наконец в чайной. — Хотя чему я удивляюсь? Ну кого ещё мог избрать братец, который и сам, когда был так же молод, тем ещё был... Но не важно. Так, Миро, принеси из комнаты Вильдо его трость. Давай ту, которая из колоний. Да, пожалуй, её.

— Слушаюсь, госпожа, — в очередной раз поразив меня своим артистизмом, что ли, моментально преобразилась и присела в книксене или чём-то подобном эта, теперь я точно знаю, что обладательница ни в чем не уступающих её шикарной груди бёдер, ну и шмыгнула в дверь, чтобы спустя несколько минут вручить мне мою прелесть.

Я, напрочь позабыв о недопитом нереально ароматном напитке чайного типа под круасаноподобную сдобу, держал в руках непримечательную, словно бамбуковую палку с закруглённой как у зонтика рукоятью. Я такие видел ещё на Земле, только у нас они имели желтоватый оттенок, а здешняя узловатая тропическая трава имеет близкий к бордовому цвет.

Удобная такая, неприметная трость словно под мой рост. Но самым интересным в ней было то, что я, под одобрительное восклицание баронессы кстати, чуть покрутив в руках этот шедевр обнаружил своего рода фиксатор, после сдвига которого становилось возможным извлечь скрытый клинок!

Да, верхняя часть трости образовывала, невзирая на полировку, вовсе не скользкую и довольно удобную рукоять, из которой, собственно, и торчал почти полуметровый четырехгранный, но всё ещё способный резать, удивительно острый клинок сероватого узорчатого(с придыханием) металла. Вдоль него по долу до самого острия тянулась некая, эм, жила, что ли. Такая себе темно-кровавого цвета неидеально ровная словно бы веточка вены.

Не простое это, судя по всему, оружие.

— Что ж, Вило, — впервые назвала меня по имени Ижэн. — Вижу, ты не так и прост, а с техникой на «ты». Не знаю, где ты мог видеть столь редкой конструкции замо́к, пусть и для такой обыденности как потайной клинок из трости, но я всё боле убеждаюсь, что Вильдо не случайно избрал именно тебя. Я не готова, пока ты не пройдешь испытание, передать тебе во владение ВСЕ вещи моего брата, согласно наследования ему, но этот предмет отныне твой, как бы всё не обернулось. Владей.

— Можно поподробнее о медальоне, наследовании, магии и моём месте в ней? Ну и кто, в конце концов, на нас напал, а также как нам удалось выжить в схватке с превосходящими силами противника? — решил я, неоткладывая, прояснить хотя бы часть интересующих меня тем.

— Что ж, ты имеешь право получить ответы на свои вопросы, — в очередной раз чему-то удовлетворённо кивнув, ответила её милость, прежде чем начать свой рассказ.

****

Тем временем на кухне.

— Миро, ты что творишь? Ты с ума сошла? Я никогда тебя не видела такой! Этот юнец лишил тебя разума? — налетела на впорхнувшую в кухню горничную другая девушка в такой же униформе, и чьи рыжие локоны шаловливо выбивались из аккуратной прически.

— Сама не знаю, Коти́н, — со счастливой улыбкой и блуждающим взглядом ответила ей, в отличии от лолиподобной собеседницы, обладательница выдающихся форм. — Я не могу держать себя в руках. Я — словно не я, когда рядом с ним. Внутри меня всё просто бурлит и клокочет, побуждая не, как всегда, оставаться лишь безучастным наблюдателем того, как моё счастье проплывает мимо меня, а действовать, причём самыми что ни на есть предосудительными методами! Я и сама себя не узнаю, подруга.

— Девочка моя, неужели ты и впрямь влюбилась?!! Вот это номер! — повисла на подруге подвижная конопатая особа девочко́вого вида, однако считавшая себя гораздо более умудрённой и опытной в этом дуэте. — Но он же... он калека, милая. Ладно-ладно, прошу не плачь. Всё обойдется. Но всё же подумай сама, зачем тебе этот мальчишка, да ещё и неполноценный, когда тот же здоровяк Ферс не сводит с тебя глаз? А господин счетовод? Ну и что, что старый вдовец, у него ведь жалование и премии ого-го! Маленький домик, опять же. А маслобой...

— О чем ты говоришь, Котин? Зачем мне всё это, когда я ни в чьих руках ещё так не трепетала! Не была такой... ТАКОЙ, готовой на ВСЁ ради достижения цели! — моментально осушив слёзы и мечтательно закатив глаза, решительно оппонировала воодушевлённая красавица своей многоопытной собеседнице, изрядно удивлённой непривычным напором тихони. — А кто из наших мужчин способен ТАК разговаривать с её милостью? Ведь... Ой!

— Что? Что такое? Ну говори же, не томи! — вся аж подалась вперёд рыжая, уже восседающая на коленях своей подруги, пока та, усевшись за стол со всевозможными вкусняшками, что-то вдруг осознала и даже замерла, прекратив разливать ароматный завар по чашкам.

— Ой, мамочки, он же не простой приютский. Он ведь вероятный наследник господина Вильдо, а значит... Оёёшеньки, — вся побледнела и несколько заторможенно отставила пузатый фарфоровый чайничек Миро, которой будто бы крылья подрезали.

— Ну ты и лиса-а-а... — восхищённо протянула рыжая, сначала округлив, а затем и подозрительно сощурив свои зелёные глаза. — Это ж надо! Не успел, ясное теперь дело, бастард его милости появиться в доме, как ты сразу же прибрала его к рукам. А ещё подругой притво... Так а зачем же ты тогда мне это рассказала? Ты что, и правда влюбилась? Дела-а-а...

— Нет, — словно от удара содрогнувшись, и вовсе не от слов подруги, а от понимания всей пропасти и безнадёжности ситуации, неживым голосом промолвила бедняжка Миро. — Я не могу теперь... Я должна забыть... Это не допустимо... Я...

Ну а дальше девушка и вовсе разрыдалась, утешающая же её подруга, судя по всему не столь принципиальная и, чего уж там, наивная, лишь задумчиво уставилась куда-то вдаль, поглаживая при этом по голове несчастную глупышка, ну и припоминая, не осталось ли у неё ещё чуточку тех замечательных, тайком утащенных у одной знатной гостьи духов, которые так побуждают мужчин к действию.

****

Ну что я могу сказать, разговор с Ижэн был познавательным*. И сейчас, пока мы едем к дорогому мастеру, который сделает мне деревянную ногу получше и из материалов подостойнее, мне представилась возможность всё это осмыслить.

* Те, кто читал цикл Франт, особого откровения не найдут, но прошу потерпеть эту вводную в курс дела часть. Тем же, кто знакомится с моим творчеством впервые, и у кого вдруг остались вопросы после прочтения, добро пожаловать в комментарии, где я либо отвечу на них, либо освещу непонятные моменты в последующих главах на примерах.

И да, прошу не спешить с выводами, так как некоторые сходства с Франтом имеют место не из-за отсутствия фантазии у автора. Это сделанно намеренно. Приятного чтения.

Итак, я хоть и Видящий, но маг довольно слабенький.

Да, я всё-таки маг, точнее способный оперировать магической энергией, а вот свой уровень мне ещё предстоит выяснить, пройдя проверку на обратном пути.

И да, маги мужчины существуют, пусть они и редко когда достигают высот.

Тут у них, в этом мире, есть определенная градация этих вот операторов энергии, ну и соответствующие им привилегии. Существующие же уровни зависят от наличия и размера резерва магической энергии, впитываемой из окружающего пространства, а также определяются способностью выдавать более энергоемкие чары, что, как я понял, зависит от степени развития энергетики, то бишь, грубо говря, ширины энергоканалов. Так я их назвал, исследуя посредством Видения свою и ауры окружающих.

Что ж, для начала перечислю их. Неодарённый, Одаренный, Сержант, Рыцарь, Первый Рыцарь, Командор, Магистр.

Хм, словно иерархия рыцарского ордена какого-нибудь. Надо будет здешнюю историю полистать. Не спроста это.

Но отвлёкся. Первая категория — это неспособные оперировать магической энергией и не обладающие её запасом обычные простолюдины и таких, как ни странно, вовсе не большинство, а едва половина населения.

Одаренные, если так подумать — все остальные, но тут вопрос здешней терминологие, поэтому поведаю о конкретной группе. Так вот, таких очень много, и они могут жить даже неотличимой от простолюдинов жизнью, так как лишь некоторые из них готовы пойти на службу, ведь держать оружие в руках, специальное понятное дело, а главное, иметь защиту от элементарного камня в голову — могут только наделённые магическим резервом.

У меня ведь из-за чего не вышло тогда врезать обычной палкой по башке золотоволосой магичке? А всё дело в том, что на каждом служивом, будь то полицейский, солдат, свитский или слуга рода, а то и клана, маг, в конце концов — в обязательном порядке присутствует пояс с пряжкой-артефактом. Такой, которая и формирует ту самую невидимую защитную сферу вокруг своего хозяина, и через которую не пролетят ни стрелы, ни пули, ни осколки, пока резерв носителя не пуст. У полноценных магов, например, этого самого резерва ещё и хватает на отражение магических атак. При наличии более дорогой разновидности защитных пряжек, конечно же.

Единственное, как утверждается, чем можно пробить эту вот защиту, да и прочие их, при этом не тратя на просаживание резерва противника минуты, а то и часы, если это аж Магистр какой-нибудь, так это оружие с проводящей жилой.

Ага, той самой «веной», которая присутствует и на моём теперь, потайном клинке в трости. Это радует.

Вот и выходит, что обычной дубиной, да даже топором или ещё чем-то подобным, упомянутую защиту никак не преодолеть. Нужно именно то, что, как я понял, способно проводить твою энергию из резерва и задействовать её для пробития запитанной от вражеского резерва защиты. В том числе и обычной брони доспехов, к слову, ну или архаичных щитов, которые тут не применяются и давным-давно вытеснены гораздо более практичными защитными пряжками.

Жильными могут быть лишь всяческие кинжалы, мечи больше колющего типа, ну и вариации не шибко длинных копий, так как очень уж дорого сделать жилу слишком длинной, а с определенного её размера стоимость и вовсе непропорционально возрастает, поэтому пикинёров с пятиметровыми пиками, которые зарешали бы любого на тутошних полях сражений, не встретить в данном мире.

Короче говоря, Одаренные — это костяк армии, ну и прочих силовых структур, так как они способны питать свою защиту и оружие для пробития этой самой защиты.

Хм, интересные тут, наверное, битвы. Доспехов то нет, так как они никак не защищают от жильных клинков. Огнестрел не развивался, ибо бесполезен, как и всё метательное оружие, против защитных пряжек. А за́мки с крепостями — и без пушек есть чем и кому крушить. Занятно, в общем.

Далее идут Сержанты. Это самая массовая категория среди магов-мужчин данного мира. Хотя, справедливости ради, это для мужчин — Сержант уже прям маг, а вот для женщин — презренный недомаг, судя по всему. Пусть и такие ребятки уже вполне в состоянии пулять небольшими огнешариками. Их энергоканалы достаточно широки для пропуска необходимого количества магии, а размер резерва, хоть и не особо, но поболее будет, чем у простых Одаренных.

Именно начиная с категории Сержант становится доступно право открытого ношения меча и вызова на дуэль. Я, правда, пока ещё не совсем разобрался, но не все Сержанты являются дворянами, так сказать, с этим вот правом. От того и столь распространены трости с потайным клинком, хотя их применение может и аукнуться, поэтому это больше выбор криминала.

Магички, как упомянул, редко воспринимают Сержантов равными и за офицерский стол, образно говоря, зачастую их не приглашают. Сержант хоть и не признаётся полноценным магом, но порою, особенно после проверки войной, у зависящих от своих Сержантов магичек возникает приязнь к ним, со всеми вытекающими поблажками, что может даже перерасти в близость.

Кстати, мужчины аристократических родов, если и имеют ранг Сержанта, то это вовсе не означает, что они все идут служить в армию. Это, повторюсь, магический ранг, а не звание или должность. Служат в основном простолюдины, которым посчастливилось иметь столь сильный дар, а вот баронские, графские и прочие сыновья обычно у себя в родах и кланах при деле да на должностях, а не сапоги под барабан топчут.

Похоже, что армия здесь не обязанность, а привилегия, хотя, как видно, есть привилегии и покруче. Как, вот только, Родину они свою тут отстаивают в случае большой войны, при таком-то феодальном, блин, подходе — для меня загадка.

И да, Вильдо хоть и был старшим, намного более старшим братом Ижэн, но бароном не являлся, оставаясь сыном прошлой, а затем и братом нынешней баронессы, так как по силе был лишь Сержантом, в отличие от юной сестрички-магички уровня Первого Рыцаря, которая и унаследовала баронство. И так дела обстоят в большинстве родов, я уж молчу о кланах.

Кстати, мне не очень понятна любовь Вильдо к тростям, коих у него целая коллекция, когда как он свободно мог носить меч.

Но вернемся к категориям. Рыцарь. Все они признанны полноценными магами и поголовно дворяне с правом вызова и открытого ношения меча или жезла. Той самой смешной палки, которой тут чаруют, пусть и не быстрые, но мощные колдунства, так сказать.

Мужчины иногда бывают столь сильными, для своего пола разумеется, магами, но это редкость. Хотя такой вот, так себе чародей, способен лишь где-то два десятка раз подряд шарахнуть уже полноценным фаерболом, например. Правда, в бою таких магов зачастую используют для постановки тех самых жезловых защитных куполов, укрывающих плутонг, то бишь четыре Сержанта при Десятнике и десятке мечников каждый. Задача армейского Рыцаря обеспечить защиту своей полусотни под вражеским огнём более сильных Первых Рыцарей, ну и довести-таки мечников с минимумом потерь, дабы те своими клинками показали наглым, пуляющим магией тёткам, где раки зимуют.

Первый Рыцарь. Эти уже раз в десять сильнее Рыцарей, и если такой, хотя, скорее, такая, ибо великая редкость, когда мужчина может похвастаться подобным уровнем резерва, так вот, если подобная магичка служит в армии, то обычно командует компанией, то есть сотней мечников под началом двух Рыцарей с их Сержантами. Как и говорил, на таких обычно возложена огневая мощь упомянутого подразделения.

Далее идёт Командор. Мужчин не зафиксировано. Мда. Это, как можно понять, ещё на порядок более сильная магичка, и такая в бой уже водит баталию из четырех компаний с их Первыми Рыцарями во главе. Можно сказать, ходячая гаубица, как минимум, да ещё и под прикрытием каре из более чем четырехсот мужиков с остро отточенными железяками.

Маг данного уровня, к слову, самый сильный в единоборстве, так как более могучих атак, недоступных Командору, попросту не существует. А если и есть что-то более энергозатратное, то это уже по площадям и из епархии следующего ранга.

Магистр. Прям оружие массового поражения. Не «ядрён батон», конечно, но дивизион «Смерчей» — вполне себе.

И да, маги такого ранга — это вовсе не ультимативное оружие, и они не правят данным миром или сидят затворниками в своих башнях, например, так как их сила в свите! Надеюсь понятно, что эдакого вот «архимага» может приколоть какой-нибудь, не способный даже зажечь светляк, усатый мужик с жильным мечом, подберись он поближе. А пяток Командоров легко раскатают на порядок превосходящего их по силе Магистра.

Именно поэтому таким тётенькам доверяют полки из нескольких баталий под командованием Командорок. Штатно в полку две баталии, но на военное время могут и все десять отмобилизовывать, были бы Командоры.

Итак, с рангами разобрались.

Чё там насчёт моего наследования-то? А всё просто. Бароном Вольнопольским мне не быть, как я, исходя из своих патриархальных привычек, нафантазировал уже себе. Причину я выше описал. Всё, что мне достанется по воле умершего Вильдо, так это его движимое имущество и лаборатория в подвале столичного особняка упомянутого рода, где я как раз и очнулся после вчерашней нашей схватки на дороге.

Да, меня усыпили, и я проспал практически сутки, пока моя боевая рана, шишка на лбу в смысле, успешно заживала.

Так вот, в само́м же баронстве мне ничего не светит. По поводу же имени, ну то есть приставки к моему, свидетельствующей о принадлежности к роду — что-то я не очень понял. Хотя, полагаю, это существенно упростило бы мою жизнь, поэтому не отказался бы. Но пока так.

Ах да, ещё ж обещана некоторая сумма местных дензнаков, которой меня облагодетельствует её милость. Подъемные, так сказать. Правда, ещё Ижэн заикалась и об обучении магии, точнее про оплату оной в одном из столичных учебных завелений. Что тут весьма и весьма недёшево, между прочим. Хотя всё же рано пока об этом, так как мне предстоит ещё проверка уровня, дабы понимать: чему меня следует учить, и что окажется по силам. Ведь в моём приюте мальчиков проверяли лишь на сам факт одарённости, а вот до какой степени я одарён и смогу ли осилить полноценную магию — ещё не известно.

Но! Всегда оно есть. Всё вышеперечисленное — обломится мне только в случае прохождения испытания, в результате которого мой медальон и минует заключительный этап привязки, а я перестану быть лишь кандидатом на упомянутые блага.

Мда, испытание, испытание. Я, конечно, не знаю, есть ли в этом мире аналог сказки о волшебной лампе Аладдина, но то, что мне предстоит, вызывает стойкое ощущение вторичности. В общем, я должен буду сгонять в некое подземелье, где, используя Видение, обойти все ловушки, а достигнув цели, забрать один предмет, дабы, понятное дело, принести его доброму дядюшке... в смысле Вольнопольской. Ну а если из-за угла ещё и выскочит живой-здоровый Вильдо со злодеской ухмылкой, то я не так чтобы и сильно удивлюсь. Вот такие дела меня ждут.

Ах да, по поводу напавших на наш экипаж. Это были, барабанная дробь, вампиры!

Сам в аху... в шоке. Но вроде бы никакой мистики, просто какие-то приболевшие на голову сектанты-кровопийцы, у которых имеются давнишние тёрки с Вольнопольскими.

Эти упыри прознали, что есть нечто, ради чего их заклятый враг и борец с тёмными силами Вильдо, ага, прям натуральный Ван Хельсинг, взял и погиб. А значит, это вот НЕЧТО столь важно Вольнопольским. Потому, короче, и организовали по-быстрому акцию, заручившись услугами наемников.

Но, как говорит Ижэн, благодаря моему невиданному героизму и отчаянному самопожертвованию(смахнув скупую слезу) нам удалось победить тёмные силы, да ещё и взять в плен их лидера. Вот такой, выходит, я незаменимый в деле борьбы Света с... со всеми теми, кого мы назначим Тьмой. Мда.

О, кажись, приехали. Ну что же, пойдём поглядим, какую наверняка киберногу мне сварганит местный Кулибин с замашками Левши.